Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 42 | 43 | 44 | 45 | 46 |   ...   | 49 |

Такого рода представления, конечно,неточны и вряд ли могут кого-либо удовлетворить. Они подобны плоской проекции,или же наоборот —четырехмерной модели трехмерного тела, где для наглядности используютсяопределения трехмерного мира. Математика же не раздражает тот факт, чтообозначаемые им отношения превосходят эмпирическое понимание. Таким же образомдисциплинированное воображение, монтируя модель непостижимого мира, используетпринципы логики и базируется на эмпирических данных, то есть пересказах снов.Этот свой метод я называю методом необходимых показаний. Он воспроизводитпринцип амплификации в толковании сновидений; причем его несложнопродемонстрировать на большом количестве такого рода показаний.

Единица — первая цифра некоего единства,но она же и собственно лединство, она обозначает и ледино, и всеедино, илединственность, и недвойственность, единица — это не только число, нофилософская идея, некий архетип, божественный атрибут, монада. Длячеловеческого разума подобные заключения вполне естественны, но в то же времяон детерминирован и ограничен собственными представлениями о единице и ееимпликациях. Иными словами, наше определение не произвольно, а продиктованосамой природой единицы, и потому оно необходимо. Теоретически аналогичнуюоперацию можно проделать с каждым из последующих чисел, но на практике оченьлегко оказаться в тупике, ведь с возрастанием количества усложняетсясодержание, которое в итоге уже просто невозможно исчислить иосознать.

Каждое последующее единство имеет иныесвойства. Например, особенность числа л4 заключается в том, что оно позволяетрешить уравнение четвертой степени, но уже уравнение пятой степени — нет. Необходимым показаниемдля числа л4, будет то, что помимо всего прочего оно венчает предыдущуюпоследовательность чисел. Поскольку каждое очередное единство приобретает ещеодно или несколько математических свойств, последующие показания все большеусложняются, и наконец они уже не поддаются формулировке.

Бесконечная последовательность натуральныхчисел соответствует бесконечному разнообразию индивидуальных созданий. Этобесконечное количество состоит из индивидуумов, и уже свойства десяти первыхпоказывают — если онивообще что-то показывают — некую абстрактную космогонию. Но свойства чисел одновременноявляются качествами материи, и определенные уравнения способны прогнозироватьее поведение.

Я осмелюсь утверждать, что, кромесобственно математических выражений, существуют и другие, соотносимые среальностью самым непостижимым образом. Взять хотя бы порождения нашейфантазии, их в силу большой частотности вполне возможно рассматривать какconsensus omnium (общее мнение. — лат.), архетипические мотивы. Как существуют математические уравнения, окоторых нельзя сказать, каким именно физическим реальностям они соответствуют,так существует и мифологическая реальность, о которой мы не можем сказать, скакой психической реальностью она соотносится. К примеру, уравнения,позволяющие рассчитать турбулентность разогретых газов, были известны задолгодо того, как эти процессы были досконально изучены. Подобным же образом сдавних пор существуют мифологемы, определявшие течение некоторых скрытых отсознания процессов, названия которым мы смогли дать лишь сегодня.

* * *

Верхним пределом знания, доступногомертвым, является, на мой взгляд, тот уровень сознания, который уже был некогдадостигнут. Возможно, поэтому земной жизни придается такое значение и так важно,что луносит с собой человек в момент смерти. Только в этой, земной ипротиворечивой жизни достигается высшая ступень сознания. В этом и заключаетсяметафизическая задача человека, которая без мифологизирования решения неимеет. Миф — этонеобходимое связующее звено между бессознательным и сознательным знанием.Разумеется, бессознательному известно больше, но это особое знание,существующее в вечности, не разделенное на здесь и сейчас, не переводимоена наш рациональный язык. Только при амплификации наших показаний, как этобыло показано выше на примере числительных, оно становится доступно нашемупониманию, открывается под новым углом зрения. И каждое удачное толкование снаявляется повторением этого процесса, утверждая нас в этом знании. Отсюда оченьважно, обращаясь к снам, освободиться от предвзятых, доктринерских установок.Но как только появится некая лодинаковость толкований, нужно признать, что внаших интерпретациях есть некоторая предубежденность, и следовательно, онибесплодны.

Хотя удовлетворительных доказательствбессмертия души и продолжения жизни после смерти еще никто не представил,существуют явления, которые заставляют над этим задуматься. Я могу принять ихкак возможные отсылки, но не решусь, конечно, отнести их к области абсолютногознания.

Как-то ночью я лежал без сна и размышлял овнезапной смерти одного моего друга, которого похоронили накануне. Эта смертьпотрясла меня. Вдруг у меня возникло ощущение, что он находится здесь, в этойкомнате. Мне показалось, будто он стоит в изножье моей кровати и зовет идти заним. Это был не призрачный, а его зримый образ,созданный моим воображением. Но, если быть честным, ядолжен был спросить себя: имеются ли у меня какие-либо доказательства того, чтоэто только фантазия Допустим, что это не так и что мой друг действительно былздесь, но я решил, что он — плод моего воображения, — хорошо ли это с моей стороныТем не менее у меня не было никаких доказательств — ни того, что он стоял передомной, ни того, что я его вообразил. Тогда я сказалсебе: Не доказано ни то, ни другое! Вместо того,чтобы называть это фантазией, я мог бы с тем же правом посчитать его призракоми попытаться отнестись к нему как к чему-то реальному. И только я об этомподумал, он шагнул к двери и сделал мне знак следовать за ним — как бы приглашая сыграть в некуюигру. Я вовсе не собирался этого делать. В итоге пришлось повторить себесобственные аргументы еще раз. Только тогда я смог представить, что следую заним.

Он вывел меня из дома и повел через сад,на улицу. Наконец мы пришли к его дому (он находился в сотне метров от моего).В доме он провел меня в свой кабинет, и встав на скамеечку, указал мне навторую из пяти книг в красных переплетах, которые стояли на второй полкесверху. На этом видение оборвалось. Я не был знаком с его библиотекой и незнал, что там за книги. Разумеется, я не мог прочесть заглавие того тома, накоторый он указывал, — я стоял внизу, а вторая полка находилась слишкомвысоко.

Тем не менее это было так странно, что наследующее утро я отправился к его вдове и попросил разрешения взглянуть набиблиотеку покойного. Там, как в моем видении, под книжным шкафом стояламаленькая скамеечка, но, не успев даже подойти к шкафу, я увидел пять книг вкрасных переплетах. Я встал на скамеечку и прочел заглавия. Это были переводыроманов Золя. Второй том назывался Завещание мертвеца. Сюжет его показалсямне не заслуживающим внимания, но заглавиеоказалось более чем значимым.

В другом случае поводом для размышленийпослужили сны, увиденные мной перед смертью матери. Она умерла, когда я был вТессине. Известие меня потрясло, эта смерть была для меня неожиданной. Накануненочью мне приснился страшный сон. Я находился в дремучем, мрачном лесу; средиогромных деревьев то там, то сям виднелись сказочные гигантские валуны.Настоящий героический первобытный пейзаж! И в тот же момент послышалсяпронзительный свист, эхо его, казалось, отозвалось во всей вселенной. От ужасау меня подогнулись колени. Особенно, когда из кустарника с треском выпрыгнулогромный волкодав с оскаленной пастью. При взгляде на него у меня застылакровь. Волкодав промчался мимо, и тут меня осенило: Дикий Охотник приказал емуунести человеческую душу. Я проснулся в смертельном ужасе, а утром получилизвестие о смерти матери.

Редко когда сны так пугали меня, ведь впервую минуту могло показаться, что мою мать унес дьявол. На самом деле же этобыл Дикий Охотник, Грюнхютль (Зеленая Шапка): во время январских метелей онпо ночам охотился со своим волкодавом. Охотником, как я понял, был Вотан, богдревних германцев, он и лунес мою мать к ее предкам. Можно в связи с этимвспомнить о войске Дикого Охотника, не следует забывать и о salig Lut. Этохристианские миссионеры позже превратили Вотана в дьявола, а поначалу он былбогом, как Меркурий, или Гермес, именно так понимали его римляне, это был духприроды, Мерлин из легенды о Граале, Spiritus Mercurialis, тайну которогопытались разгадать алхимики. Таким образом, сон сообщал, что душа моей материбыла столь самодостаточна, что оказалась по ту сторону христианского мира— там, где царитединство природы и духа.

Я сразу же выехал домой. Всю ночь в поездемне не давало покоя тяжелое чувство, но где-то в глубине души я не испытывалскорби по очень странной причине: в ушах у меня постоянно звучала танцевальнаямузыка, смех и крики, будто где-то праздновали свадьбу. Этот резкий контраст стем тяжелым чувством, которое оставил сон, не давал мне целиком погрузиться впечаль. Причем всякий раз, стоило лишь мне забыться, как я вдруг обнаруживал,что вокруг меня звучит какая-то радостная мелодия. И эта череда контрастныхсостояний казалась мне бесконечной.

Такой парадокс можно объяснить, еслипредположить, что в одном случае смерть видится нам с точки зрения эго, вдругом — с точкизрения души. В первом случае она выглядит катастрофой, некой жестокой ибезжалостной силой, отнимающей у человека жизнь.

Смерть действительно страшно жестока,здесь не стоит себя обманывать, — она беспощадна не только физически, но и, прежде всего, впсихической своей природе: человека вырывают из круга живых, и все, чтоостается, это ледяное молчание мертвеца. У нас нет надежды на какую бы то нибыло связь с ним, все мосты разрушены. Люди, заслуживающие долгой жизни,умирают в расцвете лет, никчемные доживают до глубокой старости. Это жестокаяреальность, и мы должны отдавать себе в этом отчет. Неумолимость ибессмысленность смерти может так ожесточить нас, что мы поверим в то, что несуществует в мире ни милосердного бога, ни справедливости, нидобра.

Но на другой взгляд — sub specie aeternitatis (с точкизрения вечности. —лат.), смерть есть радостное событие, какнекая свадьба, misterium coniunctionis. Душа словно обретает свою недостающуюполовину, достигая полноты. На греческих саркофагах изображали танцовщиц, наэтрусских могилах —пир. Когда ушел из жизни набожный каббалист Раби Шимон бен Иохаи, его друзьяговорили: он празднует свадьбу. И по сей день во многих местах в Деньпоминовения по обычаю устраивают на могилах своего рода пикник. Все этосвидетельствует об ощущении смерти как некоего празднества.

За несколько месяцев до смерти матери, всентябре 1922 года, мне приснился вещий сон. В сне я увидел отца, и этопотрясло меня — отецне снился мне с 1896 года. И вот он вновь объявился, будто вернулся из далекогопутешествия. Он показался мне помолодевшим, избавившимся от прежнейродительской авторитарности. Я провел его в библиотеку, втайне радуясь, чтонаконец узнаю, зачем он пришел. Вдобавок я предвкушал особое удовольствие оттого, что сейчас познакомлю его с женой и детьми, покажу мой дом, расскажу, чтоя сделал за свою жизнь и чем стал. Еще я хотел показать ему свою книгуПсихологические типы, которая недавно была опубликована. Однако вскоре японял, что ему нужно совсем другое — отец казался чем-то озабоченными явно чего-то хотел от меня. Почувствовав это, я воздержался от разговоров осебе. Наконец он сказал, что, раз уж я психолог, он хотел быпроконсультироваться со мной по проблемам семейной психологии. Я уже был готовпрочитать ему длинную лекцию о сложностях брака, но в этот момент проснулся.Сразу я не сумел правильно понять и объяснить этот сон, поскольку мне даже вголову не приходило, что он может предвещать близкую смерть матери. Мне этостало понятно лишь тогда, когда она внезапно умерла в январе 1923года.

Брак моих родителей был несчастливым,полным испытаний и горестей. И отец, и мать — оба — совершали множество ошибок,типичных в подобных ситуациях. Увидев этот сон, я мог предугадать смертьматери: отец появился после 26 лет отсутствия, желая узнать у психолога оновейших достижениях семейной психологии потому, что ему в скором временипредстояло вернуться к этой проблеме. Видимо, там, в вечности, он был лишенвозможности получить новое знание и не стал лучше разбираться в этих вопросах,поэтому ему пришлось обратиться за помощью к кому-то из живущих, чтобы в светепоследних обстоятельств определить собственную точку зрения.

Таков был смысл сна. Безусловно, я могузнать и гораздо больше, но меня прежде всего занимало, почему отец приснилсямне перед смертью матери, смертью, которую я не смог предвидеть Сон явноуказывал мне на отца, к которому я со временем стал испытывать все болееглубокую симпатию.

Бессознательное, по причине своейпространственно-временной относительности, владеет гораздо лучшими источникамиинформации, чем сознание — последнее лишь направляет наше смысловое восприятие, тогда каксвои мифы о жизни после смерти мы умеем создавать благодаря немногим скупымнамекам из наших сновидений и подобных спонтанных проявлений бессознательного.Как я уже отмечал, мифам не стоит придавать какую бы то ни было познавательнуюценность, и уж совсем не следует считать их доказательствами. Тем не менее, онимогут явиться основанием для мифологической амплификации, открывая передисследователем возможности для живого творчества. Уберите этот промежуточныймифологический мир фантазий, и дух станет добычей закостеневших доктринерскихпредрассудков. С другой стороны, уделяя слишком много внимания этиммифологическим образованиям, мы рискуем посеять сомнение и соблазн в умахслабых и внушаемых, склонных к фантастическому гипостазированию.

Один из наиболее широко распространенныхмифов о потустороннем мире возник благодаря идеям и представлениям ореинкарнации.

В одной стране, чья духовная культураочень сложна и гораздо древнее, чем наша (речь, разумеется, об Индии), мысль опереселении душ является столь же естественной, как наши представления оТворце, или Spiritus rector. Образованным индусам известно, что мы их точкузрения не разделяем, но их это нимало не волнует. Своеобразие восточноймудрости заключается в том, что последовательность рождений и смертейбесконечна и, подобно вечному круговращению, не имеет цели. Мы живем, достигаемкакого-то знания, умираем, и все начинается сначала. Только с именем Буддысвязана идея славной цели — преодоления земного существования.

Pages:     | 1 |   ...   | 42 | 43 | 44 | 45 | 46 |   ...   | 49 |    Книги по разным темам