Николай Гаврилович Чернышевский. Что делать?

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   78   79   80   81   82   83   84   85   86

XIX




На другой день, часа в три, Катерина Васильевна приехала к Вере

Павловне.

- Я венчаюсь послезавтра. Вера Павловна, - сказала она входя: - и нынче

вечером привезу к вам своего жениха.

- Конечно, Бьюмонта, от которого вы так давно сошли с ума?

- Я? сходила с ума? Когда все это было так тихо и благоразумно.

- Очень верю, что с ним вы говорили тихо и благоразумно; но со мною -

вовсе нет.

- Будто? Это любопытно. Но вот что еще любопытнее: он очень вас любит,

вас обоих, но вас, Вера Павловна, еще гораздо больше, чем Александра

Матвеича.

- Что ж тут любопытного? Если вы говорили ему обо мне хоть с тысячною

долею того восторга, как мне о нем, то, конечно...

- Вы думаете, он знает вас через меня? Вот в том и дело, что не через

меня, а сам, и гораздо больше, чем я.

- Вот новость! Как же это?

- Как? Я вам сейчас скажу. Он с самого первого дня, как приехал в

Петербург, очень сильно желал увидеться с вами; но ему казалось, что лучше

будет, если он отложит знакомство до той поры, когда приедет к вам не один а

с невестою или женою. Ему казалось, что вам приятнее будет видеть его с нею,

нежели одного. Вы видите, что наша свадьба произошла из его желания

познакомиться с вами.

- Жениться на вас, чтобы познакомиться со мною!

- На мне! Кто ж говорил, что на мне он женится для вас? О нет, мы с ним

венчаемся, конечно, не из любви к вам. Но разве мы с ним знали друг о друге,

что мы существуем на свете, когда он ехал в Петербург? А если б он не

приехал, как же мы с ним познакомились бы? А в Петербург он ехал для вас.

Какая ж вы смешная!

- Он лучше говорит по-русски, нежели по-английски, говорили вы? - с

волнением спросила Вера Павловна.

- По-русски, как я; и по-английски, как я.

- Друг мой, Катенька, как же я рада! - Вера Павловна бросилась обнимать

свою гостью. - Саша, иди сюда! Скорее, скорее!

- Что, Верочка? Здравствуйте, Катерина Ва...

Он не успел договорить ее имени, - гостья уже целовала его.

- Ныне Пасха, Саша; говори же Катеньке: воистину воскресе.

- Да что ж это?

- Садись, она расскажет, я и сама ничего не знаю порядком. Довольно,

нацеловались, - и при мне! Рассказывай, Катенька.


XX




Вечером, конечно, было еще больше гвалта. Но когда восстановился

порядок, Бьюмонт, по требованию своих новых знакомых рассказывая свою жизнь,

начал прямо с приезда в Соединенные Штаты. "Как только я приехал, - говорил

он, - я стал заботиться о том, чтобы поскорее получить натурализацию. Для

этого надобно было сойтись с кем-нибудь, - с кем же? - конечно с

аболиционистами. Я написал несколько статей в "Tribune" {165} о влиянии

крепостного права на все общественное устройство России. Это был недурной

новый аргумент аболиционистам против невольничества в южных штатах, и я

сделался гражданином Массачусетса. Вскоре по приезде я все через них же

получил место в конторе одного из немногих больших торговых домов их партии

в Нью-Йорке". Далее шла та самая история, которую мы уж знаем. Значит, по

крайней мере, эта часть биографии Бьюмонта не подлежит сомнению.


XXI




В тот же вечер условились: обоим семействам искать квартир, которые

были бы рядом. В ожидании того, пока удобные квартиры отыскались и

устроились, Бьюмонты прожили на заводе, где, по распоряжению фирмы, была

отделана квартира для управляющего. Это удаление за город могло считаться

соответствующим путешествию, в которое отправляются молодые по прекрасному

английскому обычаю, распространяющемуся теперь во всей Европе.

Когда, месяца через полтора, две удобные квартиры рядом нашлись и

Кирсановы поселились на одной, Бьюмонты на другой, старик Полозов предпочел

остаться на заводской квартире, простор которой напоминает ему, хотя в

слабой степени, прежнее его величие. Приятно было остаться ему там и потому,

что он там был почетнейшим лицом на три-четыре версты кругом: нет числа

признакам уважения, которыми он пользовался у своих и окрестных приказчиков,

артельщиков и прочей подгородной братии, менее высокой и несколько более

высокой заводских и фабричных приказчиков по положению в обществе; и почти

нет меры удовольствию, с каким он патриархально принимал эти признаки общего

признавания его первым лицом того околотка. Зять почти каждый день поутру

приезжал на завод, почти каждый день приезжала с мужем дочь. На лето они и

вовсе переселялись (и переселяются) жить на заводе, заменяющем дачу. А в

остальное время года старик, кроме того, что принимает по утрам дочь и зятя

(который так и остается северо-американцем), часто, каждую неделю и чаще,

имеет наслаждение принимать у себя гостей, приезжающих на вечер с Катериною

Васильевною и ее мужем, - иногда только Кирсановых, с несколькими молодыми

людьми, - иногда общество более многочисленное: завод служит обыкновенною

целью частых загородных прогулок кирсановского и бьюмонтского кружка.

Полозов очень доволен каждым таким нашествием гостей, да и как же иначе? ему

принадлежит роль хозяина, не лишенная патриархальной почтенности.