Русский вопрос в американо-английских отношениях в 1914-1918 гг.
Информация - История
Другие материалы по предмету История
еобщей мобилизации в Красную армию усиливали позиции большевиков и обеспечивали распространение советской власти на большую часть России.
Личное мнение президента Вильсона также повлияло на принятие решений о присоединении Соединенных Штатов к интервенции в Россию. Он был отрицательно настроен к диктаторским режимам, которые, по его мнению, должны быть уничтожены. В конце мая Лансинг отмечал, что "Соединенные Штаты готовы направить свои отряды, если генерал Фош даст согласие".3 июня данное сообщение было передано послу Ридингу.
Таким образом, стоявшие в начале 1918 г. перед Соединенными Штатами и Великобританией три альтернативных решения: ничего не предпринимать, ждать приглашения большевиков, создать русское правительство в эмиграции, летом 1918 г. были уже отброшены, так как не соответствовали реальной цели планируемой интервенции - уничтожить большевизм и ликвидировать Советы. Оставался четвертый - вторгнуться в Россию против желания большевиков. В июне начинается практическое планирование американо-британской интервенции на север России.
Чтобы предотвратить односторонние действия японцев в России, Вильсон предложил отправить в Россию 7 тысяч японских солдат одновременно с 7 тысячами американских, которые должны были объединиться с 50 тысячами чехов. После принятия решения о начале переговоров с японцами Лансинг сообщил об этом послам союзников. Ридинг выразил недовольство тем, что Соединенные Штаты действуют без консультации с союзниками, и сделал вывод, что он должен сообщить об одностороннем понимании плана интервенции своему правительству. Вильсон предупредил его о том, что такое сообщение должно "создать затруднения" и обещал, что возможность объединения должна возникнуть в тот момент, когда будет получен ответ от Японии. Частично утешенный Ридинг предостерег Лондон от выражения протеста и передал мнение Лансинга о том, что "эта экспедиция может в итоге означать создание русского фронта".
Ллойд Джордж не воспринял американский демарш, так как этот план, по его мнению, был "нелепым и неполным с точки зрения достижения целей союзников". Министр военного кабинета лорд Милнер был расположен более благожелательно к американским предложениям. До сообщения об американском плане он сообщил Уайзмэну, что если Вильсон не согласится на крупномасштабное вторжение, то, вероятнее всего, следующим шагом будет воссоединение британских отрядов с чехами и начало оказания союзниками помощи в восстановлении и утверждении порядка в Сибири.
Таким образом, раздражение Лондона по поводу самостоятельных дипломатических действий американской администрации говорит о том, что в этот период американо-английские отношения вступили в стадию кризиса. Уайзмэн, общаясь по этому вопросу с официальными лицами Лондона, старался замаскировать противоречия между позицией Вильсона и Ллойд Джорджа. Позиция Вильсона раскрывалась в телеграмме, написанной в основном Уайзмэном и отправленной 12 июля премьер-министру под именем Ридинга: "Президент и американский народ во много раз больше симпатизировали русской революции, чем европейцы, и, тем не менее, боялись, что интервенты стремятся создать определенную форму русского правительства. Президент все еще противодействует интервенции, но согласен с переходом к каким-либо действиям, и он сейчас готов взять на себя руководство более масштабными действиями".
Отношение Соединенных Штатов к вторжению в Россию официально было объявлено 17 июля в памятной записке государственного департамента. Записка начиналась утверждением о том, что США "всем сердцем" стремятся к победе в этой войне и "желают сотрудничать каждым реальным способом с союзническими правительствами", так как победа может быть достигнута только общими усилиями.
Рассматривая ситуацию в России, весной 1918 г. американская администрация по-прежнему делала вывод, что "военное вмешательство добавит беспорядка и усугубит ситуацию" и может помешать реализации главной цели - победе над Германией. Этот вывод соответствовал личной позиции президента Вильсона о том, что нельзя вмешиваться во внутренние дела другого государства, нарушая принцип самоопределения наций. Но летом 1918 г. отношение президента к России изменилось, вне зависимости от того, поверил он бумагам Сиссона или воспринял их как необходимый козырь для американской дипломатии в данный момент. Предполагаемый в 1917-начале 1918 гг. проект американо-российского союза в будущих международных отношениях, который еще до последнего момента разрабатывался в кабинетах Белого Дома, был уничтожен. Это было связано с внутренней политикой большевистского правительства: началом раскулачивания, всеобщей национализацией крупных промышленных предприятий и предприятий железнодорожного транспорта, убийством царской семьи, принятием конституции революционного типа.
Эти обстоятельства и давление со стороны союзников вынудили Вильсона обратить внимание на то, что "военные действия в России допустимы", так как они могли содействовать чешским отрядам объединиться и обеспечить "безопасность военных складов, которые могут впоследствии быть необходимы российским силам". Поэтому Соединенные Штаты были "готовы предоставить незначительные силы", чтобы помочь "русскому народу в организации их собственной обороны". Таким образом, соглашаясь на вторжение в Россию, американская администрация показала, что ее действия будут ограничены поставле