"Ахлю сунна ва джамаа" и "суфия"
| Вид материала | Документы |
- Аналитический разбор положения «а те, кто не судит тем, что низвёл аллах, являются, 5047.78kb.
- Святые ислама, 6482.03kb.
- Если ты не осёл, или Как узнать суфия. Суфийские анекдоты, 905.21kb.
- Сливчиковой Юлии Владимировны Тема доклад, 123.95kb.
- -, 2846.42kb.
- -, 2828.41kb.
- «И не будьте подобны тем, которые разделились и разногласили после того, как к ним, 79.16kb.
- Вероубеждение праведных предшественников Ахль ас-сунна уаль-джама’а, 2086.75kb.
"Ахлю сунна ва джамаа" и "суфия"
Предисловие
Поистине, хвала принадлежит Аллаху, Его мы восхваляем, у Него просим помощи и прощения, и ищем защиты у Аллаха от зла наших душ и наших дурных дел. Кого ведет Аллах Прямым Путем, того никто не собьет, а кого он вводит в заблуждение, того никто не выведет на Прямой Путь.
Свидетельствую, что нет бога, кроме одного лишь Аллаха, у Которого нет сотоварищей.
И свидетельствую, что Мухаммад – Его раб и Посланник.
«О те, которые уверовали! Бойтесь Аллаха должным образом и умирайте не иначе, как будучи мусульманами!»
«О люди! Бойтесь вашего Господа, Который сотворил вас из одного человека, сотворил из него пару ему и расселил много мужчин и женщин, произошедших от них обоих. Бойтесь Аллаха, Именем Которого вы просите друг друга, и бойтесь разрывать родственные связи. Воистину, Аллах наблюдает за вами».
«О те, которые уверовали! Бойтесь Аллаха и говорите правое слово. Тогда Он исправит для вас ваши дела и простит вам ваши грехи. А кто повинуется Аллаху и Его Посланнику, тот уже достиг великого успеха».
Далее:
Я написал эту книгу для противостояния одному из заблудших течений, которое облачилось в одеяние Ислама и представило простым мусульманам их религию в искаженном виде, и которое точит Умму изнутри, как точат черви дерево… Это течение – суфизм.
Для разъяснения причин, которые побудили меня к написанию ее, расскажу вкратце о своей жизни и той обстановке, в которой я вырос.
Я родился 20 апреля 1964 года в селе Ведено. Сейчас это одно из чеченских сел. Однако в то время чеченцы были в ссылке, и нас, дагестанцев, насильственно переселили в города и деревни, покинутые ими. Отец мой знал арабский язык в такой мере, что о нем можно было сказать: малый ученый. Однако он любил арабский язык, почитал его и по мере возможности собирал книги на нем, а также обучал ему других. Когда мне исполнилось три года, власти арестовали моего отца без какого-либо проступка с его стороны, и без судебных разбирательств. Просто за то, что он был человеком верующим и соблюдающим и никогда не оставлял совершение намаза, даже на рабочем месте. Для них это было преступлением, заслуживающим тюремного заключения и ссылки… Проведя в тюрьме семь лет, он вышел от туда в здравии и благополучии. К тому времени мне исполнилось десять лет. Он начал обучать меня различным разделам грамматики арабского языка и привил мне любовь к этому языку, и да помилует его Аллах Своей безграничной милостью, как он обучал меня маленьким...
Время, в которое я появился на свет, отличалось относительным спадом политической и социальной напряженности по сравнению с предшествующим ему сталинским периодом, особенно 30-ми годами. Объяснялся этот спад смертью Сталина и началом второй мировой войны, которая легла тяжким бременем на плечи СССР, давлением на него мировых держав – Америки и Англия, и другими причинами, хотя странной продолжала управлять коммунистическая партия. Что же касается 20-х и 30-х годов, то в них случалось всякое. Человека забирали, обычно среди ночи, просто из-за того, что на него кто-то донес, без выяснений, правда это или ложь. Или потому, что в его доме имелась книга на арабском или экземпляр Корана, или же он принадлежал к роду, который славился в прошлом своим богатством и земельными владениями. А то и вообще без причины – из-за того, что один из чиновников власти питал к нему враждебность. После ареста его сажали в тюрьму, ссылали в Сибирь или на Крайний Север, и он мог вернуться лишь через двадцать лет, истощенным и обессиленным, или не вернуться вообще. Чаще всего этого человека перемалывали на мельницах, предназначенных для людей, помещали в газовые камеры или же он умирал медленной смертью от изощренных пыток… В общем, было это время темное и страшное. Правил тогда безбожный коммунизм, который был позорным пятном на лице истории народов. Человек стал бояться своего друга и даже брата и отца, из-за того, что люди постоянно доносили друг на друга. Более того, человек боялся признаться, что арестованный является его родственником, чтобы и его не арестовали вместе с ним. И если кто-то скажет, что человечество никогда не переживало более темного и ужасного времени, чем то, в которое мы жили, он не погрешил бы против истины. Было погублено семьдесят миллионов душ, не считая убитых во второй мировой, в наших странах. Все это было направлено на уничтожение всего, что имеет отношение к религии. В подобных обстоятельствах вполне возможно полное исчезновение знания и ученых, а также книг, которые тоже сжигались и уничтожались при обнаружении. Это и есть причина недостатка у нас исламский знаний и исчезновения ученых – так, что во всей России и на Кавказе и в республиках бывшего СССР нет ни одного авторитетного исламского ученого.
Того, кто незнаком с историей наших стран, может удивить то, насколько погрязли в невежестве наши народы. Я же говорю: если бы этот человек почитал историю и узнал о притеснении, гонениях и массовом истреблении по самым ничтожным причинам, а то и вовсе без причины, имевшем место в наших странах, его удивило бы то, что у нас остались даже эти крупицы знаний.
Несмотря на все это – Хвала Аллаху, – ясно видно, что Аллах сохранил Свою религию и связанные с ней науки от исчезновения, и частички их остались здесь и там у людей, знающих арабский язык и религию, хотя и были скрываемы. Люди эти обучили тайно некоторых стремящихся к знаниям. И я был одним из тех, кто учился по этой системе, в обстановки полной секретности. Что же касается выезда из страны для поступления в один из исламских университетов в то время, то это было делом практически невозможным. Об этом не стоило и мечтать, поскольку все мы находились в самой большой в мире тюрьме, именуемой Советским Союзом и отделены от остального мира плотным и непроницаемым «железным занавесом».
Обучение наше проходило по программе, разработанной в прошлом. В ней было много хорошего, это не стоит отрицать. Однако и недостатков у нее было немало. Она отграничивалась книгами и источниками, которые имелись у нас в старые времена, и среди них не было книг, разъясняющих правильную ‘акыду, которая была у наших праведных предков (саляф), вроде книг имамов по ‘акыде и книг Ибн Теймийи, Мухаммада ибн ‘Абду-ль-Ваххаба и других, известных своей чистой и правильной ‘акыдой, а также призывом придерживаться Сунны и бороться с нововведениями.
Что касается фикха, то все мы в Чечне и Дагестане изучали книги по шафи’итскому мазхабу и были фанатично привержены ему, и никто не имел права выходить за его пределы, кроме как в исключительных случаях и при определенных условиях. А в Средней Азии, Казахстане и Татарстане люди придерживались ханафитского мазхаба и были привержены ему как мы – шафи’итскому, если не больше.
По ‘акыде условно мы были аш’аритами. По правде говоря, мы не уделяли ‘акыде такого внимания, которое заставило бы нас изучать нашу ‘акыду, познавать ее тонкости и подробности, сравнивать ее с другой ‘акыдой, которая противоречит ей, искать различия, вступать в дискуссии с теми, с кем у нас есть разногласия, и подкреплять свое мнение доказательствами из Корана и Сунны и доводами разума. Ничего такого не было. Но, когда разговор заходил об ‘акыде мы традиционно относили себя к аш’аритам, поскольку так делали наши отцы и деды, а вовсе не потому что хорошо понимали эту ‘акуду и были убеждены в ее правильности. Единственной книгой по ‘акыде, которую мы изучали, был труд «Шарх ‘акыда ‘Умар ан-Насафи» Са’ду-д-дина ат-Тафтазани. Однако и ее мы изучали уже на последних стадиях обучения, и проходили мы ее поверхностно.
Что касается книг по грамматике арабского языка, то им уделяли гораздо больше внимания и изучались они глубже и подробнее, так, что порой их изучение занимало по 15 лет. И кто завершил изучение всех этих книг, считался очень сильным специалистом в области грамматики и действительно прекрасно владел языком, особенно, если он учился усердно и с пониманием.
В таком положении мы оставались какое-то время, пока Аллах не оказал нам в последние годы великую милость, разорвав перед нами «железный занавес», и мы, наконец, получили возможность выезжать за этот «занавес», будь то для хаджа, ‘умры, учебы или торговли. И у нас появились книги и сочинения, которых никогда не было ни у нас, ни у наших отцов. Мы прочитали их, поняли, и изменилось многое из того, что было перенято нами от отцов. Мы обнаружили, что в нашем поклонении и поклонении наших отцов было множество нововведений и заблуждений, а в нашей ‘акыде – того, что противоречит ‘акыде наших праведных предков. Мы стали искать, изучать и исследовать, и, в конце концов, пришли к выводу, что многие из наших убеждений ложны, а то, что в этих книгах – истина. Тогда мы твердо решили вернуться к истине, взяли за основу Коран и Сунну, отказались от фанатичной приверженности мнениям и мазхабу определенного человека и последовали ‘акыде наших праведных предков, вроде четырех имамов и тех, кто следовал их путем – шейхов Ислама Ибн Таймиййи и Мухаммада ибн ‘Абду-ль-Ваххаба (да помилует их Аллах).
И мы не скрывали перемены, произошедшей в нас, и нашего возращения к истине от окружающих, но призывали людей и учащихся у нас к тому, что открылось нам. Были среди них те, кто поддержал нас – в основном молодежь, были и колеблющиеся люди – большинство из них среднего возраста. Были и возражающие – в основном, старики и люди пожилые. Сначала нас было мало, но с течением времени и распространением этих книг, когда призыв достиг большого числа людей, наши ряды пополнились, и поддерживающих нас стало больше – так, что количество их стало измеряться тысячами.
Российские власти следят за нами и собирают сведения о нас. Они осознали серьезность положения, и что если дальше все будет идти так же, как сейчас, бразды правления государством перейдут из их рук в руки приверженцев этой ‘акыды без войны и кровопролития. Тогда они стали думать, какие обвинения можно нам «приклеить» и какие прозвища можно нам дать. И они раскопали то, что давно похоронила история – обвинения в «ваххабизме» и кличку «ваххабит». Все это они применили против нас, обвинив нас (естественно, безосновательно) в том, что мы – английские шпионы, и агенты, работающие за доллары. И что мы разрушаем религию, порочим имамов и не оцениваем их по достоинству. И что мы отрицаем мазхабы, отвергаем существование приближенных к Аллаху (вали) и чудесных способностей (карамат), дарованных им. И так далее, в том же духе… И им поверили простые, непросвещенные люди из тех, кто родился в то темное время. У них не было мерила, с помощью которого они могли бы отличить истину ото лжи. Прибавьте к этому огромную материальную базу и СМИ наших врагов.
Давно уже, в начале 20 века, они обвинили в «ваххабизме» одного из тогдашних ученых Дагестана ‘Али Кияева(?). Среди людей он был известен как Дамир(?) ‘Али из-за его худобы и маленького роста. В свое время он изучил имеющиеся в Дагестане книги по их программе и превзошел своих товарищей, после чего отправился в Египет, установил связь с шейхом Мухаммадом Абдо, бывшим муфтием Египта, проучился у него два года и перенял идеи реформаторской школы, ее научную программу и стал одним из ее последователей. Затем он вернулся в Дагестан и создал там новую реформаторскую школу, наподобие существующей в Египте и неизвестной дагестанцам. Он выпустил немалую группу ученых Дагестана. Среди них были поэты, слагающие стихи на арабском. Против него выступили многие ученые Дагестана, очернив его репутацию и назвав его последователей «ваххабитами». Они обвинили его в том, что он пришел для искажения их мазхаба и религии. Точно так же, как в наше время поступили с нами. Однако у последователей этой школы не было такого внимания в ‘акыде и непременному восхождению ее к праведным предкам (саляф), как у нас. Их деятельность ограничивалась преобразованием и реформированием программы обучения, способов преподавания, отстаиванием свободы мышления, вопросами традиции и иджтихада, борьбе с идейным застоем, а также установлением гармонии между религиозными и материальными науками. При этом они были ослеплены научно-материальным прогрессом Запада.
Однако эта деятельность и эти движения, а с ними и слово «ваххабизм» ушли в 20-х и 30-х годах, вместе с повсеместным уходом религии, и не осталось произносящего это слово. Так было до тех пор, пока наше движение не начало вновь призыв к Таухиду, оставлению ширка, следованию Сунне и отстранению от нововведений (бид’а) в начале 80-х. Они выкопали это слово из праха, в котором оно покоилось с миром, и подняли его снова, поскольку решили, что это самое удачное обвинение, которое можно нам «приклеить». Они так и сделали, добавив к нему многое другое, к чему мы не имели никакого отношения. Ведь мы только призываем к поклонению одному лишь Аллаху и отказу от ширка и нововведений...
В настоящее время нашему призыву противостоят шесть партий.
1) Правительство – потому что мы говорим: «Поистине, власть (распоряжение) принадлежит одному лишь Аллаху».
2) Мафия – потому что правление по Исламу не одобрит их преступления и их незаконное присвоение чужого имущества, и не станет предоставлять им в этом привилегии перед другими людьми.
3) Традиционалисты, фанатично приверженные одному конкретному мазхабу – потому что мы считаем равными все мазхабы и объявляем недействительным этот их традиционализм и фанатичную приверженность.
4) Последователи суфизма – потому что мы призываем людей к поклонению одному лишь Аллаху и отказу от поклонения их шейхам и вали, и они испугались за свою роль и положение в обществе.
5) Приверженцы нововведений и устроители мавлидов – потому что мы лишаем их доходов и удовольствий.
6) Приверженцы вышеупомянутых партий из простонародья – потому что они обмануты и обольщены их цветистыми речами.
В течение этого периода я встречался с молодежью, посещал собрания людей, выступал перед ними с речью и рассматривал с ними вопросы Таухида, ширка и нововведений (бид’а), и они задавали мне различные вопросы на эти темы. Самым распространенным вопросом было: «Поистине, у вас одна Книга, один Бог, один Пророк, одна религия, так в чем же состоит различие, что между вами возникли столь острые противоречия?». Я отвечал им, перечисляя существующие между нами различия, порой подробно, порой вкратце. Задававшие этот вопрос, были, конечно, из тех, кто мало разбирается в религии и не проявляет к ней особого интереса, однако они считали себя мусульманами. Этот вопрос стал одной из причин, побудивших меня написать книгу, которая стала бы ответом на него. Из противостоящих нам партий я выбрал – с целью разъяснить различия между нами, - последователей суфизма, поскольку о них знают, пожалуй, меньше, чем о других, и простые люди, и даже ученые. Однако они больше остальных наносят вред религии и точат ее изнутри, облачившись в одеяние Ислама так, что сумели внушить людям, что суфизм – это и есть Ислам, более того, он – сердце Ислама.
Я назвал книгу «Различия между последователями суфизма и Ахлю-с-Сунна ва-ль-Джама’а», чтобы название ясно говорило о содержании книги. Переворачивая страницы книги, читатель заметит, что я проявлял суровость в отношении их. Это следствие нашего жесткого отношения к ним, которое сохранилось и поныне, поскольку они – причина создания всей этой смуты и подозрений вокруг нас. Они действовали и отдельно, и заодно с российским кяфирским правительством. Вместе с тем, я нигде не упомянул о том, что суфии в общем кяфиры и не назвал кяфиром какую-то конкретную личность из их числа. Что же касается сказанного мною во многих местах о том, что такое-то убеждение, высказывание или действие есть куфр и ересь, то это лишь указание на то, что данное действие само по себе куфр, но это вовсе не означает, что совершающий его непременно кяфир. Эти две вещи различны, по мнению ученых. А для обвинения конкретного человека в куфре существуют определенные условия, ограничения и препятствия, упомянутые учеными в книгах, посвященной этой теме, и кто желает, может заглянуть в них.
Аллах знает, что я не считаю себя достойным раскрывать столь важную и опасную тему. И сделал я это лишь по необходимости и по причине отсутствия книг, которые дали бы людям представление о суфизме, а также потому, что суфии развернули свою мерзкую деятельность в наших странах и одолели наш народ. Ученые написали о суфизме и раскрытии их истинной сущности научные книги, намного лучше, чем моя. Однако я хотел, чтобы у людей была книга, отвечающая на их вопрос, представляющая существующее положение и показывающая им примеры из реальной жизни. Я решил написать книгу в новой форме, приводя сначала убеждения последователей суфизма с упоминанием подтверждающих их высказываний их шейхов и лидеров. После этого я опровергал их убеждениями Ахлю-с-Сунна ва-ль-Джама’а с приведением подтверждающих их доказательств из Корана и Сунны, а также высказываний признанных ученых и имамов. В этой форме написания упоминание рядом двух противоположных вещей и проведение сравнения между ними. Так лучше видны различия между ними, чем если упоминать их по отдельности, поскольку вещи познаются по противоположностям.
Я прошу Аллаха, чтобы книга эта принесла пользу мусульманам, раскрыв им Истину, которую исказил суфизм, в том, что касается ‘акыды. Я благодарю Аллаха за то, что Он позволил мне завершить написание этой книги. Она будет, инша Аллах, переведена на язык нашего народа, чтобы и простые люди могли извлечь пользу для себя, а не только знающие арабский.
Я прошу у читателя прощения за ошибки, оплошности и отступления от истины, которые я, возможно, допустил. Это – плод моих усилий, и это то, что я могу предложить вам. Я буду рад, если кто-то укажет мне на неточности в книге. Заранее благодарен… Далее, то, что в этой книге соответствует истине, то это от Аллаха и по Его милости. А все иное – от моей души и от Шайтана, и прошу у Аллаха прощения за это.
Я намерен показать эту книгу, с позволения Аллаха, нескольким ученым, известным своей правильной ‘акыдой, соответствующей ‘акыде наших праведных предков (саляф), чтобы они высказали свое мнение и написали свою резолюцию. Все это я включу в книгу, если мне удастся сделать это до ее выхода в свет. Если же получится иначе, то в последующие издания, инша Аллах.
Аллаха восхваляю я в первую и последнюю очередь, и призываю благословения на Его Пророка Мухаммада (да благословит его Аллах и приветствует) постоянно и непрерывно.
Абу Харун Бахау-д-дин Мухаммад ад-Дагестани.
1 - Посредничество между Аллахом и рабом в обращении с мольбой
( ду’а) и поклонении
Суфизм: утверждает, что необходимо посредничество шейха между Аллахом и рабом, чтобы он «приблизил» его к Аллаху, являясь чем-то вроде связующего звена. Приверженцы суфизма объясняют это положение так: если человек из простонародья захочет войти к царю или простой солдат пожелает войти к генералу, ему необходимо будет воспользоваться помощью одного из приближенных этого царя или этого генерала, чтобы он походатайствовал за него перед ними. Так же и мюрид (ученик) прибегает к помощи шейха и его посредничеству, потому что шейх ближе к Аллаху, и его положение по отношению к Аллаху подобно положению свиты по отношению к царю.
И в качестве доказательства необходимости подобного посредничества они приводят аят из Корана «O вы, которые уверовали! Бойтесь Аллаха, и ищите средства приближения к Нему («аль-василя»)…» (Трапеза, 35), утверждая, что под словом «аль-василя» подразумевается шейх из шейхов суфийского тариката.
Давайте послушаем слова одного из известных суфиев, касающиеся этого положения: Абу Хамид аль-Газали говорит: «Мюриду необходим шейх или учитель, примеру которого он бы следовал, и который выводил бы его на истинный путь. Поистине, путь религии – темен и неясен, а путей Шайтана много и они ясно обозначены. Таким образом, именно шейх является защитником и руководителем мюрида, и тот должен следовать за ним, как слепой следует за поводырем вдоль берега реки…»
Аль-Кушейри сказал: «Мюрид должен во всем следовать примеру шейха; не имея же наставника, он никогда не преуспеет. Абу Язид сказал: «У кого нет наставника (устаза), его имамом является Шайтан».
Говорит Ахмад ар-Рифа’и (весьма почитаемый среди своих последователей): «У кого нет шейха, его шейх – Шайтан… И мюрид должен уважать своего шейха и исполнять свои обязанности перед ним - как при его жизни, так и после его смерти». Он также сказал: «Кто поминает Аллаха без шейха, нет ему ни Аллаха, ни Пророка, ни шейха…».
И сказал шейх аль-Курди: «Поиск шейха - это исполнение требования Аллаха: «…и ищите к Нему приближения…» (Трапеза, 35). Сначала спутник, потом дорога… У кого нет шейха, его шейх - Шайтан». Затем он сказал: «Шейха обязательно нужно искать, и шейх – он как Ка’аба: ей совершают земной поклон (суджуд), но на самом деле этот поклон обращен к Аллаху, - так же и шейх…»
И сказал шейх Накшбанд: «Одно из правил совершения зикра (поминания Аллаха): мюрид должен мысленно обращаться к шейху и искать его содействия, при этом он должен быть твердо убежден, что он не способен обращаться к Аллаху, кроме как через его посредство».
Это лишь малая часть того, что говорят суфии по поводу необходимости существования посредника между Аллахом и Его рабом, который «приблизил» бы его к Аллаху и служил бы связующим звеном между ними. Но и приведенных примеров достаточно, чтобы понять суть убеждения приверженцев суфизма в этой области…
Ахлю-с-Сунна ва-ль-Джама’а (Сунниты): нет нужды в посредничестве между Аллахом и рабом в ду’а и поклонении, потому что Всевышний Аллах говорит, что нет никого и ничего ближе к Его рабу, чем Он. Сказал Всевышний: «И Мы ближе к нему, чем его яремная вена» (Каф, 16). И сказал Он: «A когда cпpaшивaют тебя рабы Moи обо Mнe, то ведь Я - близок, oтвeчaю на мольбу взывающего, кoгдa он взывает ко Мне» (Корова,186). И сказал Посланник Аллаха (да благословит его Аллах и приветствует): «Поистине, вы взываете к Слышащему, Близкому, и Он - с вами».
И если Аллах ближе к человеку даже чем его яремная вена, и Аллах – Слышащий, Видящий, не укроется от Него ничего в небесах и на земле, то какой смысл в посредничестве между Ним и Его рабом?!
Далее: кто может знать положение мюрида и шейха у Аллаха, чтобы утверждать, что один ближе к Нему, чем другой?
Что же касается приведенных ими в качестве примера царя и генерала и сравнения шейха с их приближенными, то здесь - явное уподобление Аллаха Его творениям, что однозначно запрещено. Сказал Всевышний: