Geum.ru

Которым мы обязаны своим здоровьем. Эти многочисленные эскулапы в течение многих веков бросали семена, плоды которых мы собираем и поныне

Вид материалаДокументы

Содержание


100 Великих врачей
100 Великих врачей
100 Великих врачей
100 Великих врачей
Подобный материал:
1   ...   32   33   34   35   36   37   38   39   ...   61
часть желудка.

Ассистент продолжал капать хлороформ на марлю, а Бильрот шнял-ся удалением

пораженных участков. Поскольку диаметр двенадцатиперстной кишки был наполовину

меньше прохода в желудок, он наложил сначала шов на желудок, а затем подогнал по

размерам оба прохода. После этого сшил их таким образом, чтобы пища и жидкость

не прони-

-"ИМ

326

^ 100 ВЕЛИКИХ ВРАЧЕЙ

кали через стежки. Закончив эти манипуляции, он стянул внешний разрез шелковой

лигатурой.

Через пятнадцать минут операция была закончена. Удаленные части помещены в сосуд

для исследования в лаборатории патологии. Биль-рот вымыл руки сулемой, опустил

незапятнанные рукава своего шикарного костюма, поклонился своим помощникам и

аудитории и, исполненный внутреннего достоинства, покинул зал.

О научных заслугах Бильрота можно говорить долго. Теодор Биль-рот был не просто

врачеватель, виртуозный хирург, он был хирург-естествоиспытатель, причем широко

и разносторонне образованный, который взял на себя гигантскую задачу:

накопившиеся научные данные по патологической анатомии, экспериментальной

патологии и физиологии применить к задачам хирургии, хирургическим болезням. Его

не удовлетворяли рамки, в которые заключена была деятельность хирурга. С каким

энтузиазмом он, клиницист и уже первый хирург мира, к которому со всего света

стекались больные, углубляется в микроскопические исследования, тратит годы на

изучение патологических процессов, флоры (микробов) при септических процессах.

Его книга "Coccobacteria septica", результат 6-летних исследований, напечатана в

Вене. Впечатление от этой книги было огромно. Сам творец современной

бактериологии Р. Кох в 1890 году в письме к Бильроту говорит, что он находился

под влиянием исследований Бильрота о "Coccobacteria septica".

В хирургической патологии его влияние было безраздельным. Биль-рот - автор 160

научных трудов. Его книга "Die allgemeine Chirurgie" (1863), увидевшая свет в

Цюрихе, выдержала 15 изданий при жизни Бильрота и переведена на все европейские

языки. На основании собственных исследований Бильрот переработал все области

хирургии применительно к новейшей патологии. Он редактор двух больших

многотомных руководств "Handbuch der Chirurgie" и "Deuteche Chirurgie", а также

"Archiv fur klinische Chirurgie" со дня его основания.

Последние лет десять его стало беспокоить больное сердце. Бильрот умер

скоропостижно в Абации, куда он больной, после сердечного приступа, поехал

отдыхать. Смерти он ожидал спокойно. Она наступила 6 февраля 1894 года в тот

момент, когда он разучивал на фортепиано итальянские народные мотивы. Похороны в

Вене были необычайно торжественны. К дню похорон прибыли в Вену деканы

медицинских факультетов из Праги, Граца и т.д., все представители учреждений

культуры, все общество приняло участие в отдании последнего долга великому

хирургу. Траурная колесница, запряженная восемью вороными конями и окруженная

почетным караулом из профессоров, врачей, студентов, сопровождаемая

представителями культуры и тысячной толпой почитателей, медленно двигалась по

улицам Вены. Над могилой постави-

БОТКИН

327

ли памятник с высеченным из мрамора профилем Бильрота. Мраморный бюст поставлен

также в Рудольфиненхаузе и в университете.

БОТКИН

(1832-1889)

"Кто такой Боткин? - Ну, как же... известный врач, "болезнь Боткина" - вирусный

гепатит... Еще есть больница его имени где-то в Москве, знаменитая такая..." Так

кто же такой Боткин?

Сергей Петрович Боткин - выдающийся врач-терапевт, один из основоположников

физиологического направления русской научной клинической медицины, крупный

общественный деятель, надворный советник...

Будущий первый клиницист, терапевт родился 5 сентября 1832 года в Москве в

богатой семье купца и заводчика. Глава семьи отец Петр Кононо-вич Боткин

происходил из вольных посадских людей г. Торопца Тверской губернии. В 20-х годах

XIX века он основал в Москве крупную чайную фирму, имел заготовительную контору

в Кяхте. В Тульской губернии он построил два сахарных завода. В воспитание своих

14 детей он не вмешивался, предоставив это своему старшему сыну Василию. Мать

Боткина - Анна Ивановна Постникова, тоже из купеческого сословия, заметной роли

в семье не играла.

Сергей Боткин до 15-летнего возраста учился в своем "домашнем университете", где

его учителями были: Василий Петрович - его старший брат, известный литератор, и

его друзья - Т.Н. Грановский, В.Г. Белинский, А.И. Герцен. Тогда же он

познакомился со взглядами философского кружка Н.В. Станкевича, Белинского,

Герцена, собиравшихся в доме Боткиных. А. И. Герцен - друг Боткина и в будущем

его пациент, который лечился у него от диабета. Поэт Афанасий Афанасьевич Фет

был женат на одной сестре Боткина, на другой - профессор университета Пикулин.

Т.Н. Грановский, который жил в нижнем этаже дома Боткиных, писал: "...Я следил

за развитием Сергея, я видел в нем выдающиеся способности... Он поражал

Белинского и меня своей огромной любознательностью".

328

^ 100 ВЕЛИКИХ ВРАЧЕЙ

К поступлению в Московский университет Сергей готовился у студента-математика

А.Ф. Мерчинского, а с августа 1847 года - в частном пансионе. Закончив только

второй курс пансиона, Боткин решает его бросить и держать экзамены на

математический факультет Московского университета, но возник форс-мажор - указ

от 30 апреля 1849 года: прием на все факультеты, кроме медицинского, прекратить.

Боткин не сразу отказывается от математики в пользу медицины. Колеблясь в

выборе, он заканчивает третий курс пансиона и лишь весной 1850 года решается

подать документы на медицинский факультет.

Сергей Петрович Боткин окончил медицинский факультет Московского университета в

1855 году и вскоре с отрядом Н.И. Пирогова уже принимал участие в Крымской

кампании, исполняя обязанности ординатора Симферопольского военного госпиталя.

На стороне Турции против России выступили Франция, Англия и позже - итальянское

государство Сардиния. Осенью 1854 года, точнее 1 сентября, на горизонте у

Севастополя показались сотни вражеских кораблей. Еще через несколько дней

произошла высадка десанта противника у Евпатории. Разгорелись бои на русской

земле, был осажден город-крепость Севастополь. Количество раненых измерялось

десятками тысяч человек.

В 1856-1860 годах Боткин находился в заграничной командировке. По возвращении он

защитил докторскую диссертацию "О всасывании жира в кишках" и в 1861 году был

избран профессором кафедры академической терапевтической клиники.

Чтобы оценить значение Боткина, необходимо припомнить, в каком положении

находились русские врачи и русская медицина во время его деятельности. Как пишет

историк медицины Е.А Головин, "медицинские кафедры во всех русских университетах

были заняты людьми, лучшие из которых не выходили за уровень посредственности.

Ученым считали уже того, кому удавалось перевести с иностранного на русский язык

или скомпилировать, с грехом пополам, какое-нибудь руководство по лечению

болезней. Большинство преподавателей повторяло из года в год одни и те же, раз и

навсегда заученные лекции, сообщая подчас сведения, носившие средневековый

отпечаток. В своих лекциях одни клиницисты вещали, что печень есть "много раз

свернутый кишечный канал", другие разглагольствовали о молоке, всасывающемся в

кровь в послеродовом периоде, и тп.".

Научной медицины не было, практическая медицина находилась в руках больничных

врачей, которыми преимущественно были немцы, особенно в петербургских больницах.

Скорбные листки велись на немецком языке, и были случаи, когда врачи

затруднялись объясниться по-русски со своими пациентами. В обществе не вольно

сложилось убеждение, будто хорошо может лечить только врач нерусского

происхожде-

БОТКИН

329

ния. Поэтому не только высшее общество, но, например, купцы и даже зажиточные

ремесленники лечились у врачей немцев.

Вечно так продолжаться не могло В медицинскую академию были приглашены И.М.

Сеченов и СП Боткин, врачи молодые (Боткину было 28 лет), но получившие уже

некоторую известность своими теоретическими работами в медицинской среде

Германии и Франции После основательного знакомства с теорией и практикой во

время многолетнего пребывания за границей, Сергей Петрович Боткин, вернувшись в

Петербург, был назначен адъюнктом к заведующему академической клиникой

внутренних болезней профессору Шипулинскому.

Профессор СП. Боткин начал с преобразований. Он первым в России создал в 1860-

1861 годах при своей клинике экспериментальную лабораторию, где производил

физические и химические анализы и исследовал физиологическое и фармакологическое

действие лекарственных веществ. Изучал также вопросы физиологии и патологии

организма, искусственно воспроизводил на животных аневризму аорты, нефрит,

трофические расстройства кожи с целью раскрыть их закономерности. Вместе с тем

он подчеркивал, что клиницист может только до известной степени переносить на

человека данные, получаемые в результате опыта на животных. Исследования,

проведенные в лаборатории Боткина, положили начало экспериментальной

фармакологии, терапии и патологии в русской медицине. Эта лаборатория была

зародышем крупнейшего научно-исследовательского медицинского учреждения -

Института экспериментальной медицины

Сергей Петрович также впервые широко использовал лабораторные исследования

(биохимические, микробиологические); ввел измерение температуры тела

термометром, аускультацию, перкуссию, осмотр больного и др. С беспристрастностью

судебного следователя он собирал и анализировал собранные данные и давал

студентам стройную картину болезненного процесса

Но вот истек срок службы профессора Шипулинского, и на его место стали

подыскивать достойного кандидата Возможно, искренняя убежденность, что из

русского врача не может получиться что-то путное, возможно, желание сохранить

лидерство за немцами побудило большинство членов академии предложить профессора

Феликса Нумейера. Последний был не прочь приехать в Петербург и даже готов был

выучить русский язык.

В студенческой среде эта затея вызвала справедливое негодование Студенты

заявили, что Сергей Петрович - квалифицированный врач, прекрасный педагог и они

хотят его видеть в качестве заведующего клиникой. С этим желанием совпало

настроение директора Медико-хирургической академии П.А. Дубовицкого, его зама

Н.Н. Зинина и заведую-

330

^ 100 ВЕЛИКИХ ВРАЧЕЙ

щего кафедрой физиологии и гистологии Н.М.Якубовича (1817-1879) предоставить

возможность развернуться наконец-то национальным силам. После бурныхдебатов СП

Боткина назначили профессором академической клиники внутренних болезней.

И.М.Сеченов писал в своем дневнике: "Для Боткина здоровых людей не существовало,

и всякий приближавшийся к нему человек интересовал его едва л и не прежде всего

как больной. Он присматривался к походке и движениям лица, прислушивался, я

думаю, даже к разговору. Тонкая диагностика была его страстью, и в приобретении

способов к ней он упражнялся столько же, как артисты вроде Антона Рубинштейна

упражняются в своем искусстве перед концертами. Раз, в начале своей

профессорской карьеры, он взял меня оценщиком его умения различать звуки

молоточка по плессиметру'.

Становясь посредине большой комнаты с зажмуренными глазами, он велел

поворачивать себя вокруг продольной оси несколько раз, чтобы не знать положения,

в котором остановился, и затем, стуча молотком по плессиметру, указывал, обращен

ли плессиметр к сплошной стене, стене с окнами, к открытой двери в другую

комнату или даже к печке с открытой заслонкой".

Итак, на петербургском горизонте появляется могучая молодая сила, пытливый

аналитический ум. Само собой разумеется, что возникновение такого человека,

объявившего войну всякой рутине, многим пришлось не по вкусу. Как говорится, не

велик тот, в кого не бросают грязью. СП Боткину пришлось испытать участь всех

новаторов: зависть, раздувание ошибок, несправедливые наветы. И случай

представить С П. Боткина едва ли не неучем вскоре представился.

Завистники очень обрадовались, когда Сергей Петрович поставил одному больному

диагноз - тромбоз воротной вены, но тот благополучно прожил несколько недель,

теша злорадство недоброжелателей. Боткин пытался объяснить это обстоятельство,

однако его противники не желали признавать основательность его доводов, опасаясь

расстаться с надеждой доказать шарлатанскую заносчивость молодого профессора.

Вскоре больной умер, весть об этом быстро распространилась по Петербургу,

который, как и вся академия, застыл в томительном ожидании: окажется ли

действительным диагноз Боткина.

Когда объявили о часе вскрытия, анатомический театр вмиг переполнился друзьями и

врагами Сергея Петровича и просто любопытными. Патологоанатом профессор

Ильинский при гробовой тишине извлек воротную вену, в которой содержался тромб.

Недоброжелатели СП. Боткина

1 Плессиметр - пластинка, употребляемая при выстукивании (перкуссии) больного

специальным молоточкам

БОТКИН

331

притихли. После этого случая о поразительной диагностической интуиции Боткина

ходили легенды. Его имя сразу стало популярным и за стенами академии. Посыпались

приглашения ктяжелым больным как со стороны врачей, ему сочувствующих, так и со

стороны враждебно настроенных В начале 1872 года профессору Боткину поручили

лечить Государыню Императрицу, серьезно заболевшую. Сергею Петровичу удалось

восстановить ее угасавшие силы и на много лет продлить ей жизнь При дворе, как и

везде, он скоро приобрел доверие и любовь и получил свободный доступ к царской

семье, у которой пользовался расположением

До СП. Боткина большинство выпускников академии увядало в захолустьях, он

выдвинул своих учеников в петербургские больницы. Так открылся доступ для

русских врачей, до того времени закрытый или затрудненный для них до крайности

Одним из важнейших периодов развития медицины вообще и русской в частности

являются 1856-1875 годы. Такой сравнительно короткий отрезок времени объясняется

двумя важными обстоятельствами в истории медицины. Во-первых, именно в это время

с полной очевидностью обнаружилась несостоятельность гуморальной теории, той

теории, которая почти безраздельно властвовала как в западноевропейской, так и в

русской медицине с начала и до середины XIX столетия.

Гуморальная медицина была виталистической; конечной причиной всех жизненных

явлений была провозглашена "жизненная сила" - начало невесомое, непротяженное и

потому непознаваемое, а раз оно непознаваемое, то какой смысл могут иметь споры

о механизмах действия этой силы, какой смысл в критике различных толкований того

или иного проявления этой самой силы, того или иного факта. Критикуя гуморальную

теорию, Федор Иванович Иноземцев' (1802-1869), профессор кафедры хирургии

Московского университета (1846-1859 гг.), говорил, что обмен веществ в клетках и

гканях не может совершаться без участия нервной системы "Кровь без деятельности

узловых нервов есть только живой материал в нашем теле, неспособный сам собою

совершать физиологические операции в сфере питания", - говорил Иноземцев.

Философия гуморальной медицины учила "Первый деятель в нашем организме есть

жизненная сила, самостоятельно образующая материю и ее формирующая - это начало

невесомое, неуловимое, проявление вечно деятельного, вечно движимого духа, для

которого организм всего лишь земная оболочка"

Во-вторых, поскольку обнаружилась несостоятельность гуморальной теории, возникла

потребность в новой теории медицины, которая бо-

1 Ф И Иноземцеву принадлежит приоритет во внедрении наркоза в практическую

медицину Первую операцию под эфирным наркозом он провел 7 февраля 1847 г

332

^ 100 ВЕЛИКИХ ВРАЧЕЙ

БОТКИН

333

лее гармонично обобщила бы факты, исподволь накопившиеся в рамках старой,

гуморальной теории медицины и вступившие с ней в противоречие.

Так и произошло, притом почти одновременно сразу в двух странах: в России и

Германии. В России новую теорию медицины представил Боткин, в Германии - Вирхов.

По своему содержанию это две совершенно различные теории. Теория Вирхова

основывалась на учении о клетке, теория Боткина - на учении о рефлексе. Обе

теории легли в основу двух разных направлений в медицине: теория Вирхова

положила начало анатомическому, или "локалистическому", направлению, теория

Боткина - физиологическому, или функциональному.

Свои взгляды по вопросам медицины Сергей Петрович Боткин изложил в трех выпусках

"Курса клиники внутренних болезней" (1867,1868, 1875) и в 35 лекциях, записанных

и изданных его учениками ("Клинические лекции СП. Боткина", 3-й вып., 1885-

1891). Профессор Боткин был истинным новатором, совершившим переворот в

медицинской науке, творцом естественно-исторического и патогенетического метода

в диагностике и лечении. Он является основоположником научной клинической

медицины.

В своих воззрениях СП. Боткин исходил из понимания организма как целого,

находящегося в неразрывном единстве и связи с окружающей его средой. Эта связь,

прежде всего, выражается в форме обмена веществ между организмом и средой, в

форме приспособления организма к среде. Благодаря обмену организм живет и

сохраняет известную самостоятельность по отношению к среде, благодаря процессу

приспособления организм вырабатывает в себе новые свойства, которые,

закрепляясь, передаются по наследству. Он связывал происхождение болезни с

причиной, которая всегда обуславливается исключительно внешней средой,

действующей непосредственно на организм или через его предков.

Центральным ядром клинической концепции Боткина является учение о внутренних

механизмах развертывания патологического процесса в организме (учение о

патогенезе). Он доказывал, что одна из теорий, т.н. гуморальная теория медицины,

с ее учением о расстройстве движения и соотношения "соков" в организме, совсем

не разрешала проблемы патогенеза. Другая же целлюлярная теория объясняла лишь

два частных случая патогенеза: распространение болезненного начала путем

непосредственного перехода его с одной клетки на другую и распространение путем

переноса его кровью или лимфой.

Профессор СП. Боткин дал более глубокую теорию патогенеза. Он противопоставил

учению Вирхова об организме как "федерации" клеточных государств, не связанных с

деятельностью нервной системы и средой, свое учение об организме как о едином

целом, управляемом нервной си-

стемой и существующем в тесной связи с внешней средой. Сергей Петрович исходил

изучения И.М. Сеченова о том, чтоанатомо-физиологичес-ким субстратом всех актов

человеческой деятельности является механизм рефлекса. Развивая эту теорию, он

выдвинул положение, что и патологические процессы внутри организма развиваются

по рефлекторным нервным путям. Так как в рефлекторном акте главным членом

является тот или иной узел ЦНС, то Боткин большое внимание уделял исследованию

различных центров головного мозга. Он экспериментально открыл центр

потоотделения, центр рефлекторных воздействий на селезенку (1875 г.) и высказал

предположение о существовании центра лимфообращения и кроветворения. Показал

значение всех этих центров в развитии соответствующих заболеваний и тем доказал

правоту неврогенной теории патогенеза. Исходя из этой теории патогенеза, он

начал строить и новую теорию лечения (воздействие на лечение болезни через

нервные центры), но не успел развить ее до конца.