Рассказ об опоязе I (с. 68-80) II (с. 80-91) III (с. 91-9)
| Вид материала | Рассказ |
- Iii. Продукия, ее особенности 6 III описание продукции 6 III применяемые технологии, 2464.73kb.
- Николай Михайлович Карамзин. II. Запись темы, эпиграфа (слайд 1). III рассказ, 52.95kb.
- О. В. Становление речежанровой компетенции в онтогенезе на материале речевых жанров, 126.34kb.
- Iii всероссийский открытый конкурс, 61.81kb.
- И. С. Тургенева «Свидание». Рассказ, 106.41kb.
- Греки в риме в III в. До н. Э. 1 В. Н. Э, 185.45kb.
- Лекция рассказ в экскурсии, 288.73kb.
- Iii, подтема III, гл. 1, раздел 2, подраздел, 852.91kb.
- Житие Сергия Радонежского» А. С. Пушкин. «Медный всадник» Н. В. Гоголь. «Тарас Бульба», 16.16kb.
- Лекция Россия накануне XX века. 1 марта 1801 года народовольцы "казнили", 42.96kb.
II
Шекспир глубоко вошел в русскую жизнь, в русский театр и в русскую литературу.
Попытки рассмотреть смысл совершающихся событий его пьес были.
Здесь надо выделить Белинского.
В советский кинематограф Шекспир вошел очень разнообразно.
Страна, которая хочет перестроить самосознание человека, очень нуждается в Шекспире.
Шекспир – это пересмотр уже существующей фабулы, который может показаться повторением, но наше время, время новых высказываний, нуждается в сюжетах Шекспира.
Не будем перечислять всех успехов и достижений в прочтении и постановке пьес Шекспира.
Они общеизвестны.
Но есть и потери.
Это «Король Лир», с которым спорил Толстой; он отодвигал его к тем временам, когда появилась сама фабула власти.
Тогда несколько поспешно казалось, что выделение шекспировского смысла – это проблема самосознания, переплетающаяся с религиозным сознанием.
Поэтому нахождение места Корделии в истории человеческого сознания считаю современным вопросом не только театрального, но и общефилософского смысла.
Когда в хороших переводах и толкованиях пишут о Корделии со словами сожаления, эти заявления как бы свидетельствуют о том, что она персона «нон грата».
И это разговор как бы о другом.
Антигона, Корделия и Анна Каренина требуют от человечества не сожаления, а понимания.
Еще не начата работа понимания направленности трагедии.
Вот почему считаю, что работа Александра Строганова о Короле Лире важна и требует рассмотрения.
Это очень серьезно.
Есть высокие горы.
Снег венчает эти горы и рождает реки.
Корделия не венчает и не заканчивает ничего, нет, – она река великих гор.
И мы можем даже назвать имя этой горы.
Изгнанный и униженный – в эпосе, в мифах, сказках поднят наверх после многих испытаний и унижений.
Давид победил Голиафа.
Золушка оказалась главной.
Зачем надо, чтобы Моисей появился так странно, в корзине, плывущей по Нилу, где ребенка в камышах находит дочь фараона?
Моисей родился у Амрама и Иохаведы, был опущен матерью в осмоленной корзине в камыши на Ниле, потому что фараон распорядился об избиении всех еврейских младенцев.
Мальчика находит дочь фараона, тайно воспитывает его, дает блестящее образование.
По одной из версий само имя «Моисей» означает «взятый из воды» – «му-ши»; или «мо» – вода, «удше» – «спасение из воды».
Изгнанник становится героем.
Новым героем.
Человека выгоняют из жизни, лишают его наследства, дарят ему в насмешку кота.
Кот в сапогах ждет очереди.
«Кот в сапогах».
Сказка поднимает униженного на самый верх.
Посмотрите, сколько изгнанников в «Тысяче и одной ночи».
Эпос лежит как бы вне трагического центра.
Но эпос дает ту верную форму, внутри которой размещается трагедия – и современная психологическая драма, которая как бы разламывает эту форму и дает психологию внутренних связей.
Я снова приведу слова Пушкина из плана статьи «О народной драме и драме “Марфа Посадница”».
«Что развивается в трагедии? Какая цель ее? Человек и народ.
Судьба человеческая, судьба народная.
Вот почему Шекспир велик».
Далее Пушкин пишет, повторим еще раз:
«Но привычка притупляет ощущения – воображение привыкает к убийствам и казням, смотрит на них уже равнодушно, изображение же страстей и излияний души человеческой для него всегда ново, всегда занимательно, велико и поучительно.
Драма стала заведовать страстями и душой человеческою».
Гамлет ощущает королевский двор как тюрьму. Пафос трагедии направлен против спокойных людей.
Драма Чехова показывает главного героя не для того, чтобы его пожалеть, а чтобы осудить мир, который его уничтожил.
Это суд не над ним, не над героем. Трагедия Шекспира – это трагедия будущего.
Почему венецианский мавр, а он нужен Венеции, почему он должен погибнуть?
Потому что он еще будет воскресать и снова погибать через четыреста лет в Англии.
При стрельбе полиции в народ.
В других красках, в другом цвете.
И человек будущего, герой «Чайки», погибает.
Он принадлежит другой системе.
Поэтому и освистывается «Чайка» так злобно маленькими писателями, которые пишут про то, что есть. Это они понимают. Они понимают, что не они принадлежат будущему.
Трагедия основана на узловых моментах изменения нравственности.
Восхождение людей, несогласных с обычным ходом: человек будущего, пришедший не в свое время. Но так как эти узловые моменты повторяются – то современный человек смотрит драму и вспоминает свои столкновения.
По-настоящему кровавое время восстанавливает ту кровавость, о которой говорил Пушкин в статье о драме.
Нужно возвышать униженных.
Надо посмотреть, не была ли гонима, тайно гонима Жанна Д'Арк в детстве.
Почему Эдип выброшен из жизни – даже без возможности ползать?
Эдипу прокололи ноги, связали сквозь раны веревкой и бросили.
Эпос лежит как бы вне центра трагического, но вокруг него.
Миф скрещивается со сказкой.
Сказка подправляет миф.
Слава слабому, униженному.
Не так, совсем не так.
Ставится вопрос: что такое слабый, что такое сильный?
Посмотрите русские сказки, посмотрите арабские сказки – сколько их, предназначенных к уничтожению.
Почему Эдип выброшен – даже без возможности ползать?
О нем было прорицание.
Его находят. Он спасен.
Но посмотрите, как через эту перипетию проверяется случай, место его в закономерной картине бытия, куда входит судьба.
Бессмертен «Гадкий утенок».
Он был безобразен – то есть он безóбразен; этот образ не знали утки, и даже собаки не знали; собаки и утки этого двора.
Давид Копперфильд.
Крошка Доррит.
Крошка Доррит, маленькая, совсем маленькая, ее все обижают, потом она стала главной.
«Принц и нищий».
Илья Муромец, Добрыня Никитич, Алеша Попович – мужик, дворянин, попович.
Но удивительно, даже в «Ревизоре» Гоголя как причудливо возвышен «герои», которого должны бы арестовать за неуплату долгов гостинице и харчевне.
Иван, третий сын русских сказок, был дураком; он на все давал ни на что не похожие ответы, и это была своеобычность.
Он оказался правым.
Так что умные люди должны изучать слова дураков и безумных.
Король Лир приносит на своих руках мертвую дочку как свидетельство столкновения будущих поколений.
Погибает король Лир, который на своих руках вносит свое будущее.
В век войн и революций драма короля Лира и Корделии становится еще более злободневной.
И эта роль была потеряна.
«Блаженное неведение критиков», – сказал Пушкин по поводу Шекспира (слова из плана к статье «О народной драме и драме “Марфа Посадница”»).
То, что печатается в рецензиях и переводах, – это непонимание временное.
Неполнота этих текстов объясняется неполнотой понимания переводчиками задач Шекспира.
Время само себя не понимает.
Учитесь широте шага.
В Библии сказано: умер, насыщенный днями.
Я насыщен днями. И я очень заинтересован в истории Корделии.
Ведь что я пишу?
Я пишу рецензию на все еще не поставленную пьесу.
Посмотрите: «Гамлета» с Мочаловым ставили раз десять.
Восемь раз смотрел Белинский как бы разные пьесы.
И написал, в сущности, восемь разных рецензий.
Это было восемь разных Гамлетов.
Велика загадка великого произведения.
Утверждение Шекспира – это утверждение о разности разных эпох.
И, может быть, пришло время еще одного утверждения – утверждения потаенной и погибшей судьбы.
Пересмотр судьбы Корделии.
Убитой современниками.
Мысль о торжестве униженного – мысль фольклорная.
И Насреддин – шутливый человек, его шутки опровергают время.
Для конечного торжества шута, человека, отвергавшего эпоху, нужна была революция.
Беда того времени, у которого есть необходимость вычеркнуть то драгоценное прошлое, что его создало, – и старое фольклорное ощущение неправильности семьи, произвола в семье, защиту младшего обиженного человека, получившего неверную долю наследства.
Золушка и всем нам знакомая героиня «Сказки о царе Салтане» Пушкина; третья, младшая, осмеивается сестрами, которые предлагают взамен ее обещаний хороший стол и хорошее платье.
Вот эта не совсем оцененная сказка о мальчике, который вырастает в бочке, плывущей по морю, спасает мать и строит государство на берегу, утверждая ее и свою новую правоту.
Пушкин знал.
«Сказка о царе Салтане» – это не слепок с «Короля Лира», нет – это самый настоящий «бродячий» сюжет, который возвращается в форме сказочного эпоса и благополучия.
Причем «Сказка о царе Салтане» принадлежит драматургии в большой степени, чем стихии сказочного фольклора.
Обычная фабула сказки о том, что герою помогают.
В «Сказке о царе Салтане» герой в главных событиях участвует сам.
Он делает лук, стрелу.
Убивает преступника.
Нужно как на самых крупных легкоатлетических соревнованиях, нужно взять еще один барьер, имя которому Корделия.
Корделия не имела в театре своего триумфа.
Но здесь есть то, с чем нельзя согласиться.
Говорят, что Кент это Дон Кихот.
Это неверно.
Почему?
Кент не заблуждается.
Почему для меня это важно?
Да потому, что Дон Кихот там наверняка что-нибудь бы напутал.
Шекспир пользовался старой фабулой в своей вещи, вкладывая новое значение, новое понимание человеческих отношений.
Теперь надо рассказать про Антигону.
Антигона была дочерью Эдипа и его жены Иокасты, которая, неведомо для него, была его матерью.
В этом и состояла одна половина страшного предсказания Эдипу.
Первая половина предсказания в том, что он убьет отца.
Было одно.
Случилось и другое.
Когда это открылось Эдипу, Эдип в отчаянии выколол себе глаза, а Иокаста лишила себя жизни.
Антигона была сестрой Этеокла, Поливика и Исмены, детей Эдипа.
Старый и слепой Эдип отправился в изгнание, в Колон, город Аттики.
Его сопровождала Антигона. После смерти Эдипа Антигона вернулась в Фивы.
Здесь она предала земле тело Полиника, погибшего в походе и оставшегося непохороненным из-за запрещения Креона, нового властителя Фив.
За нарушение запрета Креон осудил Антигону на погребение заживо.
Жених Антигоны, Гемон, сын Креона, умертвил себя в отчаянии.
Лишенный короны царь Эдип, предшествуя королю Лиру, проходит по путям драматургии.
Шекспир взламывает эпос и в ядре трагической сердцевины устанавливает верные связи верной психологии.
Антигона родная сестра Корделии.
Шекспир растолковал Антигону.
По Строганову 1, Корделия пережила событие своей душевной жизни.
1 Не напечатано. – В. Ш.
Событие это произошло до начала первой сцены.
О нем можно рассказать словами стихотворения «Пророк»:
Отверзлись вещие зеницы,
Как у испуганной орлицы.
Оно столкнуло Лира с новым человеком, с новым поэтом, с новой Корделией.
Соединенное с раскрытием замысла Лира, оно дает сюжет пьесы.
Шекспир – мальчик, который учился в деревенской школе, который не имел постоянного места работы. Охранял лошадей на площадях Лондона за подачки.
Может быть, то, что я говорю, преждевременно, но сама преждевременность позволяет говорить несколько длинно.
На Востоке животное, которое приходит в дом случайно, охраняется. Оно предсказывает будущее.
И то, что я пишу, оно, может быть, преждевременно, но, мне кажется, оно несет нечто драгоценное.
Понимание женской роли.
Счастливой даже своим несчастьем.
Счастливой женской судьбой. Хотя судьба оканчивается ее казнью. Или начинается казнью, если хотите.
И то, что это не признано ни одним театром, это хороший признак.
Но мир достаточно велик для того, чтобы увидеть, что ему нужно.
Однако нередко происходит так, что люди приходят раскапывать погребение.
Как это бывает при раскопках больших курганов, ну, скажем, холма Гиссарлык; раскапывая в верном месте, напали на древний город.
У молодого Шекспира была пьеса – «Укрощение строптивой».
Корделия в «Короле Лире» – это великое торжество строптивой.
Ведь ее замечание отцу, королю, который привык, чтобы его слушались, – что мужа она тоже будет любить, ведь она сказала обычнейшую правду.
Женщина из семьи, которая ее родила, переходит в семью, в которой она сама рожает.
Самый острый конфликт.
Анализ произведения похож на работу Пенелопы: приходится распускать сотканную ткань.
Великий исследователь человека – это Шекспир.
И самый великий из его исследователей – Толстой, который распустил ткань истории короля Лира и говорил «невозможно» и что «старые мотивы лучше».
Толстой сам утвердил великое очищение себя от того владычества, которое, казалось, не связано с богатырской силой.
Той силой, что заставляет сражаться оленей и людей.
Я не умею легко решать вопросы, потому что давно живу не в реальной литературе, а в реальностях литературы.
Это моя обретенная родина.
Король Лир – Толстой наказан тем, что ограничивали его пользование его же денежным могуществом.
Они не позволяли ему стать тем, чем он хотел быть.
Толстой хочет быть изгнанником.
Толстой в лучшем положении, чем король Лир.
Главное имущество – корона – авторские права после 1881 года – все еще оставалось у Толстого.
Но одно то, что король прикасался к короне, лишало его силы.
Его сила была в отречении.
Искусство не знает обычного вчерашнего дня, оно живет всеми днями в неделю; годами и тысячелетиями.
Удивительная особенность шекспировской пьесы в том, что там есть та знаменитая капля, которая собирает в себя весь мир.
Великий театр знает, как трудно изменить население сцены.
Как трудно вводить новые страдания и разрешать их.
Думаю, о том, кто заметил, что на острие мировой театральной драмы пропала роль Корделии.