Владимир Ростиславович Мединский

Вид материала

Документы

Содержание Глава 1. Особый русский путь Загадочная русская душа Японский плакат времен войны. «Дух Ямато» вскоре потребовал от военных летчиков стать живыми бомбами Пилоты японских ВВС. Камикадзе, фото на память. «Мы летим, друзья, в дальние края, станем камикадзами и ты, и я» Атака камикадзе Попытка конкретизировать Общинность и соборность Михаил Ножкин Циклы духовности Сравнительная духовность Милосердие взамен законности Михаил Тарханов в роли Серапиона Мардарьича Градобоева. Спектакль МХТ „Горячеесердце“. 1926 г. Философ-взяточник Могучее государство Лучшее государственное устройство для любого народа - это то, которое сохранило его как целое.

Подобный материал:

• Владимир Мединский, 4420.06kb.
• Владимир Мединский о русском пьянстве, лени и жестокости, 5061.68kb.
• Статуэтки Хозяйки Медной горы (по «Сказам П. П. Бажова»). Индивидуальные и групповые, 52.09kb.
• Конкурс "Знай и люби родной Владимир" «владимир и владимирцы в великой отечественной, 41.68kb.
• Владимир Маканин. Голоса, 855.51kb.
• В. И. Вернадский – книги и статьи Вернадский, Владимир Иванович. Дневники, 77.32kb.
• Константинов Владимир Андреевич, 59.72kb.
• Г. С. Батыгин лекции по методологии социологических исследований учебник, 4007.03kb.
• Г. С. Батыгин лекции по методологии социологических исследований учебник, 3965.19kb.
• Г. С. Батыгин лекции по методологии социологических исследований учебник, 2024.49kb.

Глава 1.

Особый русский путь

Россия - это тайна, окруженная загадкой и завернутая в секрет.

У. Черчилль


Это мифическое, бередящее душу каждого домотканого русского патриота утверждение о нашей «особости и непохожести» кажется нам чем-то родным, щемящим, до боли близким сердцу истинно русского человека.

Не верить в «загадочную русскую душу» - это для русского человека еще хуже, чем не пить, а выпив, не закусить, не полезть к собутыльнику лобзаться (материться, выяснять отношения, бить в морду и т. д. - ненужное зачеркнуть).

Не по-нашему! Это хуже, чем не любить баню, задушевные разговоры на кухне и соленые огурчики под водочку.

Это неприлично и непатриотично.

Но на удивление, миф о «загадочной русской душе» дорог не только нам самим. Не менее «по душе» он и конкурентам ¹²³России.

Почему?

Потому что это миф «не простой, а золотой». Он о том, что Россия кардинально, навсегда отличается от всего остального мира. Скажем, миф о нашей изначальной «отсталости» от Запада еще дает России хоть какую-то надежду «догнать Европу», и хотя бы частично стать «как все цивилизованные страны».

Зато миф об «особом русском пути» не дает нам вообще никаких шансов.

Все. Аллес. Приехали. Любая попытка реформ и модернизации бессмысленна изначально. Догонять мы не можем, нет опять же смысла, потому что идем «своим путем». Куда?! А мы сами не знаем, куда. В любом случае не туда же, куда все остальное человечество.

В общем, Россия - это такое гигантское отклонение от нормы, и ничего с этим поделать невозможно.

В современной Европе такое мнение, кстати, не так уж широко распространено. С «русской загадочностью» в Европе носились в XVIII-XIX веках, а после Первой мировой как-то к этой идее поостыли. То ли показалась слишком сложной для использования в массовой культуре, то ли хватило других, более конкретных обвинений.

А вот в самой России представления о нашей национальной «особости» и «исключительности» неожиданно прижились. Не удивительно, ведь «загадочным русским путем» при желании можно даже гордиться. Такая вот у нас национальная особенность. Вот, мы не Европа и не Азия, мы ИНЫЕ!!!

По словам Федора Тютчева, Россия всю свою историю только и делает, что «испытывает свою таинственную судьбу».

Таинственность сия идет рука об руку с исключительностью.

Знаменитый Чаадаев тоже горько сетует на отлучен-ность России от «всемирного воспитания человеческого рода». Все воспитываются, а мы - нет. По его мнению, Россию поразил духовный застой, из-за этого умственного паралича Россия не в силах исполнить предначертанную ей свыше (?) историческую миссию.

Ю. Селиверстов «Чаадаев». Литография. Один из самых светлых умов своего времени (а также, как бы сейчас сказали, «активный клубный тусовщик») Чаадаев нагородил такой откровенной чуши в своих изданиях, что современники решили: жаль, парень просто свихнулся

Чаадаев, видимо, в свое время начитался Гегеля, но как-то странно переварил его идеи. У Гегеля Мировой Дух путешествует по всему миру, воплощаясь в разные народы. Побывал он в Древнем Египте, потом в Греции и Риме, на короткий срок поселился во Франции и, наконец, в данный момент (при жизни Гегеля) пребывает в Прусской монархии. У Чаадаева главная цель Высшего Разума - «водворение царства Божьего на Земле», и это справедливое общество, по его убеждению, уже создается на Западе.

Но Россия, рассуждает Чаадаев, увы, не услышала вовремя Гласа Господнего… Она такая… До невероятия самобытная и в этой самобытности ужасная: «Мы не принадлежим ни к Западу, ни к Востоку, мы - народ исключительный». Притом исключительный - в самом дурном смысле. Мы никогда ничего и никому не дали и ни у кого ничему не научились. Россия жила и живет вне истории. Центральная мысль автора: ¹²⁴смысл бытия России - быть уроком всему человечеству, примером того, как жить нельзя.

Трудно поверить, что такое писал сын России, искренний патриот, представитель древнего и по заслугам уважаемого рода. Но факт есть факт. В наше время сочинения Чаадаева опубликованы большими тиражами, ¹²⁵каждый может с ними ознакомиться. ¹²⁶

Судя по интонации, повторюсь, писалось это действительно очень искренне. Хотя можно понять и русское общество, которое сочло Петра Чаадаева попросту… сумасшедшим. Все произошло совсем как в грибоедов-ском «Горе от ума». У нас до сих пор пишут, что Чаадаева объявили сумасшедшим «царские сатрапы», потому что нечем было ответить на его справедливую критику. В действительности правительство и общество действовали вполне согласно… И говоря между нами, определенные основания у них были, верно?

Но идея-то какова?! Исключительные мы, пусть и исключительно гадкие, великие и ужасные.

Идеей российской исключительности всегда болели - и сегодня, впрочем, болеют - не только критики и оппозиционеры, но и самые ярые апологеты правящей власти.

Например, она прослеживается в знаменитой формуле графа С. Уварова: «Православие. Самодержавие. Народность». При вступлении в должность министра народного просвещения в докладе Николаю I «О некоторых общих началах, могущих служить руководством при управлении Министерством Народного Просвещения» он говорил: «Углубляясь в рассмотрение предмета и изыскивая те начала, которые составляют собственность России (а каждая земля, каждый народ имеет таковой Палладиум), открывается ясно, что таковых начал, без коих Россия не может благоденствовать, усиливаться, жить - имеем мы три главных: 1) Православная Вера. 2) Самодержавие. 3) Народность». ¹²⁷

B. Голике «Портрет графа C. С. Уварова». 1833 г. Чеканная формула «Православие. Самодержавие. Народность» очень нравилась царю и консервативно настроенной общественности (последней - до сих пор нравится). Увы, она не работала

Подобная трактовка нашей «Исключительности» означает не только отличие, но и некоторое превосходство.

Шеф Корпуса жандармов барон Дубельт ¹²⁸так поучал своих детей:

«Не заражайтесь бессмыслием Запада - это гадкая помойная яма, от которой ничего кроме смрада не услышите. Не верьте западным мудрствованиям, они ни вас и никого к добру не приведут… Не лучше ли красивая молодость России дряхлой гнилой старости Европы? Она 50 лет ищет совершенства, и нашла ли его? Тогда как мы спокойны и счастливы под управлением наших государей». ¹²⁹Очень часто идея «русской особенности» служит обоснованием самых невероятных экспериментов, фактически разрушающих Россию.

В «особом русском пути» был совершенно уверен Александр Герцен. Он полагал, что Россия неким непостижимым путем обогнала весь мир, и что крестьянская община - это и есть стихийный социализм. Надо только втолковать это безграмотным русским крестьянам, и все сразу же станет хорошо.

У социалистов Европы идеи Герцена вызывали огромное раздражение. Маркс и Дюринг очень редко совпадали во мнениях, но оба они дружно оценили взгляды Герцена как русский национализм: по их мнению, Герцен был «социалистом в лучшем случае на словах» ¹³⁰и про социализм говорил исключительно с целью выхвалиться и подчеркнуть, что Россия («его „святая Русь“») лучше Европы.

Об особом русском пути любили порассуждать и все знаменитые русские анархисты, от Лаврова и Бакунина до батьки Махно.

Коммунисты начали с жуткой русофобии, с отрицания всякой «особости» русского исторического пути развития, однако очень быстро с «безродным космополитизмом» в марксистко-ленинской теории завязали, перейдя к туманным разговорам о том, что «построение социализма в одной отдельно взятой стране», видимо, и станет возможным в силу особенностей русского народного характера.

Уже в ХХ веке русскую «особенную стать» любили подчеркивать и Сталин, и академик Д. Лихачев - в этих вопросах мнения о России этих нравственных антиподов поразительным образом совпадают.

Иосиф Виссарионович говаривал, что только русский человек мог совершить то, что он совершил во время Великой Отечественной войны. И вообще особенный он, русский человек, ни Востоку, ни Западу не принадлежит.

Только для Чаадаева эта «мировая непринадлежность ни к чему» идет со знаком минус, а у Сталина она в высшей степени положительна.

Так же и Дмитрий Лихачев полагал, ¹³¹что ничего подобного в России «не было, нет и уже создать невозможно».

На идее исключительности России паразитируют сегодня все, кому не лень.

Известный публицист и политолог А. Г. Дугин вроде и не националист… Он евразиец, сторонник того, чтобы Россия осознала себя, как наследница империи Чингисхана. Об этом он писал в нескольких очень толстых книгах. ¹³²

Дугин тонко намекает, что многие политические деятели России и стран СНГ тоже стихийные евразийцы. ¹³³

В общем, «Евразия превыше всего»! ¹³⁴

Удивительная Россия, исключительное явление мировой истории встает со страниц книг талантливого писателя Александра Проханова, особенно в его «Пятой империи». ¹³⁵

Герой романа Сарафанов - провозвестник нового русского государства, «Пятой Империи». После краха СССР, «четвертой империи», настали смута и упадок. А теперь вот грядет новая империя, уже пятая!!! До «Пятого рейха» даже Гитлер не додумался, исключительность России проявляется, как видно, уже в порядковом номере.

В общем, особый русский путь - идея постоянно востребованная. Пусть используют ее частенько под разными псевдонимами - то как советскую власть, то как Евразию, то как «Пятую империю». ¹³⁶

Остается пока не очень понятным: а зачем нужна эта идея? Ведь мифы возникают не случайно и не на пустом месте. Если идея русского особого пути появилась, это кому-нибудь нужно.

Загадочная русская душа

Умом се Русиjа не поjми, Аршин за друге њу не мери На своj се начин она доjми Само у вери у њу, вери. ¹³⁷

Тютчев в переводе на сербский


То же самое с «загадочной русской душой». Что, собственно, в нашей русской душе такого уж непостижимого? На этот вопрос непросто ответить. Собственно говоря, на него никто никогда и не отвечал. Сторонники этой «загадочности» охотно рассуждают о причинах и первоисточниках. Чем именно она может быть вызвана? Русскими ли просторами? Расположением ли между Европой и Азией? Непостижимым ли русским путем? Может, нас сделал такими климат? Постоянные войны? Полчища врагов, накатывавшихся с нескольких сторон одновременно? Православие?

Гроза двенадцатого года

Настала - кто тут нам помог?

Остервенение народа,

Барклай, зима иль русский Бог? ¹³⁸

Немецкие интеллигенты очень веселятся, когда в их компании заходит речь о «загадочной русской душе». Дело в том, что сами себя немцы тоже считают весьма загадочным народом. Это такая заметная часть немецкой ментальности, что ее обсуждают не только в специальной литературе для историков и этнографов, но и описывают в путеводителях.

«Немцы жаждут понимания и любви со стороны других, но втайне испытывают гордость от того, что их желание неосуществимо. И в самом деле, как может кто-то, кроме них самих, понять такой сложный, глубоко чувствующий народ?…Добродетельный немец… в душе гордится своей непонятностью». ¹³⁹

Гитлеровский пропагандистский плакат, выпущенный для Дании. Нацисты считали датчан в принципе арийцами, говорящими на испорченном немецком, и предлагали вспомнить об общих белокурых предках

Чем эта претензия на загадочность отличается от русской, я постигнуть не в силах. И точно так же, как русские, немцы не могут толком объяснить, в чем же проявляется загадочность немецкой души.

В современной Германии любители немецкой «особо-сти» хотя бы остаются в пределах приличия. А при нацистах мистические рассуждения о таинственной душе арийца, загадочных и ей самой непостижимых особенностях нордической расы были попросту частью официальной политики. Это учили в начальной школе, именно это отмечали в характеристиках и прочих официальных документах. Быть немного загадочным и непостижимым, особенно для «низших рас» и «недочеловеков», было для стойких нордических «арийцев» делом принципа. ¹⁴⁰

Между прочим, и американцы - очень загадочный народ. У Джека Лондона во многих рассказах прямо сказано, что «белые люди» совершенно непостижимы для индейцев и азиатов. Автор рассказывает об этом в выражениях, которые даже теоретиков Третьего Рейха привели бы в восторг.

Гитлеровский пропагандистский плакат. Это не карикатура на Гитлера. Это - самый настоящий немецкий плакат военных времен. Неказистый фюрер изображен всадником в белых доспехах. Мол, вот он какой, современный Оттон Великий, духовный наследник рыцарских традиций Священной Римской империи германской нации

Находится много «объяснений» особости граждан США.

Первое: загадочность американцев проистекает из пространственно-временных посылок. От «специфики» и «последствий» быстрого освоения нового материка - грандиозной задачи, за которую ни один европейский народ никогда не брался. Куда им, развращенным и слабым европейцам! Только такие богатыри, как американцы, все могут.

Второе объяснение - «личностное» и «духовное». Американские штаты создавали не какие-то варвары-язычники, а глубоко религиозные англосаксы. Мы, правда, с позиций сегодняшнего дня не очень понимаем, какие именно глубокие размышления о Воле Господней вели их в ненаселенные дебри первобытных лесов Америки, какие божественные загадочные и мудрые идеи приходили в их головы.

В-третьих, некоторые американские историки (в основном не англосаксонского происхождения) полагают, что дело тут в смешении народов и рас. Америка, «как известно», плавильный котел народов… который и сам не знает, какие увлекательные и странные вещи в нем варятся…

В общем, происхождение загадочности и таинственной мудрости американцев тоже очень сокровенно.

А уж что думают о своей загадочности и исключительности китайцы и японцы!! У-у-у!!! Эта тема для многих томов исследований историков, социологов, антропологов, психологов и сексологов.

Китайцы убеждены, что «думают» совершенно иначе, чем европейцы. Душа у них устроена иначе, и не окрестным варварам ее постигнуть. И вообще происхождение у китайцев особенное. Это все остальные народы происходят от питекантропов из Африки. ¹⁴¹

А китайцы происходят от синантропов, раскопанных в 1920-1930-е годы под Пекином. Поэтому уже примерно 600 тысяч лет как китайцы существуют отдельно от остального мира. Как же проникнуть иноземцу в такую сверхсложную душу, после такого сверхдревнего происхождения?! Иноземцы - это «заморские черти», может быть, даже и вообще не вполне люди.

Японский плакат времен войны. «Дух Ямато» вскоре потребовал от военных летчиков стать живыми бомбами

У японцев немало рассказывается об особом «духе жителей японских островов», их «духе Ямато». В наше время говорят о таких вещах сдержанно, осторожно - никто не хочет быть обвиненным в расизме. Японский писатель Ясунари Кавабата при получении Нобелевской премии говорил: «Самые устройства наших душ различны». И обосновывал тем, что японцы строят свою жизнь на эстетике, на постижении красивого. Они чувствуют не так, как остальные народы.

В 1965 году был случай, когда американцев не пустили в один из залов открытого публичного музея в Токио. А зачем? Там хранятся такие тонкие образцы японского искусства, которые все равно не понятны для иностранцев.

А уж в довоенную эпоху, до поражения Японии в 1945 году, о «духе Ямато» говорилось примерно так же, как в Германии о «нордическом характере». Причем этот самый «дух Ямато» - штука совершенно для русских мозгов непостижимая!

Пилоты японских ВВС. Камикадзе, фото на память. «Мы летим, друзья, в дальние края, станем камикадзами и ты, и я»

По поводу «духа Ямато» японский же писатель говорит: «Сказали: „Дух Ямато есть дух Ямато!“ И значительно прокашлялись. Может быть, дух Ямато круглый? Может быть, дух Ямато квадратный? А! Понимаю: дух Ямато - это что-то вроде тэнгу!» ¹⁴²Остается добавить, что тэнгу - это дух японских горных лесов. Он не имеет определенной формы, но чаще всего появляется в виде летучего краснолицего человечка с длинным носом. Видимо, «загадочная русская душа» и «дух России» - это тоже что-то вроде лешего или кикиморы.

Атака камикадзе

Продолжим наше географическое путешествие.

Что касается Африки, там сенегальский негр Сенгор на хорошем французском языке обосновал еще более интересную идею - теорию негритюда. Оказывается, «негр думает ногами» - во время танца. Пляшет под там-там и думает. Естественно, мысли негра, созревшие в ногах, непостижимы и таинственны, неподвластны порой даже самому негру, а тем более недоступны всем иностранцам. Вот так…

В общем, по здравому размышлению, обильное существование народов, которые тоже считают себя совершенно загадочными, а свой исторический путь непостижимым, как-то ставит под сомнение эту нашу возлюбленную «русскую исключительность». Действительно, если претендентов на загадочность, считай, столько же, сколько народов, тогда исключительность - в чем? И загадочность - в чем, если все народы земли как один таинственные и загадочные?

Кстати, и объяснить свою загадочность толком тоже никто не может, так что русские - не исключение. ¹⁴³

Попытка конкретизировать

Говоря о невероятной загадочности России, чаще всего называют несколько ее самых «особых» особенностей. Якобы, только в России это есть, а нигде больше в мире этого нет. Что же у нас такого потрясающего отыскалось?

Итак, во-первых, это общинность и соборность. Ну, что такое «общинность» еще более менее нормальный человек понять без толкового словаря Даля может, а вот «соборность»… Честно говоря, перерыв кучу источников и даже написав на эту тему специальную главку, я, каюсь, сам толком и не понял, что же это такое. Поэтому признаюсь привередливому читателю: уверенный стиль изложения в главе о «соборности» - лишь попытка скрыть собственное вялое разумение этого вопроса. Что поделаешь… МГИМО finished? - Ask! ¹⁴⁴

Во-вторых, русская духовность. Сей термин для среднего умишка, конечно, непостижим. Чаще всего под ним имеется в виду способность русского человека предпочитать нечто идеальное материальному, отказываться от материальных ценностей в пользу духовных.

Еще загадочный русский путь предусматривает «особое» милосердие. У нас якобы милосердие было всегда сильнее законов, и русский человек больше полагался на милость вышестоящих, чем на законы.

Говорят непременно об особой роли государства в России и об особом отношении россиян к государству. Якобы, такого нигде и никогда не было. Только наше, русское доброе государство (напомню, слово «государство» происходит от «Государь») было истым отцом родным для россиянина, а тот с сыновней почтительностью доверял государству свое имущество и свою жизнь.

Попробуем разобраться с каждым из этих случаев.

Общинность и соборность

Мы пойдем другим путем.

Володя Ульянов после казни брата


Община в той или иной форме есть абсолютно у всех народов. Абсолютно у всех, у всех в принципе. Индивидуальное сознание автономной личности, персонализм - исторически очень позднее явление. Античная культура почти обожествляла собственно самого человека, поклонялась выдающейся личности, приравнивала к божествам людей-героев. На площадях греческих городов устанавливали статуи - портретные изображения победителей в Олимпийских играх - олимпиоников. В домах римлян ставили бюсты предков обоего пола: для памятования и поклонения.

Но и античный человек долгое время ощущал себя не «индивидом», но, в первую очередь, членом своей общины-полиса. А после развала полисов в громадных империях - членом городского муниципалитета, римским или италийским гражданином, членом прихода - церковной общины.

Чем люди образованнее и умнее, тем важнее для них своя индивидуальность. Но чем в большей степени они порвали с общиной и корпорацией, чем сильнее стали «сами по себе», тем сильнее в них желание принадлежности чему-то, включенности во что-то.

Крестьянская или соседская община в городе рано или поздно должна развалиться, но корпорация - вечна. В Риме общины уже не было. В Германии и Польше общины исчезают к XIV веку. В России они начали исчезать к концу XIX века, в начале ХХ Столыпин почти добил их. На какое-то время они возродились под псевдонимом «колхоз» и потом окончательно увяли. Во многих странах Востока, Южной Америки и Африки они есть до сих пор - во всей красе.

А корпорации в виде профессиональных объединений, клубов, коммун ¹⁴⁵по месту жительства, семей, объединений по самым различным интересам существуют и по сей день во всех странах и на всех континентах.

Корпорация мягче, принадлежность к ней добровольная или полудобровольная. Но и членство в корпорации дает почувствовать плечо, свою общность с кем-то, получить поддержку и помощь, испытать чувство собственной значимости, помогая другому.

В общем, корпоративный стиль жизни - нормальная и обычнейшая часть жизни всей нашей цивилизации, в том числе и самых цивилизованных народов.

Японские корпорации на первый взгляд, вроде бы, совершенно обычные буржуазные, капиталистические фирмы. Но есть, как говорится, нюансы. Во-первых, в них зарплата обычно выплачивается со строгим учетом не только квалификации, но и стажа.

При этом «плата за лояльность» фирме нередко больше, чем любые доплаты за «особые умения». У каждой крупной фирмы есть свой гимн, с его исполнения нередко начинается рабочий день. У многих корпораций есть форма, ношение которой обязательно. Более того, есть звания (!), как в армии, или, точнее, «ранги», как в дипломатическом корпусе, присваиваемые за «выслугу лет» и «безупречную службу».

Это означает, что вы можете быть ниже по должности, чем ваш непосредственный начальник, и полностью ему подчинены по функционалу в течение рабочего дня, но ваше корпоративное «звание» может быть выше, а потому в коллективе, тем более на совместном отдыхе вне стен офиса-завода, вам будет оказываться больший почет, чем «молодому выдвиженцу».

При этом у крупной корпорации, как правило, есть своя система здравоохранения, свои детские садики и даже начальные школы, свои распределители и дома отдыха… Жизнь в системе отношений корпорации пронизывает всю жизнь японца, и это никому не кажется признаком варварства.

В Южной Корее крупные корпорации вообще создавались при поддержке государства, и степень включенности человека в жизнь корпорации еще выше японской. ¹⁴⁶

Хоть убейте, я не могу себе представить не только сельскую общину царского времени, но даже сталинский колхоз, в котором рабочий день начинается с исполнения гимна колхоза, а ходить на работу полагалось бы в форме.

Нет, в сравнении с корпорацией японцев и корейцев наша общинность и соборность просто отдыхают! У нас все же было более гибкое сочетание общинного и частного интересов.

Есть индивидуализм, а есть коллективизм, они присутствуют в жизни каждого народа, общественного слоя и отдельного человека.

Корпорации возникли еще в позднюю античность, в том числе и церковные общины. «Миром Господу помолимся!» - возглашает священник. Миром - то есть объединением, корпорацией верующих. С тех пор число и разнообразие корпораций только росло. «Соборность» (одно из более-менее вразумительных толкований этого термина) - есть русское название объединений вне рамок общины, церковная корпоративность. Слово «собор» в русском языке и означает церковь, в которой могут собраться жители целого города. Впрочем, соборы были не на одной Руси. С той же целью - собрать во время службы население в одном месте возведены все без исключения европейские соборы: от Собора Святого Петра в Риме и Нотр-дам-де-Пари до последней сельской церквушки в Ирландии.

Честно говоря, даже как-то странно себя чувствуешь, когда пишешь о таких элементарных вещах.

Так чем же специфична русская «духовность» и «соборность»?

Ведь даже нельзя сказать, что у нас было больше общин, чем во всем мире, или что они у нас какие-то особенные, или что они у нас задержались дольше, чем в остальном мире. Общины как общины, не лучше и не хуже любых других.

Причем в России много поговорок на тему пресловутого коллективизма и общинности прямо противоположного значения. С одной стороны вроде: «Один в поле не воин», но с другой хлестко: «Где обчина - там всему кончина». Видимо, в народе всегда существовало двойственное отношение к общинности, и это проявилось в фольклоре.

Может быть, коллективизм в сознании россиянина сильнее, чем у европейца? И это не очевидно. В историческом прошлом, похоже, общинно-корпоративный строй в России был крепче европейского. Можно считать это признаком отсталости или следствием географических особенностей страны, где трудно вести сельское хозяйство без поддержки клана «своих».

Но, во всяком случае, ничего исключительного по части того самого коллективизма, в том числе соборности, на Руси отродясь не было. Сегодня положение дел еще более интересно, потому что в современной России, насколько можно судить, вообще общество… более индивидуалистическое, чем в Европе.

И не удивительно. При социализме по части коллективизма получился явный «перебор». Как только стало можно, народное сознание резко качнулось в противоположную сторону. Даже там, где принадлежать к корпорации выгодно, многие россияне предпочитают сохранять «автономию» от остального человечества и на любые объединения с другими людьми не идут.

Сейчас в России, по крайней мере в больших городах, люди толком не знают соседей по своей лестничной площадке. А уж по подъезду - точно не знают. На Западе принято здороваться, хотя бы вежливо кивать соседям по дому, по району, приподнимать шляпу, улыбаться и так далее. У нас же соседи живут годами рядом, но часто ведут себя как совершенно посторонние люди. А уж интересоваться личной жизнью своих соседей и даже их жизнью общественной и профессиональной у нас просто считается почти неприличным. Каким-то несерьезным занятием для бабок на лавочке у подъезда.

Полагаете, это признак большого коллективизма? Современный городской россиянин скорее упоенно предается частной жизни. Он в чужую частную жизнь не полезет и очень озабочен, чтобы в его не совались.

А в Европе этим индивидуализмом настолько объелись, что люди охотно объединяются и в любые клубы по интересам, и по месту жительства, и (что уже серьезнее) в разного рода секты и «ложи».

Удивляться ли этому? Да ничего странного! Если я сам по себе. Если разорваны мои связи с другими людьми… Тогда кто я и что? Откуда взялся? Куда иду? Одному в этом мире так неуютно, что хочется обрести хоть какие-то корни и хоть какую-то принадлежность.

Кризис самоидентификации в Европе достигает просто устрашающих масштабов. Люди кидаются в любые общности, лишь бы чему-то принадлежать: объединения по месту жительства, церкви, фан-клубы, общества анонимных алкоголиков, любителей домашних собачек - это все одного поля ягоды. Последствия «избытка индивидуализма», проявление «одиночества жителя мегаполиса». Продолжим этот ряд: флэш-мобы на улицах, ЖЖ - живые журналы в интернете, там же все новомодные виртуальные социальные сети ¹⁴⁷- разве это не свидетельство древней и банальнейшей истины: человек - животное социальное? Только в социуме, в коллективе, в общине он может самовыразиться и обрести комфортное душевное равновесие. Когда американцу и европейцу «не с кем поговорить», это трагедия, каким бы «индивидуалистом» мы с вами его не считали. Тогда он и пытается «приткнуться» к какой-нибудь общинке, где его будут слушать и пытаться понимать близкие в чем-то люди. Или он идет на прием к психоаналитику, который будет слушать и понимать его индивидуально и профессионально, за 150-200 у. е. в час.

Вот так. Проанализируйте это.

Так что соборность сознания современного жителя и Запада, и индустриального Востока будет повыше российской. Мы же сегодня - страшные индивидуалисты, как англичане времен Киплинга или американцы времен Дикого Запада.

Духовность

Я люблю тебя, Россия, Дорогая наша Русь, Нерастраченная сила, Неразгаданная грусть. Ты размахом необъятна, Нет ни в чём тебе конца. Ты веками непонятна Чужеземным мудрецам.

Михаил Ножкин


Духовность, как принято считать, есть предпочтение возвышенного, духовного всему плотскому, материальному, земному. Предположим, это так. Но и тогда странно выглядит утверждение, что духовность - некая российская особенность, вроде национальной черты характера.

Ведь нет на свете абсолютных материалистов и нет абсолютно духовных людей. Самый завзятый идеалист, который руководствуется исключительно абстрактными, отвлеченными идеями, ест, пьет и спит. Если он здоров и психически вменяем, то еще умывается, меняет белье, бреется и занимается любовью.

В культурах всех европейских народов воспета любовь как некое глубоко духовное чувство, поднимающее людей над суетой, эгоизмом и всем бытовым и повседневным. Здесь и культ Прекрасной Дамы, и культ брака как союза людей, данных друг другу Богом, и множество назидательных историй о преодолении страха страданий и смерти ради другого человека.

Правда, и любовь включает необходимость дарить подарки, следить за собой, наряжаться, «украшать» жену (подругу) и так далее. Материально-духовный процесс. При этом нередко материальные и духовные аспекты самых возвышенных чувств бывают самым забавным образом переплетены. Конечно, не буду святотатствовать, духовное первично и во сто крат главнее, иначе это уже «отношения по расчету», ¹⁴⁸«продажная любовь» и прочая.

Но говорит ведь житейская мудрость: чем больше на женщину тратишь, тем ее больше любишь. ¹⁴⁹

В любом случае, разве не первейший долг самого духовного любящего человека - стараться обеспечить материальный комфорт своей любимой и семье? Заведя семью, человек вне зависимости от своих склонностей к духовной жизни занимается зарабатыванием денег, покупкой еды для своих детей, пением колыбельных песен и стиркой пеленок. А подросших детей неплохо бы еще учить, приставлять к какому-то ремеслу и одевать-обувать.

Такая вот «правда быта»…

«Только немцы умеют по-настоящему любить животных», - говаривал Гитлер. ¹⁵⁰Для него это было признаком особой немецкой духовности. Но совершив духовный акт и заведя собаку, приходится кормить ее (и зарабатывать на ее прокорм), мыть миску, стирать подстилку, гулять и играть со своим песиком. И тут одной духовностью не проживешь, без материального не обойдешься. ¹⁵¹

Давно известно, что основная цель экономической деятельности - не только и не столько накопление материальных богатств. Это - самореализация, самоутверждение, удальство, демонстрация умений и способностей, победа в конкурентной борьбе и утверждение ценностей своего народа, своей группы, сословия, команды, корпорации.

Даже владение вещью - далеко не всегда сугубо материальное действие. Это еще и престиж, демонстрация своих достижений. Человеку, который попробовал и дорогое марочное шампанское, и наше игристое из стальной цистерны, трудно доказать, что «бутылочная» «Вдова…» (как ее там?) на вкус значительно лучше, ¹⁵²чем «Советское полусухое». ¹⁵³

Итак, всегда и во все времена человек руководствовался балансом между материальным и духовным.

Если духовность объявляют особым качеством россиянина, то, видимо, имеется в виду - у нас этот баланс чаще, чем в других странах, решается в пользу духовного.

Вот типичное утверждение такого рода: «Россич всегда хотел невозможного. Вечно голодный душой, он жил стремлением. Не жил еще на свете счастливый россич, ибо для себя самого он всегда оставался ниже своей мечты. Потому-то и добивался он многого.

Отстав от своих, затерявшись в толпе себялюбцев, россич казался жалким и глупым. В нем нет умения состязаться в уловках с людьми убежденными в праве попирать других, жить чужим соком. Взявшись не за свое дело мелкой, личной наживы, россич всегда бывал и обманут и предан. Таков уж россич, на себя он работает плохо. Ему скучна такая работа.

Но как только, поняв ошибку, россич сбрасывает чужое обличие, откуда только брались у него и умение и силы! Он забылся, его не терзают сомнения. Тут все сторонились, как бы случаем не задела ступня исполина». ¹⁵⁴

В общем, россиянин - духовный коллективист по природе, и нечего ему «отбиваться от своих», добиваться результатов в деле личного преуспевания. Вред один, да и не получится ничего.

…Интересно, а что сказали бы по этому поводу Демидовы, Строгановы, Гучков, Рябушинский, Третьяковы - знаменитые купцы XVIII-XIX столетий? Смеялись бы до упада? По-купецки надавали бы автору по шее? Позвали бы трактирного вышибалу поздоровее, дабы гнал автора подальше от мест, где собираются приличные люди?

При этом ведь наивно видеть в этих промышленниках и купцах просто примитивных стяжателей, в духе карикатурного «буржуя» с пропагандистских плакатов 1920-х годов. Богатейшие предприниматели искренне радели за свою страну и свой народ. И умели, кстати, поставить свои капиталы на службу российской науке, культуре и образованию.

Циклы духовности

В истории любой страны есть периоды общего духовного подъема, когда думать о материальном как-то даже неприлично. Думаю, в годы жертвенной борьбы с татарским игом россияне были духовнее европейцев. ¹⁵⁵

А в конце XVI века, в годы правления Бориса Годунова, этот дух общего дела иссяк, народ уже решал больше свои частные дела.

Начало XVII века - подъем после Смутного времени, утверждение нового русского государства, начало широких реформ в самых различных областях.

Опять поддержка талантливых и нестандартных, общественные споры, «партийные» корпоративные и придворные дрязги.

И - эпоха Петра, когда безопаснее было заниматься своими частными делами и поменьше обращать на себя внимание своей «духовностью».

Так повторялось множество раз.

Эпоху молодого Александра I c ее общественной активностью сменила «аракчеевщина» и «душные времена» Николая I.

Время активнейшей общественной работы Александра II - период контрреформ Александра III.

Как писал об этом Александр Блок:

В те годы дальние, глухие,

В сердцах царили сон и мгла:

Победоносцев над Россией

Простер совиные крыла,

И не было ни дня, ни ночи,

А только - тень огромных крыл… ¹⁵⁶

Только не надо упрощать. Эпоха быстрых перемен просто требует другой умственной работы (если хотите - другой духовности). И вообще все достаточно условно.

Вроде бы, Сталин всех зажал, согнул в бараний рог, запретил любую самостоятельную мысль… какая там духовность?

Но в годы первых пятилеток в советском обществе, напротив, царил дух подъема, дух строительства нового общества. Массовые движения стахановцев, изобретателей, новаторов, радиолюбителей. Что же это, как не взлет духовности? Ведь все участники этих движений, миллионы энтузиастов по сути предпочитали нечто идеальное сугубо материальному.

И при Хрущеве на целину, в Сибирь и на Дальний Восток ведь ехали не только за «длинным рублем» и не только административно высланные. ¹⁵⁷

А потом, спустя считанные годы, уже при Брежневе этот взлет разлился широкой волной всеобщей апатии и безразличия к общественным делам.

Под духовностью часто понимают еще отзывчивость, готовность интересоваться и заниматься чужими делами, тратить свое время на окружающих, порой даже на незнакомых.

Вот в этом смысле россияне были духовнее всего при Брежневе: просто потому, что были не так уж сильно заняты. Прожить было несложно, заработать денег и негде, и незачем, а должны же люди чем-то зани маться?

Точно так же, как люди охотно тратили время на ловлю «снежного человека» и на обсуждение степени разумности дельфинов, они легко тратили время и силы на взаимопомощь, общение, обсуждение чьих-то дел, всякие мелкие хобби и так далее.

Этого было меньше при Сталине, потому что жизнь тогда была тяжелее, работали дольше, сильнее уставали, да к тому же боялись друг друга, боялись заниматься не своими непосредственными делами.

Сравнительная духовность

Каждый народ невольно сравнивает себя с иноземцами. Так и мы сравниваем, в том числе для выводов о том, как у нас обстоит дело с духовностью.

В XVII-XVIII веках немцы представлялись британцам и французам необычайными романтиками, такими добродушными идеалистами. В XIX веке капитализм очень быстро и эффективно выбил из немцев романтическое отношение к жизни.

Затем идеалистами и романтиками стали считаться русские. В советскую эпоху иностранцы, приехавшие в СССР, ахали от восторга: какая прелесть! Люди совершенно не озабочены зарабатыванием денег! Они все время говорят об отвлеченном! Они обожают друзей, споры, ¹⁵⁸полуночные беседы на кухне о смысле жизни, поэзии и о поисках Атлантиды. Они не задумываются, сколько им будет стоить следующий ребенок, они заводят его и все тут! ¹⁵⁹

Но вот беда… Во время дефицита конца 1980-х, талонов на мыло и сахар стали реже приглашать к себе гостей. Классический черный юмор того времени: «Вам чай с сахаром? Тогда моете руки без мыла!»

После «гайдаровских реформ» мы не стали меньше любить друзей и отвлеченные проблемы, но как-то времени на все сделалось меньше. И поисками Атлантиды заняты уже не так увлеченно, и спорить до трех часов ночи о том, был ли Сталин «хороший» или «плохой», не хочется; «почему-то» стало не так интересно, да к тому же завтра к 9.00 по безумным пробкам - на работу. И друзья нам нынче сначала позвонят перед тем, как прийти, и мы включим свой визит к ним или их визит к нам в расписание недели: мы стали заняты, мы стали больше работать.

Получается - в России за считанные годы стало «вдруг» меньше духовности. Причем, если считать духовностью ведение полуночных споров, беседы в духе «пикейных жилетов», этого еще много в глубине России, в деревнях и маленьких городках. Но чем ближе к железной дороге и чем крупнее город, тем «духовности» меньше. Парадокс? Нет, с нами происходит то же самое, что происходило с немцами в XIX веке: у нас появилось много более важных занятий.

Одна из самых известных «фотографий» американского снежного человека. Сейчас нам некогда обсуждать всякую ерунду, а когда-то эта картинка послужила бы поводом для многочасовых дискуссий на интеллигентских кухнях

В каждый момент истории можно сравнивать народы и делать глубокомысленные выводы, который из них «духовнее». И каждая такая оценка будет очень и очень неточной. Она будет отражать только данный конкретный момент в истории, а вовсе не какие-то раз и навсегда предопределенные различия.

Есть тут важная закономерность: тот, кому есть чем заниматься, менее «духовен».

В начале XIX века Франция была мировым лидером, а немцы жили на периферии тогдашней Европы. Они казались куда духовнее французов. А потом все изменилось, потому что Франция в эпоху Наполеона Третьего и Второй Республики все больше превращалась в главного европейского рантье, неизбежно останавливалась в развитии. Жизнь стала не такая напряженная, оставалось время для преферанса, хорошего сухого вина, бесед на исторические темы и других форм французской духовности. А у немцев становилось все больше точек приложения своей энергии в работе, в политической деятельности, в такой недуховной, но полезной сфере как строительство дорог, заводов, всяческих Круппов, Сименсов и Мессершмиттов.

Американцы, кстати, отмечу по личному опыту, как ни странно, выглядят сейчас духовнее «средних» европейцев: просто они богаче, у них больше людей, которые могут позволить себе ловить «снежного человека» и фотографировать носорогов, а традиции большой страны предполагают более тесное общение соседей.

Милосердие взамен законности

Свобода неотделима от фактического признания гражданами власти закона. Верховенство закона должно стать одной из наиболее значимых наших ценностей.

Дм. Медведев, Красноярск, 2008 г.


Для юристов начала XIX века казалось очевидным, что одно из основных бедствий России - неисполнение ее законов. Несправедливость законов казалась даже меньшим злом, чем их произвольное применение чуть ли не каждым чиновником.

Интересно, что и сегодня приходится говорить о необходимости исполнения законов. Представляя в начале 2008 года на Красноярском экономическом форуме свою программу «Четыре И»: институты, инфраструктура, инновации и инвестиции, тогда еще кандидат в Президенты РФ Дмитрий Медведев много говорил о «правовом нигилизме», то есть о произвольном исполнении или неисполнении существующих законов. Для кандидата в Президенты правовой нигилизм виделся проблемой № 1 нашего общества.

Любопытно, но примерно в этом же духе читались лекции по правоведению еще в Царскосельском лицее: неукоснительное исполнение законов считалось необычайно важным, произвольное трактование закона чиновниками виделось огромным общественным злом.

Однако было и есть и другое, прямо противоположное мнение. Небезызвестный Жуковский, поэт, демократ и воспитатель цесаревича - будущего самого либерального императора в нашей истории, Александра II, говаривал, что никакие законы России вообще не нужны, а нужно 50 честных губернаторов. Где их взять, таких губернаторов и в таком числе, Жуковский, правда, не объяснял.

Проблема сия, увы, не решена и по сей день, только число вакансий «честный губернатор», несмотря на уменьшение территории, выросло до 80 с лишним.

Александр Герцен пошел дальше и объявил, что жить в России только потому и можно, что ее законы, слава Богу, никем не исполняются.

Как это выглядело на практике, хорошо описывает А. Островский, когда городничий Градобоев рассказывает обывателям: «Если судить вас по законам, так законов у нас много. Сидоренко, покажи, сколько у нас законов. ( Сидоренко уходит и скоро возвращается с целой охапкой книг ). Вон сколько законов! Это у меня только, а сколько их еще в других местах!… И законы все строгие; в одной книге строги, а в другой еще строже, а в последней уж самые строгие.

Михаил Тарханов в роли Серапиона Мардарьича Градобоева. Спектакль МХТ „Горячеесердце“. 1926 г. Философ-взяточник

Голоса . Верно, ваше высокоблагородие, так точно.

Градобоев . Так вот, друзья любезные, как хотите: судить ли мне вас по законам, или по душе, как мне Бог на сердце положит». ¹⁶⁰

Естественно, обыватели хотят, чтобы их судили не по законам, а по справедливости… Логично-с!

Вот так же и в армии едва ли какой солдатик срочной службы согласится, когда товарищи-деды спросят, а не желает ли он служить по уставу. Везде таких психологов Градобоевых полно - что городничих, что ефрейторов.

Только при чем тут какая-то российская особенность?

Всегда и во всех обществах законы могут быть несправедливы и несовершенны. Они не охватывали многих ситуаций и случаев, далеки от народных обычаев, а раньше так еще и были очень, очень жестоки.

В цитадели правовой цивилизации, в Британии, с XIV века параллельно с системой общего права действовала и система права справедливости. Так, кстати, и называлась - Law of Equity.

Феодальное право Британии было несовершенно и крайне формалистично, не учитывало изменяющейся действительности. Оно мало подходило для решения гражданских дел в среде горожан и вольных собственников-фермеров. Часто люди просто не могли подать иск в королевский суд: их «случай» не был предусмотрен законом.

С уголовными делами тоже непросто: право было очень жестоким, и еще в XIX веке за многие чисто имущественные преступления полагалась смертная казнь. Если ты знаешь, что за кражу подсвечника или булки в твоем доме голодного мальчишку могут запросто казнить, еще подумаешь, звать ли королевского чиновника.

К тому же юридическое образование получали аристократы, а они не хотели тратить свое драгоценное время на решение дел всяких вонючих мужиков.

Но была лазейка! Простолюдин мог обратиться к королю с просьбой о «милости и справедливости». Спрашивается, чем эта система отличается от классического российского: судите меня не по закону, а по милости Вашей? С моей точки зрения, ничем.

Прошений королю подавалось столько, что даже при желании он не мог бы заняться всеми этими делами. Милостиво улыбнувшись подданному, король отдавал прошения лорду-канцлеру. Естественно, лорд-канцлер тоже не сам разбирался. Он передоверял решение своим чиновникам. Рос аппарат, со своими традициями и правилами рассмотрения дел: Канцлерский суд.

Решения Канцлерского суда не отменяло решения Королевского суда… Но можно было и не подавать жалобы в суд общего права, а сразу идти в Канцлерский суд. И этот суд выносил свои решения, независимо от Королевского. А если даже Королевский суд уже принял решение, Канцлерский суд мог его значительно смягчить.

Канцлерский суд исходил из прецедентного права, то есть выносил решения, основанные на предшествующих решениях по аналогичному делу. Он опирался на обычай, на здравый смысл, на установившиеся традиции. Скажем, Королевский суд требовал выплаты долга только в денежном выражении. А Канцлерский суд допускал уплату долга имуществом, которое оценивал специальный чиновник. Королевский суд требовал смертной казни за разрушение рыбных садков и за порубку плодовых деревьев, а Канцлерский разрешал отделаться возмещением ущерба и выплатой штрафа.

Степень милостивости этих решений прямо зависела от знакомств, ранга и влияния участников процесса, от подношений, но все же право Канцлерского суда оправдывало свое название «права справедливости». ¹⁶¹

До 1873 года в Британии существовали фактически две правовые системы, одна из которых официально называлась общим правом, а другая - тоже официально - правом справедливости.

Если кто-нибудь сможет мне объяснить, чем все же «право справедливости» принципиально отличается от суда городничего Градобоева, а чиновник Канцлерского суда - от Сидоренко, пусть расскажет. Весьма интересно будет послушать.

Вторая особенность русского правосознания коренится в громадности страны. Даже в густонаселенной, по российским понятиям, европейской России от деревень, затерявшихся средь высоких хлебов, и до ближайшего судейского чиновника могли лежать дни пути. А уходя в беспредельность Сибири, Урала и Севера, на вольном казачьем Юге россиянин оказывался вообще вне действия регулярного права и законов Московии или Российской империи. ¹⁶²

Волей-неволей, первопоселенцы жили не по писаным законам, а по обычаю и по своему пониманию справедливости. В точности как население фронтира США - тех областей, где поселенцы уже освоили леса и прерии, но нового штата пока не возникло, и государственные чиновники еще попросту не появились. Выбранный населением шериф иногда сам, иногда вместе с таким же выбранным судьей судили не по писаному закону, а по обычному праву и по своему пониманию справедливости. По тому самому - как Бог им на душу положит.

Действие такого суда на Западе США уже в начале ХХ века хорошо описал Джек Лондон в рассказе «Как вешали Калтуса Джорджа». Да и в другом его рассказе упомянут судья, «зажиточный фермер, окончивший лет тридцать назад сельское училище». ¹⁶³

Судебную систему Градобоева трудно назвать совершенной, но как будто и у англо-саксов, образцов правосудия, все обстоит примерно так же.

Могучее государство

Государство существует не для того, чтобы превращать земную жизнь в рай, а для того, чтобы помешать ей окончательно превратиться в ад.

Владимир Соловьев, русский философ


Лучшее государственное устройство для любого народа - это то, которое сохранило его как целое.

Монтень, французский мыслитель


Еще одной особенностью России называют могучее государство, совершенно подавляющее собой общество. Так думал В. О. Ключевский: «Внешнее территориальное расширение государства идет обратно пропорционально к развитию внутренней свободы народа… На расширяющемся завоеваниями поприще увеличивался размах власти и уменьшалась подъемная сила народного духа. Внешне успехи новой России напоминают полет птицы, которую вихрь несет и подбрасывает не в меру сил ее крыльев. В результате внешних завоеваний государство пухло, а народ хирел». ¹⁶⁴

С Ключевским полностью согласен современный московский историк Э. С. Кульпин: по его мнению, общество в России доверило государству решение всех важнейших вопросов. ¹⁶⁵

По почти общему мнению, многое объясняется недостаточным развитием в России гражданского общества - его неумением управлять самим собой, без ценных указаний и детального руководства со стороны государства.

Оба историка справедливо связывают рост значения государства с территориальным расширением России. Действительно: в X-XIV веках государство у русских не более значимо, чем у соседей. Затем начинается освоение Поволжья, Предуралья и Урала, а там и Сибири. Тогда же Россия ставит пред собой большие международные задачи: сначала отражение татарской агрессии, потом - выход к морям, отвоевание Дикого Поля у крымских татар и турок. В XIX веке оставалась задача осваивать Сибирь, Дальний Восток и Юг, добавились войны на Кавказе, в Средней Азии и на Балканах. Такие задачи невозможно решать без концентрации сил и материальных ресурсов в руках государства.

Но вот в чем вопрос.

Честно говоря, я совсем не уверен, что народ от этого только «хирел». От деятельности государства народ много чего получал - будь иначе, он бы и не строил это государство, не доверял бы ему решения важных национальных задач. Во второй половине XIX века государство уже давало меньше, интенсивное освоение уже освоенных территорий невозможно проводить прежними методами… И для многих россиян стало очевидно: государство надо ограничить в его возможностях, надо дать человеку больше свободы от государства.

При коммунистах возникали грандиозные стройки, создавались целые промышленные районы там, где ничего подобного никогда не было. Для того, чтобы строить гигантские ГЭС, целые города в Сибири, Казахстане и на Урале, нужны были усилия государства. ¹⁶⁶

Странно, что российские историки так упорно этого не замечают. Государство для них однозначно «плохое».

Оба историка убеждены: могучее государство - это некая особенность России. А вот уж с этим нельзя согласиться никак. Всегда и во всем мире, и на Востоке и на Западе, роль государства резко усиливалась в трех случаях:

1) Освоение новых территорий.

2) Освоение новых отраслей экономики и новых производств.

3) Ведение активной международной политики, в том числе войн.

Весь XVIII, XIX и ХХ века Россия решала в первую очередь именно эти задачи. Вот проблема интенсификации никогда государственными средствами действительно НЕ решается, и в этом одна из причин, по которым последние годы советской власти экономика и общественная жизнь впали в состояние так называемого застоя. И вот почему государству пришлось уйти из многих областей и экономической, и общественной жизни. Но первые три задачи государственными средствами РЕШАЮТСЯ! Более того, они решаются в первую очередь именно силами государства. И никакой русской специфики в этом нет.

Государство традиционно сильное в странах орошаемого земледелия. Что ж здесь удивительного? Для самой жизни, для простого существования народов этих стран необходимо прокладывать каналы, копать пруды и водохранилища, мобилизовать миллионы людей для общего труда. Так было в Египте и Вавилонии, а в Китае до нашего времени государство могучее и важное. Для китайца быть чиновником и сегодня - очень, очень уважаемое и почтенное занятие. Чиновник в Китае - это самый образованный, активный, самый достойный и значительный член общества. ¹⁶⁷

На Западе то же самое. Земледелие само по себе не требует государственного регулирования. Но стоит поставить задачу освоить новые территории - и немецкий Drang nach Osten - натиск на восток - приведет к усилению государства. И Пруссия, и Австрия - два самых больших и сильных немецких государства возникли именно для того, чтоб отвоевывать и осваивать славянские земли.

Колониальная система возникала при сильнейшем влиянии государства и при государственном регулировании. Обе Ост-Индские компании, и голландская и британская, были государственно-частными.

Говорить о США как государственном проекте как-то не принято… а почему, собственно?

Изначально это был проект британской короны, первые 13 колоний создавались как места, куда британское правительство в том числе высылало своих диссидентов - инакомыслящих, исповедующих свои версии протестантизма. Своя версия - свой штат, то есть свое государство. Британское правительство давало землю (а вовсе не каждый брал, где хотел и сколько хотел), выдавало ссуды, развивало инфраструктуру. ¹⁶⁸

И развитие инфраструктуры в Индии, в Африке, создание в колониях современных отраслей экономики вовсе не было частным делом отдельных компаний или предпринимателей. Конечно, находилось место и частному капиталу… там, куда его приглашало государство.

Даже развитие плантаций ни в США, ни в колониях европейских держав, никогда не было чисто частным делом. Плантаторы вели хозяйство там, где им указывали, разводили культуры, которые им «рекомендовало» правительство, и получали немалые «сельхозкредиты». Если они были послушными и делали, что от них требовалось, то и возвращали они кредиты своеобразно: путем поставок выращенных на плантациях хлопка, кофе, чая, каучука или сахара.

Был случай, когда правительства Британии и Голландии буквально заставляли плантаторов водить в культуру гевею - драгоценный источник каучука. ¹⁶⁹

Расширение США на запад тоже потребовало усилий государства, только уже не британского, а самого американского. Правительства отдельных штатов и федеральное правительство США вели войны с индейцами и мексиканцами, строили железные дороги и поддерживали тех, кто развивал инфраструктуру на новых территориях.

В ХХ веке, стоило грянуть Первой мировой войне, а потом Великому Кризису перепроизводства 1929 года, как роль государства резко возросла.

Бароны-разбойники XIX века, создатели первых колоссальных состояний, Морганы и Вандербильдты кричали, что государство только мешает им делать бизнес. В штаб-квартире Дюпонов (г. Уилмингтон, штат Делавэр), я где-то читал, висит картина: двое первых Дюпонов, сидя в креслах, что-то рассказывают почтительно стоящему перед ними президенту США.

Но военные заказы распределяло государство. Помогало выжить в условиях кризиса - государство. Выживал бизнес, который лучше умел сотрудничать с государством.

В начале 1990-х годов для многих россиян стала просто шоком громадная бюрократия США: они и сами орали, и от других таких же слышали, что в Америке - сплошная свобода, делай, что хочешь, государства не видно и не слышно. Оказалось - и видно, и слышно еще и побольше советского.

Не удивительно: США имеет огромную космическую программу, пытается рулить на всем Земном шаре, развивать инновационные отрасли экономики.

Кстати, об экономике: все «экономические чудеса» всех времен и народов имеют под собой совершенно не чудесное объяснение - роль государства. И Россия в XIX веке, при Александре II, сделала рывок за счет государства. Да и вообще железные дороги в Европе - с самого начала государственно-частное дело.

И в XIX-ХХ веках «японское экономическое чудо» дважды (!) целенаправленно создавалось самим государством: во второй половине XIX века (т. н. эпоха Мэйдзи) и после поражения 1945 года. Оба раза это произошло с некоторой подачи США, но оба раза - при опоре на внутренние ресурсы. Более того, я уверен, и в значительной степени благодаря сложившимся в Японии веками особым, корпоративным отношениям в извечной триаде: государство-элиты-граждане.

В Корее после Второй мировой войны это делалось еще откровеннее: государство, военная хунта, отобрало из числа предпринимателей и фирм тех, кому больше доверяло. И эти фирмы, эти люди, попросту назначенные в миллионеры, получили колоссальные заказы и не менее колоссальные кредиты. Так и возникли громадные корпорации - чоболи, более чем заметные сегодня в масштабах не одной Кореи, а всего мира. ¹⁷⁰

Интересно, что гигантская роль государства в любой из стран никогда не считается причиной «захирения» народа. Наверное, потому, что никто не думает, что государство действует непременно в ущерб рядовому человеку. Такого рода народные поверья характерны почему-то в основном для России.

А главное - что же здесь такого особенного именно для нашей страны?

Получается, что все особенности нашего «особого пути» вовсе не такие уж особенные и исключительные. Каждый элемент того, что составляет наш особый путь, обязательно присутствует и в других странах. Эти части «особого пути» могут не собираться вместе - по крайней мере так же, как в России. Но они обязательно есть и в других странах мира, и на Западе, и на Востоке. Все особенности русской истории могут объясняться совершенно без всякой мистики, вполне реалистично.

Размеры страны, ее природа и климат, местоположение, стоящие перед ней задачи - различные в разные периоды ее истории, - вполне достаточные объяснения ее исторического пути. А сам этот путь - вовсе не такой уж исключительный. Ну да, особенности присутствуют.

Мы - страна самобытная. Но, в конечном счете, все наши особенности и весь исторический путь вполне укладываются в рамки общемирового процесса. Оригинальная, самобытная страна, населенная одним из европейских народов.

Часть христианской цивилизации.