Адская игра Секретная история Карибского кризиса 1958-1964

Вид материалаДокументы

Содержание


Глава 3 "Ля Кубр" Тактика "салями"
Микоян в Гаване
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   42
^

Глава 3

"Ля Кубр"

Тактика "салями"


1960 год ознаменовался серией событий, предвещавших большой шаг вперед в отношениях Кубы и Советского Союза. Эмилио Арагонес, помощник Че Гевары по военным вопросам, посетил советское посольство в Мехико, наиболее крупное из всех посольств СССР в странах Латинской Америки, чтобы рассказать о шагах, которые намереваются предпринять кубинские коммунисты в окружении Кастро для контроля над ситуацией в стране1. Арагонес опасался антикоммунистического путча под руководством некоммунистического крыла Движения 26 июля во главе с и.о. министра иностранных дел Марсело Фернандесом и комманданте Фаустино Пересом. Фернандес и Перес представляли умеренное течение. Именно Перес пригласил Герберта Мэтьюса из газеты "Нью-Йорк тайме" в горы Сьерра Маэстра в 1957 году, когда многие считали, что Кастро погиб. Молодой Арагонес пояснил, что левые в Движении 26 июля рассматривали таких людей как Арагонес и Перес помехой на пути радикализации кубинского общества и желали избавиться от них.

Убеждая, что Фидель Кастро примет социалистическую революцию, Арагонес сообщил Москве, что в скором времени будет создана новая партия "Революционный союз", которая объединит все левые силы революционного движения под руководством Кастро. До этого кубинский лидер намерен провести радикальную аграрную реформу, направленную на раскулачивание, национализацию банков и объединение промышленных предприятий в "центры обрабатывающего производства". INRA и эти центры станут основой командной экономики и новой политической системы Кубы. В будущем кубинском парламенте будут заседать только представители государственных сельхозкооперативов и государственных предприятий2.

В течение месяца некоторые амбициозные планы коммунистов воплощались в жизнь с удивительной быстротой. Джесус Сото, ученик Рауля Кастро, стал во главе профсоюзов Кубы3. Большие кадровые перемены произошли в самом Движении 26 июля. Фидель Кастро сместил Марсело Фернандеса с поста руководителя Движения и уволил из МИД. Советское посольство в Мексике отметило устранение Фернандеса как "победу друзей", т. е. кубинских коммунистов4.

Кремль сделал вывод об улучшении отношений Фиделя Кастро с НСП и ужесточении его антиимпериалистической политики5. Через Карлоса Рафаэля Родригеса он передал Москве, что при правильных действиях можно добиться изменений внешней политики Кубы. По мнению Кастро, наиболее трудная проблема заключалась в неприятии кубинским обществом союза с СССР. В качестве пробного камня Фидель Кастро предложил наладить официальные отношения с чехами. Если все пройдет гладко, наступит очередь Москвы.

Кремль понимал, что обнадеживающие перемены отчасти объясняются двумя инициативами Кастро, предпринятыми после первоначальной отмены визита Микояна. В середине декабря Москва приказала офицеру КГБ, работавшему заместителем директора советской выставки в Мехико, немедленно прибыть в Гавану к Алексееву с сенсационной информацией для кубинского лидера6. Узнав от польских и чешских источников о заговоре против правительства Фиделя, Кремль просил конфиденциально уведомить об этом Кастро7. Эта информация оказалось ложной, однако советское предупреждение Кастро призвано было показать обеспокоенность Хрущева ситуацией на Кубе. Месяц спустя Кремль принял решение одобрить секретную операцию, разработанную в Праге, по поставке чешского стрелкового оружия на Кубу8

К концу января Кастро объявил, что готов пригласить Анастаса Микояна посетить Кубу и открыть в Гаване торгово-культурную выставку СССР. Казалось, шаги Кремля и действия просоветского лобби в Гаване не остались без внимания.
^

Микоян в Гаване


4 февраля 1960 года Фидель Кастро лично приветствовал Микояна у трапа самолета. Вместе с Фиделем были члены "символического" правительства, его министры и истинные правители - "барбудос", которые, по словам сопровождавшего Микояна офицера КГБ Н С Леонова, составляли элиту, пользующуюся уважением на Кубе благодаря участию в боях в Сьерра Маэстра

Накануне визита Микояна Кастро был в приподнятом настроении Он напомнил Алексееву, что не понимал страха кубинских коммунистов перед вторжением США на Кубу. Он сомневался, что Эйзенхауэр решится на это "Все попытки США вторгнуться на Кубу обречены на неудачу"9. Более того, он исключил возможность угрозы режиму со стороны внутренних оппонентов. Единственно, что грозит Кубе, это экономическое удушение Куба слаба экономически и в этом плане полностью зависит от США Экономические санкции, по словам Кастро, нанесут удар по кубинскому народу.

Хотя Кастро признал, что у революционной Кубы есть уязвимое место, он хотел дать понять Кремлю, что никогда не уступит американскому империализму. КГБ сообщал советскому руководству, что, по мнению Кастро, за 1-2 года США смогут полностью разрушить кубинскую экономику. "Но никогда даже при смертельной опасности, - телеграфировал Алексеев в Москву, - Кастро не пойдет на сделку с американским империализмом"10 Кастро надеялся, что в крайнем случае Советский Союз придет на выручку

Таким образом, Кастро намеревался использовать визит Микояна для обсуждения экономических вопросов 3 февраля на неофициальном обеде Кастро рассказал Алексееву, что Куба хотела бы экспортировать сахар и импортировать нефть из СССР Несколькими днями позже Че Гевара продолжил дискуссию на эту тему. Пригласив Алексеева домой, Гевара сообщил, что кубинское правительство решило обратиться к Микояну с просьбой о содействии в получении крупного кредита. В ноябре Алексеев и Кастро говорили о 100-миллионном кредите, теперь эта сумма возросла до 500 миллионов долларов Как всегда при обсуждении советской помощи, Гевара подчеркивал, что Кремль может открыто объявить о кредите. По его мнению, действия Советского Союза образумят США. "Для Кубы очень важно, - сказал Гевара Алексееву, - быть независимой от США и продемонстрировать это"11

Микоян и Кастро обсуждали пакет торговых кредитов в охотничьем домике Фиделя в Лагуна-дель-Тесоро 13 февраля незадолго до отбытия Микояна в Москву. Беседы проходили гладко, так как осенью Москва уже приняла решение о предоставлении торговой и финансовой помощи Кубе, а также рассматривала вопрос о восстановлении дипломатических отношений. Фидель очаровал Микояна. Впервые старый большевик встретил удачливого революционера вне России и Китая. В узком кругу советской делегации Микоян высказался предельно откровенно "Да, он настоящий революционер, совсем как мы. У меня было чувство, что вернулась моя молодость"12

При всей революционной риторике советское руководство оказалось не столь щедрым, как надеялся Кастро Микоян согласился только на 100-миллионный кредит, предоставление которого намечалось на декабрь 1959 года, а не на 500 миллионов, как просили кубинцы. Однако Москва дала согласие на закупку 5 млн тонн сахара в течение трех лет. Сахарная сделка удовлетворила кубинцев, хотя цена была ниже мировой и только 20% оплачивалось конвертируемой валютой13.

Для США визит Микояна на Кубу означал "шаг к разрыву еще оставшихся связей между Кубой и сообществом стран американского континента"14. Для многих в администрации Эйзенхауэра он символизировал провал политики толерантности государственного секретаря Гертера по отношению к Кастро в надежде убедить его в поддержке США либеральных реформ, а если эта линия окажется неудачной, то найти предлог для свержения режима Кастро с помощью оппозиционных сил внутри Кубы и за рубежом.

Адмирал Арли Берк, командующий ВМС, был наиболее жестким критиком "политики сдерживания", проводимой госдепартаментом. "Громогласный" Берк, который проявлял особый интерес к Кубе из-за наличия на ее территории военно-морской базы Гуантанамо и близости стратегически важного Панамского канала, высказывался от имени тех в администрации, кто рассматривал Фиделя Кастро как рекламу международного коммунизма. Их логика основывалась на силлогизме:

Фидель для Че Гевары, печально известного аргентинского врача и солдата международного коммунизма, который защищал режим Арбенса в Гватемале в 1954 году, то же, что умеренный Наджиб для тирана Гамаль Абдель Насера15. На карикатурах Че Гевару изображали в виде кукловода; для Берка и его сторонников этот шарж стал символом роли Че в политике Кубы. Берк также не мог забыть и простить похищений братьями Кастро американских моряков. Их почти месяц держали в заложниках. На заседаниях СНБ заместитель госсекретаря Руботтом и Берк постоянно пикировались: каждый раз, когда Берк говорил о влиянии коммунистов в Движении 26 июля, Руботтом осаживал его, ссылаясь на "недостаток доказательств"16.

Визит Микояна дал возможность Берку начать кампанию давления на Кастро. "Куба, по-видимому, постепенно подпадает под влияние международного коммунизма", - писал Берк в госдепартамент, внимательно следя за ходом визита и подписанием советско-кубинского торгового соглашения. Он считал, что настало подходящее время для проведения более жесткого курса:

"Действия, направленные на то, чтобы переломить существующее развитие событий, должны быть решительными. Мы обязаны ликвидировать коммунистическую угрозу и установить на Кубе стабильный дружественный режим". Несмотря на заявления Берка, президент Эйзенхауэр не мог никак определить политику в отношении Кубы17.