Geum.ru

Игорь владимирович вишев

Вид материалаБиблиографический указатель

Содержание


Ключевые слова
Подобный материал:
1   ...   27   28   29   30   31   32   33   34   ...   47

Ключевые слова: практическое бессмертие человека, реальное воскрешение человека, геронтология, ювенология, иммортология, клонирование человека, крионика.


Процесс переосмысления современной философии наиболее концентрированно оказался воплощенным в работе XXII Всемирного философского конгресса, который состоялся в г. Сеуле (Республика Корея) с 30 июля по 5 августа 2008 года. Он был первым мировым форумом философов, который прошел в Азии. Это географическое, но не только, направление очередного конгресса философов мира было определено еще пять лет назад на их Стамбульском конгрессе. Этот факт свидетельствует о признании мирового значения философской мысли на азиатском континенте, в том числе в Корее и признании необходимости ее непосредственного включения в общемировой процесс развития философии. Его особо подчеркнул председатель конгресса Питер Кэмп. «Сегодня, – заявил он, – Всемирный философский конгресс впервые в своей истории открывается в Азии. И первым азиатским городом, принявшим конгресс, стал Сеул. Международная федерация философских обществ в сотрудничестве с корейским организационным комитетом, представляющим Философское общество Кореи, предоставит вам возможность выступать со своими работами, слушать выступления своих коллег, участвовать в прениях, а так же общаться со всеми, испытывающими неподдельный интерес к философской науке» [11. P. 12]. И дискуссия, действительно, состоялась весьма широкая, но оценка ее результатов оказалась, как всегда, довольно разноречивой.

Многообещающая тема именно этого конгресса неслучайно звучала – «Переосмысливая философию сегодня». Своего рода «ревизия» современного статуса и значения философии в духовной жизни человечества в наше время осуществлялась по ряду основных направлений. Но сегодня, естественно, итоги работы конгресса можно подводить лишь в первом приближении и в самом общем виде, поскольку кроме резюме далеко не всех докладов, прозвучавших на нем, никаких других материалов практически нет. К тому же при открытии Сеульского конгресса произошел очень серьезный и досадный сбой – у его Оргкомитета не хватило денег для обеспечения перевода, в частности с русского, конгрессовского, языка, так как определенная часть средств была направлена на перевод с корейского и китайского, которые конгрессовскими языками не являлись. Меры, предпринятые руководством российской философской делегации, не(с.131–132)смогли сколько-нибудь значительно повлиять на ситуацию, ограничившую доступ к информации. Поэтому предстоит еще большая работа по изучению конгрессовских материалов, которые теперь будут постоянно появляться в печати. Так что сейчас, действительно, итоги могут быть сугубо предварительными.

Место проведения XXII Всемирного конгресса философов выдвинуло на передний план обсуждение проблемы взаимоотношения философии Запада и Востока. Один из главных тезисов гласил: западная философия учит как жить, а восточная – для чего жить, или иначе, первая учит технологии жизни, а вторая стремится выявить ее смысл. Однако современные философы не поддержали традиционную поляризацию философских учений, характерных для этих регионов мира. Превалирующий вывод заключался в том, что при всей их специфичности философия едина, она сильна не альтернативностью, а взаимодополнением и взаимообогащением. Как представляется, этот путь, действительно, наиболее предпочтителен и перспективен.

Другим важным предметом обсуждений стала проблема современной глобализации. Широко дискутировались различные ее аспекты. Подчеркивалось, в частности, что сама по себе она не является ни плохой, ни хорошей, она объективна, и ее последствия, негативные и позитивные, зависят от многих обстоятельств, в том числе объективных и субъективных факторов. Высказывались весьма критические замечания в адрес капиталистической экономики и ценностей буржуазного общества, подчеркивая при этом, что экспорт товаров не должен сопровождаться экспортом культуры. Особый акцент делался на том, что глобализация должна способствовать гуманизации социальных и личностных отношений.

Заметная акцентация делалась также на таком, как считает ряд исследователей, закономерном следствии глобализации, как космополитизм, понятии «гражданин мира». При этом подчеркивалось, что глобализация – это процесс, а космополитизм – мировоззрение. История такого мировоззрения прослеживалась еще от древнегреческих школ киников и стоиков, а глобализм – с эпохи Возрождения, со времени великих географических открытий. В связи с этим обсуждалась проблема сочетания общечеловеческого и национального, в частности выработка всеобщего права и законодательства. Однако по данному кругу вопросов достичь сколько-нибудь общих взглядов и позиций пока не удалось. Обсуждалась также проблема обеспечения прав человека в современном мире, нередко ограничиваемых под прикрытием борьбы с терроризмом, и многие другие.

Одной из важнейших миссий философии в человеческой культуре является экспликация и интерпретация основополагающих и системообразующих, или базисных, ценностей, которые служат определяющими ориентирами для любой цивилизации в тот или иной исторический период. В этой связи В.С. Степин подчеркивает, что именно философия, по его словам, «всегда апеллирует к базисным ценностям социальной жизни. Она их обосновывает. Она способна выработать ядро новых мировоззренческих ориентаций и предложить их культуре». Вслед за этим он отмечает также, что «философия призвана ответить на вопрос: в чем заключается система базисных ценностей современной цивилизации и что должно и может измениться в этой системе» [13. C. 16]. Разнообразие ли цивилизаций или существование единой цивилизационной системы и факторов развития обусловливает существование различных систем ценностей и характер течения дискуссий, предметом которых являются и сами эти системы, и составляющие их компоненты. Главное требование к подобным дискуссиям – толерантность, корректность и профессионализм.

Одной из важнейших их целей является определение той базисной ценности современной цивилизации, которая придаст ей высокий смысл и обусловит ее разви-(с.132–133)тие не только в настоящее время, но и на будущие времена. Такой определяющей базисной ценностью для современной цивилизации и тем более цивилизации будущего, вырастающей из современной, по моему убеждению, может и должно стать достижение практического бессмертия человека и возможность его реального воскрешения [3; 5. С. 754–755; 8. С. 109–112; и др.], т.е. решение проблемы, которая вышла сегодня на передний край развития философии, естествознания, технических и социально-гуманитарных наук.

Под практическим бессмертием человека понимается не абсолютное бессмертие, исключающее саму возможность смерти, например в смысле бессмертия души, что невозможно с научной точки зрения, а реальная возможность обретения им способности, обусловленной биотическими и социокультурными факторами, жить, оставаясь молодым, неограниченно долго, т. е. без каких-либо видовых границ индивидуального бытия, когда можно будет констатировать – человек стал практически бессмертным. Бессмертие в этом смысле является относительным и мировоззренчески альтернативно разного рода религиозно-мистическим верованиям о посмертном, трансцендентном, существовании и воздаянии. Относительность практического бессмертия человека состоит прежде всего в том, что, во-первых, предполагается устранение любых видовых границ индивидуального бытия людей и, во-вторых, допускается возможность смерти от тех или иных непредвиденных внешних причин (травма, неизвестная болезнь, стихийная катастрофа и т. п.) или сбоя в жизнедеятельности организма. При этом сама телесная и духовная жизнедеятельность осуществляется на уровне ее оптимальных параметров, что можно также охарактеризовать как сохранение молодости. Понятие «практическое бессмертие» существует в научном обиходе уже около полувека (В. Купревич, Л. Комаров, М. Меркулов, В. Астахова, П. Ребиндер, И. Вишев и др.) [4. С. 355–382; и др.], но идеи, выражавшие его смысл, появились значительно раньше.

Поскольку практическое бессмертие человека не исключает возможность смерти, с необходимостью возникает проблема реального восстановления человеческой жизни, воскрешения человека, возвращения ему способности жить неограниченно долго. Эти идеи рассматриваются в философской литературе уже порядка полутора столетий – со второй половины XIX века. Они связаны в первую очередь с именем такого русского мыслителя, как Н.Ф. Федоров, творца философии общего дела, который считал долгом сынов воскресить своих отцов, что является проявлением супраморализма [4. С. 55–102; и др.]. Их, по существу, разделяли в России и биокосмисты в конце 10-х – начале 20-х годов XX века (Александр Агиенко, Александр Ярославский и др.). Все они апеллировали главным образом к достижениям научно-технического и социального прогресса своего времени [4. С. 317–341; и др.], однако сколько-нибудь реальных предпосылок для решения данной проблемы тогда еще не было. Такие предпосылки появились лишь в самое последнее время. Поэтому наименование учения – «концепция практического бессмертия человека» получило вполне логично современное дополнение – «и его реального воскрешения». Осознание этой тенденции современного этапа научно-технического и социального прогресса – одно из главных направлений переосмысления философии в настоящее время.

Современная концепция практического бессмертия человека и его реального воскрешения призвана дать теоретическое обоснование осуществимости чаяний людей о реальном личном бессмертии и возможности воскрешения, которая издавна жила в них [9. С. 114–123]. Однако эта мечта находила и находит до сих пор свое псевдовоплощение главным образом в разного рода религиозных верованиях и умозрительных конструкциях религиозной философии. Для них характерной особенно-(с.133–134)стью является рассмотрение возможности личного бессмертия лишь в его «потусторонней», трансцендентной, форме, причем непременным условием достижения которого объявляется реальная смерть, т. е. человек сначала должен умереть, а лишь затем будто бы обрести «вечную» жизнь.

Поэтому, строго говоря, такого рода верования и религиозно-философские концепции нельзя обозначить понятием иммортализм (лат. im – без; mors, mortis – смерть), отнести к числу имморталистических (бессмертнических). Они, по существу своему, являются постморталистическими, т. е. именно послесмертническими, посмертническими. Таким образом, и те, и другие версии  – и религиозно-мистические, и религиозно-философские – проблему реального личного бессмертия и реального воскрешения человека, чтобы он жил, не умирая, а в случае смерти был бы возвращен к жизни, – не решают, по-прежнему оставляя и личное бессмертие, и воскрешение исключительно предметом веры. Именно таким представлениям и стала мировоззренческой альтернативой современная концепция практического бессмертия человека и его реального воскрешения. Это учение обозначается также понятием «иммортология» – наука о бессмертии [6. С. 349]. Так что проблема эта продолжает стоять перед людьми, настоятельно требуя своего действительного решения.

До недавнего времени научно-оптимистический поиск такого решения осуществлялся на уровне сугубо теоретического, можно сказать, натурфилософского знания. Под этим углом зрения рассматривались, прежде всего, философские основания нетрадиционной постановки и решения данной проблемы. К ним в первую очередь относится понимание жизни как противоречивого процесса ассимиляции и диссимиляции, который необходимо поддерживать, чтобы он продолжался, а значит не наступала бы смерть; осознание историчности законов природы и общества, в том числе обусловливающих старение и смерть, действие и результат действия которых зависит от меняющихся условий; необходимости обеспечения свободы выбора между старостью и молодостью, жизнью и смертью; взгляд на человека как принципиально открытую систему, способную практически бесконечно черпать вещество, энергию и информацию из окружающей среды; обоснование реальной возможности perpetuum mobile при участии и контроле со стороны человека, согласно воззрениям К. Э. Циолковского; оправдание перехода от смертнической парадигмы к парадигме бессмертнической и т. п.

Большое внимание уделялось и продолжает уделяться выяснению социальных, объективных, факторов нового подхода к данной проблеме. Среди них особо значимое место занимают проблемы существенного постарения населения и угрозы недонаселения нашей планеты, которые наиболее радикально могут быть решены посредством сохранения молодости людей и достижения их практического бессмертия; дальнейшим заселением Земли и освоением космического пространства; переходом от смертнической модели прогресса к его бессмертнической модели, когда смена поколений, а значит и смерть, перестанет быть условием и необходимой предпосылкой развития; и т.п.

Принципиально важное место заняло рассмотрение нравственно-гуманистических аспектов данной концепции. В частности, подчеркнута несостоятельность опасения откладывания дел в случае обретения способности жить неограниченно долго. Особую роль играют в этой связи взаимные обязанности людей, необходимость осуществлять то или иное общее дело. Несостоятельно также опасение насчет «скуки бессмертия» вследствие непрекращающейся новизны в познании и истории, возможности смены поприща деятельности и на Земле, и в космосе. Неотвратимость кары асоциальных личностей (диктаторов, преступников и т.п.) вплоть(с.134–135) до лишения их способности и возможности жить неограниченно долго станет мощным фактором совершенствования социальных и личностных отношений. Будет достигнуто подлинное и последовательное счастье, неомрачаемое фатальностью их смерти. Произойдет переход от смертнического гуманизма к гуманизму бессмертническому, или иммортогуманизму, а впоследствии и к трансгуманизму.

Однако могут появиться и принципиально новые философские идеи, могут сформироваться и новые социальные факторы, могут быть дезавуированы и возражения нравственно-гуманистического характера против рассматриваемой концепции, но в таком случае на передний план выдвигается главный вопрос: существуют ли реально естественнонаучные и технические предпосылки достижения реального личного бессмертия и воскрешения человека в случае постигшей его смерти? Сегодня на него есть вполне обоснованный утвердительный ответ – такие предпосылки обозначились особенно в наше время со всей определенностью. Еще треть века тому назад сложился предмет ювенологии – науки о способах сохранения и возвращения молодости [2. С. 153; 7. С. 1095; и др.]. Это позволило по-новому осознать смысл и цель уже проводимых исследований и определить неизвестные ранее направления и перспективы. Осуществлялся поиск так называемых геропротекторов (по моему мнению, более точно их надо было бы обозначать терминами «витапротекторы» или «витапролонгаторы»), разного рода антиоксидантов, ювенильных генов и т. п.

В самое последнее время значительную роль стали играть такие открытия, как расшифровка генома человека, которая уже сегодня позволяет создавать геномы простейших живых организмов, а в перспективе – искусственную жизнь [15], что даст возможность решить многие проблемы, в том числе – мировоззренческие. К их числу принадлежит открытие фермента теломеразы и возможности теломерной терапии, регенерация стволовых клеток, успехи протеоники и т. п. Что касается технических предпосылок, то среди них следует назвать новые биотехнологии, методы модификации человека с главной целью его физического и психического совершенствования, достижения нанотехнологии, крионики, так называемой «загрузки», когда кодируемая психическая информация передается на время от человека на иные материальные носители с целью последующего ее возвращения ему при восстановлении жизни, что нередко обозначается сегодня также понятием «компьютерное бессмертие», и некоторые другие.

Но особое значение в этой области исследования несомненно приобрела открывшаяся немногим более десяти лет тому назад реальная возможность клонирования человека и первые успехи на этом пути. Посредством этого метода человек может обрести «запчасти» своего организма родные по плоти, которым не грозит биологическое отторжение, и быть воскрешенным из своей собственной клетки не только телесно, но в значительной степени и психически (интеллектуальные способности, характер, темперамент, склонности и т. п., а с учетом возвращаемой психической информации – память о прежней жизни и другие личностные особенности). Правда, законодательство многих стран прямо запрещает продолжение экспериментов с клонированными эмбрионами, достигшими двухнедельного возраста. Они, как ни странно, подлежат уничтожению. Это обстоятельство крайне тормозит исследования в данной области. В этой связи на передний план выходят проблемы совершенствования права и правовой культуры.

Еще одним важным направлением решения данного круга проблем является необходимость совершенствования ритуальных технологий, всего комплекса ритуальных услуг с целью как можно более длительного сохранения тела умершего, чтобы оно не утратило возможность для клонирования [10. С. 12]. Даже в случае на-(с.135–136)чальных затруднений в восстановлении личностной идентичности клонированного человека, другая (очередная) его жизнь будет им однозначно идентифицироваться со своей предшествующей жизнью по видеозаписям, фотографиям, документам, свидетельствам родных, близких и знакомых, целому ряду других биографических данных. Он будет ясно осознавать, что победил смерть, поскольку прежде был бы обречен раствориться в вечности, а теперь видит и слышит то, что никогда уже не мог бы ни увидеть, ни услышать, участвует в событиях, в каких никогда не мог бы принять участие.

Совершенно очевидно, что сегодня мы находимся только в начале этого пути, поэтому, естественно, еще много нерешенных вопросов и сомнений. Но сегодняшнее слово науки, разумеется, – отнюдь не последнее ее слово. Наверняка, например, будет изобретен клон инкубатор (клонинк). И эти, и другие возникающие проблемы тоже будут последовательно и успешно решаться. Как бы там ни было, перед человеком и человечеством открываются теперь невиданные и грандиозные перспективы дальнейшего развития, которые также настоятельно требуют своего обсуждения.

Между тем развитие исследований в данной области находится в настоящее время под серьезной угрозой. 8-го марта 2005 года Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций приняла Декларацию, запрещающую клонирование человека. Она, в частности, обращается с настоятельным призывом к государствам-членам принять соответствующие национальные запретительные законы. Совершенно очевидно, что и принятие Декларации, и требование запретительных законов является следствием лоббирования тех сил, которые руководствуются не действительными интересами людей, а сугубо идеологическими соображениями прежде всего религиозного характера. Ту же роль играют и консервативные умонастроения ряда ученых и политических деятелей, которые нередко также находятся под влиянием религии.

В случае удовлетворения такого рода требований исследования по клонированию человека могут стать прямо противозаконными, что крайне осложнит и обострит ситуацию в этой области. Странам, в которых будут приняты такие законы, эти запреты нанесут существенный, а, может быть, и невосполнимый урон развитию научных исследований во имя жизни человека, спровоцирует новую «утечку мозгов» и т. п. Правда, до сих пор в России этого не произошло. После окончания в конце июня 2007 года срока российского моратория на исследования по клонированию человека, ни сам он не был продлен, ни запретительные законы не были приняты. Это, несомненно, отрадный и обнадеживающий факт.

Однако наверняка противодействие таким исследованиям продолжается. Поэтому еще и сегодня Россия рискует оказаться среди стран, в которых запрещено клонирование человека, что не может не вызывать крайней тревоги за судьбы развития отечественной науки и жизнь всех ее граждан. Так что в современных условиях угроза запрещения таких исследований, действительно, остается. Так, С. Алехина отмечает: «Сегодня налицо прочный союз государства и церкви. Это вполне выгодно обеим сторонам» [1. С. 69]. А между тем именно церковь продолжает быть крайним противником клонирования человека, и потому несомненно ее давление на власть в этом отношении.

Но консолидируются и сторонники исследований по клонированию человека. Определенным свидетельством этому является работа XXII Всемирного философского конгресса в Сеуле. Для меня лично самым знаменательным событием на нем, кроме моего доклада на секции по философской антропологии, стала организация и проведение Круглого стола «Проблемы иммортологии – науки о бессмертии». Заяв-(с.136–137)ка на него была подготовлена и предложена мною Оргкомитету конгресса, который принял ее и включил в его программу [14. P. 59]. Это решение стало отрадным и многообещающим событием.

Заседание этого «круглого стола» было подготовлено мною так, что оно проходило на русском и английском языках, и потому в нем смогли принять участие представители Кореи, Франции, Японии и других стран. Открывая его, я напомнил в своем вступительном слове историю введения мною понятия «иммортология», смысл понятия «практического бессмертия человека» и его мировоззренческое значение. Участникам заседания был зачитан текст «Наука о бессмертии», представленный одним из заявителей этого «круглого стола», доктором биологических и медицинских наук, профессором Киевского национального университета им. Тараса Шевченко Г. Д. Бердышевым, в котором он основное внимание уделил проблемам экспериментальной иммортологии. Они были также ознакомлены с последними достижениями и возможностями недавно учрежденной фирмы «КриоРус», которая предлагает свои услуги по крионике. Именно ее деятельность, с деталями которой можно ознакомиться на сайте этой фирмы [16], является сегодня значительным основанием для крепнущего оптимизма в борьбе со смертью человека и за его реальное личное бессмертие, перехода решения данной проблемы из теоретической плоскости в практическую.

Вследствие изначального цейтнота, поскольку на «круглый стол» отводится всего два часа, да к тому же и проводился он на двух языках, развернуть широкую дискуссию по рассматриваемой проблеме, к сожалению, не удалось. Для этого требуется время, предоставляемое для заседания специальной секции. Такова задача на будущее.

Сейчас же необходимо ознакомиться с двумя документами, подготовленными фирмой «КриоРус». Оба эти документа сугубо нетрадиционны, и потому они требуют к себе исключительно вдумчивого и ответственного отношения. На него настраивает и интервью В. Фортова, в котором речь идет о перспективах развития нанотехнологии, и, в частности, отмечается: «Выращивание тканей и органов. Оживление замороженных ранее людей с целью их лечения, продления жизни. Фактически достижение бессмертия» [12. С. 3]. Это утверждение, действительно, существенно укрепляет доверие к возможностям и перспективам частичного или полного крионинга человека.

Сегодня я могу с чувством глубокого удовлетворения предложить моим коллегам по Челябинскому отделению Российской академии гуманитарных наук и всем читателям настоящего сборника образцы «Заявления», в котором излагается волеизъявление клиента на крионирование, и «Завещания», заполнив которые, можно будет воспользоваться услугами пока что, к сожалению, единственной в России крионической фирмы.(с.137–138)