Бы не страдать после, следует с властью общаться вежливо, как с богатой тетушкой, излишне не приближаться и, конечно же, не вступать в противоестественную связь
| Вид материала | Документы |
- Ученик 9 класса, 703.09kb.
- Урока по теме «Марк Твен. «Приключения Тома Сойера», 134.34kb.
- Конкурсный управляющий обратился в арбитражный суд с заявлением об обязании инспекции, 31.62kb.
- Забота Ильи Егоровича Винокурова о подрастающем поколении, 164.36kb.
- Рассказ , 1012.76kb.
- Юлия Гиппенрейтер Продолжаем общаться с ребенком. Так? Продолжаем общаться с ребенком., 4565.17kb.
- Есть в этом рассуждении какие-нибудь недостатки, 1855.84kb.
- Конечно же, как следует из названия, это будет рассказ про нло, неопознанный летающий, 65.82kb.
- Генеральная тенденция современной стратиграфии, 925.75kb.
- Украинская специфика судебного права, 241.85kb.
Владимир Рекшан
ПОЛЬЗА ПЬЯНСТВА
Чтобы не страдать после, следует с властью общаться вежливо, как с богатой тетушкой, излишне не приближаться и, конечно же, не вступать в противоестественную связь. Это касается не только творческой интеллигенции, но и всякого, кто способен на созидательную деятельность. Мне навсегда запомнилась фраза одного знакомого францисканского монаха. «Если хотите все окончательно запутать, - сказал он, - то имейте дело с государством». В России же, как известно, дефицит самостоятельного ума. Его всегда перевесит ожидание доброго царя. Зато иногда выручают алкогольные напитки.
...Посреди Перестройки из Москвы заказали молодых писателей. По советским меркам, молодые – это когда совсем за тридцать. Мы с популярным теперь писателем Сергеем Носовым поехали вместе с компанией поэтови поэтесс. Нас встретили в Москве на вокзале, привезли в московский Дом писателей и повели коридорами. Скоро наша группа оказалась в небольшом зале, набитом возбужденной публикой и телекамерами. Меня в силу роста и командного голоса приняли за руководителя делегации,и низенький человек с огромной головой пригласил сесть рядом. Человека звали Олег Попцов, он возглавлял журнал «Сельская молодежь», но занимался вовсе не сельским хозяйством, радикально выдвигаясь вперед, как Линь Бяо, подготавливая отечественных интеллектуальных хунвейбинов... Оказавшись во главе стола, покрытого правительственным кумачом, я не стушевался, но постарался понять, куда занесло. Полным ходом шла дискуссия под названием «Писатель и общество». Чтобы не скучать в поезде, я взял с собой тонюсенький сборник афоризмов и успел долистать до буквы «К». Когда в свете юпитеров башковито-башковатый Попцов обратился с вопросом: « А что по этому поводу скажут ленинградцы? – я уверенно и громко ответил: - Как сказал английский мыслитель Карлейль: «Состояние общества можно оценить по тому, как в нем относятся к писателям!»
Попцов-Линь-Бяо радостно подхватил цитату и договорил ее до конца. Выходило, что мы читаем одни и те же книжки. Тут бы и начать делать столичную карьеру (ого-го куда бы я залетел!), но Сергей Носов застенчиво, но решительно увлек в писательский бар-ресторан, где в силу горбачевского указа сухое вино подавали не бутылками, а стаканами. Пришлось нам сразу купить пятьдесят полных стаканов. Больше в буфете не оказалось, и возле нашего столика выстроилась очередь за освободившимися гранеными. Из наших рук получили Вознесенский, Евтушенко и Ахмадулина...
Если б я влился в колонну, ведомую Попцовым, то, вероятно, сделал бы московскую карьеру на каком-нибудь телеканале. Затем меня бы, по мере изменения конфигурации власти, выгнали, как это случилось при Ельцине с самим Попцовом. Стал бы я причитать, пеняя на закручивание гаек и выкручивание рук...
А совсем недавно, когда выбирали в Думу, позвонил приятель и попросил подписать бумажку в пользу одного из кандидатов. Я кандидата знал, но знал, что с ним конкурирует другой знакомый. Я решил бумажку не подписывать, сославшись на двойственность момента. Незадолго до того один чиновник в галстуке и литератор средних способностей уговорил прочесть и написать для газеты отклик на книгу, которая мне показалась интересной скорее цифрами, чем мыслями. Ее автор теперь и конкурировал с тем, за кого я отказался подписывать письмо. Но тут приносят листовку, сочиненную в пользу автора книги, а теперь кандидата. В ней этак ловко называюсь и я – этот, мол, популярный и чем-то даже знаменитый высказывался хорошо о деятельности кандидата...
Три года тому назад в секции прозы Союза писателей переизбирали председателя. Предложили мою кандидатуру. Решив выпендриться, я официально потребовал диктаторских полномочий. Никто не протестовал. Перед тайным голосованием я громогласно заявил, что против диктатуры, и публично вычеркнул свою фамилию из бюллетеня. Итог голосования: тридцать семь «за», один «против». После я ходил и хвастался, будто стал впервые в истории творческих Союзов, да еще в либеральной западнической организации, первым официально избранным диктатором...
К чему это я все? А к тому, что, как в рассказе Ивана Бунина «Смертельное манит», притягивает к себе и власть. Иногда лучше сбежать в бар-ресторан и напиться.