Мэтры мировой психологии э. Г. Эйдемиллер И. В. Добряков И. М. Никольская
| Вид материала | Учебное пособие |
- Э. Г. Эйдемиллер в. В. Юстицкий, 4338.05kb.
- Э. Г. Эйдемиллер в. В. Юстицкий, 4331.34kb.
- Книга для заботливых ищущих родителей, психологов, педагогов, дефектологов и методистов, 3605.44kb.
- Книга для заботливых ищущих родителей, психологов, педагогов, дефектологов и методистов, 3713.47kb.
- 5. Проблема психологической защиты человека…, 272.85kb.
- Доклад моу «Никольская сош», 841.48kb.
- Рецензент: к мед н.,доцент И. В. Добряков факультет психологии, 4050.57kb.
- Моу никольская основная общеобразовательная школа публичный отчет об образовательной, 190.02kb.
- Статья опубликована в рубрике "Мэтры", 111.59kb.
- План: Предмет и задачи психологии как науки > Место психологии в системе наук и структура, 1231.11kb.
1.2.2.4. Стандарты взаимодействия
^ Стандарты (стереотипы) взаимодействия — это устойчивые способы поведения членов семьи, их поступки и сообщения, которые часто повторяются. Примерами стандартов взаимодействия может выступать подшучивание членов семьи Друг над другом, подчеркнутое уважение, постоянное выражение недовольства и пр. В таких стереотипах, как правило, доминирует определенное эмоциональное отношение к члену (членам) семьи: обвинение, раздражение, принятие, восхищение, презрение, отчуждение, страдание, тревога и пр.
При этом стандарт поведения одного члена семьи нередко тесно связан со стандартом другого и даже управляет им (циркулирование информации). В семье происходит много повторяющихся событий, и каждое из них является определенным сообщением для всех ее членов. Последовательность стандартов взаимодействия
25
в ряде случаев имеет форму круга. Например, отец недоволен поведением дочери-подростка, которая слушает громкую музыку. Он сердится и начинает выговаривать жене, что та совершенно не участвует в воспитании детей и боится сделать дочери замечание. Женщина не соглашается с тем, что «она плохая мать» и начинает плакать. В результате маленький сын бросается к ней, обнимает и утешает. Отец видит, что матери сочувствуют, а его осуждают, и пинком отгоняет собаку, которая попадается ему под ногу. Дочь заглушает крик отца, плач матери и визг собаки еще более громкой музыкой. Отец злится на дочь и опять повышает голос на мать — все повторяется.
Все стандарты взаимодействия можно рассматривать как семейные коммуникации, которые включают в себя определенные сообщения, то есть имеют определенный смысл для членов семьи. Коммуникация подразделяется на ряд этапов, обеспечивающих процесс обмена информацией между близкими: 1) выбор содержания сообщения, 2) его кодировка, 3) передача, 4) декодировка, 5) выбор содержания ответного сообщения. Послания могут быть одноуровневыми и многоуровневыми. Звук захлопнувшейся двери — одноуровневый, он передается только по слуховому каналу. В непосредственном общении между людьми послания всегда двухуровневые — вербальные и невербальные. Они является конгруэнтными, если их содержание, передаваемое по двум каналам, совпадает. Если муж спрашивает у жены: «Как дела?», а та ему с радостной улыбкой отвечает: «Все хорошо», — это конгруэнтное сообщение, так как невербальная часть соответствует вербальной. Если на вопрос мужа: «Ты меня любишь?» — жена смотрит в сторону и недовольно говорит: «Конечно, люблю, сколько можно об этом спрашивать?» — то сообщение неконгруэнтно, так как между вербальной и невербальной частями имеется противоречие.
Стандарты взаимодействия могут охватывать значительное количество видов поведения в семье и быть весьма длительными. Некоторые из них играют важную роль в происхождении нарушений психического и соматического здоровья и тогда называются патогенными стандартами взаимодействия. Многочисленные исследования показывают, что стиль эмоционального общения в семье, в котором доминируют негативные эмоции, постоянная критика, унижение, устрашение партнера, неверие в него, — ведут к снижению самооценки и самоуважения, росту внутреннего напряжения, тревоги, агрессии и, как следствие, к невротическим и психосоматическим расстройствам. Другим примером.является взаимодействие по типу «двойной ловушки» (характерное для семей больных шизофренией). Его иллюстрацией выступает следующий паттерн отношений между супругами: когда жена за ужином начинает задавать мужу вопросы, касающиеся его работы, он раздражается, считая, что она лезет не в свои дела. Если она молчит и вопросов не задает, он сердится, что она им и его делами не интересуется. В результате каждый раз перед ужином у жены возрастает тревога и страх, что она опять сделает что-то не так.
Еще одним патогенным стандартом взаимодействия является полное или частичное сокрытие какой-либо информации (наличие «семейного секрета»), например, муж, который утаивает от жены, что у него есть внебрачный ребенок, или мать, которая категорически скрывает от взрослой дочери информацию об ее отце.
26
Наличие «семейного секрета» неизбежно вызывает рост тревоги и напряжения, способствует развитию депрессии и разобщенности у членов семьи. Семейные правила составляют внешнюю основу семейных мифов.
1.2.2.5. Семейные мифы
Семейные мифы — это сложные семейные знания, неосознаваемое взаимное соглашение между близкими. Синонимами семейного мифа являются понятия: «образ семьи», «образ мы», «верование», «убеждение», «семейное кредо», «согласованные ожидания», «наивная семейная психология» (Ferreira A. J., et.al, 1966; Мишина Т. М., 1978, 1983; Эйдемиллер Э. Г., Юстицкис В. 2000).
«Образ семьи» представляет собой семейное самосознание как целостное интегрированное образование (Мишина Т. М., 1983). Функцией семейного самосознания является регуляция поведения семьи. «Образ семьи» может быть адекватным и неадекватным. Если позиции родственников согласованы, дифференцированы и динамичны — это выражается в адекватном понятии «мы» и способствует регуляции жизни семьи как в целом, так и на уровне ее отдельных элементов (стиль супружеских и детско-родительских отношений, характер и правила индивидуального и группового поведения).
Неадекватный образ «мы» имеет форму семейного мифа. Его функция заключается в том, чтобы скрыть от сознания отвергаемую информацию о семье и о каждом ее члене. Таким образом, семейные мифы можно понимать как своеобразные защитные механизмы для поддержания единства в семьях (Ferreira A. J. et.al., 1966). Семейный миф включает в себя согласованные селективные идеализированные представления о характере взаимоотношений в семье, которые камуфлируют имеющиеся у ее членов конфликты и неудовлетворенные потребности и создают наблюдаемый публичный образ семьи.
В работе Мары Сельвини Палаццоли с соавторами «Парадокс и контрпарадокс» (2002), которая считается одной из наиболее цитируемых книг по системной семейной психотерапии, подробно анализируются такие типичные семейные мифы, как: «Мы — дружная семья», «Мы — семья героев», «Мы — спасатели». Показано, что семейный миф формируется примерно в течение трех поколений жизни семьи и бывает необходим первому из них в силу своей функциональности. Скажем, образ «Мы — дружная семья» важен в трудных и опасных условиях. Людям кажется, что они могут выжить только вместе, что в их единстве — сила. Однако этот миф становится помехой, если объединения уже не требуется. Так, любой народ, переживший геноцид, считает, что выжить можно только вместе, поэтому миф про дружную семью очень популярен. Но в странах, где войны долго не было, его важность постепенно сходит на нет. И в других поколениях этот миф может мешать развитию нуклеарной семьи, провоцируя трудности отделения детей от родителей и мешая формированию их индивидуальности.
Семейные мифы актуальны не всегда. Обычно они востребованы, когда в семью входит посторонний человек, либо в моменты каких-либо серьезных социальных перемен, либо в ситуации семейной дисфункции. По данным Э. Г. Эйде-миллера (1994), в обследованных им дисфункциональных семьях чаще всего
27
ют от изоляции и тревоги. В то же время излишний ритуализм может быть дисфункциональным. Так, обязательный воскресный обед родителей и детей в доме свекра и свекрови, а также неукоснительное правило — праздновать Новый год только с ними — может вызывать у молодых членов семьи внутреннее напряжение и даже агрессию.
Семейные ценности — это выработанный, открыто одобряемый и культивируемый семейным сознанием идеал, в котором содержатся абстрактные представления об атрибутах должного в различных сферах жизнедеятельности. Семейные ценности входят в психологическую структуру личности каждого родственника в виде важного источника мотивации его поведения (быть образованным и культурным, социально успешным, материально обеспеченным и пр.). Однако любая ценность, выраженная чрезмерно или не подкрепленная физическими и психологическими возможностями членов семьи, как правило, приводит к риску нарушения их психического и соматического здоровья, поскольку они не могут соответствовать особым стандартам жизни и деятельности. Иллюстрацией этого служит требование получить высшее образование от подростка с задержкой психического развития, поскольку такова семейная традиция, или ожидание значительного дохода от молодого человека, который получил профессию библиотекаря и только что приступил к работе.
Общие занятия и увлечения — один из наиболее мощных стабилизаторов семьи. Родителей объединяет забота о детях, профессиональные интересы. Всех членов семьи связывает совместный отдых, посещение театра, просмотр кинофильмов и телепередач, увлечение музыкой и пр. Однако в ряде случаев обязательное участие в общих занятиях вызывает напряжение, протест и конфликты. Пример того — работа зятя на дачном участке у тещи по воскресеньям или посещение подростком вместе с родителями концертов классической музыки, которые он начинает люто ненавидеть.
Семью также стабилизируют эмоциональные отношения, в первую очередь, отношения любви и привязанности. В то же время слепая любовь матери к ребенку или чрезмерная привязанность взрослой дочери к родителям неизбежно приведет к дисфункциям на уровне личности и семьи.
Еще один пример семейного стабилизатора — это супружеские измены. Здесь можно проследить два типичных стереотипа взаимодействия: 1) измена, выяснение отношений, скандалы, примирение или 2) обида, жажда мщения, измена, временное внутреннее примирение с обидчиком (до следующего раза). В первом случае наличие брака позволяет мужчине не жениться на любовнице, дабы не разрушать семью. А возможность порезвиться на стороне делает его супружеские отношения стабильными. Во втором случае тайные эпизодические измены дают женщине шанс получить более высокую оценку и большее внимание, которых нельзя найти у супруга, и тем самым ему отомстить («я считаю, что он это заслужил»), В то же время есть возможность сохранить удовлетворяющие ее с других сторон (материальной, статусной, родительской) отношения с мужем.
Одним из наиболее важных стабилизаторов семьи, с точки зрения семейной психотерапии, выступают болезни ее членов, когда семья объединяется в борьбе с инвалидностью у ребенка или с психическим расстройством у матери. Близкие
30
считают себя обязанными не бросить больного и в ряде случаев, даже несмотря на отсутствие любви и уважения друг к другу, могут годами не разрывать отношений.
Однако нередко соматические расстройства и поведенческие нарушения у члена семьи являются прямым следствием того, что он принадлежит к дисфункциональной (ригидной) семейной системе. Вне зависимости от изменения внешних и внутренних условий она упорно старается сохранить привычные стандарты взаимодействия между элементами своих подсистем и другими системами. В результате такая семья может блокировать актуальные потребности самого слабого члена (чаще всего ребенка или подростка). И тогда у него возникает какое-либо заболевание (соматическое, психосоматическое, психическое) или поведенческое отклонение.
Ребенок как «носитель симптома» позволяет семье удерживать старые сложившиеся отношения. Например, если у него часто болит живот, членам семьи позволено его опекать, ограждать и жалеть. Если и он употребляет наркотики — семья должна его постоянно держать в центре внимания и строго контролировать. Такое симптоматическое поведение является непроизвольным, неосознанным и не поддается регуляции со стороны пациента. Оно оказывает сравнительно сильное влияние на других людей и может быть условно выгодно не только пациенту, но и его близким. Носитель симптома выступает как «идентифицированный пациент» — член семьи, клинико-психологические и поведенческие проблемы которого заставляют родственников объединиться и обратиться за психологической помощью. Однако если семья рассматривается как саморегулирующаяся система, а симптом — как механизм регуляции, то в случае его ликвидации вся система окажется временно неподконтрольной и будет вынуждена перейти на другой уровень функционирования. Спецификой дисфункциональной семьи является ее ригидность, желание сохранить статус-кво, поэтому нередко она неосознанно сопротивляется изменениям и старается сохранить симптом, несмотря на свое обращение к специалисту за помощью.
^ 1.2.3. Концепция патологизирующего семейного наследования. Вертикальные и горизонтальные стрессоры в жизнедеятельности семьи
Формирование, фиксацию и передачу паттернов эмоционально-поведенческого реагирования от представителей одних поколений в дисфункциональных семьях представителям других мы обозначаем термином «патологизирующее семейное наследование» (вариант социального наследования) и рассматриваем как вертикальные стрессоры в жизнедеятельности семьи. В отличие от этого «нормативные стрессы» (критические точки прохождения жизненного цикла семьи) мы обозначаем как горизонтальные стрессоры. Исходя из сказанного, можно дать развернутое определение дисфункциональной семьи.
Дисфункциональная семья — это семья, в которой выполнение функций оказывается нарушенным, вследствие чего возникают предпосылки для возникнове-
31
ния горизонтальных и вертикальных стрессоров. В свою очередь действие стрессоров приводит к дисфункции семьи.
Выраженная семейная дисфункция способствует формированию семейной роли «носитель симптома», которую принимает на себя член семьи, имеющий в ней наименьший социальный статус из-за разнообразных физических или психологических причин. В роли «носителя симптома» он выступает в качестве важного звена в сложном механизме патологической адаптации как индивида с нервно-психическим расстройством, так и дисфункциональной семьи в целом.
^ 1.3. Нарушения жизнедеятельности семьи
1.3.1. Семья в трудной жизненной ситуации
На протяжении всего жизненного цикла семья постоянно сталкивается с трудными ситуациями, которые либо объективно нарушают жизнедеятельность человека или его семьи, либо субъективно воспринимаются им как сложные и потому не могут быть преодолены самостоятельно (Бойко В. В. с соавт., 1999; Эйдемил-лер Э. Г., Юстицкис В., 1999). В одних случаях такие ситуации бывают следствием неблагоприятного воздействия социальных процессов. В других — результатом действия горизонтальных и вертикальных стрессоров.
К первой группе (неблагоприятное воздействие социальных процессов) можно отнести следующие факторы:
1. Глобальные: войны, терроризм, экологические катастрофы, природные бедствия (землетрясение, наводнение), техногенные катастрофы (взрывы, пожары, аварии и пр.).
2. Макросоциальные: национальные и этнические противоречия, экономические кризисы, культурное противостояние, миграция и отрыв от родной среды.
3. Микросоциальные: конфликтные отношения с соседями, образовательными и производственными учреждениями, армией, правовыми институтами.
Ко второй группе — горизонтальным и вертикальным стрессорам — относятся такие:
1. Трудности, возникающие при переходе от одной стадии жизненного цикла к другой (заключение брака и приспособление к совместной жизни, налаживание отношений с родственниками, появление ребенка и его воспитание, уход детей из семьи и пр.).
2. Трудности, вызванные с необходимостью параллельного решения сразу многих проблем на определенной стадии жизненного цикла (одновременное ведение домашнего хозяйства, воспитание ребенка, завершение получения образования, освоение профессии и решение жилищной проблемы).
3. Трудности, связанные с неблагоприятными вариантами жизненного цикла (отсутствие в семье одного из членов, появление отчима, рождение внебрачного ребенка, наличие больного члена семьи, патологизирующее семейное наследование).
Базируясь на этих критериях, можно определить примерный круг семей, которые с наибольшей вероятностью будут нуждаться в оказании психологической помощи.
1. Семья, проживающая в деструктивном районе (локального вооруженного противостояния, социальных или этнических конфликтов, экологического, экономического неблагополучия, пострадавшего от стихийного бедствия, техногенной катастрофы и пр.).
2. Семья на разных этапах жизненного цикла (молодые супруги без детей, ожидающие ребенка, с новорожденным ребенком, с ребенком дошкольником, младшим школьником, подростком и пр.).
3. Неполная семья (оставшаяся без матери или отца в результате их смерти или развода).
4. Семья одинокой матери.
5. Семья многодетная.
6. Семья бездетная.
7. Семья с приемными детьми.
8. Совокупная семья (повторный брак).
9. Семья с проблемным членом (инвалидом, имеющим соматическое, психическое, инфекционное заболевание, с девиантным поведением и пр.).
10. Альтернативная семья (пробный или гражданский брак, семья с раздельно проживающими партнерами, гомосексуальная семья, конкубинат' и пр.).
^ 1.3.2. Понятие семейного стресса и копинга
Многочисленные трудности, которые возникают перед семьей и угрожают ее жизнедеятельности, по силе и длительности своего воздействия подразделяются на острые и хронические. Примером первых может служить смерть одного из членов семьи, известие о супружеской измене, внезапные перемены в судьбе, материальном или социальном статусе (арест одного из членов семьи, крупная имущественная потеря, утрата работы), неожиданное и тяжелое заболевание. Хронические трудности: чрезмерная физическая и психическая нагрузка в быту и на производстве, сложности при решении жилищной проблемы, длительный и устойчивый конфликт между членами семьи, невозможность иметь ребенка и пр.
Воздействие сложных жизненных ситуаций на семью затрагивает разные сферы ее жизнедеятельности и приводит к нарушению ее функций: воспитательной, хозяйственно-бытовой, сексуально-эротической и пр. Эти нарушения неизбежно влияют на благополучие членов семьи, не позволяют им удовлетворять свои потребности, вызывают состояние внутреннего напряжения и дискомфорта, служат источником соматических, нервно-психических и поведенческих расстройств, тормозят развитие личности. Значимость ситуации для семьи в целом и каждого ее члена прежде всего зависит от того, насколько далеко идущие неблагоприят-
1 По определению сербского юриста М. Босанца (1981), конкубинат подразумевает длительный юридически не закрепленный союз мужчины и женщины, которая может иметь от него «внебрачного» ребенка. При этом у мужчины параллельно существует также официальная семья (жена и дети).
33
ные последствия она имеет. Например, бездетность для женщины, которая вышла замуж только ради того, чтобы в браке родить ребенка, а потом обнаружила, что ее супруг не может иметь детей, приведет к более катастрофическим результатам, чем для женщины, которая вышла замуж по любви. Точно так же потеря мужа-кормильца для женщины с маленькими детьми более трагична, чем для женщины с уже взрослыми и самостоятельными сыновьями.
Все семьи по-разному противостоят жизненным трудностям. Для одних последствием неблагоприятных воздействий будет нарастание нарушений в жизни семьи: повышение конфликтности, снижение удовлетворенности семейной жизнью, болезни, развод и пр. Другие, напротив, увеличат свою сплоченность и умножат усилия для преодоления кризиса и сохранения семьи.
Неодинаковая устойчивость семей к сложностям объясняется по-разному. Чаще всего говорят об определенном механизме, обеспечивающем достижение успеха, — о копинг-стратегии «решения проблем», о семьях, умеющих справиться с проблемой (ее опознать, проанализировать, выдвинуть версии решения и выделить из них наиболее удачную). Одной из первых работ в этой области была монография Р. Хилла (Hill R., 1946), в которой автор описал модель семейного кризиса в период длительного отсутствия отца и концепцию семейного копинга — со-владания с семейным стрессом. Согласно АВСХ — модели Хилла, — семейные кризисы (X) зависят от следующих факторов: стрессора (А), семейных ресурсов (В) и субъективной интерпретации стрессора в семье (С). К семейным ресурсам — особенностям семьи, которые ей позволяют легче приспособиться к неблагоприятным условиям, — относят: гибкость взаимоотношений между родственниками, среднюю степень четкости в формулировке ролевых ожиданий, сплоченность семьи, открытость в восприятии окружающего мира, то есть отсутствие тенденции игнорировать какую-либо часть информации о нем (Reiss D. Е., 1981). Психологические исследования и психотерапевтический опыт подтвердили, что развитие способности семьи справляться с трудностями, с которыми она сталкивается, подготовка к ним повышают ее устойчивость к стрессу. В то же время конструктивное решение проблем зависит не только от интеллектуальных возможностей членов семьи, но также от их личностных особенностей: способности к самоограничению, уменьшению уровня потребления, готовности принимать на себя большие нагрузки, волевых качеств, стремления к взаимопониманию и компромиссам.
В дальнейшем представления Хилла были уточнены и развиты. Основное внимание стали уделять дополнительным стрессорам, которые возникают как последствия дисфункционального копинга — невозможности совладания с первичным стрессором (например, с таким событием, как развод), что порождает новые сложности (бессонные ночи, чувство одиночества, тревогу за будущее детей, оставшихся без одного из родителей), которые вызывают новые процессы когнитивной оценки ситуации, новые эмоции и дальнейшие копинг-ответы (McCubbin H. J., Patterson J. К., 1983; Burr W. R., Klein S. R., 1994).
Большинство исследователей рассматривают семейный стресс как критическое жизненное событие, которое нарушает гомеостаз семьи. Такое событие требует долговременных усилий по приспособлению и даже изменения семейной системы. Однако семейный стресс можно также рассматривать как последовательность
34
ежедневных фрустрирующих событий, с которыми человек должен справляться в повседневной жизни, чтобы сохранить семью в целостности (Абабков В. А. с со-авт., 1999). Выделение конкретных микроэпизодов и представление о механизмах совладания с такого рода стрессом помогают точнее понять причины последующих стратегий семьи в трудных жизненных ситуациях. Например, в группах семей, включающих больных неврозами, главными микрострессорами были: у отцов'— ссоры с женой, детьми, коллегой по работе; у матерей — собственная болезнь, ссора с ребенком, их собственное будущее; у их детей — ссоры с родителями, братом или сестрой, другом или подругой. В группе семей здоровых лиц: у отцов — недостаток денег, ссора с женой, текущая работа; у матерей — ссоры с ребенком и мужем, избыток производственных обязанностей; у их детей — ссоры с родителями, друзьями, избыток школьных домашних заданий. При этом тип семьи (а не наличие или отсутствие больного неврозом) определял выбор конструктивного копинг-поведения «решения проблем». Эта стратегия была больше присуща семьям гибкого связанного типа (по шкале FACES-3), то есть семьям со сбалансированными уровнями сплоченности и адаптации (см. главу 2). Полученную закономерность можно объяснить, используя понятие латентного семейного нарушения, предложенного Э. Г. Эйдемиллером и В. Юстицкисом (1999).