Geum.ru

Гиро п. Частная и общественная жизнь римлян

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   17   18   19   20   21   22   23   24   ...   61

10. Прогулка


В известные часы дня в садах и в особенности под портиками собиралось множество гуляющей публики; причем дамы являлись закутанными, так что открытым оставалось только лицо: длинная stola спускалась до пят, широкий плащ покрывал всю фигуру и даже часть головы, так как никогда они не появлялись в обществе с открытой головой; наконец, вуаль скрывала половину лица. Множество рабов обоего пола следовало за ними, окружая свою госпожу, чтобы защищать ее от толпы. Наоборот, куртизанки поражали бьющей в глаза роскошью своего туалета и старались привлечь внимание своим развязным поведением и вызывающими взглядами. Попадались и мужчины, которые обращали внимание своим изысканным нарядом и украшениями; это так называемые красавцы (bellus homo). Их можно было узнать прежде всего по множеству колец, украшавших их пальцы, — иногда их бывало по 5—6 штук на каждом пальце; затем — по белизне кожи, которую они терли с этой целью пемзой, по изящно причесанным и надушенным волосам, по подбородку, гладкому или покрытому пушистой бородкой, по длине туники и рукавов, по блеску и изяществу тоги, замечательной своей необыкновенной шириной.

Барр представлял собой образчик такого рода людей. Он говорил нежным и томным голосом, грассировал и делал вид, что не может произнести всех слогов. Чувствуя себя в обществе так же свободно, как у себя дома, он напевает беспрестанно скабрезные песенки, проникшие в Рим из Кадикса и Александрии. Все его движения плавны и размерены, так что кажется, будто бы он движется в такт под музыку. Его обувь всегда жмет ему ногу. Меняя по нескольку раз в день свою тогу с широкой каймой, он считал бы себя обесчещенным, если бы эта тога недостаточно блестела. Прежде чем выйти из дома, он старательно драпируется в нее, а когда приходит домой, то кладет тогу под пресс, чтобы сохранить ее искусно сделанные складки. На улице он тщательно избегает грубых толчков прохожих. Однажды кто-то имел неосторожность неловким толчком расстроить хитрое сооружение, которое представляла собой тога Барра; Барр завел тяжбу из-за этого. Этот человек, «сделанный ногтем», как тогда говорили, имел громад-

252

ный успех у женщин, и когда он появлялся под портиком Помпея, глаза всех обращались к нему.

Катавшиеся верхом, в экипаже или на носилках отправлялись обыкновенно за город на Аппиеву дорогу. Здесь светские люди показывали свои блестящие экипажи, запряженные сытыми мулами, хорошо подобранными по росту и масти, с богатыми пурпуровыми чепраками и золотой сбруей. Экипажи были покрыты драгоценными коврами, украшены слоновой костью, медью, часто даже чеканным серебром; это были или petorritum — четырехколесная повозка, запряженная парой лошадей, или cisium — которую везла тройка мулов, или couinus — экипаж, закрытый со всех сторон, или rheda — двухместный экипаж на 4 колесах, или очень высокая саrrиса, легкий essedum и т. п. Самые красивые экипажи были запряжены четверкой. Многие франты, садясь вместо возницы, правили сами, держа в руках длинные вожжи и бич. Впереди многих из них ехал отряд африканских всадников, которые разгоняли толпу; другие довольствовались скороходом или большой собакой, бежавшими впереди. Тех, которые прогуливались на носилках, несли на плечах 6 или 8 рабов высокого роста (calones). Все эти рабы, всадники и носильщики были одеты в великолепные poenulae из белой или красной шерсти.

На Аппиевой дороге нередко можно было встретить и дам. Здесь бывали куртизанки в полном блеске своей юности и красоты, полулежавшие в открытых носилках или ехавшие в обитых шелком экипажах, которыми они сами правили. В экипажах матрон было что-то величавое. Обычным экипажем их был двухколесный carpentum, которым только они одни имели право пользоваться; иногда матрона усаживалась в носилки, опираясь рукой на мягкую пуховую подушку. По бокам носилок неотлучно находилось две рабыни, одна с зонтиком, другая с веером из павлиньих перьев. Впереди шли четыре черных скорохода индийского или африканского происхождения. Сзади было два белых раба, всегда готовых, как только носилки остановятся, поставить справа и слева маленькие лесенки; таким образом матроне не приходилось утруждать себя указанием, с которой стороны она желает сойти.

Для многих римлян прогулка была не только отдыхом и приятным зрелищем, но и делом. В этом городе можно было быть кем-нибудь, только постоянно выдвигаясь вперед, открывая свой дом для всех, появляясь ежедневно на форуме, завязывая обширные связи и знакомства; и прогулка была важным, существенно необходимым актом в этой жизни, наполненной шумом, блеском и поисками. Человек, который не показывался бы повсюду, где бывало все общество, очень скоро был бы забыт; целая половина города не знала бы даже о его существовании, так как женщины не показывались на утренних приемах и на форуме, а между тем женщины имели громадное влияние. Таким обра-

253

зом для честолюбивого человека являлось просто необходимостью бывать постоянно в местах праздного времяпровождения, так как, прогуливаясь, он как бы выставлял и поддерживал свою кандидатуру в обществе. Место прогулки было нейтральной почвой, и здесь, встречаясь со всеми, можно было под видом простой вежливости подготовить серьезную кандидатуру, приучить всех к себе и себя ко всем.

(Dezobry, Rome au siecle d'Auguste, Lettre XVIII, chez Delagrave).

11. Зрелища


Во времена республики устраивались ежегодно семь народных праздников, которые в эпоху Августа занимали в общей сложности 66 дней:

Игры Римские 16 дней (4—19 сентября).

» Плебейские 14 » (4—17 ноября).

» Цереры 8 » (12—19 апреля).

» Аполлона 8 » (6—13 июля).

» Кибелы 7 » (4—10 апреля).

» Флоры 6 » (28 апреля—3 мая).

» Триумфа Суллы 7 » (26 октября—1 ноября).

14 дней из этого числа предназначено было для игр на ипподроме, 2 для конского бега, 2 для народных обедов и 41 для сценических представлений. Все эти праздники, за исключением последнего, существовали еще в IV в. до Р. X.; но продолжительность их была сокращена.

Во времена империи число праздничных дней постоянно увеличивалось. В конце концов их был 175, из них 10 предназначались для боя гладиаторов, 64 для игр в цирке и 101 для театральных представлений. К этому следует еще прибавить чрезвычайные празднества, которые происходили по тому или другому исключительному случаю. Такие празднества продолжались иногда целые месяцы. Когда Тит освящал Колизей, был устроен стодневный народный праздник. После второй Дакийской войны (в 106 г.) Траян устроил праздник, затянувшийся на 123 дня. Все большие народные увеселения начинались с зарей и оканчивались большей частью лишь с заходом солнца. Они происходили в цирке, амфитеатре или на стадии.

254