Geum.ru

Положение рпц в "эпоху реформ": 1855 1880 годы. Положение "духовного сословия" к 1855 году и церковно-государственные меры, направленные к его изменению

Вид материалаДокументы

Содержание


Становление московского старчества.
Подобный материал:
№ 26.

Положение РПЦ в “эпоху реформ”: 1855 – 1880 годы.

1. Положение “духовного сословия” к 1855 году и церковно-государственные меры, направленные к его изменению.

2. Плоды церковно-государственной деятельности 1855 – 1880 годов.




3. Становление московского старчества (60-е годы XIX-го века). Служение прп. Варнавы Гефсиманского.


1855 год – начало царствования Александра II. Шла Крымская война1, поражение при Евпатории. Русское общество вдруг отрезвело – все захотели думать: как, что, почему?

За два месяца до смерти Николая I скончался обер-прокурор Синода граф Протасов. Духовенство отреагировало так: вспомнив смерть Петра I, достали известную лубочную картинку “Как мыши кота хоронили”, и по епархиальным управлениям она быстро разошлась. Деятельность графа Протасова была явно антиклерикальной и имела целью государственное закрепощение церковного управления. Но деятельность этого обер-прокурора оказалась, как выяснилось, недолговечной и непрочной.

Начало 1856 года – амнистия декабристам. Август 1856 года – коронационные торжества2, на которых известный церковный уставщик, знаток и когда-то сотрудник канцелярии обер-прокурора Синода Андрей Николаевич Муравьев (автор книги “Путешествие по святым местам”) подал на высочайшее имя записку “О положении ортодоксальной3 церкви в России”, в которой он предлагал ограничить власть обер-прокурора Синода и восстановить патриаршество!4 Одновременно министр внутренних дел Валуев тоже подал докладную записку с предложением ввести в Государственный совет представителей духовенства для отстаивания интересов Церкви. Это, конечно, еще не отмена закрепощения, но это уже преодоление антиклерикальной политики Протасова.

19 февраля (ст.ст.) 1861 года – день отмены крепостного права (день памяти апостола от 70-ти Филимона – ср. Филим.1,15-20). Мы говорили о секуляризации церковных вотчин в 1764 году. Очень скоро практикой жизни это преобразование было сведено на нет, к 1861 году из 10 млн. крепостных крестьян одним миллионом владела Церковь. При подготовке крестьянской реформы было решено, что манифест будет составлять митрополит Филарет Московский, и что этот манифест должен быть прочитан в церкви, а не на крестьянских сходках или иных представительских собраниях. Манифест начинался словами: “Осени себя крестным знамением, православный русский народ…”. Начиная с Петра I, это было, пожалуй, в первый раз, когда государство обращалось к Церкви Христовой на равных и действительно, а не номинально, просило у нее духовной помощи.

Дальше начался новый период церковно-государственных отношений, кстати, слабо описанный в литературе.5 1862 год: создано так называемое “Особое присутствие по изысканию способов улучшения быта духовенства”. Откроем рассказ Чехова “Кошмар”, а еще лучше Лескова6 “Русское тайнобрачие” – где увидим, что условия жизни духовенства были просто ужасны. Однако заметим, что в эмигрантской литературе сплошь воспоминания о “хорошей жизни” до революции. Отчасти это верно по двум причинам:
  1. Россия 1860-х годов сильно отличалась от России начала XX века.
  2. в эмигрантском Париже было совсем голодно, поэтому сравнения с сытой родиной были не случайны. Надо иметь в виду, что в воспоминаниях эмигрантов было перемешано слишком много всяких других чувств, основное из них – ностальгия, а всякое романтическое сознание всегда склонно воспринимать прошедшее в розовом свете. Но, заметим, романтическим сознанием отличались не все; Вениамин Федченков и Иоанн Шаховской (скончался в 1989 году, уже после празднования 1000-летия крещения Руси), например, представляют счастливое исключение.

Маленькое отступление: сословие духовенства сложилось очень давно – в эпоху татаро-монгольского ига, когда дети духовенства стали пользоваться льготами по ханскому ярлыку. Но окончательное закрепощение в одном сословии началось с Петра I: почти не было прецедентов, чтобы дети духовенства выходили на иные поприща. Первым знаменитым человеком из духовной среды был Сперанский, но это уже XIX-й век, время Александра I. Любая кастовая замкнутость всегда есть результат государственной или очень жесткой теократической политики. Господь дал свободу всем, и личность каждого неповторима, ведь не каждый сын священника призван к священству.

Рассматривая меры для улучшения быта духовенства второй половины XIX го века, я по необходимости буду сравнивать, что было и что стало. Председателем “Особого присутствия”, по должности, стал Петербургский митрополит, первенствующий член Синода Исидор. Состав: все члены Синода; два министра – внутренних дел и государственных имуществ; обер-прокурор Синода граф А.П. Толстой7; шеф жандармов; директор духовно-учебного управления при Синоде; статс-секретарь Государственного Совета. Их принятые меры:

1863 год: происходит постепенное раскрепощение духовного сословия. Студентам духовных семинарий разрешили поступать в университеты. К 1875 году из всех студентов 46% составляют бывшие семинаристы. То есть, все способные юноши отказываются от отцовской стези священства, а стремятся получить высшее светское образование8.

Классический пример судеб бывших семинаристов, ринувшихся в науку: И.П. Павлов, Д.И. Менделеев, В.О. Ключевский и многие другие, впоследствии знаменитые, люди. В 1879 году Духовное ведомство, испуганное таким оттоком способных учеников, добилось отмены такого разрешения, но этот запрет семинаристы стали очень легко обходить. Люди, не доучившиеся в семинарии, покидали ее и поступали в университеты на общих основаниях (классический пример – В.О. Ключевский).

1864 год: детям духовенства обоего пола было разрешено поступать в гимназии на общих основаниях. До этого мальчиков обучали в семинариях, неспособные зачислялись в псаломщики и дьячки, девочки учились в филаретовских училищах9. С 1866 года детям духовенства разрешалось поступать и в военные училища. В этом же году было принято положение “О приходских попечительских советах и церковно-приходских школах”. Отчасти это аналог нашей двадцатки, но не совсем, имущественные дела прихода вверялись таким попечительским советам, состоящим из состоятельных и благочестивых людей. Они же держали церковно-приходские школы на свои средства. Одновременно священник перестал быть распорядителем приходского дохода.

1867 год: окончательное разрушение “касты” духовенства. Правом поступления в семинарию стали пользоваться все без исключения православные10. (Но по-настоящему воспользовались этим правом либо в эмиграции, либо после революции). В том же году ликвидирована наследственность прихода! Например, ещё в 1851 году знаменитый протоиерей святой Иоанн Кронштадтский свой Андреевский собор взял в приданое за своей женой Елизаветой Константиновной.

1869 год: была проведена полная ревизия состава духовного сословия; исключались из духовного звания лица, не имеющие священного сана (трех ступеней иерархии) и не входящие в низший клир. Это: певчие, церковные сторожа, звонари, сверхштатные псаломщики и дети духовенства. Дети духовенства исключались из духовного звания не на улицу: если они хотели выйти из духовного звания и строить жизнь на гражданском поприще, то получали по выбору права личного дворянства или потомственного почетного гражданства11. До судебной реформы 1864 года священника, например, можно было безнаказанно сечь или травить собаками. Дети низшего клира получали права личного почетного гражданства (по наследству это право не передается).

1869 - 1879 годы. Происходит ревизия приходов. Запустелые приходы (их в стране около 2 тысяч) закрываются. Церковь, конечно же, не под склад отдавалась, как было в 20-30-х годах XX-го века, а просто запиралась; но если около нее оставалось небольшое население, то, по приглашению, в таких храмах служились по воскресеньям и праздникам службы. Уже при обер-прокуроре Победоносцеве, в царствование Александра III, в 1884 - 1885 годах все такие закрытые приходы были вновь восстановлены.

Одновременно было стабилизировано годовое жалование священства, иначе они были вынуждены жить поборами с крестьян (ср. Лесков “Мелочи архиерейской жизни”, новелла 4). Было утверждено государственное жалование от 144 до 240 руб. в год для сельского духовенства: при своем огороде и своей земле это уже гарантированная достойная жизнь. С 1864 года пенсионный фонд Синода был переведен в государственное казначейство и с 1869 года священнослужители; с 1876 года – протодиаконы и с 1880 года диаконы стали получать гарантированную пенсию.


В 1867 году было отменено антиканоническое деление епархий на классы12.

Для духовных консисторий были установлены новые штаты и им было увеличено жалование почти втрое – только тогда стала возможна борьба со взятками.

Постройка новой церкви и монашеский постриг перешли в компетенцию епархиального архиерея, до этого все было централизовано и за разрешением надо было обращаться в Синод. За церковным управлением был уничтожен всякого рода полицейский контроль.


Несколько слов стоит сказать насчет плодов таких преобразований, ибо сказано: Судите о древе по плодам (ср. Мф.7.20). В качестве плода этой новой политики происходит новая стабилизация приходской жизни и становление православного быта по крайней мере для среднего городского населения и верхушки сельского населения13. Одновременно в стране чрезвычайная экономическая стабилизация страны и высокие урожаи (Россия кормит хлебом пол-Европы).


^ Становление московского старчества.

Вернемся в николаевскую эпоху: в 1844 году вблизи Троице-Сергиевой Лавры был основан Гефсиманский скит14. Все устроение скита было продиктовано Филаретом Московским. В качестве первых насельников туда были переведены старообрядцы, только что присоединившиеся к Церкви, из самой Лавры не пришел никто; первые насельники скита, хотя и тронутые несколько налетом законничества, но были очень строгого жития.

Три года спустя, в 1847 году, было основано пещерное отделение скита Христа ради юродивым из народа Филиппушкой (Хоревым). Это был старец простец: он преднамеренно отказался учиться грамоте, но в народе знали, что “его устами слова идут с Неба”. И по-настоящему московское старчество восприняло этот дух. Первый старец-утйшитель Варнава Гефсиманский (Меркулов) всю жизнь писал каракулями. Почти все старцы Гефсиманского скита и пещерного отделения были из бывших крепостных. Также Исидор15, Порфирий – и так до самой революции. Московское старчество было естественным дополнением к оптинскому; оптинское было старчество ученое и началось с оптинских изданий – с духовной литературы. Московское же старчество было абсолютно не литературное, а устное. Старец Варнава свои письма в основном диктовал, а иногда говорил, чть писать. Но у него прозорливость была такая, что он видел содержание письма, не вскрывая его, потому некоторые письма даже не благословлял вскрывать, говоря при этом: “На это письмо отвечать не нужно”. У него окормлялось в основном купечество и мещанство – городское среднее сословие. Но был у Варнавы духовным сыном (до 1892 года) и Владимир Соловьев. Но если, например, Апухтин ездил в Оптину пустынь, оставаясь при этом мужеложцем, для него поездки в Оптину были как развлечение, то Владимиру Соловьеву16 не простили его “дружбу” с католиками, участие в католической мессе, причащении и так далее. Он был призван на крылечко к Варнаве и было сказано: “Исповедуйся теперь у своих ксензов”.

Нарочитая некнижность – только одна сторона московского старчества. Другая сторона – это суд над светской культурой, указание на ее ограниченность, на ее недейственность для возрастания “в меру возраста Христова” (ср. Еф.4.13). Если в Оптину Толстой мог въехать, то в Зосимову пустынь вряд ли: Алексий Зосимовский звал Толстого просто “Левкой”, и писатель этого бы не выдержал. Бердяев, которого тоже возили к Алексию Зосимовскому, проговорив с ним 10 минут, выскочил как ошпаренный и с тех пор закаялся, чтобы его возили к старцам.


Это как раз их свидетельство во Христе, на которое и были посланы старцы от Господа, - это напоминание людям, что на мытарства они придут “голенькими”, не только без государственных регалий, но и без “литературного имени” и без культурного багажа, которые придется оставить. Московское старчество было ответом Святой Христовой Церкви на образование в России с 30 х – 40-х годов XIX-го века так называемой “умственной аристократии”, на движения западников, славянофилов, любомудров, разнообразнейших умственных течений - больше, конечно, московских. Но именно в таких течениях и зарождались вещи, которые не могли быть терпимы в христианском обществе. Вот один пример: в 1848 году, во время европейских революций, Н.Г. Чернышевский серьезно ожидал Мессию (лже-мессию, конечно) и пишет в дневнике: “А жаль расстаться с Христом, так он был мил моему сердцу”.

Почти все эти литературные деятели, вышедшие из духовного звания, вроде Чернышевского, пережили в свое время какой-то религиозный срыв, который показал, как мелка, дешева и непрочна была их воспитанная с детства “православная вера”. Добролюбова, например, почти одновременная смерть его родителей убедила в том, что никакого Бога нет и никто над нами не промышляет.


Становление и свидетельство московского старчества, особенно ареала Троице-Сергиевой Лавры и несколько позже возникшей Зосимовой пустыни, было, в сущности, ответом на возникновение “духовной аристократии” и на претензии этой духовной аристократии на водительство русским обществом. Духовность как раз с середины XIX-го века стала пониматься как некоторый умственный и интеллектуальный багаж. В отличие от апостольского понимания: Вы, духовные, исправляйте такового в духе кротости (Гал.6.1). Духовные – стяжавшие Духа Святаго, то есть, достигшие цели христианской жизни – преображения личности во Христе; иными словами – святости.


1 Крымская война (1853-1855 годы) – это война России с коалицией Турции, Франции и Англии, предсказанная еще Серафимом Саровским. (Преподобный Серафим Саровский говорил (конечно, частному лицу – А.Г. Воротилову), что “со временем на Россию восстанут три державы и сильно изнурят её; но за православие Господь её помилует”). Тогда же из Иерусалима отозвали нашу духовную миссию, во главе с Порфирием (Успенским), в составе которой был и иеромонах Феофан, будущий Затворник. В Одессе в это время был в качестве “дополнительного генерала” архиепископ Иннокентий (Борисов), главнокомандующий был Меньшиков А.С., к которому Иннокентий привез икону Касперовской Божией Матери и сказал: “Се Царица Небесная грядет освободить и защитить Севастополь” (несомненно, Иннокентий получил от Божией Матери указание); на что Меньшиков ответил: “Вы напрасно беспокоили Царицу Небесную, мы и без нее обойдемся”. После этого Иннокентий приказал провезти икону по бастионам крепости, но остановились лошади. Тогда он решил понести ее – но не смогли нести ее дальше. Пришлось забрать ее и уехать восвояси, так и не обойдя с ней Севастополя. Это, несомненно, был гнев Божий на слова главнокомандующего. Крымская война закончилась перемирием в 1855 году сразу после взятия Севастополя, уже в царствование Александра II.

2 Самое венчание Александра II на царство совершилось 26 августа 1856 года, в праздник Владимирской иконы Божией Матери. Во время богослужения в Успенском соборе фрейлина Анна Федоровна Тютчева (дочь поэта Ф.И. Тютчева) молилась так: “Господи, если Ты не можешь дать им земного счастья (то есть, оно не полезно для них – В.Е.), дай им долю избранных Твоих и очисти их для вечной жизни.”

3 Заметим: “ортодоксальной”, а не “православной”; здесь был намек, что старообрядцы, например, тоже православные.

4 Что и произошло, но только 60 лет спустя и для этого понадобилось, чтобы династия Романовых прекратила свое существование.

5 У Знаменского вообще ничего нет по этому поводу. Кое-что можно найти, но, увы, только у советских авторов, например “Православие. Вехи истории”, М., Политиздат, 1989 год, и то очень мало.

6 За свой роман “На ножах” он подвернулся остракизму (из Древней Греции – лишение огня и воды – обречение на медленную смерть). В современных условиях остракизм – всеобщая травля и некоторая социальная изоляция. Лескова даже не брали на службу, потому что любой директор департамента боялся “осрамиться в глазах прогрессивного общества”.

7 Достойнейший человек; в доме Александра Петровича Толстого жил последние годы писатель Н. В. Гоголь. К А. П. Толстому были обращены самые значительные письма Гоголя, вошедшие в “Выбранные места”; “Надо любить Россию”, “Надо проездиться по России”, “Занимающему важное место”. Благочестие А. П. Толстого в обществе вызывало целую серию анекдотов, правда незлобных, но граф оказался потверже Н. С. Лескова, потому что уповал на Господа. Например, Толстой приезжает ревизовать губернию и, войдя в присутственное место и осеняя себя крестным знамением, увидел, что образ в углу затянут паутиной и находится в ужасном состоянии. Тогда он велит принести лестницу, снять икону, промыть, и затем граф научил присутствующих, как надо чистить ризу мелом. После, не взглянув ни на какие служебные бумаги, он уехал. Ревизия закончилась.

8 Надо понимать, что от хорошей жизни не бегут, и как только была дана отдушина – в нее сразу ринулся поток.

9 Митрополит Филарет был инициатором создания таких училищ для дочерей духовенства, где давалось неполное среднее образование. До этого им давали только домашнее образование, то есть кое как грамота и затем - замуж.

10 Наших знаменитых православных учителей “дворянского звания” середины XIX-го века можно перечислить на пальцах одной руки: Игнатий Брянчанинов – но он был без образовательного ценза. Также старец Макарий (Иванов) Оптинский. Из дворян можно было постричься в монахи, тогда “духовная карьера” шла по монашеской линии, образование же эти люди имели светское.

11 Звание почетного гражданства давало права: 1) это не податное сословие, 2) освобождение от рекрутчины, 3) преимущества для поступления на службу и так далее.

12 Сейчас нам слушать об этом дико, но в XVIII-XIX веках были, например, епархии III класса – третьего сорта. У епархии III класса были очень сильно ущемлены права самоуправления.

13 Известный теперь писатель Шмелев – певец православного быта, советую хотя бы пролистать “Лето Господне” и выявить: что такое самоуправляющийся приход и что такое попечительский совет православного прихода. У него описывается конец 1870-х годов XIX века, проверить это очень легко: готовится открытие памятника Пушкину, еще жив царь-освободитель Александр II.

14 Гефсиманский – по месту погребения Божией Матери, потому что главный храм был Успения и Вознесения с плотию Божией Матери.

15 Про Исидора можно почитать у Вениамина Федченкова “Божии люди”, он знал его лично.

16 Тайно Соловьев принял католичество, он считал, что разделение церквей – не для него, Соловьев это игнорировал. Последнюю исповедь, однако же, у него принял православный священник и отпевали его по православному чину, как бы “не зная” об этом, в отпевании принимал участие иеромонах Петр Зверев, будущий соловецкий священномученик (прославлен на Соборе 2000 года).