Geum.ru

Предисловие

Вид материалаКнига

Содержание


ГЛАВА 3 Национальный характер и социальный архетип 3.1. Этнический характер как тип личности
Глеб Успенский
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   30
^

ГЛАВА 3

Национальный характер и социальный архетип

3.1. Этнический характер как тип личности


Проблема, возникающая при трансформации множества локальных однотипных общин-социумов в нацию, заключается в том, чтобы перевести наиболее естественным путем все богатство культурных форм, что было накоплено за тысячелетия всеми предыдущими поколениями, в новые нормативные и ценностные системы, перелить и переплавить их оптимальным способом, не разрушая и не теряя больше того, что поневоле приходится оставить за бортом. Сложность же этой задачи возникает из-за того, что одновременно с этим переходом меняется сам тип культуры: из "культуры текстов" она превращается, по удачному выражению Ю. Лотмана, в "культуру грамматик"23.

"Культура текстов" соответствует традиционному типу общества, в котором сами нормативные системы и их ценностные обоснования существуют как бы в виде совокупности прецедентов. Говард Беккер называет это "сгустками вербализованного опыта", который фиксируется притчами. Притчи - основная форма передачи опыта от поколения к поколению в обществах традиционного типа. "Они часто гораздо более содержательны, чем это кажется с первого взгляда. Обычно только продолжительное пребывание в данном обществе дает возможность исследователю узнать, что собственно означает та или иная притча для "туземцев". Иначе говоря, притчи полны скрытого символизма; их внешний символизм имеет гораздо меньшее значение... Притчи редко сводятся в систему, представляющую собой символ веры или последовательную идеологию. Правда, хаотическая масса притч во многих сравнительно простых опытах хотя и не сведена в кодекс, но тем не менее эти притчи часто переплетаются, совместно развиваются и сливаются. Используя биологическую терминологию, можно сказать, что они срастаются таким же образом, как внешние листья цветка, которые вначале растут отдельно, а затем постепенно сливаются в одно целое. В общем, системы ценностей, состоящие в основном из притч, большей частью эксплицитны по содержанию и связям, т. е. привязаны друг к другу чисто внешним образом, первоначально не кодифицированы и почти всегда обладают способностью к срастанию"24.

Такой культурный конгломерат усваивается носителем культуры весь как целое и, по-видимому, никогда не рефлексируется. Члены традиционного общества часто даже не имеют никакого представления о том, что те способы, которые они применяют в своей деятельности, пропущены "через нормативные фильтры". "Выбор был сделан за них их предшественниками и причем таким образом, что не видно никаких действительных альтернатив этому выбору"25.

Очень ярко подметил это в русской общине ссылка скрыта: "Все взаимные отношения, весь обиход жизни держатся исключительно на поступках, непременно сопровождающихся только теми размышлениями, которые поступкам соответствуют вполне... даже и признака нет такого рода размышлений, которые бы не имели в результате поступка, или которые бы исходной точкой не имели какого-либо совершенно ясно видимого, ощущаемого поступка"26.

В результате, пока носитель традиционной культуры находится в сфере конкретных ситуаций, предусмотренных его культурой, он свободно оперирует всем набором конкретных способов поведения, полученных по наследству, но, попадая в новую обстановку, оказывается совершенно беспомощным. Здесь непригодны старые правила поведения, а трансформировать их, перегруппировать, человек не может, так как не имеет четко сформулированных принципов - правил порождения не поступков, а способов поведения. Поэтому Успенский и воспринимает крестьянина, "выброшенного расстройством деревенского духа и быта", как человека, "готового подчиниться в чуждой ему среде всевозможным влияниям с наивностью ребенка, не имеющего возможности знать и понимать, что в этих влияниях зло, а что добро".

Однако это утверждение, по-видимому, не совсем верно. Действительно, вербальных убеждений носитель традиционной культуры не имеет. Эти убеждения заменяют ему некоторые общие способы реагирования на очень обобщенные ряды ситуаций, своего рода социальные рефлексы или привычки, глубоко вкорененные воспитанием. Покинув свою общину, крестьянин, превратившийся в "аутсайдера", несет в своем сознании это общество на уровне состояний, типичных реакций, на уровне черт личности.

Очень хорошо описал это Эмиль Дюркгейм*: "В нас есть два сознания: одно содержит только состояния, свойственные лично каждому из нас и характеризующие нас, между тем как состояния, обнимаемые вторым, общи всей группе. Первое представляет и устанавливает только нашу индивидуальную личность, второе представляет коллективный тип и, следовательно, общество, без которого он не существовал бы... Но эти два сознания, хотя и различные, связаны друг с другом, имея для обоих себя только один-единственный субстрат. Они, следовательно, солидарны. Отсюда возникает своеобразная солидарность, которая, возникнув из сходств, связывает индивида прямо с обществом"27. Это "общество внутри нас", существующее в виде однотипных для людей одной и той же культуры реакций на привычные ситуации в форме чувств и состояний, и есть наш национальный характер. Он есть часть нашей личности. Этнопсихология изучает это явление, определив его понятием "модальной личности" или "базовой структуры личности".

Определение модальной личности впервые дано А. Инкельсом и Д. Левинсоном: "Национальный характер соответствует сравнительно прочно сохраняющимся чертам личности и типам личности (personality patterns), являющимся модальными для взрослых членов данного общества"28.

По мнению X. П. Дейкера и Н. X. Фрейда: "модальной личностью оказывается тип, к которому относится наибольшее число членов данного общества, а национальный характер определяется частотой обнаружения определенных типов личности в данном обществе"29.

Понятие "структуры базовой личности" введено А. Кардинером в 1947 г.30 Понятие Кардинера отличается от понятия Инкельса и Левинсона тем, что объясняет коренные различия в типах личности влиянием культурной среды, а следовательно, выявление этого устойчивого набора черт предполагается не в том или ином социуме, а в культурной группе, которых внутри одного и того же общества может быть несколько. Поскольку мы в данном случае говорим об обществе "внутри нас", мы имеем в виду культуру, следовательно, к нашему определению национального характера больше подходит в качестве объяснения "структура базовой личности". Следует оговориться, однако, что как в том, так и в другом случае речь идет об устойчивом, повторяющемся наборе черт личности.

Эта структура представляет собой набор тех качеств личности, которые устойчиво повторяются у лиц, принадлежащих к одному обществу ("модальная личность") или к одной культуре ("базовая личность").