Алексей Исаев случайности и закономерности

Вид материала

Закон

Содержание Андрей Буровский Идея завоевания мира 5)Война с народом России за его советизацию. Война с законными правительствами всего мира. Исходная местечковость идеи

Подобный материал:

• Рабочая программа учебного предмета мбоу «Шибашская сош», 431.73kb.
• Кропоткины на тверской земле: случайности и закономерности прусский, 92.78kb.
• Г. Г. Исаев (гл редактор), Е. Е. Завьялова, Т. Ю. Громова, 4887.01kb.
• Методика обучения иностранным языкам как педагогическая наука, 306.62kb.
• Задачи на исследование изучить понятие экосистемы и исследовать их законы и закономерности, 22.52kb.
• Нло как фактор глобального риска Алексей Турчин, 7525.63kb.
• Исаев И. А., Золотухина М. Н. История политических и правовых учений России, 198.38kb.
• Пресс-служба фракции «Единая Россия» Госдума, 2811.25kb.
• Пресс-служба фракции «Единая Россия» Госдума, 2957.7kb.
• Информационная система "единое окно доступа к образовательным ресурсам": 4 года в сети, 96.38kb.

Вариант 1

Октябрьская революция не удалась. Причин — впол­не реальных — могло бы быть много:

1. Мятеж Корнилова имеет успех.

2. Временное правительство своевременно (в ию­ле — октябре) арестовывает Ленина со товарищи и ра­зоружает Красную Гвардию.
   
3. Левые эсеры побеждают в июле 1918 г. и вынуж­денно возвращаются к Учредительному собранию.
   
4. Красная Армия проигрывает Гражданскую войну (как позднее случилось с коммунистами и анархистами в Испании).
   

Россия в той или иной степени остается демократи­ческой. В этом случае Гитлер, даже и победив на выбо­рах, имеет дело с объединенной демократической Евро­пой и более чем вероятно, что не решается на Вторую мировую войну. В мирное время нацисты не пошли бы на геноцид «низших рас». Относительно либеральный нацистский режим (либеральный относительно совет­ского режима, то есть без массового террора, как оно и было в Германии до войны) просуществовал бы в изо­ляции несколько десятилетий и постепенно демократи­зировался бы обратно. Тем более что экономику Гитлер почти не социализировал. Тоталитарные режимы чах­нут без экстремальных условий — гражданской или внеш­ней войн, террора, давления снаружи и вооруженной консолидации общества как ответа на это давление. Ес­ли бы еще и нацисты не пришли к власти, Европе был бы гарантирован золотой век.


Вариант 2

Сталин у власти, а Гитлер — нет. Германия остается демократической. Сталину не удается столкнуть Герма­нию с Англией, Польшей и Францией. Он имеет дело с объединенной, не поддающейся расколу Европой и вы­нужден искать другой способ развязать войну. Возмож­но, он идет по пути Гитлера, шантажом отхватывая кус­ки от соседних стран, пока не упирается в стену и, веро­ятнее всего, не решается на мировую войну.Скорее всего, даже на куски он не смог бы рассчитывать, как это и было в 1920-е годы.

Если, конечно, ему не удается первым изготовить атомную бомбу. Но это уже другой, совсем катастрофи­ческий вариант.


Вариант 3

Вполне реальный. И Сталин, и Гитлер приходят к власти. Но западным странам (в первую очередь, США) хватает осторожности отказать СССР в покупке военной технологии в конце 1920-х — начале 30-х годов. Стали­ну не удается построить в считаные годы автомобиль­ную, тракторную, танковую и авиационную промышлен­ность и боеспособную — на европейском уровне — ар­мию. Не имея шансов на конечную победу в мировой войне, он не решается ее спровоцировать предложением Гитлеру заключить пакт о разделе сфер влияния и совме­стном нападении на Польшу. Да и для Гитлера СССР с первобытной, немоторизованной армией не представ­ляет интереса в качестве военного союзника (такой ва­риант был проанализирован еще в «Майн Кампф»). Мо­жет быть, Гитлеру и удались бы какие-нибудь захваты в Европе, но до мировой войны дело бы не дошло.

Локальным следствием такого развития событий бы­ла бы физическая невозможность форсированной ин­дустриализации в СССР. Просто нечего было бы стро­ить. Следовательно, и коллективизация, послужившая источником средств (финансовых и материальных) для индустриализации, была бы, скорее всего, гораздо ме­нее кровавой. И сама индустриализация не стоила бы таких жертв. Менее жуткими были бы, скорее всего, и все волны террора в СССР.


Вариант 4

Полностью исторический вариант, то есть то, что произошло в действительности.

Гитлер опередил Сталина и летом 1941 года разгро­мил подготовленную к нападению Красную Армию. Сталин вынужден обратиться за помощью к западным странам. Совместными усилиями союзники побеждают

Германию. Сталину вместо всей Европы достается только ее восточная часть. К концу войны у Сталина появляются шансы вернуться к первоначальному дово­енному плану и попытаться уже после победы над Гер­манией продолжить наступление на Запад — превра­тить, как это предполагалось изначально, мировую вой­ну в «мировую революцию». Соотношение военных сил в Европе в 1945 году было таково, что вряд ли что-то, кроме атомной бомбы, смогло бы остановить Сталина с Жуковым.

Атомная бомбардировка Хиросимы и Нагасаки не только погубила сотни тысяч японцев, но и заставила Японию немедленно капитулировать, что спасло жизни миллионов американцев и японцев: штурм японских островов стоил бы, по оценкам американцев, только США около миллиона солдат — так велика была готов­ность Японии защищаться.

Кроме того, и, наверное, самое главное: Сталину про­демонстрировали, что будет с Москвой, если он решит­ся продолжать войну. По сути дела, Хиросима спасла Европу. Холодная война так и не перешла в горячую. Советский Союз опоздал с разработкой атомного ору­жия на три-четыре года и, как выяснилось, навсегда. С тех пор, как ни напрягалась советская наука и совет­ская промышленность, сократить разрыв в уровне ядер­ных вооружений ни Сталину, ни Хрущеву, ни Брежневу не удалось. Что и было вплоть до 1989 года единствен­ной реальной гарантией мира.


Вариант 5

Американцы на несколько лет запаздывают с полу­чением атомного оружия. Сталин переносит в 1945 г. войну на запад, сбрасывает американцев в море и захва­тывает Европу. Еще через несколько лет или месяцев американцы все-таки получают бомбу и немедленно ее используют. Европу, скорее всего, удалось бы освобо­дить, но чего бы это стоило и каковы были бы последст­вия, представить трудно.

Вариант б

Сталину удается получить атомное оружие раньше американцев — не в 1949-м, а в 1943—1945 гг. Он сразу же и с большой радостью превращает войну в атомную с прежней целью — немедленного захвата всей Европы и Азии. В союзниках он больше не особенно нуждается и, уничтожив Берлин, продолжает агрессию на Запад. Аме­риканцы делают бомбу с небольшим запозданием, в 1945—1946 гг., и также немедленно ее используют. В се­редине 1940-х годов начинается мировая атомная война с неясным результатом и сотнями миллионов жертв.


Вариант 7

В фантастическом романе «Заповедник для академи­ков» Кир Булычев разработал, на первый взгляд, не­ожиданный, но тем не менее вполне реальный вариант. Некий особенно прозорливый ученый убеждает началь­ников НКВД создать атомную шарашку в начале 1930-х годов. Первую атомную бомбу испытывают в СССР в 1938-м г. Правда, дальше Кир Булычев пошел по лите­ратурно эффектному пути, который привел почти к «хеппи-энду». Заболевший лучевой болезнью Сталин решает перед смертью отомстить Польше за поражение в 1920 г. и в 1939 г. сбрасывает первую и единственную атомную бомбу на захваченную немцами Варшаву в тот самый момент, когда тайно приехавший туда Гитлер принимает военный парад. Смерть обоих диктаторов парализует мировую войну, она кончается, едва начав­шись.

Это, конечно, чистая литература. Действительность могла бы быть намного страшнее. Сталин, получивший в руки бомбу в конце 1930-х, уже не зависел бы в своих действиях от действительного или мнимого союза с Германией. Вторая мировая война началась бы тогда же, в конце 1930-х, но уже сразу атомной и, не дай бог, победоносной для СССР.

Вариант 8

Это самый интересный вариант, его изучение, ско­рее всего, и станет в самое ближайшее время основным предметом исследований историков Второй мировой войны. Это вариант, в реальности запланированный Сталиным и предназначенный им к реализации.

До весны 1941 г. все идет так, как и шло в действи­тельности. В 1939-м Сталин и Гитлер совместно начина­ют войну, каждый захватывает то, что оговорено секрет­ными соглашениями. Летом 1940 г. Гитлер догадывается об опасности удара в спину и начинает готовить нападе­ние на СССР, не дожидаясь окончательной победы над Англией, но не успевает. Сталин с Жуковым в июле 1941 г. реализуют свой план нападения на Германию.

Германская армия, стоявшая в уязвимом положении на восточной границе, попадает в окружение и гибнет так, как погибла в реальности РККА. Разница в том, что у Гитлера не было второго эшелона, который мог встре­тить противника в глубине собственной территории, и нет таких резервов территории, таких людских и сырье­вых ресурсов, как у Сталина. Скорее всего, у него не оказалось бы даже резервов времени, чтобы догово­риться с Англией и Америкой о совместном сопротив­лении СССР. У Сталина великолепные шансы в корот­кие сроки захватить всю или почти всю Европу, уже разгромленную Гитлером. И не только Европу.

Вырвавшаяся на европейский простор и европей­ские автобаны РККА берет Берлин и движется дальше. Во Франции собственной армии уже нет, а коммуни­стическое движение сильно. Есть на кого опереться и есть из кого создавать местную власть. В Германии кар­тина та же, тем более что недавних коммунистов и сим-патизантов коммунистов — миллионы. Ситуация, ко­торая после войны привела к созданию ГДР, разыг­рывается гораздо раньше, но уже на всей территории Германии. Одновременно с нападением на Германию оккупируется Финляндия — отзвук этих планов можно увидеть в бессмысленной бомбардировке Финляндии 25 июня 1941 г.

Болгария, Турция и Иран — тоже в числе первооче­редных целей.

Затем, возможно, после короткой передышки, на­ступает черед Южной Европы. В Испании коммунисти­ческие настроения сильны — доделать то, чего не уда­лось добиться во время гражданской войны, не пред­ставляется нерешаемой задачей. И так далее.

В захваченных странах начинаются экономические и политические реформы, как это произошло в реально­сти в Прибалтике и Восточной Польше в 1939—1940 гг. Возникает Сопротивление, подавляемое привычными методами — массовым террором. В масштабе Европы — это десятки миллионов жертв.


Положение Англии остается прежним, она, как и раньше, изолирована от материка, только теперь на нем хозяйничает Сталин. Америка, которая не в состоянии оказать серьезную помощь Европе на материке, воюет на море до тех пор, пока не получает атомную бомбу и сбрасывает ее, но только не на Хиросиму, а скорее все­го, на Тулу или Челябинск.

В Европе возобновляется освободительная война, но уже с неисчислимым количеством жертв.

Если Сталину удается тоже получить атомную бом­бу, то война становится ядерной с обеих сторон.

В свете такой перспективы реализовавшийся вари­ант Второй мировой войны с 50 млн жертв представля­ется относительно безобидным. Можно с большой до­лей уверенности сказать, что отчаянное нападение Гит­лера на СССР в 1941 г. спасло Европу (включая СССР) от гораздо худшей судьбы.


* * *

Как хорошо известно, архивы советского Генштаба закрыты наглухо, о советском военном планировании до 1941 г. известно документально очень немного. Ду­маю, что причина не только и не столько в том, что там можно найти документы, однозначно подтверждающие планы нападения СССР на Германию. Доказательств существования этих планов и так с избытком. Это и от­дельные, случайно вылетевшие из архива документы, и — главное! — сами военные пригототовления СССР в 1940—1941 гг., которые хорошо изучены и истолковать которые в оборонительном смысле невозможно. Да и желающих заняться этим среди уважающих себя исто­риков давно не обнаруживается.

Но нападение на Германию само по себе имело смысл только как первый шаг к завоеванию Европы (и вообще всего, до чего удалось бы Сталину дотянуться).

Разгром Германии тоже, как и разгром СССР нем­цами, предполагался в виде блицкрига, вряд ли на него отводилось больше одного-двух месяцев. Планы даль­нейшего развития событий наверняка обдумывались и составлялись Сталиным и Жуковым в первые месяцы 1941 г. Именно эти планы станут настоящей сенсацией, когда архивы Генштаба когда-нибудь откроются — и если они не будут своевременно уничтожены.

Но даже в самом худшем случае — в случае ликвида­ции архивных документов — сомнений о характере этих планов и приблизительной последовательности дейст­вий быть не может. Как нет их и сегодня.

Вряд ли эти планы по целям и средствам (если не считать появления атомного оружия) сильно отличают­ся от планов Варшавского договора по захвату Европы, хорошо известных странам НАТО. •

В принципе военные планы Варшавского договора 1960—1980-х гг. — это всего лишь развитие и уточнение планов сталинской эпохи, и довоенных, и послевоен­ных.


* * *

Можно и дальше углубляться в это увлекательное за­нятие — варианты будут множиться и ветвиться. Со­всем иной характер могла принять мировая война, если бы атомную бомбу раньше всех получили нацисты (во время войны они были ближе к этому, чем советские специалисты). Можно уйти несколько глубже и предпо­ложить, как бы выглядел СССР, если бы после смерти Ленина страну возглавил не циник Сталин, а идеалист-фанатик Троцкий, мечтавший о немедленной мировой революции. Или гуманист Бухарин, безусловно, сохра­нивший бы НЭП (гуманист он, конечно, только на фо­не прочих людоедов). И в том, и в другом случае в СССР возник бы совсем другой режим.

Восемь перечисленных вариантов — это как бы наи­более очевидные случаи. При этом нельзя сказать, что четвертый — реализовавшийся — вариант менее фанта­стичен, чем прочие. Во многом даже наоборот. Кто бы мог, например, заранее предположить, что осторожный и дальновидный, стратегически мыслящий Сталин так фатально ошибется в расчетах и позволит Гитлеру на­пасть первым? А это, как оказалось, единственный рас­клад событий, при котором Запад смог, в конечном сче­те, оказаться в победителях. Какому чуду должны мы быть благодарны за то, что атомная бомба оказалась в распоряжении Америки именно летом 1945 г., а не на несколько месяцев позже, когда Сталин мог стоять у Ла-Манша? Следует признать, что человечество еще легко отделалось.


* * *

Заниматься историческим фантазированием — со­всем не пустое дело. Сегодня, через шестьдесят пять лет после окончания войны, проблема состоит не в недос­татке исторических данных, а в их понимании. Очень уж живучи абсолютно ложные исторические стереоти­пы, отработанные по свежим следам советской победы. Один из главных — всеобщая уверенность в истори­ческой и моральной неизбежности антигитлеровской коалиции во главе с СССР. Что совсем не так.

Для западных союзников СССР, нацисты и комму­нисты были равно отвратительны. Но в разное время по-разному опасны. В конфликте между ними поддер-