Анализ эволюции аграрного законодательства периода французской революции
Дипломная работа - История
Другие дипломы по предмету История
? очевидно, что часть крестьянства, разочарованная аграрной политикой стоявшей у власти буржуазии, стала отходить от революции, а в некоторых районах и прямо выступила против нее.
В июле - октябре 1792 г. в деревне развернулись события, которые можно расценить как последнюю крупную вспышку войны против замков. Здесь и там она давала о себе знать в течение следующего года. Но никогда уже в истории Франции она не повторится в прежних масштабах. К осени 1792 г. жакерия в значительной мере сделала свое дело. Августовское аграрное законодательство (декреты 16, 20-22, 25-28 августа) опрокинуло, наконец, попытку компромисса с сеньориальным строем. Оно провозгласило крестьянское держание свободной собственностью, а феодальные повинности - результатом узурпации, злоупотребления феодальным могуществом. Правда, все практические выводы из этого принципиального положения не были сделаны решительно и до конца. Бывшие сеньоры еще сохраняли возможность добиться признания реальных феодальных повинностей простой поземельной рентой, подлежащей выкупу, доказав подлинным документом ее происхождение от совершенной некогда действительной уступки земли. Поэтому вопрос о полном уничтожении феодально-сеньориального строя еще сохранял существенное место в заботах деревни. Он утратил, однако, значение центральной проблемы, способной вызвать массовое движение прежнего масштаба. Вместе с этим исчерпывал себя и революционный потенциал собственнических верхов крестьянства.
Все более настоятельно вставали другие проблемы аграрного движения. Но они уже не столько объединяли, сколько разъединяли крестьянство. Это был прежде всего вопрос о земле. К середине 1792 г. уравнительные притязания крестьян уже приобрели силу общественного воздействия, достаточную, чтобы заставить правящие круги принимать их в расчет. Свидетельство тому - декреты Законодательного собрания от 14 августа 1792 г. о разделе общинных и дроблении эмигрантских земель, вскоре же, однако, фактически отмененные. В дальнейшем уравнительные требования становились все настойчивее. Не случайно, что, когда в первой половине 1793 г. жирондисты и якобинцы были вынуждены прислушаться к требованиям деревни, они стали думать именно о том, чтобы открыть для неимущих и малоимущих крестьян тот или иной доступ к земле.
Земельные пожелания крестьян не были одинаково радикальны и не отлились в какой-то один обобщающий лозунг. Значительная часть средних крестьян могла бы удовлетвориться льготным отчуждением земель национального фонда, подворным разделом общинных земель, умеренным дроблением крупных ферм. Более радикальные требования вызревали в среде сельской бедноты. В документах, исходивших непосредственно от крестьян, не было прямого требования конфискации и передела всего крупного (или только дворянского землевладения). Но глубокая их враждебность крупной земельной собственности обнаруживалась все резче, как и стремление к тому или иному переустройству землевладения и особенно землепользования на уравнительных началах, На этой социальной почве возникали и выдвигавшиеся образованными защитниками сельской бедноты (такими, как Пьер Доливье или красный кюре Пти-Жан) идеи крайнего уравнительства, аграрного закона.
В эти же критические месяцы все большее значение приобретал продовольственный вопрос. Если последняя крупная вспышка войны против замков в конце лета - начале осени 1792 г. далеко уступала по размаху жакерии предыдущих лет, то последовавшие за ней в октябре - декабре продовольственные восстания (охватившие в той или иной мере департаменты Нижняя Сена, Сена-и-Уаза, Сарта, Эр-и-Луара, Ори, Луар-и-Шер, Эндр-и-Луара, Эндр, Луаре, Вьениа, Верхняя Вьенна) были, напротив, самым крупным выступлением такого рода за все время революции. Объединяясь вокруг традиционной программы регламентации торговли и установления твердых максимальных цен, продовольственное движение усиливало в то же время и уравнительные устремления деревенских низов.
Таким образом, энергия общественного давления французской деревни направлялась теперь по новым руслам, и это выдвинуло сложные проблемы перед буржуазным руководством революции и страны. Оставить без внимания возросшие притязания крестьян? Но куда приведет несмягченная уступками неудовлетворенность разбуженного революцией озлобленного мужика? И как обойтись без его поддержки в борьбе с антифранцузской коалицией европейских держав и с враждебными революции силами внутри страны? Не перехватят ли последние политическое руководство недовольным крестьянином, чтобы направить его против богатого буржуа и против самой революции? Пример Вандеи был красноречив, а донесения с мест полны тревоги. Пойти навстречу крестьянам, придав их требованиям силу закона? О необходимости уступок уравнительному движению уже в начале 1793 г. стали думать находившиеся у власти жирондисты. Но на это трудно было решиться, ибо как никогда ранее заострился вопрос о непосредственных интересах буржуазии. Даже относительно умеренные уравнительные требования, нашедшие наиболее широкое отражение в крестьянских петициях, нельзя было осуществить, не подвергая серьезным потерям тех, кто жадно скупал крупными имениями землю национального фонда, кто давно уже фактически завладел общинными землями, кто концентрировал в своих руках предпринимательскую или посредническую аренду. В целом не только санкюлотское, но и крестьянское движение этих месяцев жестко поставило