С. Антонов "Врата испуганного бога"

Вид материала

Документы

Содержание Паучьи войны Девять минут сорок пять секунд до контакта. огонь готов. требую распоря­жений. —контакт через восемь минут трид­цать секунд. огонь готов. требую при­каза.

Подобный материал:

• Итоги уроков, усвоенных в каждом знаке Зодиака 185 путь души через зодиак 189, 5955.33kb.
• Хирургическое лечение патологических переломов костей м. В. Цымбал, А. К. Антонов,, 52.15kb.
• В. С. Антонов // Лаб дело. 1989. N с. 67-71, 30.04kb.
• Рерих врата в будущее, 2862.03kb.
• Библиографический указатель научных работ обнинского института атомной энергетики филиала, 498.95kb.
• Святыи священномучениче и исповедниче Аввакуме, моли Бога о нас! Святыи священномучениче, 1098.96kb.
• А. И. Антонов, О. Л. Лебедь несовершеннолетние преступники: кто они, 136.77kb.
• Вопрос о Боге как вопрос Бога к нам, 285.79kb.
• Н. Луценко президент благотворительного фонда «Диалектик» от философии всеединства,, 70.52kb.
• Доказательства небытия Бога, или современная теодицея Историко-логическая справка, 215.97kb.

Глава 2.

^ ПАУЧЬИ ВОЙНЫ

Сделайте глубокий вдох...

Расслабь­тесь...

А теперь, в конце-то концов,

ПРО­ЧИТАЙТЕ ЭТО ТРАХАНОЕ РУКОВОД­СТВО!

Энди Рэтбон. Тонкости общения с компьютерами для чайников

— Реальное масштабирование, уровень двенадцать, векторный контроль, сектор DX-7,— приказала, пово­рачиваясь к звездной карте, Хелен Джей Ларкин, так­тический командир флагманского шипоносца «Стра-токастер», стратег-мастер и Большой шеф патрульно-пограничной службы Западной области СМ Г.

У Хелен Джей была тысяча лиц и семью семь сутей Для любой ситуации. Для непосредственных подчи­ненных она была то старая сука, то мама родная, то «сестричка, дай водицы попить». Для прижимистых за­падных сенаторов Хи Джей была кость в заду и почесуха под скафандром, кредитор, которому легче заплатить, чем отказать. Для мужчин и пассивных лесбиянок Хи Джей была привлекательная средних лет женщина с очаровательно неуловимым дефектом речи, молодой кожей, копной совершенно серебряных волос и эксте­рьером такого рода, что на него делали стойку гетеросексуальные и дееспособные организмы подчиненных даже в те нередкие моменты, когда души этих подчи­ненных подвергались вселенской нахлобучке, вплоть до разжалования на месте и расстрела в приемной.

И даже негуманоиды испытывали при виде нее кое-какие человеческие чувства.

Как сказано, Хи Джей занимала весьма серьезные посты. Для постов этих Хи Джей была достаточно молода. Если не сказать — чрезмерно молода. Оскор­бительно молода — для равных ей по рангу- Родись она на Старой Земле, совсем недавно ей пришлось бы отмечать свой семьдесят второй день рождения. И сорок восемь стандартных земных лет, две трети жизни. она отдала границе Западной области, постепенно продвигаясь по служебной лестнице, которая и привела ее из кресла пилота малого патрульного корабля в кресло главы Западной ППС.

Все ее карьерные продвижения имели превосход­ную степень. Ничего личного,— но Хи Джей была бо­гиней за штурвалом патрульника класса «джип», она оставалась богиней на мостике крейсера класса «то­поль», в амфитеатрах шипоносцев (последовательно) «Камкай», «Энтерпрайз», «Комсомолец» и, наконец, с присущим только истинным богиням непринужденно­стью и олимпийским достоинством она заняла апар­таменты «Стратокастера»,— а таких кораблей в СМГ было всего-то двенадцать, и по классу они годились только во флагманы флотов ППС.

Одновременно с карьерой тактического командира Хи Джей стремительно развивалась как политик. Если вджип» она пилотировала в чине ротмистра, то "Камкаем" командовала уже под лычками бригадира, «Энтерпрайзом» — полковника, «Комсомольцем» — пол­ного генерала. А «Стратокастер», только что отстро­енный, она получила, будучи уже стратег-мастером добрую пятилетку и Большим шефом ППС Запада. В ее апартаментах были установлены прямые линии свя­зи с Западным наместником Мадригалом, с Наиболь­шим шефом ППС Галактики генералом Сухоручко, с восемью высшими сенаторами, с президентом СМГ Амиттабхом Чандрагуптой и лично с ее величеством королевой Англии, Из четырех Больших шефов ППС она имела наиболее значимый авторитет и наиболее ясную голову, помноженные на наиболее полный ЛИЧНЫЙ опыт. Поэтому чудовищная размерами За­падная область Галактики, на протяжении последних ста лет сотрясаемая пограничными конфликтами Не­ведомо с Кем (НК), находилась практически под ее управлением. Западный наместник барон Спикер К. Мадригал разве что подписывал бумаги и принимал членов английского королевского дома. И именно в связи с таким положением вещей Восток, Юг и Север Галактики жили относительно спокойно, ввязываясь лишь в локальные сражения — на Юго- и Северо-За-паде соответственно.

В космосе о Хи Джей ходили совершенно неверо­ятные легенды, большинство из которых мало отли­чались от истины, а если и отличались, то иногда даже ^в сторону преуменьшения. Говорили, например, что в самом начале своей карьеры, когда войне на Западе было всего-то лет тридцать от роду, а самой Хи Джей — двадцать с небольшим, во время патрулирования на маломощном «джипе» сектора D-50, граничащего с Обрывом Галактики в Черную Бороду, она неожиданно наткнулась на неизвестную ранее стабильную молодую спайку между реальностями — издревле известный космический объект, использовавшийся Неизвестно Кем для проникновения с Той Стороны — на Сторону Нашу. Спайка была отлично замаскирована — ее при­крывали темное солнце, два насыщенных ледовых пояса и трехминутного радиуса (световые минуты имеются в виду) пылевой хвост, сорванный темным солнцем много эпох назад с Юго-Западной Вуали. Ротмистр Хи Джей Ларкин, лишенная помехами от темного сол­нца связи со своим шилоносцем «Кракатауо, полезла в пыль к спайке на свои риск и страх. Забыв о кон­трольных сроках и лаже о спецприказе тогдашнего Большого шефа Запада: сектор, поглотивший бесслед­но патрульник, подвергался обработке планетарными деструкторами — до глубины вакуума десять-девять — по истечении запасного срока связи — на всякий по­жарный случай. Хи Джей просто не думала о риске, руководствуясь исключительно соображениями Поль­зы Дела. С достаточно безопасной дистанции скани­рования приборы показали, что тело молодой спайки начинено предметами искусственного происхождения, в которых были приборами же опознаны крупного тоннажа табурет кооб разные корабли очередных Неве­домо Кого, медленно продвигавшиеся по направлению к прикрытому мощным бюстом ротмистра Ларкин уча­стку Западной области, где располагались, по крайней мере, четыре обитаемых системы,— такие системы ча­стенько оказываются в районе звездных войн. Вопро­сов у Хелен Джей не возникло.

Первое появление Неведомо Кого в пределах Союза миров Галактики ознаменовалось фактом промышлен­ной кавитации двух густонаселенных планет системы Копорос в секторе Kurzweil-J-43. Неведомо Кто по­дошли со стороны Черной Бороды на светопоглоща-юших платформах, оборудованных перерабатывающи­ми комплексами, и в течение нескольких стандартных часов превратили ничего не подозревавшие миры в облака быстро остывающей пыли. Которую, не отходя от кассы, живо засосали мощными конверторами, как-то переработали, вышвырнули в космос пустую породу (в виде бетонных блоков, надолго превративших аст-ронавигацию и судоходство на трассе Ла Рошель — Питтсбург в дело интересное и значительное), а затем растворились в пространстве. Ни здрасьте, ни до сви­дания. И мерзко клокочущий вакуум.

И ничего личного, вы же меня понимаете? Всего лишь бизнес.

Пограничники прибыли к шапочному разбору, Были тогда пограничники неторопливые, зажравшие­ся, проводившие время срочной службы в томительных пьянках и драках с ордами научников из яйцеглавых, что оккупировали и фактически охраняли Обрывы Черной Бороды. Пограничникам надо отдать долж­ное — на осмысление произошедшего и раскачку ак­тивного пограничного начала потребовалась всего-нав­сего пятилетка. Западная ветвь вступила в бой.

Если бы еще знать — с кем и где их, ублюдков, отыскать.

И было сказано: «ГРАНИЦА— ВЕЗДЕ».

Следующие несколько визитов происходили с пе­ременным успехом. ППС потеряла для Галактики две планеты, отстояла—десяток. Любой из конфликтов продолжался в среднем от месяца до полутора, и во-евать в принципе было можно, агрессоры ненамного превосходили людей технологически, но проблема зак­лючалась в том, что агрессоры, как истые Неведомо Кто, появлялись неизвестно откуда. Все дело было в том, что для перемещения «оттуда—сюда» бандиты использовали космические микрообъекты, известные с середины двадцать первого века как спайки,— еще Коул и Банч исследовали и описали их. Спайки от­носились к классу дышащих и весьма непродолжитель­но живущих объектов, имели слабый радиошум, засечь молодую спайку никак не удавалось вовремя; НК это явно умели- Поэтому на стороне пришельцев всякий раз была внезапность. Как уже сказано, технологически НК опережали людей совсем ненамного, а после за­хвата пограничниками одного из их крейсеров яйце-главые определили, что уже существует оружие, спо­собное со стопроцентной гарантией успеха разрушать электронные цепи систем наведения черных кораблей. С тех пор охота за НК превратилась в избиение мла­денцев, дело было только за оперативным получением информации о вторжении.

А с информацией было как раз совсем плохо. Стра­теги мечтали о координатах (пусть даже в иной реаль­ности, по Ту Сторону) баз, миров... но мечты так и оставались мечтами тогдашнего руководства патруль­ной службы.

Ротмистру Ларкин просто повезло. Повезло первой.

Вопросов у нее не возникло. Ясно было, что НК-армада, суммарным тоннажем до пятисот тысяч тонн, вторгнется в район обитаемых систем через три часа плюс-минус пятьсот секунд. Тактически НК были в очевидно выигрышном положении. Отсканировать пограничные силы (представленные на момент «сей-qac» в секторе только «Кракатау» и парой тральщи­ков) выйти половиной кораблей к шипоносцу из-под черного солнца, бабахнуть в складчину, а потом не­торопливо двигаться к ближайшей системе, развора­чивая кавитаторы и отмахиваясь от потерявших ба­зовый корабль патрульников. Пятьсот тысяч тонн боевой массы! Такого еще не было. В течение суток от сектора D-50 Галактики останутся одни смутные воспоминания.

Ротмистр Хелен Джей Ларкин, личный знак 00 «Навь» 00, порт шипоносец «Кракатау», первый пилот патрульника «джип-Кракатау-014», приняла решение.

Второе.

Поскольку первое и единственное было: немедлен­но на всех парах и молекулах налить от спайки в пре­делы радиоконтакта с «Кракатау» и вызывать подмогу. Шесть тире восемь часов стандартного времени.

Сначала Ларкин вскрыла панель киберпилота и раз­давила пассатижами блок сознания.

Затем запрограммировала киберпилота, превратив­шегося в послушную и точную машину, на вход в автоматическом режиме в наклевывающийся канал спайки. Через десять минут после проникновения программа должна была активизировать, замкнуть на корпус и пустить вразнос квантум-сингулярную энер­гетическую установку, генерирующую сгустки чрезвы­чайно плотной материи- Черные дыры в миниатюре, заключенные для стабильности в силовую оболочку. Четыреста секунд безопасного нерегулируемого хода ча надсветовой скорости в римановом пространстве крейсера класса «авангард». Патрульник «джипо не имел достаточной внешней защиты для таких ско­ростей. Установка питала пушку «Прокруст». Следующим пунктом команды был запрет на соз­дание силовых оболочек на испарителях пушки (и пе­реадресовка образующихся излишков энергии опять же прямиком на корпус). По расчетам, сделанным бы­стрым и безмозглым киберпилотом, свободная черная дыра, образующаяся на месте «джипа» в момент за­пуска квантум-сингулярника, должна была вызвать не­медленный гравитационный коллапс спайки. Эпи­центр катаклизма в районе пятого отсека патрульника следует ли рассчитать точнее?..

Времени оставалось еще около часа, когда пере­оборудование патрульника в супермину закончилось-Этот час можно было провести как угодно. Хи Джей решила провести его следующим образом.

Она отстрелила от корпуса фотонный бустер взрыв­ного действия, вышла в космос и привязала к кре­пежным шасси бустера обычное пластиковое кресло. Затем выдрала из торпеды («джип» оснащался двумя торпедами «космос— космос» с мегатонными заряда­ми) блок наведения, навесила на него тарелку спут­никового телевидения, купленную во время увольне­ния на Сигурамо-4, наскоро перепаяла схему, склеила получившуюся конструкцию лейкопластырем, которо­го, слава Англии, нашлось в аптечке навалом, обла­чилась в спецкостюм высшей защиты, пристегнулась к креслу, неуклюже отдала обреченному «джипу» честь, заплакала (но это уже легенда) и стартовала в сторону, прямо противоположную фокусу атаки патрульника. Система жизнеобеспечения спецкостюма гарантирова­ла нормальное существование в течение трех суток. Блок наведения, штука простая и надежная, знал дело хорошо: вел туда, куда надо. Бустер выгорел, разо­гнавшись до пятисот. Выскочив из пыли, Хи ДжеЙ принялась звать на помощь. И помощь пришла.

Ее сигнал поймали за десять — пятнадцать минут до планируемого уничтожения сектора (командир «Кракатау» уже отдал приказ), в котором потерялся «джип». И — ровно за час до взрыва спайки.

После которого почти пятнадцать лет Неведомо Кто в Галактику носа не казали.

За эти пятнадцать лет Ларкин и стала Большим шефом Запада. И первым ее приказом было: блоки сознания киберпилотов малых кораблей — запирать на заводе. Она никогда не могла забыть смиренного «Спа­сибо и удачи, мисс Ларкин», ставшего последними словами киберпилота «джипа».

Киберпилота звали, Марк.

И обычно он называл ее Хелен.

Несколько секунд Хи Джей с тоской смотрела на выплывавшее из глубин объемной звездной карты сек­тора DX-7 светящееся облачко, потом разозлилась и рявкнула:

— Я сказала: РЕАЛЬНОЕ МАСШТАБИРОВАНИЕ! А ты что делаешь?

— Мэм,— немедленно отозвался приятный муж­ской баритон с легкой, почти незаметной хрипотцой, придающей ему определенно эротический оттенок,— уж тут вам что-нибудь одно из двух: либо реальное масштабирование, либо векторный контроль... Мне по­казалось, что векторный контроль в данной ситуации важнее.

— Тебе показалось! Ему показалось! Как тебе во­обще что-нибудь может казаться, кретин? Господи, на-казал же ты меня! Во имя звезд, объясни мне, старой дурее, почему это векторный контроль несовместим с реальным масштабированием? Всегда был совместим. а теперь — нате!

— Двенадцатый уровень, мэм,— объяснил бари­тон.— Вы заказали двенадцатый, запятая, нули, уро­вень, мэм.

— И что с того? — удивилась Хелен Джей, поднимая бровь.

— Именно на уровне двенадцать эти параметры конфликтуют,— сказал собеседник,— Глюк в програм­ме, мэм.

— Господи,— Ларкин схватила себя за волосы и сильно дернула,— что ты можешь знать о глюках в программе? И что это такое, по-твоему,— глюк?

— Все,— безапелляционно заявил баритон.— Я знаю о глюках все. Я собрал ВСЮ существующую в литературе информацию о глюках, багах, хаках и крэ-ках. Это мое хобби, мисс Большая Мама. Теоретически я могу сделать так, чтобы не происходило глюков. Практически они все равно происходят, так что суе­титься не имеет смысла. И еще одно, мэм. Я должен внести новое обращение в список моих псевдонимов?

— Какое обращение?

— «Господи», если я правильно расслышал.

— О, дьявол! — прорычала Хелен Джей.

— Мэм...

— Нет! «Дьявола», равно как и «Господа», в список вносить не надо! Подозреваю, что их вообще не су­ществует в природе. А вот ты, к сожалению, суще­ствуешь и создан дьяволом мне на погибель. И если тебе так хочется добавить к своему списку титулов еще несколько, внеси вот что...— Ларкин сделала паузу и набрала воздуха,— Первое: тупая металлическая ско­тина. Второе: чрезвычайно дорогостоящее барахло. Третье: наркоман-теоретик. Четвертое...

Над четвертым пунктом Хелен Джей пришлось за­думаться.

— Старый хрен, мэм,— сообщил личный секретарь стратег-мастера Ларкин, искусственный интеллект высшего класса Ксавериус,— Но про рухлядь уже было.

— Не важно. А теперь, будь добр,— голос Хи Джей наполнился ядом,—дай мне на монитор сектор DX-7 в РЕАЛЬНОМ масштабировании при устойчивом век­торном контроле. Уровень: двенадцать СЛЭШ один. Вас это устроит? Сэр?

— Нет проблем, мэм. Бу сде. Хелен Джей откинулась на спинку кресла с ощу­щением глубокого внутреннего превосходства: желе­зяка есть железяка. Никакого чувства юмора. Клоун, мать его так.

Как сектор DX-7 ни увеличивай, уважения он к себе не вызывал. Горсть тривиальных желтых и крас­ных звезд среднего возраста, спьяну разбросанных в пустоте нерадивым сеятелем. Провинция. Захолустье. Нищий край. Ресурсов — ноль. Или почти ноль. За­селен во время Великого переселения душ не слишком густо, в основном — откровенно негуманоидной расой разумных рыб; люди в этот сектор как-то не стреми­лись.

Рыба ищет, где глубже, а человек — где рыба.

Великая истина. Но неверная в данном случае.

Обитатели называли сектор очень возвышенно, в переводе — что-то там про Великую водоросль лазур­ного дна Вечных протоков... Ларкин попыталась вос­произвести название сектора так, как оно должно было звучать, но язык хрустнул где-то рядом с корнем, и она быстро оставила это занятие. Здоровье дороже. Если заменить апострофами весь свист, все щелканье и бульканье, то слово выглядело бы таким образом:

'хыо'кк'ыа'еддоу'. DX-7, одним словом, и баста.

Очередная головная боль. Очередное сбывшееся предсказание.

Вот это темное пятнышко—вход в спайку. На­учились! Спайке всего-то навсего часов пятьсот. Ос­татки сброшенной оболочки еще не рассосались до конца, вот кусок, вот... Недаром я им деньги плачу... точнее, горы золотые, подумала Ларкин о научниках. Научились, родимые! Родимый мой суперпсих Бай-мурзин! Вот эта красная гроздь рядом со спайкой — очередная эскадра гостей с Той Стороны, гостей не­желанных, незнакомых и непредсказуемых. Корабли странной формы, на сей раз похожие на свернувшегося в клубок ежа — сплошные иглы, таких на памяти Хелен Джей не было. В архивах — тоже.

Выбравшись из канала, гроздь зависла в пустоте и провисела таким образом около двухсот часов, словно специально дожидаясь прибытия пограничников. Впрочем, появление пограничников тоже не оказало на пришельцев никакого воздействия. На запросы они привычно не откликнулись. Сканеры, прощупывавшие гроздь, отметили полное отсутствие колебаний любого вида, по которым можно было бы определить тип свя­зи, используемый армадой чужих. Казалось, что ко­рабли просто мертвы. Такое тоже уже бывало: спайки изредка выплевывали совершенно безжизненные ос­танки чудес иной цивилизации, и яйцеглавые радостно бросались раскурочивать космическую могилу в поис­ках новых технологий. И раскурочивали не зря. Далеко не зря. К концу все это идет, подумала Ларкин. Сколь­ко мы их бьем на выходе — шестой год? Шестой год,

Бели только они не придумают чего-то совсем но­вого. А с них станется!

А с них станется.

Кто же они? Ведь ни одного трупа за сто лет, ни одной молекулы белка, а корабли явно не автоматы, ясно лишь по внутренней архитектуре, что Неведомо Кто — полугуманоиды прямостоящие пятипалые. Бред... Столетний бред. Идеальный внешний враг— дпя любого диктатора. Которым уже пора бы в Галак­тике и появиться, и кандидатов по меньшей мере трое... Хватит.

Этих сегодня мы снова сделаем.

А там станет видно.

Прошли еще часы. «Ежи» висели недвижно. По­граничники выжидали.

Хелен Джей уже была готова вздохнуть с облегче­нием и отдать приказ на буксировку «ежей» в лабо­раторные доки «Стратокастера», когда армада зашеве­лилась. «Ежи» четко и отработанно перестроились, об­разовав порядок, напоминающий кристаллическую решетку алмаза, и неспешно двинулись-таки к насе­ленным мирам DX-7. Не обращая на пограничников никакого внимания.

Очень необычное поведение.

Обычно НК стреляли.

- КОНТАКТ ЧЕРЕЗ ДВЕНАДЦАТЬ МИНУТ. БОЕ­ВОЙ КОНТАКТ МИНУС ТРИ МИНУТЫ. ПОВТО­РЯЮ, ВОЗМОЖНОСТЬ БОЕВОГО КОНТАКТА МИ­НУС ТРИ МИНУТЫ. ОГОНЬ ГОТОВ. ПОВТОРЯЮ, ОГОНЬ ГОТОВ. НАКРЫВАЮ ФЛАГМАНА С ВЕРО­ЯТНОСТЬЮ СТО. КОНТАКТ ЧЕРЕЗ ОДИННАД­ЦАТЬ МИНУТ ТРИДЦАТЬ СЕКУНД.

На мостике «Свинга» все шло заведенным уставным порядком.

"Свинг", тяжелый трехкорпусный перехватчик-спринтер, толстый звездолет с повадками ленивого тиг­ра, был отстроен в звездной системе Киев, там же крещен и вооружен. Сейчас «яСвинг» висел в прост­ранстве прямо на пути следования армады. Несмотря на свою внешнюю массивность и неповоротливость, перехватчик обладал несколькими несомненными до­стоинствами: мощные двигатели с прямым квантум-сингулярным питанием, силовые щиты, способные вы­держать маневр прохода сквозь кольцо Сатурна, два стационарных субмолекулярных деструктора дальнего радиуса действия, две установки «Прокруст», средний кавитатор и плюс еще куча мелких радостей типа кас­сетных бомб «иволга» и джентльменского набора штур­мовых ракет.

Капитан "Свинга", Пет Помон, толстый лощеный отутюженный запорожский казак, хохол в сто сорок восьмом поколении, стоял, опираясь на блестящие пе­рила мостика, и наблюдал за приближением армады. Перехватчик занимал ту самую точку пространства, в которой через двенадцать минут стандартного времени должны были оказаться и корабли пришельцев. И уби­раться с дороги намерений не имел.

Густой смоляной чуб, свисавший с наголо выбритой головы капитана, щекотал лысину и падал на глаза. Привычным движением отшвырнув чуб в сторону, По­мон разгладил пальцем длинные усы и недовольно пошевелил сухими губами. Эти атрибуты — чуб и усы, определявшие для посторонних его принадлежность к древнему роду, самого капитана основательно раздра­жали. Возможно, считал он/древние легенды о запо­рожцах и их традициях имеют под собой некоторые основания, но существуют же, в конце концов, правила элементарной гигиены! А эти шелковые шаровары, подпоясанные алым кушаком... Просто счастье, что на флоте все еше не отменили форменной одежды. В шароварах Петер чувствовал себя идиотом, которому сунули в руки непонятно для чего предназначенную писаную торбу и заставляют с ней носиться.

Капитана передернуло. Он осторожно осмотрелся, облизнул нижнюю губу и вновь уставился на экран.

Присутствующие молчали. За четыре года, которые прошли с тех пор, как батька Помон получил «Свинг» под команду, подчиненные научились не задавать воп­росов.

— КОНТАКТ ЧЕРЕЗ ДЕСЯТЬ МИНУТ ДЕСЯТЬ СЕКУНД. ОГОНЬ ГОТОВ. ТРЕБУЮ РАСПОРЯЖЕНИЙ.

Помон повернул голову, и взгляд его упал на спину офицера связи, склонившегося к своему пульту. Офи­цер повел лопатками, еще раз повел лопатками, по­чесал между лопатками, и только потом до него дошло.

Он вскинулся и доложил:

— Ни звука, батька. У меня создается ощущение...

— Если я захочу узнать о ваших ощущениях, сот­ник, я сам об этом спрошу,— резко оборвал его По­мон.— Продолжайте сканирование, да Бога не забы­вайте. Итак,— обернулся он к первому помощнику,— Андрей, я полагаю, нам не обойтись без крупной по­тасовки. Что скажете?

~ Согласен. С высокой вероятностью, батька.

Андрей Саймон, высокий стройный офицер с же­сткими глазами, белки которых ярко контрастировали с темной кожей лица, коротко кивнул и поджал губы. Губы его портили. Саймон это знал. Какая, к дьяволу, может быть мужественность черт лица с такими по-детски пухлыми губами!

Один смех.

Впрочем, если не обращать внимания на этот мел­кий дефект, во всем остальном первый помощник был стопроцентным мужчиной. И воином. Прошло время синекуры на границе. Сто лет как прошло- Трусам в пограничных войсках делать было нечего. Трусы си­дели в штабах.

^ -ДЕВЯТЬ МИНУТ СОРОК ПЯТЬ СЕКУНД ДО КОНТАКТА. ОГОНЬ ГОТОВ. ТРЕБУЮ РАСПОРЯ­ЖЕНИЙ.

— Если учесть, что на сигналы противник не реа­гирует и скорости сближения не снизил,— сказал Сай­гон,— то мы вправе счесть его действия провокацией. Прецедент триста девяносто. Все как всегда. Я думаю, пора аргументировать наши требования полного оста­нова демонстрацией силы. Предупредительный выст­рел.

— Все как всегда,— проворчал батька Помон.

— Не угодно ли будет отцам-командирам выслу­шать меня? — поинтересовался человек в гражданской одежде, стоявший справа от капитана,— Вы действи­тельно хотите опять ввязаться в драку, даже не узнав, чего желают новые гости? Этот ваш прецедент триста девяносто всем в зубах навяз.

Капитан недовольно покосился в его сторону. Этот гражданский на мостике...

Издержки новых веяний. С некоторых пор на каж­дом капитанском мостике обязательно находился такой вот гражданский, навязанный приказом Хелен Джей Ларкин. Ксенопсихолог с чудовищным жалованьем. А приказ Большой Мамы мог нарушить только сума­сшедший.

Сумасшедшим батька Пет Помон не был. Но и лизать задницу всякому шпаку-яйцеглавому, ксено-психологу эдакому, оттого тошько, что тот посажен на

«Свинг» лично Хелен Джей, он не собирался. Всяк солдат должон знать свой маневр досконально. В этой части маневра батька терялся.

— Господин Сатырос,— сказал он,— право задавать вопросы моим подчиненным есть только у меня. У вас есть право рекомендовать либо не рекомендовать обшую линию поведения в отношениях с чужими, ос­новываясь на имеющихся данных и вашем обширном опыте. Я правильно цитирую предписание?

— Правильно. Но господин капитан...

— Как я понимаю,— продолжал батька Помон,— информации об НК-чужаках у вас ровно столько же, сколько и у нас. То есть — ноль. На чем же строится ваше неодобрение наших предполагаемых действий?

^ —КОНТАКТ ЧЕРЕЗ ВОСЕМЬ МИНУТ ТРИД­ЦАТЬ СЕКУНД. ОГОНЬ ГОТОВ. ТРЕБУЮ ПРИ­КАЗА.

Сатырос вздохнул.

— Я думаю, господин капитан, не стоит вот так проводить границу между «нами» и «вами». Мы заняты одним и тем же делом. Небольшое разделение труда, конечно, присутствует. Вы умеете стрелять, я умею думать.

Военные стояли с каменными лицами. Сатырос хрюкнул и неожиданно поправил сам себя:

— Простите, Помон, я не то хотел сказать. Поверь­те—я хочу жить дружно. Я такая же часть славного «Свинга», как и вы. А «Свинг» -- часть Галактики. На­шей, смею напомнить. И вот мои рекомендации: не­медленно убраться с дороги и идти параллельным кур­сом—до тех пор, пока не выяснится степень агрес­сивности чужаков. Никакой провокации в их действиях я, в отличие от господина Саймона, на данный момент не усматриваю. Никаких прецедентов триста девяно-сто. Это новая ситуация. Я склонен полагать, что они нас ждали.

— БАТЬКА, ОГОНЬ ГОТОВ МИНУС ПЯТЬ МИ­НУТ КАК, МОЖЕМ СТРЕЛЯТЬ, ГОВОРИ, ЧТО ДЕ­ЛАТЬ! КОНТАКТ ЧЕРЕЗ СЕМЬ МИНУТ ШЕСТНАД­ЦАТЬ СЕКУНД.

— Я вас понял, господин Сатырос,— сказал По-мон и коснулся кончиком среднего пальца миниа­тюрного коммуникатора, прикрепленного к коже за правым ухом,— Всем постам. Доложить готовность на огне.

— Второй — готов! — откликнулся офицер связи, не поворачивая головы от экрана.

— Первый. «Прокруст» к бою готов.

— Второй. «Прокруст» к бою готов.

— Третий. Артиллерия готова.

—Служба обеспечения. Готовы,

— Четвертый — готов...

— ОГОНЬ ГОТОВ, БАТЬКА! Помон кивнул и посмотрел в глаза сгорбившемуся ксенопсихологу:

— А ваши рекомендации я еще раз с удовольствием выслушаю после боя.

— Это самурайство,— пожал плечами Сатырос.— Я умываю руки. Но предупреждаю заранее, мне придется упомянуть об этом инциденте в своем отчете. Вы... эх'. Удачи, батька!

— И вам тоже,— сказал Помон.— Стучите, ваше право. А сейчас я прошу вас покинуть мостик. Стрелять умею я.

Он отвернулся к обзорному экрану и тотчас же потерял всякий интерес к штатскому, который мед­ленно спускался по ступенькам трапа, придерживаясь вялой ладонью за перила.

_ «Свинг» — «Стратокастеру». Приступаю к вы­полнению первой части стандартной задачи, прецедент триста девяносто. Через сорок секунд произвожу пре­дупредительный выстрел четырьмя «иволгами». Цель — установка заградительной сети.

— Действуйте, Помон,— пискнул коммуникатор с секундной задержкой.— Я готова вас поддержать.

Пет кивнул. По той позиции, которую заняли ко­рабли погранично-патрульной эскадры, он еще не­сколько минут назад определил, что план классического перехвата начинает разворачиваться в соответствии с канонами. Кроме того, ему не отдавали приказов, а значит, в модели боя его корабль так и оставался «фо­кусом атаки».

И возможно, именно поэтому батька был настолько дерзок с представителем Ларкин.

А Ларкин не трахала батьке мозги вопросами о рекомендациях ксенопсихолога.

«Фокус атаки» редко уходил из боя без потерь. «Фо­кус атаки» вообще редко доживал до конца боя.

Хелен Джей Ларкин крепко ухватилась за подло­котники кресла и вперилась взглядом в голографиче-ское изображение сектора DX-7. Реальное масштаби­рование, уровень двенадцать слэш один.

Она ни грамма не надеялась на мирное разрешение конфликта: весь накопленный опыт войны свидетель­ствовал о том, что найти общий язык с пришельцами — кем бы они ни были — невозможно. Ни одного случая за все время. Ноль. Пустота. Бесконечность. Да и как— с Неведомо-то Кем?!

К чести людей — попытки были. С жертвами.

И это доводило до бешенства. Ксенопсихологи — яйцеглавые наиболее совершенных форм,— которых Хелен Джей скупала повсюду за бешеные деньги, раз­водили руками. Казалось, что мозги пришельцев, или чем еше там они думают, просто заблокированы и не в состоянии понимать самых простейших законов об­щения, прекрасно действующих в любой части изве­стной вселенной.

И все-таки, заметив, что патрульные корабли пе­рестраиваются для перехвата, Ларкин вновь почув­ствовала опустошающее разочарование. Тысячу раз она давала себе обещание не верить в удачное раз­решение контакта и тысячу раз нарушала это обе­щание. Способность холодно наблюдать за тем, как гибнут в схватке люди, ЕЕ люди, так и не пришла к ней с годами. Старую собаку невозможно обучить новым трюкам.

— Мэм,—раздался осторожный баритона—хотите стакан холодного сока?

— Отстань! — огрызнулась Хелен Джей.— Хотя... давай.

Прозрачная поверхность стола помутнела, раздви­нулась, и из образовавшегося круглого отверстия вы­плыл пластиковый стаканчик, наполненный золотис­той пенящейся жидкостью. Апельсиновый сок. Почти наверняка в его состав входили добавки, которые Ксавериус счел необходимыми для нейтрализации ее по­давленного состояния, но требовать замены Ларкин сейчас не хотела. Пусть останется все как есть. Может, оно и к лучшему.

Стаканчик приятно холодил пальцы. Хелен Джей сделала медленный глоток.

— С Богом, батька Пет, старый хрен,— сказала она и скрестила пальцы.