От всей души поздравляю вас с замечательным праздником 100-летием здравоохранения города Чапаевска

Вид материала

Документы

Содержание Первый опыт В борьбе с голодом и болезнями

Подобный материал:

• Пусть всегда будет мама!”, 192.88kb.
• Приветствие Президента Республики Башкортостан Муртазы Губайдулловича Рахимова, 993.31kb.
• Уважаемые журналисты, работники средств массовой информации, ветераны печатного дела!, 11.51kb.
• Поздравляю Вас с профессиональным праздником Днем работников нефтяной и газовой промышленности, 102.92kb.
• Г. А. Тосуняну уважаемый Гарегин Ашотович!, 12.58kb.
• За сценой под музыку, 105.75kb.
• Добрый день, дорогие наши бабушки и дедушки! Уже который год стало доброй традицией, 98.52kb.
• Впреддверии этого замечательного, яркого, доброго праздника от всей души поздравляю, 682.29kb.
• Мероприятие, посвящённое Дню работников сельского хозяйства, стало замечательным праздником, 20.65kb.
• От всей души поздравляю всех участников совещания, желаю плодотворной работы, 141.17kb.

^ ПЕРВЫЙ ОПЫТ


Февральская буржуазно-демократическая революция привела к свержению самодержавия и созданию новых органов власти на местах. В марте 1917 года в Иващенково, как и по всей стране, сформировались Обывательский комитет, представлявший интересы демократических партий, и Совет рабочих и солдатских депутатов из представителей левых партий. Оба органа власти создали комитеты по решению актуальных вопросов местной жизни. Если совет ориентировался, прежде всего, на интересы рабочих, то Обывательский комитет взял на себя функции местного самоуправления. Поэтому в числе подразделений комитета была выбрана санитарная секция, возглавляемая старшим врачом ТАС А. Беляевым, приверженцем партии эсеров. Комиссии предстояло решить немало проблемных вопросов.

К началу 1917 года в экономике России резко обозначились симптомы глубокого кризиса, вызванного войной. Дороговизна, не покрываемая ростом зарплаты, нехватка продуктов и товаров привели к значительному снижению уровня жизни миллионов россиян. Сотни тысяч жителей западных губерний империи, спасаясь от немецкого наступления, двинулись в глубь страны.

На фоне ухудшавшегося положения в гражданском секторе экономики относительно благополучно выглядело состояние государственных предприятий военно-промышленного комплекса, одним из которых являлся Сергиевский самарский завод взрывчатых веществ. Получая заказы и многомиллионные денежные вливания из казны, заводская администрация продолжала наращивать производственные мощности, обеспечивая тем самым работающим не только стабильный и высокий по сравнению с другими отраслями заработок, но и удовлетворяя их возросшие после февральской революции потребности. Так что, несмотря на все трудности военного времени, социально-экономическая ситуация в Иващенково была несколько лучше, чем в других районах.

Поэтому неудивительно, что в начале 1917 года сюда устремились сотни людей, желающих как-то поправить свое материальное положение, из депрессивных регионов. По сведениям, представленным в Самарский продовольственный комитет в октябре 1917 года в Иващенково проживали 55525 рабочих и членов их семей. Известно, что в связи с мобилизацией на фронт мужчин призывного возраста администрация завода и подрядчики, все годы войны испытывали хронический недостаток в рабочих руках. Казалось бы, наплыв людей, ищущих работу, можно было только приветствовать. Однако тут возникала другая проблема, на которую обратил внимание и попытался привлечь к ее разрешению общественные организации Иващенково председатель санитарной секции обывательского комитета доктор А. Беляев. В своей записке от 7 мая 1917 года, адресованной правлению профсоюза рабочих и служащих химической промышленности, не скупясь на выражения, чтобы обрисовать бедственное положение приезжающих, он писал: «Профсоюзу известно, что с началом теплых дней в район разъезда Иващенково со всех концов России хлынула масса рабочего люда: татар, беженцев, голодных симбирцев и прочих. Привлекаемая сюда высокими заработками волна этого голодного люда не организованна. Приезжая, она первые дни мечется по заводам и подрядчикам в поисках подходящей работы. Не имея квартир и сносного питания, оседая по преимуществу близ станции железной дороги и чайных Владимирского поселка, она наводит ужас и без того безнадежной антисанитарией. Попадает в руки всяких проходимцев, которые эту массу эксплуатируют. Самое же главное: двигаясь из самых «медвежьих» углов России, она несет с собою опасность заразных болезней: сыпного и брюшного тифа, а вследствие холода - и кровавые поносы, не задерживаясь, не профильтровываясь через какой-либо наблюдательный медицинский пункт, вливаясь в общие потоки рабочих».

По мнению доктора, такое положение, в особенности ввиду реальной угрозы эпидемий сыпного тифа и желудочно-кишечных заболеваний, которые следует ожидать с наступлением лета и появлением на базаре зелени, далее терпимо быть не может. О чем, кстати, сообщала Самарская газета «Волжский день» в номере от 5 мая 1917 года в заметке «Антисанитарное состояние»:

«Около поселка Владимирского, в 15-20 шагах от разъезда Иващенково имеется базар по продаже съестных припасов. В санитарном и гигиеническом отношении этот базар представляет из себя гнездо заразы. Все съестные припасы ничем не покрываются.

Имеются здесь же чайные-столовые «Новая Москва» и «Отрада», также по своей чистоте нисколько не уступающие базару. Не говоря уже о кухнях в залах этих столовых. Ужасная грязь. Столы покрыты оборванными, грязными до невозможности клеенками. Пища часто подается приправленная мухами, тараканами и прочим...». В конце 1917 года на территории Владимирского поселка действовало 13 чайных-столовых и все они вряд ли чем отличались друг от друга.

Исходя из изложенного, А. Беляев предложил правлению профсоюза срочно озаботиться вопросом о постройке и оборудовании санитарно-питательного пункта летнего барачного типа, где бы каждый прибывающий в Иващенково регистрировался, получая чай или горячую пищу, проходил медицинский осмотр, а в случае необходимости - лечился. Подобный пункт существовал тогда в Саратове. В Самаре - не было. Вот и решил доктор использовать саратовский опыт в условиях Иващенково. Для этой цели он присмотрел двухэтажное деревянное здание гостиницы «Отрада» во Владимирском поселке, так как из-за царившей там грязи и антисанитарии ее все равно пришлось бы закрыть.

Правление профсоюза поддержало инициативу председателя санитарной секции. Необходимые средства выделил начальник завода генерал-майор И. Ф. Жеребятьев. Правление заставило владельца «Отрады» гражданина Калячкина передать ему здание по справедливой цене 5 тысяч рублей. Тот настаивал на 6 тысячах, но в конце концов согласился. На языке того времени это называлось «реквизицией». Затем рядом с гостиницей, убрав лавки местных торговцев, под наблюдением архитектора Д. А. Вернера стали возводить столовую и два барака с хозяйственными постройками для санитарно-питательного пункта.

К концу июня 1917 года этот пункт начал функционировать. Торжественное открытие столовой для безработных и малоимущих рабочих состоялось 24 июня. В 11 часов утра в обеденном зале священник церкви Сергия Радонежского отец Дмитрий Гнездило отслужил молебен в сопровождении хора певчих от секции конторского труда. На торжестве среди прочих присутствовали лица, принявшие самое активное участие в деле, а именно: начальник завода генерал-майор И. Ф. Жеребятьев, его помощник по технической части генерал-майор Ф. Н. Рудаков, полковник В. Я. Тиволович, доктор А. Беляев, архитекторы Д. А. Вернер и Ростковский. Заведовать столовой поручили члену правления союза И. Е. Святову. Медико-санитарные обязанности выполнял фельдшер Антонов. Столовая производила обслуживание посетителей с 7 часов утра до 11 вечера. С первого дня существования деятельность санитарно-питательного пункта выражалась в выдаче платных, удешевленных и бесплатных обедов (разницу оплачивал профсоюз) и в медицинском обследовании прибывающих.

Однако, открывая столовую, устроители данного заведения преследовали и другие цели. По их замыслу санитарно-питательный пункт должен был стать средством борьбы с безудержной спекуляцией торговцев и содержателей чайных Владимирского поселка, обеспечивая рабочим доброкачественный стол по действительной, а не завышенной цене.

С первой задачей пункт справлялся неплохо, ежедневно отпуская от 400 до 600, а иногда и до 1000 обедов в день, из коих от 40 до 60 бесплатных и от 60 до 100 - удешевленных. Периодический санитарный надзор осуществлял сам доктор Беляев, постоянный - специально прикрепленный к пункту фельдшер Антонов. Всего через врачей в день проходило от 50 до 150 человек, а с июня по октябрь 1917 года прошло 15 000. Здесь же заболевшим выдавались медикаменты из аптеки.

Но для того, чтобы конкурировать счастными предпринимателями, сил и средств явно не хватало из-за дороговизны и дефицита качественных продуктов. По мере ухудшения экономического положения и радикализации вследствие этого настроения масс, выявилась и еще одна функция санитарно-питательного пункта -политическая.

О его роли в поддержании социально-политической стабильности в Иващенково прямо говорилось в одной из докладных записок, вышедших из правления профсоюза за неделю до октябрьской революции: «За последние месяцы общей неурядицы и выступлений каждому понятно положение голодного приезжающего рабочего. Это - прежде всего готовый горячий материал для погромов и агитации различных безответственных лиц, которые могут их легко сбить всякими обещаниями. Санитарно-питательный пункт сразу наполовину погашает его голодную злобу к «имущему буржую», будь то офицер или чиновник. А получая авансом бесплатный или удешевленный обед до приискания работы, безработный сразу лишается всех своих примитивных оснований к погрому и бунту». Без всяких комментариев ясно, «в чей огород камень» и кто выступал под маской «безответственных лиц». Между тем к концу 1917 года финансирование завода со стороны Главного артиллерийского управления стало сокращаться. Производительность предприятия уменьшилась. Начались увольнения рабочих. Профсоюз вынужден был сократить штат пункта. Встал вопрос о его закрытии. Худо-бедно столовая просуществовала до апреля 1918 года, когда правление из-за нехватки средств решило ее ликвидировать, а оставшиеся продукты продать.

Это был первый опыт борьбы с голодом и болезнями, которые стали основным направлением деятельности местной медицины на очередной десяток лет.

^ В борьбе с голодом и болезнями


Октябрьский переворот 1917 года и переход власти к большевикам не решил множества экономических и политических проблем, оставшихся в стране после свержения царского режима. Страна была ввергнута в пучину Гражданской войны, эпицентром которой в течение 1918-1919 годов стала Самарская губерния. Сначала пришлось бороться против восстания чешских легионеров и ликвидировать поддержанную ими власть КОМУЧа, затем отражать нападение белогвардейских отрядов адмирала Колчака.

Война отрицательно повлияла не только на экономическое состояние поселка Иващенково, где из-за отсутствия сырья и финансов остановились все заводы, появилась угроза голода, но и на состояние медицинского обслуживания населения. Вместе с отступавшими чехами на Восток ушли все врачи, включая П. А. Шеффера, А. Беляева и других. В качестве медицинского персонала больницы Сергиевского завода остались только фельдшера, среди которых упоминаются фамилии К. Н. Петрянкина, В. Ф. Зеленкина, А. П. Селецкого. В больнице артсклада -фельдшер Тарасов. При отступлении белогвардейцы захватили основное медицинское оборудование и медикаменты. Нужно было восстанавливать всю систему здравоохранения поселка, получившего в конце 1918 года новое наименование - Троцк, и статус заштатного города с функциями городского самоуправления.

Не случайно на одном из первых заседаний исполкома Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов был избран отдел здравоохранения, основной задачей которого было формирование новой советской системы медицинского обслуживания населения. Медлить было нельзя, потому что Гражданская война, покинув территорию Самарской губернии, оставила разрушенное хозяйство, надвигавшуюся угрозу голода и эпидемий.

«Хорошо помню, каким он был - 1919 год, - вспоминала впоследствии ветеран большевистской партии М. Т. Плохотникова. - Это была моя голодная и боевая юность, время первых побед советской власти. То, о чем сегодня говорят, я видела своими глазами. И эту единственную больницу в городе с двумя врачами я помню очень хорошо. Голодные, с ограниченным количеством лекарств врачи не могли тогда, конечно, вести успешную борьбу с болезнями.

Особенно хорошо помню один случай. Заболел как-то один наш товарищ-большевик, с трудом добились места и поместили его в больницу. Пришли навестить, а он: «Заберите меня отсюда пока я жив, а то крысы сожрут...». Мы было набросились на врача. Когда врач снял запотевшие очки, и мы увидели его воспаленные от бессонницы глаза, то поняли, что он уже несколько суток не выходит из больницы. Потом он закатал рукава худого халата и показал свои руки. Что бы вы думали? Мы увидели, что у него руки в ранах. Это он случайно заснул во время одной из бессонных ночей, и его искусали крысы».

Такая обстановка способствовала развитию эпидемий, первые признаки которых появились в Самарской губернии весной 1919 года. В начале марта исполком Троцка обратился в Самарский губернский медико-санитарный отдел с просьбой выделить средства на борьбу с надвигавшейся эпидемией тифа. Пока этот вопрос решался, для населения города введен единовременный налог на нужды борьбы с эпидемией, все жители обязаны были принять участие в уборке территории от нечистот.

Одновременно решался вопрос о создании единой медицинской службы города. Такое предложение возникло вследствие недостатка медицинского персонала, а также нехватки топлива для обогрева больниц и вздорожания продуктов питания для больных и медиков. Решено закрыть приемный покой ТАС, передать весь инвентарь больнице Сергиевского завода и привести ее в порядок. На Ушковском заводе, где здание больницы требовало капитального ремонта, и приемный покой не соответствовал своему назначению, решено оставить 7 коек на случай экстренной госпитализации пострадавших от несчастных случаев на производстве, до перевода их в центральную городскую больницу при Сергиевском заводе.

Необходимо было также учесть то обстоятельство, что заводские больницы обслуживали прежде всего своих работников, тогда как «вольным» жителям некуда было обратиться.

Для улучшения снабжения жителей лекарствами аптеки Сергиевского, Ушковского заводов и ТАС объединялись в одну под руководством провизора Н. Н. Длинберга. Это надо было сделать по той причине, что Сергиевский завод, как и его больница, оставались в ведомстве Главного артиллерийского управления, а Губздравотдел отказывался снабжать ее медикаментами. Предлагалось подобрать помещение под аптеку в центре города.

На заседании президиума исполкома 27 апреля представитель Губздравотдела тов. Светухин предложил «организовать постановку больничного дела в Троцке по принципу объединения советской медицины, то есть все заводские больницы передать в ведомство Губотдела, а имеющуюся при Сергиевском заводе больницу на 40 коек расширить до 100 коек. Она и будет обслуживать город». Здание приемного покоя ТАС передать под роддом. Проблему борьбы с эпидемией решит строительство заразного барака. Таким образом, в Троцке не нужно строить новую городскую больницу.

Первым результатом объединения больниц стало пополнение медицинского персонала. В приемном покое Сергиевской больницы работали врачи А. А. Севрук и В. А. Хренников, 8 фельдшеров, 3 акушерки-фельдшерицы. В октябре медицинские работники принимают решение выйти из профсоюза химиков и создать местное отделение союза работников медико-санитарного дела. Его председателем избран фельдшер Вдовин.

Однако намеченные планы были нарушены эпидемией тифа. В октябре 1919 года в Троцке были зарегистрированы первые больные сыпным тифом. Через месяц количество заболевших только на Сергиевском заводе достигло 200 человек. 21 ноября в городе было 500 больных тифом. Через неделю - уже 1000. Исполком срочно создает комиссию по борьбе с тифом. Принято решение сгруппировать все лекарства в одно место, объединить медперсонал больниц. Горотделу милиции предложено немедленно выселить из Троцка все нетрудовые элементы. Все находящиеся на частных квартирах железные кровати должны быть сданы в Чрезвычайную санитарную комиссию по борьбе с эпидемией. Закрыты все публичные места: школы, клубы, харчевни. Введена точная регистрация заболеваемости и смертности. Постановлением Реввоенсовета Туркестанского фронта в Троцк направляется чрезвычайный уполномоченный по борьбе с эпидемией Н. К. Касилов.

Однако эти меры не дали положительных результатов по причине ведомственной разобщенности. Правление Сергиевского завода отказалось лечить «посторонних», размещение которых вместе с больными работниками завода якобы только распространяло инфекцию. 30 ноября состоялось экстренное заседание совета правления Сергиевского завода и ТАС, где указывалось, что «эпидемия разрастается с каждым днем, все более и более угрожая принять столь грандиозные размеры, что, возможно, придется остановить завод. Необходимо принять экстренные и чрезвычайные меры, не считаясь с расходами, ни с препятствиями со стороны созданной исполкомом комиссией». Решено срочно оборудовать заразный барак на 100 человек, чтобы поместить туда исключительно работников Сергиевского завода и ТАС. Помещение выделено в здании бывшей больницы ТАС, где размещалось 30 больных. Аналогичная комиссия создана и на Ушковском заводе, где под заразный барак выделяется бывший дом купца Маштакова во Владимирском поселке на 40-50 коек. В ответ противодействию завода исполком занимает под заразный барак заводскую казарму в 5-м расширении и жилой дом в центре города. Кроме того, на средства эвакуационного пункта в Самаре в 5-м расширении открыт 687-й эпидемический госпиталь на 100 коек. Он просуществовал в Троцке до мая 1921 года, когда деревянное здание во время взрыва ТАС сгорело, а сам госпиталь ликвидирован горздравом.

Для оперативных действий в городе создается летучий санитарный отряд из 6 санитаров и 2 фельдшеров. Руководство отрядом возложено на фельдшера Ошуркова.

Открытие заразных бараков принесло неожиданный эффект, о чем сообщала «Волжская коммуна в заметке под заголовком «Гужевой поход вшей»:

«В окружающих селах благодаря отсутствию больниц скопилось множество больных из числа приезжих и беженцев. И когда они узнали, что мы открываем заразные бараки, то со всех сел стали направлять больных целыми транспортами. Больные привозились на крестьянских подводах и сваливались у бараков, а за отсутствием мест - на вокзале, во втором классе, или прямо в канцелярии комиссии. Перед нами стоял вопрос: как оградить нас от вшей, которые везлись со всех концов гужевым путем на обывательских подводах. Пока, наконец, Екатериновская, Васильевская и Купинская волости выделяются в район, где срочным порядком создается санитарная комиссия. Таким образом, Троцк оградил себя от вшей. Но оградить себя от заноса вшей по железной дороге не было никакой возможности. Кроме того, положение сильно осложнилось благодаря сильным снежным заносам. Эшелоны, застрявшие на станциях Иващенково и Томылово, ежедневно в изобилии награждали нас больными, которых снимал с поездов эпидотряд». По информации исполкома, ежедневно с поездов доставляли в заразные бараки не менее 10 человек.

В начале 1920 года первая волна эпидемии пошла на убыль. Сведений о количестве жертв в архиве разыскать не удалось. Но есть сведения, что только Сергиевский завод в конце 1919 года отправлял для захоронения (этим занималась городская служба) ежедневно не менее 15 человек. В январе этого года смертность составляла 8 %, да и то в основном за счет больных, снятых с поездов. В течение января через заразные бараки прошло 1282 человек, из них 96 умерло, выздоровело 716, к 1 февраля больных осталось 475 человек. Необходимо отметить и самоотверженный труд медиков. В донесении в Совет обороны сообщалось, что весь медперсонал больницы Сергиевского завода переболел сыпным тифом, а старший врач умер.

Чрезвычайный уполномоченный по борьбе с эпидемией Н. К. Касилов сообщал: «Вопрос о медперсонале стоит очень остро ввиду того, что самая громадная смертность среди этого персонала. Чтобы не остаться совершенно без медицинских чинов, приходится брать фельдшеров из проезжающих эшелонов».

1920 год отмечается активным участием в деле здравоохранения горисполкома. 2 февраля городская чрезвычайная комиссия под председательством Н. К. Касилова вновь принимает решение об объединении всех медицинских учреждений города под единым руководством. Создается горздрав во главе с врачом Пряничниковым, который возглавил все медицинские учреждения города. При этом больницы оставались в хозяйственном ведомстве заводов. Фельдшерская амбулатория при заводе Берсоль становится врачебной: туда приглашен врач С. И. Гальперин. Врач и два фельдшера приняты для работы в ТАС.

Старший врач больницы Сергиевского завода А. А. Севрук предлагает открыть при приемном покое операционное отделение. Для этих целей выделяют помещение для операционной и палату на 14 реанимационных коек.

Появилась специализация врачей на амбулаторном лечении. Врач Вилль принимал больных по глазным болезням, М. М. Борисов и Филимонов - по внутренним болезням, Осипова и А. А. Севрук - по женским заболеваниям. Н. Н. Длинберг - венерическим болезням, Чирикин - ухо, горло, нос.

Вот как описывалась эта больница в заметке, опубликованной в газете «Коммуна» в 1920 году: «Белое казенное помещение, как и все дома, по одному плану. Только к нему проторена с тротуара дорожка почище. Больных всегда много. Раньше было до 400 человек в неделю, а сейчас все же немного потише - 200 человек.

Небольшое ожидальное зало. Ну и зало! Грязь, пыль, духота. Больные валяются прямо на полу. Нет кроватей. Нет даже скамеек. Так с утра до конца приема больные толкутся, охают, вздыхают, лежат на грязных досках.

Зато в палатах, где имеются до 50 коек, чисто, светло, просторно и хорошо. Такой чистоты и порядка редко где встретишь в больницах».

Однако нельзя было расслабляться. На заседании исполкома 6 октября был заслушан вопрос о вновь развивающейся эпидемии брюшного тифа. Постановили: принять самые решительные меры. К этой волне эпидемии город был подготовлен. В Троцке находились эпидемический изолятор-приемник на 200 коек, эпидемический барак на заводе Ушкова на 60 коек, 687 - ой полевой запасной госпиталь на 300 коек и госпиталь караульного полка на 125 коек. Созданы заразные бараки в окрестных селах, что позволило сократить приток больных со стороны.

Вторая волна эпидемии прошла без ощутимых потерь. Но тут грянули новыебеды.ВеснойТроцк объявляетсяна военномположении из-за восстания в соседнем районе антикоммунистической банды Попова. Осенью Поволжье охватывает небывалый голод. Военные заводы Троцка находились в более благоприятном положении, чем в соседних селах, где вследствие засухи весь урожай пропал. Тем не менее и здесь жизнь проходила под лозунгом: «10 сытых или 15 полуголодных должны накормить одного голодного». И это при том, что рабочие пайки были сокращены до минимума. Ослабленное питание способствует развитию заболеваний. В ноябре горисполком сообщает в Самарский уездный отдел здравоохранения о развивающейся эпидемии тифа и просит помощи в ее преодолении.

Такое развитие событий вновь потребовало концентрации всех медицинских сил города. Троцкий райком ВКП (б) берет инициативу в свои руки и решает при горисполкоме создать горздравотдел, который должен объединить все лечебные заведения Троцка и распоряжаться медперсоналом; самостоятельно снабжать медикаментами, обмундированием, питанием больных и служащих через Губздравотдел. Ремонт зданий, освещение, подача воды и отопление остаются в обязанности заводов, в чьем ведомстве лечебные учреждения находились прежде. Поэтому больницы имеют право в первую очередь оказать помощь своим работникам. Но при этом должны вести прием и остальных горожан.

Фактически горздравотдел был организован. В 1921-1922 годах им руководил сначала Пряничников, затем Н. Н. Длинберг. Его

сменил М. М. Борисов. Частая смена руководства объясняется тем, что администрация заводов саботировала это решение. В то же время и областные власти не спешили брать на себя лишнюю обузу по финансированию Троцкого горздрава: на первом плане были вопросы обеспечения людей продовольствием.