Рассказ Чудо
| Вид материала | Рассказ |
- Евгений Шварц Обыкновенное чудо, 755.65kb.
- В. П. Лега Проблема чуда с точки зрения современного научного и христианского мировоззрения, 169.8kb.
- Приключения Тома Сойера». 11. Д. Лондон. «Сказание о Кише», «Любовь к жизни» идр рассказ, 10.96kb.
- Приключения Оливера Твиста» К. Паустовский П. Мериме. Новеллы Э. Л. Войнич «Овод», 8.46kb.
- Чудо пластмасса, 57.02kb.
- Урок № Тема урока: «Чудо музыки в повестях К. Паустовского», 79kb.
- Детская Филармония Вольфганг Амадей Моцарт. Страницы жизни и творчества, 193.63kb.
- Существует дизайнерская одежда, дизайнерская обувь, но приходилось ли вам слышать, 23.24kb.
- Н. Н. Носова и В. Ю. Драгунского Архипова Вера Владимировна учитель начальных классов, 135.7kb.
- Положение о городском конкурсе детского литературно-художественного творчества «Земное, 48.98kb.
Рассказ
Чудо
Лешка с интересом смотрел фильм про блокадный Ленинград. Как всех ребят его возраста, его мало интересовал исторический сюжет. Гораздо больше нравились кадры, где горели и рушились дома, пикировали самолеты, красиво и ярко вставали ало-пыльные цветы взрывов, стрекот пулеметных очередей прерывался метким выстрелом снайпера. Хотя Лешке было уже 10 лет, его родители не особо поощряли такие фильмы, но против этого мама не протестовала. Она тихонько ушла в свою комнату и Лешке не мешала.
Но этот фильм немного отличался от привычных блок-бастеров. Это было трудно объяснить, но как-то не радовали языки огня, вырывающиеся в окна жилых домов, от взрывов герой не отлетал на пару метров живой - здоровый, а падал на землю гротескной изуродованной куклой. Да и не выглядели герои фильма очень героически: худые, с землистыми лицами. В основном это старики, женщины и девушки. А еще очень много детей. Те, что постарше работают на заводах – делают снаряды, ремонтируют военную технику. А младшие тихо сидят дома, ждут старших, не играют в футбол или прятки, не бегают на улице, а двигаются, как маленькие старички – медленно и экономно. А еще они умирают от голода и холода.
И вдруг Лешка замер – на экране появилось лицо мальчишки с огромными синими глазами на маленьком исхудавшем личике. Ему было лет пять, он тихо опустился в сугроб и смотрел на синее небо, а маленькая снежинка опустилась ему не щечку и не таяла. Лешку затрясло, он выбежал в свою комнату и рухнул в кровать. Мальчики не плачут, но если не заплакать сейчас, то сердце просто разорвется… и тут, сам не понимая, что он делает, он вышел на кухню, отрезал ломтик хлеба и положил его под подушку. Он зажмурился от боли, что рвала его сердце, и так сильно захотелось ему в этот миг, чтобы вот этот кусочек сейчас исчез, оказался там, за 70 лет до этого момента, чтобы эти мальчишки и девчонки получили еще один маленький шанс выжить, что просто потерял сознание.
Утром Леша проснулся с тяжелой головой – пора в школу. Заправляя постель, он поднял подушку, и замер…сразу вспомнилось вчерашнее, а хлеба не было. Даже крошки пропали! Слабость навалилась чугунной тяжестью, в голове перепуганными мышами метались мысли: «Как? Куда? Где хлеб? Мама? Но тогда остались бы сухие колючие крошки, а их нет! Вообще ничего НЕТ!!!». Все надо проверить, попробовать еще раз, сегодня.
В этот день Лешке не поставили несколько «пар» только потому, что выглядел он, мягко сказать, неважно. Домашние задания тоже выполнялись больше по обязанности. Леша ждал ночи! Ждал со страхом, недоверием, надеждой и сомнениями. Мама, напуганная его состоянием, уложила его пораньше, но ему удалось тихо положить ломтик хлеба под подушку. Ночью он пропал…
Так у Алексея появилась своя маленькая большая тайна.
Прошло несколько месяцев. Каждый вечер меленький ломтик отправлялся к Леше под подушку, каждое утро его там не оказывалось.
Исчезал всегда только один кусочек. Всегда это был только черный хлеб. Пышные сдобные булки, печенье и пряники оставались на месте, белый хлеб тоже. Лешка помнит тот ужас, когда попробовал заменить маленький ломтик черного хлеба булочкой и больше никогда не заменял один продукт другим, просто добавлял еще что-нибудь.
В пасхальные праздники Алексей решился зайти в церковь и попросить о беседе священника. Это был высокий, довольно немолодой мужчина крепкого сложения. Подойти к нему с такой просьбой Алексею было решиться нелегко, но жажда понять, что же происходит, была сильнее.
После службы батюшка отвел его в маленькое помещение, усадил в деревянное кресло, сам сел напротив и тихо сказал: «Говори». Лешка говорил долго и путано, сам себя перебивал и торопился, а когда, выговорившись, замолчал, то долго ждал ответа.
- Это невероятно! Я бы даже сказал, что это – чудо. Не то, что ты мне рассказал, нет-нет, я верю тебе. Все произошло именно так, как ты говоришь. Чудо, что ты пришел с этим именно ко мне.
Давай поступим так: ты никому ничего не говоришь, никому об этом не рассказываешь, не хвастаешься. Это – тайна! Твоя и моя… Поступай, как считаешь нужным – оставляешь хлеб или прекратишь – решение это принимаешь только ты. Сам.
Через год мы встретимся снова, если ты захочешь. И поговорим об этом снова. Мне много хочется тебе рассказать, но пока я не имею права тебе ничего говорить.
И вообще, заходи сюда почаще, помощь тебе обязательно понадобится. Год тебе предстоит пережить нелегкий.
Вот и весь разговор. О том, что год его ждет нелегкий, Леша понял с наступлением школьных каникул. Мама отправила его в выездной лагерь, подышать свежим воздухом, побегать от души на природе.
Получился маленький кошмар. Очень быстро мальчишки-соседи заметили маневры Лешки с хлебом и подушкой. Посыпались оскорбления, насмешки, издевательства. Лешке очень часто хотелось все рассказать, оправдаться, даже похвастаться своим маленьким чудом. Хотелось даже все бросить. Но как только это желание становилось невыносимым, вспоминался священник с его напутствием и нетающая снежинка на лице ребенка. Приходилось терпеть…
Но с окончанием лагерной смены ничего не закончилось. Кто-то из ребят по приезде домой рассказал друзьям о «тихушнике, что по ночам тихо под одеялом трескает хлебушек». Насмешки посыпались на бедную Лешкину голову с новой силой. За советом и помощью снова Алексей пошел к батюшке.
- Не огрызайся, не обижайся, будь тверд в этом испытании. Они не ведают, что творят, они еще недостаточно возмужали, не то, что ты. Терпи, все скоро прекратится.
И действительно, заметив, что оскорбления, насмешки и издевательства никак не выводят Алексея из равновесия, мальчишки прекратили свои развлечения
Прошел год. Алексей повзрослел и окреп. Все осталось по-прежнему, хлеб неизменно исчезал, а душа Алексея наполнилась покоем и чувством собственного достоинства. Теплым апрельским вечером Алексей вновь переступил порог церкви.
- Здравствуй, Алеша, я ждал тебя, проходи, присаживайся. Прежде чем я тебе все расскажу, посмотри, пожалуйста, на этот снимок. Он сделан в декабре 1943 года.
Со снимка на Лешку смотрели маленькие детские мордашки. Они очень напоминали ему тот кадр из фильма: такие же землисто-серые лица, нездоровая худоба. Но вот только глаза у ребят были другие – в них нет той тоски и обреченности, в детских взглядах светится надежда.
- Этот снимок сделан сразу после того, как детский дом моего деда эвакуировали по Дороге Жизни. Выжили все, кто был в этом детском доме, а этому никто не верил. В те годы, в условиях жестокого мороза и страшного голода Блокады это действительно было чудом. Когда воспитатели рассказывали о том, что спасло жизнь этим детям им или не верили, или грозили арестом. Но дети помнили. А потом рассказали своим детям… и внукам. Просто каждое утро в течении целого года на одном из столов появлялась горка из ломтиков черного хлеба. Их всегда было одинаковое количество. Он всегда был очень свежим, мягким и ароматным. Этот хлеб спас 154 ребенка от голодной смерти – самой тяжелой, самой долгой и самой несправедливо мучительной смерти – смерти от голода.
Не спрашивай меня, Алексей, сколько там было кусочков! Я не имею права сказать тебе об этом. Я знаю, что ты будешь делать это всю жизнь. Просто позволь мне поцеловать твои руки, которые дали моему деду шанс выжить, моему отцу – шанс стать академиком, а мне – пройти Чечню и стать священником.
Он вдруг опустился перед мальчишкой на колени и припал сухими губами к нежной коже детской руки.