Конституция сахарова
| Вид материала | Документы |
- А. Д. Сахарова «Уроки Сахарова. «Мир. Прогресс. Права человека» Цели конкурс, 51.38kb.
- Реферат по дисциплине: «История науки и техники ХХ века» на тему «Жизнь и творчество, 388.1kb.
- Конституция Республики Греции. М.,2003 Конституция Республики Македония. М.,1996 Конституция, 35.64kb.
- «Детство и юность Андрея Сахарова», 105.51kb.
- Учебно-методический комплекс уфа-2007 Составитель: Сахарова Л. Ю. Удк 339. 138 : 33., 398.87kb.
- Конституция конституция, 122.86kb.
- Гладышева О. Н, 401.82kb.
- Конституция Российской Федерации Конституция Республики Тыва закон, 94.84kb.
- Формы правления в зарубежных странах § Понятия формы государства и формы правления, 514.03kb.
- Конституция республики казахстан, 626.66kb.
Ельцин обещает…
Нетрудно было предвидеть, что помимо вопросов о суверенитете тех или иных республик Ельцину в его поездке по России будут задавать и более приземленные вопросы − о хлебе насущном. Здесь он мог опереться на некую, вроде бы вполне основательную, договоренность с Горбачевым, которой он достиг перед тем как отправиться в путь. В конце июля они вдвоем, Горбачев и Ельцин, подписали совместное поручение о разработке программы «500 дней» (вот оно – помимо взаимных уколов и оскорблений могли же эти два человека и договариваться о чем-то значимом. – О.М.) За этот срок − несколько более полутора лет − предполагалось перевести экономику страны на рыночные рельсы. Трудно сказать, верил ли сам Ельцин в успех этой программы − на его веку, веку опытного партработника, − программ принималось немало… Но, безусловно, при общении с народом у него не было иного выхода, как только внушать людям оптимизм.
На упомянутой встрече в Казанском университете он пообещал «в течение двух лет стабилизировать экономику и на третий год повысить жизненный уровень людей».
− Всегда так говорил, говорю и от этого не отступаю, − твердо заявил Ельцин.
То же самое посулил и в Коми:
− Переходный период будет − самый тяжелый − год, год с небольшим… В этот период − пятьсот дней, два года − перехода к рынку не будет снижен уровень жизни людей. Третий год − повышение!.. Поддержите нас эти два-три года.
Если бы он знал тогда, насколько в действительности растянутся эти сроки…
Впрочем, если бы даже и знал… Не мог же он повергать людей в еще большее уныне. Задача была противоположная – поднять настроение, вселить оптимизм, повысить жизненный тонус. Обычное поведение политика, государственного деятеля, стремящегося завоевать и укрепить доверие людей.
«Россия подкармливает всех»
Желая сыграть на «патриотических» чувствах слушателей, Ельцин довольно рискованно представлял Россию в роли этакой дойной коровы для остальных союзных республик. Это, разумеется, не могло не вызывать раздражения у других республиканские лидеров, у других народов – членов «семьи единой», как любили именовать СССР партийные пропагандисты, но здесь, в России, такие речи действительно встречались с пониманием и сочувствием.
− Россия подкармливает всех, − говорил Ельцин на встрече с общественностью Уфы. − Россия все время жертвовала. Россия все время отдавала, но, в конце концов, благотворительность начинается у себя дома. И если мы действительно не можем накормить народ, не можем одеть народ, то мы не можем допустить, чтобы мы оплачивали другие государства, направляя помощь туда, да и другим республикам… Давайте улучшать жизнь своего народа, поскольку дальше он терпеть уже не может. И если мы за два-три года не выполним свою программу, то народ просто поднимет на вилы и сбросит тех, кто не способен руководить… Программа союзного правительства («павловская», выдвинутая несколько ранее программы «500 дней». − О.М.) нам не пригодна. Мы ее категорически отвергаем. И Верховный Совет России ее не принял, потому что начало этой программы − повышение цен. Это не выход из положения, народ не может принять такую программу… Российская программа рассчитана на 500 дней, отличается от союзной, она рассчитана на повышение не цен, а уровня жизни народной. Через два года. То есть это программа стабилизации экономики за два года, чтобы нам не упасть в пропасть окончательно, чтобы не завалиться России набок и уже больше не встать. И третий год − повышение жизненного уровня людей…
И снова призывы набраться терпения на этот небольшой срок:
− Мы просим вас, уважаемые граждане Башкирии, дать нам кредит доверия. Два года − на стабилизацию, третий год на повышение жизненного уровня.
Если бы Ельцин и его слушатели знали тогда, как в действительности взлетят цены в ходе реальных реформ, которые, впрочем, и начнутся со значительным опозданием, только в январе 1992 года…
Чудес не бывает, и в той ситуации ни одна реформа не могла бы обойтись без повышения цен. Значительного повышения. Правда, какого именно, – тут авторы различных проектов, и осуществленных и не осуществленных, до сих пор спорят и обвиняют друг друга: одни – в жестоком обращении с народом (дескать, цены могли бы взлететь и не так высоко), другие – в популизме и маниловщине.
Ельцин поддерживает и одобряет…
Повсюду, как и другой бы на его месте, Ельцин желал понравиться, увеличить свою популярность.
В Кузбассе и на Дальнем Востоке он обещал создать свободные экономические зоны. Это тогда вообще была довольно распространенная идея, вроде бы обещавшая быстро устроить экономический рай в данном конкретном месте посреди всеобщей разрухи.
Поддержал решение Кемеровского облсовета об инвентаризации имущества обкома КПСС. Впрочем, довольно осторожно высказался по поводу того, какие отношения следует поддерживать с бывшей «руководящей и направляющей»: «С КПСС нужно сотрудничать, но не позволять ей властвовать и решать кадровые вопросы».
Какое уж тут сотрудничество, если вот-вот конфискуют партийное имущество…
Одобрил требования жителей Кузбасса, выдвинутые во время июльской политической забастовки, в том числе о «деполитизации органов МВД, КГБ, армии, суда, прокуратуры, народного образования, создании правительства народного доверия».
Тогда подобные требования тоже были у всех на устах.
На Курилах, встречаясь с жителями одного из «спорных» островов, Ельцин повторил свой план разрешения российско-японского «спора»: необходимо заключить договор с дальневосточным соседом, демилитаризовать «спорные» территории, создать здесь зону свободного предпринимательства…
В общем народ, с которым Ельцин встретился во время этой своей, первой в его новой роли, поездки, услышал от него то, что хотел услышать. По-другому, повторяя, наверное, и не может быть при таких поездках-презентациях, поездках-знакомствах.
Парад суверенитетов продолжается
22 августа Декларацию о государственном суверенитете приняла Туркмения, 24 августа − Таджикистан.
Некоторые уже не различали слова «суверенитет» и «независимость»: 24 августа Верховный Совет Армении принял Декларацию о независимости республики. Правда, после выяснилось, что все-таки имелся в виду пока что лишь суверенитет.
(Кстати, и день провозглашения государственного СУВЕРЕНИТЕТА России 12 июня одно время почему-то назывался Днем НЕЗАВИСИМОСТИ России, вызывая недоуменные вопросы: независимости – от кого?)
С августа, как уже говорилось, суверенитет начали провозглашать уже и автономии, – российские, грузинские, молдавские. 9 августа «суверенной» стала Карелия, 31-го − Татарстан (видимо, «поощренный» выступлениями Ельцина), чуть позже, в сентябре, − Удмуртия и Якутия. Ряд других автономий объявил о суверенитете в октябре…
Реально «автономные» суверенитеты так и не были реализованы. Но процесс, несомненно, подстёгнутый неосторожными речами Ельцина, привел к довольно тревожной ситуации внутри России.
Какого Союза хочет Горбачев
Между тем, в июле 1990 года начались консультации по новому Союзному договору. Первый его вариант был опубликован 24-го числа. Следуя поветриям времени и эволюционирующему настроению Горбачева, авторы предусмотрели в нем расширение суверенитета союзных и автономных республик, однако никаких существенных изменений в структуре Союза не предполагалось.
Как уже говорилось, главным для Горбачева было, − не допустить распада страны. Но в какой именно форме ее сохранить, он, по-видимому, и сам не знал. Анатолий Черняев, 21 августа:
«Шахназарову он… поручил подготовить интервью по проблемам Союзного договора. Когда тот прислал проект, Горбачев забраковал и долго ругался. А ругался, потому что Шах реалистически изобразил, что неизбежно произойдет. А М. С. этого не хочет и опять опаздывает. Сначала он ратует за восстановление ленинского понимания федеративности, потом − за обновленный федерализм, потом − за реальную федерацию, потом − за конфедерацию, потом − за союз суверенных республик. Наконец − за союз государств, и это − когда некоторые республики уже заявили о выходе из СССР. Шахназаров переделал и прислал взамен слезливую бодягу, увещевание − не уходите, мол, вам будет плохо, а в новом Союзе будет хорошо!
Но Горбачев уже передумал… насчет интервью. Решил поехать на маневры в Одесский военный округ…»
Так что же должно было произойти, по мнению Шахназарова и по поводу чего Горбачев долго ругался? Догадаться нетрудно: следуя эволюции взглядов самого Горбачева и несколько экстраполируя, логически продлевая их дальше, его помощник, видимо, написал, что СССР в конце концов превратится в Союз Суверенных Государств, то есть именно в союз, в подлинном смысле этого слова. Однако в ту пору Горбачев еще не был готов, чтобы окончательно принять эту идею. Да, собственно, он никогда ее и не примет. При всей сумятице сменяющих друг друга представлений о будущем СССР неизменным для него оставалось одно: Союз должен оставаться ЕДИНЫМ ГОСУДАРСТВОМ.
Катастрофа всё ближе
«15 августа 1990 года руководители объединений Министерства внешнеэкономических связей, отчаявшись добиться ответа Внешэкономбанка, обратились прямо к руководству государства. Председатель ВВО «Продинторг» А.Кривенко − председателю Совета министров СССР Н.Рыжкову:
«По состоянию на 15 августа задолженность Всесоюзного объединения «Продинторг» перед иностранными фирмами в свободно конвертируемой валюте составила 245 миллионов рублей… Несмотря на принятые решения о приоритетной оплате импортных продовольственных товаров, Внешэкономбанком СССР платежи за продтовары не производятся, хотя сроки платежей наступили… Из-за задержки платежей фирмы-поставщики ФРГ, Франции, Новой Зеландии, Норвегии заявили о прекращении поставок масла животного, мяса, мясопродуктов и сухого молока. Прекращены отгрузки по заключенным контрактам мяса и мясопродуктов из Бразилии, растительных масел из Малайзии, Кипра, сухого молока из Голландии, сливочного масла из Швеции. Под угрозой прекращения отгрузки продтоваров в СССР из ряда других стран».
---------------------------
ПРОГРАММА «500 ДНЕЙ». УПУЩЕННЫЙ ШАНС
«Экономическое» перемирие
Важным моментом, повлиявшим на отношение Ельцина к Горбачеву стала история с уже упомянутой программой «500 дней». Как уже говорилось, 27 июля 1990 года они вдвоем, Горбачев и Ельцин, точнее вчетвером − еще участвовали руководители правительств СССР и РФСР Рыжков и Силаев, − подписали совместное поручение о разработке этой программы. Ее проект надлежало создать в весьма короткий срок − до 1 сентября, ситуация не располагала к промедлению. Для многих это стало неожиданностью: в последнее время довольно четко обозначился конфликт экономических программ, к которым склонялись и которые уже отчасти начали осуществлять Центр и Россия. Некоторые считали подписанное соглашение уступкой скорее Горбачева Ельцину, нежели наоборот: Горбачев как бы соглашался на более радикальный вариант реформы, на котором настаивало российское руководство. Предполагалось, что исходной при создании новой программы будет экономическая программа России, получившая название «Мандат доверия на 500 дней» (вскоре название упростилось до того самого − «500 дней»). Хотя не исключались и какие-то компромиссные варианты.
Согласно программе «500 дней», планировалось легализовать частную собственность, отменить государственные субсидии убыточным предприятиям, распродать незавершенные стройки, осуществить приватизацию, в ходе ее поглотить избыточные деньги в экономике; после этого − отменить государственный контроль над ценами.
То есть приватизация здесь ставилась впереди либерализации цен. Позднее Гайдар поменял их местами: приватизация – дело долгое, а время не ждет; надо в первую очередь делать то, что можно сделать быстро.
Все же для того момента программа «500 дней» имела несомненные преимущества перед конкурировавшей с ней правительственной программой, она была более радикальной, открывала реальную дорогу для рыночного преобразования экономики ВСЕЙ СТРАНЫ, ВСЕГО СОЮЗА (позднее реформы Гайдара пришлось уже замкнуть в рамках одной России).
Горбачев в эйфории
Это была пора, казалось бы, достаточно прочного примирения между Горбачевым и Ельциным: наконец-то найдена твердая точка соприкосновения, прежней конфронтации, может, уже не будет. Они часто звонили друг другу, рассказывали своим сотрудникам, как идут дела. Бывший помощник Горбачева Анатолий Черняев вспоминает:
«Когда и каким образом Горбачев и Ельцин вышли «друг на друга» с идеей предложить совместную экономическую программу, я не знаю. Но Петраков (видный экономист, академик. – О.М.), приглашенный было на Юг (в команде Горбачева, который отбывал в отпуск. – О.М.), но оставленный в последний момент в Москве, уже состоял к концу июля в совместной «рабочей группе» по ее подготовке.
За эти двадцать с небольшим дней [М.С. прервал отпуск 21-го (августа. – О.М.)] у него было четыре основные темы: экономическая программа; Союзный договор; обоснование «социалистического выбора» (статья или выступление по телевидению); иракско-кувейтский кризис.
Едва ли не каждый день этого отпуска Горбачев интересовался, как идут дела в «группе тринадцати», которая сидела в Архангельском и готовила ту самую знаменитую программу «500 дней». В суть дела и в перипетии подготовки он меня не посвящал. Для этого у него был Петраков, помощник по экономике, и член Президентского совета академик Шаталин. Они постоянно его информировали, слали ему в Крым «заготовки», получали его замечания.
Знаю только, видясь с ним почти каждый день, что он был полон энтузиазма. «Толя! – говорил. – Начинаем самое главное. Это – уже окончательный прорыв к новому этапу перестройки... Подводим под нее адекватный базис...» Что-то в этом роде. Так я пометил в дневнике. На эту тему он соскальзывал, о чем бы ни шла речь».
Аналогичным образом, хотя, может быть, и не так восторженно, высказывался в своем кругу и Ельцин.
Куда вскоре делились эти восторги, этот энтузиазм?
«Первая проба сил»
Хотя, как уже было сказано, предполагалось создать ЕДИНУЮ экономическую программу, «россияне» и «союзники» в общем-то действовали порознь. По словам Вадима Медведева, работа группы Шаталина − Явлинского (разработчиков программы «500 дней») «шла в отрыве от правительства, и даже в противоборстве с ним».
30-31 августа под председательством Горбачева состоялось совместное заседание Совета Федерации и Президентского совета. Медведев:
«…Произошла первая проба сил. Обсуждались альтернативные проекты перехода к рынку (то есть программа «500 дней» и программа союзного правительства. − О.М.) Правда, сами проекты отсутствовали. Материалы комиссии Шаталина (опять − «500 дней» − О.М.) были разосланы членам того и другого Советов только поздно ночью, а записка Рыжкова (правительственная программа. − О.М.) участникам совещания была роздана в перерыве».
Поскольку были представлены две программы, но что они собой представляют, никто толком не знал, ораторы, говоря о том, что необходим скорейший переход к рынку, о самих программах высказывались обтекаемо, − дескать, нужен какой-то компромисс между двумя подходами.
Вполне определенно выступил Ельцин. Он напомнил, что первоначально программа Шаталина − Явлинского была разработана для Российской Федерации; потом, в конце июля, российское руководство предложило президенту СССР использовать ее после некоторой доработки в рамках Союза, и это предложение было принято; остается выполнить эту договоренность − принять программу «500 дней» как общесоюзную программу перехода к рынку; но для ее реализации В СУЩЕСТВОВАНИИ СОЮЗНОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА НЕТ НЕОБХОДИМОСТИ (выделено мной. – О.М.)
Отправить правительство в отставку предложили также Хасбулатова и Силаев. Однако руководители других республик не были готовы к такому радикальному шагу…
Подводя итог дискуссии, Горбачев тоже постарался обойти острые углы: он − за объединение усилий в разработке компромиссного соглашения, но против отставки союзного правительства:
− Надо улучшать деятельность существующих органов, а не разгонять их. У нас нет времени на новые реорганизации. Надо объединить усилия на основе согласования подходов и программ.
Стало ясно, что с программой «500 дней» не все пойдет так гладко, как поначалу представлялось.
Что испугало Горбачева
После этого заседания Медведев, по его словам, принялся штудировать программу «500 дней» и написал Горбачеву записку о своих впечатлениях. Он похвалил «500 дней» как «серьезную разработку, выдержанную в едином ключе», выразил мнение, что у нее «больше шансов на успех», чем у программы правительства, так что внимание должно быть сосредоточено именно на ней как на более предпочтительной. Однако главные различия между двумя программами, по словам Медведева, лежат за пределами экономики и носят скорее политический характер.
«Программа «500 дней», собственно, в экономическом отношении более привлекательна, − еще раз подчеркивал Медведев, − но она и более политизирована. В ней предполагается наличие между республиками лишь экономического соглашения, единого экономического пространства и, по сути дела, предрешается судьба политического союза… Кроме того… программа «500 дней» пронизана духом отторжения союзного правительства. Не случайно, что с появлением программы началась массированная атака на правительство с требованием его отставки. Этим объясняются и непримиримость противоборствующих сторон, и тщетность моих попыток в контактах и с Шаталиным, и с Абалкиным добиться сближения позиций на основе чисто профессионального, экономического подхода, не отягощенного политическими факторами».
По-видимому, именно это и испугало Горбачева. Во всяком случае, так считает Медведев.
«Здесь, − писал он, − по-моему, и кроется объяснение того, почему президент, отдавая предпочтение программе Шаталина − Явлинского с точки зрения ее экономического профессионализма, не счел возможным принять ее в том виде, в каком она подавалась»
Горбачев предложил создать компромиссную концепцию, поручив это академику Аганбегяну с участием двух других академиков − Шаталина и Абалкина. Практически же две программы под руководством самого Горбачева сводил воедино еще один академик − Петраков.
Компромиссная концепция… Это было начало конца программы «500 дней».
31 августа состоялось очередное заседание Президиума российского Верховного Совета. Естественно, речь зашла о судьбе экономической программы.
– Товарищ Горбачев – сказал Ельцин – предложил две программы слить. Это то же самое, как соединить амперы и километры. Это невозможно. Совершенно другие принципы заложены.
По словам Ельцина, главное различие между двумя программами: группа Шаталина – Явлинского предлагает, чтобы экономическая политика проводилась через суверенные республики, входящие в Союз, «а правительственная программа – она опять-таки насильственная программа сверху: вот мы вам диктуем, а вы исполняйте, и все».
Так закончилась идиллическая картина перемирия между Горбачевым и Ельциным. Длилось оно ровно месяц.
К столице движутся войска
Конец перемирия ознаменовался было совсем уж по-военному.
Как уже говорилось, разработка программы «500 дней» − в варианте для всего Союза − была закончена 31 августа. 11 сентября российский Верховный Совет проголосовал за нее. Однако, понятное дело, без одобрения союзным руководством, она не могла быть введена в действие. Между тем, как мы видели, Горбачев, ранее вроде бы обо всем достигший согласия с Ельциным, дал задний ход…
И не просто дал задний ход. В первой декаде сентября вокруг Москвы начались какие-то странные передвижения войск. Историк Рудольф Пихоя довольно подробно проследил маршруты этих передвижений. 8 сентября командующий Воздушно-десантных войск генерал-полковник Ачалов (одна из самых зловещих фигур того времени) отдал приказ командирам Тульской, Псковской, Белградской, Каунасской и Кировобадской воздушно-десантных дивизий выдвинуться в Москву «в состоянии повышенной боевой готовности по «южному варианту». Под «южным вариантом», очевидно, подразумевалось, что десантники должны быть готовы действовать в Москве так же, как они только что действовали в республиках Средней Азии, подавляя возникшие там кровавые беспорядки.
В ночь с 9 на 10 сентября Рязанская воздушно-десантная дивизия с вооружением, в полной боевой экипировке была направлена в Москву. 10 сентября началось передвижение других частей.
По собственным наблюдениям Рудольфа Пихои, в эти дни в столице стали происходить удивительные вещи. В гостинице «Россия», где жили некоторые иногородние депутаты РСФСР и сотрудники аппарата председателя российского Верховного Совета Ельцина, вдруг куда-то исчезли женщины-горничные, коридорные и вместо них появились и выдавали ключи крепкие парни-прапорщики в военной форме.
Заметьте: «боевые действия» намечались именно против российских депутатов и чиновников…
В прессу попали сообщения, что КГБ разослал в ряд обкомов предупреждение: российскими властями якобы подготовлен план захвата телевидения, радио, вокзалов, аэропортов и других стратегических объектов столицы.
После появления этих сообщений, после того, как было замечено передвижение войск, – а не заметить его было нельзя, хотя оно и проводилось скрытно, – естественно, возник скандал. 11 сентября на заседании российского парламента Ельцин выступил с заявлением, что к Москве двигаются армейские десантные части.
– Нам пытаются доказать – сказал он, – что это мирное мероприятие, связанное с подготовкой к параду, однако есть сильное сомнение в этом.
В ответ с опровержением в «Известиях» выступил тот же Ачалов. Он настаивал, что войска прибыли в Москву именно для подготовки к параду, а часть из них была направлена в близлежащие к столице районы, как тогда говорили, «на картошку» – в помощь колхозникам при уборке этих самых корнеплодов.
Но запустил военную машину, конечно, не Ачалов, хотя он, как всегда, стал ревностным исполнителем намечаемых карательных мер. Эту машину могли привести в движение только Язов и Горбачев. Правда, последний, как всегда, остался за кулисами.
Что же его в этот-то момент так напугало заставило судорожно схватиться «за оружие»? Ну идет подготовка экономической программы… Он сам недавно так радовался этому. Возможно, испуг вызвали истерические предупреждения некоторых близких ему людей. Например, председателя Верховного Совета СССР Лукьянова (позднее он стал идеологом ГКЧП, хотя формально не вошел в его состав).
– Если будете так вести дело, – предупреждал он Горбачева и его окружение, – в сентябре Верховный Совет скинет правительство, в ноябре будут распущены Съезд народных депутатов и сам Верховный Совет. Назначат новые выборы, и не позднее декабря скинут и президента, и вас (то есть близких к Горбачеву людей. – О.М.)!
Горбачев, как всегда, не решился пойти до конца. Был дан отбой. Все приказы о передвижении войск в Москву были уничтожены. Словно бы ничего и не было.
Для чего все-таки потребовались эти странные маневры и кто какие выводы сделал из этого провалившегося (а мог бы и не провалиться!) спектакля?
«Маневры понадобились просто для того, – пишет Рудольф Пихоя, – чтобы иметь дополнительные аргументы в противостоянии союзного и российского руководства».
Имеется в виду – в противостоянии, которое вдруг возникло при выборе экономической программы. Да и в целом – не только в экономическом, но и политическом противоборстве, к которому вернулись. Вот ведь какие бывают повороты. Еще недавно здесь царили мир и благолепие. Эйфория. И вдруг – потребовалось стягивать к столице войска. Что касается выводов…
«Для радикальных сторонников сохранения СССР из числа военных, КГБ и партаппарата, – продолжает историк, – на будущее стало ясно – Горбачев не решится применить силу, чтобы разогнать новую российскую власть. Пройдет год, и 19 августа 1991 года на улицы Москвы зайдут, чадя и газуя, сотни танков и боевых машин. Появится ГКЧП. Появится сила против силы – народ против путча. И кончится советский период в истории России».
Все же, думаю, относительно нерешительности Горбачева «силовикам» и аппаратчикам это стало ясно не до конца. Они и через год попытаются привлечь его на свою сторону.