Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 |   ...   | 37 |

Пятое различие, которое также вытекает изтолько что сказанного, касается взаимоотношений между учителем и учеником.Ординарный психотерапевт, конечно, признает существующую разницу в авторитетемежду собой и своим пациентом, основанную на возрасте, опыте, знании и уменье;но здесь предполагается, что это различие изменится в курсе лечения; пациентдостигнет зрелости, появится надежда на то, что "перенос" рассеется; у пациентаможет остаться некоторое уважение к психотерапевту, какая-то благодарность; нопостоянная зависимость от авторитета психоаналитика и безоговорочное егоприятие справедливо считаются указанием на неполноту излечения. Впротивоположность этому в священных традициях учитель являет собой в некоторойчасти своего существа действительное проявление более высокого уровня; апоэтому строго иерархические взаимоотношения между учеником и учителем нетолько необходимы, но, поскольку предполагается, что человеческая цепь тянетсяпо всему пути вверх, к самой вершине горы, они, вероятно, соответственнопродолжаются до бесконечности. (Относительно этого различия я менее уверен,нежели относительно других. По существу оно должно быть именно таким; все же яполагаю, что и в обоих видах изменений происходят аналогичные процессы.)

Вкратце отмечу и другие различия. Наиболееважное это различные точки зрения на сознание, выраженные профессоромНидлмэном. Следуя так называемому "археологическому" пониманию сознания, нашаординарная психология склонна предполагать, что мы уже обладаем светомсознания, а некоторые части нашего существа похоронены в глубинах психики;необходимо отыскать их, вновь возвратить на свет, после чего они останутся, покрайней мере, потенциально доступными. Предполагается, что этот свет ужезажжен, во всяком случае, пока мы не спим и движемся, а его яркость инепрерывность не подвергаются слишком большим сомнениям. В противоположностьтакой точке зрения великие традиции выражают открыто или намеками ту идею, чтосознание человека гораздо более ограниченно, неустойчиво и иллюзорно, чем самчеловек это обычно представляет себе, что даже для придания ему большейустойчивости – неговоря уже о расширении – требуются настойчивые усилия в необычайном количестве. Длятрадиций сознание более похоже на свет, питаемый динамо-машиной, которая, всвою очередь, приводится в действие колесом велосипеда: чтобы сохранить егояркость, нужно постоянно крутить педали, а чтобы он светил ярче, крутить ихнеобходимо быстрее. Разумеется, верно, что идеи о необходимости усилий и работыдля деятельности внимания и сознания, как и идеи о более тонких уровняхэнергии, порождаемых усилиями более устойчивого внимания, и их способностиавтоматически привести к реинтеграции разрозненные элементы психики,– все это представленов трудах Жане, французского психолога, во многих отношениях предвосхитившегоидеи Фрейда. Но Жане был тогда религиозным человеком, и то, что Фрейд затмилего, оказалось, несомненно, другим следствием общих воззрений эпохи.

Если мы согласимся признать разумныйхарактер этих различий, такой подход, на мой взгляд, приведет нас к другойточке зрения на психотерапию и священную традицию: мы увидим в них различныеизмерения, расположенные под прямым углом одно к другому; их фундаментальныецели по своей природе совершенно не могут совпадать. Психотерапия относится кобычной жизни, к развитию человека, так сказать, по.горизонтальной линиивремени от рождения до смерти. Как врач занят противодействием угрозам дляжизни и отклонениям от нормы в развитии тела, так и в функции психотерапевта(первоначально развившейся внутри функции врача и все еще наиболее прочно наней основанной) можно видеть задачу предотвращения угрозы психологическойстабильности, устранения препятствий и помех, появляющихся в процессе роста,когда человек переходит от зависимого положения ребенка к сравнительнойавтономии и самостоятельности взрослого. Для этого психотерапевт стремитсяпривести пациента к таким переживаниям, которых не хватало в его истории, вособенности к таким, которые отсутствовали или подверглись искажению в раннемсемейном окружении.

Священные традиции начинаются нагоризонтальной линии времени; однако они обращены к совершенно другой,вертикальной линии развития: это постоянное осознание человеком цепи взаимногопреображения и обмена между уровнями более высоких сфер, связь с этой цепью ислужение ей; выполнение такой функции некоторыми представителями человечествакажется необходимым для космического замысла. Здесь налицо аналогия сфизической сферой, где человеку приходится передвигаться по горизонтальной,двухмерной поверхности Земли, если он вообще желает выжить; однако он не обязанлетать и существовать в трехмерной атмосфере, хотя при желании способен делатьэто, обнаруживая, что пребывание в иной сфере вызывает последствия, влияющие ина его повседневное существование.

Если оба эти начинания фактически совершенноразличны, тогда смешивающие их формы психотерапии могут оказаться гораздо болеевредными для возможности духовного развития, нежели те, которые совсем непризнают существования традиций. Так, я уверен, что идеи, предложенные такимилюдьми, как Маслоу, Фромм, Роджерс и многие руководители "движения встреч",могут с одинаковой легкостью и помочь людям увидеть свое действительноеположение, и помешать этому. Верно, что эти системы действительно способныстимулировать желание достичь такого понимания, какое в силах принести толькотрадиции; и я благодарен им за то, что все они помогли мне лично. Но посколькуони смешивают уровни, они создают опасность, ибо по существу предлагают полуистину, а не реальную вещь, способную утолить этот более глубокий голод; такойподход не приводит к чему-то более подлинному и даже просто увеличиваетпривязанность к обыденному "я". Так же и Юнг, хотя он по контрасту с этимужасным Зигмундом Фрейдом вызывает такое восхищение у людей религиозныхубеждений, предлагает, как мне кажется, особенно тонкий соблазн – именно по причине глубины икачества его личного понимания, соединенного с фундаментальным смешениемпсихологии и священных традиций, психики и духа.

Вот почему, когда я не могу найти хорошегопсихотерапевта-эклектика (в смысле такого практика, который стремится связатьвоедино наилучшие элементы разных школ), я склонен направлять пациентов ккомпетентным психоаналитикам-фрейдистам – при условии, что они окажутсяагностиками, а не воинствующими атеистами и будут свидетельствовать качествомсвоей жизни, что являются достойными и ответственными людьми. Ибо я нахожу, чтолучшие фрейдисты по крайней мере чувствуют твердую почву под ногами, вместотого чтобы витать головой в облаках; это хорошее начало для того, кто хочетпредпринять надежное путешествие по поверхности земли. Имея в виду прежде всегои в первую очередь развитие обычной компетентности в устройстве жизни,формирование ответственных взаимоотношений, наслаждение сексуальностью идругими естественными влечениями, воспитанием детей и вообще адекватнымподходом к жизни, они помогают установить прочное основание, на котором можетразвиться интерес к более глубокому смыслу жизни.

Итак, теперь эти различия представляются намдостаточно ясными, и нелегко понять, как это мы могли когда-либо смешивать двастоль разных рода развития. В данном пункте мы все можем ощутитьудовлетворение. Последователи священных традиций могут успокоиться: они, вконце концов, не нуждаются по-настоящему в этом анализе, который как будтостоль значительно улучшил жизнь их соседа. Также и психотерапевт можетоблегченно вздохнуть, удовлетворившись наконец тем обстоятельством, что люди,следующие традиционному пути, живут в действительности в нереальном мире илучше всего предоставить их собственным заблуждениям. Я могу успокоиться натом, что в какой-то мере ответил на вопрос профессора Нидлмэна, поставленный впредыдущей главе. Будь я умнее, я устроил бы дело так, чтобы можно былоостановиться на этом месте и спокойно отправиться домой еще до того, как в этомздании появятся трещины и все оно развалится на куски.

Но боюсь, что, если мы пойдем дальше, этапростота исчезнет. Даже несмотря на то, что я уверен в правильности сказанного,пока речь идет о первоначальном подходе, мы начинаем видеть, что перед намивстает еще один важный вопрос – о взаимоотношениях, существующих в том пункте, где встречаются обаэти измерения, на перекрестке внутри каждого человека, где линия временипересекается с линией вечности, с ее уровнем или масштабом. Подходя к этомувопросу, я нахожу, что мне необходимо пересмотреть многие факты, по крайнеймере значительное число наблюдений, в которых я не могу более сомневаться.

Первый факт состоит в том, что многие люди,становясь последователями какой-то священной традиции, глубоко меняют своеотношение к укладу повседневной жизни; благодаря этому большинство проблем,которые в другом случае могли бы привести такого человека к психотерапевту,просто растворяются, подобно льду на солнце, исчезают без каких бы то ни былосистематических попыток измениться; это происходит в силу влияния какого-тоболее тонкого, более неуловимого фактора, который начинает проникать внутрьвсего организма и изменяет его.

Во-вторых, я отметил, что люди, следующиетаким традициям, как будто становятся более замкнутыми, узкими и нетерпимымикак к другим людям, так и к собственным скрытым аспектам. Будучипрофессионалом, я вижу, что эта группа оказывается самой недоступной инеизлечимой из всех, потому что знание, взятое из какой-нибудь религиознойтрадиции, поставлено у них на службу защитным механизмам апперцепции,самодовольства, нарциссической самоудовлетворенности, успокоенности ибезопасности.

В-третьих, трудности работы с этимииндивидами только равны тем трудностям, которые встречаются у людей,аналогичным образом злоупотреблявших идеями и техникой психотерапии. Заисключением только что упомянутой группы никакие пациенты не представляют такихтрудностей для лечения, как психоаналитики, в особенности те из них, которыеуверены, что уже прошли "полный анализ" (какое замечательное выражение!).

И в-четвертых, другие пациенты психотерапии,в особенности пациенты психотерапевтических групп – групп встреч на ранних стадиях,до того как они станут новой игрой, – могут достичь пункта простооткрытости, осознания себя частью человечества и вселенной, пункта прямогообщения с другими людьми; и это общение осуществляется у них с большейинтенсивностью, нежели у многих последователей какого-нибудь традиционногоучения, – по крайнеймере, насколько об этом можно судить по заявлениям и внешнему поведению каждогоиз них. Конечно, это достижение не является постоянным и его нельзяосуществлять систематически; однако в опыте психотерапии оно нередкооказывается налицо, иногда внушая своим появлением благоговейный страх; и мыдолжны оставить для него место в своих идеях.

Написав эту часть статьи, я осталсянедоволен ею и не мог продолжать ее, пока не увидел, что, за отсутствиемкакого-либо реального вопроса к самому себе, я решил, что должен принадлежать кпервой или четвертой группе, а вторая и третья состоят из других людей. Номгновенное размышление показало мне, что я являюсь членом всех четырех групп,что главные препятствия для меня – это как раз те, которые коренятся в злоупотреблениях такимпрофессиональным или религиозным пониманием, каким я обладал. Злоупотреблениесовершалось для того, чтобы сохранить или укрепить свой повседневный образсамого себя. И я вижу, что это справедливо по отношению ко всем нам; этот факт– в порядке вещей.

Как в обыденной жизни, так и в своих поискахее реального, но скрытого значения я живу с наибольшей полнотой и ближе всего кисточнику и смыслу своего существования именно тогда, когда оказываюсь открытымпо отношению к непосредственному переживанию, восприимчивым к тому, чему оноспособно меня научить, уязвимым для его воздействия, меняющего мое существо. Вэтот момент, когда я не уверен ни в чем, я тем не менее глубоко уверен ввозможности понимания. Тогда мои действия возникают с наибольшей искренностьюиз глубины моего собственного существа, хотя у меня нет никакой предварительнойидеи о том, что я проявлю. Подобно воде, бьющей из родника, я оказываюсь новымв каждое мгновенье, чудесным образом появляясь из какого-то источника, скрытогоглубоко внутри почвы моего существа.

В следующее мгновенье я уже утратил этодвижение, эту свободу, эту постоянно обновляющуюся жизнь; и вот я опятьстараюсь поступать правильно, быть хорошим, знать, изменяться, быть нормальным,добиваться успеха –или, напротив, быть плохим, недовольным, патетической жертвой трагическойнеудачи; но так или иначе, а я всегда стараюсь сохранить какое-то переживание,подобно бабочке, умерщвленной эфиром и пришпиленной к доске; в этом процессе ятеряю все, что вызывало у меня желание уловить переживание в его первоначальнойформе. В поисках безопасности, надежности, веры для поддержания самого себя япривязываюсь к своему переживанию, чтобы сохранить его, но обнаруживаю, чтодержусь только за мертвые остатки живого процесса, который уже изменился идвижется в другом направлении. Неудивительно, что я нахожу свою жизньбесцветной, тусклой, плоской и утомительной, нуждающейся во все возрастающейискусственной стимуляции, чтобы возвратить меня к какому-то чувствубдительности.

Уяснив этот факт, я понимаю, что мненеобходимо жить ближе к истокам этого внутреннего родника, как-то удерживатьсебя в пункте, где его "живая вода" изливается в видимый мир. Я могу понять,что течение постоянно уносит меня к более поверхностным проявлениям, которымэта энергия дает начало, когда вытекает из своего истока. Увидев это, я смогуначать плаванье против течения, начать борьбу за то, чтобы оставаться ближе кисточнику, где моя жизнь постоянно оказывается обновленной; там я способен непроявлять старания держаться за вещи из опасения утонуть, там я способенпонять, что бесформенность и бесконечные изменения, от которых я отшатываюсь,суть условия самой подлинной жизни.

Если мне удастся понять всего лишь своюнастоящую ситуацию и благодаря этому ослабить привязанность к формам, которыепринимает моя жизненная энергия в дальнейшем движении из своего источника, ясмогу обнаружить, что помню этот источник; и это воспоминание приносит с собойжелание опять найти его. Тогда я обнаруживаю, что плыву против течения с цельювновь обрести источник любви и радости. Мне нужно только освободиться из-подвласти гипноза на достаточно долгое время, чтобы вспомнить то, что я утратил.

Pages:     | 1 |   ...   | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 |   ...   | 37 |    Книги по разным темам