Книги по разным темам Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 |   ...   | 37 |

ПРОБУЖДЕНИЕСЕРДЦА

ЗАПАДНЫЙ И ВОСТОЧНЫЙ ПОДХОДКаПСИХОТЕРАПИИ
ИТЕРАПЕВТИЧЕСКИМ ОТНОШЕНИЯМ

Составитель и редактор ДжонУэлвуд

Перевел Н.В. фон Бок

Боулдер, 1983

Эта книга посвящается великой линиибодхисаттв, чьи неустанные усилия, направленные на благо всех живых существ,послужили вдохновением для предлагаемой работы

Вводныезамечания

Традиции и дисциплины Востока, пустившие запоследние несколько десятилетий глубокие корни в западной культуре, начали вконце концов оказывать влияние и на практику психотерапии. Это происходит помере того, как все большее число профессиональных целителей практикуетмедитацию и использует опыт медитации в своей работе с людьми.

Возрастающая привлекательность учений Востокапроистекает из широкого уяснения того факта, что психология и медицина Западапроявили несостоятельность как в понимании человеческой природы, так и вспособности содействовать здоровью и благополучию. Западная психология сделалатолько одно хорошее дело: она описала и проанализировала невротическоеповедение прежде всего в понятиях обусловленности периодом детства и семейнойдинамикой, а также выработала терапевтические методы, рассчитанные на то, чтобыпомочь людям освободиться от рабства своего прошлого. Однако о действительнойработе человеческого ума, о том, как человек может внутренне увековечить свойневроз или освободиться от него, западная психология знает гораздо меньше. Нашевсеобщее невежество относительно находящихся внутри нас источников здоровьяспособствовало кризису современного здравоохранения, так что больницы обычнооказываются слишком безжизненными и неспособными создать подлинно целительноеокружение, а главной формой терапии больных с психическими расстройствамиостается лекарственная; многие целители сами страдают от душевнойопустошенности, а процент самоубийств среди психиатров приобрел печальнуюизвестность одного из самых высоких среди всех профессиональных групп.

Настоящая книга открывает новые перспективы ввопросе о здоровье и о взаимоотношениях в процессе лечебного воздействия; этиперспективы возникли из взаимно плодотворных принципов медитационных дисциплинВостока и психологической практики Запада. Ее отдельные главы имеют преждевсего практический и личный характер и не являются теоретическими илитехническими. Ибо главная ориентация книги заключается в том, чтобы исследоватьвзаимоотношения лечебного процесса как интимную встречу, способную пробудитьсердце как самого терапевта, так и его клиента. Такая перспектива открыласьбольшинству авторов благодаря их собственным попыткам перенести в терапию ииспользовать в ней то, чему они научились из медитации и учений Востока.Возможно, не все авторы сборника разделяют эту точку зрения; однако приводимыездесь работы отбирались в свете того, насколько они содействуют пониманиюподхода именно такого типа.

Но что же это значит – "пробудить сердце" Несомненно,эта фраза может звучать непривычно для тех, кто воспитан в духе традиционнойпсихологии Запада, которая, говоря о целях терапии, пользуется гораздо болеетехническими терминами, например: "сила 'я"', "испытание реальности","контролирование импульса". Слово "сердце" в западной культуре имеет несколькосентиментальный отзвук; кажется, что оно свойственно любовной лирике икино-продукции Голливуда и чуждо контексту психотерапии, которая с самогосвоего начала стремилась к достижению определенной технической компетентности инаучной респектабельности. В западной культуре "сердце" считается чем-тосовершенно отличным от "ума"; а последнее понятие обычно относится крациональной, мыслительной способности. Напротив, в традициях Востока слово"сердце" относится не к эмоциям, не к сентиментальным чувствам. В буддизмеслова "сердце" и "ум" суть части одной и той же реальности, именуемой насанскрите "читта". Фактически, говоря об уме, буддисты указывают не на голову,а на грудь. Тот ум, который более всего представляет интерес для восточныхтрадиций, – это немыслительная способность, а скорее то, что мастер дзэн роси Судзуки называл"большим умом". Это фундаментальная открытость и ясность, непосредственнорезонирующая на окружающий нас мир. Такой "большой ум" не создан чьим-то "я",не является чьим-то обладанием; это скорее вселенская пробужденность, в которуюспособен проникнуть каждый человек. В этой перспективе аппарат рациональногомышления, так хорошо известный на Западе, оказывается "малым умом". Ум, единыйс сердцем, являет собой гораздо более широкий вид осознания, которое как быокутывает собой нормальный узкий фокус нашего мышления.

Мы могли бы здесь определить сердце как ту"часть" нашего существа, где мы можем быть затронуты миром и другими людьми.Когда мы позволяем себе оказаться затронутыми в сердце, это дает началовозникновению широких чувств понимания, относящихся к другим людям. Именноздесь сердце связано с большим умом. Потому что мы способны понять других лишьв том случае, если сумеем прежде всего ясно увидеть их такими, каковы они есть,во всей их человечности, вне связи с нашими идеями и предвзятыми мнениями оних. Видя человечность других людей, позволяя себе проникнуться этойчеловечностью, мы приходим к пониманию того факта, что в глубине сердца сами неслишком отличаемся от них; а это дает начало подлинному состраданию, котороемногие традиции Востока считают самым благородным из человеческих чувств. Сталобыть, пробуждение сердца заключает в себе двойное движение: мы открываем длядругих доступ внутрь себя, что позволяет нам понять их человечность; и мы какбы выходим наружу, чтобы встретиться с ними во всей полноте. Ведь так иговорят: "Я принял ее всем сердцем" или "Мое сердце сразу устремилось к нему".Сердце – это не толькооткрытое, воспринимающее измерение нашего существа, но также и активное,широкое раскрытие по отношению к миру.

Тогда каким же образом встреча междупсихотерапевтом и клиентом может способствовать пробуждению сердца Как могутпсихотерапевт и его клиент способствовать пробуждению друг друга, как бывысекать искры друг из друга и вдохновлять друг друга на полное раскрытие

Прежде всего важно отметить тообстоятельство, что терапевтическая встреча подобна любым интимнымвзаимоотношениям: она полна тайн, неожиданностей, непредсказуемых поворотов.Сколь бы хорошо подготовленным в теоретической психологии и лечебной технике нибыл психотерапевт, это не имеет значения: встреча с другим человеком, которыйищет избавления от страданий, неизменно оказывается для него вызовом– и таким вызовом, ккоторому его не подготовила клиническая специализация. В большинстве своемпсихотерапевты признают, по крайней мере в частных беседах, что они часто непонимают, что происходит с их клиентами, испытывают неуверенность ирастерянность в вопросе о том, как помочь таким клиентам. Если психотерапевтвоспримет эту неуверенность как угрозу своей компетентности, тогда он можетусмотреть в ней признак неудачи или поражения. Но когда в лечебном процессевидят взаимную возможность подлинного раскрытия, психотерапевт способен подойтик таким моментам неуверенности по-иному. Ибо в действительности они призываютпсихотерапевта хоть на мгновенье отложить в сторону свои теории и убеждения иобратить более пристальное внимание на клиента и на собственные реакции, чтобылучше почувствовать то, что происходит.

Эти промежутки неуверенности, когдапсихотерапевту нужно освободиться от перечней симптомов, хранящихся в уме,могут вынудить его вступить в более непосредственные взаимоотношения спациентом. Если психотерапевт, не зная, что делать дальше, не отступит к теориии технике, в подобные мгновенья может проявиться новое качество обостренноговосприятия, "единство" с клиентом. По мере того как ослабляется потребностьпсихотерапевта контролировать ситуацию, он становится способным присутствоватьв этой ситуации с более открытым сердцем.

Неумеренный страх перед такими секундаминеуверенности обычно испытывают начинающие психотерапевты. Имеется одинсущественный ингредиент, на обучение которому в большинстве высших учебныхзаведений не обращают внимания: это способность терапевта прибегать к своейинтуитивной реакции на клиента. Таким образом, когда терапевты обнаруживаютвнезапное сомнение в том, что им делать или говорить в следующую секунду, онисклонны подыскивать что-то в своем наборе технических средств или переводитьвнимание клиента на более безопасную и знакомую почву; следовательно, ониоставляют далеко позади настоящий момент с его угрожающей неуверенностью.Однако, избирая такой путь, они упускают самые реальные творческие возможности,находящиеся прямо перед ними. Когда мы не знаем, что делать, мы вынужденызамедлить темп действий, стать более внимательными и ждать – а это освобождает внутри наспространство для проявления более обширного разума.

Много было написано о том, как преодолетьсопротивление клиента терапии; но еще больше можно сказать о противодействиипсихотерапевта собственному раскрытию. Факт заключается в том, что во времясвоих встреч как психотерапевты, так и клиенты часто заходят дальше, чемрассчитывали, глубже, чем считают удобным. Однако наиболее действительноеисцеление происходит, кажется, именно тогда, когда терапевт раскрывается передклиентом так же широко, как раскрывается сам клиент для терапевтической работы.Боль и тревога клиента – это как бы призыв к терапевту оставить свою привязанность кположению эксперта и вместо этого проникнуть в мир психики клиента и разделитьс ним его горести.

Разумеется, такой подход может вызватьподлинное чувство испуга: страхи, беспокойства и проблемы пациента зачастуюотражают как в зеркале сферы нерешенных вопросов и в собственной жизнипсихотерапевта. Поскольку лишь немногие из психотерапевтов победили все своистрахи и слабости, допущение в свой внутренний мир реальности психики клиентанередко способно заставить психотерапевта прямо взглянуть на свои "неоконченныедела" и заняться ими. Все же, хотя подобная связь с пациентом может показатьсяугрожающей, она вполне может обогатить также и психотерапевта. Работая сострахом пациента, психотерапевт находит, что и сам получает возможностьдальнейшей работы над собственным страхом. Помогая кому-то исследовать чувствопустоты и одиночества, лежащее в глубине даже самых интимных еговзаимоотношений, одновременно получает шанс заметить эту часть собственнойпсихики и тоже установить с ней взаимоотношения. В действительности существуеттолько один ум. Хотя для некоторых людей это может звучать какой-то непонятноймистикой, тем не менее: в момент подлинного контакта осознание пациента иосознание психотерапевта оказываются двумя концами одного континуума. Впсихотических, невротических и "нормальных" формах деятельности ум работает всоответствии с некоторыми регулярными стандартами и стереотипами, хотя,пожалуй, с разной интенсивностью спутанности. Страх по сути дела и есть страх,сомнение в себе есть сомнение в себе, подавленное желание и есть подавленноежелание; но, конечно, они могут принимать множество разнообразных форм. Тотфакт, что во время работы с другими людьми мы пользуемся общим с ними умом,поддерживает наше сердце в состоянии раскрытия, несмотря на все наши старанияуйти в себя и отступить на некоторое расстояние.

Если психотерапевт способен работать ссобственным противодействием подобного рода общению с пациентом, это можетоткрыть для него новую радость в работе, новое наслаждение. К несчастью, многиепрофессиональные целители безоговорочно принимают распространенный в западнойкультуре подход к помощи другим людям: они видят в ней какой-то долг, а неисточник радости. Часто они не разрешают себе понять то, чему научаются и чтоприобретают, работая с пациентами, не знают, как получить от этой работыудовольствие. Конечно, это верное средство для душевной опустошенности, ибо то,что психотерапевт получает от подобной интимной связи при встрече, – так это возможность по-настоящемураскрыться, расширить репертуар ощущений и выражений своей подлиннойчеловечности.

Короче говоря, получить наибольшееудовольствие от работы и оказать наибольшую помощь другим людям можно именнотогда, если дать им возможность взволновать себя. Это не значит, чтопсихотерапевту следует отождествлять себя с их проблемами или оказатьсязахваченным их неврозами. Существуют способы, при помощи которых пациентыпытаются втянуть психотерапевта в свой мир, оказывая на него особое влияние; иэтому влиянию действительно нужно противодействовать. Однако психотерапевтвсе-таки может оставаться открытым для того, чтобы увидеть, какими чувствуютсяэта тяга и эти манипуляции; ибо тогда психотерапевт располагает существеннойинформацией, которая подскажет ему, как реагировать на данную личность снаибольшей для нее пользой. Это умение, не выходя из собственных границ, датьсебе возможность пережить чувство реальности другого человека.

Если психотерапевт сможет выслушать словадругого человека не откуда-то издалека, не из отдаленности клинициста, а так,чтобы они тронули его и резонировали внутри него, тогда он сумеет привнести впереживание другого человека связанное с ним вполне живое, человеческоеприсутствие; а это обстоятельство с гораздо большей вероятностью способносоздать внешние условия, при которых может произойти исцеление. Исход терапииопределяется также и многими другими факторами; но без такого рода подлинногоприсутствия со стороны психотерапевта вряд ли произойдет действительнаяперемена. Подлинное присутствие сверкает в психотерапевтах, когда они позволяютсебе быть затронутыми пациентами, когда они могут по-настоящему почувствовать,на что похоже пребывание в мире пациента, а потому и оказываются способнымиреагировать, исходя из истинного сопереживания и сострадания.

Как люди, мы обладаем двумя типами осознания,доступными нам в любой данный момент: мы сосредоточены на личных проблемах,нуждах и чувствах; в то же время мы способны прийти и к более обширномуосознанию, которое позволяет нам, хотя только на короткое время, выйти запределы этих проблем, принять по отношению к ним более широкую перспективу ипочувствовать некоторую свободу от связанности ими.

Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 |   ...   | 37 |    Книги по разным темам