Geum.ru

Яковом Иосифовичем Абрамсоном, учителем математики в школах "Интеллектуал" и "Алеф". Беседа проходила в Филипповской школе в рамках Маркеловских лекций и была посвящена Высшей математике в начальной школе и других задача

Вид материалаЗадача
Подобный материал:
1   2   3
Вопрос: Может поставить задачу перед родителями? Пусть каждый придумает.

Я.И.: Мне как-то неудобно перекладывать. Хотя если что, всегда спасибо.

Вопрос: Скорость продвижения, о которой Вы рассказывали, сравнима с мехматовской. Притом, что на мехмате учатся немного больше, чем 8 часов в неделю. Как Вы считаете, это связано с тем, что у вас выборка более аккуратная? Или с тем, что раньше учить лучше, или что у Вас какая-то специальная программа?

Я.И.: Дело в том, что на мехмате она быстрая, но она сразу быстрая. А здесь скорость развивается постепенно. Она быстрее даже, чем на мехмате, но быстрее она в 10-11 классе. Это скорость с ускорением. В 6-ом классе очень медленно все шло. Совсем не быстро. В 7-ом быстрее, в 8-ом еще быстрее. У них просто разгон длиннее, понимаете? У них 6 лет разгона. И на шестом году они достигают и обгоняют мехматовскую скорость. Т.е. они учатся по-серьезному 6 лет. Сегодняшние первоклассники будут 11 лет так учиться. Т.е. 6 лет нога находится на акселераторе. Они все время решают задачи. Они никогда не получают готового знания. Все знания ими добыты. При этом вырабатывается навык получения знаний. Вот за счет чего происходит ускорение. Они все время в более быстром режиме. Когда вы все время поднимаете штангу, она для вас начинает терять вес, потому что мышцы у вас накачались. А у них интеллектуальные мышцы накачались. Они накачиваются и накачиваются. Поэтому скорость растет незаметно. Незаметно для них, а вообще-то она очень быстро растет.

Вопрос: А в чем принципиальная разница с математической школой?

Я.И.: Во-первых, у них меньше дистанция на 2 года

Вопрос: А если еще ходить в вечернюю математическую школу?

Я.И.: Может быть. Но вечерняя математическая школа, ориентирована на хитрые задачки, а не на системное изучение математики. Хитрые, интересные олимпиадные задачки не дают нового качества знаний, системных новых знаний. Они учат изощренности, изобретательности. Там нацеленность другая. Там критерием успеха является количество олимпиадных медалей. Их так оценивают. Так оценивают учителя, школу, понятие успех. А я их удерживаю от излишнего увлечения олимпиадами. Я наоборот советую учиться спокойно, планомерно, без внешних эффектов, сходив 1-2 раза в год на олимпиаду. И все.

Е. Н.: Разница огромная между математической школой и тем, как преподает Я.И. Она в содержании. Это мое субъективное мнение. (Поворачивается к Я.И.. Может, Вы меня поправите?). Т.е. ломается стереотип, в каком порядке положено изучать математику. Вот этот положенный порядок, он канонизирован. Он канонизирован практически во всех школах, которые считаются хорошими. Правильно прозвучало слово «бантики». Мы прикрепили бантик к стволу, железобетонному стволу. Вот бантики висят, какие-то элементы анализа, а ствол он железобетонный. Понимаете? И кто покусится? В лучшем случае просто непрофессионал. А Я.И. покусился и успех его настолько очевиден, что не нуждается в доказательствах, когда вы придете в наш 1-ый класс и посмотрите, что там реально происходит. Прежде всего, за счет удачной постройки новой системы. Она очень хорошо отработана. Она десятилетиями отработана. За счет того, что эта логика оказалась успешной, те знания по математике, которые всю жизнь считались непонятными, на самом деле понятны. А оценить это может только математик. За счет этого возникает успех. Все остальное, что он говорит, в принципе многие талантливые люди могут сделать.

Вопрос: Одно дело, когда сходят с дистанции после 10-11-го классов, они могут себя сами как-то организовать. А дети, которые сходят с дистанции, например, после 4-ого класса, – они же попадают в другую систему? Как они там будут себя ощущать?

Вопрос: Я разговаривала с людьми, которые уходили с мехмата, потому что там ничего не понимали. Они говорили об ощущении, когда совершенно не на что опереться. Все время наступаешь на почву, которая уходит из-под ног. Опять же, когда человек уже большой он может куда-нибудь убежать и ощутить уверенность в себе. А вот после 4-5 класса? Или в начальной школе. Вы хорошо чувствуете своих детей? Т.к. мне кажется, что в маленьком возрасте это было бы совсем разрушительно.

Я.И.: Ну пока что я не могу сказать о том, что произойдет. Я не знаю, что будет в 4-ом классе. На сегодняшний день, из 16-ти человек, безнадежных, потерянных нет. Есть там, допустим один, который меня беспокоит. Это ученик далеко не самый бестолковый, напротив один как раз из наиболее толковых. Там проблема с мотивацией. Т.е. не то, что он старается, а у него не получается, нет мотивации. Но время от времени он включается. Когда он включается, все получается. Вначале у меня были очень серьезные опасения, потому что, как вы догадываетесь, не все 100% были отобраны. Не все. И в том классе, который сейчас будет, новый первый класс, тоже есть часть детей, которая прошла через конкурс, и есть, те, которые не прошли через него. А учиться они будут вместе. И здесь могут возникнуть проблемы (Разводит руками) Но пока что, на конец 1-ого класса они идут удивительно ровным образом. Конечно как всегда, есть кто-то лучше, есть кто-то хуже, но это все очень плотная группа. Не так, чтобы кто-то вырвался далеко вперед. Один. Вокруг никого нет. И кто-то далеко сзади и уже не может догнать. Такого нет, они идут довольно плотной группой. Пока.

Вопрос: Но может выпасть не худший, а тот, которого, например, родители увезут в другой город. Как он себя будет чувствовать в другой системе?

Я.И.: Ему будет очень скучно.

Вопрос: Так он в 4-ом классе, в 11 лет, что он сможет сделать со скуки?

Я.И. Ничего. Ему будет скучно жить.

Вопрос: Если по большому счету, то получается, что эта система привязывает?

Я.И.: Да. Ее или надо делать сетью, как ИКЕА или Макдоналдс. Стандартное качество и т.д.

Вопрос: Это как наркотики.

Я.И.: Да. Это вариант наркотиков. Это я «сажаю на иглу». Потому что я приучаю к чему-то, что приятно и интересно, а человек из этого выбывает. И не получая уже эмоциональной подпитки, он испытывает дискомфорт. Как всякая наркомания.

Вопрос: Вы даете некий стандарт образования ребенку, а придя на физику, химию он будет ждать того же.

Я.И.: Спасибо за хороший вопрос. Вот сейчас выступал Евгений Николаевич, он занимается созданием пакета, т.е. привязки новой физики к этой программе по математике. Т.е. изменяя постепенно все под это. Вот сейчас, 7-миклассникам физику уже преподают по другой специальной программе. Т.е. физика уже начинает меняться. Уже в пакете, уже к этому пакету подключается информатика. На базе других знаний по математике, возможно решение других задач там.

Вопрос: Каков способ подачи информации?

Я.И.: Т.е. постепенно на уровне изменения содержания уже идет согласование. И в перспективе весь технический блок будет переделан. Т.е. идет подстройка всего технического блока дисциплин в этой школе. Эта школа пока единственна в этом роде. Конечно, хотелось бы видеть ее как пилотную, которая клонируется. Было бы очень хорошо ее клонировать. Есть такая возможность. Для этого мне бы хотелось видеть на своих уроках группу стажеров, которые учились бы, потом шли бы преподавали другим детям. Потому что на 10 млн. Москву 16 посадочных мест – это маловато.

Вопрос: Вы не записываете Ваши занятия на видео?

Я.И.: Нет. Но я не против. Например, если кто-то заболел и дома сидит. Конечно, не возражаю.

Вопрос: Как Вы считаете, чему должны научить связка школа+ВУЗ человека? И какие цели достигаются, а какие нет?

Я.И.: Не знаю, насколько отвечу на ваш вопрос. Но Вы напомнили мне одну вещь, которую я забыл. В любом случае, в силу исторической необходимости рано или поздно что-либо подобное будет реализовано, было бы реализовано. Вот сейчас я пытаюсь это сделать, но не получится у меня, все равно оно будет сделано. По очень простой причине. Идет информационный взрыв. В средние века человек считался грамотным, если он умел подписываться, умел читать. Высшей математикой считалось знание дробей. Не было понятия массовой школы, она была штучным товаром. А потом возникла потребность в массовой школе. Производство в большом количестве инженеров, специалистов и т.д. Повысился уровень технических требований, соответственно менялась и школьная программа. Но сейчас разрыв еще больше. Просто потребуется какая-то технология, которая позволит за эти 11-12 лет (в Германии, например, 13 лет) вложить большее количество знаний и умений и перейти на другой качественный уровень. Потребность в этом настоятельная. Человечество назад в пещеры не пойдет, как бы «зеленые» не призывали. Оно не пересядет с «Мерседесов» на лошадь или телегу, оно будет идти только в одном направлении. А это выдвигает соответствующие требования перед школой. И эта задача, так или иначе, будет решена. Это попытка решения этой задачи, попытка выйти на другой уровень. Т.е. ВУЗ должен стартовать с другого уровня. Я считаю, первые два курса мехмата – это ликбез. Он должен начинаться с того, что сейчас проходят на 3-ем курсе, когда идет разделение по кафедрам. Я очень хорошо помню разговор, с великим человеком, Израиль Моисеевичем Гильфаном. У него были знаменитые семинары по понедельникам, весь математический свет там был. И я был свидетелем его разговора с второкурсником. Студент спрашивал у И.М. совета, какую кафедру ему выбрать, потому что он отучился 2 года, но еще не определился. И он получил совет. И.М. сказал, что в 18 лет опыт в математике у Вас нулевой, что вы не знаете ни алгебры, ни топологии, ни геометрии и компетентно решить этот вопрос не можете, но у Вас есть 18-тилетний опыт общения и вы прекрасно можете выбрать человека. Вот идите к тому, кто Вам больше нравится. (Смеется). И действительно, современный третьекурсник такую задачу решить не может. А 11-тиклассник тем более не может сознательно выбрать профессию, специальность, ВУЗ. Он ничего не знает. И одно из обоснований в пользу этого, что (указывает рукой на доску) я стараюсь показать математику такой, какая она есть на самом деле. Не с целью увлечь – вот посмотрите, какая красивая, какая хорошая. Все идите туда, а с точки зрения – посмотрите, может это Вам и не надо. Вот, посмотрите, как она выглядит, а хотите ли Вы этим заниматься всю жизнь? Но заниматься вы будете именно этим, а не решением красивых олимпиадных задач. Кто-то сделает сознательный выбор – нет, мне это не надо. Ну не надо, и хорошо. Меньше будет ошибок, а хочешь дальше, пожалуйста, но стартовать ты уже будешь с другого уровня. Что я делал последние 2 года? Раз в полгода, я устраивал экзамены, на которые приглашал разных профессоров с очень простой целью – выдать моих учеников замуж, т.е. продать. Профессор принимает экзамен. Какие умные детки, ему нравится. Нравится, а вот и возьмите этого ребеночка. С одним из таких учеников мне удалось их как-то подружить. Я хотел его спросить, а занимается ли он задачами, которые ему дали. Т.е. на 1-ом курсе он может заниматься научной работой. Тем более по существу, один из них уже имеет две публикации. Я ему поставил задачу, решения которой я не знал. В отличие от большинства случаев, когда руководитель знает решение задачи, дает ее, но сам знает, как решить. А я не знал, как решить. Это такая комбинаторная задача. Я ее могу рассказать, потому что она доступна для широкого понимания.

Я.И.: Я дам задачку. Имеется прямоугольное клетчатое панно, m x n, 100 х 300. В каждой клеточке есть лампочка и есть переключатель. Лампочка может, как гореть, так и не гореть, т.е. она находится в 2-х состояниях. Если Вы нажимаете на переключатель, то лампочка и все соседние с ней лампочки меняют состояние. Т.е. если они горели, они потухнут, если они не горели, они зажгутся. Одновременно все соседние, т.е. имеющие хотя бы одну общую точку. Вопрос, при каких размерах панно, m x n, при любой изначально конфигурации горящих лампочек, существует алгоритм, при, котором последовательно нажимая на кнопки, их все потушить. Задача ясна? Т.е. Вы нажимаете. Какие-то зажглись, какие-то потухли, какие-то зажглись, какие-то потухли. Ваша цель все их погасить. Может быть вначале начнут больше гореть, а Вы затем их все потушите. Существует алгоритм, который позволяет любую заданную конфигурацию погасить. Вот эта задача им была полностью исследована и решена.

Вопрос: А у Вас начальных классах происходит похожее примерно на то, что описал А.Звонкин в своей книге? Есть ли подобные книги, написанные на простом языке. Может быть Ваши или тех, кого Вы можете порекомендовать именно про первоклашек, про совсем маленьких?

Я.И.: Вы назвали замечательную книжку. А.Звонкина «Математика для малышей». Я ее прочел, наверное, как и все с огромным удовольствием. Это прекрасно написанная книжка. Но у меня совершенно противоположная методика и убеждения, чем у А.Звонкина. А.Звонкин, если Вы помните в предисловии, негативно высказывается о теории поэтапного формирования умственных действий, а я как раз по ней работаю. Т.е. в отношении того КАК, у меня полностью совсем по-другому. Но очень много сходных вещей на более высоком уровне, в том смысле, что он развивает, и я развиваю. Он ставит много задач, имеющих выход в большую математику, и у меня то же самое. Тут общая дорога, от которой не уйти. Единственно в чем разница? А.Звонкин в каких был условиях? У него был кружок раз в неделю – 4 человека. Я с этого начинал с 1989-91гг у меня были воскресные занятия в кружке при МЖК «Атом». Тогда я понял, что есть такая большая кружковая культура, она и сегодня существует. Вот есть обычные школы, а потом дети идут и занимаются в кружках. 1-2 раза в неделю. И получается дополнения, как говорил Евгений Николаевич, есть основной столб и к нему дополнения в виде развивающих кружков. Я тогда остро почувствовал недостаточность этого всего, все это надо менять, менять этот столб. И кружки сделать основой. И они должны стать основным содержанием образования. А не дополнительным. Вот этот десерт должен стать основным блюдом. А став основным, он должен потерять свою форму, изменить свое содержание, т.к. у него другая уже роль и функция. Он не может быть на уровне отдельных задачек, которые развивают. Он должен представлять стройную систему знаний, в рамках которой будут уже и другие задачки. Т.е. получается, приходится все менять. Всю конструкцию. В этом разница. Он вел кружок, а я веду занятия 4 раза в неделю, рассчитанные не на один год. И меняю всю программу, что не просто. И методика другая - поэтапного формирования умственных действий и понятий.

Реплика из зала: Вы хотя бы на диктофон записывайте.

Я.И.: Я, наверное, неправильно подхожу. Мне кажется, если это кому-то нужно, то бы и записали.

Вопрос: А Вы пустите на урок?

Я.И.: Я никому не запрещаю, у меня уроки открытые. Ко мне приходят люди на урок. Было бы место. У нас просто очень маленькие помещения. У нас знаете, сколько людей учится с 1-11 класс? 250 примерно. Мало. Это бывшая лесная школа для коррекционных детей, а ее взяли и сделали для детей одаренных. В 2003 г. Она камерная, маленькая, как частная школа. Она похожа вот на эту школу всеми размерами и параметрами. Поэтому, когда Вы туда приходите, то и повернуться негде.

Вопрос: А каковы перспективы?

Я.И.: А вот какие перспективы я не знаю. Это надо спросить у администрации школы «Интеллектуал».

Из зала: Такая замечательная программа, три ученика, такие у вас методики наработаны. Это же обязательно надо думать о развитие материальной базы.

Е.Н.: Да я, думаете, против? Что мы делаем. Во-первых, мы стараемся дать систему, чтобы это был не просто один человек, не просто один курс, а система. Система подразумевает воспроизводство. Мечта моей жизни, это сделать воспроизводящую систему преподавания математики, которую предложил Я. И. Для этого нам, прежде всего надо от Я.И., чтобы бы он этот весь курс проработал. Пока у нас был поисковый эксперимент – мы работали не в чистом виде, а с 6-ого класса. Во-вторых, все это должно быть записано и апробировано. Молодые ребята, которые приходят, может быть из его учеников, должны все это повторить под его руководством. Мы должны увидеть, что система повторяется. Потом мы должны показать это в других школах, посмотреть кому это интересно. Найти те места, которые захотят это дело внедрить. Если мы сейчас, скажем, внедряйте, они скажут, а вы дайте нам Я.И., мы и внедрим. А мы скажет, что не отдадим, мы с ним закончим.

Из зала: Надо проводить семинары для учителей.

Е. Н.: Семинары для учителей – это курс повышения квалификации. Т.е. мы вас собрали, мы вам рассказали много интересного и дали справку. Все. Дальше что? Ничего. Мы проводили 5 лет назад курс повышения квалификации для представителей республики Южная Корея. Они хотели, чтобы мы их научили работать с одаренными детьми. Так вот они приезжали с ноутбуками, конспектировали каждую букву. И что дальше? Дальше они решили, что приятно провели время. Это другая школа, другая ментальность, другая система, ничего не могут сделать. Там учитель не может больше 5 лет работать в одной школе. Он по закону, каждые 5 лет меняет место работы. Какую систему там можно создать?

Реплика из зала: Новые, свои идеи.

Е.Н.: Идеи в Корее запрещены. Там надо выполнять закон. А у нас анархия. Кто чего хочет, тот пусть и делает. И за счет нашей московской анархии мы еще может что-то сделать.

Вопрос: Почему сегодня здесь сегодня проходит конференция, а не в «Интеллектуале»?

Ответ представителя Филипповской школы: Здесь лекция Якова Иосифовича. Это часть Маркеловских лекций. Так повелось, что маркееловские лекции всегда проводятся здесь. За одним памятным исключением, когда они были проведены в химической лицее. Со временем они будут происходить в «Интеллектуале», но придумка совместная, чему и Евгений Николаевич свидетель.

Я.И.: Я могу частично ответить. Заслуга того, что здесь происходит Евгения Владимировича Маркелова, огромная. Он взял на себя риск. Риск, который не брала на себя директор частной школы, где я проработал почти 20 лет. Она боялась, что кто-то пожалуется, ведь моя программа не утверждена. А он этого не побоялся со всеми вытекающими последствиями. Евгений Владимирович в этой школе, где мы находимся, преподавал. Так что Маркеловские чтения неслучайно проходят именно здесь.

Вопрос: Основной предмет в школе «Интеллектуал» это математика?

Я.И.: Нет. Нет основного предмета. Это многопредметная школа, это не физмат школа. И на сегодняшний день наибольшего успеха добились наши коллеги биологи. Больше миру школа «Интеллектуал» известна, как школа биологическая. Потому, что там больше всего различных призов. Скажем в этом году, на региональном уровне, биологи собрали призов больше, чем все остальные кафедры вместе взятые. Эта самая яркая кафедра.

Вопрос: Правильно ли я понимаю, что в «Интеллектуале» есть разрыв со 2-го по 4-ый класс? Но поскольку 2-ой класс - это 1-ый, который набран, и дальше этот разрыв будет сокращаться, то Вы просто физически не сможете один все это сделать. У Вас есть планы? Предположим, их нет, а наши дети уже учатся?

Я.И. Я всем кричу, чтобы дали мне последователей. Где они? Чтобы была непрерывность, нужны молодые кадры. Это острейшая проблема.

Из зала: На следующий год это Вы будете вести и 2-ой и 1-ый класс?

Я.И.: Да, и это очень плохо. Хотелось бы кому-нибудь отдать.

Представить Филипповской школы: У меня Я.И., есть предложение. Не мог бы взяться за это вот этот Ваш ученик?

Я.И.: Он строит сейчас вою научную карьеру. Он 24 часа занимается математикой, впитывает как губка, ему интересно. Как он может сейчас отвлекаться? Да, было хорошо, но его тоже можно понять. У него все шансы стать хорошим ученым. Кстати сказать, я не уверен, что он с 1-ым классом сможет. Он бы прекрасно смог бы, начиная с 6-ого, даже с 5-ого. Но в первом классе есть некая специфика.

Вопрос: Какая требуется компетенция от последователей, какая подготовка?

Я.И.: Хорошая математическая подготовка, на уровне хорошего технического ВУЗа. Не обязательно мехмат, может МИФИ, ФИЗТЕХ.

Из зала: Т.е. для начальной школы МИФИ годится.

Я.И. Да, годится, но с желанием подучиваться на ходу. И человек должен получать удовольствие от общения с детьми. Это минимум. Т.е. повар должен любить покушать. Надо получать от своей работы удовольствие, тогда она будет получаться. Она не будет сразу получаться, но, в конце концов, начнет получаться. Если у человека высокая степень рефлексии, т.е. он провел урок, пришел домой, проанализировал. Вот тут я ошибся, тут надо лучше сделать, а тут вот я изменю вот так, тогда такой человек быстро может прийти на хороший высокий уровень. Подготовка к уроку, проведение урока, анализ. Особенно, если есть под рукой кто-то кто может помочь.

Вопрос: У Вас нет проблемы снобизма у детей?

Я.И. Все проблемы реализуются. Все. Те, что Вы можете нарисовать теоретически, они в жизни реализуются. Конечно снобизм. Но это нормально, особенно если у кого-то есть старшие браться и сестры. Вы знаете, когда небольшая разница, то снобизм возникает, когда разница запредельная – он исчезает. Я вспоминаю, что хуже всего было сдавать экзамены аспирантам. Потому что аспиранты самоутверждались перед студентами. А вот академикам, им было очень просто сдавать. Я однажды, получив двойку, пересдавал академику П.С.Александрову, мне повезло, что я получил двойку. А у него было только две оценки – четыре или пять. Четверку он ставил, если студент ничего не мог сказать, и это было для него ожидаемым. Он ожидал, что студент ничего не знает. Он ему все рассказывал и ставил четверку. И если студент чего-то отвечал, он удивлялся непомерно – откуда он это знает и ставил пятерку. И огорчался, что не имеет возможности рассказать. Вот такая у него была манера. Это был выдающийся человек.

Реплика из зала: Я все-таки хочу вернуться к теме семинаров. Ведь это же один из способов поиска преемников, если их хорошо организовать, семинары.

Я.И. Вы знаете, вот такая форма она ничему не учит, как вот сегодня у нас. Нужна полевая форма. Чтобы человек пришел на урок, провел урок, проанализировал. Это все-таки практический навык преподавание, а не теоретический.

Реплика из зала: Но ведь каждый учитель – индивидуальность и у него могут появиться собственные идеи. Ведь он попадает в такую высокоинтеллектуальную и творческую атмосферу, то у него как у индивидуальности рождаются собственные идеи. Т.е. с одной стороны – это тиражирование, а с другой стороны тоже это может быть хорошая школа, хороший класс, но свой.

Я.И.: Ну и прекрасно. Я вообще считаю, что человек не может копировать кого-то, иначе ему не интересно будет работать. Интересно всегда делать свое. Здесь можно повторить слова В.В.Высоцкого: «Колея эта только моя. Выбирайте свои колеи». Это просто призыв, показывающий, что можно вырваться из колеи, можно делать что-то такое, что выглядит, как сумасшедшее. Так делайте, вперед. Вначале можете попробовать сделать что-то похожее, чтобы встать на крыло, и когда почувствуете свою силу, почувствуете, что вы можете все, идите и делайте свою программу. Пожалуйста. Это пример, никто не говорит, что можно только так. Существующая система не предполагает, что можно только так. Я не хочу заменить одну жесткую систему другой жесткой системой. Это одна из возможных, совсем не обязательно лучшая. Она может быть первая, но отнюдь не лучшая. Можно в 20 раз лучше сделать. У меня вообще нет педагогического образования.

Из зала: Но ведь есть понятие «Государственный стандарт образования»?

Е.Н.: Я работал в системе образования, еще в системе образования при МИФИ. Меня в начальную школу перевели, затем в школу «Авангард», я там директор. Но вопрос стоит в чем, что когда Вы видите педагога профессионала, и когда Вы видите педагога неформала (я, например, себя отношу к неформалам) между ними разница на уровне интонации и выражения глаз, мимики и чего хотите. Дети это чувствуют безошибочно. Педагог у них ассоциируется на подкорке с занудством, скукой и чем-то очень правильным. А неформал у них ассоциируется на подкорке, что будет что-то интересное. Очень может быть, что ожидания не оправдаются. И у неформала всегда преимущество. Самое главное, он честно не знает, как надо проводить уроки. Он не знает, из каких типов урок состоит. Он по здравому смыслу ищет свою игру. И если он ее нашел, если он педагог по призванию, это будет его чистая игра безо всяких наслоений. Если он не нашел, значит это не его, он спокойно уходит. Без комплексов, ведь он же работает в другой области. Педагог он всегда будет действовать как надо, как правильно, всегда будет иметь гарантированный стандартный результат и ничего интересного.

Реплика из зала: У меня вопрос не о стандартном результате. А о том, что есть общество, в котором мы все существуем, у общества есть какие-то требования к образованному человеку. К тому, который может создавать машину, лечить людей и т.д. Т.е. есть некое общественное требование стандарта и если на каждом месте будет проявляться какие-то пределы различий, пределы требований?

Е.Н.: Я говорю как администратор. Государственный стандарт прописан. Понятие, какой должна быть школа жестко формализовано. Оно, если честно, абсурдно. Вы понимаете, с одной стороны стандарты говорят о том минимуме, который надо. Но учителя практики понимают, что этот минимум никогда никем не выполняется и выполниться не может. Заметьте, что педагогическая общественность очень любит наукообразные термины. Вот когда читаешь какую-нибудь директиву или программу, я ловлю себя на мысли, что я не знаю некоторых слов. И это болезнь. И педагоги, когда чувствуют свою ущербность, они начинают ее восполнять наукообразными терминами. Это так, чисто эмоционально, то, что касается стандартов.

Представитель Филипповской школы: По поводу стандартов. Это чрезвычайно вредная штука – образовательный стандарт. Сама идея образовательного стандарта происходит от глубокого непонимания природы образования, как вида человеческой деятельности. Непонимание того, чем работа с человеком незнающим при преобразовании его в человека, знающего все больше и больше, отличается от обработки деталей на токарном станке. Вот к последнему процессу понятие стандартов вполне применимо. И оно обязано применяться. А вот всякая попытка применения стандарта к образованию, она ничего не вызывает кроме глубочайшего кризиса образования и это совершенно не зависит от его содержания.