Парадигма гендерной художественной картины мира в балкарской лирике 1960-1970-х годов (к. Кулиев т зУмакулова) 10. 01. 02 литература народов Российской Федерации (кабардино-балкарская и карачаево-черкесская литература)
| Вид материала | Литература |
- Система архетипических образов в балкарской поэзии 30-50-х годов ХХ века (на материале, 362.28kb.
- Проблемы эволюционного становления жанра рассказа в балкарской литературе 60-80 Х годов, 286.97kb.
- Русскоязычная карачаевская и балкарская проза: жанровая эволюция и поэтика (К. Кулиев, 306.03kb.
- Художественный мир аскерби шортанова 10. 01. 02 литература народов Российской Федерации, 283.63kb.
- Национально-эстетические особенности жанра романа в кабардинской прозе 10. 01. 02 литература, 298.99kb.
- Художественное решение нравственно-этических проблем в современной кабардинской прозе, 275.8kb.
- Поэзия сафара макитова в контексте северокавказcкой литературы 10. 01. 02 литература, 288.79kb.
- Художественно-стилевые тенденции в балкарской прозе в аспекте развития фольклорных, 263.23kb.
- Русскоязычная поэзия кабардино-балкарии конца XX начала XXI века: тенденции развития,, 325.82kb.
- Кабардинская проза 1920-1930-х годов: национальные истоки, специфика формирования жанров,, 274.63kb.
На правах рукописи
ШИГАЛУГОВА ЗИТА ХАУТИЕВНА
ПАРАДИГМА ГЕНДЕРНОЙ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ КАРТиНЫ
МИРА В БАЛКАРСКОЙ ЛИРИКЕ 1960-1970-Х годов
(к. Кулиев – т. зУМАКУЛОВА)
10.01.02 – литература народов Российской Федерации
(кабардино-балкарская и карачаево-черкесская литература)
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
кандидата филологических наук
Нальчик – 2011
Работа выполнена в секторе балкарской литературы Учреждения Российской академии наук «Институт гуманитарных исследований Правительства КБР и Кабардино-Балкарского научного центра РАН»
^ Научный руководитель: доктор филологических наук
Куянцева Елена Александровна
Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор
^ Чекалов Петр Константинович
кандидат филологических наук
Хульчаева Марьям Хажидаутовна
Ведущая организация: ФГОУ ВПО Южный Федеральный
университет, г.Ростов-на-Дону
Защита состоится «23» декабря 2011 г. в _____ часов на заседании Диссертационного совета ДМ 212.076.04 при Государственном бюджетном образовательном учреждении «Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова» (360004, КБР, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173).
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Государственного бюджетного образовательного учреждения «Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова» (360004, КБР, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173).
Автореферат разослан « » ноября 2011 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета А.Р. Борова
^ ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования. Современная наука диктует необходимость поиска иных подходов в изучении литературы, новых стратегий прочтения и истолкования художественного текста. Это обусловлено рядом объективных процессов: отходом от идеологического давления, активным вторжением западной эстетики, западных теорий и школ в российское литературоведение. Вместе с идеями постструктурализма, психоанализа, герменевтики, феминизма началось активное проникновение новых терминов и понятий в науку о литературе. Данный процесс оказывает неоднозначное влияние на отечественное литературоведение. С одной стороны, расширяется терминологический аппарат за счет притока новых терминов (дискурс, интертекстуальность, феноменологический подход и т.д.), с другой – мы наблюдаем калькирование, когда устоявшиеся понятия переназываются (авторская интенция вместо замысел, рецепция вместо восприятие, нарратив вместо повествование). Возникает иллюзия обогащения, разнообразия понятийного аппарата. Однако эти тенденции лишь отражают процесс интенсивного становления современной науки о литературе.
В своем исследовании мы попытались совместить два подхода в изучении текста литературного произведения – семиотический (картина мира) и гендерный.
В последнее время возрос интерес к категории «гендер». Она проникла в филологию из социальных, исторических наук. Именно философы и социологи предложили впервые разделить понятие биологического (sex) и социального (gender) пола. В семидесятых годах прошлого века Г. Раблин, А. Рич, Р. Унгер положили начало дискуссии о содержании понятия «гендер», которая продолжается и сегодня. В работах этих ученых предложено использовать понятие «гендер», если речь идет о культурных, социальных, психологических аспектах «женского» по сравнению с «мужским». То есть о гендере следует говорить тогда, когда акцентируются черты, нормы, стереотипы, роли, типичные и желаемые для женщин. В последних же исследованиях современных философов (Ж. Деррида, Ж. Лакан) и сторонников теоретического феминизма (Л. Иригарэй, Ю. Кристевой) содержание понятия «гендер» несколько трансформировалось: предметом гендерного изучения становится диалог полов.
Гендерные исследования обрели к настоящему времени свой особый словарь, специфическую тематику, дискурс. О.А. Воронина, Е.И. Гапова, А.Р. Усманова и другие отмечают, что в любой культуре формировался «гендерный» стереотип с набором чисто этнических и психологических характеристик, причем общество контролирует сложившиеся в каждой культуре допустимые нормы проявления мужественности и женственности.
Понятие «картина мира» прочно вошло в филологию: сначала в лингвистику, позже в литературоведение. Этот термин впервые был предложен Л.Витенштейном. Ряд ученых (Дж.Брунер, А.Я. Гуревич, Г.Ф. фон Найхауз, В.С. Жидков, К.Б. Соколов, Е.С. Яковлева и др.) отмечают, что своеобразная картина мира присуща любой социальной общности – от нации или этноса до социальной или профессиональной личности. Каждой исторической эпохе соответствует своя картина мира. Следовательно, в сознании отдельного человека формируется индивидуальная картина мира, зависящая от исторических условий, личного, социального опыта, особенностей этнокультуры и иных параметров.
Важное место в структуре понятия «картина мира» занимают ключевые концепты культуры, определенные базовые, центральные единицы, составляющие ядро картины мира и отдельного представителя национальной культуры, и культуры вообще. К таким концептам ученые (Г. Гачев, А. Гуревич, В. Руднев и др.) относят «совесть», «честь», «родина», «добро», «грех», «доля», «закон», «свобода» и некоторые другие. Концепты возникают в сознании человека как отклики на его предшествующий опыт – социальный, исторический, научный, литературный и иной. Г.Х. фон Найхаус полагает, что слово, чтобы считаться концептом культуры, должно быть частотным и общеупотребительным.
Литературоведению ближе понятие «картина мира», акцентирующее не только лингвистическую составляющую. При литературоведческом анализе требуется уточнение – «художественная» картина мира (по аналогии с художественным образом). Такое уточнение отделяет литературоведческий анализ текста от любых иных, так как термин «картина мира» используется учеными различных областей знания.
В рамках диссертационного исследования нас интересует не просто художественная, а гендерная картина мира. Для отражения гендерных особенностей картины мира или «художественной картины мира» необходимо выделить, кроме уже отмеченных универсальных, социальных, национальных, гендерно маркированные особенности (если такие имеются), либо, сравнивая некие универсальные категории, выделить их сходство и различие на гендерном уровне. Дадим определение: гендерная художественная картина мира – это определенным образом переработанная информация о мире, в которой акцентированы женские и мужские особенности отображения, восприятия и интерпретации мира.
Исходя из этого, научная концепция нашей работы состоит в следующем: необходимо выработать особый способ исследования именно содержательной стороны литературного произведения, то есть образов, мотивов, тем и иных литературоведческих единиц, который позволил бы определить, чем в гендерном плане отличаются отдельные художественные картины мира. В то же время при таком анализе необходимо учитывать, что все образы, как и слова, не могут быть культурно специфичны. Иначе невозможно было бы исследовать культурные различия. Следовательно, изучая гендерные особенности отдельных поэтических систем, необходимо учитывать универсальность образов, мотивов, тем и иных литературоведческих единиц.
Гендерные факторы и аспекты балкарской национальной литературы (как и северокавказской словесной культуры в целом) на сегодняшний день практически не представлены в научно-исследовательских и критических работах и требуют глубокого изучения и анализа. Наше диссертационное исследование является одной из первых попыток научной интерпретации и обоснования гендерной художественной картины мира, представленной в творчестве К. Кулиева и Т. Зумакуловой. Обращение к данной теме определяет актуальность и современное звучание предлагаемой работы.
Совмещение различных подходов к прочтению, восприятию и истолкованию литературного произведения сформировало несколько рабочих гипотез нашего исследования:
1. Картину мира (если речь идет о литературоведении) могут формировать не только образы, но и иные литературоведческие единицы.
2. Такое более свободное толкование понятия «картина мира» даст возможность расширить рамки гендерного исследования текста.
3. Для определения гендерных составляющих текста необходимо не только выделить женские темы, мотивы и образы, но и провести сравнительно-сопоставительный анализ на уровне «женское» – «мужское» тем, мотивов и образов, представленных в творчестве К. Кулиева и Т. Зумакуловой.
4. Следует выяснить, во всех ли литературоведческих единицах (темах, мотивах и образах) можно найти гендерные различия.
^ Цель диссертационной работы. Исходя из концепции нашего исследования, целью диссертационной работы является изучение отдельных тем, мотивов и образов (общекультурных и гендерно маркированных) в лирике К. Кулиева и Т. Зумакуловой 1960-70-х годов.
В соответствии с поставленной целью необходимо решить следующие задачи:
- дать определение гендерной художественной картины мира;
- раскрыть особенности формирования поэтических систем К. Кулиева и Т. Зумакуловой;
- выделить в лирике поэтов гендерные и общекультурные образы, концепты, темы, мотивы, с помощью которых формируется гендерная художественная картина мира;
- доказать, что мотивы плача и материнства сопряжены в лирике Т. Зумакуловой 1960-70-х годов с феминными и этническими особенностями;
- охарактеризовать тему родины и женскую тему как составляющие художественного мира поэтов;
- выявить сходство и различия в раскрытии образа «мать», концептов «честь», «совесть», «добро» с позиций общекультурных и гендерных в творчестве обоих поэтов.
^ Объектом исследования является лирика К. Кулиева и Т. Зумакуловой 1960-70-х годов. Мы не случайно остановились на поэзии обозначенной эпохи: в истории балкарской литературы период 1960-70-х годов выделяется своим углубленным вниманием к внутреннему миру современника, лиро-философской направленностью поэзии, а К. Кулиев и Т. Зумакулова являлись в те годы уже сложившимися поэтами с сформировавшейся мировоззренческой и поэтической системой.
^ Предметом исследования выступают гендерные особенности художественной картины мира лирических систем К. Кулиева и Т. Зумакуловой 1960-70-х годов.
Материалом для диссертационного исследования послужили поэтические сборники К. Кулиева и Т. Зумакуловой 1960-70-х годов в переводах Я. Акима, Б. Ахмадуллиной, Н. Голубкова, Н. Гребнева, Л. Долинского, М. Дудина, Г. Ефремова, Р. Казаковой, Ю. Неймана, М. Синельникова, Н. Скребова, Л. Шерешевского, О. Чухонцева.
^ Научная новизна исследования обусловлена обращением к актуальной проблеме современной науки о литературе, не получившей адекватной научной интерпретации в северокавказском литературоведении. Научная значимость диссертационной работы обусловлена тем, что в ней:
- дано определение гендерной художественной картины мира;
- впервые предпринята попытка исследования гендерной художественной картины мира в рамках отдельной национальной поэзии в определенный период ее развития в лирике двух известных авторов;
- выделены гендерные мотивы в лирике Т. Зумакуловой;
- определены в лирике К. Кулиева и Т. Зумакуловой темы, мотивы и образы, формирующие картину мира;
- выявлены гендерные и общекультурные особенности этих тем, мотивов и образов;
- предложен механизм исследования гендерной художественной картины мира через темы, мотивы и образы.
^ Методологической основой диссертационной работы стали положения современной науки о картине мира и гендерные исследования, представленные в трудах С.А. Аскольдова, Л. Вейсбера, Винко Силоне, Г.Д. Гачева, Г.Х. фон Нейхауса, А.Я. Гуревича, Л. Иригарэй, Ю. Кристевой, Д.С. Лихачева, В. Руднева, М. Рюткенен, И. Савкиной, Е. Строгановой, Хайдебранта фон Ренате, Е.C. Яковлевой и др.
Значительную помощь в работе оказали исследования северокавказских ученых: А.Д. Атабиевой, Л.А. Бекизовой, Т.Ш. Биттировой, А.М. Гутова, Ж.К. Кулиевой, Х.Х. Малкондуева, Г.Х. Мамбетова, И.И. Маремшаовой, А.Х. Мусукаевой, З.М. Налоева, А.З. Пшиготыжева, А.М. Сарбашевой, З.Х. Толгурова, Т.З. Толгурова, Ю.М. Тхагазитова, Ф.Т. Узденовой, Ф.А. Урусбиевой, А.Х. Хакуашева, К.Г. Шаззо, Т.Е. Эфендиевой. На уровне региональной гендерологии выделим работы А.Н. Сарбашевой и М.А. Текуевой (это работы по социологии и истории, выходящие на гендерную проблематику).
^ Теоретическая значимость исследования состоит в разработке механизма гендерных исследований литературных текстов и художественной картины мира. Гендерный ракурс исследования демонтирует сложившиеся интерпретационные стереотипы, побуждает по-новому взглянуть на художественные тексты. Исследование гендерной художественной картины мира отдельных авторов – новый вектор в изучении литературного произведения.
На наш взгляд, решение этих теоретических задач позволит выявить не только гендерное своеобразие отдельных поэтических систем в конкретной национальной литературе, но и показать многовариантность художественного мира авторов. Определение гендерной художественной картины мира объединяет в себе два новых продуктивных подхода в современном литературоведении, что способствует пересмотру и новому прочтению известных произведений.
Теоретическая значимость результатов исследования связана с возможностью использования материалов диссертации в качестве теоретико-методологической основы для дальнейшего изучения гендерных аспектов национальных литератур региона, а шире – актуальных проблем современного литературоведения вообще.
^ Практическая значимость работы. Материалы диссертации могут быть использованы при изучении истории и теории национальных литератур региона, при чтении специальных курсов на филологических факультетах вузов, а также включены в программы факультативных занятий в колледжах гуманитарного направления.
Собранный и систематизированный в диссертационном исследовании материал, результаты работы могут способствовать дальнейшему изучению национальной поэзии (шире – литературы).
^ Основные положения диссертации, выносимые на защиту:
1. Мотивы материнства и плача формируют женское мировидение Т. Зумакуловой.
2. Гармония природного и социального в раскрытии женской темы у К. Кулиева порождает символы вечности и женского общечеловеческого идеала, которые становятся исходными данными для философского осмысления мира.
3. В стихотворениях Т. Зумакуловой, посвященных женской теме, переплелись душа женщины из народа и характер интеллигентки.
4. Образ матери у К. Кулиева раскрывается через мотив земных и небесных путей, соотнесенности человеческой жизни с миром вечности, а у Т. Зумакуловой вырисовывается из удвоенной реальности: «Я мать, я дочь».
5. Осмысливая понятия «совесть», «добро», «честь», поэты совмещают как общечеловеческие, так и национальные черты этих концептов.
^ Степень научной разработанности темы. При достаточно глубокой изученности словесной культуры Северного Кавказа в современном региональном литературоведении имеется значительный пробел – гендерные аспекты национальных литератур остаются явлением малоизученным. На сегодняшний день не существует специальных монографических исследований или серьезных работ в периодической печати, посвященных гендерной художественной картине мира.
Отсутствие разработок по обозначенной проблеме в северокавказском литературоведении становится более заметным на фоне очевидного интереса к гендерным вопросам в различных отраслях современной науки (и науки о литературе в том числе).
Изучение литературы в гендерном аспекте началось в США в 1960-70-е годы. В отечественную филологию эта категория прочно вошла со второй половины 1990-х годов. Н. Любимова считает гендер ведущей категорией литературоведения. На сегодняшний день в феминистском литературном критицизме выделяют два направления – французское и англо-американское. Французских исследователей (Р. Брайдотти, Л. Иригарэй, Э. Сиксу) интересуют философско-языковые проблемы: связь сознания и языка, дискурса и субъекта. Ученые опираются на философские идеи теоретиков постмодернизма и постструктурализма (Р. Барта, Ж. Делеза, Ж. Деррида, Ю. Кристевой, М. Фуко) и психоаналитические теории (Ж. Лакана, З. Фрейда).
Несмотря на разность подходов к изучению гендера в зарубежном и российском литературоведении, ученых объединяет следующее суждение: механизма исследования гендерных особенностей текста пока нет, хотя гендерный анализ, пришедший в литературоведение из социальных наук, может дать новое направление в интерпретации текстов. Возможно, поэтому предметом внимания отечественного литературоведения в последние годы преимущественно становится «женская проза» (Л. Ванеевой, С. Василенко, В. Нарбиковой, Л. Петрушевской, Л. Улицкой, А. Матвеевой, М. Рыбаковой и др.). В прозе этих авторов исследователи находят общие черты, характерные, по их мнению, именно для «женского письма»: автобиографичность, семейная проблематика, тяга к подсознательному, телесность, самоидентификация женщины, власть мужского.
Специальных работ, касающихся поэзии, среди гендерных исследований мало. Как правило, это небольшие статьи, касающиеся творчества отдельных поэтов (М.П. Абашева «Мифология женского в поэзии Виталия Кальпиди», О.А. Варданян «К вопросу о гендерной природе поэтического текста» и др).
^ Апробация результатов диссертационного исследования. По теме диссертации опубликованы три статьи в журналах, рекомендованных ВАК, и шесть статей в других печатных изданиях.
Работа обсуждена на расширенном заседании сектора балкарской литературы Института гуманитарных исследований Правительства КБР и Кабардино-Балкарского научного центра РАН, а также на заседании научного семинара «Актуальные проблемы литератур народов Северного Кавказа» (сентябрь, 2011) и рекомендована к защите.
^ Структура диссертации. Цель и задачи исследования определили структуру диссертационной работы, которая состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.
^ ОСНОВНОЕ Содержание работы
Во введении обоснована актуальность темы диссертационного исследования, его научная новизна, изложены методологические принципы, теоретическая и практическая значимость работы.
В первой главе «Гендерные мотивы – стилистическая доминанта лирики Т. Зумакуловой 1960-1970-х гг.» выявляются национально-художественные истоки гендерной составляющей лирики поэтессы.
Творчество Т. Зумакуловой впитало в себя социокультурный опыт народа, традиции фольклора, опыт предшественников (К. Мечиева, К. Отарова, К. Кулиева), русской и многонациональной советской литературы. Исследователи и критики (Н. Байрамукова, С. Рассадин, З. Толгуров, Ф. Урусбиева, Т. Эфендиева) называют Т. Зумакулову выразителем женской доли горянки.
Тема женской доли, как и образы горянок, в балкарской литературе не нова. В древности на Кавказе существовал культ женщины. Этика более поздних периодов сохранила отдельные его черты: женщина без опаски могла встать между противниками, и они усмирялись. В фольклоре нашла отражение жизнь горянки: одни героини бегут с любимыми, за что подвергаются жестокому наказанию, других выручает их честность и справедливость (сказка «Фатима»). Наиболее известен в карачаево-балкарском варианте нартского эпоса образ Сатанай – мудрой, заботливой матери, верной жены, гостеприимной хозяйки дома. Многие исследователи балкарской литературы отмечают, что женщина-горянка испытывала гнет зависимости от пережитков, стереотипов поведения, находилась под надзором родителей, мужа, его семьи. Этим объясняется, что становление идей равенства, гуманистического идеала, борьбы против ограничений и запретов в литературах народов Северного Кавказа начиналось с защиты прав женщин (например, у К. Мечиева). В северокавказской поэзии начала XX века господствует культ женской красоты, женственности, именно он обусловил ее образную систему, направленность на воспевание идеала женщины.
Любовь в лирике северокавказских поэтов символизирует жизнь, смысл существования и в этом она близка традициям русской литературы, в частности, трактовке любви в творчестве Л. Толстого, А. Блока и др. У северокавказских поэтов образ возлюбленной не Прекрасная Дама, перед которой преклоняется русский поэт, они, идеализируя любимую, не уходят от реальности и земной женщины, а пытаются найти опору в жизни, путь к счастью. Роднит поэтов Северного Кавказа с А. Блоком чувство единства с миром, осознание его через любовь, ставшую одним из главных критериев оценки человека.
Поэзия Т.Зумакуловой отражает тип горского женского характера, устремленного на поиски счастья. Гуманистическая концепция женской темы, женских мотивов, образов в многонациональной литературе генетически связана с фольклорной традицией. Таковы Катерина и Лариса из «Бесприданницы» Островского, Бэла Лермонтова, горянка, воспетая К. Мечиевым, сирота Фатима из одноименной поэмы К. Хетагурова, крестьянские героини Н. Некрасова и М. Вовчок. Это светлые и грустные, порой трагические национальные характеры Востока и Запада, истоки которых одни. Т. Зумакулова не стала исключением, воплотив в своем творчестве национально-самобытные черты художественного мышления балкарцев.
В главе анализируются мотивы материнства и плача в лирике Т. Зумакуловой 1960-70-х гг. В произведениях начала 1960-х годов мотив материнства получает трагическое звучание (стихотворения «Мать-Земля», «Баллада о материнских слезах»). В стихотворении «Мать-Земля» автор объединяет два образа – женщина-мать и мать-земля, в которых воплощены обобщающие черты: терпение, всепрощение, мудрость, обе «страдая, безмолвно корчатся от боли». Монолог матери («Баллада о материнских слезах») не только элемент сюжета, он дает новое качество мироощущения: изображение материнской любви не является самоцелью, личное переживание обретает обобщающее значение.
Мотив материнства в творчестве Т. Зумакуловой развивается и в 1970-80-е годы, эволюционируя вместе с общей эволюцией ее поэзии. В этот период палитра чувств, переживаний, переданная через мотив материнства, расширяется, трагизм 1960 – начала 1970-х годов уступает место мудрой сдержанности (стихотворения «Если б детей без страданий рождали…», «Когда б не знала материнства я …» и др.). От стихотворения к стихотворению мотив материнства раскрывается как составляющая часть женского мира.
В отдельных стихотворениях Т. Зумакулова объединяет главные для нее ценности – счастье материнства и счастье слагания стихов. Счастье лирической героини мало романтично, скорее традиционно, сужено до границ дома. В этот женский мир «встраивается» и процесс творчества, и заботы о маленькой дочке. Обращаясь к мотиву материнства, Т. Зумакулова не только создает особый женский мир, но и показывает, что это состояние дает женщине ощущение сопричастности тайной жизни, космосу, приводит к осознанию глубинной гармонии всего сущего. Материнство позволяет ей быть и мудрым наставником, и строгим судьей. Женщина-мать, женщина-поэт, в центре мира которой материнство, – все это дается в одной плоскости вечных ценностей, как бы проецируется на воображаемый экран.
Другой мотив, формирующий женское мировидение Т. Зумакуловой, - плач. Именно выделение К. Кулиевым плача как чисто женского жанра дало нам право говорить и о мотиве плача, так как иная формулировка мотива плача нивелирует его гендерную основу.
В балкарском фольклоре плач – жанр народной поэзии. Песня-плач слагалась каждой горянкой – матерью, женой, дочерью, сестрой, любимой умершего или погибшего. Горская этика запрещала прилюдно выражать свое горе, сдержанность в проявлении любых чувств была основой нравственности горских народов, а плач становился способом выражения любви, тоски, горя по ушедшему.
В лирике Т. Зумакуловой мы рассматриваем плач как способ проникновения в женский мир. Так, в стихотворениях «Ветер листья…», «Стихи слагали стихотворцы», «Моя Малкар…» и др. мотив плача помогает поэтессе проникнуть в суть явлений, а читателю – понять авторский замысел. Этот мотив органично входит в образно-стилистическую ткань произведения.
Мотив плача не стал центральным в лирике Т. Зумакуловой 1960-70-х годов, но наряду с мотивом материнства отразил гендерные особенности ее поэтики.
В лирике Т. Зумакуловой анализируемого периода создан широкий, многоаспектный образ матери, отразивший разные периоды материнства, различные женские судьбы и характеры: молодая мать, играющая с ребенком, – и молодая горянка-мать, потерявшая единственного сына; мать, скорбящая над постелью умирающего сына и возвращающая его к жизни силой своей любви, – и женщина, лишенная радости материнства; мать, пишущая стихи, – и мать, ведущая домашнее хозяйство. Из таких разных обликов материнства формируется один из константных мотивов поэзии Т. Зумакуловой, отражающий мир женщины в его глубинной сущности. Палитра звучания этого мотива разнообразна: от трагедийности до радости (в зависимости от ситуаций, в которых оказывается лирическая героиня).
Анализ лирики Т. Зумакуловой позволяет выделить жанры, в которых наиболее ярко и полно отразился мотив материнства: лирические миниатюры, лиро-философские размышления, баллады.
Мотивы плача и материнства становятся для Т. Зумакуловой одним из способов постижения женского мира. Личное переживание лирической героини обретает обобщающее значение, философское и аналитическое начала. В художественном мире Т. Зумакуловой объединяются главные женские ценности (дом, счастье материнства), черты характера матери (бескорыстная жертвенная любовь, готовность все понять и простить, мудрость), а также национальные особенности матери-горянки (сдержанность, молчаливость). Лирическая героиня Т. Зумакуловой связана с традиционными представлениями о женщине и матери, она умеет сострадать, сопереживать, быть мудрой, и при этом адекватно ощущать себя в своем времени, в современной действительности.
Во второй главе «Общее и особенное в поэтическом мировосприятии К. Кулиева и Т. Зумакуловой» определяется место и роль культурно-эстетических традиций в формировании лирической системы К. Кулиева, анализируется тема родины и женская тема в лирике К. Кулиева и Т. Зумакуловой.
Поэзия К. Кулиева формировалась под влиянием народной поэзии горских народов, русской поэтической классики и «восточного культурного канала» (Ю.М. Тхагазитов). Именно такая триада создала неповторимость и индивидуальный характер поэзии К. Кулиева. Поэт был прекрасно знаком с народной лирикой балкарцев. Именно из фольклора перенял он личную причастность ко всему происходящему в мире. Помимо фольклора К. Кулиев ориентировался на К. Мечиева, творчество которого может быть воспринято сквозь призму народных традиций. Кроме генетической связи с национальной традицией, на творчество поэта оказала влияние мировая и русская литературы, с которыми он был хорошо знаком.
Ученые З.Х. Толгуров, Т.Е. Эфендиева и др. указывают на общность К. Кулиева с Ф. Тютчевым в отношении к природе. Но у К. Кулиева иные социально-философские предпосылки: пантеистическое мышление народной поэзии и классика Востока, осмысленные с позиций современности. В работе рассматривается также вопрос влияния А.C. Пушкина на творчество К. Кулиева, в частности, его кавказских поэм (например, «Тазит»).
В меньшей степени, чем на К. Мечиева, оказала влияние на К. Кулиева восточная традиция (восточный культ мужества). Как и творчество А.С. Пушкина и Ф. Тютчева, она воспринята поэтом не как образец для подражания, а переосмыслена с позиций XX века. Таким образом, К. Кулиев осмыслил и творчески переработал на новом витке социокультурного развития общества традиции фольклора, Востока и уроки русской и мировой литературы.
Далее в главе анализируется тема родины и женская тема в лирике К. Кулиева и Т. Зумакуловой. Решение темы родины в поэзии К. Кулиева 1960-70-х годов отличается многовариантностью. Это пейзажные зарисовки («А утро вновь…», «Перевал», «Когда в Чегеме…» и др.); лирические стихотворения-размышления, в которых отражено доверие лирического героя к миру, который вечен и гармоничен: все, что есть – хорошо и на своем месте («Жилги», «Птица летит к гнездовью…», «Зимний день в Чегемском ущелье», «Вновь счастлив я сказать…»).
Зачастую в стихотворениях о родине поэт намеренно отдаляет лирического героя от Чегема, родных ущелий, Кавказа, чтобы оттуда, из дали географической и дали воспоминаний по-иному увидеть родную землю, очаг, отчий дом.
Т. Зумакулова, как и К. Кулиев, постигает тему родины через пейзажные зарисовки («В горах», «Весна в горах»). В таких стихотворениях особенно заметна близость эстетики Т. Зумакуловой эстетике А. Бунина, Л. Толстого с их пафосом живой жизни с ее языческой первозданной красотой, светлой радости бытия и права человека быть счастливым, а также пантеизму К. Кулиева. Пейзаж у Т. Зумакуловой – это родина, он адекватен красоте. Лирическая героиня Т. Зумакуловой идет от личного, частного к общественному; через тему родины, границы которой выходят за рамки географических понятий «дом», «республика», она стремится к миру за пределами аула.
Одной из составляющих темы родины у Т. Зумакуловой становится родной язык («Два языка», «Родной язык»), выступающий символом родины, через который в сознание человека входит понятие родной земли. Мы не останавливаемся подробно на данном аспекте, ограничиваясь обозначением особенностей раскрытия этой темы в лирике двух авторов.
В главе исследуется женская тема в лирике К. Кулиева и Т. Зумакуловой 1960-70-х годов. Стихотворения К. Кулиева о женщинах могут быть условно разделены на две группы. Первая – это произведения, в которых женская тема не является центральной, а соотносится с внутренним состоянием лирического героя (стихотворения «Говорю с поэзией», «К радости» и др.). Лирический герой К. Кулиева обладает внутренней силой, убежденностью в своей мужской и общечеловеческой позиции по отношению к миру вообще и миру женщины в частности. Мир для поэта переполнен красотой, радостью, счастьем тогда, когда в нем органичной его частью присутствует женщина. У К. Кулиева поэзия ассоциируется с миром женщин. Именно ей, женщине-поэзии, автор адресует вопросы, предлагая читателю не столько услышать готовые ответы, сколько сделать над собой усилие и погрузиться в состояние соосмысления, сотворчества. Национальная сдержанность в отношении к женщине уступает место серьезному, внимательному изучению ее внутреннего мира, поэт становится покровителем женщин.
В другой группе стихотворений автор формирует обобщенный образ женщины, который наполняется конкретными чертами. Идеал становится более ощутимым («Когда стареет красивая женщина», «Чтобы время тебя не состарило», «Ты женщина…» и др.). В некоторых стихотворениях К. Кулиев, наделяя женщину вполне земными чертами («Стираешь белье. / Колдуешь над хлебом и пищей»), отходит от ее идеализации. Поэт выделяет два свойства – красота и чистота, которые являются мерой внутреннего достоинства женщины и предметом его раздумий. В отношении к женщине К. Кулиев и романтик, и реалист одновременно. В сочетании грусти и веселости, жизнелюбия, жажды действия и сосредоточенного внимания к действительности, поиска все новых «звеньев» знания о женщине складывается творческая индивидуальность К. Кулиева, проявляющаяся в женской теме.
В отдельную группу выделены стихотворения-посвящения («Певица», «Женщинам, которых я любил, «Женщинам, которые любили меня» и др.). Именно стихотворения-посвящения отражают естественность возникновения поэтического чувства, знаменуют период подведения некоторых человеческих и творческих итогов. К. Кулиев поэтизирует нежность, верность, преданность женщины, утверждая свое понимание жизни и предназначения женщины в ней.
В отличие от К. Кулиева, у которого в лирике 1960-70-х годов достаточно много стихотворений о женщинах, у Т. Зумакуловой этого периода таких произведений немного. Образы женщины в этих стихотворениях можно разделить на две группы: женщина-горянка и женщина вообще. Т. Зумакулова впервые в балкарской поэзии поднимает свой голос в защиту женщины-горянки («Сноха входила молча в горский дом…», «Старый обычай»). В ряде стихотворений женская тема развивается через идею жизни по нравственным законам, «не оглядываясь на то, что говорят». Т. Зумакулова раскрывает женский характер, женскую суть во всем их многообразии.
Дополняют облик женщины и женскую тему в поэзии Т. Зумакуловой стихотворения другой группы. В них автор намеренно отходит от черт женщины-горянки, находит гармонию в общечеловеческих женских чертах («Хрустальная, сверкающая ваза….», «Песня о женщине для мужского голоса», «Пел тот лейтенант» и др.).
В конце главы представлены выводы об особенностях женской темы в лирике К. Кулиева и Т. Зумакуловой 1960-70-х годов.
Женская тема в лирике К. Кулиева и Т. Зумакуловой органически выражает мироощущение поэтов, раскрывает сферу их поэтических пристрастий. Истоки женского характера, внутренних мотивов поведения, мировоззрения лирической героини обоих поэтов надо искать в национальных традициях. И К. Кулиев, и Т. Зумакулова в поэзии 1960-70-х годов часто уходят от этнокультурных канонов, тогда женщина обретает свой поэтический голос. Несмотря на то, что поэты опираются на народные обычаи и традиции, они сохраняют верность принципу актуальности, живой связи с действительностью, и в их лирике раскрывается нравственный мир современницы.
По К. Кулиеву, женщина, женское начало образует гармонию мира. Поэт акцентирует внимание читателя на главных, по его мнению, женских качествах: чистота, красота (не столько внешняя), терпение. Ассоциативные ряды у К. Кулиева создают ситуацию, при которой замкнутость содержания не противоречит открытости внешнего пространства стихотворения. Поэт восхищается женщиной в любой период ее жизни: детство (дочь), девушка, любимая женщина, стареющая женщина. Это создает своеобразный художественный мир, в центре которого развивающийся, изменяющийся образ женщины. Для раскрытия женской темы К. Кулиев прибегает к образам танца, огня, смерти, звезды, которые становятся символами, логически связывающими прошлое, настоящее и будущее в художественном мире поэта. Так в сознании поэта совмещаются былое и современность. Интонация, характер раскрытия женской темы, связь двух миров – природного и социального – становятся не только особенностями поэтики К. Кулиева, но и исходными данными для философского осмысления мира.
Сравнительно-сопоставительный анализ двух поэтических систем позволяет выявить особенности раскрытия женской темы в лирике Т. Зумакуловой. Автор посвящает много стихотворений женщине-горянке, художественно отражает мир горской женщины на разных этапах ее жизни – сноха, молодая мать, свекровь и т.д. – выделяет такие черты характера, как скромность, сдержанность, достоинство, сострадание. В характере лирической героини совмещаются черты обычной сельской женщины и интеллигентность; они не противопоставлены, но органично дополняют друг друга. Лирическая героиня Т. Зумакуловой отстаивает право самой решать свою судьбу, строить жизнь, спорить с некоторыми обычаями и традициями.
Общечеловеческие мотивы в раскрытии женской темы привлекают оригинальной поэтической интерпретацией (например, мотив смерти), точностью образного мышления. В лирике Т. Зумакуловой складывается яркий самобытный многогранный женский характер, открытый для людей, готовый постигать окружающий мир во всем его многообразии.
В третьей главе «Гендерное преломление мира лирического произведения через образ-символ и концепты» исследуется художественный смысл понятий «мать», концептов «совесть», «добро», «честь» в лирике К. Кулиева и Т. Зумакуловой 1960-70-х годов.
Стихотворения К. Кулиева исследуемого периода, в которых присутствует образ матери, можно разделить на две группы: лиро-философские произведения, в которых образ матери не является центральным, он лишь повод к повествованию либо смысловая деталь, позволяющая автору решать определенные художественно-эстетические задачи; и собственно стихотворения о матери.
К первой группе отнесены стихотворения «Говорю с поэзией», «Звезда Темир-казак» и др. В середине 1970-х годов усиливается философская направленность лирики К. Кулиева, параллель «природа – человеческие чувства» становится продолжением традиций Тютчева, Заболоцкого, переосмысливаются пушкинские и блоковские мотивы. В стихотворениях этой группы образ матери не столько зрительная, сколько психологическая деталь, раскрывающая глубину, таинственность, загадочность, соотнесенность всех элементов мира.
Вторую группу составляют собственно стихотворения о матери («Мать», «На смерть матери» и др.). Через образ матери лирический герой воспринимает мир естественно и просто. Так было у героев Л. Толстого, в лирике Б. Пастернака, С. Есенина, Л. Мартынова, Л. Ошанина.
Анализ лирики К. Кулиева позволяет выделить особенности поэтики в решении образа матери. Жанр большинства стихотворений поэта, в которых присутствует образ матери, можно отнести к медитативной, философской лирике, одно стихотворение написано в жанре послания. Тематическая палитра однородна: тема родины, патриотическая лирика, однако разнообразны мотивы: мотив смерти, мотив жизни, противоборства добра со злом, мотив единения человека и природы, мотив позднего раскаяния перед матерью.
Особенности образа матери у Т. Зумакуловой несколько иного плана. Поэтесса как будто старается вместить в собирательный образ подробности, детали, фразы, оживляя его. Черты матери-горянки – сдержанность, молчаливость – столь привычные в стихотворениях 1960-х годов, заменяются общечеловеческими: разумная строгость, бескорыстная любовь к детям, преданность дому, семье. Порой лирическая героиня с позиций дочери-матери судит себя и других особой мерой – мерой любви к матери, отсюда ее строгость, беспристрастность, прямолинейность. Внутренняя связка «мать – дочь» обогащает стихотворения вторым слоем восприятия, направленным на ту материю культуры, которая уходит вглубь обычаев и традиций. Эти традиции и современность переплетаются в поэтическом сознании Т. Зумакуловой, а образ матери в этом переплетении становится исходным для лирической рефлексии.
В жанровом отношении стихотворения Т. Зумакуловой о матери однородны – это стихотворения-размышления; тематически образ представлен темой родины, темой поэта и поэзии; выделяются мотивы кровного родства с землей и матерью, мотив жизни, преемственности поколений, бесконечности жизни, мотив сна, единения матери и дочери, тяжелой женской материнской доли, мотив молчания, природы.
При очевидной индивидуальности трактовки образа матери, есть общее, что роднит К. Кулиева и Т. Зумакулову: обращение к фольклору, обычаям и традициям народа, которые стали не только источником поэтического вдохновения, но и материалом для творчества. Этот материал не калькирован, а творчески осмыслен, переработан в соответствии с культурными и эстетическими требованиями времени. Хронотоп произведений поэтов также схож. Поэты в решении образа матери идут от прошлого к настоящему, через образы природы; будущее время присутствует в художественном тексте опосредованно, оно додумывается читателем. Пространство лирики размыкается в бесконечность, при этом оба поэта обращают внимание на детали, создающие, дополняющие образ матери. Этот образ становится камертоном, по которому лирический герой сверяет свои мысли, поступки, слова, свой взгляд на мир и непростые отношения с социумом. В повторяемости этого образа в разных темах и жанрах лирики кроется залог нравственного здоровья современного общества, о котором пишут оба поэта. Образ матери у К. Кулиева и Т. Зумакуловой связан с образом отчего дома, родины, ей лирический герой доверяет свои сокровенные мысли. Через образ матери просматривается богатство, сложность, динамика внутреннего мира лирического героя. Образ матери пронизывает, организует и делает целостным художественно-философский универсум К. Кулиева и Т. Зумакуловой.
При всей схожести в решении образа матери обнаруживаются определенные различия. К. Кулиев в раскрытии образа матери идет к синтезу философии и пластики изображаемого. Т. Зумакулова строит образ матери, идя от конкретных особенностей матери-горянки к обобщениям. У К. Кулиева есть несколько стихотворений, которые посвящены ушедшей матери; Т. Зумакулова пишет о матери живой.
Можно выделить определенные гендерные особенности в раскрытии образа матери. Стиль К. Кулиева более сдержан; он обращает внимание читателя скорее на внешние особенности образа матери: «доит корову», «вяжет», «гладит мне голову». Т. Зумакулова в образе матери идет от внутренних мотивов поведенческого стереотипа: она поддержит дочь, для матери дочь (даже некрасивая) самая лучшая, мать беспокоится не только об одежде, крове для ребенка, но и думает о его будущности. Многие стихотворения, посвященные матери, строятся Т. Зумакуловой на двух образах – мать и дочь, причем дочь – это не неразумное дитя, а взрослая женщина-мать. Тем важнее для нее поддержка матери. Формула двойничества определяет самовосприятие героини Зумакуловой: я – дочь, я – мать. Она проводит четкое различие в этих понятиях, и не только эстетического характера. Как горская женщина, она осознает иерархию в семье, рельефно воплощенную в мотиве единения матери и дочери. Именно этот образ, помимо указанных особенностей, делает ее поэзию гендерно маркированной.
Далее в главе выделены ключевые концепты, обладающие значимостью для любой культуры – «совесть», «добро», «честь», рассмотрена актуализация этих концептов, сделаны выводы об особенностях воплощения их в поэзии К. Кулиева и Т. Зумакуловой.
Все три концепта становятся мерой нравственной ответственности поэтов за социальный и духовный мир современника. Общим для обоих поэтов становится беспристрастность повествования, насыщенность текста деталями (природными и социальными). Через эти концепты поэты вырабатывают современную нравственно-философскую концепцию бытия. Стихотворения авторов, в которых раскрываются концепты совести, добра, чести, получают современное звучание через интонацию, стилистику, ритмику, образный строй. Лирический герой поэтов – наш современник, не боящийся задавать себе и читателю сложные неоднозначные вопросы, это человек, которому не чужды традиции и обычаи народа, он задумывается о себе, о своем месте в мире через вечные категории добра, совести и чести. Объединяет произведения обоих поэтов и тематическое единство: тема нравственного выбора человека, добра и зла, тема детства. Во многих стихотворениях поэтов, где сливаются вечность и миг, пространственные координаты обретают вселенский характер. Разнообразна и жанровая палитра лирики обоих поэтов: стихотворения-размышления, послания, сказки, песни и рубаи.
К. Кулиев оценивает сквозь призму концептов чести, совести, добра прежде всего себя. Такая нравственная взыскательность – принципиальная позиция поэта. Часто повествование в отдельных стихотворениях строится по строго заданной логической модели «если …то». Стиль К. Кулиева по-мужски более сдержан, характер лирического героя – бескомпромиссен. Концепт «совесть» у К. Кулиева получает в одном из стихотворений цветовое решение «черный день» - «белая совесть».
Т. Зумакулова вплетает в ткань повествования концепты чести, совести, добра через тему взаимоотношений человека и природы. Позиция ее лирической героини более открыта, исследуя образ со всех сторон, она право выбора оставляет за читателем. В лирике Т. Зумакуловой исследуемые концепты зачастую получают развитие в русле восточной традиции. Выделяются и гендерные составляющие в образе «честь»: честь горца глазами горянки, прославление горского мужчины, достойного почета и уважения.
^ В заключении подводятся итоги диссертационного исследования, формулируются основные выводы по анализируемым проблемам.
В работе выделены особенности гендерной художественной картины мира в лирике К. Кулиева и Т. Зумакуловой 1960-70-х годов, построенной на темах, мотивах и концептах.
1. Одним из важных гендерно и этнически окрашенных концептов поэзии К. Кулиева 1960-70-х годов является концепт «честь» (честь горца). Характер лирического героя К. Кулиева бескомпромиссен, сдержан, нравственно взыскателен. Тон повествования эмоционально сдержан. Здесь больше рассуждений, чем описаний.
2. Гендерные закономерности текстов в лирике Т. Зумакуловой выражены в специфически женских темах, мотивах и отдельных концептах.
Через мотив материнства переданы разные периоды женской «микроистории». Обращаясь к женским мотивам, автор не только изображает внутренний мир женщины, но и реализует лучшие женские качества: мудрость, терпение, бескорыстную материнскую любовь. Т. Зумакулова создает сложный образ женщины, затрагивает глубинные слои ее души: она и обычная мать, хозяйка дома, и женщина-загадка с традиционно горским мировоззрением, а порой – защитница, заступница, способная выступить с протестом.
В лирике Т. Зумакуловой через женские мотивы, темы, образы и концепты происходит реализация женской субъективности, женского взгляда на мир. Автор отказывается от традиционного в литературе женского «мы», используя подчеркивающее значимость «Я».
Среди отмеченных нами поэтологических категорий важное место занимает психологизм в передаче тончайших нюансов в «движениях» женского ума и женской души. Происходит усиление гендерных стереотипов за счет этнокультурных стереотипов (женщина-горянка, мать-горянка). Наблюдается самоидентификация лирической героини через слова и формы слов женского рода, а также большая эмоциональная напряженность.
3. В лирике обоих поэтов исследуемого периода актуализируются черты, часто выделяемые как специфически женские (Е.С. Ощепков, В.Л. Погребная), хотя, на наш взгляд, они таковыми не являются. Среди них – детальные описания предметов и чувств; использование сюжетов и мотивов из жизни; лиризм, конкретность, непосредственность; доверительный, исповедальный тон; автобиографичность. Полагаем, это общие черты, объединяющие манеру письма обоих поэтов, но никак не демонстрирующие их гендерную принадлежность.
4. Мы учитываем и признаем возможные субъективные отклонения от гендерных показателей оригинального текста в тексте переводном, что вызвано соответствующим подходом переводчика к гендерной фактуре материала. Признавая наличие специфически женского и мужского способов художественного осмысления действительности и самовыражения, отметим, что женский способ постижения действительности иной. Объективность таких различий говорит о праве каждого человека на самовыражение (в том числе и художественное) своей гендерной сущности – мужской или женской. Из этих разных подходов к освоению действительности и формируется гендерный художественный образ мира, который доказывает многоликость и разновариантность мира. Такой подход показывает, что у каждого из авторов имеется единый личностный, гендерно осознаваемый, формирующийся из отдельных тем, мотивов и образов центр художественного мира. Рассмотренные как диалектическое единство, такие центры образуют картину мира, в которой отразились не только основные особенности эпохи, но и означились перспективы дальнейшего развития балкарской поэзии.
В библиографии представлен список научной и критической литературы, послужившей теоретико-методологической базой исследования, оказавшей влияние на формирование научной концепции нашей работы.
^
Основные положения диссертации отражены в следующих
публикациях:
I
Ведущие рецензируемые научные журналы, рекомендованные ВАК:
1. Шигалугова З.Х. Колыбельные песни А. Шогенцукова и Т. Зумакуловой // Культурная жизнь Юга России. – Краснодар, 2010, № 6. – С. 108-109.
2. Куянцева Е.А., Шигалугова З.Х. Женский образ лирики Т. Зумакуловой // Культурная жизнь Юга России. – Краснодар, 2011, № 1. С. 62-66.
3. Шигалугова З.Х. Аспекты изучения гендерной художественной картины мира // Известия Кабардино-Балкарского научного центра РАН. – Нальчик, 2011, № 2. – С. 172-177.
II
4. Шигалугова З.Х. Тема родины – стилевая доминанта лирики К. Кулиева // Литературная Кабардино-Балкария. – Нальчик, 2010, № 6. – С. 137-141.
5. Шигалугова З.Х. Диалог поэта с миром // Литературная Кабардино-Балкария. – Нальчик, 2011, № 1. – С. 166-169.
6. Шигалугова З.Х. «Женская» тема в лирике К. Кулиева 1960-х годов // Литературная Кабардино-Балкария. – Нальчик, 2011, № 1. – С.169-173.
7. Шигалугова З.Х. Стихотворения-посвящения – отражение жанрового своеобразия «женской» темы // Литературная Кабардино-Балкария. – Нальчик, 2011, № 3. – С. 79-81.
8. Шигалугова З.Х. «Драгоценные частицы» добра в лирике К. Кулиева 1960-1970-х годов // Литературная Кабардино-Балкария. – Нальчик, 2011, № 2. – С.138-140.
9. Шигалугова З.Х. Кулиевский идеал женщины в лирике 1960-1970-х годов // Литературная Кабардино-Балкария. – Нальчик, 2011, № 2. – С. 135-137.