Курсовой проект по предмету Философия

21. Вклад Платона в экономическую теорию
Курсовые работы Философия

Чувствуя, что одного психологического учения недостаточно для убеждения граждан образцового государства в необходимости подобного разделения функций, особенно вряд ли согласятся с этим трудящиеся, лишенные в государстве Платона всяких прав, всякого образования, даже права на защиту своей родины от агрессора, Платон предлагает социальный миф. Для самого Платона это явный вымысел, в истинности которого необходимо, однако, убедить граждан проектируемого государства. Это пример той социальной лжи, которая, по Платону, вполне допустима в проектируемом им государстве, поскольку она служит благу целого. Суть социального мифа Платона состоит в том, что гражданам платоновского государства должно быть внушено: все они братья, поскольку их общая мать - земля, на которой они обитают, в результате чего они будут защищать свою землю как родную мать, но они все же неравны, поскольку, когда боги творили людей в недрах их матери-земли, они к одним людям примешали золота, к другим - серебра, а к третьим - меди и железа. Платон признает, что вряд ли можно будет заставить поверить в этот миф первое поколение граждан в проектируемом им государстве, но последующим поколениям, полагает он, поверить в этот миф уже будет можно.
22. Восприятие идей Ницше в России: основные этапы, тенденции, значение
Курсовые работы Философия

Огромное значение философия Ницше в духовных исканиях российских мыслителей имело еще одну причину, которую следует выделить особо. Восприятие творчества Ницше способствовало европейское славе русской мысли, ее прорыву из тупика птровинциализма. На протяжении всего XIX века российская культура пыталась доказать свое общеевропейское, шире, мировое значение. Вспомним, как болезненно и противоречиво решалась эта проблема Ф.Достоевским. Однако настоящее мировое признание русская культура получила лишь в конце прошлого века. В определенной степени это было связано с популярностью у западного читателя книг Ницше. Он был одним из немногих писателей XIX века, имеющих европейскую известность, кто открыто признавал влияние на свое творчество мыслителей России. Ницше интересовался произведениями великих отечественных писателей - Гоголя, Толстого, Тургенева, Пушкина. (На стихотворение Пушкина "Заклинание" юным философом был написан романс22.) Широко известна его высокая оценка Достоевского как "единственного психолога, у которого он смог чему-либо научиться". Имя русского писателя упоминалось Ницше неоднократно (см. "Происхождение морали", "Сумерки богов", "Воля к власти", переписка с Брандесом). Некоторыми европейскими критиками, например Г.Брандесом (первым высказавшим эту мысль еще в 1888 году) и Ст.Цвейгом, Достоевский был понят как предшественник Ницше. Существенно также, что термин "нигилизм" получил распространение в конце XIX столетия благодаря и Ницше, и "Отцам и детям" Тургенева. (Высказывается предположение, что Ницше даже заимствовал термин "нигилизм" из тургеневского романа.) В круг дружеского общения философа входили выходцы из России, глубоко знавшие русскую культуру: Луиза Густавовна (Лу) Андреас-Саломе, написавшая популярный в России очерк о философии Ницше, - женщина, в которую мыслитель был влюблен; переводчик работ А.Герцена Мальвида фон Мейзенбуг, добрый друг и "совопросник" Ницше; дочери А.Герцена Ольга и Наталия и сын Александр; знаменитая пианистка XIX века М.Ф.Муханова, а также известные в литературных и музыкальных кругах корреспонденты Ницше - княгиня А.Д.Тенишева и князь Л.Д.Урусов. Интересными и важными казались почитателям немецкого мыслителя его высокие оценки роли России в будущем: "Мыслитель, на совести которого лежит будущее Европы, при всех планах, которые он составляет себе относительно этого будущего, будет считаться с евреями и с русскими как наиболее надежными и вероятными факторами в великой игре и борьбе сил"23. Таким образом, немецкий философ засвидетельствовал универсальное значение русской культуры, ее органическую включенность в культуру Европы.
23. Восприятие России на Западе: мифы и реальность
Курсовые работы Философия

Очевидно, что сегодня у Запада нет реальных оснований ожидать от России проявлений агрессивности. Однако с учетом инерции мышления нельзя быть уверенным и том, что он полностью избавился от подозрений подобного рода. Утрата образа внешнего агрессора деформирует самоидентификацию Запада как благодетеля человечества. А. Тойнби, в частности, отмечал, что если западный человек сумеет «хотя бы на несколько минут покинуть "свою кочку" и посмотреть на столкновение между Западом и остальным миром глазами огромного незападного большинства человечества», то он обнаружит непривычную для него картину: "Как бы ни различались между собой народы мира по цвету кожи, языку, религии и степени цивилизованности. на вопрос западного исследователя об их отношении к Западу все - русские и мусульмане, индусы и китайцы, японцы и все остальные - ответят одинаково. Запад, скажут они, - это архиагрессор современной эпохи, и у каждого найдется свой пример западной агрессии. Русские напомнят, как их земли были оккупированы западными армиями п 1941, 1915, 1812, 1709 и 1610 годах; народы Африки и Азии нспомнят о.том, как начиная с XV века западные миссионеры, торговцы и солдаты осаждали их земли с моря. Азиаты могут еще напомнить, что в тот же период Запад захватил львиную долю свободных территорий в обеих Америках, Австралии, Новой Зеландии, Южной Африке и Восточной Африке. А африканцы - о том, как их обращали в рабство и перевозили через Атлантику... Потомки коренного населения Северной Америки скажут, как их предки были сметены со своих мест..." [10, с. 156]. Особо примечательно и свете нашей темы, однако, то, что "у большинства западных людей эти обвинения вызовут удивление, шок и печаль и даже, вероятно, возмущение. Голландцы скажут, что они же ушли из Индонезии, а британцы - что они оставили Индию, Пакистан, Бирму и Цейлон... У британцев на совести не лежит никакой новой агрессии со времен войны в Южной Африке в 1899-1902-х годах, а у американцев - с испанско-американской войны 1898 года" [10, с. 156, 157].
24. Выявление представлений о душе древнегреческих философов досократиков
Курсовые работы Философия

Они интуитивно строили субстациональную модель мира (именно через выяснения "первопричины" - по-гречески "архе", что дословно означает "начало, принцип" всего сущего как его основы, сущности), в их методологии множество пережитков мифологического ассоциативного мышления: так же, как в мифе был совершен "перенос" человеческих свойств, качеств и отношений на явления природы на небо и космос, так же в ранней греческой философии свойства и законы Космоса как они мыслились мудрецами были "перенесены" на человека и его жизнь. Человек рассматривался как Микрокосм по отношению к Макрокосму, как часть и своеобразное повторение, отражение Макрокосма. эта черта древнегреческой философии получила название космоцентризма. Но в этом можно усмотреть и еще один смысл: ведь Космос - это противоположность Хаосу, это порядок и гармония в противоположность неупорядоченности, это определенность и соразмерность в противоположность бесформенности; поэтому космоцентризм ранней античности можно трактовать и как ориентацию на выявление гармонии в человеческом бытии - ведь если мир гармонично упорядочен, если мир - это Космос, а человек есть его отражение и законы человеческой жизни подобны законам Макрокосма, то значит, и в человеке заключена (скрыта) подобная гармония. Общепринятое же значение "космоцентризма" таково: это признание за внешним миром (Макрокосмом) статуса, определяющего все остальные законы и процессы (включая и духовные). На философском уровне такая мировоззренческая направленность формирует парадигму онтологизма, потому онтологизм (причем, явный, выражающийся и в том, что первые мудрецы-физики искали "причины и начала бытия") - вторая сущностная характеристика философии античности.
25. Гендерная проблематика в философии
Курсовые работы Философия

На амбивалентность основного гендерного отношения в философии романтизма указывает амбивалентное структурное соотношение мужской субъективности (воплощенной в основной субъектной фигуре метафизики романтизма фигуре романтического гения) и женской субъективности (являющейся идеальной фигурой так называемого экстатического чувственного переживания и одновременно романтической “истинной музой”, вдохновляющей романтического гения к творчеству).[26] Парадоксом этой логической конструкции гендерного соотношения является то, что, как свидетельствует анализ философско-эстетических взглядов представителей раннего немецкого романтизма, иенских романтиков братьев Августа и Вильгельма Шлегелей, Новалиса, Вильгельма Вакенродера, Людвига Тика, Фридриха Шлейермахера, романтическому гению принадлежит активная роль в процессе творчества, в то время как “высокая” женская функция в конечном итоге сводится либо к роли пассивного источника вдохновения для романтического гения, либо к пассивной роли объекта его вдохновения. Примером того, как женский субъект может быть источником творческого вдохновения для мужчины-гения, является известный пример гейдельбергского романтика Клеменса Брентано, воспевавшего в своей поэзии “мистику вечной женственности”, который на протяжении шести лет изо дня в день просиживал у постели монахини Эммерик, у которой открылись стигматы на теле и, записывая ее видения, трансформировал язык одержимой галлюцинациями женщины в форму литературного дискурса. В результате такого “творческого сотрудничества” Брентано создал художественное произведение своеобразный эпос в прозе, являющийся новой формой выразительности его литературного творческого поиска.[27] На трагическую роль пассивной символической музы указывает известный пример “одержимой и экзальтированной” музы романтизма Каролины Шлегель, бывшей женой и музой философа и теоретика литературы Августа Шлегеля, а затем женой и музой другого члена иенского кружка философа Фридриха Шеллинга и знаменитой не собственным литературным творчеством, а исключительно ролью вдохновительницы своих великих мужей. Кроме символической роли музы, Каролина была знаменита рапсодическими декламациями чужих литературных произведений. Ее, по словам Шеллинга, “пророческая душа, неведомая ей самой” привела ее к ранней и трагической смерти.
26. Германский гуманизм в идеях Эразма Роттердамского
Курсовые работы Философия

Им были созданы учебники и наставления, по которым обучалась изяществу латинской речи вся образованная Европа, трактаты о воспитании, в которых он выступал поборником новой гуманистической педагогики; диалоги, в которых он отстаивал новую гуманистическую культуру от нападок теологов, обвинявших его в нечестии, и от нелепых притязаний педантов, превращавших ее в эпигонское подражание древним ("Антиварвары", "Цицеронианец"). Среди его собственно "литературных" произведений - не только "Похвала Глупости", но и сатирический, направленный против папства диалог "Юлий, не допущенный на небеса" и написанные в качестве учебного пособия для развития навыков свободной латинской речи "Разговоры запросто". Его сборник "Пословиц", содержащий толкования изречений, встречающихся в сочинениях древних, явился своеобразной энциклопедией не только античной культуры, но и нового гуманистического мировоззрения. Выдающимся памятником гуманистической мысли, наглядно свидетельствующим о роли Эразма в европейской культуре его времени, является его огромное эпистолярное наследие, насчитывающее более 3000 писем. Проблемам нравственности и политики посвящены сочинения Эразма "Наставление христианского воина", "Воспитание христианского государя", декламации "Жалоба мира" и "Язык"; полемике с Лютером - трактат "О свободе воли". Ряд его сочинений посвящен толкованию христианского вероучения, отдельных мест из Священного писания. Важное место в его литературном наследии составляют многочисленные переводы с греческого на латинский язык творений античных и раннехристианских авторов от Лукиана до Иоанна Златоуста. Он был издателем текстов и комментатором античных, греческих, и латинских авторов, и трудов отцов церкви. В своих комментариях он не ограничивался вопросами филологически точной передачи издаваемого, часто по древним рукописям, оригинального текста; его толкования - особенно это относится к изданным им творениям Иеронима - всегда имели идеологическое значение. Впрочем, орудием идеологической борьбы становилась и текстология - особенно когда это касалось установления подлинного греческого текста Нового завета и его комментированного перевода; здесь Эразм выступал против освященного веками и признанного католической церковью не подлежащим критике и обсуждению старого, Иеронимова, перевода Библии - так называемой "Вульгаты". Речь шла о принципах подхода к священному тексту -применив к нему методы филологической критики, Эразм тем самым исходил из "человеческого", исторического характера текста Священного писания.
27. Герменевтический метод в гуманитарном познании
Курсовые работы Философия

Например, имеется точка зрения, в соответствии с которой значение языкового выражения есть величина относительно устойчивая, изменять ее может лишь влияние определенного контекста употребления. Такая измененная сущность и будет тем, что называют смыслом языкового выражения. Согласно этой концепции у конкретного языкового выражения может быть одно значение и множество смыслов употребления. Такое мнение подводилось в качестве теоретического основания под некоторые герменевтические методики. Но, как верно в свое время заметил Шпет, такую гипотезу и теоретически, и практически обосновать очень трудно. Отнесение значения к лексике, а смысла к употреблению разделяет две интуитивно связанные характеристики слова и затрудняет решение проблемы понимания текстов. Интересно отметить, что Шпет развивает мысль, которая идейно предшествует современным влиятельным семантическим концепциям. Он различает номинативную функцию слова и семасиологическую соответственно номинативной и смысловой предметности. Имя есть, с одной стороны, чувственно воспринимаемая вещь, знак. Оно связано с обозначаемым предметом в акте восприятия и представления. Связь знака с обозначаемым есть “автоматически чувственная” связь. Чтобы перейти от чувственного к мысленному, нужно “углубиться” в структуру слова, рассмотреть другой уровень этой структуры, перейти от восприятий и представлений к мыслям, а здесь мы уже будем иметь дело с семасиологической функцией слова.
28. Гносеология: познание мира, человека и общества
Курсовые работы Философия

Не являются критерием истинности знания и благоприятные или полезные последствия его применения. Эта точка зрения известна как прагматизм. Один из основателей прагматизма, американский философ Уильям Джемс (1842 - 1910), например, считал, что истинность суждения “Бог существует” не зависит от реальности существования Бога и обусловлена тем, что убежденность в его существовании благотворна для человеческой жизни. Прагматизм чаще всего выступает в индивидуалистической форме: истинно лично для меня, для моей индивидуальной жизни. Но это очень сомнительно отождествлять полезность с истинностью. Полезна иногда и ложь. Ложь во спасение, например, когда умирающему больному родные и близкие говорят (фактически врут) о его скором выздоровлении. В мутной воде лжи всегда кто-то ловит рыбу. Выгодны или полезны кому-то даже кризисы, войны, другие бедствия. Разбитое стекло плохо для хозяина, но хорошо для стекольщика: появляется работа, а с ней и заработок. Еще один “убийственный” пример: в мореплавании весьма удобны и практически эффективны навигационные расчеты на основе геоцентрической (“птолемеевской”) модели, но от этого она не становится истиной. Истинна в данном случае, как мы знаем, гелиоцентрическая (“коперниканская”) система. Таким образом, не все то истинно, что полезно. Но опять же надо сказать, что мы ищем и открываем истины не ради самих по себе истин (хотя есть у них и такой аспект), а для практического преобразования или обустройства жизни. То есть истина, если это действительно истина, так или иначе общественно полезна.
29. Государственно-церковные отношения в отечественном консерватизме XIX–начале 20 веков
Курсовые работы Философия

Ещё одним представителем рассматриваемого течения является Константин Сергеевич Аксаков (1817 1860), который считал, что русский народ, не имея в себе политического элемента, «государствовать не хочет». Он издревле передал правительству неограниченную власть, оставив себе «свою внутреннюю общественную жизнь, свои обычаи, свой быт жизнь мирную духа». На таких «истинно русских началах», освящённых православной церковью, сложился гражданский строй России: на одной стороне нравственная свобода мысли и слова, на другой абсолютная, ничем не стеснённая монархия. Первым нарушило этот «благодетельственный союз» само правительство. Петр I своими реформами превратил «подданного в раба», вынудил народ отказаться от безмерного повиновения власти. Это позволило «злонамеренным людям» устроить в России «свой домашний Запад», т.е. добиваться изменения политической системы. Чтобы предотвратить возникшую опасность правительство должно снять с народа «нравственный и жизненный гнёт», возродить прежний принцип «взаимного невмешательства» в дела друг друга. Гарантом будущей стабильности русского общества Аксакову представлялась «полная свобода слова, устного, письменного, печатного всегда и постоянно, и земский собор в тех случаях, когда правительство захочет узнать мнения страны. Так, в целях сохранения «чистоты» православия народ ограждается от политики, а монархия от «революционных попыток» . Итак, Аксаков считает, что лучшей формой политической власти является абсолютная монархия. Только при ней народ может сосредоточиться на пути «внутренней правды», духовно-нравственной жизни.
30. Густав Шпет: русская философия как показатель европеизации России
Курсовые работы Философия

Впрочем, был и другой резон в таком выборе: шпетовская история русской философии признавалась даже таким ироничным по отношению к Шпету исследователем, как о. Василий Зеньковский. Он писал: «Книга Шпета, к сожалению, вышедшая лишь в ч. 1-й, является самым ценным и основательным исследованием по истории русской философии (курсив мой. В.К.). Ч. 1 обнимает период от начатков философии до начала 40-х гг. Автор превосходный этого периода, его работа вся основана на первоисточниках, дает почти всегда точное и ясное изложение. К сожалению, книгу очень портит докторальный тон автора, с высоты своей позиции (Шпет последователь Husserlя) делающего иронические нотации различным авторам. Это лишает автора исторической вдумчивости, но при всей неуместности насмешливых, а иногда и презрительных замечаний автора книга Шпета является все же очень ценным трудом по истории русской философии»[3]. Об этой насмешливости Шпета необходимо что-то сказать, но чуть позже, в контексте его взгляда на Россию. Зеньковский, разумеется, был не одинок в своих похвалах-порицаниях этому трактату Шпета. Задолго до него такое отношение уже было артикулировано в русских эмигрантских кругах. Так, Александр Койре в 19241925 гг. во Франции читал курс лекций по истории русской философии, который потом был им опубликован по-французски в 1929 г. и недавно переведен у нас под названием «Философия и национальная проблема в России начала XIX века». Он писал там: «К сожалению, история философских идей в России никогда (или, по крайней мере, до самого последнего времени) толком не изучалась»[4]. В примечаниях к этой фразе (о «последнем времени») Койре замечал: «Мы имеем в виду превосходный труд Г. Шпета "Очерк развития русской философии" (М., 1922). Шпету можно бросить упрек лишь в связи с его чрезмерно суровой оценкой русских философов, да и судит он их с точки зрения, которая никак не могла быть их собственной. Как бы то ни было, "Очерк…" Шпета представляет собой первый по-настоящему научный и полный труд о первых этапах философии в России»[5]. А.М.Руткевич в послесловии не без основания при этом пишет о Койре, что «иной раз он просто пересказывает "Очерк развития русской философии" Г.Шпета»[6].
31. Дедуктивные и индуктивные умозаключения
Курсовые работы Философия

Один из героев Мольера только случайно обнаружил, что всю жизнь говорит прозой. Так и с навыками последовательного и аргументированного рассуждения, усвоенными нами стихийно. Можно постоянно использовать их - и иногда весьма умело - и вместе с тем не иметь ясного теоретического представления о них и не быть способным проанализировать своё рассуждение, выявить его слабые стороны. Трудно найти более многогранное и сложное явление, чем человеческое мышление. Оно изучается многими науками, и логика - одна из них. Всякое движение нашей мысли, постигающей истину, добро и красоту опирается на логические законы. Мы можем не осознавать их, но вынуждены всегда следовать им. Самым общим образом логику можно определить как науку о законах и операциях правильного мышления. Имеются, однако, профессии, которые по самой своей природе требуют специального изучения логики и теории аргументации. Это, прежде всего профессии, связанные с изучением гуманитарных и социальных наук. Сфера судебной деятельности в России всегда требовала и особенно сейчас требует от её участников конкретности, последовательности, доказательности, точности мышления, аргументированных выводов и научно обоснованных решений. Более того, в судебной практике существует необходимость принятия квалифицированных решений в ситуациях без чётких граничных условий, где «стандартные» алгоритмы практически не приемлемы. В связи с этим знание основ логики и теории аргументации является, как говорил Аристотель, лучшей предпосылкой понимания любого объекта и прежде всего человека и общества. В современных условиях ценность такого значения существенно возросла. Понимания механизма мыслительной деятельности, и прежде всего, тесно связанных между собой принципов логики и аргументации, дедуктивных и индуктивных умозаключений, пожалуй, самое ценное, что делает ум максимально точным и ювелирно тонким в своём анализе, беспощадным к фальши, нелогичности и необоснованности, неизменно последовательным и доказательным в своих выводах. Искусство правильно и убедительно рассуждать предполагает не только логическую последовательности стремление обосновывать выдвигаемые положения. Но и прежде всего стремление к истине, интеллектуальную честность, творчество и смелость, критичность и самокритичность ума, его не успокоенность, умение опереться на предшествующий опыт, выслушать и принять другую сторону, если она права, способность отстаивать свои убеждения, опираясь на веские основания. Нужно, однако, отметить, что то, на чем настаивает логика и теория аргументации - это всего лишь элементарная дисциплина мышления.
32. Декарт
Курсовые работы Философия

Однако неверно думать, что, критикуя традицию, сам Декарт начинает с нуля. Его собственное мышление тоже укоренено в традиции; отбрасывая одни аспекты последней, Декарт опирается на другие. Философское творчество никогда не начинается на пустом месте. Декартова связь с предшествующей философией обнаруживается уже в самом его исходном пункте. Декарт убежден, что создание нового метода мышления требует прочного и незыблемого основания. Такое основание должно быть найдено в самом разуме, точнее, в его внутреннем первоисточнике - в самосознании. "Мыслю, следовательно, существую" - вот самое достоверное из всех суждений. Но, выдвигая это суждение как самое очевидное, Декарт, в сущности, идет за Августином, в полемике с античным скептицизмом указавшим на невозможность усомниться по крайней мере в существовании самого сомневающегося. И это не просто случайное совпадение: тут сказывается общность в понимании онтологической значимости "внутреннего человека", которое получает свое выражение в самосознании. Не случайно категория самосознания, играющая центральную роль в новой философии, в сущности, была незнакома античности: значимость сознания - продукт христианской цивилизации. И действительно, чтобы суждение "мыслю, следовательно, существую" приобрело значение исходного положения философии, необходимы, по крайней мере, два допущения. Во-первых, восходящее к античности (прежде всего к платонизму) убеждение в онтологическом превосходстве умопостигаемого мира над чувственным, ибо сомнению у Декарта подвергается прежде всего мир чувственный, включая небо, землю и даже наше собственное тело. Во-вторых, чуждое в такой мере античности и рожденное христианством сознание высокой ценности "внутреннего человека", человеческой личности, отлившееся позднее в категорию "Я". В основу философии нового времени, таким образом, Декарт положил не просто принцип мышления как объективного процесса, каким был античный Логос, а именно субъективно переживаемый и сознаваемый процесс мышления, такой, от которого невозможно отделить мыслящего. "...Нелепо,- пишет Декарт,- полагать несуществующим то, что мыслит, в то время, пока оно мыслит..."
33. Деятельность как философская категория
Курсовые работы Философия

Исходным пунктом философии Аристотеля (384 322 до н.э.) было изучение реальных вещей, доступных нам благодаря органам чувств. Подобно своим предшественникам, Платону и Анаксагору, Аристотель считал, что феномен движения требует своего разъяснения и что его нельзя принимать как само собой разумеющееся. Вселенная не имеет ни начала, ни конца, следовательно, движение в мире тоже не имеет ни начала, ни конца. Здесь следует обратиться к понятию материи. Аристотель рассматривал материю как возможность (потенцию). Для того чтобы из материи возникло что-либо, необходимо ограничить её формой, которая и превращает потенциальное в существующее. По отношению к живому существу материей является его телесный состав, а формой душа, которая обеспечивает единство. Следует отметить, что Аристотель в цикле рождения, роста и умирания тоже видел форму движения. Каков же механизм, производящий и поддерживающий движение? Источником движения может быть нечто, что не приведено в движение кем-то другим, но, в то же время, то, что движет всем остальным миром. Аристотель даёт термин "недвижимый перводвигатель". Отсюда он делает вывод о том, что если неподвижный перводвигатель существует, то это должен быть Ум. Для того чтобы этот божественный ум был совершенным, он должен участвовать в высшей форме психической деятельности теоретическом мышлении. В трактате "О душе" Аристотель поднимает вопрос о душе, объясняет явления восприятия и памяти. Именно в душе Он видит высшую деятельность человеческого тела. Учение о нравственной деятельности и о нравственных доблестях строится у Аристотеля на основе телеологии, охватывающей весь мир и деятельность человека. Он считает, что дело человека разумная деятельность, а назначение совершенного человека в прекрасном выполнении разумной деятельности. Добродетели Аристотель разделяет на два класса: этические, или добродетели характера, и дианоэтические, или интеллектуальные. Деятельность, сообразная с важнейшей добродетелью и присущая лучшей части души, есть блаженство подлинная цель человеческого разума. Созерцательная же деятельность разума существует ради себя самой, не стремится ни к какой внешней цели и заключает в себе ей одной свойственное наслаждение. В гносеологии Аристотель отстаивает позиции, состоящие в том, что изучение мира состоит в открытии форм, которые мы изучаем в данной нам действительности. Окружающий мир это то, что мы познаём, изучаем и благодаря чему достигаем познания общего. "Наука и искусство возникают у людей через опыт. Ибо опыт создал искусство. … В отношении деятельности опыт, по-видимому, ничем не отличается от искусства; мало того, мы видим, что имеющие опыт преуспевают больше, нежели те, кто обладает отвлечённым знанием, но не имеют опыта". Таким образом, мы видим, что у Аристотеля понятие деятельность применима в отношении не только к душе человека, но и к высшему началу, перводвигателю (Уму). Аристотель называет следующие виды деятельности: деятельность человеческого тела, психическую, разумную, созерцательную. Окружающий мир выступает в роли того, на что направлена наша деятельность. Источником же познания, с точки зрения Аристотеля, является чувственный опыт.
34. Дзейнасць Карла Густава Юнга і яе навуковае значэнне. Значэнне вучэнні К.Г. Юнга аб архетыпах ў розных галінах навукі
Курсовые работы Философия

Перш за ўсё адрозненні выявіліся ў разуменні ўтрымання лібіда, як тэрміна, які вызначае псіхічную энергію індывіда. Фрэйд лічыў, што псіхічныя засмучэнні, развіваюцца праз стрымліванне сэксуальнасці і перамяшчэння эратычнага цікавасці з аб'ектаў навакольнага свету ва ўнутраны свет індывіда. Юнг лічыў, што кантакт з вонкавым светам падтрымліваецца і іншым спосабам, акрамя сэксуальнага, а страту кантакту з рэальнасцю, характэрную, у асноўным для шызафрэніі, нельга звязваць толькі з сэксуальным выцясненнем. Таму Юнг стаў выкарыстоўваць паняцце «лібіда» для вызначэння ўсёй псіхічнай энергіі, не абмяжоўваючыся яе сэксуальнай форме (гл. працу К.Г. Юнга «Метамарфозы і сімвалы лібіда») «[12, с. 709]. У далейшым адрозненні ў поглядах апынуліся і па іншых пытаннях. Напрыклад, Фрэйд лічыў, што неўроз зараджаецца абавязкова ў раннім дзяцінстве і галоўным яго фактарам з'яўляецца кровозмишни фантазіі і жаданні, звязаныя з так званым «эдипова комплексу». Юнг, наадварот, быў перакананы, што прычына неўрозу з'яўляецца прыхаваная ў сённяшнім дні, і ўсе дзіцячыя фантазіі - з'явы другога плану. Фрэйд меркаваў, што нашы сны - гэта жаданне, не спраўдзіліся, што перайшлі ў сон, каб заявіць пра сябе такім чынам. «Змест сну,» - казаў ён, - усяго толькі покрыва на «утоеным сэнсе,» якое як правіла, не што іншае, як стрыманае сэксуальнае жаданне ранняга дзяцінства. Для Юнга сны з'яўляліся каналамі сувязі з несвядомай бокам псіхічнага. Яны перадаюцца сімвалічным мовай, досыць складанай для разумення, але зусім не абавязкова звязаныя з жаданнямі або з'яўляюцца спосабамі ў той ці іншы спосаб схаваць тое, што мы не ў стане ўспрыняць. Часцей за сны дапаўняюць наша свядомае дзённай жыцця, кампенсуючы шкодныя праявы індывіда. У сітуацыі неўратычнага засмучэнні сны папярэджваюць аб небяспецы. Неўроз - досыць каштоўны сігнал «карыснае» паведамленне, якое паказвае, на тое, што індывід зайшоў за далёка. У гэтым сэнсе, неўратычныя сімптомы могуць разглядацца як кампенсацыйныя; яны таксама частка механізму самарэгуляцыі, нацэленага на дасягненне больш ўстойлівага раўнавагі ўнутры псіхічнага. Парадаксальна, але Юнг казаў часам аб кім-небудзь: «Дзякуй Богу, ён стаў нэўротыкаў!» Як фізічны боль сігналізуе аб непаладках у целе, так і неўратычныя сімптомы сігналізуюць аб неабходнасці прыцягнуць увагу да псіхалагічным праблемах, аб якіх чалавек нават не падазравала [12, 710]. Самая вялікая праблема Юнга была ў тым, што ён бачыў памылкі Фрэйда, ведаў недакладнасці ў навуковых здагадках, але Фрэйд не хацеў або не разумеў Юнга, які быў ад яго значна ерудованиший і стаяў вышэй па ўнутранай духоўнасці. У сваім нямецкім выданні «Успамінаў…» аб гэтых духоўных адрозненні К. Юнг піша так: «Варта было праявіцца якому-небудзь чалавеку або художноьму творы бліка духоўнасці, як Фрэйд ставіў яго пад падазрэнне і бачыў у ім выцяснення сэксуальнасці» [22, S.152].
35. Доктрины Дж. Милля о бессилии рынка
Курсовые работы Философия

Обычно Джон Стюарт Милль совмещал свои размышления с пешими прогулками. В тринадцать лет во время одной из прогулок отец познакомил его с книгой Рикардо «Начала политической экономии и налогового обложения». Вскоре Джон уехал во Францию, где познакомился со многими просвещенными умами того времени. Во Франции он жил в семье брата Бентама. Это позволило ему познакомиться со сторонниками философа Сен-Симона, экономистом Ж.Б.Сэем. во Франции режим занятий Милля был не менее напряженным, но в дальнейшем кочевой образ жизни поломал этот ритм. В четырнадцать лет Джон был способен находить ошибки в работах ученых, выделяя несовершенство логики. По возвращении в Англию Милль приобщился к политической жизни страны. В семнадцать лет он занимается пропагандой ограничения рождаемости среди трудящихся женщин. Причиной этому послужил пример матери, которая была обречена на пожизненные домашние хлопоты (напомню, что в семье Милля было девять детей). В то время подобные разговоры являлись нарушением благопристойности, и Джон Стюарт Милль попал на несколько дней в тюрьму. После этого он занял, с помощью отца, место чиновника в Ост-Индской компании. В то же время он вступил в политический кружок, членами которого были молодые интеллигенты-радикалы. Этот кружок издавал журнал «Вестминстер ревью». Члены этого кружка не были удовлетворены сложившейся двухпартийной системой тори и вигов, так как считали, что они не дают возможности реформам. Этот кружок стремился к расширению народного представительства в парламенте. К кружку примыкали Рикардо и Милль отец. Идеологом кружка был философ и проповедник Иеремия Бентам. Бентам являлся основателем утилитаризма. Это учение основывалось на принципе «наибольшего счастья для наибольшего числа людей». По мнению Бентама чувство долга перед обществом не должно вступать в противоречие с собственной выгодой человека. Бентам требовал, чтобы от большинства граждан избиралось правительство, которое должно разрабатывать общий кодекс поведения. Это течение привлекало молодых радикалов тем, что оно сообщало им конкретную цель: борьбу за избирательную реформу. Но это учение впитало в себя предрассудки той социальной среды, из которой вышли члены кружка. Критика деятельности кружка другими политическими деятелями произвела большое впечатление на Дж. С. Милля, так как она показала слабые стороны их движения. Позднее Милль сохранил некоторые взгляды утилитаризма, но трактовка Бентамом всеобщего блага являлась для Милля неприемлемой. Падение авторитета учителей произвело на Милля тягостное впечатление. Это привело к тяжелейшему душевному кризису и поставило Милля на грань помешательства. Путь к душевному выздоровлению был долгим и трудным. Этому способствовало проснувшееся сострадание к ближним, и это осознал сам Милль. Вместе с этим чувством пришел и интерес к музыке, поэзии. Милль обращается к немецкой философии, интересуется Кантом и его системой. В это же время Милль знакомится с последователем Сен-Симона д'Эйшталем. К двадцатипятилетнему возрасту взгляды на мир Милля были сформированы, своим девизом он избрал многосторонность. Жизненная позиция Милля сложилась в последующее десятилетие. Одним из событий, повлиявшим на это, является Французская революция. Под ее влиянием Милль разрабатывает свою философию истории, в которой утверждает, что все события взаимосвязаны и то, что мы имеем сейчас, было обусловлено прошлыми событиями. Милль утверждал, что общество развивается по определенным законам, что противоречило утилитаристам, которые утверждали, что события в истории случайны. Эти размышления были тесно связаны с событиями в Англии. В 30-е годы наблюдается учащение рабочих выступлений, сменяются правительственные кабинеты. Тори не могли править страной. Заменившие их виги продвинули в 1832 году в парламенте «Билль об избирательной реформе».
36. Древнекитайская философия и философия материи
Курсовые работы Философия

Умозаключения бывают различных видов: индуктивные, дедуктивные и по аналогии. В индуктивном умозаключении мысль движется от единичного (фактов) к общему. Например: "В остроугольных треугольниках сумма внутренних углов равна двум прямым. В прямоугольных треугольниках сумма внутренних углов равна двум прямым. В тупоугольных треугольниках сумма внутренних углов равна двум прямым. Следовательно, во всех треугольниках сумма внутренних углов равна двум прямым". Индукция бывает полной и неполной. Полная - когда посылки исчерпывают, как в приведенном примере, весь класс предметов (треугольников), подлежащих обобщению. Неполная - когда такой полноты ("весь класс") нет, когда число индуктивно обобщаемых случаев или актов неизвестно или неисчерпаемо велико. Примером неполной индукции могут служить регулярные опросы общественного мнения по тому или иному вопросу, кто станет президентом, например. Опрашиваются по выборке немногие, некоторые, а обобщение делается на все население. Индуктивные заключения или выводы носят, как правило, вероятностный характер, хотя в практической достоверности им тоже отказать нельзя. Для опровержения индуктивного обобщения часто бывает достаточно одного "коварного" случая. Так, до открытия Австралии считалось общепризнанным, что все лебеди белые, а все млекопитающие живородящие. Австралия "разочаровала": оказалось, что лебеди могут быть и черными, а млекопитающие - утконос и ехидна, кладут яйца.
37. Древний Восток: истоки управленческой мысли
Курсовые работы Философия

Буддизм одна из трех мировых религий (общедоступность, легитимность), возникшая в Индии в середине I тысячелетия до н.э. Буддисты утверждают, что буддизм появился в результате земной проповеди Будды Шакья-Муни (Ленин: «Землю - крестьянам, фабрики рабочим!»). В действительности же появление новой религии связано с разрушением родоплеменных связей и институтов, складыванием крупных рабовладельческих государств и усилением классового гнета (1 Мировая война недовольства революция). Старые племенные религии уже не отвечали новым общественным условиям (необходимость модернизации, «серебряный век» интеллигенции, прибывшей с Запада). Из множества религиозных групп, предлагавших свои пути религиозного «спасения» (правые, эссеры, кадеты, либералы и т.д.), при поддержке властей сложилась более или менее единая буддийская организация и догматика (РКП(б), партия рабочих и крестьян). Буддизм учит, что жизнь во всех ее проявлениях есть зло, несущее страдания всему живущему. Причина зла и страданий привязанность человека к чувственному миру (Бога нет!) перерождений (сансара), все человеческие чувства, страсти, желания. Преодолев их («Готов к труду и обороне СССР!», 5летки, ударный труд), поняв суетность и зло мира, можно прекратить «круговорот бытия» (власть буржуазии), создав себе такую карму, которая приведет к небытию, нирване (коммунизм, светлое будущее). Это «спасение» достигается вступлением на «восьмеричный путь» праведной жизни (партия, комсомол, пионерская организация), под которой подразумевается отказ от всех человеческих интересов, семьи, имущества, от всего светского, подавление в себе любого интереса к земному путем самососредоточения. Практически такая жизнь возможно только в монашеской общине (партийная элита с семьями жили в светлом настоящем). Мирянин мог рассчитывать на «лучшее перерождение», лишь щедро жертвуя монахам (партийные и профсоюзные взносы) и соблюдая 5 моральных требований (Конституция и уголовный кодекс): воздержание от нанесения зла, лжи, кражи, от чувственных излишеств и алкоголя («сухой закон»). Учение буддизма было выгодно господствующим классам, т.к. обвиняло во всех земных страданиях самого человека, якобы создавшего себе в прежних перерождениях такую судьбу (раскулачивание зажиточных крестьян, репрессии), и представляло кротость и смирение главными добродетелями, несущими избавление от страданий земного бытия.
38. Женщины-философы
Курсовые работы Философия

Древние говорили, что мужчина может размышлять о бесконечности, а женщина придавать ей смысл. Подобная сентенция имеет самый различный смысл: например, мужчине недоступно производить на свет детей, но он может утешаться парадоксами Зенона (Zenon). На основании подобного утверждения получила распространение идея, что на протяжении всей Истории (по крайней мере, до ХХ-го столетия) на Земле появлялись великие поэтессы и великолепные писательницы, рождались выдающиеся женщины-ученые, но не было ни женщин-философов, ни женщин-математиков.

Подобное искаженное отношение к женщинам привело к тому, что на протяжении долгого времени считалось, будто они неспособны к занятиям живописью, а Росальбу Каррьера (Rosalba Carriera) и Артемизию Джентилески (Artemisia Gentileschi) считали исключением. Объяснимо, что до тех пор, пока живопись подразумевала выполнение фресок в церквях, для женщин считалось непристойным лазить в юбках по строительным лесам, равно как и руководить мастерской с тридцатью подмастерьями. Но как только стала развиваться мольбертная живопись, появились и женщины-художницы.

То же самое говорили и про евреев, которые достигли успеха во многих направлениях искусства, но только не в живописи; до тех пор, пока не появился Шагал (Chagall). Еврейское искусство действительно было знаменито, в ть многие древние манускрипты. Проблема заключалась в том, что в те времена, когда образное искусство находилось в руках Церкви, евреи вряд ли могли стремиться к написанию изображений Богоматери и распятий. Удивляться этому все равно, что удивляться тому, что ни один еврей не стал Папой Римским. В хрониках Университета Болоньи упоминаются такие женщины-преподаватели, как Беттисия Гоззадини (Bettisia Gozzadini) и Новелла Д'Андрэа (Novella d'Anrea), прекрасная настолько, что лекции ей приходилось читать в вуали, чтобы не смущать студентов. Но ни та, ни другая не преподавали философию. В учебниках по истории философии мы так же не встретипервую очередь, своими музыкальными, а не визуальными произведениями, потому как к божественному не пристало обращаться посредством изображений. . Блистательной и несчастливой Элоизе (Eloisa) - ученице Абеляра (Abelardo) - пришлось довольствоваться судьбой настоятельницы монастыря.

К проблеме аббатис, о которой уже в наши дни много написала женщина-философ Мария Тереза Фумагалли (Maria Teresa Fumagalli), так же не стоит относиться с легкостью. В средневековом обществе настоятельницы монастырей были не только духовными учителями для своих монахинь, талантливыми организаторами и политиками, заботившимися о своем монастыре, но яркими представительницами интеллектуального сообщества того времени. В любом хорошем учебнике философии должны упоминаться имена таких великих женщин-мистиков, как Катерина Сиенская (Catarina da Siena), не говоря уже о Хильдегард фон Бинген (Hildegarda de Bingen), даже сегодня поражающей нас своими метафизическими представлениями и видением бесконечности.

Утверждение, что мистика не является философией, нельзя считать правомерным, потому как в истории философии значительное внимание отводится таким мистикам, как Сузо (Suso), Таулер (Tauler), Мейстер Экхарт (Eckhart). А утверждать, что женская мистика уделяла больше внимания телесному, чем абстрактным идеям, равносильно утверждению, что из учебников философии должны исчезнуть упоминания о, ну не знаю, Мерло-Понти (Merleau-Ponty), например.

Феминистки уже давно поставили на пьедестал свою героиню Гипатию Александрийскую (Hipatia), которая в 5 веке преподавала платоновскую философию и математику. Гипатия стала истинным символом женской философии, хотя от ее произведений остались лишь воспоминания. Все они были уничтожены, как и сама Гипатия, погибшая от рук разъяренных христиан, вдохновителем которых, по словам историком, был тот самый Кирилл Александрийский (Cirilo de Alejandria), впоследствии названный святым, хотя и не за этот поступок, конечно. Но была ли Гипатия единственной?

Совсем недавно во Франции вышла в свет небольшая книга 'История женщин-философов' ('Histoire des femmes philosophes'). Автор этой книги - Жиль Менаж (Gilles Menage), живший в 17-ом столетии и бывший предшественником маркизы де Севинье (de Sevigne) и мадам де Лафайет (de Lafayette). Впервые его книга была издана в 1690 году и носила название 'Mulierum philosopharum historia'. Так что Гипатия была не единственной, и хотя в книге Менажа наибольшее внимание уделено классической эпохе, из нее мы узнаем о таких женщинах-философах, как: Диотима (Diotima) из платоновского 'Пира', Арета Керинейская (Areta), Никарета (Nicarete) из мегарской школы, философ-киник Гипаркия (Hiparquia), последовательница аристотелевой философии Феодора (Theodora), последовательница эпикурейцев Леонтион (Leontion) и пифагорейцев - Фемистоклея (Temistoclea). Просматривая древние рукописи и работы отцов Церкви, Менажу удалось найти упоминания 65 имен женщин-философов, хотя стоит признать, что его понятие о философии было достаточно широким.

Если учитывать, что в греческом обществе женщинам отводилось место лишь за закрытыми дверями дома, философы предпочитали не столько красивых девушек, сколько красивых юношей, а, чтобы иметь определенное влияние в обществе женщина должна была быть куртизанкой, становится понятно, какие усилия предпринимались мыслительницами того времени, чтобы быть услышанными. С другой стороны, Аспазию (Aspasia) все больше помнят именно как гетеру, забывая о том, что она была блестящим ритором и философом, которую - об этом нам пишет Плутарх (Plutarco) - любил послушать сам Сократ (Socrat).

Я перелистал три имеющиеся на сегодняшний день философские энциклопедии, и не встретил там упоминания ни об одной женщине-философе, за исключением Гипатии. И дело не в том, что за всю нашу Историю не было женщин, размышлявших о бытие и мироздании. Просто мужчины-философы предпочли их забыть, прежде, возможно, приписав себе все их философские изыскания.
39. Жизнь Сократа как образец практической философии
Курсовые работы Философия

В последние дни жизни Сократа его жажда оптимистического познания вдруг оборачивается жаждой в искусстве. В заточении он решает заняться музыкой, которую всегда ставил очень низко. Не голос ли его демония побудил его сочинять проэмий в честь Аполлона и перелагать в стихи несколько эзоповых басен? Тем самым идя навстречу искусству. Хотя ранее философ осуждал искусство, ибо оно подражает кажущемуся образу, а, стало быть, принадлежит более низкой сфере, нежели эмпирический мир. В то же время Сократ показывает фатальность человеческой жизни. Упоминает о некоем сокровенном учении, гласящем, что люди находятся под стражей, и не следует им ни избавляться от нее своими силами, ни бежать. Тоже изменение - ведь всю жизнь Сократ учил, что человек сам творец своей судьбы. С этой позиции смотрит он на предстоящую казнь смиренно и радостно. Так может ли познание изменить ход жизни? Глядя на Сократа перед лицом смерти, вспоминается сравнение его с мудрым сатиром Силеном. Когда тот, оказавшись в руках царя Мидаса, вынужден был ответить что же предпочтительнее для людей, он произнес, что нет в рождении и жизни счастья, ибо никогда человек не сможет избежать трагической судьбы. И вот Сократ предстает перед нами полным бодрости и в надежде обрести величайшие блага после смерти. Хотя сердце его терзала боль от сознания, что он не достиг того, чего хотел достичь. Оглядываясь и взвешивая свой труд, исполненный за полвека, видел он, что со времен Перикла в Афинах было пущено более глубокое Просвещение, что город слыл матерью искусств и наук, в чем он видел и свою заслугу. Но все ли было действительно? Нет, Афины находились в углубляющемся упадке, сводящим на нет весь его труд. Так может он напрасен, этот Сократов труд? Ведь недостаточно одного знания, чтобы люди сделались справедливыми и добродетельными, чтоб им было хорошо, а с ними и всему обществу. Он понимал, что для блага отдельного человека и всего общества требуется еще нечто совсем иное.
40. Западноевропейская философия и наука в эпоху Возрождения
Курсовые работы Философия

В этот период в Европе обозначился кризис католичества. Этот кризис объясняется разными объективными причинами. Одной из них были подъем богатого торгового класса и рост знаний среди мирян. Оба эти процесса начались в Италии, которая вплоть до середины XVI столетия шла в этом отношении впереди других стран Запада. В XIV веке североитальянские города намного превосходили по богатству все города Севера; а прослойка ученых мирян, особенно в юридических и медицинских науках, становилась здесь все более многочисленной. Североитальянские города были проникнуты духом независимости. Те же явления, хоть и в меньшей степени, существовали повсюду. Фландрия переживала пору процветания; пору процветания переживали и ганзейские города. В Англии торговля шерстью приносила большие доходы. Папство, сильно «обмирщившееся», представало преимущественно как фискальное ведомство, присваивавшее те доходы, которые большинство стран желало сохранить у себя. Папы больше не пользовались или не заслуживали того морального авторитета, который им дала власть. Бонифаций VIII в булле «Unam Sanctam» выдвинул столь крайние притязания, которых еще никогда не выдвигал ни один из предшествовавших пап. Он же в 1300 г. учредил проведение «юбилейного года», в течение которого всем католикам, посещающим Рим и исполняющим во время своего пребывания в нем определенные церемонии, даруется полное отпущение грехов. Дата первого «юбилея» - 1300 г. по мнению Б.Рассела, может быть условно принята как начальная веха упадка папства. С середины же XIV в. и до начала следующего католичество переживало Великий раскол, когда папский престол занимали одновременно двое пап, а некоторое время даже трое. Все это значительно подрывало авторитет церкви 11 , с.548-549.

Blog

Курсовой проект по предмету Философия