Вкниге разбираются вопросы так называемой стратегии непрямых действий. На примере важнейших войн с древних времён по ХХ в

Вид материала

Документы

Содержание Падение Гитлера

Подобный материал:

• Исследование Клаузевица "О войне", 11553.6kb.
• Предмет, метод и актуальные вопросы истории экономики, 848.51kb.
• Темы курсовых работ к дисциплине «Стратегический менеджмент» Инновационные стратегии, 38.07kb.
• Аннотация программ дисциплин гуманитарного, социального и экономического цикла, 1342.07kb.
• Основные источники формирования и эволюция предмета психологии, 2969.43kb.
• Реферат по теме: Влияние музыки на организм человека, 466.7kb.
• Библиотека Т. О. Г, 2433.62kb.
• Реферат по теме: История костюма древних славян, 434.96kb.
• Планирование объема производства и реализации продукции и производственной программы, 70.4kb.
• Вопросы экзамена по дисциплине «Стратегический менеджмент» для студентов 3курса одо, 21.35kb.

Глава XVIII.
Падение Гитлера

После катастрофы под Сталинградом и отступления с Кавказа у немцев не оставалось реальной надежды одержать над Россией решительную победу. Опыт 1941 и 1942 г. вскрыл недостатки осуществления наступательной стратегии ограниченными силами на неограниченном пространстве. В 1943 г. силы немцев уменьшились, в то время как силы русских возросли. Неблагоприятное соотношение сил привело к тому, что осуществление немцами наступательной стратегии стало делом безнадежным, а организация жесткой обороны вследствие недостаточной плотности войск также была весьма затруднительной. Если бы немцы в такой обстановке решили перейти к стратегической обороне, то потребовалось бы пожертвовать значительной частью захваченной ими территории, с тем чтобы применить подвижную оборону, заключающуюся в том, чтобы посредством ряда отступательных маневров ослабить силу удара наступающего противника Такая же настоятельная необходимость уступки территории вызывалась и при переходе к наступательно-оборонительной стратегии, преследующей цель создать благоприятные условия для нанесения контрудара.

Даже в 1943 г. были достаточные основания рассчитывать на благоприятные результаты при переходе к подвижной форме обороны. Опыт показал, что в обороне немцы могли бы нанести наступающим [323] русским войскам значительно большие потери, чем понесли бы они сами. Хотя русские командиры приобрели опыт в проведении маневров, причем обширные пространства создавали им для этого благоприятные возможности, ряд других обстоятельств заставлял их иногда предпринимать поспешные действия. Это объяснялось инстинктивным стремлением русских изгнать оккупантов из своей страны и естественным желанием русских командиров проявить свою решительность перед Сталиным. Поэтому для немцев не представляло особых затруднений заставить русских нанести повторные лобовые удары. Большинство немецких стратегов сходилось на том, что, применив хорошо разработанный план подвижной обороны, они могли бы истощить силы России и сломить ее волю продолжать войну. Можно было даже создать благоприятные условия для нанесения контрудара, который коренным образом изменил бы обстановку.

Но Гитлер был настроен слишком агрессивно, чтобы обратить должное внимание на эти советы. Он горячо верил, что наступление является лучшим средством обороны и что жесткая оборона менее эффективна. Под влиянием этой навязчивой идеи он даже отверг предложение об увеличении производства истребительной авиации для обороны Германии в условиях возросших по масштабу воздушных бомбардировок промышленных объектов союзниками и не изменил этого решения до июня 1944 г. Точно так же, когда советники Гитлера указывали на ограниченность немецких резервов и вытекавшую отсюда опасность нахождения немецких войск на невыгодных рубежах, на которых немцы закончили свою зимнюю кампанию 1942/43 г к России, Гитлер отверг их предложения об отходе на рубеж р. Днепр, доказывая, что обстановка изменится к лучшему при наступлении летом 1943 г. Эго был последний наступательный порыв Гитлера перед его разгромом.

Интересно отметить, что в марте 1943 г., когда Манштейн своим внезапным контрударом в направлении Харькова сорвал русское контрнаступление, продолжавшееся безостановочно после разгрома немцев под Сталинградом, он предложил Гитлеру повторить такой же контрудар на другом направлении, предварительно заманив русских в ловушку. Участок фронта вдоль р. Миус, между р. Северский Донец и Азовским морем (см. рис. 10) сильно выдавался вперед (в восточном направлении) из линии обороны немцев. Поэтому было весьма вероятно, что русское весеннее наступление будет нацелено именно на этот выступ. Учитывая это, Маиштейн предложил, чтобы оборонявшиеся здесь немецкие войска были сведены до минимума и отошли под давлением русских назад, подставляя их [324] под контрудар, который следовало нанести всеми возможными силами из района Киева в северный фланг русских с задачей смять фронт русских на юге и окружить их

Но для Гитлера этот план был слишком смелым, хотя он и не хотел потерять Донецкий бассейн с его развитой промышленностью и минеральными ресурсами. Поэтому был принят другой план. Этим планом преследовалась цель попытаться разбить русских до того, как они начнут ожидавшееся немцами весеннее наступление. Удар намечалось нанести под основание обширного выступа в районе Курска, вдававшегося в немецкий фронт между Белгородом и Орлом; 4-я танковая армия группы армий Манштейна «Юг» (бывшая «Дон») должна была составить правую обходящую группу, а 9-я армия группы армий Клюге «Центр» — левую. В случае одобрения плана Манштейн настаивал, чтобы наступление было начато в первых числах мая, сразу же, как только просохнет весенняя грязь, и до того, как русские перегруппируют свои силы Однако командующий 9-й армией Модель доказывал, что наступление следует отложить до прибытия крупных танковых подкреплений. Гитлер согласился с доводами Моделя, отложив наступление сначала до июня, а затем до 5 июля. Эта операция явилась замечательным примером того, как фактор времени может всгупить в противоречие с фактором силы. Исход операции явился поучительным в том отношении, что сосредоточение крупных сил, произведенное с запозданием, может оказать на результаты операции меньшее влияние, чем своевременно начатое наступление, при котором обеспечен элемент внезапности.

Время шло, и Гитлер стал сомневаться в успехе операции, но не мог заставить себя примириться с необходимостью начать стратегическое отступление и поэтому нерешительно уступил доводам Цейтлера, преемника Галъдера, ратовавшего за наступление и считавшего, что немцы должны проявить инициативу и начать наступление первыми, чтобы упредить русских.

На этот раз русское командование, глубоко оценив обстановку, воздержалось от наступления до тех пор, .пока немцы не перешли в наступление. Этим русские заманили немцев в ловушку, которая так часто в прошлом увенчивалась успехом на поле боя. Обнаружив подготовку немцев к наступлению и разгадав их намерения, русские преградили наиболее опасные направления на Курской дуге, создав глубокие полосы минных полей и отведя основные силы назад. В результате немцы, начав наступление, не только не захватили русских «в мешок», но и сами оказались в тяжелом положении. Правая обходящая группировка немцев немного продвинулась вперед, преодолев первыe [325] две позиции русских и уничтожив большое количество танков, но левая обходящая группировка Моделя была остановлена в самом начале. Из-за неудавшегося наступления немцы оказались вне своих оборонительных сооружений и подставили себя под мощный контрудар русских. Перешедшие в контрнаступление русские войска прорвали фронт немцев севернее Орла, что вызвало кризис всей системы обороны немцев. Манштейну было приказано приостановить наступление своих войск и перебросить несколько танковых дивизий на помощь Клюге. Но это привело к тому, что русские прорвали также ослабленный участок фронта самого Манштейна. Весь дальнейший ход операций о большой степени напоминал подвижную оборону Петена и его контрудар во второй битве на Марне, который привел к решающему изменению хода Первой Мировой войны.

Хотя немцы сумели приостановить развитие успеха русских, точно так же, как они смогли это сделать на Марне в 1918 г., но русские нарушили их планы, расширив масштаб своих операций. Характер и темпы операций русских все более напоминали операции союзников во время их контрнаступления на западе в 1918 г., а именно: нанесение чередующихся ударов на различных участках фронта; временное прекращение наступления на определенном направлении, когда темпы его замедлялись перед лицом возросшего сопротивления противника, и переход к наступлению на другом направлении; согласование по цели каждого проводившегося удара для облегчения нанесения последующего; проведение всех ударов в тесном взаимодействии между собой с увязкой их по времени и пространству. Действия русских вынуждали германское командование, как и в 1918 г., поспешно перебрасывать свои ограниченные резервы туда, где наносился удар, и в то же время суживали возможности своевременно перебрасывать резервы на угрожаемые участки фронта. В результате немцы лишились свободы действий, причем количество резервов у них катастрофически сокращалось. Такая стратегия русских привела к общему параличу германской военной машины.

Методы действий русских являются естественными для любой армии, обладающей общим превосходством в силах. Союзные армии действовали на западе в 1918 г. точно так же, как Красная Армия в 1943 г. Этот способ особенно пригоден на театре, где рокадные коммуникации недостаточно развиты и не могут обеспечить наступающему возможность быстрой переброски резервов г одного участка фронта на другой для развития успеха на определенном направлении. Поскольку этот метод предусматривает прорыв фронта каждый раз на новом направлении, потери войск при этом будут выше, чем при прорыве фронта и развитии успеха [326] в глубину только на одном направлении. Кроме того, достигнутый при этом методе успех на каждом отдельном направлении будет менее решающим. Однако суммарный эффект ударов па всех участках фронта будет довольно значительным при том непременном условии, что сторона, которая пользуется этим методом, имеет достаточно сил, чтобы выдержать напряжение в течение длительного времени.

Осенью 1943 г. русское наступление стало все больше походить на прилив вдоль огромного 1600-километрового «побережья». В сентябре русские войска вышли в нескольких местах к Днепру на рубеже между большим изгибом реки и Киевом.

Немцы эвакуировали свои войска с предмостного укрепления, которое они удерживали на Кубани, в западной части Кавказа, и попытались перебросить их через Крым на южный участок фронта, на рубеж между изгибом Днепра и Азовским морем. Однако русские прорвали фронт на этом участке до прибытия немецких подкреплений с Кавказа и, преследуя отходившие в беспорядке немецкие войска, вышли к низовьям Днепра, изолировав немцев, оставшихся в Крыму. В октябре русские сумели также переправиться через Днепр на участке севернее изгиба и глубоко вклинились в оборону немцев на этом направлении. Немцам удалось предотвратить прорыв, о котором преждевременно сообщили союзники в своих донесениях, но их оборона в целом была серьезно ослаблена.

Гитлер цеплялся за южную часть днепровского выступа, пытаясь сохранить в своих руках район Никополя, важный источник марганцевой руды для военной промышленности Германии; в данном случае экономическая необходимость вступила в противоречие со стратегией, толкая Гитлера на рискованное продолжение войны. Немцы дорого заплатили за стремление Гитлера удержать в своих руках русскую марганцевую руду. Ибо когда оборона испытывает такое длительное напряжение, какое испытывали немцы, то всегда имеется опасность того, что даже наступление с ограниченной целью может привести к общему краху.

Всякий раз, когда немцы были вынуждены по приказу Гитлера оборонять определенный объект, это им обходилось очень дорого. Чем слабее обороняющаяся сторона, тем важнее для нее применять подвижную оборону. В противном случае более сильная сторона может использовать пространство в качестве своего рода союзника и добиться решающего преимущества проведением обходного маневра.

В начале октября 1943 г. русские захватили еще два плацдарма на противоположном берегу Днепра, севернее и южнее [327] Киева. Первый плацдарм был постепенно расширен и превращен в хороший трамплин для наступления, которое началось через месяц. Опираясь на этот плацдарм, русские захватили Киев и развили быстрый успех в западном направлении. В течение какой-нибудь недели войска генерала Ватутина достигли железнодорожных узлов Житомир и Коростень в 130 км западнее Днепра.

Однако Манштейну удалось выправить опасное положение, Хотя он не имел резервов. Быстро отступив, он увлек за собой русских, благодаря чему создались благоприятные условия для нанесения контрудара во фланг. Для проведения этого контрудара Мантейфель, один из наиболее энергичных молодых немецких генералов, собрал остатки танковых частей, какие только он мог найти. Хотя удар был слабым, но эффект оказался довольно значительным. Этому способствовали чрезмерная растянутость коммуникаций русских войск и неожиданность самого удара. В результате Мантейфелю удалось выбить русских из обоих важных пунктов – Житомира и Коростеня.

После этого Манштейн, получив подкрепление с запада, попытался развить успех организацией более крупного контрнаступления. Но он не успел осуществить этот план, так как войска Ватутина быстро восстановили свои силы. Хотя фланговое давление Манштейна заставило русских отойти назад и оставить большую часть территории к западу от Днепра, контрнаступление Манштейна никогда не было столь опасным, как это казалось с первого взгляда, и в начале декабря 1943 г. оно застопорилось. Более того, израсходовав полученные подкрепления, Манштейн не мог организовать сопротивление дальнейшему наступлению русских, тем паче что Гитлер повторно отклонил его предложение о необходимости отойти на более значительное расстояние.

В канун Рождества Ватутин снова вырвался из своего ограниченного, но все еще довольно обширного киевского выступа. В течение недели он опять захватил Житомир и Коростень и 4 января пересек довоенную польскую границу. Войска Ватутина, наносившие удар с левого фланга, достигли рубежа р. Южный Буг близ Винницы, создав угрозу главной рокадной железной дороге из Одессы на Варшаву. Здесь Манштейн организовал новый контрудар, но Ватутин имел достаточно сил, чтобы его отразить. Более того, русские использовали упрямство Гитлера, приказавшего немецким войскам удерживать рубеж на Днепре под Киевом. Ватутин во взаимодействии с Коневым перерезал ударами с флангов корсунь-шевченковский выступ и окружил десять дивизий противника, хотя часть из них, несмотря на приказ Гитлера не отходить, сумела прорваться. [328]

Этим ударом была создана брешь в немецком фронте и тем самым облегчено дальнейшее продвижение русских войск. Другие русские армии на Украине стали последовательно наносить согласованные удары и совершать обходные маневры. На северном фланге немцы были вынуждены оставить Луцк и Ровно, а на южном фланге – никопольский выступ вместе с его запасами марганцевой руды

4 марта 1944 г. началось новое общее наступление под руководством маршала Жукова, принявшего командование армиями вместо заболевшего Ватутина. Нанеся удар от Шепетовки, Жуков за первые сутки продвинулся на 50 км, а двумя днями позже оседлал железную дорогу Одесса-Варшава. Этим наступлением русские обошли с фланга оборонительный рубеж немцев на р. Южный Буг. Вблизи черноморского побережья Малиновский продвинулся вперед и достиг Николаева. Между этими двумя фронтами Конев нанес удар от Умани, достиг 12 марта р. Южный Буг, 18 марта – р. Днестр, а на следующий день уже переправился через Днестр. Быстрота, с которой были форсированы эти широкие реки, еще не отмечалась в истории войн. Затем Жуков снова начал наступление из района Тарнополя (ныне Тернополь) в направлении Карпатских гор.

В ответ на эту угрозу немцы оккупировали Венгрию. Было очевидно, что этот шаг был предпринят ими с целью закрепить за собой горный рубеж Карпат. Они должны были удерживать этот рубеж не только для того, чтобы остановить вторжение русских в центральные европейские равнины, но и как базу для организации длительной обороны Балкан.

Карпатские горы, переходящие на юге в Трансильванские Альпы (Южные Карпаты), представляют собой весьма мощный естественный оборонительный рубеж. Небольшое число горных проходов облегчало оборону этого рубежа. Между побережьем Черного моря и отрогами горного хребта в районе Фокшани расположена полоса низменности шириной около 200 км, восточную половину ее занимают дельта Дуная и озера, так что «опасная зона» ограничена 100-километровым проходом между Галацем и Фокшани.

В начале апреля казалось, что немцы отойдут на этот тыловой рубеж. Войска Конева переправились через Прут и вступили на территорию Румынии, в то время как немцы были выбиты из Одессы. Крым также был захвачен двумя ударами по сходящимся направлениям, причем оставшиеся в Крыму части противника были разгромлены. Однако немцам удалось приостановить наступление русских за Прутом и задержать их продвижение в глубь Румынии, сохранив за собой на некоторое время [329] румынские нефтяные источники. Через пять месяцев этот успех немцев обратился против них же самих, ибо он побудил Гитлера оставить свои силы на выдвинутой позиции, расположенной значительно восточное Карпатских гор и па большом удалении от Прохода Галац-Фокшани.

Дальше к северу немцам также удалось контрударом остановить попытки Жукова прорваться через проходы в Карпатах юго-западнее Тарнополя, хотя контрудар вскоре был русскими отражен.

Еще дальше к северу, вблизи Балтики, русские начали наступление в середине января 1944 г., освободили от блокады Ленинград и продолжали развивать успех в западном направлении. Однако немцам удалось произвести организованный отход на более прямой и удобный рубеж обороны, проходящий от Нарвы через Псков в южном направлении. Этот рубеж по фронту занимал около 200 км, из которых 145 км приходилось ни дна больших озера (Чудское и Псковское). Между Псковом и Пинскими болотами фронт противника по-прежнему опирался н« укрепленные города Витебск и Оршу Русские подошли к ним в конце сентября 1943 г., но оборона противника выстояла кик против лобовых ударов, так и против обходных маневров. Фронт продолжал оставаться стабильным еще в течение девяти месяцев, до июля 1944 г.

К концу апреля 1944 г. русский фронт временно стабилизовался. Красная Армия захватила большую территорию, особенно на юге, но немцам обычно удавалось ускользать из ловушек, создаваемых русскими, старавшимися окружить немецкие войска, которые избегали катастрофы, часто казавшейся неминуемой. Число захваченных в плен было невелико, учитывая размах русских наступательных операций, однако немецкие войска страдали от общего истощения, что грозило им в дальнейшем никуда не годными последствиями. Несмотря на это, Гитлер все больше терял чувство реальности, отстранив Манштейна от командования и считая, что в сложившейся обстановке следовало больше придерживаться упорной обороны, а не заниматься проведением искусных маневров.

Напряжение Германии в течение девяти месяцев, которые прошли с момента англо-американского вторжения в Европу, все более нарастало. На западном театре военных действий вслед за захватом Сицилии последовала в начале сентября 1944 г. капитуляция Италии. Поражение главного партнера Германии привело к образованию разрыва в южной стене северо->игпской крепости», который хотя и был ограниченным ввиду [330] полуостровного положения Италии, все же был достаточно большим, чтобы вызвать серьезное отвлечение немецких сил для прикрытия образовавшейся бреши. Кроме того, Германия в результате поражения Италии была вынуждена усилить свои войска на Балканах.

Поражение Италии еще более ухудшило положение Германии, обнажив ее для более глубоких воздушных атак со стороны союзной бомбардировочной авиации, мощь которой быстро увеличивалась в связи с общим ростом американских вооруженных сил.

Воздушное наступление союзников с целью парализовать промышленность Германии можно отнести к непрямым действиям в плане большой стратегии, так как оно подрывало ее способность вести войну. Если бы удары стратегической авиации союзников лучше планировались и были нацелены на базы снабжения, а не на населенные районы, они могли привести к более быстрому подавлению немецкого сопротивления. Все же, несмотря на то, что большинство действий бомбардировочной авиации союзников проводилось против гражданских объектов, она сыграла свою роль, приводят постепенному параличу военной мощи Германии. Более того, нарушение коммуникаций Германии явилось важным фактором ослабления способности германских армий оказать противодействие наступлению армий союзников.

Успех вторжения союзников в Сицилию в июле 1943 г. в значительной степени был обеспечен благодаря захвату в Тунисе большого количества пленных. Из строя была выведена большая часть тех сил, которые могли бы усилить оборону Сицилии. Поражение немцев в Тунисе сильно деморализовало итальянские войска в Сицилии и потрясло режим Муссолини до основания. Опасения немецкого командования, что Италия может потерпеть поражение или капитулировать и поэтому немецкие войска, посланные на юг, не смогут, оттуда своевременно выбраться, помешали немцам направить достаточное количество своих войск для усиления обороны Сицилии. Если бы не эти обстоятельства, союзники имели бы основания сожалеть, что они не организовали наступление на Сицилию раньше, когда усилия немцев были сосредоточены на укреплении своих позиций в Тунисе. Ибо даже при наличии столь благоприятных условий захват Сицилии был сопряжен с большими трудностями. В Сицилии немцы, хотя и слабые по численности, не были столь изолированы союзными морскими и военно-воздушными силами, как в Африке. [331]

Однако союзники по-прежнему могли отвлекать внимание противника благодаря своей морской мощи и неограниченным стратегическим возможностям, которые были созданы для них самими немцами вследствие огромных масштабов немецких завоеваний в Южной Европе, от Пиренеев до Македонии. Основным стратегическим преимуществом союзников являлась возможность свободного выбора нанесения очередного удара. Сосредоточение войск союзников в северной части Французской Западной Африки создавало почти одинаковую угрозу как для Сицилии, так и для Сардинии (рис. 12). Если бы главный удар союзников был направлен против западной части Италии, он мог бы развиваться в любом из двух направлений: в направлении промышленного севера Италии или в направлении оккупированной немцами Южной Франции. Если бы главный удар союзников был направлен против Адриатического побережья, он мог бы развиваться как в направлении Северной Италии, так и в направлении западной части Балкан. Если бы удар союзников был намечен против Эгейского побережья, то он представлял бы опасность как для оккупированных немцами Греции и Югославии, так и для Болгарии и Румынии.

Дальнейшие события подтвердили, что стратегическое преимущество союзников, заключавшееся в свободном выборе направления очередного удара, вместе с дезинформацией противника произвело обескураживающее действие на немецкое командование, которое не знало, куда, кроме Сицилии, захотят пгоргнуться союзники: в Сардинию или в Грецию. Немецкое Командование даже считалось с возможной высадкой союзных нойск в Италии или в Южной Франции. Немцы были еще более обескуражены тем, что воздушная разведка доносила о появлении кораблей союзников во многих пунктах вдоль Средиземноморского побережья.

Успех высадки союзников 10 июля 1943 г. в Сицилии был обеспечен тем, что она была произведена во многих пунктах побережья на протяжении 110 км. Подобно высадке союзных войск почти на таком же широком фронте на Галлипольском п-ве в 1915 г. (см. рис. 12), высадка в Сицилии поставила итало-немецкие войска в затруднительное положение относительно определения направления главного удара союзников, в связи с чем немцы запоздали с проведением контратак в наиболее критический для высадки период времени. Это облегчило наступление 8-й армии вдоль восточного побережья острова и помогло сломить сопротивление противника. Положение немцев и итальянцев еще более усугублялось тем, что диспозиция их войск была основана на ошибочном предположении, что [332] основные силы союзников высадятся на западном побережье Сицилии. Командование сил оси исходило при этом из того факта, что западное побережье ближе расположено к базам союзников в Северной Африке и там имеется больше портов, чем на восточном побережье. Направив свой удар против юго-восточного побережья Сицилии, союзники придали ему характер стратегического непрямого действия. Войска Монтгомери за четыре дня продвинулись на 65 км к северу вдоль восточного побережья острова, пройдя беспрепятственно почти полпути до имеющего важное значение Мессинского пролива, прежде чем были остановлены немцами на окраинах Катании.

С таким же успехом была произведена высадка войск 7-й американской армии генерала Паттона, закрепившихся на плацдарме западнее войск Монтгомери. После высадки войска Паттона двинулись сначала на запад, а затем на север в направлении к Палермо. Этим маневром немцы были приведены в замешательство, которое усилилось вследствие того, что своим наступлением союзники создали одновременную угрозу двум объектам: Палермо и Мессине.

Сопротивление итальянских войск прекратилось в самом начале операции. В результате последовало падение режима Муссолини в Италии.

После выхода Италии из войны вся тяжесть обороны Сицилии легла на плечи германских войск, состоявших из двух разношерстных дивизий, укомплектованных ополченцами, одна треть которых только что была призвана. Эти войска были оставлены немецким командованием в Сицилии для отражения десанта союзников, в первом эшелоне которого было высажено свыше семи дивизий, причем общее количество высадившихся союзных войск превысило двенадцать дивизий. И все же две слабые немецкие дивизии, лишенные поддержки с воздуха, больше месяца сдерживали продвижение войск союзников в Сицилии. Затем под прикрытием огня зенитной артиллерии немецкие войска переправились через Мессинский пролив в Италию. Успешная эвакуация через Мессинский пролив объяснялась не только высокими боевыми качествами германских войск, но и возраставшей прямолинейностью наступления союзников, а также трудным рельефом местности.

После взятия Палермо и очищения от противника западной части Сицилии армия Паттона повернула на восток, чтобы одновременно с Монтгомери начать наступление на Мессину. Северо-восточная часть острова имеет форму треугольника, местность гористая. Здесь противник мог использовать для организации обороны не только благоприятные условия местности, но [334] и преимущество, даваемое сокращением фронта по мере отхода к вершине треугольника. Таким образом, при отступлении немцев плотность их обороны возрастала, в то время как союзники испытывали все большие затруднения в использовании на сужающемся фронте своих превосходящих сил. Это было важным негативным уроком в вопросе о характере стратегических действий. Другие уроки были получены на следующем этапе.