Энциклопедия глубинной психологии

Вид материала

Документы

Содержание Наследие райха

Подобный материал:

• Примерные темы рефератов по истории психологии, 24.19kb.
• Тематика рефератов по истории психологии к кандидатскому экзамену общенаучной дисциплине, 33.44kb.
• Книга Н. Смита рекомендована слушателям и преподавателям факультетов психологии и философии, 11283.71kb.
• Комплекс неполноценности: как категория глубинной психологии. Изучение мотивов деятельности, 453.85kb.
• Многочисленными последователями. Как и в др теориях глубинной психологии, 1493.41kb.
• Энциклопедия современной юридической психологии является первым в нашей стране и мире, 1687.69kb.
• Энциклопедия Серия «Современная школьная энциклопедия», 73.78kb.
• Мониторинг технического состояния скважин на основе глубинной видеосъемки, 70.64kb.
• Новинки за серпень Природничі науки, 585.24kb.
• Надходження за вересень Природничі науки Екологія, 806.76kb.

*От немецкого слова Tod (смерть).— Примечание переводчика.

Наряду с уже описанными амебовидными бляшками, которые Райх из-за их формы, напоминающей пакет [Paket], назвал РА-бионами, он обнаружил более мел­кие, заостренные формы, которые иммобилизировались РА-бионами. Он назвал их Т-бациллами*, поскольку в экспериментах на мышах они приводили к летально­му исходу. Если мышам впрыскивали Т-бациллы, они либо вскоре умирали от обще­го разрушения, либо в течение ближайших месяцев у них развивалась карцинома. Инъекции РА-бионов не только не приводили к болезни, но и даже препятствовали развитию заболевания, экспериментально вызванного Т-бациллами. Затем Райх ис­следовал свежую, непрепарированную раковую ткань человека и в ходе визуального исследования при четырехтысячекратном увеличении обнаружил, что она распада­лась на структуры, которые нельзя было отличить от Т-бацилл.

В январе 1939 года один из ассистентов Райха при приготовлении бионов вме­сто земли случайно использовал морской песок и получил в результате крайне под­вижные скопления голубоватых бляшек, свойства которых напоминали свойства РА-бионов, однако были гораздо более интенсивными. Райх назвал их сапа-бионами. После микроскопического изучения этих сапа-бионов у Райха возник конъюнкти­вит, но только после того, как один голландский коллега, повторявший его экспери­менты, однажды его спросил, не замечал ли он, что его культуры светились, Райх на­чал исследовать их на предмет излучения. Реагенты с сапа-культурами привели к исчезновению бородавки на теле Райха, они вызывали покраснение кожи и оказы­вали воздействие на фотопластины. В конечном счете Райху, его ассистентам и кол­легам в полной темноте удалось наблюдать, что эти культуры излучали слабый серо-голубой свет.

С самого начала своих биологических исследований Райх постоянно контактиро­вал с самыми разными специалистами, но мало у кого находил интерес или поддерж­ку. Реакция норвежского научного мира — будь то в области психоанализа, биологии или медицины — варьировала от непонимания до глумления. Для Райха его биологи­ческие эксперименты, как и прежде, были связаны с предложенной им формулой ор­газма: механическое напряжение — электрический заряд — электрическая разряд­ка — механическая разрядка. Но если некоторые ученые все-таки хотели следовать за ним в отдельных областях, то его попытка объединить открытия, сделанные им в самых разных областях, в целостное представление о функциональных взаимосвя­зях, как правило, наталкивалась на отвержение. Реакция на выступления Райха и пуб­ликации, посвященные характероаналитической вегетотерапии и его биофизиче­ским экспериментам (Reich 1938,1939а, 1939b) варьировала от диффамации и клеветы до целенаправленной дискредитации и походила на настоящую охоту на ведьм, на что Райх отвечал лишь еще более интенсивной работой в лаборатории. Дважды он попытался апеллировать к порядочности своих оппонентов — один раз просьбой оставить его в покое, пока не завершатся исследования, а в другой раз приглашением общественности принять участие в его научной работе. В 1939 году к Райху приехал Теодор Вульф, рке упоминавшийся нами специалист в области психосоматической медицины. Он намеревался провести с Райхом совместные исследования и убедить его отправиться в Америку, где он сможет найти более подходящие условия для своей работы. В шестой раз за которое время Райх снова отправляется в путь.

В Америке Райх снял на Лонг-Айленд (штат Нью-Йорк) большой дом, живо опи­санный Ильзой Оллендорф, третьей женой Райха (Ollendorf 1969). Райх был про­фессором медицинской психологии в Новой школе социальных исследований, читал лекции на тему «Биологические аспекты формирования характера» и органи­зовал для терапевтов, врачей и педагогов учебный семинар, регулярно проводивший­ся в его доме и позднее ставший основой нового института, основанного Райхом в Нью-Йорке.

Райх продолжил биологические исследования, начатые в Норвегии. Прежде все­го его интересовали процесс рака и излучающие свойства сапа-бионов. Райх решил назвать излучение «органом», поскольку оно было открыто в результате последова­тельного применения формулы оргазма и оказывало воздействие на организм.

К сожалению, в своих исследованиях Райх уже не пытается четко разграничи­вать наблюдаемые факты и собственные интерпретации, как он этот делал рань­ше, и тем самым дает возможность критикам и противникам отделываться от того и другого как от буйных фантазий. Наблюдения и экспериментальные данные, полу­ченные Райхом в последующие годы, и в самом деле можно назвать фантастически­ми, поскольку они выходят за рамки того, что можно объяснить с помощью тради­ционной физики.

В дальнейшем в ходе многочисленных физических экспериментов Райх исследо­вал свойства излучения сапа-бионов и обнаружил, что их можно подтвердить опти­чески и электроскопически, с помощью флюорометрии и фотографии. В экспе­риментах с флюоресцирующими веществами помещение было абсолютно темным, а потому, чтобы заставить флюоресцирующий материал светиться, ему пришлось вместо света использовать другую форму энергии.

Благодаря целому ряду последующих экспериментов ему в конце концов уда­лось прийти к выводу, что наблюдаемые свойства излучения не ограничиваются би-онными культурами и что он столкнулся с воздействием неизвестной формы энер­гии, которая, по всей видимости, существует повсюду. Он назвал эту энергию оргоном (Reich 1942b).

В предыдущих экспериментах Райх установил, что органические вещества по­глощали наблюдавшееся им излучение, а металлы его отражали. В дальнейшем Райху удалось, комбинируя слои металла и органического материала, регулировать это из­лучение. Он сделал ящики, которые изнутри были выложены листовой сталью, име­ли несколько слоев из органических материалов и стали, а снаружи были скреплены стружечными плитами. Точные измерения температуры принесли удивительные результаты: внутренняя часть ящика, который Райх назвал оргонным аккумулято­ром, в среднем на полградуса по Фаренгейту была теплее, чем окружающий воздух.

В свое время бионные культуры вызывали покраснение кожи, сопровождавшее­ся субъективными ощущениями тепла и покалывания. Такие же ощущения тепла и покалывания возникали, когда кто-либо помещал свою руку в один из оргонных аккумуляторов Райха. В 1940 году Райх построил первый оргонный аккумулятор, в котором человек мог сидеть прямо, чтобы изучать влияние аккумулятора на тем­пературу тела испытуемого и другие воздействия излучения. В 1954 году ученики Райха систематически исследовали температурный эффект оргонного аккумулятора (Ritter 1954). В ходе строго контролируемых экспериментов они отмечали у мно­гих испытуемых стабильное повышение температуры тела примерно на полградуса. Это повышение температуры тела достигало своего максимума примерно через пол­часа после начала эксперимента и не зависело от температуры окружающего возду­ха. Оно возникало даже тогда, когда стенки аккумулятора были почти ледяными. Кроме того, «наивные» испытуемые, которые не знали, чего следовало ожидать, со­общали о разнообразных субъективных реакциях, таких, как покалывание, зуд, мер­цание перед глазами, возбуждение, тепло, растяжение и ощущения парения. Внача­ле Райх интересовался медицинским использованием оргонного аккумулятора и хотел передать исследование физических свойств оргонной энергии в руки более компетентных ученых. В связи с этим он установил контакты с Эйнштейном, кото­рый подтвердил визуальные и термические феномены, но затем переписку с Райхом прервал.

По всей видимости, Райх и в самом деле открыл форму энергии, которая была неизвестна науке. Предпринятые им многочисленные попытки ее объяснения но­сят предварительный характер. Отчасти они являются слишком фантастическими и, совершенно очевидно, окрашены бредовыми желаниями-представлениями, по­этому нет смысла здесь более подробно на них останавливаться. Однако в самих фе­номенах нельзя сомневаться. Многие его эксперименты были повторены и подтвер­ждены, и как раз в последнее время мы повсюду слышим об энергетических феноменах, которые во многом напоминают те, что были открыты Райхом. Можно вспомнить о китайской энергии «хи» или «ки», об энергетической системе акупунк­туры или об ауре всех живых организмов, существование которой можно доказать с помощью фотографии по методу Кирлиана (Krippner, Rubin 1974), энергетиче­ская основа которой нам неизвестна. Райх был убежден, что открыл космическую

энергию, которая пронизывает все явления и которой объясняются океанические чувства, испытываемые нами в состоянии полного расслабления и единения с ми­ром. В одной из своих поздних работ (Reich 1949) он даже сравнивает свойства ор-гонной энергии с энергией месмеровского эфира.


Рак и его лечение

В исследованиях Райха проблемы рака еще раз особенно отчетливо проявляется его способность и склонность к функциональному мышлению. Он никогда не вда­вался в детали, всегда видел крупные функциональные взаимосвязи. Проблемой рака Райх занимался трояким образом: он изучал формирование и разрушение клеток опухолей и крови раковых больных и разработал три диагностических теста; иссле­довал биоэнергетическую основу заболевания раком; и, наконец, экспериментиро­вал с комбинацией вегетотерапии и оргонного излучения, используя оргонные акку­муляторы для лечения рака. Все его данные, гипотезы и рассуждения содержатся в книге «Раковая биопатия» (Reich 1948b), где дается целостное представление о проблеме.

Еще в Норвегии Райх тщательно шаг за шагом изучал формирование опухолей у мышей после инъекции Т-бацилл. Сами по себе Т-бациллы не являлись канцеро­генными; скорее, когда организм не справлялся с Т-бациллами посредством обыч­ной защиты с использованием плазмы и лейкоцитов, ослабленные ткани реагирова­ли на Т-бациллы патологической формой защиты и начинали дезинтегрироваться в бляшки.

Основываясь на своих выводах, Райх разработал три теста крови, которые поз­воляли определить общую жизнеспособность организма. Несомненно, повторить его опыты стоило бы огромных трудов.

После четырех лет экспериментальной работы на мышах в 1941 году Райх взял­ся за экспериментальное — и бесплатное — лечение своего первого ракового боль­ного. Когда Райх углубился в изучение биологии раковых клеток, однажды он как-то с облегчением сказал, что оставляет «треклятую проблему сексуальности» и может сконцентрироваться на органической патологии^. Но когда он стал исследовать жизненный стиль своих раковых больных, ему вновь пришлось столкнуться — на еще более глубоком уровне — с той же самой проблемой. Все больные раком страдали от хронического застоя сексуальности, который во многих случаях приво­дил к полному многолетнему воздержанию. Райх использовал термин «биопатия», чтобы описать любую болезнь, характеризовавшуюся хроническим нарушением биологической пульсации организма. После лечения самых разных форм болезни он пришел к выводу, что на застой сексуальности или любое подавление эмо­циональной жизни в принципе существуют две основные биологические реакции: либо возникает препятствие выражению сильных эмоций вовне, при этом они все же внутренне переживаются в форме стресса или приступов страха, либо эмоции лишаются своей энергии в результате процесса внутреннего отступления. У больных раком выраженный сексуальный застой сочетался со смирением как чертой харак­тера. Райх представлял себе процесс развития рака как тяжелое центральное нару­шение всего организма, поскольку оно затрагивало центр жизненного процесса — обмен веществ клеток ⁶.

Если в самых разных областях биологии и академической медицины ученые пы­тались как можно более точно проанализировать отдельные аспекты жизнедеятель­ности, то Райх изучал нарушения функционирования организма в целом. Наруше­ние биологической пульсации у раковых больных выражалось в различных формах: в сексуальном отношении у них в течение долгого времени отсутствовал какой-либо половой интерес и сексуальное удовлетворение. В характерологическом отношении они отличались смирением и чувством эмоциональной опустошенности. Они стра­дали от самых разных спазмов и напряжения глубоких мышц в различных областях тела, многие из которых на последующих стадиях развития биопатии становились местом возникновения опухоли. В вегетативном отношении у них отмечался хрони­ческий недостаток дыхательной функции; неправильное внешнее дыхание приводи­ло у раковых больных к недостаточному внутреннему дыханию тканей. В биоэнер­гетическом отношении Райх постоянно обнаруживал очень низкий заряд кожи. В биологическом отношении больной раком не обладал жизненной силой и страдал от хронической контракции, сопровождавшейся недостаточным тургором и блед­ным цветом кожи. В органическом отношении отмечался ослабленный биоэнерге­тический заряд тканей из-за недостатка сопротивляемости клеток, что удалось дока­зать с помощью кровяных тестов по Райху.

В этом процессе преждевременного умирания Райх выделил три типичных фазы. В первой фазе контракции преобладает сексуально-экономическая, характерологи­ческая и вегетативная неспособность самовыражения, экспансии, «приближения» к миру. Во второй фазе, фазе усыхания, Райх выделил характерные первые четыре стадии развития рака — от ослабления сопротивляемости клеток ткани до образо­вания опухоли. В последней фазе, фазе гнойной дегенерации, организм буквально распадается из-за наводнения системы плазмы токсическими продуктами опухоли.

Эксперименты Райха с терапией раковых больных являются такими же револю­ционными, как и все другие его работы. Как только в 1939 году Райх приехал в США, он сразу начал заниматься экспериментальной терапией зараженных раком мышей, которых получал из Колумбийского университета (Reich 1943). Благодаря инъекции сапа-бионов ему удавалось больше чем вдвое продлить жизнь мышей после появле­ния опухоли по сравнению с контрольной группой, которая не подвергалась лече­нию. После того как с помощью оргонного аккумулятора он научился получать из атмосферы оргонную энергию, он лечил больных раком мышей, помещая их еже­дневно на полчаса в небольшие аккумуляторы, и в три раза увеличил продолжитель­ность их жизни по сравнению с контрольной группой. В марте 1941 года он при­ступил к лечению своей первой раковой больной с помощью оргонной терапии. Она страдала мамнакарциномой. У нее была опухоль груди величиной с яблоко и метастазы в позвоночнике, и врачи полагали, что ей осталось жить от двух недель до двух месяцев. Уже в ходе первого терапевтического сеанса, будучи помещенной в оргонный аккумулятор, она испытала типичные субъективные реакции. Она нача­ла потеть, кожа покраснела, а кровяное давление снизилось. Объяснение Райха: если рак представляет собой биопатию, сопровождающуюся усыханием, то терапия с помощью оргонного аккумулятора ведет к экспансии организма. Но чем бы это ни объяснялось, воздействие на раковую больную было удивительным. После трех недель содержание гемоглобина в крови повысилось с 35% до 85%, боли исчезли, а пациентка, которую прежде приходилось транспортировать, словно инвалида, при­ходила на лечение пешком. После восьми сеансов опухоль в груди уже нельзя было прощупать пальцами, а рентгеновские снимки позвоночника вместо метастаз вы­явили здоровый рост кости.

Райх опубликовал результаты своей экспериментальной оргонной терапии в об­щей сложности пятнадцати больных, из которых от тринадцати классическая меди­цина отказалась (Reich 1943а). Все они по меньшей мере испытали значительное об­легчение болей, и во всех случаях опухоли становились меньше; опухоли в области груди полностью исчезли. У четырех пациентов отмечался нормальный рост костей, вытес­нивший метастазы, а шесть пациентов, которые были полностью неработоспособны, вновь вернулись к своей работе. Пять пациентов с неоперабельными опухолями, от которых врачи отказались как от безнадежных, поправились настолько, что жили по меньшей мере еще два года, и в то время, когда Райх опубликовал свое сообще­ние, были активны и хорошо себя чувствовали. Эти результаты побудили Райха утверждать, что процесс рака является обратимым, если своевременно его распо­знать. Появлявшиеся новые сообщения о спонтанном излечении, казалось, подкреп­ляли это утверждение. Но несмотря на хорошие результаты применения оргонной терапии, Райх все же понимал, что с биопатией необходимо бороться и в характеро­логическом секторе. Улучшение состояния было необходимым, но все же единст­венное решение проблемы рака заключалось в том, чтобы изменить условия, кото­рые вели к безропотному смирению, снижению энергии и жизнеспособности. В результате через проблему органической патологии раковой биопатии он сно­ва обратился к фундаментальной социальной проблеме — к вопросу о том, каким образом можно бороться с общим функциональным нарушением, являвшимся при­чиной усыхания организма.

Впоследствии экспериментальная терапия с помощью оргонного аккумулятора была распространена и на другие болезни (Boadella 1973, 209 etc.), и разрабатыва­лись аккумуляторы — прежде всего Вальтером Хоппе в Израиле (Hoppe 1950,1968а, 1968b), — обладавшие еще более сильным воздействием.

Реакция на экспериментальную терапию рака с помощью оргонного аккумуля­тора была и остается самой разной. Она варьирует от слепой веры и научного инте­реса до полной враждебности. Многие наблюдения Райха двадцатилетней или три­дцатилетней давности подтверждаются сегодня самыми разными исследователями в области биологии, физики и медицины, которые нередко даже не знают его имени. И только в последнее время интерес к работам Райха пробуждается также у офици­альных медицинских организаций, прежде всего в Италии, где по инициативе про­фессора Чиуркоса, всемирно известного исследователя рака, на многих семинарах, посвященных профилактике онкологических заболеваний, обсуждались работы Вильгельма Райха. Однако двадцать лет назад реакция представителей официальной медицинской науки в США на работу Райха стала началом конца его творческой деятельности.


Свободное саморазвитие и эмоциональная чума

Райх идентифицировался с марксистским идеалом «свободной организации, в которой свободное развитие каждого является основой свободного развития всех». Долгое время он занимался вопросом: как получилось, что гуманистическая в своей первоначальной форме идеология — марксизм — выродилась в новый вид тирании, например, сталинизм. С 1939 по 1941 год Райх развивал свои идеи «естественной рабочей демократии», которую он считал адекватной формой социального объеди­нения, всегда существовавшей там, где люди гармонично живут и работают, служа общим потребностям и интересам (Reich 1939с, 1941). Райх прекрасно понимал, что повсюду люди боятся свободы: «Если свобода означает прежде всего ответствен­ность каждого индивида за рациональное определение своего личного, профессио­нального и социального существования, то тогда не может быть большего страха, чем страх достижения всеобщей свободы» (Reich 1943b, 273). Райх не предавался Иллюзиям, ему были хорошо известны широко распространенная неспособность людей пользоваться свободой и их страх перед слишком большой ответственностью; но он также знал, что эта неспособность и страх являлись результатом социальных условий, а потому доступны воздействию. Однако во всеобщей склонности людей

К подчинению Райх вскоре стал видеть ограниченность терапевтических возможно­стей и считал, что единственно надежным способом лечения и профилактики невро­зов является свободное, поощряющее сексуальность воспитание детей. В этом отно­шении большое влияние на него оказали встречи с Верой Шмидт и Александром Нейлом. Свою работу в детском саду и в школе они строили на тех же принципах, которые Райх считал важными для развития свободной личности.

Принципы саморегуляции впервые были четко сформулированы соратником Райха Тейджем Филипсоном. Он утверждал, что уже к младенцу нужно относиться как к индивиду, обладающему собственными правами, с организмическими ритма­ми которого необходимо считаться. Важнейшая задача воспитателя заключается в том, чтобы научить ребенка ритмически удовлетворять свои самые примитив­ные потребности — питаться, мочиться и испражняться, спать, играть и двигаться, и тем самым подкреплять его природную способность к получению удовольствия от собственных функций и, следовательно, заложить фундамент того, что в дальней­шем он всей душой сможет отдаваться тому или иному виду деятельности. Ребенок, основные потребности которого удовлетворяются, гораздо быстрее учится прини­мать неизбежные фрустрации, чем ребенок, утративший свой ритм и привыкший подавлять свои естественные чувства (Philipson 1952). Этот принцип саморегуля­ции имеет много общего с гештальт-терапией.

Задача исследования атрибутов эмоционального здоровья у новорожденного и маленького ребенка, а также условий оптимального воспитания была для Райха настолько важной, что он создал Детский центр оргономических исследований, а затем передал почти все свои деньги основанному с этой же целью фонду. Главной задачей этого фонда являлась помощь будущим матерям, уход за матерью и ребен­ком во время родов и в первые недели после рождения ребенка, выявление и по воз­можности предотвращение образования панциря в первые годы жизни и последую­щее наблюдение за молодыми людьми, развитие которых изучалось в детстве.

Повсеместно распространенное в обществе организованное подавление свобод­ного саморазвития объяснялось, согласно Райху, «эмоциональной чумой». Этим по­нятием Райх описывал любую рационализированную идеологиями или моралью иррациональность и деструктивность групп. До этого Райх описал три слоя в лично­сти невротика: поверхностно-моральный фасад, патологически-деструктивный средний слой (вытесненное бессознательное по Фрейду) и находящийся под ними первичный источник неискаженных биологических импульсов. У невротика эти раз­личные слои личности находятся в конфликте друг с другом и с внешним миром, а при определенных социальных условиях патологические вторичные влечения мо­гут вызывать социальное заражение, рационализироваться и коллективно отыг­рываться. Охота на ведьм, крестовые походы, инквизиция, национал-социализм и войны являются лишь некоторыми наиболее наглядными примерами последст­вий эмоциональной чумы. Райх использовал понятие чумы, чтобы описать заразный характер этой социальной истерии и то, насколько сложно с нею справиться. Райх считал, что все группы способны заражаться, словно своими собственными, общими целями, в том числе и рациональными (Reich 1933а).

В двух последних и наиболее важных своих книгах он рассматривает проблемы саморегуляции и эмоциональной чумы не с научных позиций, а полемически в одном случае и аллегорически ^;— в другом. Памфлет «Прислушайся, маленький человек» (Reich 1948а) представляет собой эмоциональное обличение каждого, кто стремится переложить ответственность за самого себя на другого. В «Убийстве Христа» (Reich 1953) Райх использует образ Христа как символ естественного человека, как пример свободного, искреннего, добросердечного, саморегулирующегося и не покрытого пан­цирем человека, который находился в контакте со своими чувствами и космосом, обладал природными целительными силами и знал, что нужно людям. Он был убит типичным для эмоциональной чумы образом — бездушной и черствой группой людей, наделенных властью и опиравшихся на обгцественное мнение.


Конец

Райх всю свою жизнь был яростным борцом с эмоциональной чумой, а в конце своей жизни сам пал ее жертвой. «Его фанатизм, его непомерная гордость и прежде всего внутренняя связность его системы делают Райха настолько типичным паранои­ком, что его симптомы можно изучать, как случай из учебника по психиатрии», — пи­шет Катьер в конце своей книги о Райхе (Cattier 1969, 206). Трудно сказать, когда на­чался у Райха этот процесс отчуждения. Несомненно, что после переезда в Соединенные Штаты Америки он стал гораздо менее строго проводить различие между своими ги­потезами и наблюдениями и становился все более склонным втискивать все наблюде­ния во взаимосвязанную картину мира Возможно, многочисленные вынужденные пе­реезды привели к тому, что Райх почувствовал себя человеком, лишенным корней. В 1942 году он переезжает в последний раз, теперь уже добровольно, в Мэн, где вместе с коллегами покупает участок земли и создает исследовательский институт, получив­ший название «Оргонон». В 1950—1951 годах Райх провел эксперимент по изучению взаимодействия оргонной и радиоактивной энергии, который становится причи­ной своего рода катастрофы. Большинство сотрудников и сам Райх к концу экспе­римента становятся физически и/или эмоционально больными. Ильза Оллендорф пи­шет, что этот эксперимент внес коренной перелом в жизнь Райха (Ollendorf 1969). Если до сих пор достижения Райха можно было, пожалуй, рассматривать независимо от его эмоциональной жизни, то отныне это становится невозможным. С этого време­ни научные сочинения Райха пронизаны защитными пассажами, которые все больше и больше свидетельствуют о неадекватной самооценке и страхе преследования.

В 1945 году началась кампания против разработанных Райхом аккумуляторов, организованная органом надзора за лекарственными средствами при Федеральном лекарственном управлении (FDA). Райх усматривал в этом заговор против своей пер­соны и все активнее боролся с подобными проявлениями эмоциональной чумы средствами самой эмоциональной чумы. Если в прежние годы он использовал это понятие как психиатрическое и биоэнергетическое описание функционального за­болевания групп, то теперь он все больше и больше употреблял его как политическое ругательство.

Аккумуляторы продавались с большим успехом, пока в 1954 году FDA не положи­ло всему конец. Однако методы проведения кампании против Райха позволяют счи­тать, что он и в самом деле подвергся политическому преследованию (как утверждал и сам Райх). В 1954 году его обязывают убрать из продажи и разрушить все оргонные аккумуляторы, сжечь все сочинения, статьи и описания, касающиеся конструкции и использования аккумулятора. Было запрещено продавать его книги. Если исходить из того, что эффективность аккумуляторов еще не была вполне доказана, то запрет на их продажу можно считать оправданным. Однако объявление вне закона книг Рай­ха можно понимать только как политическую акцию с целью воспрепятствовать рас­пространению революционных идей Райха.

Райх игнорировал это решение, из-за чего два года спустя он снова, на этот раз в связи с обвинением в неуважении закона, предстает перед судом. Райха при­говаривают к двум годам тюрьмы, а его фонд — к штрафу в десять тысяч долларов; все его книги изымают из продажи и частично вместе с его журналами и оргонными аккумуляторами сжигают в присутствии двух представителей ФБР. В марте 1957 года, с точки зрения закона будучи признанным психически здоровым, Райх отправляет­ся в федеральную тюрьму в Левисбурге (Пенсильвания). Через восемь месяцев, 3 но­ября 1957 года, он там умирает.


^ НАСЛЕДИЕ РАЙХА


Говорить о наследниках Райха сложно; Райх не хотел иметь и не имел наследников в собственном смысле слова. Большинство учеников и коллег Райха в конце его жизни превратились либо в некритичных адептов, либо полностью отошли от него из-за его беспочвенных подозрений. И все же его работа была продолжена в самых разных об­ластях науки. После первоначальных ожесточенных споров о лидерстве и направле­нии, в котором следовало развивать работу Райха, его ученики и коллеги объединились в Колледже оргономии, возглавлявшемся доктором Элсвортом Ф. Бейкером, психиат­ром, которому Райх вверил обучение будущих оргонотерапевтов. Он является издате­лем «Журнала оргономии», в котором регулярно публикуются оригинальные работы Райха и новые исследования в области оргономии. Книга Бейкера «Человек в ловуш­ке» (Baker 1967) представляет собой системное изложение психосоматической тера­пии Райха на основе детально разработанной характерологии.

В Скандинавии работа Райха была продолжена небольшой группой вегетотера-певтов. Ола Ракнес, один из первых аналитиков Норвегии, всю свою жизнь оставался лояльным и критическим другом Райха, который никогда не впадал ни в горькое разочарование, ни в слепое идолопоклонство. Его книга о Райхе (Raknes 1970) явля­ется одновременно дружелюбным и беспристрастным описанием личности, деятель­ности и творчества своего учителя.

Еще одним другом Райха, во все смутные времена остававшимся верным ему до конца его жизни, был Александр Нейл, основатель Самерхилла (Neill 1958а, 1958b). Он лечился у Райха, и это помогло ему воплотить на практике революционные идеи Райха о самоопределении детей: «Мне достаточно будет сказать здесь, что после шести недель его терапии я испытал больше эмоциональных реакций и больше облегчения, чем за много лет пустословного анализа Все было далеко не просто; я прошел через множество болезненных сеансов. Наверное, я оказался слишком стар, чтобы испытать всю благодать терапии, но, с другой стороны, я получил нечто более важное — дружбу доброго, искреннего, выдающегося человека» (Neill 1958b). Двое других учеников и коллег Райха, Джин Риттер и Пол Риттер, воплотили идеи Райха о саморегуляции в воспитании своих детей (Ritter, Ritter 1959). Да и я сам вместе с женой после лекций, прослушанных в Самерхилле, стал ориентироваться в воспитании наших детей на принципы Нейла и был очень рад, когда после переиздания книги Риттеров нашел подтверждение нашему опыту: чем больше мы позволяли детям удовлетворять потреб­ности в соответствии с их собственным ритмом, тем проще было развивать у них со­циальную ответственность и ответственность за себя.

Однако наиболее важное и плодотворное развитие идей Райха в клинической области представляет собой разработанная Александром Лоуэном система биоэнер­гетического анализа


От вегетотерапии к биоэнергетике

К сожалению, очень редко бывает так, что аналитики в своих публикациях про­являют себя как личность и не скрываются за теоретическими формулировками. Похвальным исключением является книга Мозера «Учебные годы на кушетке»

(Moser 1974). С такой же открытостью Лоуэн рассказывает нам в своей послед­ней на данный момент книге «Биоэнергетика» (Lцwen 1975) о личных переживани­ях, побудивших его отправиться к Райху, чтобы пройти у него терапию и обучаться, но в конце концов с ним разойтись и пойти собственным путем. Еще задолго до того, как Лоуэн встретился с Райхом, он сам замечал, насколько благотворно физическая активность влияла на его эмоциональное и психическое состояние. Когда он впер­вые услышал Райха на одном семинаре, то был поражен его наблюдениями, теория­ми и методами лечения, в которых человеческий организм рассматривался как пси­хосоматическое единство. Посвятив некоторое время теоретическому изучению работы Райха, он понял, что сможет совершенствоваться только в практической дея­тельности. Поэтому с 1942 по 1945 год он проходил терапию у Райха, а затем, поощ­ряемый им, сам начал лечить больных. Уже в то время Лоуэн благодаря собственной терапии и терапевтической работе сумел оценить революционные новаторские идеи и терапевтический метод Райха. Работа с сопротивлением путем непосредственного телесного контакта, когда посредством массажа или надавливания на зажатые мыш­цы вызывались катартические реакции, в конечном счете способствовавшие возник­новению оргазмического рефлекса, необычайно ускоряла процесс терапии, и па­циенты могли обходиться значительно меньшим количеством сеансов в неделю. Но из-за этого он, как и Райх, подвергся злейшей клевете. Утверждали, будто Райх и его коллеги, чтобы повысить оргазмическую потенцию своих пациентов, стимули­ровали их сексуально.

Cl 947 по 1951 год Лоуэн изучал медицину в Европе. После своего возвращения в Америку он обнаружил, что личность Райха и атмосфера вокруг него резко изме­нились. Воодушевление от открытия новых терапевтических возможностей исчеза­ло по мере того, как Райх стал посвящать себя своим биофизическим исследовани­ям. Райх часто бывал подавлен, и у него все больше развивались признаки паранойи.

Лоуэн не разделял этих чувств. Благодаря своему опыту во время обучения меди­цине и в период работы ассистентом он больше, чем кто либо другой, был убежден