Geum.ru

Педагогический университет

Вид материалаПрограмма
Подобный материал:
1   ...   10   11   12   13   14   15   16   17   18
NB На каких-то страницах мне уже встречались понятия "общественный стыд", "рассуждающая деятельность человека", "передвижение учителя". А теперь – "алгебраическая личность"! Весьма интересные и новые понятия, которые могут обогатить педагогическую мысль сильными адекватными выражениями и даже идеями.

В построениях Сергея эти алгебраические личности наделены некоторыми качествами, присущими его собственной личности, и правила его, может быть, были бы верны, если бы все были типа Сергея, а так как этого нет, то и правила эти в жизни неверны. Я не отрицаю, что найдется целый ряд лиц, которым эти правила будут по плечу и по душе, с этой точки зрения я даже признаю желательным его пропаганду. Но я вполне отрицаю, чтобы этим путем можно было добиться изменения таких явлений, как, например, проституция. Если взять человеческое общество в целом, мы не видим нигде, чтобы какая бы то ни было религия уничтожала, положим, проституцию, отдельные лица, иногда слои от нее отходили, но все-таки эта язва продолжала существовать[72]. Мое глубокое убеждение состоит в том, что в явлении, связанном с развитием проституции, находит себе исход важное и вовсе не безнравственное свойство человеческой природы, и никогда ты не можешь дать этому, по существу, и унизительному для человеческой личности свойству красивое (хорошее) направление, если будешь отрицать его существование. Я думаю, что единственный выход для значительной массы людей – есть большая простота и свобода отношений между молодежью не фактически только, но и громко признаваемая. Я убежден, что этим путем значительная доля лжи исчезнет. Я не отрицаю для целого ряда личностей исключительную любовь к одному человеку, но думаю, что этого нельзя требовать от всех. Мне вспомнилось твое письмо, где ты пишешь о значении союза семей для того, чтобы женщина могла жить более сильной и серьезной умственной жизнью. В очень значительной части я с этим согласен. Знаешь ли ты, что de facto то же самое проповедуют теоретики мормонства, "патриархальной" семьи, и я думаю, они для целого ряда человеческих личностей правы, для целого ряда, например, обычных "уток" – какой может быть иной исход в семейной жизни хоть для некоторого возвышения их личности?

Я вообще не понимаю деления любви на какую-то "чувственную" – животную и на какую-то возвышенную – идеальную. Мне кажется, вообще представление о чувственном, животном у нас является чем-то, право, комичным. Несомненно, бывают иногда болезненные проявления чисто чувственной страсти, такое направление даже воспитывается нашей обычной жизнью, как, например, той же проституцией, той же светской, "барышнической" жизнью и т. п., но в существе проявляется в жизни совсем иное, и когда мы говорим о любви, то мы видим проявление иного. Неужели это только проявления чисто "животного" элемента – все произведения поэзии, скульптуры, живописи, музыки, вызванные "чувственной" любовью, наконец, вся жизнь молодых личностей, которые впервые сживаются вместе и переживают во всем новое, неизведанное. Все дело лишь в том, насколько вообще высока личность каждого из любящих и насколько они равны между собой. Но совершенно то же мы видим всюду: в дружбе, в общем разговоре, в общем времяпровождении и т. п. Всюду низменная природа или малая культура наложит все тот же отпечаток пошлости. Мне кажется, пора не смотреть на "тело" как на что-то презренное и пора избавиться от узкого христианского (или монашеского) деления на дух и тело. Настоящая душевная жизнь, настоящая идейная сторона жизни состоит именно в использовании лучших сторон и тела, и духа.

Кончил я "Крейцерову сонату". Думаю, что много таких примеров в жизни. Но вот что мне показалось и что ярко видно во всем произведении. 1. Писал старик, который забыл или потерял то чувство поэзии любви, которая большей частью есть в человеке, и увидел и вспомнил одну формальную сторону. 2. Все мотивы поступков выдуманы post factum и, что составляет всю силу произведения, несомненно должны были быть выдуманы Позднышевым – малообразованным (но много начитанным). Понимаешь – видно, что могло дать смысл факту для такого человека. <...>

7 июля 1893 г. Вернадовка

<...>Я глубоко убежден и все более убеждаюсь, что есть единственная возможность сделать культуру прочною – это возвысить массы, сделать для них культуру необходимостью. Для меня один выход для достижений и развития высших форм сознания – это устройство общества в демократию. <...>

29 июля 1893 г. Вернадовка

<...>Есть один факт развития Земли – это усиление сознания, хотя я допускаю, что, может быть, через миллионы лет пойдет обратный процесс. <...>

Людей, могущих развивать сознание в стране, по многим причинам немного, и горе той стране, где такие люди зарывают тот огонь, который теплится в них, и скрывают, искажают его святое воздействие, и никогда этого не может быть везде, а потому те народы, где лица, могущие развивать сознание, исполняют свою обязанность, будут сильнее, – отсюда следует, что другие народы будут жить хуже, и в общем нарушается равновесие развития человеческих племен.

Я считаю печальной чертой русской теперешней жизни странное и непонятное для меня отношение к науке как к роскоши. <...>

22.VII. 1892 г. Вернадовка

<...>Я считаю вполне ошибочным твое мнение, чтобы борьба за просвещение могла теперь сплотить всех или очень многих людей. Для меня это представляется детской пеленкой – как чисто политическая программа. Я не отрицаю необходимости этого пункта программы, но думаю, что это далеко не все и даже не самый важный пункт. Мне кажется, я могу показать тебе это на конкретном примере: что это значит? Как это возможно при нашем государственном строе? Да ты-то сама дашь всякую книгу и всякие сведения пустишь в народ (помнишь наши споры)? Мне кажется, что в стране иногда жизнь выставляет на первый план чисто политические вопросы, связанные с вопросами государственного управления, местного управления, податной системы etc. Стыдно считать панацеей народное образование и т. п. Я очень, по крайней мере, далек от этого и знаю, что Россия fara da se[73], что есть много, достаточно граждан, которые могут взять в свои руки ее правление и возьмут его, если твой "прогресс" будет еще совершаться. <...>

Москва. 9 сентября 1892

<...>Чем более всматриваешься в окружающую жизнь, тем более убеждаешься в том, что является одним из самых ужасных, губительных явлений в жизни недостаток правильных воззрений в отношениях, связанных с половой жизнью человека. Я хочу сказать, что жизнь людей, которые боятся проводить на практике то, что вытекает из их мнений, и подавляют свободную критику в этом отношении, очень часто является разбитой. Наше поколение и то движение, к которому мы примкнули, старательно обходили эти вопросы, старались об них не думать, не позволяли делать выводы из коренных своих идей. Люди 60-х годов стояли в этом отношении выше. Они были нравственнее нас. Не потому, чтобы их мнения в этом отношении были вернее, а потому, что менее было ипокритства и больше было сознательности в этом отношении. В сущности, взгляни кругом, и ты увидишь, что и теперь в жизни все эти вечные неурядицы половой жизни играют первую роль. Но мы стараемся об них не думать, стараемся даже игнорировать их, как будто бы этой стороны жизни в нас не было, как будто бы она не играет такой великой роли в самых наших важных поступках. А между тем я полагаю, едва ли когда она не налагала такой бедственной печати, как на наше поколение. Я думаю, что и здесь основная причина – недостаток веры, разлад между словом и делом, что составляет очень интересную картину нашей эпохи. Будущий историк общества выведет, вероятно, здесь черты переходной эпохи. Но нам от этого не легче.

Я думаю, что мы поступали в жизни так, как будто бы мы были убеждены, что половая жизнь вообще есть гадость и только по слабости мы ей предаемся или что моногамическая – самая строгая форма брака – есть прямое следствие всяких наших основных идей, есть нечто для человека абсолютное (так есть в христианстве. Я глубоко убежден, что развод, например, для верующего христианина немыслим. Ведь брак там таинство). Между тем для нас нет ни того ни другого.

А между тем во имя чего, как не пустых приличий, губится кругом жизнь? Посмотри на девушек – не буду называть имена – разве не ужасна их жизнь, и чем мы можем оправдать ее? Во имя чего такая жизнь? Можно сказать лишь одно: вас заедят люди, если вы поступите как следует; но также ясно, что вас заест, загубит противоречие с природой, принизит вашу личность, не даст ей развиться как следует, если вы не будете стараться поступать здесь согласно вашим убеждениям. Тут дилемма, а следствие ее – болезни нервные и физические, масса мыслей в нежелательном направлении, неправильное развитие личности. Что приходится делать человеку, когда гармония организма требует половой жизни и когда половая жизнь – у молодых – может являться связанной с лучшими поэтическими сторонами личности. Надо идти и дальше – и не одну семью близких людей видим мы разбитой вследствие ипокритства в этом отношении. Неужели опять страх скандала, жалость, но, Боже мой, ведь это губит лучшую сторону человека... Следствием является и та болезненная, печальная жизнь, какую пришлось вести Аде. Разве то должно было быть при свободной любви? Разве там, а не здесь – принижение личности? Но где ему выход? Он не мог жить с равными ему по развитию и стремлению девушками, потому что он должен был бы жениться, а это такая трудная вещь, и как мало она доступна. Да, наконец, как редко такой брак будет удачен. И он бессознательно нашел исход, и он мучится теперь и готов разбить свою жизнь, потому что мы были лжецами.

Наше поколение, не желающее бросать ребенка и не дающее свободы половому чувству, губит человека.

Я написал, моя дорогая, любимая, очень неясно. Как-то плохо пишется. А много мыслей роится, и горькое чувство у меня на душе, не к Аде, а к нам. "Много было дано вам, и что вы сделали?" Что мы сделали?

Ошибки, ошибки и ошибки! А сил и смелости признать их и идти новым путем – нет. <...>