Московское бюро по правам человека

СодержаниеКоричневый маршрут.
4 ноября 2005 года
4 ноября 2006 года
4 ноября 2007 года
Норвежского Лесного
Норвежским Лесным

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 15
^ КОРИЧНЕВЫЙ МАРШРУТ.

К истории «Русских маршей»^²⁷²

4 ноября 2007 г. в Москве, Санкт-Петербурге и еще примерно в 20 городах Российской Федерации прошли выступления радикальных националистов, приуроченные, по уже сложившейся традиции, к отмечаемому в стране с 2005 г. государственному празднику – Дню народного единства.

^ 4 ноября 2005 года

Первой такой манифестацией, названной ее организаторами «Правым маршем», был ознаменован уже сам факт учреждения этого праздника. 4 ноября 2005 года через центр Москвы прошли примерно три тысячи националистов. Они принадлежали к организациям крайне правого направления – Евразийскому союзу молодежи (ЕСМ), Движению против нелегальной иммиграции (ДПНИ), Национально-державной партии России (НДПР), Русскому общенациональному союзу (РОНС), обществу «Память», Русскому общественному движению (РОД), Интернет-сообществу «Русский порядок», «Национал-патриотам России», Клубу болельщиков «Спартака», «Славянскому союзу». Шли они под транспарантами «Нация превыше всего!», «Очистим Россию от непрошенных гостей!», «Изгнать оккупантов!» и выкрикивали лозунги: «Русские, вперед!», «Наступит день – прогоним оккупантов», «Россия для русских, Москва без иммигрантов!», «Слава России!». Входившие в колонну ДПНИ приверженцы национал-социалистической идеологии из НСО получили инструкцию «в случае реальных столкновений с антифашистами наносить врагам максимально тяжёлые увечья, вплоть до летального исхода»^²⁷³.

На митинге, которым завершилось шествие, лидер ДПНИ А. Поткин (Белов) исполнил «кричалку»: «А ну-ка, давай-ка, у***вай отсюда!, Россия – для русских, Москва – для москвичей!»^²⁷⁴ и произнес встреченную, как обычно, восторгом собравшихся речь, в которой, так же по обыкновению, обрушился на иммигрантов, обвиняя их во всех смертных грехах; особенно подробно он остановился на волнениях того года в Париже^²⁷⁵.

Таким образом, уже первое празднование Дня народного единства приобрело ярко выраженную коричневую окраску, что произвело удручающее впечатление на общественность, и не только в России, но и за ее пределами, особенно в странах, переживших гитлеровское нашествие в годы Второй мировой войны.

«Это было первое в новой российской истории крупное легальное выступление националистов», – отмечала русская служба новостей Би-би-си^²⁷⁶.

Впоследствии московские власти, давшие разрешение на проведение «Правого марша», оправдывали это тем, что общественные структуры, которые подавали заявку, формально не были запрещены^²⁷⁷. Депутат тогдашнего состава Государственной думы от фракции «Единая Россия» И. Баринов даже объявил, что марш был разрешен по той причине, что «демократия подразумевает свободу высказываний и право на свое мнение»^²⁷⁸.

Лишь 8 ноября, вероятно, после возмущенных высказываний правозащитных организаций, а также российских и зарубежных СМИ о причинах затянувшегося молчания, на «Правый марш» откликнулась «Единая Россия», охарактеризовав его как беспрецедентное проявление национализма, шовинизма и расизма. Член генсовета партии А. Исаев назвал эту акцию «пощечиной современному российскому обществу»^²⁷⁹. Спикер Госдумы Борис Грызлов высказал соображение, что не следовало проводить подобную акцию в День народного единства. «Заявления и те формы, которые принял этот марш, недопустимы! Это не тот день, в который можно делать такие заявления», – сказал председатель нижней палаты^²⁸⁰. И лишь после этого мэр Москвы Ю. Лужков пообещал «не допустить разгула маргинальных сил»^²⁸¹.

^ 4 ноября 2006 года

Однако джин уже был выпущен из бутылки, и в следующем году государственный праздник прошел под знаком свастики, хотя планировавшийся националистами теперь уже «русский» марш и был запрещен московскими властями. Подготовка к шествию активно велась в течение всего года, и таким образом «Русский марш» из разовой акции преобразовался в общественное радикально-националистическое движение под этим названием. Как заметил публицист Борис Соколов, «Новый праздник успешно приватизировали (можно сказать, и «национализировали») шовинисты»^²⁸².

Некоторых лидеров праворадикальных организаций наложенный на проведение акции запрет, очевидно, напугал, и они сообщили о своем выходе из «Русского марша».

В результате лидерство в новой организации решительно захватил А. Поткин.

Официальными лозунгами акции были утверждены следующие слоганы: «Россия – русская земля!», «Русский порядок на русской земле!», «Кондопога – город-герой!», «Слава России!», «Русские, вперед!», «Русский, ты прав!».

Поскольку власти запретили проведение «марша» в Москве, то Поткин решил пойти ва-банк, объявив о сборе участников акции, назначенной на 4 ноября 2006 г., в метро, откуда, по его мнению, правоохранительные органы не могли бы их выкурить. Связь между демонстрантами предполагалось поддерживать через распределенных по станциям кольцевой линии метро координаторов, а также путем централизованной рассылки СМС-сообщений.

Нарисованная Поткиным картина захвата метро националистами испугала и разозлила власти. Первый заместитель генерального прокурора Российской Федерации Александр Буксман заявил в интервью газете «Московский комсомолец», опубликованном 3 ноября 2006 г., что если организаторы «Русского марша» «выйдут за рамки закона», то будут предприняты самые жесткие меры «вплоть до уголовной ответственности»^²⁸³. Организаторам марша пришлось отступить: 3 ноября было объявлено, что ДПНИ присоединится к митингу, организованному партией «Народная воля»^²⁸⁴.

Тем не менее, по свидетельству «Новой газеты», активисты «Русского марша» во главе с депутатами Николаем Курьяновичем, Дмитрием Рогозиным и Виктором Алкснисом вывели участников акции из московского метро и, несмотря на запрет властей, провели митинг^²⁸⁵.

Митинг на Девичьем поле, у памятника Льву Толстому, на который собралось от одной до полутора тысяч человек, фактически, превратился в бенефис сторонников С. Бабурина, постаравшегося придать мероприятию как можно более респектабельный внешний вид. Сам Бабурин в своей речи призвал «дать народный ответ ксенофобам и русофобам» и провозгласил лозунг: «За Русь святую, за землю православную, за русский порядок на нашей земле!». Депутат также попросил молодых людей «не делать псевдоримских жестов», имея в виду нацистское вскидывание правой руки. Бабурин призвал «не превращать праздник и протест против порочных законов в фарс мятежа»^²⁸⁶. Впрочем, эти лицемерные призывы не могли отменить национал-экстремистского характера сборища и не помешали митингующим держать плакаты с антисемитскими и антикавказскими лозунгами.

В резолюции «марша» говорилось о якобы имеющем место «направленном против нас этническом терроризме». Требования митингующих носили в основном ксенофобный характер: обязательный экзамен по русскому языку для мигрантов, прием в любые детские учреждения детей мигрантов исключительно на платной основе, «закрепление в законодательном порядке пресечения любых проявлений неуважения иностранных граждан к российским законам, культурным ценностям и нормам поведения, принятым в среде коренного населения»^²⁸⁷.

Поткин после резкого разговора с Бабуриным вскочил на крышу грузовика и произнес речь, пересыпанную матерными выражениями, объявил о создании «Движения “Русский марш”» и пообещал в 2007 г. вывести на улицы миллион человек^²⁸⁸.

Неким отголоском реального «марша» образца 2005 г. стал поход колонны националистов, скандировавших лозунги «Русскому народу – русскую власть!», «Это наш город, наша страна. Русский порядок или война!», «Русский марш!», «Русские, вперед!”, «Лужкова на мыло!», «Кондопога – город-герой!», от места митинга к станции метро «Парк культуры»^²⁸⁹.

На Славянской площади под «прошлогодним» названием «Правый марш» прошел митинг, организованный Общероссийской политической общественной организацией Союз «Христианское возрождение». В мероприятии участвовало около 250 человек. Собравшиеся держали транспаранты с лозунгами: «Основы православной культуры — в каждую школу», «Москва — третий Рим», «За чистую Яузу без американцев», «Православие или смерть». На одном из транспарантов был изображен Игорь Тальков в образе Христа.

Среди выступавших на митинге были вице-спикер Государственной думы Сергей Бабурин, депутат Государственной думы Валерий Виноградов и лидер Союза «Христианское возрождение» Владимир Осипов. Бабурин в своей речи сообщил, что «сегодня на Славянской площади собрались те, кто готов защищать родину перед интервентами из-за Атлантического океана», и предложил жить по юлианскому календарю.

Помимо Союза «Христианское возрождение», в мероприятии приняли участие также Народный собор, Консервативный революционный фронт и общественная организация «Национал-патриоты России»^²⁹⁰.

Отколовшиеся национал-радикалы (НСО, «Формат-18», «Нацтех») объявили, что вместо «фактически запрещенного “Русского марша“» предпочтут совершить нападение на антифашистский митинг, проходивший на Болотной площади. Впрочем, из-за того, что подступы к митингу были заблокированы силами правопорядка, неонацистам пришлось ограничиться выкрикиванием своих лозунгов и оскорблений в адрес участников митинга^²⁹¹.

Помимо Москвы, «марши» 4 ноября 2006 г. также прошли в Санкт-Петербурге, Калининграде, Волгограде, Майкопе, Челябинске, Новосибирске, Красноярске, Иркутске, Чите, Владивостоке. В Иркутске и Владивостоке, где формальными организаторами акций выступили православные организации, «марш» был санкционирован, во всех остальных городах – запрещен. В Иркутске участники «марша» несли лозунги: «Строить Россию по-русски!», «Китай – китайцам, Россия – русским!», «1612 год. Если надо – повторим!».

Количество участников составляло в среднем 100-200 человек. Исключением стал Петербург, где в колоннах собралось около 400 человек. В Красноярске в акции приняли участие 50 человек, в Калининграде и Южно-Сахалинске – по 15-20 человек. В Благовещенске, Краснодаре, Сыктывкаре, Кемерове, Нижнем Новгороде и Ульяновске «марши» не состоялись из-за жесткой позиции властей, либо были рассеяны правоохранительными подразделениями. В Петербурге во время шествия произошла стычка с представителями левых движений.

Председатель Московского антифашистского центра Евгений Прошечкин в беседе с корреспондентом «МК» сказал: «Прошлогодний “Правый марш” был санкционирован, а в этом году властям хватило ума “Русский марш” запретить заранее. В результате ряд партий и движений, которые принято считать умеренно традиционалистскими, ушли от ярых националистов. Власти, наконец, осознали, что с этой публикой заигрывать очень опасно. Джинна хотят засунуть обратно в бутылку».^²⁹²

«Этот красный день календаря превратился в странный феномен. Впечатление, что задуманный как праздник, консолидирующий многонациональное российское общество, День национального единства вдруг мутировал и стал скорее похож на день национальной вражды, который власти ждут, как наказания», – так прокомментировала события редакция «Комсомольской правды»^²⁹³.

^ 4 ноября 2007 года

И в следующем году «экзекуция» с неизбежностью вновь состоялась.

В течение года коричневые тщательно готовились к новой атаке на власть, которая, со своей стороны, всяческими хитроумными, а по сути, нелепыми, способами пыталась нейтрализовать противника. В Петербурге даже на время «потеряли» заявку на проведение акции, но потом все-таки нашли^²⁹⁴. В Москве для проведения акции была выделена набережная Шевченко, ограниченная с одной стороны, естественно, рекой, а с другой – крутым откосом, к которому выходят задние дворы жилых домов на Кутузовском проспекте. Организаторов националистических акций накануне праздника даже вызвали «на ковер» в ГУВД столицы. «В ходе встречи [с руководством московской милиции и городской прокуратуры. – Ред.] представители оргкомитета “Русского марша” и представитель политической партии “Народный союз” были предупреждены о недопустимости противоправных действий во время мероприятий», — отмечалось в официальном сообщении^²⁹⁵.

Правительство Москвы запретило торговлю спиртным, распитие алкоголя в общественных местах и использование огнеопасных предметов (файеров, факелов). Представители прокуратуры предупредили о недопустимости экстремистских проявлений, о запрете использования экстремистской атрибутики партий (в частности, запрещенной НБП), а также о невозможности использования агитационных атрибутов после окончания мероприятия и за пределами площадок, обозначенных как место проведения общественного политического мероприятия^²⁹⁶.

Лидера ДПНИ Поткина незадолго до 4 ноября пытались даже арестовать, но в зале суда он сказался больным, и был отправлен на излечение в больницу, а оттуда – на волю^²⁹⁷.

Многие средства массовой информации сообщали о будто бы наметившемся в стане радикальных националистов расколе^²⁹⁸. Вот как об этом писал, например, «Московский комсомолец»: «Пока политологи и эксперты спорят о том, как будут развиваться события 4 ноября, оргкомитет этой скандальной акции, похоже, трещит по швам. Изначально ряд организаций хотел “слиться в едином порыве”, однако со временем стало ясно, что разногласия слишком велики и многие вовсе не готовы участвовать в “масштабной провокации” — в том, что, скорее всего, в нее превратится пресловутый марш, сегодня сомнений уже нет»^²⁹⁹.

Раскол, может быть, и произошел, но он ни в коей мере не помешал организовать намеченную «масштабную провокацию».

4 ноября 2007 г. в Москве, на набережной Шевченко состоялись две националистические акции: днем по ней прошли активисты ДПНИ и «Славянского союза», а в 19 часов состоялись шествие и митинг «Народного союза» С. Бабурина.

Несмотря на то, что эти акции практически не нашли отражения в режиме он-лайн в официозных электронных СМИ (они сообщали лишь об альтернативных мероприятиях – тщательно режиссированных, но тем не менее, невнятных по содержанию хепенингов с участием мобилизованных членов проправительственных молодежных организаций), внимание общественности привлекли все-таки именно акции националистов, очевидно, в силу того, что они представляют собой угрозу общественной безопасности. Вот как писала по этому поводу на следующий день после праздника обозреватель Радио «Свобода» Елена Фанайлова: «В этом году сначала озадачило отсутствие даже тени упоминания о планирующихся санкционированных митингах националистических движений накануне праздника народного единства. Утренние выпуски новостей сделали четкой картину родного мира. Никаких фашистов у нас в стране не существует. Никаких “русских маршей” не было. Не выходили на улицы владивостокские и новосибирские толпы, питерские парни не били стекла в китайском кафе, московские девицы не вскидывали руки в фашистских приветствиях на набережной у моста “Багратион”, и не собрал московский митинг толпу из нескольких тысяч. Ни бабуринской “Народной воли”, ни беловских ребяток из ДПНИ, кричащих “Слава русской нации” и “Кондопога – город-герой”» ^³⁰⁰.

За событиями, однако, внимательно следили члены Интернет-сообщества. Они публиковали в «Живом журнале» свои репортажи. Приведем выдержки из обстоятельного и одновременно информационно корректного отчета об увиденном на набережной Шевченко в Москве, представленного членом Интернет-сообщества под ником <Норвежский Лесной ()>.

«4 ноября, в День народного единства в Москве по набережной Тараса Шевченко прошел “”, объединивший сторонников почти всех местных националистических движений широкого спектра – от набравшего силу ДПНИ до эксгумированной “Памяти”; от крайних, боевых нацистов до патриотически настроенных старушек (впрочем, старушек как раз было немного).

В организации марша принимали участие сторонники НДПР (Национально-державная партия России), РОНС (Русский общенациональный союз), ДПНИ (Движение против нелегальной иммиграции), Московское отделение Союза русского народа, РОД (Русское общественное движение), Славянского союза, НПФ (Национально-патриотический фронт) “Память”, Свято-сергиевского союза русского народа, Партии защиты российской конституции “Русь”, Русского национал-большевистского Фронта, незарегистрированной партии “Великая Россия”. Пожалуй, единственными националистами, не примкнувшими к маршу, были правые патриоты из “Народного союза” Сергея Бабурина, в итоге промаршировавшие в этот день позже и отдельно. И хотя СМИ настойчиво повторяют о “расколе” среди участников “Русского марша”, этот раскол вчера больше напоминал дружное, организованное, сплоченное объединение всех националистических структур, готовых выступить единым фронтом. И, собственно, выступивших. Кроме того, в качестве специальной… звезды на “Русский марш” был приглашен техасский белый расист (Preston Wiginton); он не только прошел весь путь от моста “Багратион” до гостиницы “Украина”, но и выступил с трибуны во время митинга.

…Третий марш националистов был организован [намного. – Ред.] лучше своих предшественников. В этот раз перед началом марша в специальных палатках участникам раздавали еду; вместе с милицией и солдатами ВВ шествие сопровождали дружинники от организаторов (впервые увидел девушку-дружинника с домашней собакой), на всех этапах (от сбора перед началом шествия до финального митинга) марш был прекрасно скоординирован.

Правоохранительные структуры действовали тоже более четко и координировано, в особенности, по сравнению с прошлогодним маршем, на этот раз по пути следования от станций метро к набережной Шевченко были выстроены живые коридоры из военнослужащих, растянувшиеся [до площади Европы у Киевского вокзала. – Ред.].

…На трибуне выступающие вели себя сдержанно: они вскидывали правую руку [с]… плотно сжатым кулаком. Зрители вели себя по-разному: некоторые повторяли жест организаторов, некоторые… вскидывали правую руку с вытянутой кистью, большинство же вообще не жестикулировали. Один из двух охранников-мордоворотов, украшавших трибуну, руку не вскидывал; второй – вскидывал в том самом виде, который у разных зрителей проходит то по классу «нацистского приветствия», то по классу «римского салюта». С трибуны не позволяли себе реплик про жидов и пидорасов.

На борту грузовика стоял лидер ДПНИ Александр Белов [Поткин. – Ред.] …Белов в микрофон спрашивал людей перед трибуной, кто им мешает жить. “Жиды!” – отвечали собравшиеся. “А еще кто?” – спрашивал Белов. “Пидорасы!” – отвечали из толпы.

Взойдя на трибуну в ковбойской шляпе, Престон Вигинтон через переводчика сообщил, что у них в Техасе есть традиция – в знак респекта и уважухи снимать шляпу. И он очень уважает сплоченность собравшихся здесь людей. И Престон снял шляпу, закончив свое выступление сказанным по-русски с сильным акцентом: “Слава России!” В ответ люди поприветствовали его так, как это у них здесь принято во время “Русского марша”.

…РИА “Новости” со ссылкой на “официальные данные” (в роли этих самых официальных данных ) называет цифру в ^³⁰¹. Это, разумеется, полное вранье; гораздо более справедливой мне кажется оценка в 4-5 тысяч собравшихся»^³⁰².

Мнение ^ Норвежского Лесного относительно числа манифестов разделяет и газета «Коммерсантъ», опубликовавшая свой репортаж 6 ноября. «Националистический “Русский марш”, – писала газета, – собрал на набережной Тараса Шевченко около 5 тыс. человек» ^³⁰³.

Корреспондент «Коммерсанта» несколько дополняет представленную ^ Норвежским Лесным картину шествия по набережной: «Если активисты ДПНИ кричали только “Слава России!”, то национал-социалисты взяли на вооружение откровенно фашистские лозунги. Они то и дело кричали “Heil Hitler!” и “Sieg heil!”, вскидывая вверх правые руки с ожесточением, которого корреспондент “Ъ” не наблюдал на маршах 2005 и 2006 годов. … “А ну-ка, давай-ка, уе...й отсюда! Россия для русских, Москва для москвичей!”, “Долой оккупантов!”– продолжали скандировать националисты^³⁰⁴».

«Московский комсомолец» опубликовал 6 ноября свой репортаж под заголовком «В Москве отметили день наци-единства». Газета пишет: «Третий по счету “Русский марш” … в этом году был официально разрешен. Пока участники марша собирались и разогревались, было относительно тихо. Но как только началось движение, пошли “кричалки”. Великовозрастные антисемиты, шедшие отдельной колонной, требовали — с известным присловьем — “спасать Расею”. Молодые националисты скандировали “Зиг хайль”. Выступление лидера Движения против нелегальной иммиграции г-на Белова толпа встретила антисемитскими лозунгами...

На силовиков все это впечатления не произвело: под конец сотрудники милиции забрали в околоток лишь трех человек»^³⁰⁵.

«“Мы сюда пришли, чтобы сказать: нам надоела власть! Хватит! Власть пидорасов! Власть жидов!” – заявил на митинге лидер ДПНИ Александр Белов. Присутствующие поддержали его слова криками “Бей жидов!”, – сообщает информационный сайт Грани.Ру. – На митинге звучали лозунги: “Русские, вперед”, “Путин – жидовский ставленник”, “Русской земле – русский порядок”, “Русской земле – русскую власть”, “Кондопога” и т.п. Многие участники вскидывали руки в характерном нацистском приветствии»^³⁰⁶.

Особенно шокировал людей, наблюдавших за шествием по набережной, вид немолодого мужчины с сидевшей на его плечах девочкой лет пяти со вскинутой в нацистском приветствии рукой. Эта картина смутила даже собственных дружинников – организаторов акции, и они вывели эту пару из колонны демонстрантов^³⁰⁷. Фотография девочки со вскинутой в нацистском салюте рукой обошла впоследствии многие российские и зарубежные СМИ. Ее не трудно найти и в «Живом журнале»^³⁰⁸.

Имеет смысл для полноты картины привести также и свидетельство корреспондентов «Новых известий». Они сообщают: «Когда шествие началось, впереди колонны выстроились миловидные девушки-барабанщицы в красных курточках с эполетами и в киверах с белым пером. Услышав барабанную дробь, первые колонны тут же начали скандировать что есть мочи: “Кондопога!”, “Русские, вперед!” … Пока националисты вышагивали под ритм барабанов, на набережной [вдоль противоположного берега реки. – Ред.] появился черный баннер с перечеркнутой свастикой и надписью “4 ноября – день единства власти и фашистов”. …Если в начале колонны в основном орали “Слава России!”, то в середине и в конце у неподготовленных граждан просто “уши вяли”. “Зиг хайль! Зиг хайль! Мы построим белый рай”, – неслось над Москвой-рекой.

…Закончилось шествие возле гостиницы “Украина”, где организаторы установили грузовик-сцену. Выступавшие лидеры националистов предпочитали избегать фашистского приветствия и просто вскидывали кулаки. А вот народ в этом плане не стеснялся. Основной костяк национал-патриотов составляет молодежь, которая предпочитает закрывать лица шарфами и медицинскими [масками. – Ред.]. Некоторые ораторы в своих речах и вовсе не стеснялись в выражениях, которые “НИ” не могут привести по соображениям элементарной этики. Но толпе выступления понравились, и со стороны активистов к трибуне неслись ответные матюги.

…После …завершения [митинга. – Ред.] солдаты внутренних войск образовали коридор до станции метро “Киевская”. Участники митинга огромной колонной медленно шли по направлению к метро, не отказывая себе в удовольствии поскандировать “Россия для русских, Москва для москвичей!”».^³⁰⁹ Необходимо отметить, что последнее находится в грубом противоречии с предупреждением, сделанном организаторам акций руководством московской прокуратуры и милиции^³¹⁰.

Вечером по той же набережной с факелами и иконами прошла еще одна группа националистов – активисты «Народного союза» под руководством тогдашнего вице-спикера Государственной думы Сергея Бабурина при поддержке «Союза православных хоругвеносцев». В акции приняли участие около 500 человек^³¹¹. Первоначально планировалось, что «Народный союз» будет участвовать в акции, организованной ДПНИ и еще несколькими националистическими движениями, но впоследствии оргкомитет раскололся.

Оперативный и одновременно обстоятельный отчет под заголовком «Призрак фашизма прошел по Петербургу» о том, как проходил «Русский марш» в северной столице, представило 4 ноября информационное агентство «Росбалт».

«Марш националистов в Петербурге закончился уличными беспорядками – около двух сотен “бритоголовых”, удивительным образом обманув усиленное милицейское оцепление, выскочили на проспект Бакунина, а затем пошли по 2-й Советской улице, скандируя: “Зиг хайль!”, “Россия для русских!”, “Смерть чуркам!” и т.п. Около двадцати минут центр города находился во власти разъяренных расистов, но, по счастью, им на пути не встретился ни один человек, похожий на Пушкина или Багратиона.

Акция, получившая согласование Смольного, собрала возле БКЗ “Октябрьский” около тысячи человек. Колонна националистов заметным образом делилась на две части: одну, возглавляемую Верховным жрецом всех славян Богомилом Вторым (гражданин Владимир Голяков); и вторую — активистов ДПНИ, во главе которой шел Николай Бондарик, лидер так называемой “Русской партии”, ранее судимый за соучастие в убийстве своего же однопартийца. Любопытно, что появление Бондарика на “Русском марше” стало сюрпризом для петербургской милиции – некоторые из офицеров отказывались верить своим глазам, утверждая, что “он же еще сидит”. В сквере имени Чернышевского в одном строю с нацистами корреспондент ИА “Росбалт-Петербург” с изумлением увидел представителей КПРФ. Коммунисты заявили корреспонденту, что “не отказываются от своего интернационализма”, но “выступают против жидовского правительства страны”.

Ближе к финалу митинга корреспондент ИА “Росбалт-Петербург” обнаружил одиноко стоящую бабушку, развернувшую сразу два транспаранта: “Фашизм в России не пройдет!” и “Великий русский поэт Пушкин был африканцем!”. 62-летняя Елена Осипова, бывший преподаватель художественной школы, ныне пенсионерка, узнав накануне про акцию националистов, всю ночь рисовала свои плакаты и осмелилась прийти в сквер Чернышевского, чтобы высказать свое отношение к фашизму. На вопрос: “Страшно?” – она кивнула, но тут же добавила, что “живет в своей стране и не позволит, чтобы страна превратилась в фашистскую вотчину”.

Финал митинга оказался неожиданным для всех – примерно двести молодых людей вдруг бросились к выходу из сквера, направляясь к проспекту Бакунина. Там колонна построилась и организованно двинулась по городу, скандируя: “Зиг хайль!”, “Смерть чуркам!”, “Россия для русских, Москва для москвичей!” и тому подобное. Любопытно, что милиции, наводнившей весь город, на пути у нацистов почему-то не оказалось.

Воскресные прохожие изумленно смотрели на это шествие, а фашисты цепко изучали лица попадавшихся на пути горожан. По счастью, “инородцев” они не встретили, зато увидели кафе-шаверму на 2-й Советской улице, где тут же разбили витрину.

Корреспондент ИА “Росбалт-Петербург” увидел в этой шаверме два десятка сотрудников ОМОН, явно ожидавших подобного развития событий. Милиционеры выскочили на улицу и принялись задерживать нацистов, выстроив их затем вдоль стен домов с поднятыми руками, а после загрузив в припаркованные рядом автобусы.

Нет никаких сомнений, что к этой акции милиция была готова, но совершенно непонятно, зачем ее вообще позволили провести – пусть лишь на 20 минут, но видеть свой город, захваченный фашистами, было тревожно и унизительно», – заключает свой репортаж корреспондент «Росбалата»^³¹².

Во Владивостоке, по сообщению РИА «Новости», в акции, проведение которой санкционировали городские власти, приняли участие около 250 человек. По данным же Интерфакса, в мероприятии участвовали 500 человек. Организаторами митинга выступили приморские региональные организации «Русский клуб» и «Славянский союз».

Как отмечает Интерфакс, откровенно нацисткой символики во время марша замечено не было, однако присутствовали эмблемы «Русского клуба», напоминающие свастику^³¹³.

Как передавал из Челябинска корреспондент «Нового Региона», несмотря на прохладную погоду и дождь, в 11 часов у памятника Орленку собралось около 50 сторонников народного единения, вместо нескольких сотен обещанных организаторами. Кроме представителей регионального отделения партии «Народный союз», ставшей инициатором проведения «Русского марша», участниками шествия стали около 10 членов Челябинского дворянского собрания под предводительством Валентина Кондрашова. Также среди марширующих были замечены сторонники Движения против нелегальной иммиграции и большое число молодых людей с закрытыми шарфами лицами, не причисляющих себя ни к какой организации и именующих себя просто – «русский». В народе таких людей больше называют – «скины» и «фанаты». От памятнику Орленку участники марша под лозунгом «Русские идут!» стройными рядами, в большинстве своем прикрывая лица банданами с устрашающей символикой или шарфами с названием любимых футбольных команд, а кто-то и медицинскими масками, одетые в кожу и солдатские ботинки, под соответствующую музыку, лившуюся из агитаторского автомобиля, прошествовали к площади Революции. Колонну украшали лозунги «Власть и собственность – русскому народу!», «Очнись, брат – ты русский!». Прохожие от подобного зрелища откровенно приходили в ужас и шарахались. По их словам, им не нравится, что подобное происходит в их городе, а люди в повязках внушают им опасение^³¹⁴.

В Нижнем Новгороде марш длился всего полчаса, и в нем приняли участие 50 человек.

В Красноярске 200 человек, объединенных лозунгами «Слава нации –– смерть врагам!» и «Магадан – вокзал – Баку!», на набережной Енисея заявили о «колонизации русских земель иностранцами». Власти противопоставили им три тысячи активистов «Молодой гвардии Единой России» под руководством губернатора региона Александра Хлопонина^³¹⁵.

Около 200 человек, в основном в возрасте от 18 до 25 лет, сопровождаемые машинами милиции и ДПС, прошли по тротуарам Владимира более километра. На пути следования они скандировали лозунги: «Нация!», «Владимир – русский город», «России – русскую власть», «Слава России!» … На Соборной площади состоялся митинг, на котором выступили лидер Русского общенационального Союза, депутат законодательного собрания Владимирской области Игорь Артёмов, лидеры региональных отделений Русского общенационального Союза и Движения против нелегальной иммиграции^³¹⁶.

От 60 до 120 читинцев приняли участие в «Русском марше», который прошел по тротуарам центра города. Такое условие было продиктовано мэрией, разрешившей проведение мероприятия. Организатором марша стал Читинский отдел Союза русского народа (СРН). Авангард колонны состоял из читинских скинхэдов. Среди марширующих были студенты и пенсионеры, военные и представители творческой интеллигенции. Некоторые из участников марша пришли с детьми. На протяжении всего марша его участники выкрикивали лозунги – «Мы русские, с нами Бог», «Слава Минину и Пожарскому», «Мы любим Россию, поэтому мы националисты», «Олигархи и другая сволочь, вон из России» и т.п. Участников марша «опекали» сотрудники УВД Читинской области и РУ ФСБ^³¹⁷.

В Самаре организатором «Русского марша» выступило местное отделение «Союза русского народа». Как сообщал Интерфакс, всего в марше приняли участие около ста человек. По словам организаторов, мероприятие было санкционировано городскими властями. В городской администрации агентству заявили, что на проведение мероприятий в городе было подано шесть заявок от разных общественных организаций, в их числе была заявка и на проведение русского марша. «Все заявки были удовлетворены», – уточнил собеседник агентства^³¹⁸.

В Благовещенске 40 националистов вышли на улицу несанкционированно, причем милиция никакого противодействия им не оказала^³¹⁹.

Также несанкционированно прошел «Русский марш» и в Новосибирске. Всего в нем приняли участие более 200 человек. Прокурор Центрального района Новосибирска Юрий Кондратьев распорядился провести по этому поводу административную проверку^³²⁰.

По свидетельству «Коммерсанта», «Русский марш» прошел почти в 20 российских городах Российской Федерации^³²¹.

Заметим, что в сообщениях различных источников встречаются разночтения относительно количества участников националистических акций. На наш взгляд, они не имеют в данном случае принципиального значения с точки зрения закона. Не важно, сколько человек выкрикивают лозунги, имеющие целью разжигание национальной ненависти – целая тысяча или всего лишь один. В любом случае мы имеем дело с преступлением, подпадающим под признаки ст. 282 УК РФ.

n

Blog

Московское бюро по правам человека