Geum.ru

Курсовой проект по предмету Философия

  • 81. Неклассические логики
    Курсовые работы Философия

    Этика изучает, как известно, моральные нормы и ценности. Она не является в отличие от, скажем, математики или физики точной наукой. Это отмечал в ясной форме еще Аристотель, первым употребивший название «этика» для этой науки. Он написал книгу по этике, обращенную к своему сыну Никомаху. В этой «Никомаховой этике» Аристотель, в частности, предостерегал: «Что касается разработки нашего предмета, то, пожалуй, будет достаточным, если мы достигнем той степени ясности, которую допускает сам этот предмет. Ибо не во всех выводах следует искать одну и ту же степень точности, подобно как и не во всех созданиях человеческой руки. В том, что касается понятий морального совершенства и справедливости... царят столь далеко простирающиеся разногласия и неустойчивость суждений, что появилась даже точка зрения, будто своим существованием они обязаны только соглашению, а не природе вещей... Нужно поэтому удовлетвориться, если, обсуждая такие предметы и опираясь на такие посылки, удастся указать истину только приблизительно и в общих чертах... ибо особенность образованного человека в том, чтобы желать в каждой области точности в той мере, в какой этого позволяет природа предмета».

  • 82. Некоторые аспекты национальной идеи Ф.М. Достоевского
    Курсовые работы Философия

    Очень своеобразно строение русской души и отличается от строения души западного человека. В русском Востоке открывается огромный мир, который может быть противопоставлен всему миру Запада, всем народам Европы. И чуткие люди Запада это прекрасно чувствуют. Бердяев говорит про людей Запада, что «их притягивает загадка русского Востока». Россия есть великая равнина с бесконечными далями. На лице русской земли нет резко очерченных форм, нет границ. Нет в строении русской земли многообразной сложности гор и долин, нет пределов, сообщающих форму каждой части. Русская стихия разлита по равнине, она всегда уходит в бесконечность. И в географии русской земли есть соответствие с географией русской души. «Строение земли, география народа всегда бывает лишь символическим выражением строения души народа, лишь географией души. Все внешнее всегда есть лишь выражение внутреннего, лишь символ духа». И равнинность русской земли, ее безграничность, бесконечность ее далей, ее неоформленная стихийность есть лишь выражение равнинности, безграничности русской души, ее бесконечных далей, ее подвластности неоформленной национальной стихии. Все это лишь символы природы русского человека. Не случайно народ живет в этой или иной природе, на той или иной земле. Тут существует внутренняя связь. Сама природа, сама земля определяется основной направленностью народной души. Русские равнины, как и русские овраги,- символы русской души, по мнению Достоевского. Во всем строении русской земли чувствуется трудность для человека овладеть этой землей, придать ей форму, подчинить ее культуре. Русский человек во власти своей природы, во власти своей земли, во власти стихии. Из всего выше сказанного Бердяев делает вывод, «что в строении души русского человека форма не овладевает содержанием, душевно-телесной стихией не овладевает дух». В самом строении русской земли чувствуется затруднительность самодисциплины духа для русского человека. Душа расплывается по бесконечной равнинности, уходит в бесконечные дали. Даль, бесконечность притягивают русскую душу. Она не может жить в границах и формах, в дифференциациях культуры, душа эта устремлена к конечному и предельному, потому что она не знает границ и форм жизни, не встречает дисциплинирующих очертаний и пределов в строении своей земли, в своей стихии. Это - душа апокалиптическая по своей основной настроенности и устремленности. Душа исключительно чуткая к мистическим и апокалиптическим токам. Она не превращена в крепость, как душа европейского человека, не забронирована религиозной и культурной дисциплиной. Эта душа открывается всем далям, устремлена в даль конца истории. Она легко отрывается от всякой почвы и уносится в стихийном вихре в бесконечную даль. В ней есть склонность к странствованию по бесконечным равнинам русской земли. Недостаток формы, слабость дисциплины ведет, по мнению Бердяева, к тому, что «у русского человека нет настоящего инстинкта самосохранения, он легко истребляет себя, сжигает себя, распыляется в пространстве».

  • 83. Нелинейные мыслительные конструкции
    Курсовые работы Философия

    Нелинейными назовем фразы, которые требуют нескольких циклов осмысления. Простые фразы вроде "Москва-столица нашей родины" не требуют долгих рефлексий, для понимания, а над фразой вроде "Что нас объединяет? Взаимное непонимание" нужно поразмышлять. В этой фразе заложена тонкая двусмысленность и парадокс, фундаментальная диалектика сходства и различия. В общем то многое зависит от самого человека, долго ли он будет размышлять над чем-то или вообще не будет, но есть конструкции, которые предопределяют возврат мысли на исходную точку и повтор мыслительного процесса с самого начала. При осмыслении можно выделить два принципиально разных подхода логический и интуитивный. Зацикливанию наиболее подвержен логический стиль размышления. Например, интуитивно совершенно понятно человека, который говорит с горечью и раскаянием: "я - лжец". Для логики же эта фраза представляет сложную задачу. И над этой задачей размышляли сильнейшие умы, начиная от древнегреческих философов, а также продолжают размышлять современные исследователи. Класс подобных мыслительных конструкций называется парадоксами.

  • 84. Николай Федоров и Фридрих Ницше
    Курсовые работы Философия

    Федоров был относительно солидарен с Ницше в его критике самодовлеющего аскетического идеала, но главное не мог не чувствовать, насколько желчно, ядовито и по-своему точно бьет немецкий философ в центральный для Федорова ущерб катехизической буквы: невсеобщность спасения, буквальное понимание ада и адских мук, "субботствующее" представление Царствия Небесного как вечного покоя и созерцания, хорошо еще если Бога и Его Славы, а то, как ехидно заметил тот же Ницше, вечных терзаний в аду отвергнутых братьев... С удовольствием вытаскивал Ницше некоторых знаменитых учителей Церкви, чтобы доказать, что в христианстве на деле торжествует не любовь, а злоба, дух мстительности, распространенные на вечность, в масштаб вселенский. Чем вознаграждаются лишавшие себя земной радости праведники, обретя, наконец, свой главный выигрыш: жизнь вечную? - и тут Ницше пространно цитирует Тертуллиана, который живописует мрачно-злорадные картины жарящихся на свирепом огне язычников, "гонителей христиан, безбожных философов, трагиков, скоморохов...", побуждая верующих уже сейчас представлять себе это в утешение и услаждение, а уж какие развлечения обещает этот адский "цирк" праведникам в вечности: "Думаю, это приятнее того, что можно лицезреть в цирке, в двух амфитеатрах и на всем ристалище" (Цит. по: "К генеалогии морали", 2, 787). Не упускает Ницше вспомнить и Фому Аквинского с такой же дикой выкладкой: "Блаженные в Царствии Небесном узрят наказание осужденных, дабы блаженство их более услаждало их" (Там же, 2, 787) и вполне фашистско-концентрационную (глядя из нашего времени) надпись над вратами Ада у Данте: "И меня сотворила вечная любовь", - тогда, добавляет немецкий мыслитель, "над вратами христианского Рая с его "вечным блаженством" могла бы, во всяком случае с большим правом, стоять надпись: "и меня сотворила вечная ненависть "" (Там же, 2, 434). В этом пункте Ницше неистощим: "Нельзя позволять вводить себя в заблуждение: "не судите!" -говорят они, но сами посылают в ад все, что стоит у них на пути" ("Антихрист", 2, 669). Но именно этот нравственный ущерб "педагогически" угрожающего, как бы "несовершеннолетнего" еще христианства аукается - как заметил Федоров - у того же Ницше: "Картина смеющегося и пляшущего сверхчеловека, проносящегося над всем, что есть горе и страдание, картина зловеще-эффектная, но она - украденная: вспомним хохот Тертуллиана при изображении Суда, гибели мира и адских мук!.." (II, 147).

  • 85. Нормы ненормальности
    Курсовые работы Философия

    Термин "мазохизм" ввел в научный обиход все тот же знаменитый сексолог Крафт-Эбинг. Первоначально он обозначал сексуальную девиацию, заключающуюся в достижении полового удовлетворения посредством духовного или физического страдания, причиняемого партнером или самим собой вместо, либо в ходе сношения. Позднее благодаря психоанализу получило распространение более широкое понятие мазохизма, относящееся к типу личности. Мак-Кэри сообщает, что мазохизм (девиация) наблюдается у 2,5% мужчин и 4,6% женщин. Таким образом, утверждение, будто мазохистские черты присущи женской натуре, а садистские - мужской, не соответствуют истине. Если родоначальник садизма маркиз де Сад - фигура хорошо известная, его книги издаются и в настоящее время, ему посвящено множество трудов, то человек, с чьим именем связано понятие мазохизма, сейчас почти предан забвению, а ведь он вполне заслуживает того, чтобы сказать о нем несколько слов. Леопольд Захер-Мазох (1836 -1895) был писателем, через все творчество которого красной нитью проходит мотив гордой властительницы ("Венера в мехах") с бичом в руке, обладающей безграничной властью над рабски преданным ей мужчиной. Почти все героини его книг - это сильные, демонические женщины, губящие своих поклонников. Подобная линия в его произведениях связана с событиями, имевшими место в жизни писателя. Известный психоаналитик Эйдельберг описал ряд механизмов и разновидностей мазохизма, увязывая их с нарушениями идентификации с полом, переживаниями раннего детства (например, с чувством удовольствия, возникающим во время физического наказания родителями), моральным ощущением своей малоценности (в таком случае мазохизм проявляется в подсознательном восприятии кары и унижения как чего-то вполне заслуженного). Этот же исследователь обнаружил мазохистские склонности у многих фригидных женщин и импотентов. Эрих Фромм связывает мазохизм с чувством одиночества и отсутствием ощущения значимости: «Охваченный ужасом индивид ищет что-нибудь или кого-нибудь, к кому мог бы привязаться, он уже не способен дольше быть собственным индивидуальным Я, отчаянно пытается избавиться от него и снова почувствовать себя в безопасности, сбросив бремя своего Я. Мазохизм - одна из дорог, ведущих к этой цели.

  • 86. Нравственная проблематика в публицистике Бердяева
    Курсовые работы Философия

     

    1. Бердяев Н.А. Смысл истории. М., 1990.
    2. Бердяев Н.А. Самопознание (Опыт философской автобиографии). М., 1991.
    3. Бердяев Н.А. Русская идея // Вопросы философии. 1990. № 2.
    4. Бердяев Н.А. Миросозерцание Достоевского // Н.Бердяев о русской философии / Сост., вступ. ст. и примеч. Б.В.Емельянова, А.И.Новикова. Ч. 1. Свердловск, 1991.
    5. Бердяев. Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990.
    6. Бердяев. Н.А. Философия свободы. Смысл Творчества. М., «Правда», 1989.
    7. Бердяев Н.А. Царство духа и царство кесаря. М.: Республика, 1995
    8. Бердяев Н.А. Новое религиозное сознание и общественность, М.: Канон, 1999.
    9. Бердяев. Н.А. Философия неравенства. М., «Правда», 1989.
    10. ВЕХИ. Интеллигенция в России. М., «Молодая гвардия», 1991.
    11. Зеньковский В.В. История русской философии. Т.II. 2-е изд. М., «Просвещение», 1997
    12. Левицкий С. Бердяев: пророк или еретик?// Н.А.Бердяев: pro et contra. Антология. Книга 1.- Спб, изд. Русского христианского гуманитарного института, 1994. С. 501.
    13. Лекции по русской философии XIX XX вв. / Под.ред. М.И.Ненашева. М., 1997
    14. Лосский Н. История русской философии. М., 1999. - Гл.XVI., Н.А. Бердяев
    15. Мень А. Николай Александрович Бердяев.
    16. Философский энциклопедический словарь. М., 1983
    17. Хрестоматия по истории философии. М. «Прометей», т.1.
    18. Шестов Л.. Николай Бердяев. Гнозис и экзистенциальная философия. //Н.А.Бердяев: pro et contra. Антология. Книга 1.- Спб, изд. Русского христианского гуманитарного института, 1994. С. 411.
  • 87. Нравственные проблемы социализма (общины)
    Курсовые работы Философия

    По Библии человек был создан для взаимной любви и помощи Богу, подобный Ему, с б ольшим объемом разума и свободной воли, чем у остальной твари. Но, видимо (?), потом “было решено” процесс создания (рождения) поставить на автоматизм, как и у твари. С этой целью для человека (и из него) была создана женщина. Так образовалась цепочка связи с землей (и все, что создано на ней): “Небо”-Бог мужчина женщина-“земля”. Бог уже снизошел до них, теперь оставалось женщине подняться до мужчины, и им обоим (как одна плоть) до Бога. У женщины, как более приближенной к “земле”, чем к “небу”, было больше искушений неправильно воспользоваться свободной волей, что и произошло. Мужчина “тоже хорош” - послушался в своей душе “земли”, а не “неба”. *(В защиту женщин скажу, что земля не символ зла, она нейтральна, как и наука, которая ее изучает. И женщины давно поднялись до уровня мужчин, а то и превзошли их на путях к Богу). Случилось грехопадение (символ яблоко раздора с дерева познания), человек нарушил “клятву любви”, примкнул к сатане (змию), пожелав быть как Бог, и был наказан отлучением от рая. Но все земное было за него, т.к. через него было связано с Богом, поэтому весь мир нарушил “клятву любви”. “За то, что ты послушал голоса жены твоей…. проклята земля за тебя; со скорбию будешь питаться от нее….В поте лица будешь есть хлеб,…”. Так был запущен механизм естественного отбора. Как напоминание о рае, Бог оставил нам радость (добро) во время любви и после выполненных тяжких трудов и скорби. И как напоминание о грехопадении существует страдание (классическое страдание - после предательства одной из сторон любви или последствий гордыни), которое лечит, если человек с ним борется, или калечит дальше, если он его не устраняет, а пестует и идет на поводу. По библии после отлучения пришли нравственные проблемы, стало накапливаться зло, и как противодействие ему пришла смерть. Но, возможно, генетические изменения прошлого и настоящего не закладываются глубоко (дети отвечают за грехи родителей до третьего - четвертого колена), а происходят, как “изменения предрасположенностей” поэтому человек оставался подобен Богу. От Адама началась внутренняя борьба с первородным грехом гордыней (“мать всех пороков”), которая должна сопровождаться скорбиями и нуждой. Вначале эта борьба была не сложной. Люди знали Бога (вера была не нужна, т.к. знание сильнее веры) и своей “натурой” были похожи на Него. В настоящее время все сильно изменилось. Даже дети рождаются не всегда похожими на подобие Бога, хотя любовь их по прежнему сильна. Знание давно заменилось верой, да и та слаба. Хотя и в наш век есть святые, которые знают Бога и описали путь к нему путь внутренней борьбы. Но за такой долгий эволюционный срок (дети отвечают за наши грехи, а если и они грешат?) изменился и геном человека - в сторону большего отказа от внутренней борьбы. А без этой борьбы желание жить, как в раю, и реализация этого желания наказывается вторично отнимается разум или любовь или здоровье. Разумное использование ума и свободной воли это хоть и интересная, но очень тяжелая нагрузка на личность. В двух словах это трудное счастье (и единственно возможное).

  • 88. Обыденные представления об обществе: социальная стратификация, власть.
    Курсовые работы Философия

    Рассмотрим теперь, какое положение в социальной картине мира занимали те, кого мы именуем «социальными низами». Социальная неполноценность может быть выражена в двух тесно связанных между собой формах - бедности и зависимости. В разных обществах в разные исторические эпохи формы эти выступали в различных соотношениях. Римское право предусматривало разделение людей вне зависимости от их материального благосостояния на две категории - свободных и рабов. Западноевропейское раннесредневековое общество, унаследовав античные представления, объединило их с собственными варварскими. Результатом этого стала социально-правовая пестрота. В число свободных были включены всякого рода полузависимые категории, хотя даже между полузависимым и рабом лежала огромная пропасть. Причиной этого было то, что римская двучленная схема не исчерпывала всего многообразия общественных отношений в варварском обществе. Как пишет А.Я.Гуревич «в глазах как законодателей, так и хронистов население делилось на " знатных" , " благородных" , " лучших" , людей " среднего состояния" и " малых" , " низших" , " неблагородных" , " худших" .Все эти и подобные термины имели оценочный характер: в них признается существование " лучших" и " худших" в среде свободных. Возможно, что среди " низших" , социально неполноценных, упоминаемых хронистами, встречались и люди рабского положения, ибо как простые свободные, так и несвободные или зависимые одинаково противостояли знатным и богатым, сливаясь в " чернь" , " плебс" , " незначительное простонародье" ». Древнерусская социальная структура обнаруживает заметное сходство с западной варварской. В ней, однако, в силу отсутствия на Руси влияния римского права, гораздо лучше сохранились «варварские» черты, черты общинно-родового быта. В.И.Сергеевич писал, что «взгляд на раба как на собственность не привился в наших древних памятниках». По его мнению, существовали холопы «совершенные» и «несовершенные», словом «холоп» объемлются как рабы, так и полузависимые. Источники свидетельствуют об этом противоречиво. С одной стороны, безусловно, слово «холоп», даже без эпитета «обельный» употреблялось в смысле " раб" , поэтому с позиций современной логики непонятным оказывается назначение указанного эпитета. Если есть «холоп обельный», должен же, кажется, быть и «необельный», т.е. «некруглый» - неполный. А статья 59 пространной редакции Русской Правды «о послушестве» заставляет думать, что этот необельный холоп - закуп: «а послушестве на холопа не складать, но оже не будеть свободного, по нужи сложити на боярска тивуна, а на инех не складывати. А в мале тяжи по нужи възложити на закупа». Логический анализ данной статьи приводит к мысли, что «холоп» - общее родовое имя всего тем или иным образом несвободного населения. Именно так рассуждал, например, Б.А.Романов. По его мнению «уже к началу XII в. ни слово " холоп" , ни слово " челядин" без дополнительной квалификации не выражало ничего, кроме того, что это человек, работающий на господина. Чтобы дать понять, что речь идет о рабе как говорящем животном, теперь надо было прибавить: холоп - " обельный" или сказать просто " обель" ; челядин - полный». Мысль исследователя вполне убедительна, все было бы так, но, как уже говорилось, логика средневекового человека не отличалась строгостью. Источники не дают возможность проследить, чтобы отмеченный Б.А.Романовым терминологический нюанс всегда соблюдался. В Русской Правде во многих статьях, где речь идет точно о 100% рабе (например, ст. 112, 113, 114 и пр.) никакой «дополнительной классификации» нет - просто «холоп». Поэтому мы оставим в стороне вопрос, использовался ли для полузависимых категорий этот термин. Для нас существенной является именно эта неясность. Если бы между рабом и полузависимым была непреодолимая пропасть - вряд ли бы эта неясность существовала. Следовательно, несмотря на все старания законодателей упорядочить сферу отношений холопства, закупничества и пр., в древнерусском общественном сознании разные категории зависимого населения воспринимались как нечто малодифференцированное. Оппозиция «свободный - раб» имела на Руси вид архаичного, имеющего глубокие корни в традиционной общинной социальной структуре противопоставления «полноправных» и «неполноправных». Точкой отсчета в данном случае снова выступает свободный людин, представитель основной группы древнерусского общества. Ему как полноправному обладателю собственности, дающей ему не только возможность кормиться, но и право принимать участие в гражданской жизни, противопоставлялся и бедняк, вынужденный стать закупом и вследствие этого утративший известную долю гражданских прав (ст. 59 РП), и обельный холоп. Именно в этом аспекте и противопоставлены богатые убогим, нищим и работным в обращении князя Владимира, призывавшего киевлян креститься. Конечно, можно возразить, что нищий не обязательно был зависимым. Теоретически, конечно, бедный, но свободный людин не является чем-то совершенно невозможным. Но практически у человека, потерявшего средства к существованию всего два пути: либо богатеть, либо поступать в зависимость. Жизненность намеченной альтернативы видна в сочинении Даниила Заточника. Причем, зависимость - совсем не самое плохое, что может случиться с человеком. Надо лишь, чтобы хозяин был хороший. Таким хорошим хозяином Даниил считает князя. Попасть к нему на службу - его заветная мечта. «Доброму господину бо служа, дослужится слободы, а злу господину служа, дослужится болшеи работы». Из конструкции фразы видно, что положение, в котором Даниил собирается служить у князя - положение полусвободного слуги, который в случае удачного стечения обстоятельств, может «дослужиться слободы» (очевидно, поправив свое финансовое положение), а в худшем - оказаться окончательно порабощенным. По своему плачевному состоянию Заточник вряд ли мог рассчитывать, что он, будучи взят в дружину, сразу попадет в большие чины, а младшие дружинники, в значительной части своей были рабами. Перспектива зависимости от князя, или хотя бы от щедрого боярина не пугает его, как можно было бы ожидать. Сам Даниил считает, что существуют вещи и пострашней. Например, «жениться у богата тестя» на «жене злообразне», или сгубить свое «мужество», занявшись татьбой. Т.о. поступление в зависимость - не последняя черта жизненных неудач, а многообещающий способ поправить свои дела. Вряд ли такое было бы возможно, если между свободой и несвободой в представлении человека Древней Руси была бы непреодолимая пропасть. В другой редакции произведения Заточника, так называемом «Молении», возникшем, может быть после «Слова», в XIII веке, и отражающем, следовательно, реалии более позднего времени, просматривается несколько иной смысловой акцент. В «Молении» признается, что стать холопом, даже разбогатевшим - все же позор. «Не лепо у свиньи в ноздехъ рясы златы, тако и на холопе порты дороги. Аще бо были котлу во ушию златы колца, но дну его не избыти черности и жжения; тако же и холопу: аще бо паче меры горделивъ былъ и буявъ, но укору ему своего не избыти, холопья имени < ...> Многажды бо обретаются работные хлебы аки пелынь во устех, и питие мое с плачем растворях». Однако, оценка зависимого положения по-прежнему увязывается Даниилом с тем каков хозяин. Только если в «Слове» вполне допускается, что щедрым может оказаться и князь и боярин, то «Моление» носит ярко выраженную антибоярскую направленность. Абстрактное противопоставление «доброго» и «злого» господина, проводимое в «Слове» конкретизируется в «Молении»: добрый господин - князь, злой - боярин. «Лучше бы ми нога своя видети в лыченицы в дому твоемъ, нежели в черлене сапозе в боярстем дворе; лучше бы ми в дерюзе служити тебе, нежели в багрянице в боярстемъ дворе». Это, тем не менее, дела не меняет, т.к. служба у доброго хозяина и в «Молении» обнаруживает все ту же перспективу, свидетельствующую, что нести ее придется в полузависимом состоянии: «Добру господину служа, дослужится свободы, а злу господину служа, дослужиться большее работы». Несмотря на пассаж о горделивом и «буявом» холопе, в «Молении» как и в «Слове» «работные хлебы» тесно связываются Заточником с нищетой, из которой он никак не может выбраться, о чем и «вопиет» к князю.

  • 89. Онтология, эпистемология и философия языка Рассела
    Курсовые работы Философия

    Обнаружение средствами логического анализа фикций ставит перед Расселом проблему того, что можно считать примитивным, далее нередуцируемым значением и что должен представлять собой символ, такому значению удовлетворяющий. При всей неопределенности понятия примитивного значения, независимо от того, затребовано это понятие сугубо логическими потребностями или же нет, у Рассела оно связано с принимаемыми теоретико-познавательными установками, и в частности с разрабатываемым им разделением знания на два разнородных типа: во-первых, знание по знакомству; во-вторых, знание по описанию. Концепция двух типов знания лежит в основании второй из указанных выше детерминаций творчества Рассела и также оказывает значительное влияние на интерпретацию логических идей, но характеризует уже не онтологическое содержание развиваемой им логики, а ее теоретико-познавательное значение. В основании любого знания, считает Рассел, лежит непосредственное знакомство с объектом: «Мы говорим, что знакомы с чем-либо, если нам это непосредственно известно, без посредства умозаключений и без какого бы то ни было знания суждений (истины)»[10] . Любое другое знание может рассматриваться только в качестве опосредованного логическими структурами мышления, интегрирующего языковые средства, либо в качестве выводного знания, либо в качестве указания на фиксированные свойства, включенные в структуру описания предмета. В последнем случае «мы знаем описание, и мы знаем, что есть какой-то предмет, точно соответствующий этому описанию, но сам этот предмет нам непосредственно не известен. В этом случае мы говорим, что наше знание предмета есть знание предмета по описанию»[11] . Рассел не считает описание какой-то новой познавательной процедурой, отличной от тех, что предлагали традиционные теории познания. Оно не есть новый логический элемент наряду с понятием, суждением и умозаключением. «Знание вещей по описанию всегда предполагает в качестве своего источника некоторое знание истинных суждений», таким образом, «все наше знание, как знание вещей, так и знание суждений (истины), строится на знании-знакомстве, как на своем фундаменте»[12] . Рассел отводит логике роль своеобразной редукционной процедуры, связанной с аналитическим смыслом самого философствования, поскольку «основной принцип в анализе положений, содержащих описание, гласит: каждое предложение, которое мы можем понять, должно состоять лишь из составных частей, нам непосредственно знакомых»[13] .

  • 90. Основи раціоналізму Р. Декарта
    Курсовые работы Философия

     

    1. Алексеев П.В., Панин А.В. Философия: Учебник. М., 1996. Разд. 1.
    2. Асмус В.Ф. Декарт. М.: Высш. Школа, 2006, - 335 с.
    3. Богомолов А. Буржуазная философия кануна и начала империализма. М.:Высшая школа, 1977.-421с.История философии в кратком изложении И90 Пер. с чеш. И.И.Богута М.: Мысль, 1991
    4. Большая советская энциклопедия.
    5. Библер В.С. От наукоучения к логике культуры. Два философских введения в двадцать первый век. М., 1991
    6. Быховский Б.Э. Философия Декарта. М.; Л., 1940
    7. Введение в философию: Учебник для вузов. В 2 ч. Ч.1 /Под общ. ред. И.Т. Фролова./- М.; Политиздат, 1989.
    8. Гайденко П.П.Эволюция понятия науки (формирование научных программ нового времени XVII - XVIII вв.). - М.: Наука, 1987
    9. Гуссерль Э. Картезианские размышления. М., 1998. § 13.
    10. Декарт Р. Избранные произведения. М. Госполитиздат. 1950
    11. Декарт Р. Размышления о первой философии // Декарт Р. Соч.: В 2 т. Т.2. М., 1994
    12. Декарт Р. Разыскание истины посредством естественного света// Декарт Р. Соч.: В 2 т. - М.: Мысль, 1989. - Т.I. - С. 154-178
    13. Декарт Р. Рассуждение о методе, чтобы верно направлять свой разум и отыскивать истину в науках// Сочинения: В 2 т. Т.1. М., 1989. С.250-296
    14. Декарт Р. Сочинения в двух томах. Том 1.- М.: Мысль, 1989.- 654 c.
    15. Доброхотов А. Онтология и этика cogito // Встреча с декартом. М., 1996
    16. История философии /Под ред. Г.Ф. Александрова и др. М., 1941. Т. 2. С.127, 135-136
    17. Краткий очерк истории философии / Под ред. М.Т. Иовчука и др. 2-е изд. М., 1971.
    18. Кононович Л.Г., Медведева Г.И. Философия: учебник для высших учебных заведений. - Ростов н/Д.: Феникс, 1997.
    19. Конев В.А. Семинарские беседы по "Картезианским размышлениям"
    20. Кузнецова А.П. Проблема субстанции в философии Декарта: Автореф. дис. канд. филос. наук. М., 1968
    21. Кузнецов Б.Г. Разум и бытие: Этюды о классич. рационализме и неклассич. науке. М., 1972
    22. Любимов Н.А. Философия Декарта СПб, 1886.
    23. Ляткер Я.А. Декарт. М., Мысль, 1975.
    24. Мамардашвили М.К. Картезианские размышления. Самара, 1996
    25. Мотрошилова Н. "Картезианские медитации" Гуссерля и "Картезианские размышления" Мамардашвили (двуединый путь к трансцендентальному ego) //Встреча с Декартом. М., 1996.
    26. Никулин Д.В. Спор о природе протяжения: Генри Мори-Рене Декарт // Вопросы истории естествознания и техники. 1989. № 4.
    27. Ойзерман Т.И. Философское учение Ренэ Декарта / Декарт Р. Рассуждение о методе. М., 1953. С. 423-434
    28. Орынбеков М.С. Проблема субстанции в философии и науке. Алма-Ата, 1975
    29. Радугин А. Философия. - М.:Владоc, 1995.
    30. Рассел Б. История западной философии. М., 1993. Т. 12.
    31. Реале Дж., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. М., 19941997, Т. 14.
    32. Соколов В.В. Европейская философия XVXVII веков. М., 1984.
    33. Соколов В.В. Философия Рене Декарта. М.: Политиздат, 1989.
    34. Спиркин А.Г. - Основы философии: Учеб. пособие для вузов. - М.; Политиздат, 1988.
    35. Философская энциклопедия: В 5 т. М., 19601970.
    36. Философский энциклопедический словарь М.: Сов. Энциклопедия, - 1983. 840 с.
    37. Фишер К. История Новой философии. Декарт: Его жизнь, сочинения и учение. Спб., 1994.
    38. Шульц Д.П.,Шульц С.Э., История современной психологии. С-Петербург, 1998
    39. Ярошевский М.Г. История психологии. М,1985
    40. Boyer, Carl (1985). A History of Mathematics. Princeton, NJ: Princeton University Press. ISBN 0-691-02391-3.
    41. Clarke, Desmond (2006). Descartes: A Biography. Cambridge: Cambridge University Press. ISBN 0-521-82301-3.
    42. Costabel, Pierre (1987). René Descartes - Exercices pour les éléments des solides. Paris: Presses Universitaires de France. ISBN 2-13-040099-X.
    43. Cottingham, John (1992). The Cambridge Companion to Descartes. Cambridge: Cambridge University Press. ISBN 0-521-36696-8.
    44. Garber, Daniel (1992). Descartes' Metaphysical Physics. Chicago: University of Chicago Press. ISBN 0-226-28219-8.
    45. Gaukroger, Stephen (1995). Descartes: An Intellectual Biography. Oxford: Oxford University Press. ISBN 0-19-823994-7.
    46. Garber, Daniel; Michael Ayers (1998). The Cambridge History of Seventeenth-Century Philosophy. Cambridge: Cambridge University Press. ISBN 0-521-53721-5.
    47. Grayling, A.C. (2005). Descartes: The Life and times of a Genius. New York: Walker Publishing Co., Inc.. ISBN 0-8027-1501-X.
    48. Farrell, John. "Demons of Descartes and Hobbes." Paranoia and Modernity: Cervantes to Rousseau (Cornell UP, 2006), chapter seven.
    49. Fulton J.S. The Cartesianism of Phenomenology. Essays in Phenomenology. The Hague, 1966
    50. Keeling, S. V. (1968). Descartes. Oxford: Oxford University Press. ISBN.
    51. Melchert, Norman (2002). The Great Conversation: A Historical Introduction to Philosophy. New York: McGraw Hill. ISBN 0-19-517510-7.
    52. Sorrell, Tom (1987). Descartes. Oxford: Oxford University Press.. ISBN 0-19-287636-8.
    53. Schäfer, Rainer (2006). Zweifel und Sein - Der Ursprung des modernen Selbstbewusstseins in Descartes' cogito. Wuerzburg: Koenigshausen&Neumann. ISBN 3-8260-3202-0.
  • 91. Основные моменты "Чтения о богочеловечестве" В.С. Соловьева
    Курсовые работы Философия

    Философия Соловьева по своему характеру является антропоцентрической. Человек - вершина творения. Возрождение мира совершено Богом совместно с человеком, который также выразил божественную идею гуманности. Такой идеально совершенный человек является высшим проявлением Софии, божественной Мудрости. Но совершенный человек явился во Христе. Поэтому Богочеловек Иисус Христос является единением Логоса и Софии. "Если в божественном существе - в Христе первое или производящее единство есть собственно Божество - Бог как действующая сила или Логос и если, таким образом, в этом первом единстве мы имеем Христа как собственное божественное Существо, то второе, произведенное единство, которому мы дали мистическое имя Софии, есть начало человечества, есть идеальный или нормальный человек. И Христос в этом единстве, причастный человеческому началу, есть человек, или, по выражению Священного Писания, второй Адам". Учение о богочеловечестве как источнике возрождения мира использовано Соловьевым для истолкования истории человечества и проблем социальной жизни. Действительно, Богочеловек есть индивидуум и одновременно (универсальное) существо, обнимающее "одухотворенное через Него человечество" и являющееся по отношению ко всему в мире единством, благом, истиной и красотой. Даже в дочеловеческий период (эволюция природы) все в мире стремилось к единству, которое является непременным условием абсолютного совершенства. Таким образом, мир в своем развитии проходит через два этапа. Первый этап (до человека) можно назвать эволюцией природы, а второй (человеческая деятельность) - историей. Конечным результатом развития мира является утверждение царства Бога, которое "есть то же, что действительность безусловного нравственного порядка или, что то же, всеобщее воскресение и восстановление всех". Теория Соловьева представляет собою одну из попыток идеально-реалистической религиозной философии создать цельное мировоззрение, состоящее из синтеза науки, философии и религии. Обнаруживая очевидные противоречия между данными естествознания и религиозными концепциями мира, большинство людей даже не пытаются преодолеть эти разногласия, и предпочитает не ограничивать свою духовную природу. Одни становятся совершенно безразличными к религии и уходят в естественнонаучные исследования, упуская из виду высший аспект жизни. Другие же настолько проникаются религиозностью, что становятся безразличными к положительному научному знанию. Такие философские системы, как философия Соловьева, имеют большое достоинство. Если даже эти теории и не дают окончательного разрешения тайн вселенной, то они, по крайней мере, ясно и просто показывают, что человеческий разум обладает методом и средствами для плодотворной разработки вопроса сочетания учений относительно высших и низших аспектов мира в одно единое целое.

  • 92. Основные направления философии в средневековье
    Курсовые работы Философия

    В отличие от античности, где истиной надо было овладевать, средневековый мир мысли пребывал в уверенности об открытости истины, об откровении в Священном Писании. Идея откровения была разработана отцами церкви и закреплена в догматах. Так понятая истина сама стремилась овладеть человеком, проникнуть в него. На фоне греческой мудрости, как говорил Х. Ортега -и- Гассет, эта идея была совершенно новой. Полагалось, что человек рожден в истине, он должен постичь ее не ради себя, но ради нее самой, ибо ею был Бог. Считалось, что мир сотворен Богом не ради человека, но ради Слова, второй Божественной ипостаси, воплощением которой на земле являлся Христос в единстве Божественной и человеческой природы. Потому дольний мир изначально мыслился встроенным в высшую реальность, соответственно встраивался в нее и человеческий разум, определенным способом причащавшийся этой реальности - в силу врожденности человека в истину. Причащенный разум - это определение средневекового разума; функции философии заключаются в том, чтобы обнаружить правильные пути для осуществления причастия: этот смысл и заключен в выражении “философия - служанка богословия”. Разум был мистически ориентирован, поскольку направлен на выявление сущности сотворившего мир Слова, а мистика рационально организована в силу того, что иначе как логически Логос и не мог быть представлен.

  • 93. Основные положения физикализма в Венском кружке
    Курсовые работы Философия

    В самый ранний период развития философии Карнапа отношение между высказываниями науки и феноменалистически истолковываемыми исходными предложениями, к которым сводились высказывания науки, было отношением логической эквивалентности, или взаимопереводимости. В начале рассматриваемого теперь физикалистского периода Карнап считал, что отношение между научными высказываниями и физикалистски понятыми высказываниями наблюдения, на которые опираются высказывания науки, должно позволять выводить высказывания наблюдения из высказываний науки с помощью синтаксически понимаемых законов логики и формально определяемых принципов науки. Это оказалось, однако, слишком строгим требованием. Выводимых высказываний наблюдения, в терминах которых должно интерпретироваться научное высказывание, может быть бесконечно много, так что их нельзя будет явно сформулировать в любой конечный отрезок времени. Кроме того. выводимые высказывания наблюдения являются условными высказываниями, то есть такими, что если указанные в них условия не осущестляются, то условные высказывания и тем самым первоначальные научные высказывания должны парадоксальным образом считаться истин ными, даже когда они фактически ложны. Например, высказывание «х растворим в воде», согласно рассматриваемой точке зрения, может означать «когда х опущен в воду, х растворяется». Но если х никогда не опущен в воду, то гипотетическое высказывание является истинным , независимо от того, чем является х, таким образом, можно прийти к абсурдному выводу, что х растворим в воде, даже если х является спичкой или каким-либо другим нерастворимым объектом. Учитывая все эти трудности, Карнап отверг идею об истолковании научных выражений только в терминах высказываний наблюдения, выводимых из них, и выдвинул вместо нее в своей работе «Проверяемость и значение» косвенный способа введения научных выражений при посредстве того, что он назвал «редукционными предложениями». В таком предложении вводимое выражение не проявляется ни как «определяемое» определяющего высказывания, ни как основной антецедент импликации, а как некоторая связь в цепочке услов ных высказываний, другими членами которой являются высказывания наблюдения. Предложение, вводящее выражение «растворим в воде», должно читаться не как «если х растворим в воде, то ...», но как «если любую вещь х поместить в воду на некоторое время Т , то, если х растворим в воде, х растворится в течение Т , а если х не растворим в воде, то этого не произойдет». Конечно, некоторые термины могут непосредственно вводиться путем определения, например когда мы определяем китов как вид млекопитающих, но, как правило, введение терминов через редукционные предложения не только в большей степени гарантировано от абсурдности, но и более удобно, так как оно позволяет строить научные понятия постепенно, по мере накопления новых данных. С этой точки зрения можно сказать, что научное высказывание проверяемое если известен способ построения соответствующих условных суждений наблюдения. Если даже научное высказывание не проверяемо, то есть нет еще способа построения соответствующих ему условных предложений, его можно подтвердить тем, что предикаты, относящиеся к этим условным предложениям, принадлежат к «классу предикатов, доступных наблюдению »; и научное высказывание может считаться осмысленным, даже если оно подтверждается лишь частично. Подтверждение научного предложения состоит, конечно, в реализации связанных с ним условных предложений, наблюдения в процессе фактических наблюдений, а его частичное подтверждение заключается в реализации некоторых из этих предложений.

  • 94. Основы философии буддизма
    Курсовые работы Философия

    В истории религии эта школа уникальна во многих отношениях. Ее доктрины в теоретическом виде могут показаться спекулятивным мистицизмом, но они представлены таким образом, что только посвященные, посредством долгой тренировки действительно достигшие прозрения на этом пути, могут понять их подлинный смысл. Для тех, кто не обрел этого проникновения знания, то есть для тех, кто не испытывает дзэна в повседневной деятельности жизни, его учение, или, скорее, изречения, принимают непонятный и даже загадочный смысл. Такие люди, расценивая дзэн, так или иначе, с точки зрения понятий, считают его абсолютно абсурдным и бессмысленным или намеренно запутанным с целью скрыть его глубокие истины от непосвященных. Однако последователи дзэна говорят, что его кажущиеся парадоксы не придуманы специально для того, чтобы их авторы могли скрываться за ширмой обскурантизма. Эти парадоксы возникли потому, что язык человека является очень плохим средством для выражения глубочайших истин, истины эти не могут быть превращены в предмет, умещающийся в узкие рамки логики. Они должны быть пережиты в бездонной глубине души, после чего они впервые станут осмысленными. Фактически же нет более ясных и более откровенных выражений, которыми когда-либо пользовались люди для выражения своих внутренних переживаний. «Уголь черный» - это довольно ясно; но дзэн протестует: «Уголь не черный» - и это тоже довольно ясно, и даже яснее, чем первое утверждение. Но чтобы понять это, нужно углубиться в суть вопрос. В связи с этим личный опыт в дзэне - это все. Никакие идеи не понятны тем, у кого они не подкреплены личным опытом. Это ясно как божий день. У ребенка нет никаких идей, так как его ум еще не развился настолько, чтобы воспринимать мир посредством идей. Если бы они у него были, то они, вероятно, представляли бы собой нечто такое абсурдное и нелепое, что не может иметь никакой связи с действительностью. Поэтому, чтобы достичь самого ясного и полного понимания вещи, нужно иметь личный опыт. Если же вопрос касается самой жизни, то здесь личный опыт крайне необходим. Без такого опыта ничто, связанное с ее сутью, никогда не может быть осознано и правильно понято. Основой всех понятий является простой, непосредственный опыт. Этому опыту дзэн придает самое большое значение, считая его фундаментом, и над ним он сооружает здание из слов и понятий, как это видно в литературе, называемой «Записями бесед». Хотя «здание» и содержит в себе средство достижения сокровенной реальности, оно все же носит искусственный характер, а потому теряет свое значение, если само принимается за высшую реальность. Природа человеческого разума принуждает нас не возлагать больших надежд на это «здание». Дзэн в принципе далек от всякого рода мистификаций, но те, кто не решил центральной проблемы жизни, не могут не видеть ее в нем. Однако стоит только добраться до «фундамента» - и то, что казалось 'мистификацией, сразу исчезнет и в то же время обнаружится просветление, называемое «сатори».

  • 95. Основы философского анализа общества
    Курсовые работы Философия

    Îñóùåñòâèòü ðàçóìíóþ öåëü èñòîðè÷åñêîãî çàêîíîìåðíîãî ïðîöåññà, ïî Êàíòó, ìîæåò òîëüêî ñàì ÷åëîâåê ïîñðåäñòâîì ñâîåãî ðàçóìà è äåÿòåëüíîñòè, à íå êàêàÿ-òî âíåøíÿÿ ñèëà. Öåëü, îáíàðóæåííàÿ ïðàêòè÷åñêèì ðàçóìîì, - ñîñòîÿíèå ïðàâîâîãî ïîðÿäêà, ãðàæäàíñêîé ñâîáîäû è ðàâåíñòâà, ñàìîöåííîñòè ÷åëîâåêà, âå÷íîãî ìèðà. Ýòà öåëü â ôèëîñîôèè èñòîðèè Êàíòà àíàëîãè÷íà íåïîçíàâàåìîé âåùè â ñåáå: ïðåäåë, êîòîðîãî íèêîãäà íåëüçÿ äîñòè÷ü. ×åëîâåê äëÿ Ãåãåëÿ - ñðåäñòâî áëàãîäåíñòâèÿ öåëîãî, ò.å. ãîñóäàðñòâà. Ïðåñëåäóÿ ñîáñòâåííûå èíòåðåñû êàê ïîáóäèòåëüíûå ìîòèâû äåÿòåëüíîñòè, ëþäè äåéñòâåííî âîïëîùàþò èíòåðåñû îáùåñòâà. Ãåãåëü îñîçíàâàë íåàäåêâàòíîå ñîâïàäåíèå öåëåé è ðåçóëüòàòîâ äåÿòåëüíîñòè, ÷òî âûðàæàåòñÿ â «õèòðîñòè» äóõà. Ðàçâèâàÿ äèàëåêòè÷åñêèé ìåòîä, Ãåãåëü óñòðàíÿë ïðåäøåñòâóþùèå óïðîùåííûå êîíöåïöèè ëèíåéíîãî ïðîãðåññà, âûäâèíóë ìûñëü î íåîáõîäèìîñòè âûäåëåíèÿ ïðè èññëåäîâàíèè ñîöèóìà îáúåêòèâíûõ çàêîíîâ, ïîëàãàë, ÷òî èäåè ïðîøëîãî ñïîñîáíû àêòèâíî âîçäåéñòâîâàòü íà áóäóùåå, ïåðåðàáàòûâàÿñü â ñîîòâåòñòâèè ñ òðåáîâàíèÿìè ñîâðåìåííîñòè. Î. Êîíò èçëîæèë êîíöåïöèþ ñîöèîëîãèè êàê ó÷åíèÿ î çàêîíàõ ñâÿçè è ðàçâèòèÿ îáùåñòâåííûõ ÿâëåíèé, ïðåäñòàâèë îáùåñòâî êàê öåëîñòíûé îðãàíèçì ñî ñâîåé êà÷åñòâåííîé îïðåäåëåííîñòüþ è îòëè÷íûé îò ñîñòàâëÿþùèõ åãî èíäèâèäîâ, ïîêàçàë çíà÷åíèå äóõîâíîñòè (îáùèõ èäåé, ìîðàëè), ñêðåïëÿþùåé ðàçëè÷íûå ýëåìåíòû îáùåñòâåííîãî îðãàíèçìà. Èäåàëüíîå îáùåñòâî îí ïðåäñòàâèë ïî ôîðìóëå: «Ëþáîâü êàê ïðèíöèï, ïîðÿäîê êàê îñíîâàíèå è ïðîãðåññ êàê öåëü». Äèàëåêòèêî-ìàòåðèàëèñòè÷åñêóþ êîíöåïöèþ èñòîðèè ðàçðàáîòàë ìàðêñèçì.  ôèëîñîôèè èñòîðèè Í.Ê. Ìèõàéëîâñêèé ïðèîðèòåò îòäàâàë ñóáúåêòèâíîìó ìîìåíòó, âûðàæåííîìó â ïðèçíàíèè çà êàæäûì ÷åëîâåêîì ñïîñîáíîñòè âëèÿòü íà èñòîðè÷åñêèå ñîáûòèÿ (ïîñðåäñòâîì èäåàëîâ è öåííîñòåé ïîçíàþùåé ëè÷íîñòè). Àíãëèéñêèé ýòíîãðàô Ý.Á. Òàéëîð (1832 - 1917) ôèëîñîôèþ èñòîðèè ïîíèìàë êàê îáúÿñíåíèå ïðîøåäøèõ è ïðåäñêàçàíèå áóäóùèõ ÿâëåíèé â æèçíè ÷åëîâå÷åñòâà íà îñíîâàíèè îáùèõ çàêîíîâ (â ìîíîãðàôèè «Ïåðâîáûòíàÿ êóëüòóðà»). Òàéëîð óòâåðæäàë, ÷òî â ñîâðåìåííûõ îáùåñòâàõ ñîõðàíÿþòñÿ ñëåäû ïðåäûäóùèõ ñòàäèé ðàçâèòèÿ. Îí èõ íàçûâàë ïåðåæèòêàìè è èõ ñóùåñòâîâàíèå îáúÿñíÿë èððàöèîíàëüíûìè ïðè÷èíàìè. Òàéëîð îòìå÷àë, ÷òî ýëåìåíòû êóëüòóðû ìîãóò ðàñïðîñòðàíÿòüñÿ ïóòåì çàèìñòâîâàíèÿ è êîíòàêòîâ. Ôèëîñîôèÿ èñòîðèè, ñ÷èòàë Í. È. Êàðååâ, èãðàåò òó æå ðîëü ïî îòíîøåíèþ ê èñòîðèè, êàêóþ íàòóðôèëîñîôèÿ èãðàåò ïî îòíîøåíèþ ê ïðèðîäå: îíà äîìûñëèâàåò íåäîñòàþùèå ñâÿçè, èñõîäÿ èç ñâîèõ ïðåäñòàâëåíèé î äîëæíîì, îñíîâàííûõ íà çíàíèè îáùèõ çàêîíîâ ðàçâèòèÿ. Íà ñîöèóì, ïîëàãàë ôèëîñîô, ñëåäóåò ñìîòðåòü ãëàçàìè æèâîé ëè÷íîñòè, âêëþ÷åííîé â ñîöèîêóëüòóðíóþ ñðåäó è èñòîðè÷åñêèå êîíòåêñòû. Ñèíòåòè÷åñêèé ïîäõîä áàçèðóåòñÿ, ñ÷èòàë Ë.Ï. Êàðñàâèí, íà íåðàçðûâíîé ñâÿçè ìåæäó áûòèåì è çíàíèåì.

  • 96. Платон о душе
    Курсовые работы Философия

    Сразу же хочу отметить один важный момент. Многие авторы учебников по истории философии считают, что Платон раскрывает понятие души уже в “Федре”, сравнивая душу с крылатой колесницей, и начинают описание души с рассказа о возничем и двух разных конях. Но здесь ещё нет речи о душе самой по себе, здесь речь идёт о душе обременённой телом, если хотите о душе, живущей в мире сём и теле, которые могут “загрязнять” душу, если она недостаточно сильна и чиста. “Если он [Платон] в манере представления говорит о душе человека, что она имеет разумную и неразумную части, то мы также и это высказывание должны брать в общих чертах; но Платон этим не утверждает философски, что душа сложена из двух субстанций, двух вещей”.2 В самом начале этой работы нужно подчеркнуть, что человеческой душе такой, какой она предстаёт в повседневной жизни присуще бытие и небытие, как и каждой веще в этом мире (об этом Платон говорит в “Софисте”). Т. е. душа, постоянно атакуемая чуждыми ей движениями, может быть и собой и не собой. Когда она затмевается страстями, испытывая удовольствие или страдание (ведь Платон считает наиболее правильной, разумной жизнь, в которой нет ни радости, ни печали, нет “сильных страстей”), она не является настоящей, истинной душой. Душа же, освобождённая от таковых течений, чистая душа и есть душа сама по себе. Подобным же образом Платон рассуждает, когда говорит о вещах, существующих в этом мире и об их идеях. Как идея какой-либо вещи и есть подлинное этой вещи, так и идея души есть подлинное души.

  • 97. Политические и правовые учения в Голландии и Англии в период ранних буржуазных революций
    Курсовые работы Философия

    Первостепенное значение левеллеры придавали проблемам демократизации государственного строя Англии. Государство, писал Лильберн, создано взаимным соглашением людей “для доброй пользы и блага каждого”. Отсюда проистекает неотчуждаемое право народа организовать государство таким образом, чтобы это благо было обеспечено. Власть должна быть основана на свободном выборе или согласии народа; никто не может господствовать над людьми без их свободного согласия. Исходя из этого, левеллеры требовали ликвидации королевской власти, палаты лордов, резко критиковали противостоявшие народу органы власти Ими разработаны проекты “Народного соглашения” республиканской конституции Англии. К основным требованиям левеллеров в области политической относились: народное представительство, избираемое на один или два года; предоставление избирательных прав всем англичанам с 21 года (кроме бывших активных сторонников короля); закрепление прирожденного права англичан избирать шерифов, судей и других должностных лиц; совершенствование избирательной системы (равная, пропорциональная система выборов). Отстаивая принцип законности (равный для всех закон, без изъятий и привилегий), Лильберн близко подходил к идее “разделения властей”. Порицая всевластие “Долгого парламента”, Лильберн утверждал, что неразумно, несправедливо и губительно для народа, чтобы законодатели были одновременно и исполнителями законов. Не может парламент и осуществлять правосудие; депутаты должны лишь принимать законы, правила, инструкции для судов и должностных лиц, равно обязательные для всех (и для депутатов). В то же время все исполнители законов чиновники, офицеры, судьи не должны быть депутатами парламента. Левеллеры утверждали, что при соединении в одних руках власти принимать законы, исполнять их и осуществлять суд неизбежны возрождение привилегий, нарушения законности, узурпация власти.

  • 98. Политические и правовые учения в Европе в начале XX в.
    Курсовые работы Философия

    Видным представителем школы “свободного права” был австрийский профессор Евгений Эрлих. Наиболее значительное его произведение “Основы социологии права” (1913 г.). Критикуя юридический позитивизм, Эрлих призывал исследовать “живое право”: “Лишь то, что входит в жизнь, становится живой нормой, все остальное лишь голое учение, норма решения, догма или теория”. Право, по его учению, существует и развивается прежде всего как организационные нормы союзов, из которых состоит общество (семьи, производственные объединения, корпорации, товарищества, хозяйственные союзы и др.). “Право, прежде всего, есть организация”, писал Эрлих. Организационные нормы складываются в обществе сами собой, вытекают из торговли, обычаев, обыкновений, уставных положений различных организаций; эти нормы (“самодействующий порядок общества”, “общественное право”) образуют, по его учению, право первого порядка. Для охраны права первого порядка и регулирования спорных отношений создаются “нормы решений”, образующие право второго порядка; эти нормы создаются деятельностью государства и юристов. К праву второго порядка относятся уголовное, процессуальное, полицейское право, которые не регулируют жизнь, а должны лишь поддерживать организационные нормы. Результатом взаимодействия общественного права, права юристов и государственного права является “живое право”, которое не установлено в правовых положениях, но господствует в жизни. “Живое право есть внутренний распорядок человеческих союзов”, подчеркивал Эрлих. Эти союзы (свободные объединения членов гражданского общества) защищены от произвольного вмешательства государства и его органов, которые должны только охранять союзы и создавать условия для их деятельности.

  • 99. Политические и правовые учения в России в период дальнейшего укрепления дворянской монархии (вторая половина XVIII в.)
    Курсовые работы Философия

    Новиков не выступал против крепостничества как системы, считая его, подобно сословному строению общества, неизбежным следствием и формой разделения труда. Однако знакомство с реальным положением дел в деревне, приложение естественно-правовых, нравственных оценок к крепостническим отношениям, приверженность масонским идеям всеобщего равенства людей побуждали его к радикальным для того времени выступлениям. В 1772 г. в журнале “Живописец” (издание “Трутня” было прекращено по цензурным условиям) опубликован “Отрывок путешествия в *** И *** Т ***” (предполагаемая расшифровка “Издатель Трутня”), впервые в русской публицистике описывающий быт крепостных. Вопреки официальной точке зрения о господстве в деревне добрых помещиков, автор рассказывал о нищете и угнетении крестьян, непомерных поборах и бесчеловечном обращении с крепостными жестоких и глупых помещиков. “Бедность и рабство повсюду встречались мне в образе крестьян”, пишет посетитель деревни “Разоренная”. Защищаясь вскоре от нападок, “будто сей листок огорчает целый дворянский корпус”, Новиков пояснял, что порицается лишь “дворянин, власть свою и преимущество дворянское во зло употребляющий”. Сатира Новикова не шла далее обличения отдельных пороков существовавшего строя; с самого начала издатель “Трутня” объявил, что “против бога и правления... в наше время никто ничего не напишет, кто хотя искру понятия имеет”. Тем не менее статьи Новикова сразу же вызвали угрозы официозных изданий; его журналы закрывались, их издатель подвергался репрессиям.

  • 100. Политические и правовые учения в России в период кризиса самодержавно-крепостнического строя
    Курсовые работы Философия

    В первой четверти XIX в. в России наметились три основных течения политико-правовой идеологии, ставшие актуальными на ряд десятилетий: либеральная идеология, намечающая путь реформ для создания гражданского общества, радикально-революционная, пытающаяся достигнуть той же цели насильственным путем, и консервативная (охранительная) идеология, выступавшая против всяких перемен. Актуальность политико-правовых проблем, поставленных и по-разному решенных этими направлениями, наложила сильный отпечаток идеологических оценок на последующее исследование доктрин и движений той эпохи. Более всего это относится к выступлению и политико-правовой программе декабристов. Разногласия историков и публицистов, в том числе современных, начинаются уже с определения сословно-классовой основы движения. Толкование событий 1825 г. как “заговора аристократии” не объясняет резкого противоречия между составом тайных обществ и их целями, противоречия, выраженного каламбуром графа Растопчина, впоследствии переданным стихами: “В Европе сапожник, чтоб барином стать, бунтует понятное дело. У нас революцию делает знать в сапожники, что ль, захотела?” Не находит подтверждения в источниках предположение марксистских теоретиков об интересах развивающегося в России купечества как движущей силе декабристского движения; продолжительные и настойчивые поиски некоторых историков не обнаружили причастности к тайным обществам хотя бы одного купца или промышленника. Ближе к истине находится бытовавшая в народнической литературе концепция “внеклассовой, внесословной интеллигенции”, борющейся против самодержавия и крепостничества за общенародные интересы, за освобождение России; однако эта концепция требует учета того обстоятельства, что идеям и проектам декабристов, в отличие, скажем, от идей Радищева и многих народников, в какой-то мере присуща защита некоторых специфических интересов землевладельческого сословия, т.е. дворянства.