Этнокультурные связи салатавских аварцев и засулакских кумыков во второй половине XIX начале XX вв

Вид материала

Автореферат

Подобный материал:

• Владикавказско-Моздокская епархия русской православной церкви во второй половине XIX, 1104.17kb.
• Урок на тему: «Культура тверского края во второй половине XIX начале XX в.», 163.82kb.
• Развитие меценатства в условиях модернизации россии во второй половине XIX начале, 481.01kb.
• Религиозно-просветительская деятельность православных братств Центральной России, 325.12kb.
• Социально экономическое развитие калмыкии во второй половине XIX начале, 346.74kb.
• Население уездного города сарапула во второй половине XIX начале XX в.: Социокультурный, 389.15kb.
• Социально-экономическая трансформация пермского майората строгановых во второй половине, 660.78kb.
• Тверские земцы-консерваторы во второй половине XIX начале XX в.: мировоззрение и хозяйственная, 1065.74kb.
• Социокультурное развитие российской деревни во второй половине XIX начале ХХ в. (На, 316.55kb.
• Духовно-нравственные ценности воспитания в русской семье во второй половине XIX начале, 423.72kb.

§1 «Взаимоотношения в области материальной культуры» посвящен анализу взаимосвязей салатавских аварцев и засулакских кумыков в характере поселений, жилищном строительстве, одежде и пище. Поселения засулакских кумыков и салатавских аварцев различались в основном двух видов: село («юрт», «росу») и хутор («отар»). Поселения Кумыкской равнины и близлежащие к ним салатавские аулы объединяло меньшая скученность домов, расположение жилого дома внутри усадьбы, наличие перед жилым строением двора и подсобных помещений, более отчетливая планировка и наличие главных и второстепенных улиц. Эти черты не являлись определяющими для салатавских аулов верхней предгорной зоны (Старый Чиркей, Зубутли, Иха, Буртунай), которые отличались разнообразием типов жилищ (одноэтажные, полутораэтажные и двухэтажные), большей их скученностью и хаотичностью улиц, хотя и здесь в целом сохранялся горизонтальный характер расположения поселений. Салатавские селения подобно селениям засулакских кумыков в основном представляли собой крупные многоотраслевые в хозяйственном отношении населенные пункты с глубокими традициями самоуправления. Общим для них было застройка на малопригодной для земледелия местности, обращенность на юго-восток («къибла»), поквартальное деление, наличие примерно в центре поселения, обычно, рядом с мечетью годекана – места средоточия общественной жизни аула и времяпровождения мужчин.

В рассматриваемый период благодаря влиянию засулакских кумыков жилища салатавских аварцев претерпели значительные изменения. Прежде всего, это выразилось в увеличении количества комнат до трех, причем, средняя комната – «гьарве» являлась не только прихожей, как у кумыков, но и кухней и подсобно-хозяйственным помещением. В салатавских аулах, более других контактировавших с русскими или кумыками (Чиркей, Дылым и др.), появились большие дома с застекленными окнами и двускатными крышами, покрытыми черепицей или железом. Черепица изготавливалась в то время в селениях засулакских кумыков – Эндирее и Аксае. Благодаря связям с засулакскими кумыками в хозяйстве и быту салатавских аварцев появилось немало полезных элементов: входные сооружения во двор – «тугъас», надворные постройки («готерма»), печи, закрома (айгъиз, бежен), разновидности мебели и домашней утвари («тахтамек», «гьакенез», «ялгъав» и и т.п.). В начале ХХв. под влиянием засулакских кумыков в салатавских селениях появились выступающие из стен камины – печи с глиняными дымоходами, в которых можно было печь хлеб в каждой семье. В целом они представляли собой уменьшенный вариант общественных печей – так называемых «лъарагI кор» (букв. «кумыкская печь»).

Особенно ощутимые связи между засулакскими кумыками наблюдались в одежде и пище. Проникновение и распространение новых видов тканей и одежды среди салатавских аварцев (это происходило в основном через засулакских кумыков и русских) с одной стороны еще более нивелировало их внешние различия с северными соседями, а с другой – делал более заметным материальный достаток одних и бедственное положение остальных. Сравнительный анализ показывает, что по некоторым ее видам, материалам, деталям и их названиям («дарай», «полуша», «тастар», «яхсай явлукъ» и др.) одежда салатавских аварцев была очень близкой к одежде засулакских кумыков. Особенно это касается женской одежды. Большее сходство с женской одеждой кумыков имело, в частности, нарядное (свадебное) платье салатавских женщин – «полоша» (по-кумык. «полуша»). Оно отличалось тем, что плотно облегало фигуру, имело небольшой грудной вырез, двойные рукава. Наподобие кумыкским, шубы салатавских аварцев имели более практичный вид, без ложных длинных рукав и огромных мохнатых воротников. На поясе они немного сужались и расширялись к низу.

Взаимовлияние салатавских аварцев и засулакских кумыков в пище выразилось в заимствовании друг у друга навыков приготовления различных видов традиционных блюд, таких, как хинкал, плов, чуду, халва, различных видов хлебных изделий, каш и т.п. В кулинарном деле засулакских кумыков, судя по названию некоторых их блюд, прослеживается определенное горское влияние. Например, старожилы с. Эндирей помнят время, когда их односельчане приготовляли «тав гьинкал» – горский хинкал, отличавшийся не только более крупными размерами, но и способом приготовления. Для него тесто готовили, замешивая муку с сывороткой, простоквашей или мясным бульоном. Также в обиход засулакских кумыков вошла разновидность хинкала из кукурузной муки под названием «гьалтама» (или «тав гьалтама»). Преимущество этого кушанья состояло в простоте способа изготовления и доступности для широких слоев населения. Возможно, заимствование горского хинкала было результатом связей местных чабанов с выходцами с гор. В свою очередь, названия многих кушаний и способы их приготовления у салатавских аварцев кумыкского происхождения. Это такие блюда, как «сохъда» (от кумык. – «сохта») – вид колбасы, которую делали, наполнив кишку барана сваренными фаршем из ее внутренностей и различными специями, «хайгун» – яичница типа омлета, «долма» – голубцы, «чилав» – рисовая каша с фасолью. Рис и различные блюда с его использованием (плов, рисовую кашу, рисовый суп, чилав, долма) салатавцы, по свидетельству старожилов, заимствовали также у кумыков. Для сравнения рисовый суп у салатавских аварцев называется «дугудал чурпа», у засулакских кумыков – «дугу шорпа». «Чилав» (у кумыков – рисовая каша) салатавцы готовили также из риса, но добавляя в него фасоль или кукурузу. Очевидно, от северных кумыков пришла к салатавцам традиция готовить плов и сдобный хлеб, известный как «назук» (у засулакских кумыков – «назик») к свадебным торжествам. «Назук» готовился с добавлением в тесто молока, масла и яиц. Северокумыкское влияние очевидно и в укоренившихся в салатавских аулах видах кушаний, как «пурщина» (у кумыков – «буршуна») – вид горских пирогов («чуду») с начинкой из творога, тыквы, фаршированного мяса, яиц, лука, черемши, лебеды, мяты и других продуктов и съедобных трав. Это влияние отражено в названиях этих блюд: «хариялалъул пурщаби» (у кумыков – «халияр чуду»), «хъабхъил пурщаби» («къабакъ чуду») и т.п. Начинкой для пирогов служила также простокваша, разбавленная кукурузной мукой. Некоторые разновидности «чуду», по данным полевых материалов, засулакские кумыки сами заимствовали у предгорных жителей, например, пироги с начинкой из творога.

Хлеб жители салатавских аулов, в отличие от своих северных соседей, преимущественно пекли из кукурузной муки – «мучари» (у кумыков такой хлеб носит название «мичери»). В него иногда для вкуса и уменьшения грубости добавляли мелко нарезанный нутряной жир. «Мучари» ели с простоквашей, сывороткой, сыром, его крошили в фасолевый суп. Из кукурузной муки на молоке или воде готовили кукурузную кашу – мамалыгу («бухIунчIикI»). Это блюдо было распространено и среди кумыкской бедноты¹. Кукурузный хлеб был предпочтительнее просяного или ячменного. Чабаны и беднота салатавских аулов, расположенных вблизи гор, как правило, были вынуждены довольствоваться лепешками или хинкалом из просяной муки, которая уступала кукурузной по вкусу и качеству. Однако все больше в изучаемое время в рацион салатавских аварцев (особенно – зажиточных) входил и пшеничный хлеб. Под влиянием северных кумыков салатавские женщины делали квашеный хлеб с использованием кислого теста («реччи»). Для приготовления мягкого хлеба тесто замешивали с помощью сыворотки или простокваши. Многие пшеничную муку из-за ее большей редкости и дороговизны оберегали для приготовления пирогов, каши и халвы. Также, на наш взгляд, салатавцы заимствовали у засулакских кумыков технику приготовления слоеного пшеничного хлеба – «нах бахун чед» (по-кумык. «майлы этмек», т.е. хлеб с маслом). По рассказам старожилов, салатавцы научились готовить у засулакских кумыков белую халву (по-кумык. «ун гьалва»). Из напитков благодаря засулакским кумыкам широкую популярность в салатавских селах приобрел калмыцкий чай («къалмукъ чай»), которого готовили на молоке, с маслом и солью.

В §2 под названием «Взаимосвязи в общественном и семейном быту» отмечается, что салатавцы и засулакские кумыки были связаны друг с другом многочисленными узами куначества, аталычества и совместных браков, способствовавшими еще большему укреплению добрососедских отношений между ними. Есть основание утверждать, что результатом развития взаимоотношений между салатавскими аварцами и засулакскими кумыками стала определенная межэтническая интеграция, «в ходе которых постепенно нивелируются различия близких племенных, локальных и др. групп»¹. В то же время следует отметить, что этнокультурные взаимосвязи между ними осуществлялись главным образом в направлении доминирования плоскостной культуры над предгорной, салатавской. Кумыкское этнокультурное превалирование в Северном Дагестане постепенно ослабевало по мере усиления здесь русского влияния.

В рассматриваемый период у засулакских кумыков, так же как и в у салатавских аварцев основной социальной ячейкой являлась малая семья. Однако в отдельных случаях у них продолжали существовать также, как и у северных кумыков «большие нераздельные семьи и семейные общины…, основанные на коллективных формах труда и кооперировании всех средств производства»². К ним в определенной мере можно отнести некоторые семейные общины в хуторских поселениях салатавских аварцев, объединявшиеся вокруг общего родителя и проживавшие компактно.

В исследуемое время участились брачные связи между салатавскими аварцами и засулакскими кумыками. Чаще смешанные браки происходили в результате женитьбы переселившихся из салатавских аулов в Засулакскую Кумыкию мужчин на кумычках, причем, их дети, как правило, разговаривали на кумыкском языке и называли себя уже кумыками. Нередкими были также случаи выхода салатавских женщин замуж в селения засулакских кумыков. Это происходило, в частности, между семьями, поддерживавшими между собой кунацкие отношения. Особенно много совершалось смешанных браков в Эндирее. В этом селении, население которого было этнически разнородным, значительная часть жителей и теперь связывают свое родовое происхождение с теми или иными выходцами из горных и предгорных аулов.

В строгости и аскетизме семейных обычаев салатавских аварцев ощущается явно кумыкское влияние. Вместе с тем у них не прижились крайние формы семейных взаимоотношений, получившие распространение у засулакских кумыков, т.е. такие обычаи, как раздельный приём пищи в семье, запрет мужчинам оказывать внимание своим женам и детям при посторонних. У кумыков если отец «видел где-нибудь, что его ребенок упал,– он его не поднимал, если он плакал, – не успокаивал»¹.

Наглядным примером усвоения культурных традиций одного народа другим могут служить салатавские свадебные обычаи, во многом повторяющие укоренившиеся элементы кумыкского бракосочетания. Как и у других дагестанских народов у салатавских аварцев практиковались гомогенные браки и, подобно засулакским кумыкам, «браки первостепенных узденей совершались преимущественно среди своего сословия… выдавать своих дочерей в низшие по происхождению сословия считалось унизительным»². Были широко распространены браки внутри родственных групп и той или иной сельской общины (эндогамия). Также среди салатавских аварцев допускалась (но уже не без определенного общественного порицания) женитьба на овдовевших женах своих братьев (левират).

В горных дагестанских аулах (например, у хваршин) размеры материальных выплат невесте со стороны жениха при заключении брака были строго ограничены и носили во многом символический характер³. В отличие от них, у салатавских аварцев, как и засулакских кумыков, предсвадебные подарки невесте столь строго не регламентировались адатами, носили обязательный характер и нередко становились серьезным препятствием на пути заключения брака.

Вслед за засулакскими кумыками у салатавских аварцев получил распространение обычай оказывать устроителям свадьбы какую-либо материальную помощь – «баркала кьей» (авар.– благодарение). В салатавских аулах организацию и проведение в соответствующем порядке свадебных увеселительных мероприятий поручалось «чавуш» (по-кумык. «чауш»). Кумыкское влияние сказалось на хореографии и музыкальных инструментах салатавских аварцев. Для традиционной кумыкской лезгинки были характерны быстрый темп, круговое взаимосвязанное передвижение танцующей пары мелким шагом, грациозное и эмоционально сдержанное исполнение, строгое соблюдение половозрастного этикета⁴.

В дом жениха у салатавских аварцев невесту сопровождает, как и у кумыков, также одна из замужних ее родственниц, которую называют «тиши-аба» (с кумык. «абай»– тетя, старуха). В конце свадьбы проводился обряд, известный у засулакских кумыков как «аш уьй» и заключающийся во вводе невесты в новую семейную обстановку.

В Заключении содержатся выводы и обобщения, суть которых сводится к следующему:

Природно-географические условия и наличие удобных путей сообщения благоприятствовали формированию и развитию устойчивых этнокультурных и хозяйственно-экономических связей между салатавскими аварцами и засулакскими кумыками.

Немаловажное значение для развития этнокультурных и хозяйственно-экономических отношений между салатавскими аварцами и засулакскими кумыками имело общность их исторических судеб и непосредственное включение Северного Кавказа в сферу политических и экономических интересов Российской империи. Присоединение Дагестана к России способствовало росту экономического взаимодействия между салатавскими аварцами и засулакскими кумыками, уменьшению межэтнических конфликтов на основе земельных притязаний. В то же время колониальная политика царского правительства и налоговое бремя приводили к увеличению социального неравенства и оттоку части бедноты салатавских аулов на равнину.

На развитие хозяйственно-экономических взаимосвязей салатавских аварцев и засулакских кумыков значительное влияние оказывали поземельные отношения. Нехватка земли, бедность вынуждало часть салатавских аварцев искать пропитание для себя и своих семей, главным образом, в Засулакской Кумыкии. Выходцы из салатавских аулов были практически в каждом поселении Засулакской Кумыкии, где они, как правило, ассимилировались с кумыками. Контакты салатавских аварцев в хозяйственной сфере с соседними народами, особенно с засулакскими кумыками, ослабленные в годы Кавказской войны, вновь налаживались и выразились, прежде всего, в развитии торговых отношений, освоении новых видов земледельческих культур и материально-технических заимствованиях. Салатавские аварцы арендовали у кумыков зимние пастбища степной зоны (кутаны).

В салатавских селениях большое развитие получили кустарные промыслы и ремесла: изготовление бурок, ковров, сукон, ворсовых, безворсовых и войлочных ковров, обработка шерсти и кожи, ювелирное дело. В названиях, технике изготовления и художественном оформлении изделий салатавских мастеров ощущается значительное влияние засулакских кумыков. Несмотря на то, что хозяйство засулакских кумыков и, в особенности, салатавских аварцев, в целом было направлено на удовлетворение собственных материальных потребностей, т.е. носило натуральный характер, между ними достаточно активно велась торговля и обмен продуктами земледелия, скотоводства, садоводства и ремесленного производства.

Развитие хозяйственно-торговых связей между засулакскими кумыками и салатавскими аварцами во второй половине XIX – начале XX вв. повлекло за собой расширение взаимных контактов между ними в самых разных сферах материальной и духовной культуры. Именно к этому периоду следует относить возникновение в жилищном строительстве, интерьере домов, одежде, пище, обычаях салатавских аварцев многих явлений, в значительной мере изменивших их традиционный культурно-бытовой уклад. Салатавские аварцы и засулакские кумыки были связаны друг с другом многочисленными брачными узами, традициями куначества и аталычества, что еще более укрепляло добрососедские отношения между ними. В частности, значительное сходство наблюдалось в их свадебных традициях и обрядах (материальные преподношения родителям брачующихся со стороны прибывших на свадьбу, свадебный «гарас» и т.п.), хореографии, музыке и музыкальных инструментах.

В развитие культурных связей между народами Северного Дагестана ощутимый вклад внесли педагог и просветитель Гасанбек Нуцалов, поэт Магомед Чиркеевский и др. Гасанбек Нуцалов проявил себя и как блестящий знаток кумыкского языка, впервые осуществив перевод на него Библии по заказу Британского библейского общества.

Основные положения и выводы диссертационного исследования нашли отражение в следующих научных публикациях:

1. Беркиханов М.С. Поземельные отношения салатавских аварцев и засулакских кумыков во второй половине XIX – начале XX вв. // Известия Дагестанского государственного педагогического университета. Махачкала, 2010. № 1. С. 15–19.
   
2. Беркиханов М.С., Магомедсалихов Х.Г. Социально-экономические взаимоотношения Салатавии и Засулакской Кумыкии в пореформенный период // Вестник Института истории, археологии и этнографии ДНЦ РАН. Махачкала, 2009. № 4. С.23–27.
   
3. Беркиханов М.С. Семейно-брачные взаимоотношения салатавских аварцев и засулакских кумыков во второй половине XIX–начале XX вв. //«От Античности к Возрождению». Материалы международной научно-методической конференции – «IX Дзагуровских чтений. Сборник трудов кафедры Истории стран Европы и Америки. Махачкала, 2010. Вып. 9. С.44 – 46.
   
4. Беркиханов М.С. Салатавские аварцы и засулакские кумыки (хозяйственно-экономические и культурные взаимоотношения во второй половине XIX – начале XX вв.). Махачкала, 2011. 240 с.
   
5. Беркиханов М.С., Магомедсалихов Х.Г. История Салатавии в документах и исследованиях (XVII – начало XXI вв.). М.: Парнас, 2011. 304 с.