Важно, чтобы вы хорошо понимали, что такое функция экспертизы и как она проявляется.

После прочтения вы должны быть в состоянии определить, как каждая функция проявляется в различных психологических исследованиях.

При чтении обратите особое внимание на формулировку вопросов к эксперту. Имейте в виду, что вы будете сталкиваться с этим много раз на работе.

Психологическое обследование проводится в различных ситуациях. Наверное, трудно найти какую-либо черту личности или состояние человека, которое не могло бы стать объектом судебного интереса в том или ином деле. В результате эксперту-психологу могут задавать самые разные вопросы. Какие вопросы будут представлены, зависит от развития судебной практики и психологической экспертизы в разных странах. Как правило, применение психологической экспертизы в некоторых странах начинается с участия психолога в психиатрической экспертизе, особенно при установлении невиновности (обычно путем проведения тестов). В дальнейшем количество судебных вопросов к эксперту-психологу увеличивается, они выходят за рамки уголовного права. Чем больше и разнообразнее назначается экспертиза, тем легче суду «открывать» новые вопросы, на которые может ответить эксперт-психолог.

В странах, где давно применяется психологическая экспертиза, эксперту также задают вопросы, которые еще не задают в наших судах (например, смог ли задержанный правильно понять права, которые ему зачитывали, лицо, отказавшееся от помощи адвоката, смогло в достаточной мере понять смысл своего решения и т. д.). Однако нельзя сказать, что они не важны для нас. Психологическая экспертиза — явление динамичное, быстро развивающееся. Если сегодня в нашей стране не проводится та или иная экспертиза, ее сделают завтра.

Психологические экспертизы, как выполняемые нами в настоящее время, так и потенциальные задачи, крайне различны. Однако сколько бы различных вопросов ни задавали экспертам и конкретных целей экспертизы, при их проведении эксперты ставят перед собой и общие цели. Принимая во внимание общие цели, которые ставит перед собой суд при назначении психологической экспертизы и проводящий ее эксперт, можно выделить три основные функции: экспертиза способностей человека, общая экспертиза личности и прогнозирование поведения индивида в будущем. Эти цели одинаковы при выполнении любых экспертиз, но одни из них важнее при выполнении одних, другие — других экспертиз. Мы обсудим их.­

Изучение личных способностей

Представим себе такую ​​ситуацию. Водитель не смог вовремя остановить автомобиль, в результате чего погиб человек. В ходе технического расследования инцидента было установлено, что если бы водитель отреагировал немного быстрее, аварии можно было бы избежать. Остановить машину было технически возможно. Но может возникнуть вопрос, а была ли психологическая возможность? Способен ли вообще человек среагировать так быстро, как это было необходимо в данном случае? Способен ли этот конкретный водитель так быстро реагировать? Автомобиль, на котором он ехал, не может остановиться быстрее, чем позволяет его конструкция. Природа, созданная человеком. Но даже он не может сделать больше, чем позволяет его «конструкция». Если человеку нужно хотя бы 0,2 секунды, чтобы среагировать в определенной ситуации, а у него было всего 0,1, то он не мог вовремя среагировать. На языке психологии это называетсяэто так: у него не было нужной способности.

Как определяются способности человека и проводится экспертиза? Давайте еще раз вспомним приведенный выше пример. Часто при рассмотрении подобных дел просто очевидно, что человек не смог поступить так, как должен. Суд видит это без чьей-либо помощи. Однако нередки случаи установления конкретного факта, который уже требует специальных знаний и особого метода исследования. Например, в рассматриваемом случае это были психологические исследования человеческих реакций. Немалый объем выполнен представителями общей и инженерной психологии. Но эти исследования могут рассказать нам больше о том, как люди в целом способны реагировать. Лицо, представляющее интерес для суда, может достаточно явно отличаться от других людей. Здесь необходимы не столько знания психологии, сколько психологические методы исследования. Например, можно смоделировать очень похожую ситуацию, то есть создать экспериментальные условия, когда нашему субъекту необходимо очень быстро среагировать и определить, какова его реальная скорость реакции в ситуации, подобной расследуемой автомобильной аварии. Результатом исследования стало минимальное время, необходимое нашему испытуемому для реакции. От полученного результата будет зависеть дальнейшее его использование и дальнейшее сотрудничество с психологом.

Если выяснится, что человек не смог должным образом отреагировать в интересующей суд ситуации, суду, вероятно, придется признать его невиновным. Конечно, этот вывод не будет сделан автоматически. Суд должен будет исследовать заключение эксперта, как и любые другие доказательства (скажем, согласно ст. 65 ГПК, он будет учитывать квалификацию эксперта, обстоятельства расследованияно). Однако, признав заключение эксперта, суд должен будет вынести оправдательный приговор достаточно однозначно.

Ситуация будет намного сложнее, если психологическая экспертиза покажет, что водитель все-таки смог правильно среагировать. В этом случае суду придется оценить ряд дополнительных обстоятельств. Допустим, для него это может быть очень важно, этому человеку было сложно или легко ответить адекватно. Одно, если для того, чтобы избежать аварии, требовалось чрезвычайное нервное напряжение, чрезвычайная концентрация. Другое дело, если для этого требовалось просто элементарное желание, нормальные усилия. Понятно, что во втором случае поведение индивида гораздо более предосудительно. Также важно, сколько усилий приложил индивидуум, насколько искренними были его усилия, чтобы предотвратить несчастный случай. Это зависит от его личности, его чувства ответственности, мотивов и т. д. При оценке всего этого гораздо важнее другая функция психологической экспертизы — общепсихологическая экспертиза личности,

Существует множество психологических обследований, основной функцией которых является выяснение индивидуальных способностей, и они весьма разнообразны. Это:

• способность свидетеля к даче показаний (умение видеть и понимать события и свидетельствовать о них в суде — «способность воссоздавать обстоятельства, имеющие значение для дела»);
• способность обвиняемого предстать перед судом;
• дееспособность по гражданским делам — способность лица жить самостоятельно, управлять своими делами;
• умение воспитывать детей (решение вопросов отчуждения отцовства-материнства);
• эмансипация (способность несовершеннолетнего самостоятельно управлять своими делами);
• способность потерпевшего, обвиняемого предстать перед судом;
• способность жертвы сопротивляться физическому или психическому давлениюпри рассмотрении дел, в которых виновный подвергается психическому или физическому принуждению (в случае установления психического или физического принуждения суд может рассмотреть его как смягчающее обстоятельство — ст. 40 (принуждение, связанное с занятием проституцией — ст. 239; обладание и обладание половой принуждение путем лишения физического лица имущества, находящегося в собственности, — статья 273. Вымогательство имущества и др.).

Во всех перечисленных случаях суд интересует та или иная дееспособность лица (подсудимого, свидетеля, потерпевшего). Решение суда зависит от ответа на вопрос о том, способен ли человек справиться с той или иной трудностью: что-то понять (ребенок-свидетель — действия взрослых), чему-то противостоять (принуждение), что-то сделать ( воспитывать детей, вести свои дела). Навыки, необходимые в каждой из этих ситуаций, различны. Однако поведение эксперта-психолога при их исследовании по существу одинаково. Психолог должен:

• исследовать проблему, с которой столкнулось лицо (например, обвиняемый, потерпевший или участник гражданского спора);
• выяснить, какие требования оно к нему предъявляет;
• определить, какие навыки необходимы, чтобы справиться с ним;
• определить, есть ли у него эти способности.

Общий личностный тест

Вспомним еще раз пример с автомобильной аварией.

Предположим, что мы знаем, что человек был психологически способен избежать этого. Тогда мы должны судить о его вине. Закон требует, чтобы это делалось с учетом личности лица и обстоятельств преступления. Это требование очень существенно. Суд должен не только установить факт фактического нарушения закона, но и разобраться в том, что произошло. Суд должен понять «внутреннюю» сторону совершения преступления: мотивы, побудившие и воспрепятствовавшие преступнику совершить преступление, его чувства (например, насколько добросовестно лицо стремилось избежать преступления, как теперь оценивает то, что он сделал и др.).

По сравнению с настройкой Ability0, эта ситуация совершенно иная. При исследовании способности индивидуума вообще остановить машину в указанной ситуации нас интересовало только число, выражающее соответствующую способность индивидуума — реакции в определенной ситуации быстрые. Нам было не очень важно, что он за человек, насколько он уважает закон, насколько он честен, что он чувствовал во время преступления и т. д. Важна была только одна очень узкая сторона его личности — способен ли он на то или иное. Совсем иначе обстоит дело при оценке личности, попытке понять ее мотивы, смысл нанесенного ей ущерба и т. д. Нас интересуют уже не отдельные, узкие стороны его личности, а вся его личность. Другими словами, требуется целостное понимание человека.

Потребность понять человека может возникнуть в совершенно разных ситуациях.

• Это может произойти, например, если участник процесса (подсудимый, потерпевший, свидетель) ведет себя необычно, странно. Суд не понимает причины такого поведения0. Из-за этого непонятно, как оценивать высказывания и действия человека. В этом случае мало простого ответа: «ему плохо» или «он издевается над судом». Нужно понять, что такое человек. Это поможет понять, что сподвигло ее на такой поступок, что он «хочет сказать».
• Суд может не понять внутренней стороны преступления, если поступок лица сильно противоречит его нормальному поведению. Суд не удивляется, если жестокое убийство совершает рецидивист, но непонятно, если его совершает примерный гражданин с безупречной репутацией. Суд должен быть уверен, что понимает его поведение, мотивы, эмоции как в целом, так и в криминальной ситуации.
• Четкое понимание положения лица и преступления особенно необходимо, когда закон нарушается крайне грубо, когда преступление совершается вопреки очень строгим санкциям закона и вероятность того, что преступление будет раскрыто, действительно мала. скрытый.
• Бывает трудно понять обвиняемого даже тогда, когда выясняется, что обвиняемый — особенный человек с редкими и необычными качествами. Например, человек с определенными психическими расстройствами. Они могут быть не настолько очевидны, чтобы мы признали его невиновным, но сильно влияют на его поведение. Для того чтобы понять этот эффект, судье нужна помощь психолога.
• Потребность в понимании личности чрезвычайно высока, когда личность переживает исключительные, особые ситуации, попадает в особые ситуации.

Во всех вышеперечисленных случаях суду в меньшей степени помогает личный опыт и бытовая психология. Суду необходима помощь психолога или эксперта.

Мы видим, что потребность в общечеловеческом понимании обычно связана с потребностью в оценке мотивации, эмоциональных состояний. У психолога таких знаний больше, чем у суда. Ему известны такие психологические процессы, которые неизвестны суду. С их учетом странное поведение становится понятным не только психологу, но и судье. Скажем, зверское убийство, совершенное человеком с безупречной репутацией, кажется странным и непонятным с точки зрения отечественной психологии. По ее словам, это естественно, когда порядочный человек всегда ведет себя прилично, а непристойный всегда ведет себя неприлично. Научная психология знает, что так было не всегда. Важным типом лиц, совершающих насильственные преступления, является «контролер», т. е. тот, кто даже

а в условиях очень сильного и длительного конфликта с другим человеком старается держать себя в руках, не допустить выплескивания своих эмоций. Из-за этого он обычно ведет себя очень вежливо. Однако существует риск того, что эмоциональное напряжение и агрессия вырвутся наружу неожиданно и станут неконтролируемыми1. Другой пример — бракоразводный процесс. Отношения между разводящимися настолько разнообразны и сложны, что значительная их часть может выходить за пределы личного опыта судьи. В таких случаях у судьи могут возникнуть серьезные проблемы с попытками понять истинные мотивы сторон, их истинные желания и интересы.

Важно точно определить отношения между судом и психологом-экспертом. Психолог не может пытаться заменить судью, понять человека, стоящего за судьей. Судья не может оставить судебного психолога для понимания. Это связано с тем, что без понимания человека невозможна нравственно-правовая оценка его поступка. Роль психолога состоит не в том, чтобы освободить судью от необходимости понять судью, а, наоборот, в том, чтобы помочь судье понять ее как можно лучше. С учетом этого формулируются типичные судебные вопросы к психологу: «Каковы мотивы совершения преступления?» Какие личностные качества оказали существенное влияние на поведение подсудимого во время совершения преступления? Какое психическое расстройство (психическая аномалия) имеется у индивидуума и какое влияние оно оказало? Какой моральный (психический) вред причинено преступлением?»

Во всех вышеперечисленных случаях, каким бы ни было содержание вопроса, его функция состоит в том, чтобы помочь суду лучше понять истца в целом и, тем самым, в криминальной ситуации. Например, суд вряд ли удовлетворится кратким и конкретным ответом на любой из вышеперечисленных вопросов («Мотив — эгоизм», «Эффект был вызван эгоизмом подсудимого», «Слабое психическое развитие помешало полному пониманию ситуации»). Суду необходимо иметь хорошее представление о личности и состоянии подсудимого или потерпевшего. Только это поможет понять, как преступник решился на это, что значили для него в тот момент совесть и закон. Только это даст возможность понять, что значило преступление для потерпевшего. Мы не поймем ни того, ни другого, не поняв человека. Изнасилование, которое для одной девушки было просто неприятным приключением, для другой — смертельной душевной травмой, после которой невозможно жить дальше.

Можно назвать несколько видов психологической экспертизы, где чрезвычайно важную роль играет функция помощи суду в понимании человека:

• убить0;

• нарушения прав, совершенные «при внезапном сильном волнении»;
• совершил преступление в случае ограниченной вины;
• версия 0 для проверки на суицид;
• определение размера (стоимости) морального вреда потерпевшему.

Суд может сформулировать вопрос эксперту по-разному — он может спросить о мотивах совершения преступления, особенностях личности, оказавших существенное влияние, иных психических особенностях и т.п. Однако во всех этих случаях за вопросом суда скрывается обращение к психологу: «мы не понимаем (не до конца понимаем) человека, его поведение. Мы не понимаем, наверное, потому, что не знаем, каковы были мотивы, какие личные качества оказали существенное влияние. Укажите на эти особенности, мотивы, психические качества и объясните, как все произошло, почему этот человек так поступил».

Каковы последствия успешного выполнения этой функции для решения суда? Следует ожидать, что чем лучше судья понимает личность человека и ситуацию, тем точнее он определит его вину. Исследования показали, что сотрудничество между судьей и экспертом-психологом и усилия психолога помочь судье лучше понять обвиняемого обычно смягчают приговор. Это происходит тремя способами.

Прежде всего, более глубокое исследование психологических обстоятельств преступления помогает судье разобраться с фундаментальной ошибкой атрибуции. Как мы помним, психология здравого смысла имеет тенденцию значительно переоценивать личности и недооценивать значение ситуации при объяснении того, почему индивид действует тем или иным образом. Внимательное изучение механизма преступления подчеркивает значимость ситуационных моментов и побуждает судью к мысли, что подсудимый менее виновен, чем кажется.­.

Вторым важным смягчающим обстоятельством заключения судьи является «вызов сочувствия». Чем больше мы знаем о человеке, тем легче нам представить себя в его ситуации, начать смотреть на жизнь и его проблемы «его глазами». Может оказаться, что обвиняемый в детстве испытывал трудности, но не получил поддержки, что с ним обошлись несправедливо, что ему пришлось столкнуться в жизни с гораздо большими трудностями, чем самому судье, и это вынуждает его быть более снисходительным. Это помогает понять, почему он поступил неправильно, жестоко.

Наконец, более тщательное знакомство с личностью обвиняемого и более полное представление о том, как было совершено преступление, снижает «стремление к вознаграждению». Потому что судья, часто сам того не осознавая, будет склонен назначать более суровое наказание эмоционально, протестуя против самого преступления, а не вникая в то, в чем на самом деле вина человека, какое влияние на него окажет наказание, насколько оно исправит ситуация и др. Такая эмоциональная реакция во многом определяется тем, что судья «не видит преступника сквозь преступление». Преступление, особенно тяжкое, «скрывает подлинную личность преступника». Сильное возмущение содеянным лишает человека возможности и желания понять, как все произошло на самом деле, действительно ли виновен подсудимый.

Психологическое прогнозирование. Выбор средств правовой защиты

При принятии решения суду часто приходится выбирать меры, которые он будет применять. Во многих случаях судья выбирает либо лишение свободы, либо другие несвязанные меры. В большинстве случаев закон предоставляет судье достаточно широкую свободу действий при определении срока лишения свободы. Джа секданный судья также должен руководствоваться целями закона. Например, при избрании уголовного наказания судья руководствуется как нормой соответствующего уголовного закона, так и общими целями уголовного наказания. Среди этих целей есть превентивные — предотвратить дальнейшие преступления, и исправительные — сформировать уважение к закону. Нам придется долго ждать, пока мы увидим, действительно ли уголовное наказание исправит преступника (если судья преследует эту цель). Если в деле о разводе суд, руководствуясь интересами ребенка, принял решение о том, что ребенку после развода лучше жить с матерью, придется ждать много лет, прежде чем станет ясно, это решение было правильным. Такие решения прогностичны. Судья должен быть пророком. Ему приходится предсказывать эффект того или иного наказания. Например, принимается прогностическое решение, при условно-досрочном освобождении осужденного из места лишения свободы в соответствии со статьей 54 Гражданского кодекса России «Условно-досрочное освобождение от наказания досрочно или замена неотбытой части наказания более мягким наказанием». Эта статья «может быть применена к осужденному только в том случае, если он примерным поведением и добросовестным трудом показал, что исправится». «Паситаисе» в этом случае также является прогностическим решением. Это означает, что «больше не будет совершать преступлений в будущем». Прогнозирование поведения человека — сложная задача. Часто бывает непросто предсказать, как человек поведет себя в ближайшем будущем. Гораздо сложнее предсказать его поведение через год. Эта статья «может быть применена к осужденному только в том случае, если он примерным поведением и добросовестным трудом показал, что исправится». «Паситаисе» в этом случае также является прогностическим решением. Это означает, что «больше не будет совершать преступлений в будущем». Прогнозирование поведения человека — сложная задача. Часто бывает непросто предсказать, как человек поведет себя в ближайшем будущем. Гораздо сложнее предсказать его поведение через год. Эта статья «может быть применена к осужденному только в том случае, если он примерным поведением и добросовестным трудом показал, что исправится». «Паситаисе» в этом случае также является прогностическим решением. Это означает, что «больше не будет совершать преступлений в будущем». Прогнозирование поведения человека — сложная задача. Часто бывает непросто предсказать, как человек поведет себя в ближайшем будущем. Гораздо сложнее предсказать его поведение через год.

Потому что здесь проще всего ошибиться, и ошибка будет особенно очевидна. Представим, что судья присудит условный срок лицу, впервые совершившему насильственное преступление. Оценив обстоятельства преступления и личность подсудимого, судья приходит к выводу, что лицо может исправиться без реального лишения свободы. Покинув зал суда, человек вскоре после этого совершает новое насильственное преступление. На плечи судьи ложится тяжелая ответственность. Ему неприятно, что он мало знает людей, не «укусил» подсудимого, который оказался гораздо хуже, чем думал судья. Но он почувствует гораздо большую ответственность перед новой жертвой. Ведь последний не пострадал бы и не пострадал, если бы судья принял более строгое решение – назначив лишение свободы. Конечно, судья может избежать такой ошибки, назначив всегда самое строгое наказание. Тогда никто не сможет его прижать, что он что-то не так сделал. Но за покой своей жизни подсудимым приходится платить очень высокую цену. В таком случае суровое наказание налагается на тех, кто без него мог бы достичь целей закона. Важно и то, что такой судья нарушает закон и в других отношениях. На основании презумпции невиновности сомнения должны рассматриваться в пользу обвиняемого. Если можно назначить и более суровое, и более мягкое наказание, а судья сомневается, какое из них назначить, он должен назначить более мягкое наказание. Между тем, судье, избежавшему ответственности, назначено самое суровое наказание. На основании презумпции невиновности сомнения должны рассматриваться в пользу обвиняемого. Если можно назначить и более суровое, и более мягкое наказание, а судья сомневается, какое из них назначить, он должен назначить более мягкое наказание. Между тем, судье, избежавшему ответственности, назначено самое суровое наказание. На основании презумпции невиновности сомнения должны рассматриваться в пользу обвиняемого. Если можно назначить и более суровое, и более мягкое наказание, а судья сомневается, какое из них назначить, он должен назначить более мягкое наказание. Между тем, судье, избежавшему ответственности, назначено самое суровое наказание.

В этой конфликтной ситуации судья стремится найти специалиста, который помог бы ему принять прогностическое решение и максимально облегчить ответственность за ошибку. Психолог особенно готов ответить на такой вопрос.

Прогностические вопросы примерно такие: «Можно ли исправить человека с помощью психотерапии или психокоррекции?» Как развод влияет на ребенка? Каковы будут последствия наказания для дальнейшей жизни личности? Остается ли человек опасным для других и т. д.»Опыт других стран показывает, что судьи очень охотно назначают прогностическую экспертизу. В этом случае ответственность за последствия неправильного прогноза берет на себя психолог. Ситуация парадоксальна, поскольку, как бы ни было приятно это доверие судьи, у эксперта-психолога нет оснований сильно этому радоваться. Психологический прогноз (по разным причинам) еще не соответствует требованиям, предъявляемым к судебно-медицинской экспертизе.

Вспомним ситуацию, когда судья рассматривает, какое наказание назначить лицу, совершившему насильственное преступление, и, оценив личность преступника и материалы дела, пытается определить, совершит ли это лицо более насильственные преступления. Допустим, он (как это часто делается в США, Германии и других странах) обращается к психологу и просит ее провести анализы и определить вероятность особого рецидива. Было проведено несколько таких исследований. Оказалось, что и психологи, и судьи не могут достоверно предсказать, совершит ли человек новое преступление. Более того, оказалось, что вероятность того, что человек повторит подобное преступление, обычно завышается. Выяснилось, что 99,7 % людей, которым предсказывали, что они совершят новое насильственное преступление в следующем году, оказались неверными. (нового насильственного преступления не совершали)1. Таким образом, при прогнозировании повторного насилия ситуация не лучше, чем при долгосрочном прогнозе погоды.

Проблемы, связанные с прогностическими решениями, хорошо известны. Давно уже не было иллюзий, что наказание в виде лишения свободы исправит преступника. Однако исправление по-прежнему остается целью уголовного наказания, и судья при назначении наказания по-прежнему «прогнозирует», можно ли исправить судью без лишения свободы, а если невозможно, то какой срок лишения свободы должен быть назначен. назначается для обеспечения исправления. Здесь мы имеем дело с предсказанием особого рода — ритуальным предсказанием и ритуальными прогностическими решениями. Это прогнозы, которые делаются, несмотря на то, что они совершенно ненадежны и, как правило, неверны. Надежность J0 не выше магии, призванной вызвать дождь. Единственная причина в том, что они необходимы психологически, чтобы «оправдать» и «осмыслить» суждение, иметь возможность констатировать, что целью назначенного наказания является исправление преступника. В такой ситуации позиция эксперта-психолога должна быть очень четко определена. При ответе на прогностические вопросы суда психолог должен:

1. обратить внимание суда на проблемный характер таких прогнозов;
2. представлять в суд только научно обоснованную информацию о том, какие черты личности будут связаны с нежелательным (скажем, насильственным) поведением.

предоставить суду другие психологические данные, которые могут быть полезны при рассмотрении прогностического решения