Общая характеристика работы актуальность темы
| Вид материала | Документы |
- I. общая характеристика работы актуальность темы исследования, 263.23kb.
- Общая характеристика работы актуальность темы исследования, 305.28kb.
- Общая характеристика работы актуальность темы диссертационного исследования, 329.52kb.
- Г. В. Серебрянская I. Общая характеристика работы актуальность темы, 350.12kb.
- Общая характеристика работы актуальность работы, 227.87kb.
- Общая характеристика работы актуальность работы, 227.87kb.
- Общая характеристика работы актуальность темы, 301.92kb.
- С. В. Горбунов общая характеристика работы актуальность темы исследования, 371.63kb.
- Общая характеристика работы актуальность темы, 205.85kb.
- I. общая характеристика работы актуальность темы диссертационного исследования, 1929.01kb.
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы. В исследовании таджикско-персидской литературы неизмеримо велика заслуга С. Айни – одного из первых таджикских ученых–исследователей ХХ века. Его книга «Намунаи адабиёти точик» («Образцы таджикской литературы») заложила основу для современного литературоведения и открыла новую веху в изучении таджикско-персидской литературы.
В предисловии данной книги С. Айни призывает молодых учёных к активному исследованию таджикской литературы прошлого, особенно литературы последних веков, которая в то время не была изучена в полном объеме и не знакома широкому кругу читателей. Среди молодых учёных, которые с воодушевлением восприняли этот патриотический призыв и продолжили работу наставника, был Абдулгани Мирзоев.
А. Мирзоев - выдающийся таджикский литературовед ХХ века, внёсший огромный вклад в исследование литературы разных периодов и важных теоретических вопросов классической и современной литературы. Особенно велика его заслуга в изучении литературы XVI-XIX вв. Вопреки бытующему мнению в западном востоковедении, он не только доказал наличие в литературе данного периода высокохудожественных образцов, но и открыл и достойно представил лучших её представителей, определив главные особенности и тенденции литературного процесса этого времени. Он создал для её изучения научную школу, возложив на себя руководство ею. Его научные труды, основанные на твердом теоретическом фундаменте и принципах литературоведческого анализа, разработанных в трудах ведущими отечественными и зарубежными учеными, стали азбукой и творческим уроком для исследователей литературы того периода. Не случайно они были опубликованы в России, Иране, Пакистане, Индии и в др. странах.
Таким образом, изучение жизни, деятельности и научного наследия учёного, его научных воззрений, внутреннего содержания и значения его трудов, стиля и методов исследования Абдулгани Мирзоева, определение его вклада в изучение истории таджикской литературы является очень своевременным и полезным в развитии отечественной литературоведческой науки, а также очень важным для начинающих, молодых исследователей.
^ Степень изученности темы. О разных сторонах жизни и деятельности, а также научном наследии А. Мирзоева написаны ряд работ. Нужно отметить, что на его научные труды раньше всех обратили внимание русские учёные. Первый, кто дал оценку его работам, был известный русский востоковед Е. Э. Бертельс. По свидетельству А. Афсахзода (1,11), на некоторые статьи молодого учёного, который тогда проявлял интерес к вопросам языка, написал рецензии Е.Э. Бертельс, преподававший А. Мирзоеву в Ленинградском университете. Это такие работы, как «Вокруг палеонтологии языка», «Семантические различия суффикса – «ак», «Функциональная семантика академика Марра», «Некоторые размышления вокруг нумеративных слов» и «Духтархона чист?» («Что такое девичья комната?»). В дальнейшем Е.Э. Бертельс писал рецензии и на его крупные работы «Сайидо Насафи и его место в истории таджикской литературы», «Бинои», «Мулхами Бухорои». Высоко оценивают научные достижения А. Мирзоева другие русские учёные - А. Павлович, В.В. Струве, А.Н. Болдырев, И.С. Брагинский, М. Занд, о чем подробно сказано в диссертации.
Из таджикских литературоведов первым обратил внимание на научные труды А. Мирзоева С.Айни. Как ответственный редактор, он написал рецензию на его книгу «Духтархона чист?» (1940) (1, 27), где отметил её научную ценность. Свою точку зрения относительно работ А. Мирзоева «Мулхами Бухорои» и «Сайидо Насафи и его место в истории таджикской литературы» С. Айни выразил в своих двух письмах,где отмечает не только их достоинство, но и недостатки (1, 16).
Большой интерес к работам А. Мирзоева проявили А. Дехоти, З. Вохидов, Х. Неъматуллоев, подчёркивая в своих статьях и рецензиях научные достижения А. Мирзоева. В статьях С. Табарова, Н. Маъсуми, М. Муллоджонова, Б. Тилавова, Н. Сайфиева,А. Абдуллоева, С. Сиддикова, Д. Саидмуродова. Ю. Мальцева, М. Муллоахмедова, Р. Ахмадова, Ш. Нуриддинова, А. Сомони, Ш. Мухаммадиева, Д. Раджабзод, которые написаны в основном к его юбилеям, говорится о его великих заслугах в науке.
Следует обратить внимание на статью Р. Ахмадова «Маќоми бузургон дигар аст» («Великим – достойное место»), написанную к 90-летию академика А. Мирзоева (газета «Бахори аджам», 1998, №2). Говоря о заслугах выдающегося учёного, автор выражает сожаление, что его научное наследие не было оценено по достоинству. Он справедливо отмечает, что решением Правительства Таджикистана труды А. Мирзоева должны были быть опубликованы в пяти томах, однако эта работа до сих пор не осуществлена.
Статья Пайванда Гулмуродзода «Три условия академика Мирзоева» содержит примечательные факты. Подчёркивая научную и гражденскую смелость и решительность Абдулгани Мирзоева, автор рассказывает о его борьбе за права таджиков Кашкадарьинской области Узбекистана, где они сильно ущемлялись в 20-е годы ХХ века. Он приводит цитаты из статьи ученого «Вокруг языка Бухары и положения таджиков Кашкадарьи», отмечая, что «академик А. Мирзоев … всегда говорил и защищал правду» (2).
Научные работы А. Мирзоева привлекали внимание многих зарубежных исследователей. В частности, иранский учёный Эрадж Афшор в статье «Новые работы по иранистике» (3) дает высокую оценку трудам А. Мирзоева, отмечая их высокую научную значимость.
Итальянский востоковед А. Базуани считает взгляды А. Мирзоева на индийский стиль новаторскими. (4). Иржи Бечка, чешский востоковед, в своих работах о Рудаки и Ахмаде Донише чаще всего ссылается на труды А. Мирзоева (5.6,7).
Самой значительной работой к настоящему времени, посвящённой жизни, деятельности, творческому наследию А. Мирзоева, считается работа А. Афсахзода «Академик Абдулгани Мирзоев» (1). Но на наш взгляд, это всего лишь очень добротный очерк из серии «Жизнь замечательных людей».
Как мы видим, работ о А. Мирзоеве опубликовано очень много, но большинство из них носят описательный характер и представляют его деятельность в общих чертах.
^ Цель и задачи исследования. Основная цель работы – монографически исследовать разностороннюю научную деятельность академика Абулгани Мирзоева, осветить творчество ученого во всей его полноте и сложности как целостный процесс, определить и показать место и роль Абдулгани Мирзоева в истории развития таджикской научной мысли.
Для достижения указанной цели в диссертации предполагается решение следующих задач:
1. Рассмотреть различные направления в научной деятельности А. Мирзоева.
2. Определить роль А. Мирзоева в изучении истории таджикской литературы.
3. Выявить вклад А. Мирзоева в изученние важных проблем и отдельных представителей таджикско – персидской литературы Х–XV вв.
4. Исследовать теоретические взгляды А. Мирзоева, в частности, по вопросу о жанре «шахрошуб» и возникновении и становление газели как жанровой формы.
5. Определить достижения и вклад ученого в исследование литературы XVI–XIX вв.
6. Изучить труды А. Мирзоева, посвящённые самому важному источнику XVII века – тазкира (антология) Малехо Самарканди «Музокир-ул-асхоб».
7. Определить роль А. Мирзоева в поисках, собирании и публикации художественного наследия прошлого, его отношение и позицию относительно художественного наследия.
^ Методология исследования. В основе работы лежит принцип историко-научного анализа, с опорой на труды таких известных таджикских и зарубежных ученых, как С. Айни, Е. Э. Бертельс, А. Мирзоев, И. С. Брагинский, М. Шакури, Р. Ходизода, Х. Атаханова, У. Каримов, А.Т. Тагирджанов, Х. Шарифов, А. Афсахзод, М. Муллоахмедов.
^ Новизна исследования. В диссертации впервые монографически исследуется научное наследие А. Мирзоева, детально анализируются труды ученого, определяется роль А. Мирзоева в изучении литературы разных периодов и их представителей. Особо отмечается заслуга учёного и его позиция в изучение литературы XVI–XIX вв.
^ Теоретическая и практическая значимость работы. Материалы и результаты исследования можно использовать:
- при написании истории персидско-таджикской литературы с древних времён до наших дней;
- при создании истории таджикского литературоведения и литературной критики;
– при составлении и написании учебников и учебных пособий по истории таджикской литературы;
– в лекциях по истории таджикской литературы в высших учебных заведениях
– может служить теоретической основой для составления истории таджикской литературы ХХ века, так как научное наследие А. Мирзоева являлось одним из главных стержней литературоведения этого периода и определяло направление и течение его развития.
^ Источники исследования. Основными источниками исследования послужили опубликованные и неопубликованные научные труды академика Абдулгани Мирзоева, материалы о жизни и деятельности таджикского ученого.
В процессе исследования привлекались многочисленные историко-литературные источники, в том числе средневековые антологии, отдельные сборники произведений представителей таджикско-персидской литературы.
^ Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырёх глав, заключения и библиографии.
Основное содержание работы
Во введении обоснована актуальность темы диссертационной работы, определены цели и задачи исследования, выявлена степень её изученности, её научная новизна, теоретическая и практическая значимость, методология работы.
^ В первой главе «Жизнь и творчество Абдулгани Мирзоева» даются сведения о его детстве, родителях, о среде, в которой он вырос, со ссылкой на первоисточники. Последовательно рассказывается о его учёбе, трудовой деятельности, так как без уточнения этих моментов биографии учёного невозможно раскрыть тему и с полной ясностью подойти к поставленной задаче. Необходимо подчеркнуть, что уже в годы учебы в Ленинградском университете (1933-1939) проявилась деятельная, целеустремлённая, трудолюбивая натура А. Мирзоева. Уже тогда он написал ряд научных работ, которые высоко оценил его педагог Е.Э. Бертельс: «… очень редко встречаются со студенческой скамьи работы, выполненные на таком высоком уровне» (1,11)
По окончании учёбы А. Мирзоев возвращается в Таджикистан и занимается преподавательской и научной деятельностью: составляет учебные программы и пособия, которые получили высокую оценку известного востоковеда А. А. Фреймана. В этот период в соавторстве с Х. Мирзозода были написаны книги для средней школы по литературе, а в соавторстве с Ш. Ниёзи и М. Гафуровым - по языку. Он также занимается исследованием народного творчества и неизученными периодами таджикской литературы (XVI–XIX вв.). Начавшаяся война рушит планы молодого учёного, его отправляют в Тегеран на дипломатическую работу. По возвращении А. Мирзоев работает в Министерстве иностранных дел Таджикистана, одновременно продолжая научные изыскания по наследию Сайидо Насафи. В 1945 г. он переходит на работу в Институт истории, языка и литературы (филиал Академии наук СССР) и в 1946 г. защищает кандидатскую диссертацию в Московском университете имени Ломоносова на тему «Сайидо и его место в истории таджикской литературы». Это была первая значительная исследовательская работа в таджикском и в мировом литературоведении, посвященная представителю таджикской литературы XVII–XVIII вв. С этого труда начинается серьёзное исследование таджикской литературы XVI–XIX вв.
Одновременно с активной научной работой А. Мирзоев занимается организационной деятельностью: руководит Институтом истории, языка и литературы (1947 – 1953 гг.), уделяет большое внимание воспитанию молодых научных кадров, укрепляет связи с научными центрами Москвы и Ленинграда, которые принимали таджикских аспирантов, открывает археологическую базу в Пенджикенте. В 1948 г. было опубликовано его новое исследование о другом, неизвестном до того времени представителе таджикско-персидской литературы XVII века - Мулхами Бухорои.
В эти же годы он пишет ряд научных статей: о рукописи маснави Бадриддина Хилоли, о художественном наследии, об историческом путешествии «Калилы и Димны», об одном научном труде Ахмада Дониша. К 1000-летию Абу Али Ибн Сино (1957) Мирзоев пишет ряд статей под названием «Ибн Сино и «Бадоеъ-ул-вакоеъ» Восифи», выходит из печати отдельная его книга «Рассказы об Ибн Сино». Продолжая изучение различных проблем таджикского языка и литературы, ученый публикует статьи о Бинои, С. Айни, о недостатках школьных учебников. В 1957 г. он защищает свою докторскую диссертацию «Бинои».
1100-летний юбилей (1958) основоположника таджикско-персидской литературы Рудаки открывает новую, плодотворную веху в творческой деятельности А. Мирзоева. Руководя научным отделом организационного комитета юбилея, он нацеливает ученых Института языка и литературы на изучение таких проблем жизни и творчества Рудаки, как история изучения поэта, время, социальная и культурная среда, в которой жил и творил Рудаки. Результатом этих исследований явились книги «Наследие Рудаки», «Творчество современников Рудаки», ряд статей в сборнике «Рудаки и его эпоха». В 1957г. выходит из печати монография «Рудаки и развитие газели в Х–XV вв.»
Одной из лучших работ в этом направлении считается монография А. Мирзоева «Абу Абдулло Рудаки».
К сожалению, несколько его статей, посвящённых Ахмаду Донишу, которые он написал к концу жизни, будучи серьёзно больным, до сих пор не напечатаны. Его уход из жизни был невосполнимой потерей для таджикской науки. Он оставил огромное научное наследие, и Правительство Таджикистана приняло постановление опубликовать его работы в пяти томах, однако до сих пор (прошло 30 лет!) его собрание сочинений не вышло из печати.
^ Глава вторая диссертационной работы названа «Исследование персидско-таджикской литературы Х–XV вв. в научном наследии А. Мирзоева». Она состоит из четырёх параграфов.
^ Первый параграф данной главы «Изучение жизни и наследия Рудаки в трудах А. Мирзоева».
Исследование этой темы имеет давнюю историю.В Европе интерес к биографии и творчеству Рудаки пробуждается в XIX веке, а на Востоке - с начала ХХ в. По этой теме было написано несколько фундаментальных работ. К ним относятся работы Х. Эте, С. Айни, С. Нафиси, А. Мирзоева, А. Тагирджанова А. Афсахзода. Исследование А. Мирзоева «Абу Абдулло Рудаки» является одним из наиболее важных в этом направлении и завершает всю проделанную до 1958 года в этой области работу. Книга состоит из введения, шести глав и библиографии. По признанию самого А. Мирзоева, большую помощь в написании книги оказала работа Саида Нафиси «Ахвол ва осори Абу Абдулло Джафар бинни Мухаммади Рудакии Самарканди» («Жизнь и творчество Абу Абдулло Джафар бинни Мухаммади Рудакии Самарканди»).
Первая глава книги А. Мирзоева «Эпоха Рудаки» повествует прежде всего о социально-политическом положении Мавераннахра IX – Х вв. На основе таких источников, как «Китоб-ул-масолик вал-мамолик» Ал-Истахри, «Муъджам-ул-булдон» Ёкути Хамави, «Таърихи Бухоро» Наршахи, «Таърих-ул- Умам в -ал-Мулук» Табари, «Осор-ул-бокия» Беруни, «Зайн-ул-ахбор» Гардези, «Равзат-ус-сафо» Мирхонда и труды В.В. Бартольда, Б. Гафурова, А.Ю. Якубовского, А. Семенова, Е.А. Давидовича, М.Е. Массон, Б.А. Литвинского, Саида Нафиси и других учёный показывает борьбу таджикского народа за политическую, социально-экономическую независимость, формирование и расцвет государств Тахиридов, Саффаридов и Саманидов, развитие экономики и благоустройство городов. Особое внимание он уделяет развитию науки, литературы, культуры. Ученый затрагивает и такой спорный вопрос, как происхождение таджикского языка. А. Мирзоев приходит к следующему выводу: «Таджикский язык не был занесён во время арабских завоеваний из юго-западной части Ирана - области Форс в Хорасан и Мавераннахр, а был языком местного населения этого края» (8).
Эти выводы А. Мирзоева очень важны и актуальны и сегодня, так как некоторые исследователи, такие как французский востоковед Жилбер Лазар, в своих высказываниях и статьях до сих пор утверждают обратное (10. 11. 12).
В этой главе говорится о великих заслугах видных учёных в развитии науки: Абубакра Мухаммади Рози, Абунасра Фороби, Абуали ибн Сино, Абурайхона Беруни, Абубакра Наршахи, Абулфазла Балъами.
Далее он подчёркивает: «… таджикско-персидская книжная проза, как классическая проза, сформировалась именно в этот период (IX – Х вв.)» (8). Это утверждение обосновывается перечислением произведений прозаических жанров: трех «Шахнаме», переводов «Истории Табари», «Толкования Табари» «Худуд-ул-олам», «Донишнаме» Ибн Сино, «Аттафхим» Беруни. В труде ученого даются краткие сведения об известных представителях Х века, определяются основные жанры персидско-таджикской поэзии: маснави, рубаи, касыда, китъа, в развитии которых большую роль сыграл Рудаки.
Во второй главе книги предметом обсуждения является история изучения Рудаки. Речь идет об исследованиях западных учёных Дж. Ф. Хаммера, Луи Дюбо, Х. Эте, Шарль Шеффер, Дж. Дармстетера, Ф.Ф. Арбутнота, Чарльза Пикеринга, Рубена Леви и др.; работах иранских исследователей Саида Нафиси, Шибли Нуъмони, Бадеуззамони Хуросони, Ризозода Шафак, Забехулло Сафо и др.;российских и таджикских ученых А. Крымского, С. Айни, Е. Э. Бертельса, А. А. Семёнова, Б. Гафурова, И. С. Брагинского.
В третьей главе книги «Жизнь Рудаки» А. Мирзоев, опираясь на сведения достоверных источников, поднимает вопросы о кунии, псевдониме поэта, о его придворной жизни поэта, о слепоте, об отношении к религиозному течению «карматия», о месте его захоронения и др. и приходит к серьёзным научно обоснованным выводам.
Четвёртая глава работы посвящена творческому наследию Рудаки. Автор здесь сопоставляет исследовательские работы и информацию первоисточников и отмечает противоположность взглядов и мнений по этому вопросу. В результате исследования он устанавливает точное количество найденных стихов поэта и приходит к выводу о существовании к XIII веку дивана (сборника стихов) Рудаки.
Пятая глава этого фундаментального труда посвящена идейно-тематическому анализу сохранившегося наследия Рудаки.
И, наконец, последняя, шестая, глава определяет значение, роль и место Рудаки в истории таджикско-персидской литературы. Здесь собраны высказывания и суждения многих авторов исторических и литературных трудов, которые признают неоспоримые заслуги Рудаки в становлении и развитии таджикско-персидской литературы.
А. Мирзоев и в последующие годы продолжил исследование жизни и творчества Рудаки. В 1968 г. выходит его статья под названием «Ещё один поддельный сборник Рудаки», где устанавливает принадлежность сборника Катрону (9).
^ Параграф второй.
После Рудаки внимание А. Мирзоева привлекает Абдуррахмон Джами. В статье «Джами и его жизненный путь»(9) он постарался восстановить биографию Джами на основе исторических и литературных источников, а также творчества самого поэта. К 550-летию Джами (1964) была написана другая статья учёного «Абдуррахман Джами и тема воспитания детей» (9). Действительно, Джами уделял большое внимание воспитанию единственного сына Зиёиддина Юсуфа, а этой теме он посвящает отдельные главы своих маснави «Юсуф и Зулайхо», «Лайли и Меджнун», «Хирадномаи Искандари», «Тухфатулахрор» этой теме. Статью можно считать ключом к сокровищнице нравственных размышлений Джами, и она безусловно достойна отдельного исследования.
В центре внимания учёного также оказывается тесная литературная связь и дружба Джами и Навои. Данный вопрос рассматривается в основном на материалах знаменитого труда Навои «Хамсат-ул-мутахайирин».
Трактат А.Мирзоева «Алишер Навои и Абдуррахмон Джами»(33) не только освещает дружбу и литературную связь двух крупных поэтов и учёных, но и положил начало глубокому изучению культурных связей персоязычных и тюркоязычных народов.
В диссертации подробно анализируется трактат А. Мирзоева «Фони и Хафиз»(34), который привлек огромное внимание исследователей к персидскому наследию Навои.
Другой представитель таджикско-персидской литературы XV века, который привлек внимание А.Мирзоева – Сайфии Бухорои. Его творчество вызывает особый интерес в связи с тем, что оно тесно связано с литературой ремесленнических кругов. Хотя до Сайфии Бухорои в жанре «шахрошуб» писали многие поэты, но А. Мирзоев приходит к выводу, что именно Сайфии Бухорои является основоположником этого жанра, так как он внес большой вклад в его развитие, собрав - диван (сборник стихов), включивший произведения в данной жанровой форме.
Абуисхак Атъима – известный поэт XIV–XV вв., отличавшийся своим особенным стилем. Но до 70-х годов ХХ вв. его жизнь и творчество не привлекали внимание исследователей. А.Мирзоев был первым из литературоведов, кто написал отдельную книгу о поэте – «Абуисхак» (13) и издал его стихи. Говоря о новом направлении, избранном Абуисхаком ученый подчеркивает, что для того чтобы приблизить стихи к реальной жизни, он вносит тему насущных человеческих потребностей, в том числе в еде, в различные виды стиха.
^ Третий параграф «Другие проблемы литературы Х-XV вв. в работах А.Мирзоева».
В параграфе дается анализ статьи А. Мирзоева «Историческое путешествие «Калила и Димна», которая еще в 1949 году была напечатана в журнале «Шарки Сурх» (14). Автор поднимает здесь несколько спорных вопросов: 1. Опровергает мнение иранского литературоведа Абдулазима Кариба о принадлежности «Калилы и Димны» к иранской литературе.2. Отстаивает свою точку зрения относительно языка «Калилы и Димны».
Далее в диссертации рассматривается статья А. Мирзоева «Пропаганда науки и знания в поэзии Х века» (15), где автор на примере творчества Рудаки, Шахида Балхи, Абусалиха Гургони, Абушакура Балхи, Майсари показывает какое место в таджикско-персидской литературе занимает тема знания и науки.
Однако диссертант не соглашается с мнением А. Мирзоева о принадлежности «Шахнаме» Фирдоуси к Х1 веку, подчеркивая духовную связь этого произведения с литературой Х-го века, большая часть которого была написана в Х веке.
В параграфе также подробно анализируется работа А. Мирзоева «Рассказы об ибн Сино» (34), в которой ученый дает высокую оценку жизни и деятельности великого мыслителя.
Другой поэт, которым горячо интересовался А. Мирзоев, – Камол Худжанди. В диссертации отмечается, что именно со статьи А. Мирзоева «Камол и важное условие его изучения» (35) началось изучение Камола Худжанди в Таджикистане. Здесь автор рассматривает творческие и личные взаимоотношения двух корифеев поэзии - Камола Худжанди и Хафиза, взяв за основу их творчество и исследования посвящённые им.
Не остались вне поле зрения ученого также и теоретические вопросы таджикско-персидской литературы Х–XV вв. В этой области важнейшей его работой считается монография «Рудаки и развитие газели Х–XV вв.» (16). Автор обращает внимание на существование спорных моментов по вопросу возникновения газели в персидско-таджикской литературе. Вывод ученого, что «газель в Х веке еще не является отдельным видом поэзии», вызвал несогласие известного ученого-ираниста И. С. Брагинского, который в своей статье доказал, что «газель как самостоятельный жанр существовал еще на заре появления персидско-таджикской литературы»(17).
В диссертации по этому поводу высказано следующиее: отсутствие псевдонима не может быть доводом в спорах о существовании жанра – в газелях иранских и таджикских поэтов ХХ века псевдоним встречается очень редко. Например, в более чем в 500-х газелях Лоика псевдоним используется крайне редко.
В другой своей работе «О творческом наследии»(28) А. Мирзоев выдвигает на первый план вопросы, которые были очень актуальными в то время:
1. Возникновение и развитие классической литературы.
2. Язык классической литературы и его отношение к таджикскому языку.
3. Роль таджикского народа в формировании и развитии этой литературы.
4. Причина появления названия «персидская» литература, возникновение термина «персидско-таджикская литература».
Труды А. Мирзоева, посвященные литературе Х-XV вв., сыграли определяющую роль в решении многих спорных вопросов данного периода литературы.
^ Глава третья диссертации «А. Мирзоев – исследователь истории таджикской литературы XVI-XIX вв.» состоит из шести параграфов.
Первый параграф озаглавлен «Первые шаги в изучении литературы XV-XIX вв.».
Здесь стоит напомнить тот факт, что долгое время само существование литературы этого периода отрицалось некоторыми исследователями. Первый, кто заговорил об этой литературе и доказал её полноценное развитие, был С. Айни.
По велению времени в начале 40–х годов ХХ века А. Мирзоев занялся разработкой и составлением учебников для средних школ в соавторстве с Х. Мирзозода. Они подготовили и издали книгу «Родная литература. Хрестоматия» для 5-6 классов, где представлены образцы литературы XVI-XIX вв. Одним из первых учебников по истории таджикской литературы, стала «Литература» для 9 класса, изданная в 1948 году и впервые включившая историю литературы XVI – XIX вв. (в том числе впервые и для таджикского литературоведения).
Как отмечает сам автор, в книгу вошли те представители литературы, творчество которых имеет социальный характер, которые внесли что-то новое в литературу, в то же время не прерывая связи с литературой предыдущего периода. В диссертации отмечается, что внимание к социальным вопросам является одной из главных особенностей научного наследия А. Мирзоева. Из представителей литературы XVI века в книге представлены Хилали, Васифи. Нисари и Мушфики.
^ Второй параграф «Труды А. Мирзоева о Сайидо Насафи» охватывает большой исследовательский материал.
О Сайидо учёный начал писать ещё в 1942 году. В 1944 он выпустил сборник Сайидо Насафи «Девони мунтахаб», в предисловии к которому знакомит читателей с важнейшими событиями эпохи и жизни Сайидо. О Сайидо, как мы уже отмечали, им написаны диссертация и монография. Книга «Сайидо Насафи и его место в истории таджикской литературы»(36) поистине фундаментальная работа. Первая глава посвящена эпохе, в которой жил поэт, в ней представлена политическая и социально-экономическая жизнь государства. Автор подчёркивает, что литературный процесс получает большое развитие не в придворных кругах, а в среде ремесленников, представители которой прославились как талантливые поэты: Сайидо Насафи – ткач, Фитрати Самарканди – золотошвей, Малехои Самарканди – кузнец, Мулло Обиди Мумтоз – писарь. Главная особенность этой литературы – широкое распространение индийского стиля («сабки хинди»), и А. Мирзоев посвящает отдельную главу данному стилевому течению. Автор подробно останавливается на идейно - эстетическом созвучии поэзии Сайидо и Соиба Табрези.
В главе «Жизнь Сайидо» на основе исторических источников и творчества поэта описывается его жизненный путь. В следующей главе («Литературное наследие») предметом исследования стали 11 письменных копий «Куллиёта» (полное собрание сочинений) и диван Сайидо Насафи, хранящиеся в библиотеках Душанбе, Ташкента, Бухары, Санкт-Петербурга. Скурпулезное текстологическое изучение рукописных текстов позволили ученому придти к следующему выводу: два списка дивана принадлежат не Сайидо, а его современнику Сайиду Мулло Сайидхоку.
«Творчество Сайидо», на наш взгляд, - основная глава книги. В ней автор анализирует тематику, содержание, стиль и язык сохранившегося наследия поэта. Он рассматривает маснави «Бахориёт», особо отмечая силу духа народа, способного победить любое зло. Ученый подвергает детальному анализу взгляды поэта, его нравственно - этические убеждения. Автор указывает на то, что мысли и убеждения поэта являются земными, близкими надеждам и чаяниям народа, что значительно отличает его от современников.
Велики заслуги Сайидо в развитии жанра «шахрошуб». По мнению А. Мирзоева, если основоположником этого жанра считается Сайфии Бухорои, то Сайидо является его продолжателем, именно он довёл его до совершенства. Диссертант выражает своё несогласие с точкой зрения известного таджикского писателя Джалола Икроми: «…не сомневаюсь, что А. Мирзоеву в его исследовании Сайидо очень помогла рукопись Бектоша «Сайидои Насафи» (20). Однако А. Мирзоев нигде не указывает на эту книгу. Исследователи Бектоша тоже нигде не упоминают указанную писателем рукопись. Возможно, Бектош и написал такой труд, но так как он не был издан и скорее всего в рукописном виде попал в «подвалы НКВД», то А. Мирзоев никак не мог воспользоваться им.
^ Третий параграф главы назван «Исследование жизни и творчества Мулхами Бухорои».
До 40-х годов ХХ века никто из исследователей не занимался этим автором. Работа А. Мирзоева «Мулхами Бухорои» (19) была опубликована в 1948 г. и состоит из предисловия, 4 глав и дополнений. В предисловии автор указывает на причины, по которым Мулхам не был изучен, и подчёркивает свою задачу: «Раскрыть основные тенденции таджикской литературы XVII века». Первая глава даёт представление о времени, в котором жил поэт, и о его жизненном пути. В главе «Творческое наследие» автор сообщает о рукописных списках произведений Мулхами Бухорои, которые удалось обнаружить: маснави «Лайли и Меджнун» и диван поэта. Темы и основные проблемы творчества Мулхама Бухорои раскрываются в главе «Творчество поэта». Параллельно автор анализирует особенности стиля Мулхама Бухорои. Все эти вопросы освещается в контексте анализа «тасаввуфа», который А. Мирзоев отделяет от дервешизма. Наследие Мулхама рассматривается в тесной связи с творчеством его современника поэта Сайидо Насафи. А.Мирзоев отмечает, что ему не удалось подняться до уровня Сайидо, но «в форме и поэтических средствах газели он действительно показывает высокое мастерство». Далее ученый анализирует маснави поэта «Лайли и Меджнун».
Книга А.Мирзоева «Мулхами Бухорои» и на сегодняшний день является единственным исследованием об этом поэте.
^ Четвертый параграф главы назван «Книга «Бинои» и его роль в таджикском литературоведении».
Первая глава монографии «Бинои и его эпоха» (21) начинается с обзора работ, посвященных политическому, социальному и культурному положению в регионе в XV-XVI вв. Автор подчеркивает, что этот период истории Центральной Азии и Хорасана изучен лучше и глубже, чем другие. Он рассматривает главные особенности художественного процесса трех литературных центров той эпохи – Герата, Табриза и Самарканда. Во второй главе внимание ученого привлекает спорный вопрос об отношениях Навои и Бинои. Он проделал огромную работу, собрав всю существующую информацию по данному вопросу. А. Мирзоев доказывает абсолютную беспочвенность утверждений некоторых исследователей и литераторов Узбекистана (А. Шарофиддинов, А. Усмонов, М.Солех и Ойбек) о враждебных отношениях Бинои и Навои и его неприятии узбекского языка и литературы. Но факты, приведенные А. Мирзоевым из творчества Навои и Бинои, доказывают их благожелательное отношение друг к другу и большое уважение Бинои к тюркской литературе. В третьей главе монографии подробно рассказывается о жизни Бинои, четвертая глава посвящена творческому наследию поэта. Автор приводит сведения обо всех источниках, так или иначе касающихся данного вопроса, и приходит к выводу, что Бинои писал в самых разных жанрах. Сохранились три списка дивана газелей поэта, два его сборника, один «Маснави Бехруз и Бахром», одна касыда, рубаи и отдельные бейты. Автор определяет особенности маснави Бинои, структуру поэмы, цели и задачи, которые преследовал поэт, создавая это произведение. Он обращает внимание на противоречия в творчестве Бинои относительно происхождения доброго и злого начал в человеке, рассматривает волнующие поэта вопросы: что является главным в становлении личности человека – наследственность, воспитание или среда? В результате исследования автор приходит к выводу, что начиная с Х века многие литераторы под влиянием идеологии правящего класса и под воздействием социальной среды своей эпохи выражали мысли, в которых к сожалению, отрицалась роль воспитания. Однако он не столь категоричен в своих выводах. В поисках ответа автор диссертации обращается к работе М. Муллоахмедова «Нравственные послания Фирдоуси», которые проливают свет на этот вопрос.
В восьмой главе монографии «Бинои и вопросы знания и науки» предметом внимания А. Мирзоева являются три вопроса: 1. Значение и польза науки; 2. Пути и условия приобретения знаний; 3. Взаимосвязь науки и практики. Все они рассматриваются на примерах из творчества Бинои.
Девятая глава «Бинои и его нравственно-воспитательное учение» - самая большая глава в труде ученого. Она охватывает практически все стороны человеческой жизни: стремление к богатству и карьеризм как источники всех низких поступков; критика гордыни; ненависть, месть, злоба; мерзость гнева и достоинство прощения; великодушие; щедрость;, сплетни; злословие; нелепая шутка; прожорливость; ложь и лицемерие; пьянство; культ семьи; культура речи. Все эти нравственно-этнические вопросы рассматриваются на примере маснави «Бехруз и Бахром»
В десятой главе автор рассматривает связь учения Бинои с учениями других поэтов. Диссертант подчёркивает особенность исследовательского метода А. Мирзоева – метод сравнительного исследования. А. Мирзоев конкретно анализирует «Ахлоки Мухсини» Хусейна Ваиза Кашифи и считает, что в ней прослеживается явная связь с учением Бинои, и тем более, что по времени создания они близки: 1495 г. Далее он рассматривает общие и отличительные особенности нравственных взглядов двух поэтов.
Одиннадцатая глава книги – «Бинои – историк» посвящена историческим трудам Бинои - «Шайбонинома» и «Футухоти хони», их историческо-культурной ценности, общности и различиям. Автор подробно останавливается на исследованиях других историков, анализируя их точки зрения и давая им оценку.
В главе двенадцатой предметом анализа становится известная касыда Бинои, одно из самых выдающихся произведений в таджикско-персидской литературе - «Маджмаъ-ул-гароиб». Отмечается новаторство Бинои – предисловие написано на диалекте Герата. Автор приходит к справедливому выводу о том, что это необычная касыда и по форме, и по структуре, и по содержанию. Обращаясь к газелям Бинои, ученый обращает внимание на его новаторство, выразившееся, прежде всего, в описании тяжёлых условий жизни нарда, что звучит диссонансом в то время лирическим темам того времени, а также в простоте стиля его стихов.
В тринадцатой главе книги анализируются стилистические и художественные особенности произведений Бинои. Исследование А. Мирзоева выявило разнообразие художественных средств выражения используемых поэтом: рамз (символ), тамсил (басня), пословицы и поговорки, талмех (намёк) и др., - которыми мастерски пользовался Бинои. Другой приём, которым умело пользовался Бинои, показывает, что он был знатоком человеческой психологии. Свои нравственно-этические взгляды он очень часто выражал от имени поэтов, учёных и других великих исторических личностей, таких как Анушервон, Фахриддини Туси, Ходжа Насриддини Туси, Саъди, Джами, что без сомнения имеют более действенный эффект по отношению к читателям.
Последняя четырнадцатая глава монографии посвящена языку творческого наследия поэта. В ней выделены главные особенности языка Бинои: отсутствие высокопарных выражений, широкое привлечение народных пословиц и поговорок, поучительная форма изложения, использование слов и выражений из просторечия.
В заключении книги автор, подводя итоги, останавливается на социальных, нравственно-этнических и идеологических аспектах наследия Бинои. Он также обрашает внимание и на недостатки господствующей идеологии нашедшие отражение во взглядах Бинои. Он называет их «исторической ограниченностью общественных воззрений Бинои». Диссертант отмечает, что книга самого А. Мирзоева не лишена влияния идеологии времени. Он считает религиозные убеждения и некоторые взгляды Бинои на социальные, моральные и политические вопросы выражением ограниченности мировозрения поэта, тогда как они берут своё начало из национального мировосприятия и культурных устоев, которые не могли существовать отдельно от религии.
В целом же Бинои представлен в труде А. Мирзоева как продолжатель нравственно-этических идей литературы IX–XVI вв., завершивший идейно-эстетические поиски поэтов данного периода.
^ Пятый параграф третьей главы диссертации озаглавлен «Тазкира (Антология) Малехо и литературные связи Мавераннахра и Ирана в трудах А. Мирзоева».
Как известно, до XVI века, то есть до образования государства Сефевидов в Иране и Шейбанидов в Мавераннахре, персидско-таджикская литература сохраняла и развивала свою целостность. В дальнейшем началось её деление на ветви, основной причиной которого послужило образование самостоятельных государств, их войны и борьба за Герат, религиозные противоречия и др. политические и социальные явления. Хотя единая персидско-таджикская литература разделилась на три большие ветви: таджикская литература в Мавераннахре, персидская в Иране и персоязычная в Индии, каждая из которых них имела свои специфические особенности, что было в первую очередь обусловлено слабой связью между ними, но она, эта связь, никогда не прерывалась. Прежде всего её поддерживал развитый богатый язык фарси и прочные художественные традиции. Этому способствовали также отдельные личности, которые разными путями и способами сохраняли тонкие культурные и литературные нити.
Впервые тазкира о Малехо представил научной общественности русский востоковед А.А. Семёнов при описании рукописей исторического отдела Центральной библиотеки Бухары. Однако именно А. Мирзоев дал вторую жизнь Малехо Самарканди и его тазкира. Сведения А.А.Семёнова были очень кратки и поверхностны и поэтому не привлекли внимания исследователей. В 1940 году выходит статья А. Мирзоева «Важнейший исторический источник литературы XVII века»(35). В статье прежде всего отмечается неизученность литературы XVI–XIX вв. Затем на основе сведений из тазкира восстанавливаются отдельные моменты жизни Малехо. В книге представлено политическое и социальное положение Мавераннахра XVII века. Страна неоднократно подвергалась нашествиям Сефевидов и индийских Тимуридов. Бурные события этого периода натолкнули Малехо на составление тазкира.
Далее А. Мирзоев пишет ещё две статьи, посвященные Малехо и его антологии. В них отмечается, что антология имеет важное значение и в освещение ряда вопросов истории Средней Азии. (22) Указывая на литературно-эстетические взгляды Малехо Самарканди, А. Мирзоев подчёркивает, что «Малехо не только составитель антологий, но и литературный критик».(23) Тазкира Малехо Самарканди «Музокир-ул-асхоб» действительно является самым важным источником литературы XVII века Мавераннахра, а также ключом к изучению литературы сефевидского периода и литературных связей Мавераннахра и Ирана. Ученый составил биографию Малехо, но отметил, что до сих пор неизвестна дата его смерти. Он определяет точную составления антологии: приступил в 1093 хиджры (1682), закончил в 1103 (1692). Тазкира состоит из двух частей. В первой даются сведения о 165 поэтах, а во второй о 37. Примечательно то, что Малехо рассматривает не только стилистические особенности творчества поэтов, но и их человеческие качества. Тазкира отличается и по своей структуре. Она составлена по алфавитному принципу, благодаря чему Малехо уровнял поэтов, представляющих разные социальные слои. Очень часто Малехо указывает точную дату встреч с поэтами – иранцами и приводит в пример большое количество их стихов, что очень ценно, так как от большинства из них не осталось собрания сочинений. Одновременно Малехо даёт информацию о многих городах и областях Ирана. В 1960г. А. Мирзоев в своём выступлении на XXV Международной конференции востоковедов сообщил о подготовке к изданию антологии Малехо: «…в настоящее время в Отделе востоковедения и рукописей Академии наук Таджикистана завершается подготовка к печати книга Малехо» (38). Хотя и в других работах Мирзоева указывается на готовность текстов тазкиры и монографии о нем, к сожалению, они не сохранились даже в архиве ученого.
^ Шестой параграф носит название «Изучение жизни и творчества Ахмада Дониша в творчестве А. Мирзоева».
Ахмад Дониш относится к тем великим личностям, кто постоянно находился в поле зрения А. Мирзоева. Ещё в книге «Литература» (учебное пособие) учёный посвящает ему отдельную главу, где после краткого изложения биографии писателя говорит о его творческом наследии, просветительской деятельности и усилиях по демократизации литературы. А. Мирзоев продолжил свои научные поиски и обнаружил доселе неизвестный трактат Ахмада Дониша «Номус-ул-аъзам», о котором сообщает в статье «Як асари тозаи Ахмад Дониш» («Новый труд Ахмада Дониша», 25). Здесь он отмечает, что в библиотеке Института востоковедения Академии наук Узбекистана существует список труда Ахмада Дониша «Меъёр-ут-тадайюн». Сравнивая эти два сочинения, он приходит к выводу, что это один и тот же трактат, только у них разные названия. Последовательные, беспрерывные поиски привели к тому, что А. Мирзоев обнаружил ещё одно сочинение - Дониша «Ар-рисола фи аъмолилкура», который представляет в своей статье «Важный фактор влияния русской культуры во второй половине XIX века и главное условие изучения научно – литературного наследия Ахмада Дониша» (26). Этой статьёй автор вызвал интерес исследователей к вопросу об отношении Дониша к русской литературе.
А. Мирзоев занимается активными поисками рукописей выдающегося труда Ахмада Дониша «Наводир-ул-вакоеъ». Результаты поисков подытожены в статье «Первая редакция «Наводир-ул-вакоеъ» и время его составления» (Сборник статей, посвящённых 80-летию А.А. Семёнова, 1953г.). В двух последующих статьях «Ахмад Дониш и массовое уничтожение кипчаков» и «Ахмад Дониш и проблема использования реки Аму» он отмечает разностороннюю общественную деятельность писателя-просветителя. Исследования творчества Ахмада Дониша учёный продолжал до конца жизни. Нужно отдать должное одержимости А. Мирзоева, который будучи тяжело больным и находясь в больнице продолжал работать в этом направлении. Его статьи «Ахмад Дониш и критика порядков эмирата», «Биография Ахмада Дониша согласно его записям» были написаны именно в последние дни жизни А. Мирзоева. К большому нашему сожалению эти работы ученного до сих пор не опубликованы и хранятся в личном архиве академика А. Мирзоева.
Из его последних статей, посвящённых Ахмаду Донишу, опубликована статья «Дониш и Джами» («Садои Шарк», 1976, №10). В ней он пишет, что 25 лет тому назад в процессе изучения творческого наследия Ахмада Дониша он пришел к заключению, что в творениях великого мыслителя чувствуется влияние исламского Востока и западной цивилизации. И суть его мышления и взглядов можно понять лишь с учётом этого фактора. Выясняется, что исследователь продолжал свои поиски и сумел собрать значительный материал о наследии Дониша. Он собирался написать об идейных связях Ахмада Дониша с Мухаммадом Газзали и Бедилем. В статье А. Мирзоева «Ахмад Дониш и Джами» рассматривается вопрос об общности взглядов двух корифеев литературы по одному вопросу – воспитанию подрастающего поколения. Далее исследователь подчёркивает, что Ахмад Дониш очень критически относился к своему времени, к феодальным устоям, господствовавшим во всех сферах жизни общества. Автор видит две причины подобного восприятия окружающей действительности: 1. Ахмад Дониш смотрел на свою эпоху глазами Газзали; 2. Близкое знакомство с Россией.
^ В главе четвёртой диссертации «А. Мирзоев и художественное наследие» отмечается, что вся деятельность ученого неразрывно связана с исследованием художественного наследия таджикского народа. В главе обращается внимание на то, с каким пониманием и любовью А. Мирзоев приступал к изучению бесценных источников. Его высокий профессионализм и чувство ответственности позволили ему проделать огромную работу на самом высоком научном уровне. Суть этой главы заключается в определении задач и целей, которые преследовал этот незаурядный учёный в работе с художественным наследием. Его привлекали не только биография и творчество поэтов, но и их взгляды, исторические, политические, социальные и культурные сведения, которые можно было почерпнуть из их творчества. А. Мирзоев понимал, что это, в свою очередь, открывает новые страницы жизни таджикского народа и обогащает его духовный мир, расширяет мировоззрение. Его отношение к художественному наследию также проявляется и в другой стороне его деятельности – написании учебников литературы для 5, 6, 9 классов таджикских школ, в которых он представляет лучшие образцы художественного наследия. Занимаясь жизнью и творчеством Сайидо Насафи, он составляет сборник «Избранный диван Сайидо Насафи» (27), куда вошли лучшие творения поэта. Уместно отметить, что А. Мирзоев, стремясь как можно лучше донести до читателей суть творчества Насафи, даёт разъяснения сложным словам и выражениям из его произведений.
А. Мирзоев первым открыл таджикским читателям не только Сайидо Насафи. Спустя некоторое время он открывает другое имя – Мулхами Бухорои. Ему посвящено интересное исследование (19), которому в диссертации отведён отдельный раздел в третьей главе.
А. Мирзоев уделяет большое внимание теоретическим вопросам художественного наследия таджикского народа. Его выступление на II-ом Пленуме писателей Таджикистана о таджикской советской поэзии очень примечательно и поучительно: «Одна из причин слабости современных поэтов заключается в недостаточном их внимании к наследию прошлого» (30). Четвёртый пункт доклада так и называется - «О вопросе по использованию художественного наследия». Здесь прежде всего обращается внимание на тематику литературы прошлых веков, изучение которой просто необходимо, по мнению ученого: «Без сомнения, в творчестве наших классиков много передовых идей – пропаганда активной деятельности, трудолюбия, просветительства, изучения наук, любви к Родине, защиты бедных, вопросы воспитания и нравственности, социальный протест, антифеодальные взгляды, которые мы должны изучить….». Но А. Мирзоев подчёркивает необходимости осторожного и в то же время критического отношения к этому наследию: «То, о чём говорили классики, принимать нужно не прямо, а подвергнуть критическому осмыслению. Их идеи следует принимать и развивать согласно нормам нашей жизни и измерять критериями наших дней….». Как мы видим, здесь А. Мирзоев выступает как человек своего времени, выражая марксистско-ленинскую интерпретацию отношения к художественному наследию, которая основывается на классовом отношении к наследию прошлого. В диссертации отмечается, что критическое отношение к художественному наследию прошлого, конечно, должно иметь место, но, к сожалению оно очень часто чрезмерно идеологизировалось, что и приводило к его одностороннему изучению. К счастью, в научном наследии А. Мирзоева такой способ исследования встречается редко. В статье «О художественном наследии»(28) ученный таким образом определяет свои задачи: 1. Классическая литература, в рамках которой должны определиться границы таджикской литературы, где и в какой среде родилась, по каким историческим причинам распространилась в другие регионы, в каких художественно – культурных центрах получила своё развитие. 2. Язык классической литературы и его отношение к таджикскому языку. 3. Роль таджикского народа в создании и развитии этой литературы. 4. Причина, по которой в востоковедении эта литература получила название «персидская литература», и появление термина «персидско-таджикская» литература.
В 1959 г. на I V Пленуме писателей Таджикистана А. Мирзоев выступил с докладом «О некоторых проблемах художественного наследия и его изучения»(29). Здесь в центре внимания ученого ряд важных вопросов, в том числе: 1. Начало борьбы за право на художественное наследие. 2. Как смотреть на художественное наследие. 3. Условия изучения художественного наследия до революции (Октябрьской революции – С. К.). 4. Изучение художественного наследия и полученные результаты. 5. Недостатки и наши ближайшие задачи. Изучение литературы XVI – XIX вв. А.Мирзоев делит на два периода: I. - 1925 г. по 1940 г.; II. - 1940 г. по 1959 г. В первом периоде он выделяет труды С. Айни, Е.Э. Бертельса, А. Шоханшоева, А. Н. Болдырева, Г. В. Птицына, которые посвящены выдающимся представителям литературы данного этапа истории литературы: Ахмаду Донишу, Зайниддину Махмуду Восифи, Сайидои Насафи, Ходжа Хасану Нисари, Савдо, Шахину, Вазеху и др. Во втором периоде в докладе названы работы, посвящённые Хилоли, Васифи, Бедилю, Сайидо, Мулхами Бухорои, Малехо Самарканди, Ахмаду Донишу, которые принадлежат перу С. Айни, А. Мирзоева, А. Н. Болдырева, З. Раджабова, Р. Ходизода, К. Айни, М. Занда. В докладе особое внимание уделено термину «классик». А. Мирзоев подчёркивает, что всех поэтов прежних эпох (а их более 10.000), нельзя называть классиками. Аргументируя свою позицию, он приводит примеры из художественных источников. Один из них «Анис-ул-ушшак» Рами, где определяются условия и нормы стихосложения и требования к ним. В этой главе диссертант останавливается на другом открытии А. Мирзоева – творчества Бадриддина Хилоли, с которым учёный знакомит читателей в статье «Рукопись маснави Хилоли»(30). В ней он отмечает малоизученность жизни и творчества поэта, а затем останавливается на структуре и содержании произведений Хилоли «Лайли и Маджнун», «Сифот–ул–ошикин», подчёркивая необходимость их исследования.
Невозможно завершить главу, не отметив заслуги ученого в собирании, изучении и публикации художественного наследия Рудаки. Под его руководством таджикские учёные – исследователи занимались поисками и изучением материалов по творчеству Рудаки. Результаты поисков были впечатляющими и обнародованы в статье «Художественное наследие Рудаки и обнаруженные его стихи»(31). В качестве предисловия статья была использована в книге «О наследии Рудаки»(32).
^ В заключении приводятся основные выводы исследования:
1. А. Мирзоев – один из тех учёных, которые внесли весомый вклад в развитие таджикского литературоведения XX века. Его научные поиски охватывали самые разные аспекты отечественной филологической науки: языкознание, фольклор, историю литературы, литературную критику, источниковедение, литературные связи и др.
2. Особенно велика его заслуга в изучении истории таджикской литературы. Монография ученого «Абу Абдулло Рудаки» открыла новую веху в изучении Рудаки на мировой арене, осветила многие стороны его жизни и творчества, определив его место как основоположника таджикско-персидской литературы.
3 .В своих монографиях и научных статьях А. Мирзоев раскрыл и уточнил многие вопросы, связанные с жизнью и творческой деятельностью Абу Али Ибн Сино, Амира Хусрава Дехлави, Камола Худжанди, Хафиза Шерози, Абдуррахмана Джами и др. представителей персидско-таджикской литературы X – XV вв. Последняя его книга «Тринадцать статей» включает цикл статей по литературе данного периода и служит не только в качестве учебного пособия для вузов республики, но и является путеводителем в решении множества вопросов по истории таджикско-персидской литературы.
4. Глубоко и детально изучены в его трудах теоретические вопросы литературы. Взгляды и выводы А. Мирзоева о возникновении и развитии газели, жанра шахрошуб и его специфики заложили основу для дальнейшего их исследования.
5. Неоценима заслуга ученного в восстановлении исторической справедливости - изучении таджикской литературы XVI – XIX вв, так как до начала XX века в западном востоковедении господствовало мнение, о застое в литературе данного периода. Будучи последователем С. Айни, А. Мирзоев занялся исследованием этого неизученного этапа таджикской литературы и не только доказал, что литературный процесс, в это время имел место, но и показал его основную тенденцию- близость к простому народу. В своих исследованиях он открыл целую плеяду выдающихся литературных деятелей: Сайидо Насафи, Мулхама Бухорои, Камолиддина Бинои, Малехо Самарканди и определил их место в истории таджикско-персидской литературы. Его монографии о Сайидо Насафи и Камолиддине Бинои были переведены на русский язык, что свидетельствует об их высоком научном уровне и значении.
6. Исследования А. Мирзоева, посвященные самому важному источнику таджикской литературы XVII века. антологии Малехо Самарканди «Музокир–ул–асхаб», дали возможность не только изучить жизнь и творчество поэтов той эпохи, но и пролили свет на многие вопросы литературы, культуры и истории данного периода. Он определил и подчеркнул огромное значение данной антологии в изучении литературных связей Ирана и Мавераннахра, а также литературы XVII века Ирана.
7. А. Мирзоев и его последователи добились огромных результатов в сборе и публикации художественного наследия. Благодаря его стараниям впервые были опубликованы образцы творческого наследия Сайидо Насафи, Мулхама Бухорои, Бинои. Особенно много сил и энергии он отдал поиску и сбору дошедшего до нас наследия Абу Абдулло Рудаки и его современников из разных источников: антологий, рукописей, сборников, внеся достойный вклад в развитие рудакиведения.
8. Изучение литературоведческого наследия А. Мирзоева показывает, что поле его научной деятельности неизмеримо широко и охватывает разные периоды истории таджикско-персидской литературы. Множество открытий, находок, новых исторических фактов - составные части его научных работ. Его труды отличаются особым принципом анализа, индивидуальным стилем и почерком. Они служат и будут служить образцом в исследовании разных вопросов истории таджикско-персидской литературы. Поэтому можно с полной уверенностью назвать этого незаурядного талантливого ученого наряду с С. Айни основоположником современного таджикского литературоведения.
Список использованной литературы:
1 Афсањзод А. Академик Абдулѓанї Мирзоев. Душанбе: Ирфон, 1985. 80 с.
2. Гулмуродзода П. Се шарти академик Мирзоев. Душанбе: Пайванд. 2006. № 6.
3. Афшор Э. Осори тозаи эроншиносї. – Тегеран: Роњнамои китоб, 1339 њ. №5. С.659
4. Bausani A. Contributo a una lefinizion delio «stile indiano» della poesia persiana. Annali dell’istito Universitario Orientaie di Napoli. Vol. 7, 1958, Р. 167 – 178.
5. «Archiv Orientalni», t.28. Praha, 1960. 3. S. 491 – 501
6. Becka J. Rudaki a tadzicka literature. Novi Orient. Praha, 1958. 13. Р. 141 – 142.
7. Becka J. Soviet studies on Ahmad Donish. Archiv Orientalni. Praha, 1963. 31/3. Р. 483 – 487.
8. Мирзоев А. Абў Абдулло Рўдакї. Сталинабад: Таджикгосиздат,1958. 276 с.
9. Афсањзод А. Рўзгор ва осори Абдуррањмони Љомї. Душанбе: Дониш,1980. 223 с.
10. Муллоањмад М. Инсон. Адабиёт. Фарњанг. Душанбе: Адиб,1998. 336 с.
11. Сатторов А. Таърихчаи назарияи адабии форсї – тољикї. Душанбе: Адиб, 2001. 144 с.
12. Саъдиев С. Адабиёти тољик дар асри XVII. Душанбе: Дониш, 1985. 268 с.
13. Мирзоев А. Абўисњоќ. Душанбе: Дониш, 1971. 147 с.
14. Мирзоев А. Сайри таърихии «Калила ва Димна» // Шарќи Сурх, Душанбе, 1949. №1. С. 41-50.
15.Мирзоев А. Тарѓиби илму дониш дар назми асри Х //Садои Шарќ, Душанбе, 1973. №7. С. 128-134.
16.Мирзоев А.Рудаки и развитие газели в X – XVв.в. - Сталинабад: Таджикгосиздат,1958. 72 с.
17. Брагинский И. С. О возникновении газели в таджикской и персидской литературе // Советское востоковедение. М., 1958. №2. С. 94-100.
18. Икромї Љ. Он чї аз сар гузашт // Садои Шарќ, Душанбе, 2006. №4. С. 3-49.
19. Мирзоев А. Мулњами Бухорої. Сталинабад: Таджикгосиздат,1948. 124 с.
20. Муллоањмад М. Паёми ахлоќии Фирдавсї. Душанбе: Деваштич, 2003. 268 с.
21. Мирзоев А. Биної. Душанбе, 1957. 491 с.
22. Мирзоев А. Тазкираи Малењо ва баъзе масъалањои таърих // Шарќи Сурх. Душанбе, 1946. №1. С. 29-35.
23. Мирзоев А. Малењо њамчун шеърфањм ва сухансанљи асри XVII // Шарќи сурх. Душанбе, 1948. №2. С. 36-40.
24. Мирзоев А. Новый источник по литературе Ирана сефевидского периода. М., 1960. 10 с.
25. Мирзоев А. Як асари тозаи Ањмади Дониш // Известия таджикского филиала АН СССР. 1959. №22. С. 57-58.
26. Мирзоев А. Як факти муњими таъсири маданияти рус дар нимаи дуюми асри XIX ва шарти асосии омўхтани мероси адабї – илмии А. Дониш // Труды таджикского филиала АН СССР. 1951.т. 29. С. 67-74.
27. Насафї Сайидо. Девони мунтахаб. Сталинабад: Таджикгосиздат, 1944. 212с.
28. Мирзоев А. Оид ба мероси адабї // Шарќи Сурх. Душанбе, 1949. №3. С. 11-18.
29. Мирзоев А. Оид ба баъзе масъалањои мероси адабї ва омўхта шудани он // Шарќи Сурх. Душанбе, 1959. № 4. С. 40-56.
30. Мирзоев А. Дастхати тозаи як маснавии Њилолї // Шарќи Сурх. Душанбе, 1948. №12. С. 30-33.
31. Мирзоев А. Мероси адабии Рўдакї ва ашъори тоза ба даст даромадаи ў // Шарќи Сурх. Душанбе, 1958. №4. С. 66-77.
32. Осори Рўдакї. Дар тањти тањрири А. Мирзоев. Сталинабад: Таджикгосиздат, 1958. 542 с.
33. Мирзоев А. Алишер Навої ва Абдурањмони Љомї. Душанбе: Ирфон, 1968. 64+40 с
34. Мирзоев А. Њикояњо оид ба Ибни Сино ва шахсияти ў. Сталинабад: Таджикгосиздат. 1953. 144 с.
35. Мирзоев А. Камол ва як шарти муњими омўхтани он. // Шарќи Сурх. Душанбе,1946. С. 24-27.
36. Мирзоев А. Сайидо ва маќоми ў дар таърихи адабиёти тољик. Сталинабад: Таджикгосиздат. 1947. 199 с.
37. Мирзоев А. Муњимтарин сарчашмаи таърихи адабиёти асри XVII // Шарќи Сурх. Душанбе,1940. С. 21-24.
Основные положения диссертации отражены
в следующих публикациях:
1. Курбонова С. Академик А.Мирзоев ва сањми ў дар адабиётшиносї (Академик А. Мирзоев и его вклад в литературоведение) // Известия Академии наук Республики Таджикистан. Душанбе, 2003. № 2. С. 69-73.
2. Курбонова С. А.Мирзоев - муњаќќиќи таърихи адабиёти асрњои ХVI-XIX тољик. Тањќиќоти А. Мирзоев дар бораи Сайидои Насафї (А. Мирзоев – исследователь истории таджикской литературы XVI- XIX вв. Исследования А. Мирзоева о Сайидо Насафи) // Вестник Таджикского государственного национального университета (научно - теоретический журнал) Душанбе, 2007 № 5 (37). С. 174-182.
3. Курбонова С. Муњаќќиќи барљастаи адабиёти тољик (Выдающийся исследователь таджикской литературы) // Фарњанг. Душанбе, 2003. № 3-4. С. 55-57
4. Мирзо Муллоањмад, Сурайё Ќурбонова. Абўабдулло Рўдакї. – Душанбе: 2006. 48 с.