Ю. Л. Говоров История стран Азии и Африки в средние века
| Вид материала | Документы |
- Программа по курсу история стран азии и африки в XX веке, 195.03kb.
- Этнология Восточной Азии; История стран Азии и Африки кореквизиты: История стран Восточной, 410.35kb.
- Рабочая программа дисциплины история стран Азии и Африки (середина XVII в. 1918 г.), 181.65kb.
- Рабочей программы дисциплины История стран Азии и Африки в новое и новейшее время, 36.78kb.
- Программа и учебно-методические указания к изучению курса для студентов высших учебных, 843.4kb.
- Программа дисциплины дпп. Ф. 04 Новая и новейшая история зарубежных стран, 207.67kb.
- Программа дисциплины дпп. Ф. 04 Новая и новейшая история зарубежных стран, 227.8kb.
- Рабочая программа Модуля «История регионов мира» Дисциплины «История стран Азии и Африки, 379.39kb.
- «История стран Азии и Африки в новейшее время», 1977.94kb.
- Аннотация программы учебной дисциплины «История стран Азии и Африки» Направление 032000., 72.82kb.
^ 5. Хэйанский период (IX-XI вв.)
С отстранением императора от непосредственного управления страной и переносом столицы в другое, более надежное для Фудзивара, место, начинаются два параллельных и взаимообусловленных процесса: победа приватизаторской тенденции и усиление политической нестабильности.
К сер. IХ в. закон о наделах уже никем не соблюдался. На землях, юридически принадлежавших государству, создавались феодальные вотчины, беглые и бродячие крестьяне, попадавшие в эти вотчины, становились частнозависимыми. Государство более не могло поддерживать исторически переходную в Японии надельную систему. В связи с этим радикально меняется структура управления - до IX в. она была двойственной: китаизированные государственные институты и право вверху и фактически традиционные методы управления внизу. С X в. в связи с разложением родовой общины и выделением военного и религиозного сословий она приобретает многослойный и многополюсный характер.
Император Сага (809-23 гг.) после коронации был вынужден подавлять выступление против него экс-императора Хэйдзэя. В эпоху Кара Хэйдзэй поплатился бы жизнью за поднятый им мятеж, теперь же он был всего лишь отправлен в монастырь - после этого 350 лет казней, проигравших в подобных случаях уже не было. Монашеством Хэйдзэя была положена традиция проживания экс-императоров в монастырях, дополненная не менее любопытным разделением функций в императорской семье: император отправлял свои духовно-религиозные обязанности; экс-император из монастыря контролировал собственность, прежде всего земельную, царского рода, играя при этом роль крупного аристократа в политической жизни. В XI в. случались периоды кратковременного правления экс-императоров - монахов. Буддийская церковь, которая приобрела не только экономическую но и политическую мощь, от вышеуказанных коллизий только выигрывала. Император Сага оставил после себя 50 детей: рожденным от законных жен он даровал титул Минамото, от незаконных - Тайра.
Монопольное положение Фудзивара в системе управления государством не могло не вызвать недовольства у других феодальных домов. В 1086 г. они отняли у Фудзивара тэнно, но последние вместо него посадили на трон другого своего тэнно. С установления этого двоевластия, когда за спиной двух императоров находились мощные противоборствующие группировки, начался период феодальной раздробленности и усобиц.
^ 6. Война Гэмпэй (1086-1192 гг.)
Ослабленные и обложенные своими конкурентами со всех сторон, Фудзивара в конце концов сошли с политической арены. Однако после их устранения многочисленная императорская семья не могла договориться о едином претенденте на трон. Претенденты пытались использовать в своих интересах различные феодальные группировки, самыми мощными из которых были Тайра и Минамото.
Центрально-юго-западная группировка Тайра отличалась крупнопоместным землевладением, не раздробленным на лены. Противостоявшая ей северо-восточная группировка Минамото имела более солидную социальную опору в виде системы вассальных отношений мелкопоместного дворянства с крупными феодалами. Отряды Минамото были закалены в войнах с айнами. За счет отвоеванных у айнов земель Минамото давали земельные участки желающим за обязательство нести военную службу. Естественна победа системы мелкопоместного вассального землевладения Минамото над крупнопоместным землевладением Тайра.
Кровавая война двух группировок нашла свое литературное отражение в крупнейшем памятнике японской средневековой культуры "Повести о доме Тайра", названной одним из исследователей "окном в средние века". "Повесть" не выказывает ни малейшего сочувствия любой из сражающихся сторон - обе они в равной степени жгут дома простолюдинов, чтобы осветить поле битвы. В памяти народной государь-монах Го-Сиракава остался как интриган и покорная игрушка в руках воюющих, а император Го-Тоба как пустой юнец в забавах и развлечениях.
^ 7. Камакурский сегунат (1192-1333 гг.)
В результате войны Гэмпэй сложилась иная, чем прежде, сословно- классовая структура и система государственного управления. Император, духовный глава всех японцев, был оставлен под надзором в Киото без доступа к светской власти. Ставка сегуна-вождя военно-феодального сословия мелкопоместных землевладельцев, была установлена в Камакура для ослабления влияния на нее императорского двора.
На период Камакура приходится завершение формирования ленных отношений и социальной структуры общества с частнофеодальными отношениями. На вершине социальной структуры находился сегун - военный правитель, "освободивший" тэнно от мирских забот по управлению государством. Вассалы сегуна князья - даймио - крупные земельные собственники. Вассалы даймио - самураи, мелкие держатели земли на условиях безоговорочного участия во всех военных акциях даймио. Даймио и самураи считались буси (воины). У терминов буси и самурай сложная этимология в сторону полного ассоциирования их лишь в ХVII в. Начинает складываться кодекс самурайской чести бусидо (путь воина), требующий от буси верности сюзерену, полной самоотдачи в военных мероприятиях господина, исполнения харакири при потере чести. На деле это было не столько проявлением служебного фанатизма, сколько суровой экономической необходимости - трусость самурая на войне и отказ от добровольного харакири вели к потере семьей самурая земельного владения или пенсии впридачу к несмываемому позору (подробнее об этом см. работы Долина А. А. и Спеваковского А. Б.). Важно отметить, как пишет С. Пасков, что "не самураи создали феодализм в Японии - они сами следствие процессов феодализации, сумевшее захватить политическую власть".
В основании сословно-классовой пирамиды находился "простой народ": крестьянство, прикрепленное к земле буси за 40-60% ренту; торговцы и ремесленники, объединенные в корпорации с правом порайонной монополии за часть производимой ими продукции. Будучи практически бесправным в политическом отношении, торгово-ростовщический капитал постепенно прибирал к рукам земельную собственность самураев, которые больше занимались военными делами, чем собственным хозяйством - масштабы этого процесса выяснятся при отражении монгольского нашествия.
^ 8. Отражение монгольского нашествия (1274-1281 гг.)
В 1268 г. Корейцы доставили в Японию письмо Великого Хана Хубилая: "Мы, Великая Монгольская империя, получили Мандат Неба и стали править миром... ". Предложение Хубилая установить "дружественные отношения" заканчивалось словами: "Никто не хочет прибегать к оружию". Опасаясь поддержки Японией Южных Сунов, Хубилай хотел предотвратить такую возможность навязыванием Японии номинального вассалитета от империи Юань. В 1272 г. посол Хубилая Чжао Линьни повторил лично предложения монгольского властителя и по возвращении в Пекин суммировал свои впечатления о Японии: "Если говорить об обычаях этого народа, то он жесток и храбр, любит убивать, не знает любви между родителями и детьми, почитания высших низшими (т. е. монголов японцами - Авт.) В этой стране много гор и воды, обработка полей и тутовых деревьев не дает прибыли. Если захватить таких людей, пользы от них не будет, если заполучить эти земли, то богатства не прибавится. При плавании туда на судах через море всегда дует неудобный морской ветер: трудно подсчитать ущерб от таких плаваний... ".
Монгольский ультиматум обострил отношения между императорским двором и бакуфу (сегунатом). Двор выступал за компромисс, как советовали Корейцы, бакуфу же был категорически против, опасаясь повышения роли императора в политической жизни в случае налаживания им дружбы с монгольским императором. Поскольку военно-полицейская власть была в руках бакуфу, населению было объявлено, что "монголы имеют злое сердце в отношении нашей страны". Следует отметить, что японцы не имели никакого опыта войны с иностранцами, придерживались чисто самурайской тактики индивидуальных поединков и были значительно хуже вооружены.
В 1274 г. монголо-китайский флот, 800 кораблей с 40-тысячным десантом и с/х инвентарем для создания в Японии военных поселений захватил о. Цусиму и подошел к японскому побережью. Интервенты нанесли серьезный урон самурайским отрядам, но, встретив ожесточенное сопротивление, не решились ночевать на берегу и вернулись на корабли, которые 20 октября были разбросаны по морю тайфуном, названным за это японцами "камикадзе" (божественный ветер). По новейшим данным климатологов, никакого тайфуна в это время года не должно было быть - сКорее всего, был просто сильный ветер, который дал монгольской эскадре повод вернуться в Китай, так как японское сопротивление оказалось сильнее ожидаемого. Потеряв в этой экспедиции 13, 5 тыс. воинов, монголы начали готовить новый поход.
Бакуфу тем временем пытался организовать японский десант на материк для дезорганизации противника и поднятия боевого духа своих воинов. Однако десант не удалось обеспечить достаточным количеством самураев - выявилось полное несоответствие списков самураев с их земельными участками, подпольно перешедшими в руки "злодейских" торгово-ростовщических элементов.
Завершив разгром Южносунской империи, монголы получили возможность строительства флота руками китайских корабелов и использования знаний китайцев о Японии. Ко второму походу были построены 4400 кораблей - самая большая морская армада в истории человечества, с 200-тысячным десантом. Однако китайцы построили корабли плохо;войско было разношерстным (монголы, Корейцы, северные и южные китайцы);параллельно подготовке к походу продолжалось завоевание ЮВА;из-за плохой организации две эскадры, вышедшие соответственно из Кореи и Южного Китая, разошлись по времени на два месяца и не смогли воссоединиться до наступления сезона тайфунов.
В 1281 г. армада крупных кораблей Юань сконцентрировалась у японского побережья. Маленькие японские корабли по ночам прорывались в расположение вражеской эскадры и сеяли там огонь и панику. В качестве защиты от ночных диверсантов монголы связали свои корабли железными цепями по периметру - поэтому налетевший тайфун уничтожил практически весь флот (общие потери составили 100 тыс. монголов и китайцев и 7 тыс. Корейцев). Из попавших к японцам в плен пощаду получили только южнокитайцы.
^ Последствия противостояния монголам:
1. Каприз природы (которому флот Юань сам подставился) по иронии судьбы подтвердил синтоистские представления о божественности японской нации и ее непобедимости благодаря "заступничеству богов". Это привело не только к росту национального самосознания, но и к усилению веры в национальную исключительность, в "дух Ямато", породило японоцентризм и чувство превосходства над Кореей и Китаем.
2. Резко повысился авторитет сегуната как организатора и вдохновителя сопротивления страшной опасности. Императорская фамилия раскололась из-за стремления отдельных ее членов снискать благосклонность бакуфу.
З. 13-летние усилия против монгольской угрозы отразились как на степени эксплуатации крестьянства, так и на экономическом положении самурайства - переход значительной части их собственности в руки купцов и ростовщиков подрывал экономическую основу существовавшего режима. Поэтому бакуфу в 1297 г. пошел на аннулирование (потом это будет неоднократно повторяться) земельных сделок самураев - феодальный класс административными методами боролся за возвращение себе утерянной земельной монополии.
4. Во второй половине XIII в. произошло перемещение центра экономической и военно-политической активности на Юго-Запад, так как именно там строились крепости, линии обороны, флот, размещались многочисленные гарнизоны, процветали базы пиратства против Китая. Усиление роли Юго-Запада подрывало позиции имевшего опорой Северо-Восток сегуната.
Воспользовавшись этой тенденцией, император Годайго попытался восстановить единоличное императорское правление и реставрировать прежние порядки в опоре на низкоранговое чиновничество и раскол феодального класса. В 1333 г. один из военачальников Асикага помог Годайго реализовать его планы (реставрация Кэмму 1333-1336 гг.). Затем Асикага низложил Годайго, стал сегуном и посадил на трон "своего" императора. Низложенный Годайго продолжал борьбу и был принят южанами как законный император. Это привело к противостоянию двух правительств (1335-1392 гг.). Степень враждебности была такой, что обе стороны отступились даже от священной традиции возведения на престол нового императора для официального подтверждения непрерывности правления царского рода (с 1368 г. коронации не проводились 315 лет). В конечном счете обе стороны истощились, большинство их вождей погибли, перераспределение земельной собственности завершилось и в 1392 г. была установлена поочередность "царствования" обеих ветвей императорского дома.
^ 9. Сегунат Асикага (1392-1573 гг.)
Рассматриваемый период характеризуется слабой властью сегунов (из 39 сегунов в истории Японии 15 из дома Асикага) и сильной властью даймио (они даже по очереди занимали императорскую столицу Киото, а императоры бедствовали вплоть до употребления разбавленного вина из-за его нехватки). Падение авторитета императорской власти и ослабление власти бакуфу привели к столетнему периоду воюющих государств (1467-1577 гг.) и резкому обострению социальных противоречий:
- феодальному классу уже не удавалось столь успешно спасать свои земельно-экономические позиции посредством аннулирований;
- города становятся все более самостоятельными (в ХVI в. возникли 184 новых города), в историю вошло городское самоуправление Сакаи;
- крестьянство добивается учета своих интересов (после восстания 1428 г. в районе Киото власти сняли все крестьянские недоимки, в 1485-1494 гг. существовало крестьянское самоуправление в Ямасиро).
В условиях борьбы "всех против всех" создаются постоянные феодальные армии и военная промышленность (о ее мощностях свидетельствует экспорт в Китай в первой пол. ХVI в. 100 тыс. мечей). Происходит окончательное превращение самурайства, большинство которого уже обезземелено, в замкнутое сословие воинов на службе даймио за жалованье, равное их прежним доходам от земельных владений:
- это не рыцарство, служившее феодальному классу, но не бывшее его составной частью;
- это сКорее военное дворянство как низовая и самая многочисленная часть господствующего класса. В условиях географической изоляции страны даймио в усобицах могли рассчитывать только на собственные силы, поэтому стремились привлечь на службу как можно больше воинов самураев: отсюда огромная численность этого сословия.
^ 10. Начало проникновения европейцев в Японию (1542-1592 гг.)
От Марко Поло европейцы знали об острове Чипангу, где можно грести жемчуг лопатой: Колумб надеялся открыть и этот остров тоже. Официальная католическая португальская историография настаивает на случайности открытия Японии, японская историография квалифицирует открытие страны как результат хорошо спланированной колониальной экспедиции.
На первых порах португальцы ("южные цветные варвары") вели себя в Японии очень осторожно, поскольку не знали и не понимали эту страну и ее возможности - сначала проводилась "разведка" силами католических миссионеров (Ф. Ксавье, соратник И. Лойолы, был за это причислен к лику "святых") и создание пятой колонны среди японцев посредством их христианизации. Кроме того, по знаменитой булле Папы Римского, Япония считалась входящей в "испанскую зону" раздела мира.
Так называемый "христианский век" Японии прошел под знаком противоборства двух взаимоисключающих культурных тенденций - за и против христианизации и европеизации:
1. Историческая особенность народа-реципиента - чисто японское любопытство ко всему новому и экзотическому - благоприятствовала быстрому уКоренению христианства на японской земле. Если для китайцев европейцы априори были варварами, низшими, то для японцев они были просто другими, у которых можно взять много полезного. В результате, в 1581 г., через 40 лет после появления первого христианина, в Японии было уже 150 тыс. христиан, а к 1598 г. уже 300 тыс. (в Китае к нач. ХVIII в. всего 100 тыс.). Воздействие этой тенденции на Японию было благотворным во многих отношениях. Если западный взгляд на мир от первых европейско-японских контактов в целом не изменился, то японский претерпел большие изменения: правители страны узнали, что кроме Кары (Китая) и Тэндзику (Индии) существует еще целый мир с множеством стран и народов. Благодаря глобусу и географическим картам они узнали подлинное положение Японии в мире, познакомились с материально-духовной культурой и наукой Запада. Субъективно европейцы в Японии могли быть грубыми, алчными и далеко не лучшими представителями европейской цивилизации, но объективно они были представителями более высокой культуры. Сами японцы оказались хорошими учениками - нехватка икон была возмещена их копированием, что положило начало японо-европейской школе живописи Ега (взгляд на мир европейскими глазами). В результате всеобщего увлечения географией и навигацией географические карты изображались даже на ширмах и веерах. Японо-буддийская среда не просто пассивно воспринимала еврохристианское влияние: ее крещеная прослойка выдвигала из собственных рядов неординарных христианских мыслителей.
2. Параллельно тенденции к еврохристианизации не менее мощно проявила себя и реакция культурного отторожения. Восприятие китайской культуры начиная с сер. VII в. происходило по инициативе самой Японии в самом начале ее цивилизационного развития - поэтому китайское органично вошло в жизнь японского общества. Внедрение еврохристианских ценностей происходило по инициативе европейцев, когда японская культура уже сложилась (сами иезуиты полагали, что надо срочно "спасать" страну, в которой "сатана прочно уКоренился").
^ Типичными аргументами японской стороны против христианизаци были:
a) бросающееся в глаза несоответствие между поведением христиан и нормами их религии;
б) противоречивость христианства с точки зрения логики японцев (если христианский Бог создал человечество, то почему он сразу сам не подарил японцам свое учение, а передоверил эту работу португальцам через полторы тысячи лет? Как можно поклоняться слабому, убогому, беспомощному Христу? Почему вообще возможно распять Сына Бога? Почему Св. Мария дала жизнь безотцовщине?);
в) несовместимостью христианства с основами японской культуры:
- христианство подрывало социально-политическую стабильность военно-феодального общества, так как главное для христиан - обязанности перед Богом, а не перед военно-бюрократической иерархией;
- из-за традиций исповеди и отпущения грехов японцы рассматривали христианство как "опасное учение", в котором "священник - опора разбойников и учитель мятежников и убийц";
- с японской точки зрения абсурдно и опасно для общества отдавать жизнь за Веру, а не за конкретного господина-сюзерена;
- японский политеизм позволял христианству войти на равных в религиозный пантеон, но христианство претендовало на особый уникальный статус религиозной монополии, поскольку "нехристи" не могут спастись в загробной жизни;
- антропоцентризм христианства противопоставляет человека животному миру, бессмертную человеческую душу смертной душе животного, что противоречит буддийскому учению о карме.
В первые десятилетия японо-европейских контактов тенденция "за" явно превалировала над тенденцией "против" еврохристианизации:
- поверхностное культурное взаимодействие в форме узнавания есть относительно длительный процесс, предшествующий глубинной реакции отторжения. Феодальная верхушка восприятием новой экзотической христианской культуры пыталась на первых порах развеять скуку островной жизни;
- взаимоотношения Японии с европейцами определялись не столько факторами культурного взаимодействия, сколько политико-экономическими и социальными причинами, способствовавшими на первых порах успехам еврохристианизации;
- феодальный класс Японии выгадывал от противопоставления христианства буддийской церкви с ее огромным монастырским землевладением и политическим влиянием: в диспутах с буддийскими монахами европейцы искусно использовали распри буддийских сект в борьбе за монопольную трактовку буддизма и достижения европейской науки к посрамлению буддийских прелатов и канонов;
- в условиях усобиц владетельные князья конкурировали между собой за право торговли с португальскими купцами, единственными поставщиками огнестрельного оружия, а купить оружие можно было лишь посредством собственного крещения или покровительства христианству;
- христианизация низов японского общества была преимущественно добровольной как форма протеста против отрыва буддийской церкви с ее богатствами от народа. К тому же, христианство оптимистичнее буддизма с его страхом жизни плюс христианин мог легко уйти в рай, а буддист только после больших подношений церкви. Если буддизм в свое время насаждался в Японии сверху заинтересованным в этом феодальным классом, то процесс христианизации шел преимущественно снизу. Гибкая тактика миссионеров (подкормка голодающих в 1554 г., создание католических школ и другая черновая работа) ускоряла христианизацию низов.
Представляет интерес оценка японцев миссионерами: приветливы, любознательны, чистоплотны, с довольно высоким культурным уровнем, низшие классы "не так грубы", как в Европе и вообще "среди неверующих нет народа, превосходящего японцев", однако отмечалось также этническое самомнение японцев.
Через 40 лет после начала японо-европейских контактов отношения двух сторон обостряются. Правители страны начинают понимать, что христианство ведет к эрозии религиозно-нравственных основ и духовного единства японского общества. Островитяне становятся свидетелями свар в европейской среде между португальцами и испанцами, между католиками и протестантами. Не сложились по христиански братские отношения между миссионерами и их японскими адептами, не допускаемыми на более высокие уровни христианско-церковной иерархии (миссионеры рассматривали японцев просто как "массу", пассивно предназначенную к обращению в единственно истинную веру). Это привело к довольно заметному ренегатству из японо-христианских рядов. С 1587 г. издаются антихристианские эдикты правителей страны, позднее начинаются казни последователей опасного вероучения (к 1612 г. казнены 132 человека). Любопытно, что после казней на крестах толпы присутствующих растаскивали кусочки крестов как "чудодейственные амулеты".