Горный мир Кубани

Вид материала

Документы

Содержание Семен Бабаевский Узункол – детя десяти глетчеров Учкулан и Даут

Подобный материал:

• Темы контрольных работ по дисциплине «История Кубани» Древние государства на территории, 104.66kb.
• Дорогие шестиклассники, мы предлагаем совершить увлекательное путешествие в мир истории, 80.35kb.
• Работа нацелена на то, чтобы показать истоки появления православия на Кубани и вызвать, 360.42kb.
• «добрые соседи», 106.07kb.
• Измерение на линейной шкале качества профессиональной деятельности учителей по формальным, 87.04kb.
• Урок исследование на тему: «Освобождение Кубани. Битва за Кавказ», 130.04kb.
• Задачи: образовательная изучение и расширение знаний учащихся о быте и тадициях населения, 75.94kb.
• Дится в соответствии с ведомственной целевой программой реализации государственной, 196.09kb.
• Задачи журнала: Предоставить своим читателям наиболее достоверную информацию о местах, 62.8kb.
• Программа форума Майнекс: “горный вуз – Горный бизнес, 171.08kb.

Если вам доводилось видеть вблизи Эльбруса слияние грохочущих вод Уллу-Кама и Учкулана, откуда, собственно, и берет свое начало Кубань, то вы, увидев ту же Кубань недалеко от Славянска или Варениковской, никогда не скажете, что перед вами одна и та же река.

^ Семен Бабаевский

 

Итак, голубым ручейком Кубань выбирается из-под ледника Уллу-Кам, стекающего с западного склона Эльбруса. Так как Эльбрус и Казбек — две вершины, которые делят Кавказ на Западный, Центральный и Восточный, то и реке Кубани принадлежит значительная роль в этом, как говорят географы, районировании: все реки, все воды северного склона всего Западного Кавказа принадлежат кубанскому бассейну.

Но верховья Кубани — это не только граница между Западным и Центральным Кавказом. Весьма примечательны они и в этнографическом отношении. Расположенные в углу, образованном Главным Кавказским хребтом и отрогом Хотю-Тау, соединяющим этот хребет с Эльбрусом, они находятся в самом стыке трех интереснейших исторических областей Кавказа — Карачая, Балкарии и Сванетии.

Горная страна Карачай, входящая в состав Карачаево-Черкесской автономной области, целиком лежит в пределах кубанского бассейна. Она простирается от Эльбруса до границ Краснодарского края, захватывая восточный краешек Кавказского государственного биосферного заповедника. Границы между краями, областями, расчерченные на карте, обычно не ощутимы на местности: разве что у шоссе, пролегающего но чистому полю, поставлен межевой знак для сведения окружающих. У Карачая — не так: большая часть его границ проходит по самым гребням Главного Кавказского хребта или его отрогов. Находясь здесь, можно стоять одной ногой в Карачае, а другой — в Сванетии или в Абхазии, видеть сразу и Северный Кавказ, и Закавказье, и иногда даже два разных неба, ибо нередко облака бьются об одну сторону хребта, будучи не в состоянии перевалить через него.

Карачай — самая красивая часть высокогорного Кавказа: достаточно сказать, что она включает в себя такие уникальные в ландшафтном отношении районы, как Лрхыз, Теберда-Домбай, Узункол. Рекреационные ресурсы (то есть возможности развития туризма, горно-лыжного спорта, альпинизма и других видов отдыха) этих жемчужин высокогорья использованы пока (за исключением Домбая) далеко не полностью. Облик Карачая — крутые ледники, низкая снеговая линия, могучие хвойные леса, пышная субальпийская растительность и удивительная прозрачность кубанских притоков. Но эта природа, радушная к путнику в августе, когда здесь царит устойчивая солнечная погода, или в сезон горно-лыжного спорта, нередко бывает весьма суровой с теми, кто здесь живет постоянно. Продолжительные снегопады, внезапные метели, ненастная весна, паводки горных рек, лавины и сели — разрушительные грязевые потоки — вот что выпадает нередко на долю аборигенов. И представляется, что характер карачаевцев во многом сформирован этими суровыми, величественными горами.

С местным населением туристы встретятся в альпийской зоне, на подступах к перевалу. Как правило, выше границы леса располагаются летовки карачаевских пастухов— коши: незатейливые срубы или просто палатки из бурок и кусков толя. Гостеприимство их хозяев незабываемо. Это — неизменно радушные, приветливые, благожелательные и немногословные люди, сразу покоряющие сердца какой-то особенной скромностью и миролюбием. (Интересно отметить, что эти черты и характера карачаевцев давно обратили на себя внимание путешественников и исследователей. Русский академик Генрих-Юлиус Клапрот, странствовавший здесь в 1808 году, писал, что «по мягкости нравов они превосходят всех соседей».)

Обстановка на коше интересна сочетанием деталей древнего пастушеского быта с приметами нового времени. В центре коша, под дымоходным отверстием в крыше, висит на цепи огромный «сынджир» — многозубый крюк, на который вешают казан, а пламя очага отражается в никелированных боках сепаратора последней конструкции. На подпирающем край навеса традиционном «быкы» (кол с ответвлениями в виде рогов) висят рядышком «мая» — сычуг ягненка, служащий сырной закваской, и великолепный призматический бинокль — непременная принадлежность всякого коша. Вечером после традиционного айрана (специфический кисломолочный напиток) и сыра здесь можно услышать музыку из портативного магнитофона или транзисторного приемника; но весьма часты здесь и своеобразные мелодии сибизаги — дудки, сделанной из старого ружейного ствола.

...Пылает огонь в очаге, блестя искорками в глазах смирно лежащих огромных волкодавов, приученных с почтением относиться к гостю. Льются неторопливые рассказы пастухов, вспоминающих предания об алмасты — снежном человеке. Сказочного алмасты якобы можно приручить и заставить выполнять любую домашнюю работу, если припрятать клок его шерсти. Но если алмасты случайно его найдет, то может взбунтоваться, натворить бед и убежать в горы.

Еще больше хлопот доставляет людям голова «эмегона» (великана) Джель-Мауса, некогда отрубленная нартом (богатырем) Киллы. Отрубить он ее отрубил, а вот умертвить не смог. Вот и замышляет она погубить род людской, пытаясь проглотить луну.

В дореволюционные времена, рассказывал мне чабан Ассали, когда в народе были сильны суеверия, при каждом начале лунного затмения карачаевцы хватали ружья, трещотки, тазы и стуком, криком, выстрелами будили собак нарта Киллы, чтобы они тут же оттащили кровожадную голову Джель-Мауса от бедняжки луны.

...В горах Карачая такое множество интереснейших маршрутов, такое обилие разнообразнейших по облику и по технической сложности перевалов, что сюда можно возвращаться каждое лето вновь и вновь — в течение десятилетий. Так случилось и в моей жизни, о чем я не жалею. Дороги в эту горную страну ведут через поселок Архыз, через молодой современный город Карачаевск, расположенный на самой стрелке слияния рек Кубани и Теберды, и далее, к склонам Эльбруса, через аул Учкулан, свято хранящий память о своем почетном гражданине, прославленном краснодарце офтальмологе С. В. Очаповском. Ближайшие к Краснодарскому краю «ворота» Карачая —это Псебай. Стоит прилететь туда самолетом и пересечь невысокий водораздел между Малой и Большой Лабой, и вот вы уже в селе Курджиново, на карачаевской земле, на пути в сказочный Заге-дан и к перевалам Санчарской группы...

Но вернемся к верховьям Кубани.

Точка истоков Кубани — оконечность ледника Уллу-Кам — расположена высоко в горах: ее отметка 2965 м. Пустынное дикое ущелье Уллу-Кама замыкается сверху гигантской стеной вершины Кюкюртлю-Баши (4623 м) — отрога Эльбруса. Ее верхние зубцы имеют округлые сглаженные формы, характерные для застывшей лавы,— они напоминают щиты уснувших волшебным сном богатырей... Альпинистский маршрут по этой стене с последующим заходом по западному плечу Эльбруса на его западную вершину относится к высшей категории трудности 5Б (в то время как трудность обычного «классического» пути на Эльбрус оценивается по той же шкале всего в 2А). У своего истока Уллу-Кам (Кубань) имеет вид узкого говорливого ручейка, который нетрудно во многих местах перейти по камешкам.

Пройдем, следуя за ним, вниз по ущелью от ледника Уллу-Кам. Вот на левый берег по каменистому гребню спустилась тропа с перевала Хотю-Тау, ведущего в оживленное Приэльбрусье— долину Баксана, в Балка-рию. Дальше идем вниз по этой тропе с незначительным уклоном около километра. Затем Уллу-Кам отходит от тропы, исчезая в глубоком каньоне, а тропа зигзагами — к огромному альпийскому лугу, с которого влево открывается вид на широкое горное ущелье, замыкающееся ослепительно белыми горами. Это — ущелье реки Уллу-Озень, первого крупного притока Уллу-Кама (выше в него впадают лишь крохотные ручейки), а луг, где сливаются Уллу-Кам и Уллу-Озень, известен под названием поляны Ворошилов кош. Название это возникло в 30-е годы, когда здесь находился кош колхоза имени К. Е. Ворошилова. В последние годы пастухи не всегда располагаются здесь на лето, так как в 3 км ниже по реке имеется большой утепленный кош.

Многие авторы именно место слияния Уллу-Кама и Уллу-Озеня считают началом Кубани. Другие предпочитают и образовавшийся от слияния поток до впадения в него большой реки Учкулан, именовать Уллу-Камом, считая, что Кубань начинается здесь. За последнее тысячелетие название реки менялось более трехсот раз. Это подтверждается литературными источниками, архивными и картографическими документами. Большинство античных авторов упоминает нынешнюю Кубань под названием Антикес. Версия перевода этого наименования с древнегреческого языка (Осетровая) связывается с тем, что во времена Босфорского царства в низовьях Кубани был развит промысел осетровых пород рыб, причем продукция этого промысла вывозилась не только в Грецию, но и на Аппенинский полуостров. Следующее из наиболее распространенных названий Кубани — Вардан — встречается впервые у Птолемея и с различными искажениями повторяется вплоть до XIX века. Переводится этот топоним по-разному — Река дождя или Широкая река — в зависимости от точки зрения авторов, приписывающих ему санскритское, кельтское и т. д. происхождение. А нынешнее наименование реки также дедуцируется неоднозначно — либо от древнегреческого Гипанис (Лошадиная), что связывается с босфорским культом «Фракийского всадника», либо от карачаево-балкарского слова «къобан», переводимого как взбешенная или мчащаяся. Существует также версия, отталкивающаяся от ираноязычного Гупана (Остающаяся под покровительством богов). Другие авторы производят гидроним «Кубань» от слова «куба» (бледный — у на-гайцев, сероватый — у морцев, бледно-желтый — у казахов). Некоторые ученые полагают, что нынешний гидроним представляет собой заключительное звено топонимической цепи, восходящей к древним булгарам середины первого тысячелетия нашей эры. Ранняя форма этого гидронима — «Кофен» — восходит, по их предположению, к общеэгейскому кофу (вода, река, речка).

Нельзя утверждать, что все процитированные переводы являются бесспорными. Но остается несомненным факт, что ни одна река в пределах СССР не имеет столь длинного перечня имен, даже Волга, судя по последним изысканиям, имеет их не более ста.

В верховьях Кубани и ближайших к ним притоков — Уллу-Озеня, Восточного Кичкинекола, Чирюкола и Узункола — много ледников. Здесь их насчитывается 155 (без ледников Эльбруса) с общей площадью оледенения 95 км², из которых 20 относятся к первому разряду— ледники Уллу-Озень, Талыч-Хан, Морды, Чунгур-Джар, Кичкинекол и другие. Через них ведут сложные перевальные пути из Карачая в Балкарию, Сванетию и Восточную Абхазию. Спуск в карачаевскую сторону с некоторых из этих перевалов (Хотю-Тау, Хасай-Кой-Сюрульген, Азау) выводит прямо на поляну Ворошилов кош, так что после блужданий в лабиринте трещин и в снежных полях эта поляна кажется вдвойне обетованной землей — и как начало Кубани, и как «зеленая гостиница» — место для отдыха, где наконец можно поставить палатку не на льду, снегу или камнях, а на веселом травянистом ковре.

В конце поляны — кладка. Переходим по ней на правый берег Кубани и идем вниз по реке красивым лесистым берегом. Через 3 км — большой кош. На противоположном берегу реки виден вход в ущелье реки Восточный Кичкинекол. В верховьях этого ущелья большой ледник Талыч-Хан и перевал Чипер-Карачай (3292 м) — калитка между Карачаем и Сванетией. Он ведет в живописную долину реки Ненскрыры — притока реки Ингури.

От устья реки Восточный Кичкинекол до первого населенного пункта на реке Кубань — аула Хурзук — 25 км. На этом пути особенно интересно место вблизи впадения в Кубань следующего крупного левого притока Чирюкол (кстати, все основные притоки Кубани впадают в нее с левой — горной — стороны): в этом месте Кубань на некотором протяжении течет под землей.

Аул Хурзук производит впечатление сохранившимися здесь старинными саклями, срубленными из сосновых бревен, с плоскими, заросшими травой крышами, а также грозной башней древней крепости, возвышающейся неподалеку на крутой скале. С тесных улочек Хурзука, ограниченных заборами из крупных камней и арыками для поливки сенокосов, виден Эльбрус...

Аул Хурзук используется туристами как исходный пункт для походов к перечисленным выше ледникам и перевалам в верховьях Кубани. Кроме того, из него ведет интереснейший маршрут, огибающий Эльбрус с севера. Он проходит перевалами Балк-Баши (3690 м) и Бурун-Таш (3012 м) через безлесное плоскогорье Сы-дырлар мимо крупнейших ледников Эльбруса — Уллу-Чиран и Кара-Чаул и затем перевалом Кыртык-Ауш (3242 м) спускается в Балкарию.

В 3 км ниже аула Хурзук при впадении в Кубань мощного притока Учкулана находится аул того же названия. Вместе с аулами Хурзук, Джазлык, Даут и Карт-Джурт (в переводе — Старая Родина) аул Учкулан относится к числу старейших карачаевских поселений. Отсюда карачаевиы впоследствии расселились и к западу— в районы Теберды и Архыза. Поэтому в краеведческой литературе верховья Кубани часто называют Старый Карачай (иногда — Большой Карачай).

Из Учкулана за два дня можно дойти до Теберды — высокими и живописными, но исключительно простыми перевалами Карачай-Ауш (2950 м) и Эпчик (2900 м). Этот путь доступен семейным туристским группам с детьми младшего школьного возраста.

Здесь (как, впрочем, и на любых других тропах Карачая) путешественники, проходя мимо высокогорных совхозных кошей, познакомятся с гостеприимством карачаевцев, смогут наблюдать вблизи напряженную жизнь современного пастбища: увидеть, как лихие наездники, проносясь по горным склонам, отделяют молодняк от основного стада (вопреки страстному желанию обоих поколений остаться вместе), как им помогают неправдоподобно огромные волкодавы. На период летних каникул к пастухам обычно приезжают помогать их дети, и нередко в бинокль можно увидеть на далеком склоне девушку-школьницу или подростка на коне, а загорелый джигит в войлочном сомбреро, которого, кажется, нельзя вообразить себе вне гор, оказывается аспирантом московского вуза. На самых верхних склонах — прямо на седловинах перевалов и даже выше перевальных окон — путники увидят большие стада гималайских яков, которых разводят теперь в Карачае.

...От языка ледника Уллу-Кам, из-под которого вытекает Кубань, до ее устья 971 км.


^ Узункол – детя десяти глетчеров

Великолепные картины, Престолы вечные снегов, Очам казались их вершит. Недвижной цепью облаков.

М. Ю. Лермонтов

 

Северный склон всего Западного Кавказа (то есть всей той части Кавказа, что лежит к западу от Эльбруса) и горное Закубанье— это синонимы: Кубань принимает в себя воды, что бегут со всех ледников северного склона Западного Кавказа—от Эльбруса до ссылка скрыта. Облик каждого из притоков Кубани сугубо индивидуален, среди них нет двух, которые повторили бы друг друга, даже если б они были соседними. Видимо, причина этого кроется в резко выраженной особенности каждой из вершин высокогорья: их профили столь же характерны, как людские, а ведь именно вершины определяют собой лицо цирков, в которых зарождаются кубанские притоки, и боковых хребтов, служащих бортами их ущелий. Кроме того, долине каждого притока свойствен свой микроклимат и, как следствие, свой тип растительного покрова.

Общим для горных притоков Кубани является голубой цвет их вод, оттенки которого, впрочем, варьируются в широких пределах. Эта «голубая кровь» выгодно отличает кубанскую семью горных рек от притоков Терека, которые все, начиная с Баксана (несмотря на то, что он, как и Кубань, зарождается на Эльбрусе, но только с другой его стороны) непрозрачны, мутны и имеют желтоватый оттенок.

Узункол является четвертым по счету крупным левым притоком Кубани, считая от ее верховьев. Ему предшествуют Уллу-Озень, Восточный Кичкинекол и Чирюкол. Если же считать началом Кубани не слияние Уллу-Кама и Уллу-Озени, а удерживать название Уллу-Кам до впадения в него Учкулана, то в этом случае Узункол приходится признавать одним из истоков Кубани.

Название Узункол нетрудно перевести на русский язык с малой степенью произвола. Узун по-карачаевски— длинный; слово «кол» имеет два значения: ущелье и рука. Быть может, это не просто омонимы; думается, что здесь есть метафорическая связь: ущелье — это «рука», которой можно «достать» до пастбища, расположенного у границы снегов. Однако перевод этого названия не должен вводить в заблуждение: «Длинная рука» протянулась всего лишь на десяток километров, а если считать вместе с одним из его истоков (Узункол образуется от слияния двух рек — Кичкинекола и Морды), то едва наберется двадцать пять. При этом на всем Узунколе нет ни одного населенного пункта. Возникает вопрос: почему же эта речка-невеличка давно приобрела широкую известность?

Дело в том, что бассейн Узункола — его ущелье и в особенности два цирка, в которых зарождаются его истоки — Кичкинекол и Морды, представляют собой великолепный альпинистский и горнотуристский район, по своим достоинствам вполне сопоставимый с такими прославленными центрами горных видов спорта на Кавказе, как Домбай, Цей и Приэльбрусье. При этом от перечисленных районов Узункол отличается значительно меньшей освоенностью, он расположен вдали от больших дорог и населенных пунктов, и это придает ему дополнительное очарование.

Ныне во всей долине-Узункола, как и в долинах образующих его рек—Кичкинекол и Морды, есть только сезонные пристанища людей — альпинистский лагерь, пастушьи коши... А в глубокой древности это ущелье, изобилующее превосходными пастбищами и роскошными лесами, было густо заселено. В междуречье упомянутых рек археологи обнаружили могильник, фрагменты жилищ скотоводов-алан, относящиеся к IV—VIII векам. Поселение это — один из наиболее ранних аланских памятников, обнаруженных в горном Закубанье. Фортификационные постройки, датируемые VI веком, ученые рассматривают как свидетельство разложения родовой общины: их строители явно опасались не внешнего врага, от которого их надежно защищали неприступные стены хребтов, а собственных соплеменников.

Красиво ущелье Узункола, где сумрак хвойного бора сменяется яркостью райских полян, где сосны толпятся на нависающих над рекой утесах... Но еще красивей ущелья двух истоков этой реки.

Особенно сильное впечатление производит Кичкинекольский цирк, над одним из четырех ледников которого высятся пять великолепных вершин альпийского типа. Это — скалистая башня вершины Далар (3979 м), покоренная впервые лишь 29 июня 1937 года группой армейцев-альпинистов под руководством Цибиногина, величественный снежно-скальный Замок (3930 м) и угрюмая Трапеция (3748 м), названия которых соответствуют их очертаниям, черный горб вершины под знаменательным названием Фильтр (3700 м). Маршруты на нее способны «отфильтровать» достойнейших по храбрости и альпинистской выучке. В центре этого ансамбля возвышаются Двойняшки (3900 м) — вершина, справедливо считающаяся исследователями одной из интереснейших на всем Западном Кавказе. Она состоит из двух скалистых пиков, разделенных глубоким провалом с почти отвесными стенами, в середине которого высится иглообразный «жандарм» (жандарм — по альпинистской терминологии — скальный выступ на гребне хребта).

Вершина Фильтр имеет склон, обращенный к другому леднику Кичкинекольской группы (второму по величине из их четверки). Над этим ледником поднимаются вершины Тылычат (3792 м) и Кичкинекол-Баши (3563 м).

Все перечисленные выше вершины (кроме Трапеции, украшающей северный отрог Далара) стоят в Главном Кавказском хребте. Расположенные между ними довольно сложные перевалы ведут в Западную Сване-тию — в долину реки Далар, приток Ненскрыры.

С востока Кичкинекольский цирк ограничивает высокий хребет Доломиты, на всем своем протяжении нигде, включая перевалы, не опускающийся ниже отметки 3000 м вплоть до ограничивающей его с севера и обращенной своим ледоносным склоном к Уллу-Каму вершины высотой 3332 м. Хребет Доломиты отделяет ущелье Кичкинекол от ущелья другого кубанского притока — Чириккол, в которое через него ведут простые перевалы — Южные Доломиты (3350 м, 1А) и Малый Кичкинекол (3180 м, 1А). Кольцевой маршрут через них — лучший способ для первого ознакомления с районом Узункола начинающих заниматься горным туризмом. Он занимает полтора-два дня.

...Тропа, идущая вверх по Кичкинеколу, выходит из леса, и сразу открывается вид на перечисленные выше вершины. Впереди, в километре пути, виднеется кош, стоящий у устья правого притока реки. Вдоль этого притока и ведет путь к перевалу Южные Доломиты по травянистому склону, внушительная крутизна которого не позволяет видеть ни перевал, ни вершины хребта. Через час пути тропа выводит на альпинистскую стоянку, которую легко узнать по следам палаток и сложенным из камней каминов на пологой луговой террасе. Еще час крутого подъема, и вот приятная неожиданность — большое озеро!

Со всех сторон его окружают загромождения крупных камней, но в одном его углу имеется плоский полуостров— единственное место, где можно поставить палатки. Здесь их поместится пять-шесть, и если ты нагнал или встретил группу, то непременно в столь «робиизоновой» ситуации приходится знакомиться. «Моржи» с шумом бросаются в воду, разбивая в ней отражение красноватых скальных стен Доломитов, а те, кто не подготовлен к купанию в ледяной воде, уходят на прогулку на южную кромку скал, ограничивающих озеро, откуда перед ними во впечатляющей близости грозные Далар и Трапеция.

Наутро подъем. Седловина перевала видна между отвесным гребнем Доломитов и невысокой скальной вершиной. Вскоре встречается еще одно небольшое озеро, затем — подъем по моренной осыпи и снежнику, занимающий менее часа.

При спуске пересекаем большое пологое снежное поле и далее по осыпям и разрушенным скалам на склоне пика «40 лет Татарской АССР» спускаемся на большую плоскую террасу, вытянувшуюся вдоль сверкающего внизу огромного ледника Чунгур-Джар. Не теряя высоты, идем по краю этой террасы вдоль ледника в направлении к Главному хребту, преодолеваем встречающийся широкий кулуар и за перегибом противоположного склона попадаем на поднимающуюся с Чунгур-Джара тропу к перевалу Малый Кичкинекол, по которой сворачиваем вправо и вверх. Тропа, выбитая в осыпи, переходит на маленький ледничок, затем — вновь на осыпь, приводящую к узкому перевальному окну.

Спуск с перевала в Кичкинекольский цирк ведет сначала по леднику, потом по осыпям и моренам и в заключение по крутому, поросшему рододендроном гребню. Через три часа он приводит к концу у начала подъема на Южные Доломиты: кольцо замкнуто.

Не меньший интерес представляет собой второй из узункольских ледово-снежных цирков — цирк реки Морды. Морды по-карачаевски значит болото, и действительно, в средней части долины этой реки имеется большое по кавказским масштабам болото, покрытое в летнее время ярко-зеленым ковром растительности. В этом цирке сосредоточены пять ледников. Над крупнейшим из них —ледник Морды — высится, словно обрубленный рукой великана, Кирпич (3800 м), гора Морды (3400 м) и знаменитая Гвандра (3983 м). Выше ее на всем Западном Кавказе только Домбай-Ульген (4040 м).

По леднику Морды лежит путь к одноименному перевалу через Главный Кавказский хребет. Этот перевал примечателен тем, что с него возможны два варианта спуска, ведущие в разные горные районы — Сванетию и Абхазию. С юга к перевалу примыкает снежное плато под названием Купол Морды, которым начинается отходящий от Главного Хребта отрог — хребет Могуаширха, разделяющий эти районы. Спуск с него влево приводит в упоминавшуюся уже долину Далара, а вправо — в долину Сакен, в самый глубинный уголок Абхазии, получивший широкую известность благодаря повести Георгия Гулиа «Весна в Сакене».

Путь от Могуаширха к Сакену несложен технически, но обычно психологически неодолим для новичков в горах: здесь есть полукилометровый участок, на протяжении которого надо идти по прикрытой осыпью узкой скальной полке, вьющейся над пропастью. Поэтому на этот маршрут никогда не берут с собой людей, впервые попавших в горы.

На запад, в бассейн кубанского притока Учкулан, через северный отрог Главного хребта Куршо ведут перевалы Джалпакол, Ак и Ак-Тюбе. В отроге Куршо есть скалистая вершина того же названия. По своей высоте (3869 м) она является чемпионом среди всех вершин Западного Кавказа, расположенных вне Главного хребта.

В 2 км ниже слияния рек Кичкинекола и Морды, дающего начало Узунколу, на высоте 2100 м раскинулась живописнейшая Узункольская поляна — один из шедевров природы Кавказа. Расположенный на ней альплагерь «Узункол» резко отличается по стилю своей работы от большинства наших альплагерей, которые формируют отряды из альпинистов, приехавших по индивидуально полученным путевкам. Узункол принимает только сложившиеся спортивные группы, использующие этот лагерь как базу для восхождений, осуществляемых под руководством собственных, а не лагерных инструкторов.

Лагерь работает с 1959 года, и место, где он расположен, считалось вполне безопасным, несмотря на то что в его ближайших окрестностях ежегодно сходят лавины. Специалисты утверждали, что охватывающие Узун-кольскую поляну склоны не являются лавиноопасными, и горы на протяжении последних десятилетий коварно оправдывали это мнение. Но 1 февраля 1976 года, в конце суровой и многоснежной зимы, когда количество осадков во многих местах горного Закубанья превысило двухгодичную норму, со склонов пика Трезубец, расположенного на берегу Узункола, сошла — впервые в этом месте — гигантская лавина. Она вторглась в альплагерь, снесла здание дизельной установки, два склада, разрушила двухэтажный корпус конторы и гаража и повредила другие строения.

Ботаники установили, что деревьям, вырванным лавиной с корнем, более ста пятидесяти лет. На шестикилометровой дороге, ведущей от устья Узункола к альплагерю, лавины сошли в девяти местах, сплошь завалив всю дорогу снесенным лесом. К. счастью, это произошло до начала альпийского сезона, то есть когда спортсменов в лагере не было. Особенно примечателен тот факт, что в двух других местах этой дороги, где лавины сходят, за редким исключением, ежегодно, на этот раз они не сошли! Недаром профессор Г. К. Тушинский писал: «Лавина хитра, ее вычисляют, предупреждают всех, а она сойдет через несколько десятков, а то и сотен лет. Мы стремимся предупредить неожиданное». А вот мнение его американского коллеги Монгомери Отуотера, книга которого «Охотники за лавинами» дважды издавалась в Советском Союзе: «Если и есть что-то общее во всех встречах с лавиной, то это полная неожиданность».

Ежегодно на континентах планеты «белая смерть» уносит сотни человеческих жизней. Вот как описывает австриец Вальтер Фляйг «почти бесшумную» лавину в Бад-Гаштейне: «Воздушная волна была так сильна, что здания оказались полностью разрушенными и сорванными с фундаментов, а люди, как установил врач, погибали вследствие огромного давления воздуха, разорвавшего легкие, как шквал рвет паруса». И далее он повествует о том, что из тех, кто в этот вечер спокойно ужинал в ресторане отеля, массивные стены которого уцелели под натиском воздушной волны, удушенными «невидимыми когтями белого призрака» оказались лишь сидевшие за столиками лицом к склону».

Нередко в ущельях горного Закубанья можно видеть следы лавины на обоих склонах ущелья, один точно против другого. Что это, две встречные лавины? Нет! Лавина сошла с одного борта лавины, остановилась, а созданный ею воздушный поток устремляется вперед, осушает реку, валит мачтовый лес на другом ее берегу, далеко за пределами «лавинного тела», как называют специалисты обрушившуюся массу снега.

На протяжении всей альпийской части горного Закубанья, то есть от Эльбруса до Фишта, лавины представляют собой весьма частое и распространенное явление. В многоснежные зимы они бывают даже и в тех местах Закубанья, где нет вечных снегов. В том же 1976 году, 8 марта, можно было наблюдать лавину, сошедшую с северных склонов горы Папай, расположенной неподалеку от Краснодара.

Даже «крохотная» лавина так же опасна для человека, как тысячетонная: ведь удельный вес снега в зависимости от его спрессованности и пропитанности водой колеблется от 100 до 800 кг/м³! К этому следует добавить, что склоны уже с весьма скромной крутизной (начиная с 25°) являются лавиноопасными, а сезон лавин в альпийском Закубанье простирается после многоснежных зим до первой половины июля включительно. Именно поэтому в зимние и весенние дни в сводках погоды Краснодарского краевого радио нередко звучат одни и те же слова: «В горных районах возможен сход лавин».

...Кроме четырех ледников Кичкинекольского цирка и пяти ледников цирка Морды, в бассейне Узункола есть еще десятый ледник на склонах горы Чат-Баши (3776 м), расположенный на правом берегу этого притока Кубани. Все эти десять глетчеров питают короткую, но многоводную красавицу реку — Узункол.


^ Учкулан и Даут