Принципы как основа ограничения прав и свобод человека и гражданина в условиях военного и чрезвычайного положения в Российской Федерации

Вид материала

Документы

Подобный материал:

• Тематика курсовых работ по Конституционному (государственному) праву России Конституционно-правовые, 33.52kb.
• Деятельность Президента Российской Федерации как гаранта прав человека. Конституционные, 54.67kb.
• Курсовая работа по предмету: Конституционное право России на тему "Конституционные, 368.41kb.
• Конституционно-правовые основы обеспечения органами внутренних дел прав и свобод человека, 460.37kb.
• Конституционно-правовой механизм ограничения прав и свобод человека и гражданина, 414.89kb.
• Конституционно-правовые основы взаимодействия Уполномоченного по правам человека, 415.52kb.
• Конституцию Российской Федерации и закон, 479.64kb.
• Общая характеристика работы актуальность избранной темы исследования, 332.87kb.
• Государственно-исполнительный механизм обеспечения прав и свобод человека и гражданина, 345.61kb.
• Гражданство Российской Федерации. 19. Статус беженцев по российскому закон, 18.13kb.

Принципы как основа ограничения прав и свобод человека и гражданина в условиях военного и чрезвычайного положения в Российской Федерации

Долинин Д.Н., преподаватель кафедры общеправовых дисциплин Московского пограничного института ФСБ России, капитан

Институт прав и свобод является центральным в конституционном праве. Он закрепляет свободу народа и каждого человека от произвола государственной власти. Это — сердцевина конституционного строя. Особый интерес в этой связи вызывает институт ограничения прав и свобод в условиях военного и чрезвычайного положения, который, хотя и связан с понятием общего правового статуса человека и гражданина, но обладает рядом характерных черт. И естественно, рассмотрение вопросов, связанных с принципами ограничения прав и свобод в условиях военного и чрезвычайного положения, невозможно без понимания общих принципов правового статуса человека и гражданина.

Ограничение прав и свобод во многом предопределено и обусловлено конституционными принципами их реализации и защиты. Эта проблема всегда вызывала интерес ученых-государствоведов и ее исследованию посвящены отдельные работы Н.В. Артамонова, Ю.И. Мигачева, Н.В. Витрука, О.О. Кучинского, Л.Д. Воеводина, И.Е. Фарбера, В.Т. Кабышева и др.

«Принцип» (в переводе с латинского) — это первооснова какого-нибудь явления, исходное, отправное начало. Толковый словарь В. Даля определяет принцип как научное, нравственное начало, основание, правило, основу, от которой не отступают¹. В правовой науке, в каждой отрасли существуют свои принципы. В науке конституционного права выделяют конституционные принципы, принципы конституционного регулирования, принципы, установленные или закрепленные в Конституции Российской Федерации, правового положения личности, народовластия и др.² Все принципы так или иначе отражены в Конституции Российской Федерации, но они не одинаковы по масштабу, характеризуют различные по широте области общественной жизни. Регулирование на различных уровнях, которое осуществляется с помощью правовых принципов, типично для конституционного права и отражает его специфику.

Так, следует отметить, что конституционные принципы имеют своеобразную природу, которая отличается, например, от отраслевых принципов некоторыми чертами. Во-первых, конституционные принципы выступают в качестве правовой категории, нашедшей закрепление в Основном Законе. Конституционные принципы как правовые категории носят общий характер, однако это не умаляет их нормативной природы и значения как «непосредственно действующего права». Во-вторых, они олицетворяют собой определенные доктринальные установки (о правовом, социальном государстве и т. д.), утвердившиеся в процессе исторического развития общества. В этом они определяют содержание, идейный смысл Конституции России и соответственно развитие общества и государства. В-третьих, в реальной действительности они воплощаются в целях и задачах, ценностях государства, провозглашаемых и проводимых в жизнь всеми ветвями государственной власти. Именно конституционные принципы обусловливают внутреннюю согласованность всей совокупности правовых норм, определяют общую линию правотворческой деятельности. Как явление сущностного порядка они определяют внутреннее единство правовой системы государства, пронизывают все ее части, обеспечивают согласованное их действие. Вообще, они занимают верховное положение в системе правовых принципов, образуя ее ядро, обладают высшей юридической силой. Все остальные начала права не могут противоречить конституционным принципам, а должны исходить из них.

Предусмотренные Конституцией Российской Федерации случаи ограничения прав и свобод в силу исключительности и значимости их характера теоретически должны основываться на каких-то регулятивных началах — принципах. Однако Конституция Российской Федерации и федеральные законы не содержат таких правовых конструкций. В силу этого создается «благодатная» почва для всевозможных правовых инсинуаций и злоупотреблений, наблюдается бессистемность при применении института ограничения прав и свобод. Все это указывает на необходимость определения руководящих начал, регламентирующих основные подходы к пониманию института ограничения прав и свобод вообще и в условиях военного и чрезвычайного положения в частности.

Долгое время в России существовала идеологическая установка, что не государство существует для человека, а человек для государства. С провозглашением прав и свобод высшей ценностью и закреплением обязанности и гарантированности государственной защиты прав и свобод возникает необходимость выделения основных, базовых начал, на которых зиждется не только институт государственной защиты прав и свобод, но и институт их ограничений в Российской Федерации. Рассмотрим их более подробно.

Фундаментальным принципом правомерного ограничения прав и свобод в условиях военного и чрезвычайного положения, по мнению автора настоящей статьи, является ориентированность федерального закона на человека, его законные интересы, неотъемлемость, целостность, полноту его прав и свобод (принцип гуманизма). Подтверждением этому в полной мере служат и перечисленные в ч. 3 ст. 55 Конституции Российской Федерации основания ограничения прав и свобод.

Среди данных оснований упоминаются права и законные интересы других лиц. В ч. 3 ст. 17 Конституции Российской Федерации говорится, что осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц. Действительно, права и свободы — величина не абсолютная. Именно это обстоятельство, находящее свое выражение в возможности правового ограничения прав и свобод, позволяет в полной мере и наиболее эффективно их реализовывать.

Ограничения прав и свобод на основании федеральных конституционных законов и федеральных законов возможны как в отношении всего населения страны (например, в условиях чрезвычайного положения, связанных с эпидемиями, межнациональными конфликтами, стихийными бедствиями, массовыми беспорядками и т. д.), так и в отношении отдельных категорий граждан, в частности, военнослужащих, исполняющих военную службу в интересах всего общества, в том числе в целях защиты основ конституционного строя, прав, свобод и законных интересов других лиц, обороны страны и безопасности государства.

Принцип гуманизма обеспечивает нормальное функционирование государства и общества. По мнению Л.С. Явича, без данного принципа право теряет свое нравственное обоснование, не может быть действительным распределителем жизненных благ³. В.Н. Кудрявцев и Е.А. Лукашева, в свою очередь, подчеркивают, что социальная справедливость должна быть основным социальным началом, основополагающим правилом построения всей системы общественных отношений между государством в целом, отдельными организациями и гражданами⁴.

По мнению профессора Парижского университета Ф. Люшера, в правовом государстве всякое ограничение с его стороны мыслимо лишь в пользу индивида. При этом он обращает внимание на то, что отдельные ограничения прав и свобод объективно вытекают из структурной характеристики государства; из функций государства по обеспечению национальной независимости и национальной обороны (при определенных условиях это может отражаться на лимитировании индивидуальных свобод); из международных соглашений; социального характера республиканского строя, предопределяющего некоторые принудительные меры в пользовании имуществом при распределении отдельных видов ресурсов⁵.

Каждое основное право и каждая основная свобода представляют собой систему правовых отношений, генетически обусловленных, опосредованных отношениями экономическими, социальными, политическими, духовно-идеологическими по поводу и в связи с соответствующими экономическими, социальными, личными, политическими и другими благами и ценностями. Объем, если можно так выразиться, права, объем соответствующих ему отношений имеет не только свои естественные пределы в принципе, но и вполне определенные пределы в конкретной ситуации. Разумеется, эти пределы динамичны. Они могут расширяться, но могут и сужаться до полного исчезновения.

К основным принципам правового ограничения прав и свобод относится и принцип следования смыслу и содержанию того конкретного права, которое подлежит ограничению.

Поскольку, как уже отмечалось, правовое ограничение охватывает условия и пределы реализации прав и свобод, ограничение этих условий и пределов не должно изменить и исказить содержательно-смысловую сторону указанных прав и свобод.

Содержание данного требования имеет особое значение, когда ограничение применяется к таким «естественным» правам, как, например, неприкосновенность жилища (ст. 25 Конституции Российской Федерации). В число не подлежащих ограничению прав данное право ч. 3 ст. 56 Конституции не включает, а сама ст. 25 допускает ограничение в случаях, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения. В.А. Четвернин усматривает здесь известную противоречивость⁶.

«Иначе говоря, — пишет В.А. Четвернин, — текст ст. 25 Конституции можно понимать так, что законодатель вправе предусмотреть любой случай ограничения неприкосновенности жилища. Налицо коллизия между естественным правом на неприкосновенность жилища и формальным допущением законодательного произвола в вопросе ее ограничения. Основанием для разрешения этой коллизии должна быть интенция Конституции. Ее прочтение позволяет заключить, что она основывается на идеологии прав человека и принципе приоритета основных прав и свобод. Поэтому конституционно допустимым будет лишь такое законодательное ограничение естественного права, которое не затрагивает основное содержание права на неприкосновенность жилища»⁷. При этом автор считает необходимым указать на то, что понимание правомерного ограничения прав и свобод конкретных лиц в конкретных случаях следует применять в сфере всех прав и свобод, за исключением их ограничения в условиях чрезвычайного или военного положения.

Таким образом, конституционная интенция, по мнению автора, должна пониматься следующим образом: 1) никто не вправе проникать в жилище против воли проживающих в нем лиц иначе как в случаях, установленных федеральным законом, и на оснований судебного решения; 2) федеральный закон может предусматривать ограничения неприкосновенности жилища только по мотивам ч. 3 ст. 55 Конституции Российской Федерации; 3) в случаях, не терпящих отлагательства, допустим последующий судебный контроль за законностью административного проникновения в жилище.

Правовое ограничение прав и свобод должно отвечать принципу законности. Лишь основанное на принципе законности ограничение может считаться правомерным. Отвечает же принципу законности ограничение прав и свобод в том случае, если:

— оно соответствует исключительно лишь тем основаниям и целям, которые сформулированы и закреплены в общепризнанных принципах и нормах международного права как составных частях правовой системы Российской Федерации и в ч. 3 ч. 55 Конституции Российской Федерации;

— оно непосредственно предусмотрено Конституцией Российской Федерации либо закреплено нормами федерального закона;

— оно не влечет за собой отрицания или умаления основных прав и свобод;

— оно обеспечивает стабильность законов, которая не может быть нарушена по мотивам их «устарелости». Законы действуют в тех территориальных и временных пределах, которые определены законодателем, до момента их отмены или изменения, а также признания их утратившими силу.

В международных пактах отмечается, что никакое ограничение или умаление каких бы то ни было основных прав человека, признаваемых или существующих в какой-либо стране в силу закона, конвенций, правил или обычаев, не допускается под тем предлогом, что в пактах не признаются такие права или что они признаются в меньшем объеме⁸.

Принцип законности — это закрепленное в Конституции Российской Федерации предписание, распространяемое на устройство общества и государства и его взаимоотношения с личностью и всеми субъектами права, выражающееся в обязательном соблюдении и исполнении всеми ими законов, а также установленного правопорядка⁹. Этот принцип «сводится к соблюдению двух основных требований: использование прав и свобод должно соответствовать конституционным целям; какое-либо ограничение конституционной свободы возможно лишь на законных основаниях и с соблюдением соответствующей процессуальной формы»¹⁰. Вторая посылка в большей степени касается именно военнослужащих, профессиональная деятельность которых в большинстве случаев представляет собой «ограничение конституционной свободы на законных основаниях».

Необходимым условием развития любого государства является в первую очередь верховенство закона и строгое его соблюдение всеми без исключения органами государственной власти, должностными лицами, гражданами. Следовательно, вся деятельность государственных органов должна основываться на законе и быть подчинена только ему. Обязанность строго соблюдать закон и порядок также распространяется и на военнослужащих, так как они могут наделяться чрезвычайными полномочиями и располагают при этом различным вооружением, использование которого в нарушение закона (правил) грозит серьезными последствиями.

Принцип равенства прав и свобод, гарантируемый государством, конкретизируется в принцип равенства при реализации института ограничения прав и свобод.

Принцип равенства затрагивает все сферы жизнедеятельности человека. Еще Ж.Ж. Руссо говорил о том, что природное неравенство людей по силе или способностям устраняется в результате соглашения и по праву¹¹. Данный принцип означает одинаковый подход государственной власти при действии исключительных положений к каждому. Никому не отдается предпочтение в решении вопроса при защите прав и свобод, ответственности и обязательности. Данный принцип соответствует положениям ст. 7 Декларации прав и свобод человека и гражданина 1991 г., где сказано, что все люди равны перед законом и имеют право без всякого различия на равную защиту закона. Не случайно в Основном Законе нашей страны употребляются словосочетания «каждый вправе», «все равны», «каждый имеет право». Государственная власть должна обеспечить равную защиту каждого: независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, а также других обстоятельств. Следует согласиться с Н.В. Витруком, который различает юридическое и социальное равенство. Юридическое равенство есть равенство граждан перед законом, равноправие, равенство перед судом, равные основания юридической ответственности и т. д.¹² Социальное равенство означает отсутствие каких-либо ограничений прав и свобод или привилегий по различным признакам. Оно есть прочное основание всего государства и общества.

«Правовое равенство представляет собой абстракцию, т. е. является результатом сознательного (мыслительного) абстрагирования от фактических различий, присущих уравниваемым субъектам правовой формы общения, — пишет академик В.С. Нерсесянц. — Такое уравнивание предполагает наличие фактических различий и вместе с тем не значимость с точки зрения критерия (основания) уравнивания, а именно — свобода индивида в общественных отношениях, которая признается, выражается и утверждается в форме его правосубъектности и правоспособности»¹³.

Таким образом, конституционный принцип равенства всех перед законом и судом (чч. 1 и 2 ст. 19 Конституции Российской Федерации) не препятствует законодателю при осуществлении правового регулирования отношений, возникающих в условиях действия исключительных положений. Возникающее неравенство в правовом положении отдельных лиц в этом случае не может рассматриваться как ограничение прав некоторых из них.

Правомерное ограничение прав и свобод человека и гражданина должно отвечать принципу соразмерности.

Большинство толковых словарей русского языка определяют «соразмерность» как согласование, пропорциональность, соответствие чему-либо по величине, размеру и т. п.¹⁴ Соразмерность, как и формально-юридическое равенство, является универсальным правовым принципом.

Реализация принципа соразмерности ограничения прав и свобод человека и гражданина возможна только при комплексном законодательном регулировании трех составляющих нормативно-правовой системы:

— перечня основных прав и свобод, ограничение которых допустимо в соответствии с Конституцией Российской Федерации;

— законодательно определенных форм ограничения прав и свобод;

— системы государственных органов, обеспечивающих реализацию ограничений прав и свобод, а также органов, надзирающих за этим.

«Из принципа соразмерности, — пишет, например, в своем особом мнении судья Конституционного Суда Российской Федерации А.Л. Кононов, — вытекает, что ограничения прав и свобод в оперативно-розыскной деятельности могут быть оправданы и допустимы, если они установлены в целях защиты не от любого правонарушения, а лишь от наиболее опасных преступных нарушений закона, по крайней мере, тех, которые требуют предварительного расследования (как это определено в ч. 2 ст. 8 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности в Российской Федерации»). Оперативно-розыскные мероприятия могут проводиться только тогда, когда иным путем достичь поставленной цели невозможно»¹⁵.

Принцип соразмерности в то же время означает, что при установлении ограничения законодатель должен учитывать необходимость соблюдения баланса интересов человека, общества и государства.

Правомерное ограничение прав и свобод соответствует не только принципам законности, равенства и соразмерности, но также и принципу справедливости ограничения прав и свобод. Но все эти принципы органично дополняют друг друга и образуют непротиворечивое единство. Без нарушения принципа законности, например, федеральный закон не может игнорировать принцип справедливости ограничения прав и свобод.

Наиболее действенным средством гарантирования и защиты человеком его прав и свобод служит право человека на судебную защиту. Это право многократно закреплено и содержательно раскрыто в самых авторитетных международно-правовых актах.

Например, в соответствии со ст. 8 Всеобщей декларации прав человека каждый человек имеет право на эффективное восстановление в правах компетентными национальными судами в случаях нарушения его основных прав, предоставленных ему Конституцией или законом. При этом каждый человек, согласно ст. 10 Всеобщей декларации, для определения его прав и обязанностей и для установления обоснованности предъявленного ему уголовного обвинения имеет право на то, чтобы на основе полного равенства его дело было рассмотрено гласно и с соблюдением всех требований справедливости независимым и беспристрастным судом¹⁶.

Международный пакт о гражданских и политических правах также требует от каждого участвующего в Пакте государства, чтобы оно обеспечило право на правовую защиту для любого лица, требующего такой защиты, посредством компетентных судебных, административных или законодательных властей или любого другого компетентного органа, предусмотренного правовой системой государства, и развивало возможности судебной защиты (ч. 3 ст. 2)¹⁷.

Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод (ст. 6) также закрепляет принцип, согласно которому каждый имеет право при определении его гражданских прав и обязанностей или при рассмотрении любого уголовного обвинения, предъявленного ему, на справедливое публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона.

«Любой опасности ограничения прав и свобод, в том числе при наличии к тому оснований, должно противостоять право на судебное обжалование», — говорится в определении Конституционного Суда Российской Федерации от 13 января 2000 г. № 11-О¹⁸.

Судебная защита каждым его прав и свобод, право обжаловать в суд решения и действия (или бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления и должностных лиц, а также право каждого обращаться в соответствии с международными договорами Российской Федерации в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты (ст. 46 Конституции Российской Федерации), входят в число тех конституционных норм (ч. 3 ст. 56), в которых перечисленные права и свободы не подлежат ограничению.

Таким образом, на основе вышеизложенного автор выделяет следующие принципы ограничения прав и свобод в условиях военного и чрезвычайного положения:

1) принцип гуманизма — ориентированность федерального закона на человека, его законные интересы, неотъемлемость, целостность, полноту его прав и свобод;

2) принцип следования смыслу и содержанию того конкретного права, которое подлежит ограничению;

3) принцип законности;

4) принцип равенства при реализации института правового ограничения прав и свобод граждан;

5) принцип соразмерности ограничения прав и свобод граждан.

Подводя итог, можно утверждать, что принципы ограничения прав и свобод в условиях военного и чрезвычайного положения, основываясь на конституционных постулатах ограничения прав и свобод в Российской Федерации, непосредственно закрепляют основные положения, базовые начала для государственной защиты прав и свобод личности в условиях военного и чрезвычайного положения. Если каждый государственный орган, должностное лицо будут следовать данным принципам и руководствоваться ими, то права и свободы в условиях военного и чрезвычайного положения в Российской Федерации будут действительно и реально защищены, а органы государственной власти, ограничивая права и свободы в условиях действия данных режимов, будут оставаться в рамках правового поля — норм международного права и национального законодательства.