Святая земля в русской литературе

Кому, о Господи! доступны

Твои Сионские высоты?

Тому, чьи мысли неподкупны,

Чьи целомудренны мечты;

Кто дел своих ценою злата

Не взвешивал, не продавал,

Не ухитрялся против брата

И на врага не клеветал.

О Святой земле и различных эпизодах ее библейской истории писал и Василий Жуковский в поэме «Странствующий жид», в основу которой положена средневековая легенда об отказе иудея Агасфера в отдыхе Иисусу Христу, несшему тяжелый крест на Голгофу. Агасфер оттолкнул обессилившего Христа, когда тот хотел прислониться к двери его дома, и за это был обречен фактически на бессмертие до второго пришествия Мессии.

Иван Козлов (1779–1840 гг.), поэт и переводчик, посвятил свое стихотворение «Обетованная земля» с подзаголовком «Вольное подражание» (1832 г.) графине Александре Лаваль, которая была хозяйкой литературного салона в Санкт-Петербурге.

Поэт Апполон Майков (1821–1897) был автором стихотворения «Еврейские песни», в тексте которого есть фраза из 125 псалма Давида — «кто сеет горькими слезами, тот жатву радости сберет». В 1864 году он издал сборник своих стихов 1858–1863 годов, в который вошло стихотворение «Разрушение Иерусалима». Речь шла о походе императора Тита в 70-м году. «Пылал Ерусалим! Пылал священный храм. / И ветер пламя гнал по городу рекою...», а в это время «С мечами наголо, на чуждом языке / Кричала римская когорта и скакала / Вкруг нас, упавших ниц в отчаянной тоске...»

Князь Петр Вяземский (1792–1878 гг.), один из поэтов пушкинского круга, вместе с женой совершил паломническую поездку в Иерусалим в апреле-мае 1851 года. В 1849 году трагически погибла его старшая дочь (ещё четверо детей умерли в младенчестве), и поэтому русский аристократ уже в зрелом возрасте едет в Иерусалим, чтобы облегчить свою душу молитвами у Гроба Господня. Итогом этой поездки стало несколько ярких стихотворений, среди которых выделяется стихотворение «Палестина» (1858 г.). Оно пересыпано яркими зарисовками палестинских пейзажей и жителей, с которыми поэт встречается. Петр Вяземский был активным автором и уже в июле 1853 года в Дрездене он написал стихотворение «Одно сокровище», об «одном воспоминании», придающем особый смысл его жизни — воспоминании о поездке в Иерусалим, посещении берегов Иордана, долины Кедрона и места воскресения Лазаря.

Поэты «второго эшелона», менее известные прозаики и богословы, такие как А.Хомяков (1804–1860), Л.Мей (1822–1862), И.Никитин (1824–1861), граф А.Толстой (1817–1875) и другие, также не обходили вниманием библейские сюжеты.

Хотелось бы остановиться на стихотворении «Легенда про Мертвое море», подписанном инициалами К.Р. За этим псевдонимом «спрятался» великий князь Константин Романов (1858–1915), который считался довольно хорошим поэтом и переводчиком. Он посетил Палестину в 1881 году во время своего путешествия на борту фрегата «Герцог Эдинбургский», и, видимо, под впечатлениям от поездки к реке Иордан и Мертвому морю написал это стихотворение в итальянском городе Палермо
15 февраля 1882 года.

Среди прозаиков, писавших об Иерусалиме и Палестине, прежде всего следует упомянуть Авраама Норова (1795–1869), выдающегося политического деятеля, литератора, историка и библиографа. Норов дважды побывал в Палестине — в 1834–1836 годах и в 1860 году. Итогом первой поездки стала книга «Путешествие по Святой земле в 1835 году», вышедшая тремя изданиями в течение 15 лет.

Его заметки точны и окрашены сильными эмоциональными чувствами, которые испытывает человек при виде христианских памятников Святой земли, о которой он читал, писал, которую мечтал посетить. «Я поднимался на высоту — вдруг предстал Иерусалим! Я кинул поводья лошади и бросился на землю с сладкими слезами. Я узнал гору Элеонскую по ее священным маслинам; вздохи стесняли грудь мою... Сын далекого севера, я не менее того вступил в Иерусалим, как в свою родину, близкую сердцу моему».

Показателем такой естественной для религиозного человека реакции может служить стихотворение Вяземского «Памяти Авраама Сергеевича Норова»:

В сей край паломник наш, как в отчий дом вступил!

Сей край он с юных лет заочно возлюбил;

К нему неслись его заветные стремленья;

Он изучил его в трудах долготерпенья

Но глубже верою ее постиг...

Его путевые заметки и устные рассказы в аристократических салонах Северной столицы, сдобренные эмоциональными личными впечатлениями и оценками, сыграли огромную роль в знакомстве политической элиты Российской империи со Святой землей.

Несколько в стороне от литературных произведений о Палестине и Иерусалиме стоят письма великого русского и украинского писателя Николая Гоголя своему другу, поэту Василию Жуковскому. Гоголь был в Иерусалиме в феврале 1848 года, куда прибыл из Неаполя. Еще из Италии он пишет Жуковскому: «Съезжу в Иерусалим (чего стало даже и совестно не сделать), поблагодарю, как сумею, за все бывшее. Помолюсь, да укрепится душа, и соберутся силы...» В письме уже из Москвы, помеченном датой
28 февраля 1850 года, Гоголь, отвечая на просьбу своего друга, пишет: «Я думаю, что вместо меня всякий простой человек, даже русский мужичок, если только он с трепетом верующего сердца поклонился, обливаясь слезами, всякому уголку Святой земли, может рассказать тебе более всего того, что тебе нужно. Мое путешествие в Палестину точно было совершено мною затем, чтобы узнать лично и узреть собственными глазами, как велика черствость моего сердца». В этих коротких строках писатель выразил цель и глубинный смысл паломнических поездок русских людей в Иерусалим — поблагодарить Бога, помолиться и тем самым укрепить свою душу и силы, стать более добрым и восприимчивым к людскому горю.

О Палестине и Иерусалиме писал и Николай Берг (1823–1884) — историк, поэт-переводчик и автор первого «Путеводителя по Иерусалиму и его ближайшим окрестностям». Его путевые заметки по итогам пяти поездок с 1861 по 1867 год в Палестину дают яркое представление о стране и ее жителях. «В Яффе, как везде в восточных портах, едва пароход бросил якорь, с берега полетят к нему десятки лодок, называемых магонами. Черномазые, жиломостные гребцы, магонщики, с живыми движениями, крикливые и бесцеремонные, в турецких, сильно оборванных куртках, в таких же шароварах и непременно босиком, явятся кучей на палубе, точно воины, взявшие судно на абордаж; воздух огласился арабскими звуками, с примесью русских и французских; шум, гам невероятный! Если вы только немного зазевались — ваш чемодан очутится неизвестно какими судьбами во власти этих картинных молодцев. Они уже несут его, перебрасывают из рук в руки...» Берг подчеркивает, что «народ, они, честный» и «ничего у вас не украдут». Берг впервые в путевых очерках с большой симпатией пишет о восточных базарах и порядках, сложившихся здесь веками. Он не удивляется «отсутствием всякой полиции», сомневается, что здесь «правление деспотическое», поскольку «нет ровно никакого правления... и все управляется само собой».

Поэт и прозаик Иван Бунин (1870–1953), посетивший Палестину вместе с супругой в апреле-мае 1907 года, написал путевые очерки и стихи, справедливо считающиеся лучшими произведениями русской литературы, посвященной Святой земле. Свои «путевые поэмы» писатель объединил в прозаический сборник «Тень птицы» (1908 г.).

Бунин приехал в Иерусалим по железной дороге, поэтому его впечатления несколько отличаются от путевых очерков других авторов. «Перед вечером поезд выползает, наконец, на темя гор, — и вдали, среди нагих перевалов и впадин, изрезанных белыми лентами дорог, показываются черепичные кровли нового Иерусалима, окружившего с запада зубчатую сарацинскую стену старого, лежащего на скрытом от нас скате к востоку. Тут мой спутник поднимается с места, становится лицом к окну, закрывает глаза и быстро-быстро начинает бормотать молитвы... И в то время как сизый носильщик швыряет в фаэтон наши чемоданы, спутник мой по-детски, ладонью наружу, закрывает глаза и тихо плачет, покачивая шляпой».

Описания Иерусалима и Палестины в путевых очерках Бунина несут оттенок тонкой грусти и некого разочарования от увиденного. Вокруг «ржавая земля, перемешанная со щебнем, а ведь это и есть Страна обетованная, страна, что родит теперь больше всего дикого маку». Или описание Иерусалима, блиставшего раньше золотом и мрамором, который «ныне возвратился к аравийской патриархальной нищете. Уступами сходящий к кремнистой ложбине Кедрона, к переполненной несметными могилами Иософатовой долине, окруженный пустырями и оврагами, он кажется тяжким и грубым вретищем, одевшим славный прах былого».

Кроме путевых очерков Бунин написал рассказы на библейские темы: «Иудея», «Камень», «Пустыня дьявола», и др. Особое впечатление производят стихотворения, часть которых написана через несколько лет после возвращения из Палестины. Они сохраняют характерный для Бунина грустный настрой, душевный надрыв и пророческие предсказания о грядущих событиях. Наиболее характерным примером в этом смысле можно считать последние строфы стихотворения «На пути из Назарета»:

Человечество, венчая

Властью божеской тиранов,

Обагряя руки кровью

В жажде злата и раба,

И само еще не знает,

Что оно иного жаждет,

Что еще раз к Назарету

Приведет его судьба!

О Палестине и Иерусалиме писали практически все русские поэты и писатели
XX века. Поэт и прозаик Александр Федоров (1868–1949) после посещения Палестины в 1909 году написал большой цикл сонетов «Палестина» и несколько рассказов. Сергей Соловьев (1895–1942), поэт и критик, написал стихотворения «Вход в Иерусалим» (сборник «Дни Сиона», 1900 г.) и «Перед Иерусалимом» (сборник «Цветы и ладан»,
1907 г.).

О Палестине писали Владимир Гиляровский (1853–1935), известный в России журналист, поэты Осип Мандельштам (1891–1938), Валерий Брюсов (1873–1927) и Максимилиан Волошин (1877–1932). У Брюсова и у Волошина есть стихотворения, названные одинаково — «Соломон». В.Брюсов в своем произведении вспоминает историю еврейского народа, его исход в Месопотамию и Египет, М.Волошин же, человек приземленный, описывает любовь царя Соломона к смуглой девушке Суламифь, строительство храма и встречу с царицей Савской, прибывшей из Аравии, чтобы испытать мудрость Соломона.

На библейские темы писали Владимир Набоков (1899–1977) и Марина Цветаева (1892–1941), стихи которых, по мнению многих литературоведов и читателей, близки к литературному совершенству. Поэт Николай Гумилев (1886–1921), член Император-ского Православного Палестинского Общества, естественно, также не обошел стороной тему Иерусалима и Палестины.

Приход к власти большевиков в ноябре 1917 года внес существенные перемены в политическую жизнь России. Церковь была отделена от государства, и публикация произведений о Святой земле, Палестине и Иерусалиме, о религиозной жизни внутри республиканской России были сведены до минимума.

Тем не менее, тема Святой земли и Иерусалима не могла полностью исчезнуть. На библейские темы писала Анна Ахматова (1889–1960) в стихотворениях «Рахиль», «Лотова жена», «Мелкола»; Сергей Шервинский (1892–1991) в «Браке в Галилейской Кане»; поэт и переводчик Арсений Тарковский (стихотворение «Как Иисус, распятый на кресте...» 1962 г.). Составитель поэтического сборника «Ветка Палестины» Борис Романов по рукописям из личного архива поэта и переводчика Николая Стефановича (1912–1979) опубликовал отрывок из его поэмы «Страстная неделя» и стихи поэта и искусствоведа Виктора Василенко (1905–1991), некоторые из которых публиковались впервые. Среди них стоит отметить произведение «Мария Магдалина» (1977 г.), где говорится о том, как «рыжая красотка» предпочла римскому солдату нищего, в котором «большая сила была затаена».

Об Иерусалиме писал наиболее читаемый сегодня в России Михаил Булгаков (1891–1940) в своем загадочном, нашумевшем романе «Мастер и Маргарита». В романе есть глава, в которой подробно рассказывается о римской претории, где прокуратор Понтий Пилат творил суд над Иисусом Христом. На мощёной камнем площади произошел знаменитый диалог между Пилатом и собравшимися иудеями, потребовавшими казни Христа.

Борис Пастернак (1890–1960) в заключительной главе романа «Доктор Живаго» помещает два стихотворения: «Чудо» — о бесплодной смоковнице, уничтоженной высшей силой, и «Гефсиманский сад» — о последней прощальной встрече Иисуса Христа со своими учениками. «Я в гроб сойду и в третий день восстану, / И, как сплавляют по реке плоты, / Ко мне на суд, как баржи каравана, / Столетья поплывут из темноты» — такие слова произносит Иисус Христос. Участников «Тайной вечери» в Гефсиманском саду Пастернак, как и авторы духовных стихов и «хождений» в Святую землю, связал с реальностью своего времени, сравнив их с рекой и баржами речного каравана.

Иисус Христос, Иерусалим и Палестина и сегодня продолжают оставаться важными элементами духовной жизни россиян. О Святой земле пишут в основном те, кому удалось посетить Иерусалим, Вифлеем и другие города Палестины, принять участие в церемонии схождения Благодатного огня. Среди них немало православных и служителей других религиозных культов, таких как иудаизм и ислам, для которых Иерусалим был и остается местом особого почитания.

1 * Окончание. Начало в № 6, 2011