Geum.ru

Австро-Венгрия XVI века

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   5   6   7   8   9   10   11   12   ...   35

28-го декабря 1562 г. шведы во главе с Акселем Горном осадили город Габсель (Гапсаль) - центр провинции Вик, принадлежавший герцогу Магнусу, брату короля датского. После 10-ти дневной осады и обстреливания замка габсельцы, не надеясь ни на какую помощь, сдались все шведам. Когда шведы захватили замок габсельский, то ограбили собор, увезли все церковные облачения и драгоценности, дарохранительницы и чаши; сняли колокола с колокольни, привезли их в Ревель и отлили из них большие орудия (ибо город был католический).

Вслед за тем, перейдя по льду Моонзундский пролив, шведы занимают остров Даго и вторгаются на Эзель. Магнус осажден в своей столице Аренсбурге. Но тут Горн поучает грозные известия с материка, заставившие его снять осаду и вернуться в Ревель.. Фюрстенберг прибывает в Феллин и провозглашает манифест императора и царя о восстановлении Ордена.

Занятой шведами провинцией Эрвия с мощными крепостями Венсенштейн и Каркус управлял от имени Эрика бывший командор Ордена Гаспар фон Ольденбокоум, возглавлявший корпус "ливонских гофлейтов" - бывших орденских братьев, перешедших на службу к шведам. Узнав о возвращении Фюрстенберга и императорском декрете о восстановлении Ордена, гофлейты немедленно решили вернуться в Орден. Венсенштейн и Каркус и вся Эрвия были переданы под власть Фюрстенберга.

Таким образом только успевший вернуться магистр приобрел большую часть рижского епископства от Литвы и Эрвию от шведов. (Кто обвинит меня в подыгрывании - все приведенные мною обстоятельства имели место в реале, только Кристоф в РИ, где не было восстановленного ордена, перешел к шведам, а гофлейты от шведов к Литве, которой сдали Пернов).

Король Эрик получает известие о скором появлении на Балтике Нидерландского флота. Эрик срочно делает императору предложение возместить все убытки нидерландцам, но предложение это отклоняется. Тевтонский магистр Вольфганг собирает в Любеке 4000 наемного войска, которое Иоганн Габсбург должен взять на борт по прибытии на Балтику. В Копенгагене подписан военный союз АВИ с Данией против Швеции.

В мае датский флот отправляется к берегам Ливонии для доставки подкреплений Магнусу. Король Эрик предпринимает попытку разгромить датчан на море до прибытия нидерландцев. 30 мая 1563 года у берегов Готланда происходит морское сражение, окончившееся победой датчан под командой адмирала Герлуфа Тролле (РИ). Датчане под командой Отто Руда захватили особенно крупный и сильный шведский флагманский корабль "Макалос", что значит "безупречный", на котором находился шведский командующий адмирал Яков Багге.

По прибытии на Балтику нидерландского флота разбитому шведскому флоту остается только укрыться в гаванях и не высовываться. Взяв на борт в Любеке набранное Вольфгангом войско, Иоганн Габсбург берет курс к берегам Ливонии и благополучно прибывает в принадлежащий России (точнее теперь уже восстановленному Ливонскому Ордену) Пернов.

Царь Иван к июню сосредоточил в Ливонии против шведов подавляющие силы - 30000 при 100 орудиях. Присоединив к себе поступивших в распоряжение Фюрстенберга наемников, войско это атакует шведов в Гаррии. Горн отступает в Ревель, который осажден русско-ливонской армией и нидерландским флотом с моря и с суши. Осенью город, не получая ниоткуда помощи, сдается и переходит под власть Ордена. Прочие крепости в Гаррии и Вике к этому времени уже взяты. Датчане очищают от шведов владения Магнуса. К октябрю шведы совершенно изгнаны из Ливонии.

На юге меж тем идут военные действия против Литвы. По договоренности, достигнутой между Сигизмундом и Людовиком зимой, Людовик должен был (поскольку Орда ослаблена прошлогодним поражением и не столь опасна) двинуть часть польских и чешских войск на помощь ВКЛ. Но теперь это оказалось невозможным - император Максимилиан, не объявляя войны Людовику, сосредоточил войска на границах Чехии и Польши, и потребовал очистить Ливонию. В этой ситуации Людовик (вынужденный все же выдвинуть кварцяное войско в Подолию для защиты от возможного татарского набега) не смог послать на помощь Литве ни одного солдата.

Царь выдвинул к Динабургу 30тысячное войско во главе с Петром Шуйским. Литовский гетман Николай Радзивилл, собрав все наличные силы ВКЛ, двинулся к Полоцку с целью отбить город. Одновременно Кеттлер должен был попытаться изгнать Кристофа Мекленбургского из его ливонских владений.

Но подойдя к Полоцку, Радзивилл получает страшные вести с юга - хан Тохтамыш, вместо того чтобы в очередной раз напасть на прикрытые поляками Волынь и Подолию, левобережьем Днепра (в то время совершенно незаселенным) прошел к Чернигову, переправился через Днепр у Лоева и вступил в Белоруссию, разоряя земли у Бобруйска и Слуцка и угрожая Минску. Вместо нападения на Полоцк гетман вынужден был заняться изгнанием татар, которые боя с литовской ратью не приняли и ретировались за Днепр. Кеттлер же при отсутствии литовцев так и не решился напасть на Кристофа в виду стоящей неподалеку армии Шуйского.

Зимой 1563-64 правительство ВКЛ предприняло попытку добиться мирного соглашения с Москвой. Но царь потребовал возврата Ордену всей Ливонии с Ригой и Курляндией включительно. На такие условия ВКЛ пойти не могло. Но великое княжество еще никогда не было в столь критической ситуации.

В январе 1564 в возрасте 62 лет скончался король Чешский и Польский Людовик. Сеймы обоих королевств без проблем провозгласили королем его сына Владислава. Но тут же польский сейм выставляет королю свои условия относительно войны. Польская шляхта почти единогласно требует у нового короля надавить на ВКЛ (которое в данной ситуации, оказавшись один на один с Москвой, не может обойтись без поддержки Польши) с требованием созыва совместного польско-литовского сейма, на котором необходимо уже сейчас постановить условия соединения ВКЛ с Польшей в одно государство после смерти князя Сигизмунда. При этом составленные на сейме условия этого соединения представляют не соединение, а присоединение ВКЛ к польской короне. Наиболее горячие головы требуют, чтобы Волынь, которую польская шляхта своей кровью защищала несколько лет, была немедленно уступлена Литвой польской короне, и предлагают сейму только на таких условиях помогать Литве.

Литовская рада осознает всю сложность положения. Мелкое литовское дворянство с вожделением смотрит на шляхетские вольности в соседней Польше, и в случае совместного сейма может поддержать идею унии. Литовским же радным панам это может принести только превращение из властных вельмож независимого государства во второстепенных польских сенаторов. Сигизмунд Август, воспитанный в традициях литовского патриотизма, так же категорически против поглощения Литвы Польшей. Великий князь и Рада решают тянуть время, и согласится на сейм лишь в самой критической ситуации. На защиту от Москвы мобилизованы все возможные силы, налоговый пресс доведен до предела, магнаты вносят собственные средства, но к весне 1564 удается изрядно усилить армию отрядами наемников из Германии и Чехии.

Летом 1564 Иван начинает вторжение в Литву с целью ее окончательного разгрома.

Две русские армии концентрически наступают в глубь Литвы от Полоцка и Смоленска, меж тем как в Ливонии Фюрстенберг осаждает бывшую столицу Ордена Венден.

Выступив из Полоцка, Шуйский не принял необходимых мер предосторожности. Гетману Григорию Ходкевичу удалось скрытно подойти к Полоцку, и используя хорошее знание местности устроить засаду. В узком лесном дефиле недалеко от замка Улла армия Шуйского была атакована на марше со всех сторон.

Ходкевич потом вспоминал, что сражение один в один походило на описанный римскими историками разгром легионов Квинтилия Вара херусками в Тевтобургском лесу. Русская армия была разгромлена и рассеяна, сам Петр Шуйский погиб, обоз и артиллерия достались литовцам.

Вторая русская армия, во главе с князем Серебряным-Оболенским наступавшая от Смоленска, в это время осадила Оршу. Но, узнав о разгроме Шуйского, Серебряный, не смотря на то, что располагал достаточным войском, подкрепленным отрядами союзных татар, не решился дать сражение, и при приближении литовской армии снял осаду Орши и отступил на московскую территорию.

Таким образом, Литве удалось отразить московское вторжение. Это было тем более важно, что теперь можно было увереннее отклонить претензии Польши. Но в это же время в Ливонии Фюрстенберг добился решающих успехов, взяв Венден и другие крепости, еще удерживаемые Литвой в Лифляндии и вытеснил Кеттлера за Двину. Рига, ставшая фактически вольным городом-республикой под верховной властью ВКЛ, отказалась признать власть Ордена и сохранила верность Литве.

Тем не менее Литва без поддержки Польши не могла продолжать борьбу за Ливонию, а поддержка эта могла стоить ей независимости. ВКЛ снова делает царю мирные предложения. Царь в это время получает известие о заключении мира между Турцией и Ираном, что делает его более сговорчивым - он понимает, что следующей целью султана скорее всего станет Крым. Зимой в Москве начинаются мирные переговоры, и 1 января 1565 года подписано 10летнее перемирие, по которому обе стороны остаются при том, чем владеют в данный момент - то есть вся Лифляндия отходит к Ордену, но Рига остается вольным городом под властью ВКЛ, а Кеттлер сохраняет Курляндию и Семигаллию как вассал ВКЛ. Торговое судоходство по Двине провозглашается вольным для обоих сторон. Завоеванный царем у Литвы Полоцк с половиной Полоцкого воеводства, лежащей на правом берегу Двины отходит к Московии.

Ливонская война завершилась.


В 1550-ых - начале 1560ых годов в России продолжается дальнейшее развитие ремесла, совершенствование техники, орудий производства и навыков мастеров. Как и в реале, усилилось развитие как в городе, так и в деревне мелкого товарного производства. Все с большей отчетливостью выделяются районы, специализирующиеся на производстве тех или иных предметов. Эта специализация была связана с наличием сырьевой базы. Расцветает вышеупомянутая железоделательная промышленность Устюжны Железопольской. Железо производилось также в Новгородском районе, Тихвине, Белозерском крае, Карелии. Вологда и Холмогоры начали приобретать известность как центры "поденного" дела. Районами выделки грубых сукон были Можайский уезд, Ржев, Вологда.

Во время ливонской войны происходит вывод многих немецких ремесленников с семьями и пожитками из завоеванных городов Ливонии в Москву и другие русские города. По договору с Фюрстенбергом им всем была предоставлена возможность вернуться на родину, но большинство осталось, привлеченное чрезвычайно выгодными условиями - мастерам не развитых на Руси ремесел предоставлялись не только выгодные казенные заказы, но и освобождение от налогов при условии обучать определенное количество русских учеников. Привлекаются по найму так же многочисленные мастера из Германии и Нидерландов, которым после подчинения Ливонии ничто не препятствует прибывать в Россию.

Основанная Глинским Поротовская железоделательная мануфактура становится образцом для организации подобного же предприятия в Устюжне, и в Туле, где добывалось наиболее высококачественное железо, но до покорения Крыма не было возможности организовать его регулярную добычу из-за угрозы набегов. На все эти предприятия набирают "вольных гулящих людей". Эти железоделательные мануфактуры превращаются в крупные предприятия в высокой степенью разделения труда.

Далеко на северо-востоке, по рекам Вычегде и Ваге находились районы, которые с помощью московского правительства "осваивали" купцы Строгановы. Край этот, богатый железной рудой, еще до прихода Строгановых имел развитую железодобывающую и обрабатывающую промышленность. В 1557 г. Строгановы получили от правительства право на разработку руд и установление домниц на реке Ваге. Строгановы поначалу устроили промышленность только на удовлетворение собственных нужд (солеваренные предприятия и строительство городов в пожалованных им землях на Каме требовали железа немало), но и этого хватило на то, что бы "установить железное дутье" в промышленных масштабах. В реале Строгановы расширить это дело не рискнули. Нужны были большие капиталовложения, да и дело было новое, какая и когда будет прибыль, было неизвестно, соль давала вернее, да и больше. Но и в реале железообрабатывающая промышленность Строгановых для нас особенно интересна тем, что в 1573 г. мы находим у них первое в русской частной промышленности применение механической силы (водных молотов) при обработке железа. В данной АИ в расширении этого дела особую роль сыграл альтернативный Семен Аникьевич Строганов.

На тот момент (1550ые) главой дома был Аника (или Иоанникий) Федорович, человек на редкость предприимчивый и энергичный. Стараниями Иоанникия Федоровича и его сыновей владения Строгановых были значительно расширены. Именно при них семья Строгановых получила в свое владение земли в Перми, Прикамье и Зауралье. Кроме собственных промыслов и коммерции Иоанникий Федорович выполнял поручения Ивана IV, связанные с наблюдением за торговыми операциями инородцев, которым запрещено было торговать в розницу, и сбором хлебного оброка в Сольвычегодских землях. Предприимчивость Иоанникия Строганова заставляла его постоянно расширять рамки своей деятельности. Он развивал торговлю с местным населением (в основном меновую), приобретая драгоценные меха. Торговые операции Строганова простерлись и за Урал, сделав более интенсивными связи с Сибирью. В 1567 он удалился от мира и постригся в монахи, приняв иноческое имя Иоасаф. У него было три сына -- Семен, Григорий и Яков. Григорий Строганов уже при жизни отца занимался освоением Приуралья, основав на Каме городки Кергедан и Канкор, посылая промышленников за Урал и привлекая колонистов.

Установление прямых торговых связей с Англией и Нидерландами через Белое море было немедленно использовано Иоанникием Федоровичем, вступившим в торговлю с иноземцами. Семен, окончивший вышеупомянутую Московскую Славяно-Греко-Латинскую академию, в 1557 и в 1560 году побывал в Лондоне и Антверпене (даже в реале при Грозном Строгановы через приказчиков вели свои торговые операции одновременно в Нидерландах и в Бухаре), и смог оценить местные коньюнктуры. В 1561 году, прибыв по отцовским делам в Москву (а именно - оправдаться в обвинении в незаконной торговле с иноземцами мехами, которая была государственной монополией), он представил царю докладную записку, в которой сравнивая разницу цен по которым русские товары продаются в России и на Нидерландских рынках, и затраты, которых потребует создание флота, описывал выгоды, которые воспоследуют для государевой казны при организации активной внешней торговли.

На тот момент в связи с войной на севере уже было организовано несколько казенных предприятий. Царь отлично понимал, какое важное значение имеет флот для удержания контроля над Крымом, и еще в год победоносного Крымского похода, по результатам первых столкновений русской судовой рати с турками, было принято решение о создании галерной флотилии в Азове. У новооснованного города Воронежа была основана верфь, на которой под руководством присланных союзной Венецией мастеров началось строительство галер. Уже тогда русским пришлось самим организовать производство канатов и парусины, что и было сделано. Под руководством нидерландцев возникает канатная мануфактура- в Вологде, традиционном районе производства пеньки, и мануфактура по производству парусины в Вязьме. Семен Строганов, ознакомившись с масштабами судостроения в Нидерландах и Англии, представил, что главными сырьевыми товарами, в которых нуждаются эти страны, являются корабельный лес, лен для парусины и пенька для канатов, и предложил расширить данные предприятия и вместо сырого льна и пеньки продавать готовую парусину и канаты. Но главный раздел записки был посвящен как раз меховому торгу - Строганов предлагал организовать торговлю мехами в Антверпене, где ему уже удалось наладить связи, и предлагал поручить ему сбыт на Запад государственного монопольного товара - "мягкой рухляди".

Царь оценил идею Строганова, и не только предал забвению его грехи относительно нарушения меховой монополии, но и согласился с его идеей относительно мехового торга. В это время появились еще более важные соображения на счет внешней торговли. Как уже упоминалось выше, в Иране в 1561 году была введена государственная монополия на шелк, из-за чего последовал конфликт с Португалией. Но и без того португальцы не могли обеспечить весь сбыт персидского шелка, и значительная его часть караванами уходила на запад, в Турцию, где продавалась европейским купцам на левантийских рынках. Турецкие султаны, установившие государственную монополию на торговлю персидским шелком, брали пошлину в размере 100% стоимости купленного товара. Уже в XVII веке член шведского посольства Кильбургер писал, что "шах очень неохотно видит, что ежегодно идет караванами в Алеппо через Турцию еще значительное количество (шелка), которое потом продается из Смирны, Триполя, Александретты и других мест в Италию и Францию, ввиду того, что наибольший его враг -- турок -- извлекает из этого такую большую пользу и этим увеличивает свою казну; он потому тем более и старается отвлечь эту торговлю и всецело направить ее в Россию.

Торговые связи с Ираном были установлены сразу же по завоевании Астрахани. Русские товары, экспортируемые в Иран - пенька, смола, юфть, сало и соболиные меха - составляли монополию казны. Казенные же монополии традиционно сдавались московским правительством на откуп группе богатейших московских купцов - гостям. Гости должны были вернуть в казну установленную правительством цену товара, за что отвечали своим имуществом. Все что им удавалось взять сверх того, составляло их прибыль. Поскольку в некоторых случаях один купец подобный откуп потянуть не мог, гости умели работать группами, объединяя свои капиталы. Именно они и произвели первые закупки шелка в Иране еще до установления монополии.

В 1563 году персидский посол в Москве предложил государю закупать у шахской казны иранский монопольный шелк и продавать его на запад. Царь запросил мнение гостей, бывших традиционными советниками государей по экономическим вопросам. Что они ему ответили, можно заключить по РИ "Скаске" одного русского купца: "А которые государевы люди шолк купят в Кызылбашех... по 15 и по 16 руб. пуд, и они, пришед в Ярославль, продают немцам в 50 и 60 руб. пуд, а у города (Архангельска) и по 70 руб. пуд и болши". С подачи Строганова тут же было рассчитано, какую прибыль принесет продажа шелка прямо во Францию и Нидерланды. В Думе решение "морским судам быть" было принято единогласно.

Тем не менее война поглотила все средства, и по настоящему развернуть проект удалось только с 1566. К этому моменту удалось освоить артерию Волги - Самара, Саратов, Царицын и ряд мелких острогов между ними построены и заняты постоянными гарнизонами. Крепости выполняют двойную функцию - держать в узде Большую Ногайскую Орду и обеспечивать безопасность волжского пути. Вольные казаки вынуждены были покинуть Волгу и обосноваться окончательно на Дону, где складывается войско Донское. В 1572 году царь официально признает его и пожалует ему знамя, а так же положит регулярное жалование.

В 1563 царь после капитуляции Ревеля побывал на кораблях нидерландского военного флота, что сделало его восторженным почитателем галеонов. По распоряжению царя Строгановы рекомендовали ему группу опытных моряков-поморов, которых по просьбе царя Иоганн Габсбург принимает в свою эскадру волонтерами. Им обещано дворянство и поместья при условии добротного изучения морского дела. По возвращении они станут офицерами военных кораблей (хотя их командиры - пока исключительно иностранцы). Наняв в Нидерландах корабельных мастеров, царь закладывает две верфи в Холмогорах (куда строевой лес сплавляют по Сухоне и Двине) и в Лодейном поле. Задача создания военного флота пока не ставится, решено создать силы, достаточные для конвоирования купеческих флотилий и обеспечения их безопасности от корсаров. На каждой из них заложено 5 галеонов. Рядовой состав экипажей так же набирается из поморов. Торговые суда для Балтики строятся по образцу ганзейских коггов, на севере - традиционные кочи. В качестве базы для военных кораблей был избран Ревель, и не малую часть среди их офицеров составили остзейские немцы.

Поскольку необходимо доставлять товары на Балтику водным путем (а это Нева), решено построить город поблизости от ее устья. Поскольку дельта заболочена, город строится у впадения Охты в Неву. А так как царь получил греческое образование, и вообще с подачи Академии древнегреческий язык и древнегреческая классика в большом ходу на Руси, город был назван в честь некогда одолевшего шведов на Неве Александра Невского, но на греческий лад - Александрополь.

Известная царю практика западных монопольных торговых компаний в сочетании с традиционной русской практикой сдачи казенных монополий на откуп "гостям" приводит царя к идее организации своеобразной "Персидской компании", в которую вовлечены все московские "гости". Государство делает начальные вложения, и обеспечивает безопасность торговли. Организация и осуществление деятельности компании поручается "гостям". Казна ежегодно получает определенную сумму, рассчитанную от объема реализации по "учетной" цене, которая должна составлять казенную долю прибыли. Из остальной прибыли делаются инвестиции и выплачиваются дивиденды пайщикам. Специальные комиссии время от времени проверяют деятельность компании. Поскольку подобная организация требует постановки отчетности - известный на Руси благодаря Глинскому "Трактат о счетах и записях" Луки Пачоли становится руководством к действию, и принцип двойной записи впервые широко внедряется в России в деятельности полугосударственной Персидской компании.

В 1565 торговля с Ираном была начата. В гавани Низабат между Баку и Дербентом была основана русская фактория. Оттуда шелк вывозился Каспием в Астрахань. Поскольку вверх по Волге приходилось в ряде мест идти "бечевой", караваны сопровождались военными конвоями - как стрельцами, размещенными на судах, так и шедшими берегом отрядами конницы. За лето речными путями товар перевозился в Балтийские гавани, откуда торговая флотилия, конвоируемая галеонами, отплывала к берегам Франции и Нидерландов. Компания не ограничивается шелком - в обратную сторону, в Иран, она экспортирует продукцию русской железоделательной промышленности, кожи, отличавшиеся хорошей выделкой (русское кожевенное ремесло в то время было на высоте), предметы вооружения, в том числе огнестрельное оружие, весьма редкое на Востоке, а так же реэкспортирует в Иран западноевропейские товары, закупаемые на европейских рынках - в первую очередь английские и фламандские сукна, а так же бумагу, стекло и цветные металлы - олово, медь, свинец. Из Ирана компания кроме шелка ввозит так же многие виды готовых тканей - шелковых (камка, тафта, атлас, бархат и др.) и хлопчатобумажных (бязь, пестрорядь), ковры, хлопок, пряности, изюм, чернослив, миндаль и сахар, рис, москательные товары (краски, камедь, квасцы), нефть, употреблявшуюся на Руси главным образом в качестве растворителя в живописной технике, ладан, мыло, и наконец драгоценные камни и жемчуг, которые сдаются в казну государеву.