Geum.ru

Полосатый праздник

Вид материалаДокументы

Содержание


«кодекс строителей капитализма»
«зайцам» не поздоровится?
Подобный материал:
1   2   3
«КОДЕКС СТРОИТЕЛЕЙ КАПИТАЛИЗМА»

За морально-нравственным обликом должностных лиц всех сфер и уровней будут следить специальные комиссии — по соблюдению требований к служебному поведению и урегулированию конфликта интересов чиновников.

В ближайшем времени такие структуры в обязательном порядке появятся в каждом российском министерстве, комитете и прочем государственном ведомстве — это требование Федерального закона «О противодействии коррупции». Подобное новшество, по мнению его авторов — специалистов Минюста РФ, — должно стать заметным шагом вперёд в деле «наступления» на коррупцию, топчущегося пока на месте и не приносящего ощутимых результатов.

В министерстве уже определён порядок работы таких комиссий, а теперь разрабатывается Кодекс служебного поведения чиновников, соблюдение которого вышеназванные органы и возьмут под свой контроль. Уличённых в нарушении правил и норм, записанных в этом своде, ждут суровые наказания. В зависимости от тяжести содеянного и его последствий — от дисциплинарных взысканий до увольнения со службы с одновременной передачей в правоохранительные органы материалов, собранных по делу виновного. Следует отметить, что выводы, которые сделает спецкомиссия по итогам своих проверок, силы закона не обретут. Её решения послужат лишь рекомендацией для руководства ведомства. Заседания комиссии должны проводиться в присутствии обсуждаемого лица. Но если человек дважды не явится на них без уважительных причин, вопрос можно разбирать и в его отсутствие. Решение спецкомиссии фиксируется в протоколе, копия которого или выписка из него затем приобщается к личному делу чиновника.

К чему же обязывает ответственных госслужащих упомянутый «кодекс чести», и что он им запрещает? В документе, помимо напоминания о необходимости благопристойного поведения (вежливого и терпеливого отношения к просителям, недопущения к ним со своей стороны грубости, заносчивости и пренебрежительного тона), прописано, что номенклатурные работники должны решительно отказываться от всякого рода неофициальных подношений и вознаграждений от «клиентов», равно как и от их «невинных» предложений по организации поездок за границу, выдаче льготных кредитов и так далее. Лоббирование сотрудниками госведомств интересов каких-либо фирм, участвующих в тендерах на право получения контрактов, тоже может стать предметом разбирательства спецкомиссий.

Не ускользнули от «внимания» Кодекса и чиновники, решившие покинуть госслужбу и предаться бизнесу. Тем из них, чьё недавнее должностное положение обязывало ежегодно предоставлять в налоговые органы декларации о своих доходах и нажитом имуществе, придётся прежде чем где-либо трудоустроиться тщательно оценить направления и сферы своей будущей деятельности, дабы убедиться, что она в ближайшие два года никоим образом не станет пересекаться с их прежними, чиновничьими, обязанностями. В противном случае отставные номенклатурщики смогут приступить к работе на новом месте только тогда, когда получат на то разрешение спецкомиссии своего бывшего ведомства. Ослушников этого правила ждут санкции экономического характера: по решению суда все сделки, в которых участвовали такие «нигилисты», могут быть признаны недействительными, а полученные от них прибыли обращены в доход государства.

Остаётся добавить, что сведения, полученные в ходе проверок и заседаний спецкомиссий, разглашению не подлежат.


«ЗАЙЦАМ» НЕ ПОЗДОРОВИТСЯ?

Со следующего года Российские железные дороги (РЖД) прекращают финансирование убыточных пригородных маршрутов, осуществляемое компанией за счёт доходов от грузовых перевозок.

Таким образом, всё бремя организации движения электричек ляжет на региональные власти, которым уже рекомендовано вовлекать в это дело местный бизнес. И всё-таки в будущем году какие-то рейсы местных сообщений, скорее всего, навсегда исчезнут из расписаний.

А пока РЖД добивается у Правительства получения права на взимание штрафа за безбилетный проезд в пригородных поездах, а заодно — и разрешения повысить его размер с нынешних ста рублей до двух тысяч целковых. Напомним, что сейчас штрафовать «зайцев» в электричках полномочны лишь сотрудники Ространснадзора и транспортные милиционеры. Но поскольку с нового года за пригородные железнодорожные пассажироперевозки будут отвечать регионы, то надо полагать, что круг лиц, полномочных выписывать штрафы безбилетникам, расширится за счёт представителей местных властей.


Подготовил Владимир СТОЛЯРОВ.


Ориентировка

Разные вопросы


Мой сын пошёл в первый класс. Каждый день он берёт в школу свою любимую игрушку — плюшевого медвежонка. Мы отговариваем его, но он упрямится. Что делать?

Вы должны понять, что никаких волшебных превращений с ребёнком 1 сентября не произошло. Первый класс — это период, когда игры вытесняются учёбой. Но происходит это не в один миг, а постепенно. У многих первоклашек в начале учебного года отмечается усиление интереса к игре — так ребёнок пытается сбросить стресс от первых школьных дней. Постепенно всё сбалансируется. Не препятствуйте, если ребёнок хочет взять в школу любимую игрушку. Так он чувствует себя более защищённым. Особенно это важно для робких детей, которые с трудом сближаются со сверстниками. Однако объясняйте сыну, что играть можно только на перемене. Когда малыш немного адаптируется, он сам оставит «друга» дома.


В этом году занятия в классе, где учится мой сын, второй год подряд проводятся во вторую смену. Неужели это допустимо?

Школа сама вправе определять, в какую смену какие классы будут учиться. Как объясняют в Обществе защиты прав потребителей образовательных услуг, по закону обязательно в первую смену должны проходить уроки только у первоклассников, учащихся 5-х и выпускных классов. В лицеях, гимназиях, школах с углублённым изучением отдельных предметов с утра должны учиться абсолютно все дети.

Предельные сроки окончания занятий законодательством не регламентированы.


Имеет ли право работник взять отпуск за свой счёт на 10 месяцев для обучения (переквалификации) или академический отпуск на год?

Гарантии, связанные с образованием работников, касаются исключительно получения ими начального, среднего, высшего образования либо обучения в аспирантуре/докторантуре.

В остальных случаях, если иного не предусмотрено в индивидуальном или коллективном трудовом договоре, работодатель не обязан предоставлять дни на обучение.

Понятие академический отпуск не применяется в трудовых правоотношениях. В вашем случае возможен только отпуск без сохранения заработной платы, основания и продолжительность которого согласно ст.128 Трудового кодекса определяются соглашением между работником и работодателем. Случаи предоставления отпуска за свой счёт могут быть предусмотрены в индивидуальном или коллективном трудовом договоре. Работодатель обязан на основании письменного заявления работника предоставить отпуск без сохранения заработной платы:

участникам Великой Отечественной войны — до 35 календарных дней в году;

работающим пенсионерам по старости (возрасту) — до 14 календарных дней в году;

родителям и жёнам (мужьям) военнослужащих, погибших или умерших вследствие ранения, контузии или увечья, полученных при исполнении обязанностей военной службы, либо вследствие заболевания, связанного с прохождением военной службы, — до 14 календарных дней в году;

работающим инвалидам — до 60 календарных дней в году;

работникам в случаях рождения ребёнка, регистрации брака, смерти близких родственников — до пяти календарных дней;

в других случаях, предусмотренных Трудовым кодексом и иными федеральными законами, а именно законами о выборах президента, депутатов, о муниципальных служащих, о гарантиях Героям СССР, РФ, Героям Социалистического Труда и кавалерам ордена Трудовой Славы, о ветеранах.


Предыдущий отпуск я отгулял ещё в марте прошлого года. В этом году по графику мне предоставляется отдых в сентябре. Получается, что я отработал без отпуска один год и шесть месяцев. Есть ли какие-либо регламентирующие акты, в которых указано, какой разрыв допустим между отпусками?

Увы, в вашем случае никаких видимых нарушений нет. Первый отпуск предоставляется по истечении не года, а шести месяцев, как бы авансом. Отпуск за второй и последующие годы работы может быть предоставлен в любое время рабочего года в соответствии с очерёдностью ежегодных оплачиваемых отпусков, установленной работодателем (ст.122 Трудового кодекса РФ), то есть допускается разрыв между отпусками более года.


Хочу купить дачу. Но опасаюсь, вдруг продавец покажет мне какой-нибудь липовый документ? Да и вообще, как подстраховаться от ошибки?

Чтобы не было сомнений по поводу юридической чистоты сделки, обратитесь в отделение Росреестра по месту нахождения дачного участка. Интересующие вас сведения можете получить в форме выписки из Единого государственного реестра прав (ЕГРП). Она должна содержать:

• описание объекта недвижимости;

• сведения о правообладателях;

•информацию о том, на каком праве зарегистрировано имущество;

• перечень всех ограничений (обременений);

• сведения о правопритязаниях и заявленных в судебном порядке требованиях.

Выписка предоставляется на основании вашего личного заявления. За её выдачу придётся заплатить. При себе необходимо иметь паспорт.

В случае отказа в предоставлении вам нужной информации необходимо обратиться в суд (ст.14 Федерального закона «О государственном кадастре недвижимости» от 24.07.2007 г. №221-ФЗ).


Я тружусь на основной работе и на полставки по совмещению — на другой. Скоро собираюсь в декретный отпуск. Оплачивается ли больничный лист (2 месяца до и 2 месяца после родов) на работе по совмещению? И надо ли в связи с родами увольняться с работы по совмещению?

Трудитесь вы, скорее всего, не по совмещению, а по совместительству. При совмещении человеком выполняется дополнительная работа по основному месту деятельности.

У вас — совместительство. Это когда работник по своей инициативе, по своим силам и возможностям заключает договор о выполнении дополнительной работы в свободное от основной работы время. Это может быть и внутреннее (у того же работодателя), и внешнее (у другого работодателя) совместительство. Его оплата в обязательном порядке должна учитываться при расчёте пособия по беременности и родам (п.2 ст.13 Федерального закона от 29.12.06 г. №255-ФЗ «Об обязательном социальном страховании на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством» с изменениями от 24 июля 2009 года). Увольняться не надо, закон не обязывает делать это. Но выплата пособия в период отпуска по уходу за ребёнком до 1,5 года на этой работе не предусмотрена.


Я приобрёл земельный участок для индивидуального жилищного строительства (ИЖС). Подскажите, требуется ли подготовка проектной документации с участием органа местного самоуправления, точнее — его отдела архитектуры?

Не требуется. При строительстве, реконструкции, капитальном ремонте объектов индивидуального жилищного строительства участие отдела архитектуры не предусмотрено. Имеется в виду отдельно стоящий жилой дом высотой не более трёх этажей, предназначенный для проживания одной семьи. Его застройщик вправе сам подготовить проектную документацию для строительства (п.3 ст.48 Градостроительного кодекса РФ в редакции Федерального закона от 15.12.2005 г. №210-ФЗ).


Этим летом сосед затеял перестройку своей бани. Теперь она будет стоять почти вплотную к моему участку. Мало того что клубничные грядки окажутся в тени, так ещё и мыльная вода потечёт на мой огород. Какие требования предусмотрены при строительстве бань?

Сбор и обработку стоков из бани, душа, сауны и хозяйственных сточных вод следует производить в фильтровальной траншее с гравийно-песчаной засыпкой или в других очистных сооружениях, расположенных на расстоянии не ближе четырёх метров от границы соседнего участка. Допускается сбрасывание хозяйственных сточных вод в наружный кювет по специально подготовленной канаве, но только при согласовании в каждом отдельном случае с органами санэпиднадзора (П.8.8 СНиП 30-02-97). Попросите соседа привести затеянную постройку в соответствие с требованиями установленных нормативов. Если это не возымеет действия, обращайтесь с иском в суд.


В этом году мне исполняется 55 лет. Когда и куда я должна обратиться за назначением трудовой пенсии по старости?

За месяц до наступления пенсионного возраста следует обратиться в пенсионный отдел по месту жительства. Допустим, 55 лет вам исполнится 20 октября, заявление с необходимыми документами может быть подано не ранее 20 сентября. При этом под местом жительства понимается не только адрес регистрации в паспорте, но и адрес регистрации по месту пребывания или фактического проживания.

Допустим, вы снимаете жильё и работаете в Казани, а постоянно зарегистрированы по месту жительства в Зеленодольске. У вас есть право обратиться за назначением пенсии по адресу проживания, то есть в территориальный отдел Пенсионного фонда в Казани. При этом в заявлении достаточно указать свой адрес, не подтверждая его документами.

В местное управление ПФ нужно представить:

• паспорт;

• свидетельство застрахованного лица (зелёную карточку);

• трудовую книжку (а в некоторых случаях ещё и справку о зарплате за 5 лет подряд по трудовой книжке). К слову, мужчина дополнительно должен представить военный билет, а женщина — свидетельства о рождении детей.

Основной документ, подтверждающий стаж человека, — это его трудовая книжка. Именно она удостоверяет факт работы до даты регистрации в Пенсионном фонде. А после даты регистрации стаж подтверждается данными в выписке из индивидуального лицевого счёта застрахованного лица. Напомним, что стаж и заработная плата имеют значение для размера пенсии только за период до 2002 года.


Ветеран

К 65-летию Победы

«Чтобы солнце взошло на востоке…»

65 лет назад закончилась Вторая мировая война. Смолк грохот орудий, бомбёжек — от Ламанша до Курил, от северных до южный морей. Какой урон нанесла война миру, миру каждого человека, ворвавшись в его жизнь, какой ценой, какими жертвами далась победа!.. Об этом вспоминает зеленодолец Илья Царёв, участник западного и восточного театров военных действий сороковых годов прошлого века, бывший заряжающий миномётного расчёта, награждённый медалями «За отвагу», «За победу над Германией», «За победу над Японией».

Родился я 20 июля 1925 года в селе Муратово Кайбицкого района. Природа в наших краях — красота: река Кубня, заливные луга... Что ни уголок, то — картинка. А какая рыбалка!..

В семье деда Гаврила и бабушки Акулины было 17 детей. Восемь сыновей остались жить на родине. В том числе и Филипп, будущий мой отец. Так что и в тех, и в здешних, зеленодольских местах, куда ни глянь, — всюду у меня родня… Дед был прекрасным хозяйственником и страстным рыбаком. С детства я был рядом с ним, помогал ему. Подростком стал работать на лошадях. Любил их в сравнении с другими животными какой-то особенной любовью. Семья большая — переедать не приходилось. Но для лошадки кусочек хлебца старался урвать. Принесу ей. А она принимает аккуратно, чтобы зубами руку не задеть, одними губами хлеб с ладони берёт. Губы и мочка большие, бархатно-шелковистые… Лошадь — очень красивое животное. Хлеб выращивали сами. Свозили его на ток, там молотили, потом — на мельницу. Работы хватало на всю зиму. И хлеба всем хватало.

Учился в школе-семилетке. Учительница моя была добрейшей женщиной. Нас она никогда не наказывала… В школе крутили кино о крестьянской и рабочей жизни… Семилетку я окончил хорошо. Особенно легко давались гуманитарные предметы. Усваивал всё с рассказа учителя. Помнил всю историю с её хронологией, географию с названиями и местом нахождения морей, рек, заливов, гор, равнин и пустынь, климатом, народным хозяйством стран и так далее. И сейчас помню…

Неподалёку от школы возвышалась церковь. В 32 году её «раскулачили»: сняли крест и ободрали купола, а внутри устроили зернохранилище... Время, настроение, исторические события так или иначе касаются жизни каждого из нас.

По окончании школы меня отправили к двоюродному брату Макару, который служил в военизированной пожарной части №10 в Зеленодольске. А когда вскоре там открыли ремесленное училище №2, я поступил туда и получил профессию слесаря-лекальщика. Весь наш выпуск в основном пошёл работать на завод имени Серго, и только двое, я в том числе, — на судостроительный завод имени Горького, в 13-й цех.

Попал в рабочую среду. Обстановка, взаимоотношения, были отличные. Народ сплочённый. Да и на всякие посторонние дела отвлекаться было некогда. Работа занимала всё время. Профессиональное и классовое единство чувствовалось.

Мы, например, гордились, что трудимся вместе со знатным рабочим Ремером, рационализатором, мастером — золотые руки. Мы, лекальщики, делали шаблоны деталей, а по ним уже то или иное изделие выпускалось серийно. Глаз должен был быть востр, пальцы должны были чувствовать движение инструмента, податливость мягких и калёных образцов стали. На специальной плите шлифовали металлические поверхности, доводя их до высшей степени точности… Всё это мне очень нравилось, и работал я с удовольствием.

Вкалывали по 12 часов. Дисциплина строжайшая. За малейшую провинность, тем более за опоздание на работу, запросто можно было угодить в места не столь отдалённые. Смотришь, бывало, один что-то долго не показывается, другого не видно. Потом узнаёшь: посадили. Тем более — в годы войны. У нас была бронь: завод военный, профессия ведущая.

Призвали меня в 43-м. Причём хитро. Военком вызвал, побеседовал с нами, заводскими пацанами, спросил: «Желаете в армию?». И, не дожидаясь ответа, по принципу «молчание — знак согласия», говорит: «Так что, если желаете, — явиться с вещами!». Назначил день. Мы явились. В сопровождении милицейского конвоя нас отправили в Казань. И в затрапезном деревянном здании клуба имени Мулланура Вахитова, что близ одноимённой железнодорожной станции в Приволжском районе города, мы несколько дней ждали поезда, пока не подали пульманы. Внутри вагонов были нары, покрытые чёрной толщей грязи и льда. Нас загнали в них. И вскоре «плацкарты» от человеческого тепла — пара и пота — оттаяли. Льда — как ни бывало!..

Переехали Волгу и долго стояли в Урмарах. Пить охота! Командир выкликнул добровольцев, знающих местность. Я знал и вызвался идти за водой. Вдвоём с земляком мы пошли в бараки чувашского рабочего посёлка. Колодцы там были вырыты внутри жилища. Так, видимо, было удобнее их содержать и пользоваться ими, особенно зимой. Нам разрешили набрать воды, но наше «лошадиное» ведро оказалось слишком широким и не лезло в сруб. Жильцы выручили: дали своё. Задание командира мы выполнили, вернулись. А эшелон продолжал ждать зелёного света.

…Район Москвы, куда мы прибыли, поразил меня своим мраком: после бомбёжек окна домов выглядели как пустые глазницы. Ни стёклышка — всё разбито!

Потом нас доставили в Шую и разместили на складах, занятых 340-м запасным полком, в состав которого и включили… Прежде чем поселиться на этих складах, нужно было продезинфицировать всю одежду, чтобы не обовшиветь. Её прогревали при высокой температуре, пропаривали в «вошебойке». И так прогрели, что всё, от исподней до телогреек, сгорело. Остались мы голыми в помещении парной и там жили, чтобы не замёрзнуть, пока нас не одели…

Наконец нас, всех добрых молодцев, построили. Земляк мой, с которым мы были вместе с завода Горького, токарь, оказался парнем расторопным и вызвался командовать отделением. У меня тоже была возможность, но я не захотел. И меня записали в миномётчики. Одели в шинели и гимнастёрки, бывшие в употреблении, — с дырками от пуль и осколков. Некоторые прорехи были кое-как зашиты и заштопаны, а некоторые — нет. И пятна крови раненых и убитых, до нас носивших это обмундирование, кое-где оставались: стереть или затереть их не удалось. Когда мы оделись, друг друга не узнали…

Шесть месяцев провели в этих каменных складах. Зимой валили лес, находившийся километрах в восьми от Шуи, и втихаря от лесников возили к себе брёвна, делали при входе тамбуры, чтобы внутри хоть немного теплее было. Нары располагались в два этажа и заправлялись так — доски, тальник, рогожа. Общая питьевая бочка до такой степени была замызгана поколениями постояльцев, что покрылась зеленовато-грязным слоем толщиной в ладонь. Кормили отвратительно. Кухня готовила пищу явно из каких-то отбросов. От неё до «зала приёма пищи» катили по рельсам здоровенный котёл с пойлом. За углами перегородок, встречавшихся на пути, стояли «бывалые», здоровенные лбы, и блюдами старались черпануть того, что погуще! А нам оставалась бурда. Голодали. Я написал отцу письмо с просьбой прислать немного денег на прокорм. Он мне прислал 400 рублей. На хлеб. А у меня их ночью стащили…

В миномётчики набрали 72 человека. Обучал нас тактике старшина: «400 метров вперёд бегом марш!» — и такого пинка давал, что мёртвый подскочит. Получили мы новенькие 82-миллиметровые миномёты. Старые были двухлафетные, 37-го года выпуска, тяжеленные, а 42-го — облегчённые. Посадили нас на «газик» — впервые в жизни, всё время пешком ходили, — но недолго музыка играла. Дорога — ужас. Докандыбарили мы до первой попавшейся нам деревни Яблоновки, как сейчас её вижу, а дальше снова пёхом. Автоматизация не получилась.

Бросили нас на юг. Как выяснилось позже, — на отвлекающий маневр. В это время основные силы сосредоточивали на другом участке фронта. А после того, как там ударили, нас круто развернули на север, на Киев. И мы оттоптали 400 километров! Некоторые выбивались из сил, падали, отставали от своих подразделений. Их находили, отдавали под трибунал. Я боялся военного трибунала и держался изо всех сил. 43-й год!.. В Киев наша часть не входила, но колокольни и маковки его церквей я видел.

…Вышли на Корсунь-Шевченковское направление. Там было светопреставление: шли очень ожесточённые бои. И после того, как в результате Корсунь-Шевченковской операции была отчасти разгромлена, а отчасти пленёна огромная группировка фашистских войск — говорили, что девять дивизий! — нас сунули в самое горлышко конфигурации расположения наших войск. Справа и слева от нашей части находились окруженцы, стремившиеся во что бы то ни стало прорвать нашу оборону, воссоединиться и ударить по нам. Столько дивизий — это сила!.. Однажды сдали нашему комбату 37 человек пленных и приказали расстрелять их. Дали нам два ППШ с полными дисками, и мы повели фашистов расстреливать. А один «немец» скинул с себя одежду и кричит: «Хлопцы, я ж з Харькива!..» Первого его и скосили.

…В начале февраля ударил собачий холод. Офицеры жили в землянках. А мы — на семи ветрах. Снова голодуха. Пищу доставляли в термосах. Котелок большущий. Черпак каши в него упадёт — не найти… Как-то стою на посту. Гадаю, что будет «на завтрак». Глухая ночь. Снег летит. Красиво. Снежинки крупные. Чу! Идёт человек! «Стой!» — кричу. Продолжает идти. И уже рядом! Я его долбанул из Мосина. Наповал. На выстрел сбежались наши. Осветили фонариком. Разглядывают его. Лежит здоровенный детина в немецкой форме, волосы длинные, сапоги добротные. По всему — лазутчик, место прорыва искал. А я трясусь и от холода, и оттого, что человека убил…

Место прорыва немцы всё-таки нащупали. Помня древнюю историю своих боевых действий, когда выстраивали батальоны «свиньёй», то есть клинообразно, и двигались вперёд, прорывая таким образом оборону противника, немцы во главе этого «свиного рыла» сгруппировали танки и бронетранспортёры, за ними лёгкие подразделения и ударили по нашему соседнему батальону. Мы выложили по ним весь минный арсенал, но они пёрли. И прорвались. Мы вызвали авиацию. К нашему глубокому разочарованию, на кукурузниках прилетели бабы. К счастью же, оказалось, что не просто бабы, а ночные ведьмы, наводившие на немцев страх и ужас. Они изрешетили из пулемётов эту «свинью», превратив её в крошево. В лоб побитым остаткам фашистов ударил только что сформированный танковый батальон. И с ними было покончено…

А потом немцы получили подкрепление откуда-то прорвавшимися танками и всыпали нам по первое число!.. Наши тылы отставали, продукты кончались — и мы часто бывали голодными. Кормились за счёт мёртвых немцев, собирали их пайки. Добротные им выдавали пайки. А наши — три сухаря. И попросить еды нам не у кого: немцы сжигали все хаты. Мы воевали в валенках. Грязь, вода! На ногах — по два пуда! Месеры как налетят, как накроют! А в валенках, будто прикованный — ни вперёд, ни назад, ни в сторону.

Вступили в Молдавию. Молдаване — очень приветливые люди. В домах у них хлеб — в красном углу, в качестве украшения. Сами же они мамалыжники: из кукурузы так искусно делали мамалыгу. Ниточкой её как разрежешь! Э! Пальчики оближешь!

Кто-то однажды прямо на огневую позицию притащил два мешка грецких орехов. Вот уж погрызли, потешились. Они сытные… Грецких орехов, черешни — прорва не только в садах, на улицах! Довольно быстро мы обрели тело, силу и голос: раньше рта не могли открыть — вместо «ура!» кричали козлиными голосами какое-то «э-э-э!». А после молдавского харча стало получаться «ура!»… Освободили город Бельцы. Какой там город! Одно название. Большая деревня. Белая Церковь, помню, тоже — большая деревня. А какие жестокие бои перенесла!..

Ближе к Румынии местность резко пересечённая — сопки, балки, овраги — как раз для работы миномётами. Куда мы только мин не набивали, лишь бы побольше с собой прихватить и создать запас. При хорошей работе миномёт их выплёвывал моментально.

Под железнодорожной станцией Пырлица я был ранен ответным огнём противника: туловище, руки сильно посекло осколками от снаряда. Меня отправили в Умань, затем — в Черкассы. Разместили в эвакогоспитале. Он был переполнен: койки стояли в два этажа. Выздоравливавших распределяли на постой по домам, вроде бы как на хлеба к хозяевам. По окончательному излечению меня направили в 147-й запасный полк, стоявший в Дубоссарах. Одежду с себя мы всю распродали, поменяли на жратву.

Потом стояли в белорусских сёлах Рыбница, Белусевка Вторая. Там я познакомился с замечательной девушкой Марусей. И, кстати, долго с ней переписывался.

В запасном нас, миномётчиков, «купил» 614-й миномётный полк Резерва Главного Командования, вооружённый 120-миллиметровыми миномётами. И жизнь для нас показалась райской: воинская часть полностью базировалась на студебекерах, мощных американских грузовиках. Меня приписали к 6-й батарее 2-го дивизиона, командовал которым майор Сыдыхов. С этими полком, дивизионом и батареей я прошёл Молдавию, Румынию, Венгрию, Чехословакию, участвовал в освобождении Болгарии. До сих пор справка командира полка в альбоме лежит, что «был, участвовал, имею право на награждение медалью «За освобождение Болгарии».

Комбат относился ко мне как-то не очень, а после одного случая в Венгрии стал уважать. Были мы на марше, шли с потушенными фарами, только при свете подфарников. На крыле каждой машины — крылья у студебекера широкие — лежал вперёд смотрящий боец, корректировавший действия водителя. Одним из таких вперёд смотрящих был я. Проходили село. Комбат мне кричит: «Узнай у мадьяра, — какое село?!». Я побежал к первому показавшемуся вдали человеку, крича «Камрад! Камрад!». И вдруг на светлой полосе небосвода, что бывает ясной ночью над горизонтом, увидел рогатые каски! Немцы! Какое тут «камрад»! Ретировался, скорее к комбату. Войско наше уболтало в дороге, половина спит, половина — полусонное. Случись бой — нам крышка. Говорю ему: «Немцы! Надо разворачиваться!». На студебекерах, правда, не скоро развернёшься. Но всё-таки нам удалось тихо уйти. И столкновения мы избежали. Зауважал меня с тех пор комбат и взглядом потеплел. А вообще-то был крут… Однажды сгоряча пальнул в казака-миномётчика, но не убил, а прострелил ему плечо. Комбат у нас был боевой, имел несколько орденов, и мы его уважали. А тут — такой случай. Когда командир пришёл в себя, извинился и перед раненым, и перед нами. Сказал, что сорвался, нечаянно получилось, хотел-де попугать и невзначай нажал на курок.

…А Прагу брали с южных подступов. Части SS не сдавались и после капитуляции Германии. Тогда наши танки расстреливали их в упор — подходили к домам, превращённым эсэсовцами в крепости, вставляли в окна стволы и открывали огонь. А миномётчикам не разрешали стрелять, чтобы не нанести пражанам вреда — ни им самим, ни городскому хозяйству. Немцы, сдававшиеся в плен, выстраивались вдоль шоссе и сваливали оружие в груды. На глазах вырастали горы оружия. Мародёры работали без устали, обдирая живых и мёртвых как липку — часы, драгоценности, одежду и обувь. Наша нищета к тому располагала. Помню руку одного нашего бойца. Она у него от кисти до подмышки вся была в немецких и швейцарских часах, аккуратно забинтована и заклеена пластырем. У меня к этому было какое-то внутреннее отвращение.

Когда взяли Брно, он был весь в огне. Горела и большая мануфактурная фабрика. Но со складов нам удалось кое-что вывезти. Комбат, зная мою безвредность и бескорыстие, послал меня туда на студебекере. Привезли мы тюки, от которых рядовым разрешили взять для личных нужд по шесть килограммов. И я в числе многих сообразил домой посылку с мануфактурой. Сестра потом долго форсила в юбке из чехословацкого отреза.

Из Европы нас перебросили в Монголию. Что за местность — чёрт её знает! Степь, пустыня, песок. То холод, то зной. Никаких признаков присутствия человека. Помню указатель «41-й километр». Откуда? Куда?.. Живность — суслики, тарбаганы. Вода — в резиновых мешках. Но мы были на студебекерах! Остаться там без техники — погибель!.. Мы шли к Хингану. Там отметили годовщину рождения полка. Съестного было вдоволь — муки, колбасы, консервов. После войны я читал книгу «Орлы над Хинганом». Кое-что в ней — правда…

Японцы минировали поля. Но мы уже были учёными, и на хапок нас взять было трудно. Проходили их «в ниточку» вслед за танками.

После Монголии бросили нас на Дальний Восток. Из порта Дальний мы перевозили в Хабаровск японские трофейные трансформаторы и отличное заводское оборудование для их изготовления. Наше не шло с ним ни в какое сравнение. Железнодорожный перегон, на котором мы работали, хронически был забит эшелонами на несколько километров.

В 50-м многих фронтовиков демобилизовали. В одном Порт-Артуре таких собралось тысячи. А оттуда никакой другой дороги домой нет, кроме как по морю. И вот погрузили нас на трофейный двухпалубный пароход «Ильич», в недавнем прошлом «Геринг», и перебросили в бухту Золотой Рог. Пока шли, и американцы на самолётах нас облетали — мы им с палубы кулаками грозили, — и корейцы на катерах объезжали, всё рассматривали… Потом 11 дней жили в палатках, в Уссурийске, ждали поезда. 10 тысяч человек. Зарплату в те послевоенные годы я получал 830 юаней, а 112 рублей мне ежемесячно ложилось на книжку. Пока суд да дело, мне удалось приодеться, стал похож на человека. Таким красивым и прибыл домой. Трое суток отмечали возвращение. Вся округа — родня. Пили с отцом самопляс… Истосковался по дому я страшно... Вскоре познакомился с Катей, Екатериной Степановной. Родом она из Семи Ключей. Есть такая станция на ульяновской ветке… Хотел было я вернуться на завод имени Горького, в 13-й цех, меня не взяли: мест не было. И пошёл в МВД, в пожарную часть, охранявшую завод. Окончил уфимское училище и прослужил до пенсии в звании старшины, в основном инструктором. Будучи пенсионером, несколько лет работал на заводе, на разных должностях… С потомством нам с Катей повезло. У нас двое детей — Галина и Володя, четверо внуков — Света, Саша, Сергей и Лена. Есть среди них производственники, финансисты. Лена — музыкант. Сергей — художник, учится в Петербургской академии искусств. Не чьи-нибудь — Царёвы!