«История стран Азии и Африки в новейшее время»

Вид материала

Тематический план

Содержание Первый этап На втором этапе Третий этап Подводя итоги турецкого пути к рынку, отметим следующее Внешняя политика Турции после Второй мировой войны

Подобный материал:

• Рабочей программы дисциплины История стран Азии и Африки в новое и новейшее время, 36.78kb.
• Рабочая программа дисциплины история стран Азии и Африки (середина XVII в. 1918 г.), 181.65kb.
• Программа и учебно-методические указания к изучению курса для студентов высших учебных, 843.4kb.
• Этнология Восточной Азии; История стран Азии и Африки кореквизиты: История стран Восточной, 410.35kb.
• Рабочая программа Модуля «История регионов мира» Дисциплины «История стран Азии и Африки, 379.39kb.
• Программа дисциплины дпп. Ф. 04 Новая и новейшая история зарубежных стран, 207.67kb.
• Программа дисциплины дпп. Ф. 04 Новая и новейшая история зарубежных стран, 227.8kb.
• Темы контрольных работ по истории стран азии и африки в новейшее время, 187.4kb.
• Ю. Л. Говоров История стран Азии и Африки в средние века, 3993.69kb.
• Программа по курсу история стран азии и африки в XX веке, 195.03kb.

Тема 2. Турция в послевоенный период (1945 - 1990-е годы)

(лекция - 4 часа)

План

1. 
   Социально-экономическое развитие: основные этапы - от этатизма к рынку.
   
2. Важнейшие социально-политические процессы: эволюция партийно-политической системы.
   

3. Проблемы и направления внешней политики.

Литература

Вдовиченко Д.И. ТургутОзал // ВИ. - 1994. - № 4.

Велиев Д.А. Государственные финансы и социально-экономическое развитие

Турции. - Баку, 1991.

Данилов В.И. Политическая борьба в Турции. - М., 1985.

Данилов В.И. Турция 80-х гг.: от военного режима к «ограниченной демократии». - М., 1991.

Капитализм в Турции. Социально-экономическое развитие в 50 - 80-х годах.

- М., 1987.

Киреев Н.Г. Развитие капитализма в Турции. К критике теории «смешанойэкономики». - М., 1982.

Киреев Н.Г. История этатизма в Турции. - М., 1991.

Корниенко Р.П. Рабочее движение в Турции в 1918-1963 гг. - М., 1965.

Моисеев П.П. Аграрный строй современной Турции. - М., 1970.

Моисеев П.П. Турецкая республика: крестьянство и социально-политические

процессы в деревне. - М., 1994.

Моисеев П.П. Чему учит турецкий опыт? // ААС. - 1994. - № 2.

Резникова О.Б. Россия, Турция и Иран в Центральной Азии // МЭМО. - 1997.

- № 1.

Розалиев Ю.Н. Экономическая система Турецкой республики. - М., 1980.

Россия и Турция на пороге XXI века: на пути в Европу или Евразию? - М.,

1997.

СССР и Турция. 1917-1979. - М., 1981.

Старченков Г.И. Трудовые ресурсы Турции. - М., 1981.

Старченков Г.И. Население Турецкой Республики. - М., 1990.

Турция. История и современность. - М., 1988.

Турция. Новые тенденции экономического развития в 80-е годы. - М., 1991.

Уразова Е.И. Экономика Турции: от этатизма к рынку (внутренние и внешние факторы экономического роста). - М., 1993.


Конспекты лекций.

В 1950 г. к власти в Турции под популярными лозунгами ликвидации "экономически неэффективного госсектора", развития рыночной экономики и свободного предпринимательства пришла ДП усилившейся турецкой буржуазии. Начался длительный и драматический процесс перехода страны к рыночной экономике, не завершенный по сей день, в котором четко выделяются три этапа:

^ Первый этап (50 гг.) время правления ДП, окончился для "рыночников" неудачей, поскольку они противопоставили частный сектор государственному. Попытка распродажи-приватизации госсектора не удалась: во-первых, у турецкой буржуазии на это денег не хватило; во-вторых, пришедшая к власти буржуазия и не стремилась заниматься индустриализацией страны. Оттеснив от власти руководившую базовыми отраслями бюрократию, новоявленная плутократия устремилась в более прибыльные сферы приложения капитала: экспортно-импортные операции, посредническую деятельность с западными инвесторами, банковские махинации (именно тогда в народе родилась поговорка "Банка чок, пара йок" (Банков много, а денег нет). Тяжелые социально-экономические последствия такой политики привели к выступлению патриотически настроенных военных и отстранению в 1960 г. ДП от власти.

^ На втором этапе (60-70 гг.) противоборство рыночников и государственников продолжилось и было причиной социально-политической нестабильности в условиях многопартийности. Поэтому военные под лозунгом "Политика - партиям, Отечество - Армии" еще дважды, в 1970 г. и в 1980 г. временно брали власть в свои руки, выполняя роль верховного арбитра. При сохранении позиций государства в экономике частный капитал нашел себе применение в развитии импортзамещающего производства, экономящего стране валюту и ослабляющего ее зависимость от ввоза товаров широкого потребления.

Западные державы саботировали индустриализацию Турции, своего верного союзника по НАТО. Они предпочитали вкладывать свои капиталы в прибыльные второстепенные отрасли и сборочное производство с целью сохранения Турции в качестве придатка западной экономики. Только с помощью СССР Анкара смогла построить Искендерунский металлургический комбинат, алюминиевый завод в Сейдишехире, нефтеперерабатывающий завод в Измире.

^ Третий этап (80-90 гг.). Придя к власти после очередного переворота 1980 г., Армия сделала последнюю попытку принудить к компромиссу сторонников рынка и этатизма. Убедившись в бесплодности этой попытки, военные стали править сами, развязав дискуссию на тему: "Этатизм или либерализм". Итогом этой дискуссии стало закрепление в новой Конституции 1982 г. как курса на экономическую либерализацию, так и положения о роли государства и госсектора в экономике. Добившись утверждения этого исторического для Турции документа, генералы "с короткими и решительными мыслями" уступили власть гражданскому правительству.

В 80 гг. были четко определены задачи, сферы, степень участия и формы взаимодействия в экономике государства и частного капитала: прекращение их противоборства способствовало стабилизации социально-политической ситуации в стране, впечатляющему экономическому росту и превращению Турции в региональную сверхдержаву.

Отказ от государственной монополии в экономике и ее либерализация - необходимое условие буржуазного прогресса Турции. Однако турецкие лидеры понимают: либерализация эффективна, если она меняет социально-экономическую структуру соответственно возможностям и исторической самобытности общества. В Турции государство обречено тянуть лямку вмешательства в экономику. Поезд истории ушел - буржуазия тех стран, где до сих пор преобладает госсектор, обречена на вечную роль младшего партнера иностранного капитала, если не будет опираться не только на политическую, но и на экономическую мощь и помощь "своего" государства.

Границы либерализации определяются национально-экономическими интересами: в ведении государства остаются капиталоемкие производства ("оборонка", электроника, энергетика, новые технологии) и ж/д транспорт. Из 500 крупнейших компаний страны - 94 государственные.

Шестой пятилетний план Турции (1989-94 гг.) на 39% финансировался из госбюджета.
Госсектор в новых условиях избавился от ранее присущих ему пороков - теперь он функционирует на основе рентабельности в форме госкорпораций и не висит гирей на госбюджете (неэффективность госсектора прежде была обусловлена директивным, сверху, занижением цен на его продукцию в пользу потребителя этой продукции - частного сектора). В новых условиях самоокупаемости хозяйственная прибыль на одного занятого в госсекторе на 55% выше, чем в частном. Частный сектор понял выгоду раздела сфер влияния в экономике - даже крупнейшие турецкие монополии не требуют теперь приватизации госсобственности.

Как пишет видный экономист Кахраман: "Государственные монополии - это горб на экономике свободного рынка, но мы не желаем, чтобы вместо него появилось множество новых горбов, причин безработицы и незаживающих социальных ран". Любопытно, что при "рыночном" политическом руководстве страны (Т. Озал, С. Демирель) в 80-90 гг. доля госсектора в условиях рыночной конкуренции не уменьшилась, а даже увеличилась. Возникнув однажды для выполнения сугубо определенных функций, госсектор сохранил внутренние стимулы к саморазвитию в новой ситуации: параллельно росту производства в частном секторе происходит рост и в государственном.
Что касается частного капитала, то он устремился в наиболее выгодные экспорториентированные производства, чрезвычайно конкурентоспособные в Европе благодаря дешевизне турецкой рабочей силы.

^ Подводя итоги турецкого пути к рынку, отметим следующее:
- во-первых, его длительность, постепенность и драматичность. Многие турецкие специалисты считают, что в стране только завершается создание условий для нормального функционирования рыночного механизма.
- во-вторых, положительную роль третьей силы - Армии в предотвращении лобового столкновения рыночников и государственников. Парадокс, но военные оказались умереннее гражданских политиков, вовлеченных во внутрибуржуазное противоборство.
- в-третьих, хорошую продуманность и исполнение конкретных экономических проектов, выгодных и стране в целом, и частному капиталу (сначала развитие импортзамещающего, затем экспорториентированного производства).
- в-четвертых, издержки либерализации (в 80 гг. внешний долг Турции вырос вдвое до 30 млрд. долл., произошла резкая социальная дифференциация - не от хорошей жизни миллионы турецких рабочих-гастарбайтеров заполонили Европу и особенно ФРГ, хотя в целом турецкая экономика выигрывает от подобной рабочей эмиграции благодаря ее денежным переводам на Родину и приобретению гастарбайтерами квалифицированных специальностей).

Наступление торгово-финансового капитала на политику этатизма сопровождалось появлением элементов политической нестабильности в эпоху двухпартийной демократии в 50 гг. и хронической нестабильностью при многопартийной системе с 60 гг.

Парадокс многопартийной демократии в Турции - она способствовала укреплению политических позиций традиционных и консервативных сил. В борьбе за голоса избирателей буржуазные партии были вынуждены искать поддержку деревенской помещичье-кулацкой верхушки, поскольку "голоса деревни аги - часть собственности аги". Это воспрепятствовало ликвидации полуфеодальных пережитков в турецкой деревне. Кроме того, в 50 гг. ДП положила начало использованию мусульманской религии в политических целях. Отказавшись от принципа лаицизма, демократы выдвинули лозунг "каждой деревне - своя мечеть" (в то время как 16 тыс. деревень не имели начальной школы). За заслуги перед религией Премьер-министр Мендерес даже был причислен к лику "святых". Допущенная в 50 гг. в политику, мусульманская община в лице своих радикальных представителей в 70 гг. включилась в "исламский ренессанс", стала выходить из-под государственного контроля и выдвигать собственные лозунги и требования.

В послевоенный период в Турции интенсивно идут процессы кристаллизации классового самосознания и самоопределения, возникают и распадаются причудливые социально-политические коалиции. Наиболее крупной является застарелая аграрная проблема. За 20-70 гг. количество крестьянских семей увеличилось с 1,7 до 4,1 млн. В результате на 25 млн. крестьян приходится 25 млн. га пашни: деревенская верхушка владеет 65% площадей, а количество безземельных крестьян за 50-70 гг. выросло с 64% до 84%. В конкретных условиях Турции даже уравнительный передел земли между крестьянами может привести лишь к экономически неэффективной парцеллизации сельского хозяйства по 5-6 га на семью с неизбежным последующим новым капиталистическим переделом. Аграрно перенаселенная деревня выталкивает в города огромную массу сельских мигрантов, оседающих в т. н. "геджеконду" (до 25% городского населения), которые являются питательной базой для экстремистских политических движений.

Государственная политика по отношению к крестьянству исходит из необходимости "поддержания внутреннего мира" посредством отчуждения земель у помещиков сверх установленного потолка землевладения (с 1973 г. 33 га на семью) с компенсацией и установления двойного потолка для "образцовых хозяйств", использующих капиталистические методы ведения хозяйства, и передачи земель государственного фонда (целинные, осушенные) по принципу очередности (безземельным, малоземельным, с/х рабочим). Для тех крестьян, кто земли получить не сможет (а таких большинство), государство обещает содействие в трудоустройстве на предприятиях и приоритет при выезде на заграничные заработки. Таким образом, аграрная проблема в Турции не может быть решена преобразованиями в деревне - лучшее средство ее смягчения - в создании достаточного количества рабочих мест для деревенских мигрантов в городе, чему в принципе способствует либерализация экономической политики. При всей остроте аграрного вопроса Правительству удается спускать его на тормозах и не допускать возникновения организованного крестьянского протеста.

Промышленный пролетариат Турции относительно немногочислен (накануне открытой либерализации его численность составляла около 4 млн. чел., из них фабрично-заводской пролетариат преимущественно на предприятиях госсектора, высокомеханизированных, около 1,5 млн. чел., 50% которых трудятся в коллективах численностью более 500 рабочих). Либерализация экономики способствует ускоренному росту рабочего класса мелких предприятий частного сектора, менее оплачиваемого. В городе, как и в деревне, около трети рабочей силы экономически невостребованы, что ведет к жесткой конкуренции за рабочие места. Все это обуславливает раздробленность рабочего и профсоюзного движения.

В связи с тем, что главным вопросом общественной жизни послевоенной Турции стал вопрос о типе капиталистического развития, водораздел политической борьбы до сер. 80 гг. проходил внутри буржуазного класса. До нач. 80 гг. наблюдается борьба двух основных тенденций внутрибуржуазного противоборства: сохранения госсектора как ведущего и превращения введущий частного сектора. С принятием Конституции 1982 г. на первый план выходит вопрос использования госсектора (в общенациональных интересах или для обслуживания крупного капитала?) Существенную роль играет противоборство наступающей западнобуржуазной группировки (26% территории, 39% населения, 69% промышленного производства) и обороняющейся восточной группировки (35% территории, 23% населения, 9% промышленного производства, более 50% с/х производства), в т. ч. по вопросам аграрной политики и интеграции Турции в Общий рынок.

Сложную социально-политическую эволюцию в послевоенный период претерпел офицерский корпус турецкой Армии. В 50 гг. плохо оплачиваемые военные вместе с административно-экономической бюрократией противостояли наступлению частного капитала на принципы Ататюрка. В 60 гг. торгово-промышленная буржуазия привлекла генералитет на свою сторону посредством экономической ассимиляции Армии в ВПК через Акционерные общества военных (АОВ). Интегрированные в частнобуржуазный сектор генералы в 1970 г. упредили антибуржуазное выступление офицеров-этатистов (более 100 старших офицеров и 8 генералов), а в 1974 г. провели процесс над ОРО (Организация революционных офицеров), в результате которого 33 офицера были осуждены на 6-12 лет заключения. В 70-80 гг. процесс перехода офицерского корпуса на сторону рыночников завершился, поскольку военные превратились в наиболее обеспеченную часть государственных служащих. При этом военные сохранили за собой статус и репутацию надпартийной общенациональной силы. Пестрота социально-политического спектра Турции и противоположность устремлений рыночников и этатистов позволили Армии играть роль верховного арбитра и добиться компромисса двух типов капиталистического развития.

Незавершенность процесса классообразования, ведущая роль традиционного сектора в демографической структуре несмотря на удвоение городского населения каждые 20 лет, молодость населения страны (более половины его моложе 25 лет), резкая имущественная дифференциация (на 20% населения приходится 57% национального дохода) - все это создает питательную среду для левого и правого радикализма и террористического движения. В 60-70 гг. базой леворадикального движения было 600-тысячное турецкое студенчество (25% из рабоче-крестьянской среды, 42% из семей государственных служащих), столкновение которых на заработках с суровыми социально-экономическими реалиями способствовало росту влияния на них идей Мао и Маркузе. Широкой популярностью среди них пользовался лозунг ликвидации "полуфеодального полуколониального режима", имеющий под собой определенные основания. Рост леворадикальных тенденций в молодежной среде в указанные десятилетия обусловливался также отсутствием легально действующей партии левой альтернативы типа КПТ, наличие пяти конкурирующих между собой социалистических партий.

В 70-80 гг. усиливается праворадикальная тенденция, олицетворением которой стала неофашистская организация "Серые волки", получившая мировую известность после покушения Агджи на Папу Римского. В самой Турции неофашисты практикуют индивидуальный террор не только против левых, но и против умеренно-либеральных политиков, журналистов, интеллектуалов. Неофашисты спекулируют на законном недовольстве значительной части населения страны негативными для них последствиями частнокапиталистической трансформации общества и взывают к традиционным, в т. ч. исламским ценностям. Образцом социальной демагогии "Серых волков" стали призывы их лидера А. Тюркеша: "Я не призываю турецкую нацию к грошовой демократии, где права попираются взяточниками и мошенниками, к свободе, где нет места нравственности, к экономике, допускающей ростовщичество и спекуляцию - я призываю вернуться на путь Аллаха, к единству и братству, к исламской нравственности и добродетели".

Неофашистское движение эксплуатирует не только социальный протест традиционных и маргинальных слоев населения. Оно является также реакцией на роль инонационального капитала в экономике страны и особенно на "космополитическом" Западе (Стамбул производит более трети НД), на армянский антитурецкий терроризм, на курдское сепаратистское движение (курды составляют 10% нас.Турции вообще и около 20% ее азиатской части), на внешнеполитические трудности Турции (кипрская проблема), на турецко-греческий конфликт из-за нефтяного шельфа Эгейского моря.

Деятельность левых и правых экстремистов дестабилизирует обстановку в стране и препятствует ее нормальному развитию, особенно в эпоху либерализации экономики. Поэтому турецкая Армия ведет решительную борьбу со всеми разновидностями политического радикализма.

^ Внешняя политика Турции после Второй мировой войны

Со времени переориентации внешней политики Турции с нейтралитета на Запад (1936-39 гг.) она, по выражению местного журналиста, "напоминает вагон, прицепленный к локомотиву, которым управляют другие". В 50 гг. односторонней ориентации на США Анкара превратилась в наиболее преданного союзника Вашингтона: вступила в НАТО (хотя не являлась страной Североатлантическооо региона) и другие военно-политические блоки, создание которых на Ближнем и Среднем Востоке было инспирировано США; участвовала в Корейской войне; поддержала англо-франко-израильскую агрессию против Египта в 1956 г.; разместила американские военные базы на своей территории и т. д. В результате Турецкая Республика, родившаяся в национально-революционной войне 1919-23 гг., противопоставила себя не только советскому блоку, но и национально-освободительному движению стран Азии и Африки. Военный переворот 1960 г. был вызван не только социальными последствиями политики обвальной либерализации демократической партии, но и протестом патриотически настроенных офицеров против того, что они называли "распродажей национальных интересов".

В 60 гг. внешняя политика Турции становится более самостоятельной. Это объяснялось не только национализмом военных, но и осознанием того факта, что Вашингтон готов поддержать Анкару только в случае ее маловероятного столкновения с Москвой, но не может быть полезен в конфликте Турции с несоциалистическими странами (например, с Грецией из-за Кипра). В Анкаре также убедились в нежелании США содействовать комплексной индустриализации Турции, т. к. это ослабило бы ее зависимость от Вашингтона. Турции также необходимо было выйти из международной изоляции в третьем мире для обеспечения его поддержки турецкой политики на Кипре. С учетом вышеуказанных соображений Анкара, сохраняя общую военно-политическую ориентацию на США, начала экономическую переориентацию на ЕЭС - Западную Европу. Расширение экономического сотрудничества с СССР помогало Турции шантажировать Запад с целью установления более благоприятных для нее условий взаимодействия с ним.

В 70 гг. произошло некоторое осложнение турецко-американских отношений. Во время обострения турецко-греческих отношений вокруг Кипра Вашингтон, не заинтересованный в военном столкновении двух членов НАТО и ослаблении юго-восточного фланга этого блока, наложил запрет на использование Турцией американского вооружения и прекратил ранее оговоренные военные поставки. В ответ на это Анкара установила контроль над американскими военными базами на турецкой территории, кроме базы НАТО в Инджирлике. Впоследствии на США было оказано давление в пользу резкого повышения арендной платы за пользование военными базами в Турции.

В 1963 г. начался процесс вхождения Турции в Общий рынок. Поскольку на Западную Европу приходилось 93% турецкого экспорта, в Анкаре надеялись на ликвидацию перед ним таможенных перегородок, а также на предоставление со стороны ЕЭС займов, кредитов, экономической помощи, инвестиций в экономику страны. На первом, подготовительном этапе вступления в эту организацию (1963-72 гг.) стороны изучали друг друга и возможности взаимодействия. На втором, таможенном этапе (1972-87 гг.) Турция приводила тарифы и стандарты в соответствие с европейскими, обеспечивала свободу движения рабочей силы и капиталов, интегрировала в ЕЭС свое с/х. По намеченному в нач. 60 гг. графику на третьем этапе (1984-90 гг.) завершается выработка единой для Турции и Общего рынка экономической политики. Экономическая либерализация в Турции сблизила типы капиталистического развития этой страны и стран ЕЭС.

Интеграция Турции в европейскую капиталистическую экономику способствовала ускоренной модернизации страны, что заметно хотя бы на роли турецкой рабочей эмиграции: она существенно смягчает проблему безработицы: 70% эмигрантов получают на европейских предприятиях профессиональное образование и возвращение их на Родину есть инвестиция человеческого капитала ЕЭС в турецкую экономику (при условии их использования дома по-назначению), переводы инвалюты эмигрантов (в среднем по 970 долл. каждый в год) покрывают 76% дефицита платежного баланса страны (а в самой Турции каждый рабочий производит только 500 долл. ВНП, т. е. чистая прибыль страны от каждого эмигранта составляет 470 долл./год. Трудовая эмиграция - разновидность турецкого экспорта). Адаптация изначально неквалифицированных турок к индустриальной экономике ЕЭС способствует приспособлению страны в целом к современным социально-экономическим стандартам. Эпохи спадов экономической активности в Западной Европе существенно отражаются на пока еще слабом турецком звене ее экономики и особенно на масштабах и прибыльности турецкой эмиграции.

Сложную эволюцию претерпела политика Турции по отношению к арабскому миру. В 50 гг. она играла роль орудия и посредника Запада в мусульманском мире, обвиняя арабов в конфликтах с Израилем (в то время как даже Пакистан становился в этом вопросе на позиции мусульманской солидарности). В 60 гг. Анкара начала борьбу за восстановление доверия к себе со стороны арабо-мусульманского мира для решения внешнеторговых и кипрской проблемы. Это выразилось в сочетании прозападной и проарабской позиций турецкой дипломатией: с одной стороны проарабский нейтралитет в третьей и четвертой арабо-израильских войнах (признание Резолюции ООН №242, пропуск советских кораблей через Проливы в Средиземноморье), с другой стороны сохранение дип. отношений с Тель-Авивом и неучастие в санкциях против него. Однако арабских соседей устраивала и подобная позиция Турции, выгодно отличавшаяся от прежней. С Ираком Турция нашла общий язык в борьбе против курдского сепаратизма в обеих странах (20% нас.Ирака) и в нач. 90 гг. даже совершала рейды и авианалеты на позиции курдских повстанцев на иракской территории с согласия (или по просьбе) Багдада. Следует отметить существенные расхождения позиций курдов обеих стран. Турецкие курды добиваются создания независимого курдского государства на части территории Турции, Ирака, Ирана и Сирии. Иракские же курды согласны ограничиться внутренней автономией Иракского Курдистана с правом приоритетного пользования доходами от Мосульской нефти, за что турецкие курды считают их "предателями" общего дела. Исламская революция в Иране содействовала повышению роли Турции на Ближнем и Среднем Востоке как олицетворения светской альтернативы развития мусульманского мира и способствовала увеличению западной военной и экономической помощи этой стране.

Наиболее острой внешнеполитической проблемой Турции 60-90 гг. стала кипрская. Особенностью НОД на Кипре против британского господства было выдвижение греками-киприотами лозунга "энозиса" (присоединения) острова к Греции, поскольку греки составляли три четверти населения Кипра; и турками-киприотами лозунга "таксима" (раздела Кипра между Турцией и Грецией). Пока Кипр был британской колонией, Анкара не интересовалась ни островом, ни его турецкой общиной. С провозглашением независимости Кипра в 1959 г. местные турки почувствовали слабость своих позиций перед более развитой в социально-экономическом отношении греческой общиной и греческими экстремистами из организации "ЭОКА", и апеллировали к Анкаре о поддержке. Правящие круги Турции использовали проблему турецкого меньшинства на Кипре как политический громоотвод от сложных внутренних проблем страны. Попытка "черных полковников" из Афин в одностороннем порядке осуществить энозис вынудила Анкару осуществить превентивную военную операцию на Кипре в 1974 г., в результате которой под турецким покровительством была создана "Турецкая Республика Кипр", признанная Анкарой, но не признанная остальным миром. Раскол Кипра стал результатом действий экстремистов обеих островных общин, поддержанных Анкарой и Афинами.

Советско-турецкие отношения, дружественные до 1936 г., находились в процессе ухудшения до 1954 г. В 50 гг. между Москвой и Анкарой сохранялась напряженность, несмотря на ряд шагов со стороны советской дипломатии по ее ослаблению после смерти Сталина. 30 мая 1953 г. Москва заявила об отсутствии у нее территориальных претензий к Турции (косвенно предъявленных Анкаре через советскую прессу в декабре 1945 г.) и об отказе от выдвинутых в 1946 г. пяти требований СССР по Черноморским Проливам. Турецкие политики и историки не любят упоминаний об отказе СССР от своих претензий. С. Демирель заявил, например, что "Турция вступила в НАТО в 1952 г. и создала американские базы на своей территории после1953 г., т. к. СССР потребовал Карс, Ардаган".

С 60 гг. происходит улучшение советско-турецких отношений, что объяснялось стремлением Турции диверсифицировать внешнеэкономические связи, вынудить Запад к более благоприятным для Турции условиям сотрудничества для нейтрализации советского влияния в этой стране, а также общей разрядкой отношений Восток-Запад. К тому же, позиция Москвы по Кипру против энозиса оказалась ближе к интересам Турции, чем западная политика невмешательства в конфликт, в котором у Греции было больше шансов на победу.

Результатом экономической помощи СССР Турции стали: Искендерунский металлургический комбинат, нефтеперерабатывающий завод в Измире, алюминиевый завод в Сейдишехире и др. Создание экономической базы взаимных интересов позволило на рубеже 60-70 гг. провести демаркацию советско-турецкой границы (длиной 616,5 км). С распадом СССР развернулось соперничество исламского шиитского Ирана и светской (суннитской) Турции за влияние на Закавказье и Среднюю Азию, от исхода которого зависит во многом будущее этих регионов.