На правах рукописи
| Вид материала | Диссертация |
- Печатная или на правах рукописи, 21.09kb.
- Удк 796/799: 378 , 770.24kb.
- На правах рукописи, 399.58kb.
- На правах рукописи, 726.26kb.
- На правах рукописи, 1025.8kb.
- На правах рукописи, 321.8kb.
- На правах рукописи, 552.92kb.
- На правах рукописи, 514.74kb.
- На правах рукописи, 670.06kb.
- На правах рукописи, 637.26kb.
^ Практическая значимость диссертации. К областям практического применения результатов исследования автор относит такие отрасли научного знания, как новейшую историю стран Восточной Европы, а также политологию, историю государства и права зарубежных стран, конституционное право зарубежных стран.
Конкретнее, практическая значимость диссертации определяется тем, что ее материалы и выводы: во-первых, могут быть использованы при подготовке индивидуальных и коллективных монографических трудов по новейшей европейской истории; во-вторых, могут найти применение в учебном процессе в высшей школе при чтении лекций, проведении практических занятий по новейшей истории стран Европы, при подготовке и написании дипломных, курсовых работ, учебников и учебных пособий.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованных источников и литературы.
^ ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обосновывается актуальность темы диссертации, определяются её цели и задачи, хронологические рамки работы, методологическая основа, анализируется источниковая база диссертации, выявляется степень изученности проблемы, отмечается научная новизна и теоретическая значимость исследования, говорится об апробации диссертации и о практическом использовании её результатов.
^ Первая глава «Зарождение политических партий и многопартийности в странах Восточной Европы в преддверии «посткоммунистической» трансформации» начинается с анализа ряда важных теоретико-методологических проблем, связанных с темой исследования и нашедших отражение в отечественной литературе. Этот анализ содержится в первом параграфе «Основные теоретические положения к исследованию процесса становления и развития партий в странах Восточной Европы в контексте «посткоммунистической» трансформации».
В этом параграфе речь, в частности, идет о «посткоммунистической» трансформации. В зарубежной литературе, как известно, долгое время господствовала теория «демократического транзита», центральным понятием которой являлся «демократический переход», подразумевавший социальные и институциональные преобразования, связанные с продвижением от автократических, тоталитарных и авторитарных режимов к демократическим способам управления.
Отечественные исследователи, некоторое время находившиеся под влиянием этой теории, увидели потом её существенные недостатки. Теория демократического транзита, к сожалению, не учитывала особенности переустройства общества в странах Восточной Европы. Эти особенности заключались в осуществлении «тройного перехода», связанного с изменениями в политической, экономической и государственно-правовых сферах.
Значительная часть отечественных специалистов, для объяснения процессов, происходивших в бывших социалистических странах, стали использовать термин – «посткоммунистическая» трансфрмация», означавший этап сложных и длительных процессов глубинных преобразований в бывших социалистических странах во всех областях общественных отношений.
Важнейшим направлением «посткоммунистической» политической трансформации является создание демократической политической системы. Успешное функционирование этой системы невозможно представить без политических партий. В первом параграфе раскрываются (на основе отечественных исследований) понятие, сущность, цели, функции политических партий, дается их классификация.
Второй параграф «Начало процесса создания партий и многопартийности накануне смены социалистической модели» содержит авторскую критику заявлений, содержащихся в официальной литературе практически во всей Восточной Европе, о том, что «творцами истории» восточноевропейских стран являлись оппозиционные группки и индивидуумы, которые якобы «вовремя нащупали пульс истории», что восточноевропейские общества к 90-м годам XX в. Якобы "вырастили в себе предпосылки более либерального и демократического строя". Надо отметить, что политическая оппозиция была слабой почти во всех восточноевропейских странах. Если не считать "Солидарность", в Восточной Европе не сложились до конца 80-х годов организованных сил, способных претворять политическую волю оппозиции.
Если говорить о начале процесса создания конкретной многопартийности (как «суммы» политических партий) в восточноевропейских странах, то он начался, в большинстве своем, с осознанного решения руководства той или иной коммунистической партии открыть путь этой многопартийности.
В этом параграфе содержится авторская периодизация рождения и развития политических партий и партийных систем стран Восточной Европы.
Первый этап, по нашему мнению, это этап создания оппозиционных и общественно-политических движений, начатый в некоторых странах ещё в 70-е годы ХХ века. Второй этап охватывает годы развернувшегося кризиса политической системы социалистических стран Восточной Европы после объявления о советской «перестройке». Третий этап - этап слома коммунистической системы. Четвертый этап продолжается всю первую половину 90-х годов ХХ века. Он характеризуется бурным ростом политических партий, преодолением нестабильности партийной системы или доминированием одной группировки. Пятый этап начинается со второй половины 1990-х гг. Это было время стандартизации политических субъектов, то есть четкого определения структуры, стратегических целей, программ, тактических планов, время стабилизации партий и их приближения к «европейским стандартам» формирования и деятельности политических партий.
Далее следует анализ первых двух этапов создания партий и многопартийности в Польше, Чехословакии, Венгрии, Болгарии. Что касается Румынии, то в ней к моменту начала демократических перемен не имелось опыта общественной самоорганизации. Словения в рассматриваемый период находилась в составе СФРЮ.
Завершается параграф утверждением о том, что в недрах общества всех стран "реального социализма" постепенно вызревали условия глубоких политических преобразований Претворение этих преобразований в партийной системе происходило благодаря действиям, либо реформаторски мыслящих и решительно настроенных лидеров правящих партий, либо оппозиционным действиям, либо благодаря внешним обстоятельствам, либо того и другого. Эта деятельность привела к изменению старой партийной системы еще в рамках коммунистической модели, а потом – к созданию новых политических партий.
Третий параграф «Ускорение процесса формирования партий и многопартийности в условиях кризиса коммунистической системы в Восточной Европе» К концу 1980-х гг. кризис социалистических стран Восточной Европы, как известно, стал всеобщим и приобрел системный характер. Общим для всех стран было стремление ликвидировать монопольную власть правящих партий, установить подлинно демократическую форму правления и на основе широкой демократии обновить социально-экономическую и политическую жизнь общества.
Революционные преобразования 1989 г. и последующих двух лет стали результатом причудливого сочетания внутренних и внешних факторов. В молниеносности и относительно ненасильственном характере этих преобразований немалую роль сыграла антикоммунистическая трансформация, прежде всего, общественного сознания.
К внешним факторам большинство наших исследователей относят «перестройку» в СССР, заявления его тогдашних руководителей о том, что их страна не будет вмешиваться во внутренние дела восточноевропейских государств, не будет оказывать поддержку консервативным силам, пытавшимся воспрепятствовать демократическому процессу.
Здесь диссертант предлагает говорить о советском влиянии на Восточную Европу только в том смысле, что развитие событий внутри СССР положило конец "доктрине Брежнева" и тем самым, собственно говоря, позволило восточноевропейским странам отказаться от социализма. Надо признать, что непосредственно на события советское влияние было поразительно ограниченным. Ведь возникает вопрос: если бы Советский Союз хотел осенью 1989 г. вмешаться и удержать восточноевропейские страны в своей орбите, удалось бы ему это сделать? Сегодня этот вопрос кажется, по меньшей мере, дискуссионным. Действительно, как бы удалось стране, неумолимо клонившейся к упадку, запутавшейся во внутренних противоречиях, прекратившей под их тяжестью свое существование буквально через два года, диктовать в 1989 г. свою волю шести государствам?
К внешним факторам надо отнести, по нашему мнению, и "евростандарт", его значение в этой антикоммунистической трансформации никак нельзя недооценивать.
Итак, сочетание внутренних и внешних факторов вызвало волну демократических революций в данном регионе. В параграфе довольно подробно описывается история активного участия оппозиционных политических партий и движений восточноевропейских стран в демонтаже социалистической модели.
Отмечая объективную необходимость революционных изменений в «бархатных» или «нежных» тонах, активное участие в них не только оппозиционных социалистическому режиму партий и движений, но и широких слоев населения, все таки надо признать, что свершался переход от старой системы к новой в большинстве стран с применением далеко недемократических приемов и методов.
Подводя итоги, следует подчеркнуть, что, несмотря на специфические страновые условия, партийное развитие в Восточной Европе имело некоторые общие черты. Общественные движения и союзы, протопартии и оппозиционные политические организации на первых двух этапах «партстроительства» считали своим главным делом – уничтожение социалистической модели. Формирование новой партийности происходило в условиях подготовки к парламентским выборам и противостояния крупнейших политических группировок, занимавших диаметрально противоположные позиции по вопросам будущего государственного устройства и основам общественной жизни.
Программы партий отличались эклектичностью, не были сформированы идейно-ценностные установки большинства политических субъектов, В ходе расширения партийно-идеологического спектра некоторые политические субъекты эволюционировали, перемещаясь с одного фланга на другой. В этой ситуации большинство партий и движений шли на откровенный «площадный» популизм. Политические субъекты находились в состоянии поиска прочной социальной базы собственной поддержки.
^ Вторая глава «Формирование и функционирование партий и партийных систем восточноевропейских стран в ходе «посткоммунистической» трансформации» начинается с анализа теоретических положений о многопартийности. Этот анализ, опять же, базирующийся на исследованиях отечественных специалистов, содержится в первом параграфе «Некоторые теоретические положения к исследованию типологии и классификации партийных систем в странах Восточной Европы». Речь в нем идет о многопартийности и партийных системах, их типах.
Понятие «многопартийность» означает, прежде всего, наличие и функционирование в обществе нескольких политических партий. Многопартийность может быть представлена как сумма партий, и как система партий. Многопартийность как система партий означает, что в стране существует партийная система.
Многопартийность становиться синонимом « партийной системы» тогда, когда политические партии вступают в отношения взаимозависимости и взаимовлияния, руководствуясь определенным сводом правил политической борьбы. Только в этом случае механическая сумма партий превращается в жизнеспособную и динамичную структуру и возникает партийная система.
На наш взгляд, партийные системы - это совокупность устойчивых связей и отношений между партиями, а также партий с государством и другими политическими институтами.
В заключение параграфа делается вывод о том, что процесс создания партийных систем начинается с создания многопартийности как суммы партий. По мере развития партий и гражданского общества политические партии, функционирующие в рамках того или иного государства, как правило, взаимодействуя друг с другом, образуют партийные системы. Они сводятся, в основном, к двум укрупненным типам: двухпартийные и многопартийные.
Второй параграф «Партийный бум» в странах Восточной Европе после крушения коммунистической системы (первая половина 90- х годов ХХ века) и демократические ожидания». "Бархатные» и «нежные» революции в странах Восточной Европы вызвали резкий взлет гражданской активности, начинается бурный рост политических партий. И это вполне объяснимо: количество партий определяется желанием людей объединяться в общественные организации под определенной идеологией для решения тех или иных задач.
«Партийный бум» требовал институционализации политических партий. В этом параграфе раскрывается суть институционализации. Она выражается, во-первых, в конституционном закреплении статуса политических партий, во-вторых, в детализации этого статуса на обычном законодательном уровне.
Законодательное оформление образования и деятельности политических партий в странах Восточной Европы было закреплено в принятых в начале 90-х годов ХХ века конституциях (в Венгрии - 24 августа 1990 г., в Болгарии - 12 июля 1991 г., в Румынии - 21 ноября 1991 г., в Словении - 23 декабря 1991 г., в Словакии - 1 сентября 1992 г., в Чехии - 16 декабря 1992 г., в Польше - так называемая "Малая Конституция" от 23 октября 1992 г., а затем Конституция 2 апреля 1997 г.), а также в законах о партиях и общественных организациях и т.д.
Законодательное регулирование на указанных двух этих уровнях охватывало следующие элементы политического статуса партий: определялись понятие политической партии, ее роль и место в политической системе; закреплялся порядок создания и прекращения деятельности политических партий; фиксировались основные принципы организационного построения и порядка деятельности; определялась возможная финансово-экономическая база партийной деятельности; и, наконец, устанавливались основы взаимоотношений с государственными органами (участие в избирательном процессе, в работе представительных органов государственной власти) и органами местного самоуправления.
Затем в данном параграфе рассматривается «партстроительство» в Польше, Чехо - Словакии, а затем в Чехии и Словакии, Венгрии, Болгарии, Словении и Румынии на начальном этапе «посткоммунистической» трансформации. В восточноевропейских постсоциалистических странах в первой половине 90-х годов ХХ века возникло много новых политических партий и общественных объединений, прежние политические и общественные структуры во многом изменили свой характер, чтобы вписаться в новый политический ландшафт.
«Посткоммунистические» власти в странах Восточной Европы при строительстве политических партий стремились воспроизвести привлекательный западный образец. Однако не везде, и далеко не в полном объеме это им удалось.
Демократические ожидания от «партстроительства» были очень высокие, но во многом они не оправдались. Партии не стали массовыми; в большинстве случаев их численность ограничивалась количеством, необходимым по закону для регистрации.
На протяжении первой половины 90-х годов в большинстве стран Восточной Европы сохранялось жесткое идеологическое противостояние между партиями бывшей оппозиции и посткоммунистами. Это создавало немалые трудности для формирования демократического государства и гражданского общества.
В странах ВЕ в рассматриваемое время лишь часть партий условно можно было отнести к гражданскому обществу хотя бы потому, что они имели в основном элитарный, верхушечный характер. Как правило, отсутствовали низовые партийные организации, которые своими корнями уходили бы в толщу общества. Партии были слабыми, а внутренняя демократия имела ограниченный характер или вообще отсутствовала. Для ряда партий свойственен был "вождизм".
Связи партий с гражданами были очень слабы во всех восточноевропейских странах. Твердое убеждение в том, что партии обслуживали свои собственные интересы вместо интересов граждан, являлись тогда столь широко распространенным. Партии в большинстве своем не зависели от общества. Финансово они в лучшем случае зависели от государства, в остальных случаях от частного бизнеса.
Большинство партий возникли не как результат массовых движений протеста в обществе, «не снизу, а сверху».
Этому периоду свойственны проекты «партий власти» – политических субъектов, создаваемых лидерами, располагающими основными ресурсами в сфере исполнительной власти для устойчивого контроля над легислатурами. К числу таких партий можно отнести польский «Беспартийный блок поддержки реформ» (ББПР), «Движение за демократическую Словакию» (ДЗДС), «Словацкий демократический и христианский союз» (СДХС) и чешскую Гражданскую демократическую партию (ГДП). «Партии власти», впрочем, создавались не во всех посткоммунистических странах – например, Венгрия их не знала.
Типичным недостатком восточноевропейской демократии являлся недостаточный профессионализм руководителей высших эшелонов власти, в том числе и партийных структур. Это откровенно признавал и оправдывал президент Чехии - В.Гавел.
Самой характерной болезнью партий, пришедших к власти, являлась коррупция. Острота последней проблемы такова, что она угрожала существованию самих демократических институтов.
И все же, политический плюрализм, имеющий целью выражение и защиту этих интересов, стал реальностью в этих странах. Правда, этот плюрализм являлся дробным. Слой политических лидеров был многолик, конкуренция между ними велика.
Третий параграф «Новое в партийной жизни стран Восточной Европы во второй половине 90х годов ХХ - начале ХХỊ вв.». В нем отмечается, что со второй половины 90-х годов ХХ века в партийной жизни стран Восточной Европы начинается время стандартизации, четкого определения структуры, стратегических целей, программ, тактических планов партий, их стабилизация.
В рассматриваемы период политические партии окончательно вытеснили более аморфные образования - общественно-политические движения; в большинстве стран региона в это время возникли партии, обладающие внутренней устойчивостью и стабильной поддержкой электората.
Во второй половине 90-х годов в ряде стран были приняты новые законы о выборах или в прежние вносились существенные поправки, ужесточавшие порядок создания партий. Если в конце 80-х - начале 90-х годов XX в. процедура регистрации партий была предельно упрощена, то в конце ушедшего века и в начале нового - требования к регистрации были ужесточены. К примеру, чтобы учредить партию в Польше, необходимо было не менее 1 тыс. человек ( ранее -15 человек !).
Оптимизируется численность политических партий. В начале 2000 –х годов Болгарии было зарегистрировано 70 партий. В Венгрии официально было зарегистрировано более 70 партий (в начале 90-х годов - около 200). В Польше действовало около 130 официально зарегистрированных партий. В Румынии в парламентских выборах 2000 г. приняли участие 80 партий. В Словакии на 31 декабря 2002 г. было зарегистрировано 117 партий, в Словении - 38.
Таким образом, во всех странах региона наблюдалось устойчивое сокращение числа партий и движений. Начала существенно определяться ключевая тенденция в процессе модернизации партийной системы в странах Восточной Европы – устранение любых условий доминирования на политической сцене какой-либо одной партии.
Далее в параграфе описывается «партийный ландшафт» в каждой из изучаемых восточноевропейских стран.
Завершается третий параграф выяснением особенностей и проблем партийной жизни восточноевропейских стран в начале ХХI века. Прежде всего, нельзя не заметить, что в политической жизни большинства посткоммунистических стран оставались значимым фактором партии-преемницы. Одни партии-преемницы быстро меняли идеологические установки, а другие – нет. К примеру, Коммунистические партии в Болгарии и Чехословакии долгое время занимали в вопросах идеологии жесткие позиции, не шли на компромиссы и старались сохранить характерные для старых режимов структуры стимулов к участию в партийной работе. Что касается Венгрии, то, там партия-преемница - Венгерская социалистическая партия (ВСП) отказалась от догматической приверженности марксизму. ВСП дальше всех пошла по пути идеологической трансформации.
И, тем не менее, на протяжении второй половины 90-х годов в большинстве стран ВЕ сохранялось жесткое идеологическое противостояние между партиями бывшей оппозиции и посткоммунистами. Это создавало немалые трудности для формирования демократического государства и гражданского общества.
Многим политическим партиям стран Восточной Европы удалось четко определить структуры, свои стратегические цели, разработать более реальные программы, тактические планы. Вместе с тем эти программы не являлись в полной мере выражением интересов тех или иных общественных групп.
К сожалению, продолжало существовать различие между словом и делом. На практике в деятельности ведущих партий преобладали, прежде всего, партийные интересы, а не интересы простых граждан. Программы партий все больше имели популистский характер (при этом популизм приобретает как социальные, так и национальные черты), слабо были связаны с реальной жизнью, не были направлены на решение конкретных политических и социально-экономических проблем. Общество все больше осознавало, что, несмотря на большое число партий, особенно правых, правоцентристских, больших программных различий между ними нет.
Для всех государств региона характерна чрезмерная партизация политики. Общественная активность в основном концентрируется на борьбе между парламентскими партиями. Симптомом чрезмерной партизации выступает стремление элиты уменьшить влияние профсоюзов, общественных организаций и движений. Граждане все более отстраняются от участия в принятии политических решений.
В большинстве стран региона отсутствует достоверная информация о реальной численности партий. Они сами, как правило, завышают число своих членов
В ряде стран слабели позиции так называемых классических или ведущих партий - все они были уже у власти и скомпрометировали себя. Поэтому все большую поддержку начинали получать и получают популистские партии.
Политические партии в своей демократической «трансформационной» деятельности столкнулись с новой проблемой – национальной проблемой. Более успешно демократизация проходила в тех странах Восточной Европы, где проблемы национальной интеграции стояли менее остро.
И все же, несмотря на ряд существенных проблем в «партстроительстве» восточноевропейских странах, надо подчеркнуть, что рассматриваемый период был временем стабилизации партий. В начале ХХI века партийная жизнь стран Восточной Европы выглядела в целом близкой к западноевропейским партийным системам, парламентским демократиям по своим принципам, внутреннему содержанию и институциональным чертам.
Четвертый параграф «Политический спектр партий Восточной Европы и формирование партийных систем» начинается с анализа политического спектра партий в конце 80-х - первой половине 90-х годов ХХ века. На романтической заре демократического строительства политические лидеры с энтузиазмом выбирали себе идеологические характеристики (либерал, социал-демократ, консерватор и т.д.) и торжественно объявляли о своей социальной ориентации. Однако постепенно выяснилось, что социальная дифференциация общества приняла форму, не дающую простора для идейно-политического самовыражения.
По мнению диссертанта, традиционное разделение политических партий, исходя из выраженных в их программах идеологических концепций, на правые, центристские и левые, применимо к ситуации развития восточно-европейской партийной системы с большими оговорками.
Далее в параграфе дается характеристика политическим правым партиям в отдельных странах Восточной Европы. К числу правых партий причислялись те, которые выступали за максимальную либерализацию экономики и скорейшую приватизацию государственного имущества, подчеркивали свое особое отношение к церкви. В риторике партийных деятелей и программных документах правых партий присутствовало негативное отношение к периоду истории с момента окончания Второй мировой войны до преобразований 1989 года, требование повсеместного применения принципа люстрации ко всем сферам государственной службы.
«Центр» в партийной жизни восточноевропейских стран в начале 90-х годов был практически размытым. Тем не менее, в тогдашней Восточной Европе были партии, которые называли себя право или лево - центристскими партиями.
В формировавшихся в 90- е годы партийных системах стран Восточной Европы особое место занимали левые партии. К левым партиям относятся, как известно, социал-демократические и коммунистические партии. Диссертант считает убедительным подход некоторых отечественных исследователей, которые предлагает подразделять левые партии Восточной Европы на партии-преемницы коммунистические, и аутентичные социал-демократические. В свою очередь, партии-преемницы - на социал-демократизированные и неокоммунистические, а аутентичные социал-демократические - на «исторические» и «компенсаторные».
Далее в параграфе рассматриваются изменения в политическом спектре партий Восточной Европы во второй половине 90-х годов ХХ века – начале ХХΙ века. В странах Восточной Европы в это время формировалась стандартная система партий, характерная для европейских стран с развитой демократической традицией. В основной части стран региона сложились три ведущих идейно-политических направления: либеральное (социально-либеральное, либерально-консервативное), социал-демократическое и национально-консервативное (национально-католическое), утверждают отечественные исследователи, произошла диверсификация предпочтений избирателей вдоль оси "левые -правые" с отклонением к центру. Европейские специалисты, в принципе разделяют эту точку зрения.
Партийно-политический маятник в рассматриваемое время, по мнению диссертанта, постоянно качался, ставя в затруднительное положение аналитиков, специалистов. Складывается впечатление, что политическим партиям все равно, к какому спектру их отнесут политологи и аналитики. И они руководствуются в большей степени не идеологическими, а конкретными властно-политическими соображениями, объединяясь и укрупняясь, вступая в различные блоки и т.п.
Возникают попытки образовать новые партии и коалиции, которые заявляют о стремлении сместиться к центру и проводить менее идеологизированную, но зато прагматичную политику.
В завершении следует заметить, что динамика формирования новых партий и реструктуризации партийного поля в странах Восточной Европы все еще далеко не исчерпала себя. Диссертант солидаризуется с мнение тех отечественных ученых, которые считают, что деление на правых и левых, даже с выделением политического центра, здесь явно не достаточно, необходимо учитывать различные факторы, различные исторические, социологические, конституционно-правовые и институциональные переменные, влияющие на идейно-ценностные ориентации партий и происходящую эволюцию самих этих ориентаций.
Четвертый параграф завершается анализом партийных систем в восточноевропейских странах, рассмотрением их влияния на трансформационные демократические процессы, формирование гражданского общества.
Ряд исследователей выделяют такие этапы формирования партийных систем в посткоммунистических демократиях: 1) период «поляризации», характеризующийся противостоянием правящей партии и антикоммунистических объединений; 2) этап «фрагментации» - период распада антикоммунистических организаций и одновременного появления множества новых партии; 3) период «плюрализма», когда на политической сцене остается лишь несколько крупных, относительно стабильных партий. Коалиционное взаимодействие представляется одним из механизмов перехода от второго этапа к третьему.
По нашему мнению, процесс создания многопартийности и партийных систем напрямую связан с «партийным строительством». Выше рассматривалась авторская периодизация зарождения и развития политических партий в странах Восточной Европы. Исходя из неё, можно и «сконструировать» периодизацию формирования многопартийности и партийных систем.
Первый период (1989-1990/1991 гг.) охватывает время от ликвидации монополии компартий на власть до момента распада широких демократических движений; второй период (1991- середина 90-х годов) характеризуется нестабильностью партийных систем; третий период, начиная с середины 90-х годов ХХ века, демонстрировал тенденцию к стабилизации партийной системы. Далее следует характеристика каждого из названных периодов.
Следует заметить, что в начале политического реформирования во многих восточноевропейских странах было стремление скопировать западные образцы двухпартийной или трехпартийной систем. Стремление упростить политическую ситуацию до классической западной модели оказалось преждевременно.
Двухпартийная система сложилась к настоящему времени лишь в Венгрии. В Чехии функционирует «стандартная» двухблоковая партийная система, в которой линии размешивания проходят между социал-демократами и консерваторами. В Польше складывается относительно равновесная система партийных взаимоотношений блоков левых и правых сил. Современная партийная система Словакии характеризуется явным отставанием в формировании стандартных межпартийных отношений. В Болгарии от партийной конфигурации 2+2 (две крупные партии - БСП и СДС, и две небольшие партии - ДПС и Партия болгарских евро-левых) произошел переход к формуле 1+2+1 (один лидер - НДСВ, плюс две средние партии, плюс одна небольшая партия). Румыния является единственной страной ВЕ, где одна партия - Социал-демократическая - доминирует в партийной системе вследствие слабости оппозиции.
В большинстве посткоммунистических стран ВЕ в рамках института многопартийности сложилась фактическая двухполюсная партийная система с одним полюсом в виде движений, блоков, партий социал-демократической направленности и таким же полюсом либерально-демократической направленности, считаю одни специалисты. Другие утверждают, что на рубеже XXI в. двухполюсная расстановка политических сил в Болгарии, Польше и Румынии размылась.
Во второй половине XX века в общественных науке значительный интерес стал вызывать вопрос о совместимости многопартийности с устойчивостью демократических институтов. Диссертант завершает вторую главу авторскими рассуждениями о проблеме «многопартийность – демократия - парламентаризм - гражданское общество».
Немало западных экспертов в своих комментариях к процессу демократизации в Восточной Европе исходили из того, что состязательные выборы уже сами по себе гарантируют подлинно демократическое общество. Приходиться усомниться в точности этого суждения. Нельзя не видеть, что в процессе формирования многопартийности существовали, да и существуют сегодня определенные угрозы демократии со стороны партий и парламентов.
Взять хотя бы, пропорциональную систему выборов. Её положительные моменты известны. Но есть проблема партийных списков. В результате значительный сегмент общества исключается из политического представительства - даже если самим выборам на многопартийной основе ничто не угрожает. Пропорциональная система обеспечивает представительство более широкого спектра политических сил. Но, эта же система может привести к приданию мелким партиям решающей роли в создании правящей коалиции и, таким образом, непропорционально большого политического веса.
Существует и проблема несоответствия симпатий избирателей и составом парламентов. Она появилась в результате попыток парламентских партий манипулировать избирательной системой в своих интересах через принятие законов о финансировании предвыборной кампании и иных нормативных актов, дающих необоснованные преимущества победителям предыдущих выборов.
Многие политические партии являются, прежде всего, парламентскими, не имеющими первичных организаций на местах, может способствовать значительному отчуждению от политического класса, которое многие исследователи расценивают как растущую угрозу демократической легитимности в Восточной Европе.
Представление о том, что партии недостаточно полно представляют граждан, усугубляется преимуществами и выгодами пребывания у власти в период нарастающих экономических трудностей и нестабильности и финансовыми скандалами, обнажающими продажность партий и партийных функционеров.
Есть проблема, также коренящаяся в структуре политического представительства; это проблема фиктивного парламентаризма - система, при которой парламент на практике лишен формально приписываемых ему законодательных полномочий.
Оборотная сторона рассмотренной проблемы - проблема «нелиберального парламентаризма. Партиям и парламентам, или не удается разработать конституционные положения и механизмы контроля, гарантирующие законность и подотчетность демократии, или они просто пренебрегают существующими правилами. Парламенты могут вмешиваться в компетенцию других институтов власти. Есть и другие проблемы, о которых идет речь в этом параграфе.
Главной целью политической трансформации является, в конечном счете, создание гражданского общества, утверждает диссертант. Существующие проблемы функционирования партий и партийных систем в восточноевропейских странах сказывается и на формирование гражданского общества. Автор диссертации раскрывает эти проблемы.
Опыт региона свидетельствует, что гражданское общество в странах Восточной Европы в начале XXI в. все еще является недостаточно развитым и пока еще не в состоянии проявить себя как значимая сила.
^ Третья глава диссертации «Роль и место восточноевропейских политических партий в формировании высших институтов государственной власти и их деятельности». Она, как и предыдущие, начинается с рассмотрения теоретических положений, которые изложены в первом параграфе под соответствующим названием «Основные теоретические положения к изучению роли и места политических партий в формировании высших институтов государственной власти и их деятельности в восточноевропейских странах». В этом параграфе отмечается основное предназначение политической партии – борьба за политическую власть в интересах поддерживающей ее группы населения, и формирование правящей элиты и состава правительства. В демократическом обществе существует единственный способ достижения этой цели — победа на выборах.
В этой связи дается характеристика избирательной системы в широком и узком смыслах; подробно описываются типы избирательных систем, их положительные и негативные стороны.
Второй параграф «Политические партии и избирательные системы в странах Восточной Европы» начинается с анализа законодательства о выборах в странах Восточной Европы. Правовые основы избирательных систем стран ВЕ были сформированы в первое посткоммунистическое десятилетие. Учредительное законодательство было несовершенным, что связано с отсутствием у депутатов опыта законотворческой работы в условиях политического плюрализма. В параграфе раскрывается процесс расширения и улучшения законодательства о выборах и избирательных системах в восточноевропейских странах.
В странах Восточной Европы на протяжении всей «посткоммунистической» трансформации шел поиск оптимальной избирательной системы. При уточнении выбора модели избирательной системы почти везде возобладала пропорциональная избирательная система с одним общенациональным округом или несколькими многомандатными округами, с использованием различных методов подсчета голосов. Голосование, проводившееся по партийным спискам, способствовало значительному ускорению политизации общества.
В параграфе рассматриваются существующие варианты пропорциональной системы в изучаемых восточноевропейских странах. При этом автор делает вывод о том, что процесс формирования избирательных систем в странах Восточной Европы оказался непростым и довольно продолжительным. Но, тем не менее, был накоплен большой позитивный, так и негативный опыт в нахождении оптимальной избирательной модели.
Третий параграф «Партии и парламентские, президентские выборы в странах Восточной Европы». В начале параграфа говорится о формах правления изучаемых восточноевропейских стран. В Венгрии, Словакии и Чехии утвердилась парламентская республика, причем в форме, близкой к германской модели рационализированного парламентаризма, — президент избирается парламентом. Автор объясняет причины выбора парламентского режима в этих странах.
Наряду с парламентским режимом представлен режим смешанной республики, который, сочетая элементы парламентской и президентской форм, дает различные их комбинации. Одна часть смешанных режимов (Болгария, Словения) приближается по характеру функционирования к парламентскому (поскольку решающая роль в проведении политического курса отводится премьер-министру). Другая - (Польша, Румыния) тяготеет к президентскому, поскольку президент оказывает непосредственное влияние на политику правительства. Эта типология, впрочем, признается достаточно условной, поскольку реальное функционирование властей основано не только на правовых нормах, но и на устойчивых традициях.
Далее идут рассуждения о парламентаризме вообще, и о парламенте, в частности. Центральным элементом парламентаризма является парламент. В условиях «посткоммунистической» трансформации в странах Восточной Европы роль парламента в социально-политических преобразованиях была особой, поскольку именно представительные учреждения, выполняя законодательные и властеобразующие функции, становятся одновременно центром конфликта и сотрудничества различных политических сил, мобилизовывали политические элиты, формировали групповые интересы и способствовали рационализации политических решений.
Формирование принципов организации и функционирования парламентской системы стран ВЕ было продиктовано, прежде всего, общим стремлением к интеграции этих стран в общеевропейские политические и экономические структуры, формированию демократической политико-правовой системы и открытого общества по западным "стандартам". Отсюда исходят некоторые несоответствия. К примеру, в Чехии и Румынии, в этих унитарных и небольших по численности государствах, действуют двухпалатные парламенты. Причем в Румынии обе палаты не только равны по своему конституционному статусу, но и имеют одинаковый порядок избрания.
Большое место в параграфе отводится описанию истории участия политических партий в парламентских выборах в Польше, Чехии, Словакии, Венгрии, Болгарии, Румынии, Словении.
Политические партии стран Восточной Европы принимали активное участие и в президентских выборах. С точки зрения состава избирательного корпуса, при выборах президента изучаемые страны Восточной Европы можно разделить на две группы. В первой, к которой относится Польша, Словакия, Словения, Болгария, Румыния), президент избирается населением по двухтуровой системе абсолютного большинства, ко второй - Венгрия, Чехия - парламентом.
В параграфе рассматриваются политические перипетии в ходе президентских выборов в странах Восточной Европы.
Завершается параграф анализом динамики участия граждан в выборах в странах Восточной Европы в контексте «посткоммунистической» трансформации. Подчеркивается, что парламентские и президентские выборы и электоральное участие - это важная составляющая процесса демократизации, необходимый способ легитимизации новой власти, корректировки текущей политики и т.д. Уменьшение или увеличение «избирательной» активности масс - это показатель меры поддержки политического строя, нормального функционирования демократии или сбоев и неполадок в этом процессе, общественного недовольства.
Четвертый, заключительный параграф третьей главы называется «Политические партии у власти; основные результаты их деятельности». В нем рассматриваются основные направления деятельности «партийных» или коалиционных правительств изучаемых восточноевропейских стран. Отмечаются определенные успехи, выявляются, как всегда, проблемы.
Нельзя не замечать определенных успехов в либерализации экономики восточноевропейских стран, рост экономических показателей. Но и в экономической сфере «посткоммунистической» трансформации, проводившейся партиями, стоящими у власти, остается много проблем. Конечно, можно эти проблемы объяснить масштабностью трансформационных задач, различиями в стартовых условиях и национальной спецификой и т.п. Но, по нашему мнению, решающее влияние на результаты социально-экономических перемен оказывало качество постановки и понимания трансформационных задач, способы их реализации и политическая воля проводников реформ.
Диссертант делает следующие выводы. Во-первых, несмотря в целом, на некоторые позитивные результаты в экономических трансформационных преобразованиях, все-таки, не оправдались надежды на преодоление разрыва между Востоком и Западом Европы в экономическом отношении. Окончательно рухнуло повсеместно бытовавшее в начальной стадии общей либерализации наивное представление о том, что рыночные реформы непременно принесут всем материальные блага и экономической свободы. Во-вторых, социальная цена рыночной трансформации везде оказалась существенно выше, чем предполагали ее инициаторы.
Завершается параграф рассуждениями о социальных ожиданиях от системной трансформации и о результатах этих ожиданий.
Наши ученые, занимающиеся проблемами постсоциалистических стран Восточной Европы, весьма высоко оценивают (на наш взгляд, завышено) экономические успехи этих стран. Данные о темпах роста, бюджетные балансы, величина частного сектора и т.п. являются, конечно, ценными индикаторами, но они недостаточны для оценки состояния трансформационного процесса, считают многие европейские специалисты. Добавим: общее улучшение экономических показателей мало сказалось на социальном положении значительной части населения.
Системная трансформация оказалась оплачена очень высокой социальной ценой. Диссертант, основываясь на статистических данных, показывает эту «цену».
Конечно, падение жизненного уровня, ухудшение социального положения – непременное следствие масштабных трансформационных процессов. Вопрос заключается в том, все ли необходимое сделали правящие партии и элиты, чтобы смягчить социальный удар? На наш взгляд, ответ очевиден – далеко не все. И не только потому, что мешали этому объективные обстоятельства. Не было политической воли решать социальные задачи у власти предержащей, независимо от того, чьи корни были у этой власти – либеральные или социал-демократические.
В заключение содержатся выводы и обобщения; назовем основные из них:
1. Рассматривая политическое развитие восточноевропейских стран после получения ими свободы от социалистической модели, диссертант подтверждает методологическую плодотворность концептуальных разработок о «посткоммунистической» трансформации, понимаемой как процесс сложных и глубинных преобразований в бывших социалистических странах во всех областях общественных отношений.
2. Политические элиты и общество стран ВЕ сделали выбор в пользу модели трансформации на основе заимствования европейских институтов, посчитав, что вступление в ЕС позволит ускорить экономический рост и в перспективе сравняться по уровню развития с богатыми западными соседями. Именно эта цель на протяжении всего трансформационного периода объединяла в Восточной Европе Центральной и правых и левых, радикалов и консерваторов, политиков и простых граждан.
3. Анализ итогов политического развития рассматриваемых стран Восточной Европы почти за 20 лет реформ приводит к выводу, что системная трансформация в них в целом завершена. Прием Европейского Союза в свои ряды с 1 апреля 2004 г. Польши, Чехии, Словакии, Венгрии и Словении, и с 1 января 2007 г. Болгарии и Румынии прямо и косвенно говорит о завершении «посткоммунистической» трансформации. Вступление названных стран в ЕС можно рассматривать в этой связи как положительную оценку функционирования партий и партийных систем «стран - новичков».
4. Все названные государства Восточной Европы могут быть причислены к демократиям. В то же время им, так или иначе, свойственны некоторые отклонения. Эти отклонения касаются, в частности, слабостей гражданского общества и представительства политических интересов, а также коррупции в политике и т.п.
Изучение хода и результатов «посткоммунистической» трансформации в конце ХХ- начале ХХI вв. показывает существование громадных трудностей, как объективного, так и субъективного толка, на пути этой трансформации что заставляет соглашаться с мнением некоторых зарубежных исследователей о том, что «этот посткоммунизм более сложен, чем коммунизм; попытка построения капитализма в условиях глобализации еще труднее, чем выход из коммунизма».
5. В рассмотренных странах Восточной Европы партийная система функционирует в целом успешно. Правила проведения демократических выборов соблюдаются во всех изучаемых странах Восточной Европы. Демократически избранные представители не ограничены в своих действиях антидемократическими властными запретами или зонами, выведенными из-под действия конституции, все заметные политические силы признают действенность демократических правил политической игры, а граждане поддерживают нормы демократии.
Тем не мене, успешное функционирование партий и партийных систем, проявляемое, в частности, в проведении демократических выборов, в смене партий у власти, не всегда, говорит об успешной реализации всех демократических задач «посткоммунистической» трансформации.
6. Диссертант категорически не согласен с теми политиками и исследователями, которые предлагают судить об итогах «посткоммунистической» трансформации не с точки зрения якобы «формального баланса потерь и приобретений» или соотношения "проигравших" и "выигравших" от проведения реформ. Гораздо важнее, как полагают они, оценка социально - исторического смысла произошедших изменений.
Диссертант убежден в том, что научное исследование становления и развития партий и партийных систем в восточноевропейских странах необходимо связывать с конкретными результатами в социально-экономической области; следует ставить вопрос о цене реформ, необходимо комплексное понимание «посткоммунистической» модернизации, включающее прогресс во всех основных областях жизни и деятельности людей.
7. Политические партии являются, как известно, важным элементом гражданского общества, поскольку они являются добровольными объединениями граждан. Свобода создания политических партий и конкурентные выборы важным элементом институциональной основы гражданского общества. Существующие проблемы функционирования партий и партийных систем в восточноевропейских странах сказывается и на формирование гражданского общества. Опыт региона свидетельствует, что гражданское общество в странах Восточной Европы в начале XXI в. все еще является недостаточно развитым и пока еще не в состоянии проявить себя как значимая сила.
Нельзя при этом не заметить (и опыт региона это подтверждает), что сильное и развитое гражданское общество может существовать только в странах, где есть достаток для всех. Там, где немалая часть населения занята выживанием, оно просто не реально.