Geum.ru

Биография писателя. История критики

Вид материалаБиография
Подобный материал:
1   ...   16   17   18   19   20   21   22   23   24


Это, верьте не верьте,

но факт — не придумать такого:

на пальце не с камешком перстень —

с лицом Николая Второго,


Хочу у него спросить

всерьез (не точить лясы):

неужто душою вы в той Руси,

где царь и охотнорядцы?


Только Россия — не стрижка под скобку.

Ее без кондовых слов

любили Лазо, Маяковский.

Калинин, Дзержинский, Свердлов.


Это стихотворение не может не вызвать улыбку. "Ах, Степа, Степа! Прожил ты на свете больше семидесяти лет, но так ничего и не понял", - говорит Солоухин автору этого стихотворения.

С одной стороны, поведение профана может вызвать улыбку, а с другой - и безпокойство за его судьбу. Как он будет жить с его маленьким мировоззрением, со своим узким, зашоренным взглядом на мир? Вот к Солоухину приходит инженер Николай Иваныч и, обуреваемый манией величия, заявляет, что в него .. вселилась - не больше и не меньше - душа Карла Маркса.

- В меня вселилась душа Карла Маркса, - заявляет профан, - Евтушенко — Фридрих Энгельс. Кстати сказать, я должен ему немедленно это сообщить. Прямо от вас я пойду к Евтушенко. Я ведь кроме того, что Карл Маркс, — курьер всевышнего.

Тут же Солоухин узнает, что он ... Ленин, так как родился в 1924 году.

- В ближайшее время вас могут уничтожить, убить. Я хочу предупредить вас об этом, - продолжает "курьер всевышнего", — Какой номер вашей машины?

— 47-22.

— Ну-ка сложите две левые цифры и две правые, сколько получится?

— Слева — 11, а справа — 4.

— Это случайно? Да? Слева больше, это случайно?

По ночам "курьер" спит на площадке перед ндверью. Иногда вскакивает и мчится к Евтушенко, тоже предупреждать его о грозящей опасности.

"Иногда можно было наблюдать идиллическую картину, - пишет Солоухин, - моя теща шлепает из магазина, а рядом Николай Иванович тащит авоськи с молоком и другими продуктами. Причем они мирно беседуют. Хорошо, думал я, пока что у него идея охранять меня. А если всевышний пошлет его, чтобы меня ликвидировать? Иногда Николай Иванович исчезал на несколько недель или даже месяцев (должно быть, его клали в больницу), а потом появлялся снова".

"Мы заметили, что, когда Николай Иванович видел меня перед собой, он особенно возбуждался, начинал тараторить, его била дрожь, а когда меня не было — успокаивался"

Последняя весть от него была такая. Солоухину позвонила незнакомая женщина.

— Я шла мимо больницы и на тротуаре подобрала записку. Видимо, ее бросили из окна. Там ваше имя-отчество и телефон. Там у вас находится брат, как написано в записке. Он предупреждает, что вам грозит опасность, чтобы вы были осторожны. Я сочла своим долгом...

— А мимо какой больницы вы шли?

"Женщина долго молчала, видимо что-то соображая.

— Мимо сумасшедшего дома. Извините меня, я как-то сразу не сообразила...

Больше мы о Николае Ивановиче не слышали".

Иногда даже человек, находящийся в изрядном подпитии, может выдать на гора какой-нибудь звучный афоризм: Так, в рассказе "Олепинские пруды" "вдруг вскочил Александр Иванович, который, когда выпьет, делается очень чувствительным.

— Мужики, мужики, о чем вы говорите, опомнитесь! Горох, пруды, караси... Разве об этом надо сейчас говорить... Вьетнам гибнет!

На этих словах Александр Иванович вдруг ударил себя в грудь кулаком".

Картина, если ее представить, получается довольно комичная.

Иногда сверкает тот или иной алмаз и в речи персонажа:

"Это я теперь отстрял, - признается некий Семен в рассказе "Счастливый колос", - А то я и селькором был, избачом тоже, пьесы разыгрывали, стенгазету выпускали. Лектор из района приедет — прямо ко мне. Введите, говорит, в курс обстановки".

Иногда любопытен, интересен, юмористически окрашен сам по себе портрет человека - как биографический, внешний, так и речевой. В "Камешках на ладони", например, есть колоритный председатель колхоза, обитающий в Бурятии, на берегу Байкала. Подвыпив и захмелев, он восклицает время от времени: "Главное для меня - это погрузочно-разгрузочные работы!"

В финале рассказа "Серафима" появляется комический майор. Он пытается открыть глаза герою на моральный облик Серафимы.

Но сами его фразы, их строение, лексика выдают в нем враля.

Комический эффект возникает и благодаря преувеличению. В одном фрагменте "Камешек на ладони" приятель Солоухина Вадим Сикорский, у которого в квартире жила зеленая обезьяна, дает такой совет, явно сгущая краски:

- Это каприз моей жены, ей подарили. Хочешь, дам совет? Держи свору собак, двадцать кошек, играй в азартные игры, пьянствуй, кури гашиш, разводись, бей посуду, дерись с женой, делай что хочешь, но только не заводи обезьяну.

Здесь имеет место явное преувеличение. Драться с женой, конечно, не следует.

Иногда улыбка появляется от неожиданности - имя неизвестного поэта называется там, где его меньше всего можно было бы ожидать.

— А стихи вы читаете, любите? - спрашивает Солоухин у своей спутницы, когда идет с ней от автобусной станции.

— Очень.

— Ну кого, например?

— Сергея Поликарпова.

"Я рассмеялся. Кого бы тут можно было услышать? Есенина, Блока, Маяковского. Ну, дежурного Евтушенку, ну, Цветаеву, что ли, по женской линии. На же вот тебе — Сергей Поликарпов! Не икнулось ли ему сейчас в бильярдной Центрального Дома литераторов?"

политику, если его преемник через четыре года может повернуть всю политику в другую сторону? Страна невольно начинает жить сегодняшним днем. Будущего преемника, то есть своего соперника на будущих выборах, президент невольно, как бы он ни был патриотичен, воспринимает вот именно как соперника, а проще говоря, как противника, который стремится его, сегодняшнего президента, победить и уволить, отстранить, лишить президентской власти. Невольно по отношению к будущему президенту у нынешнего президента рождаются и воспитываются в груди недобрые чувства. Не то чтобы ненависть и вражда, но все же при решении очень трудной государственной задачи с возможными неприятными последствиями через много лет, может ведь у существующего президента мелькнуть мыслишка: "А это достанется уже моему преемнику, пусть он и расхлебывает. Ему так хочется на мое место, вот пусть ему и достанется". Надо сказать, что большинство из государственных каш, завариваемых сегодня, неизбежно будут расхлебываться потом, через много лет. Второй оттенок главнее этого. Одно дело деревенская сходка, на которой выбирают старосту. В деревне сорок домов, сорок мужиков. Все они известны в подробности по характеру, по достатку, по способности быть старостой в деревне. Другое дело - население страны в десятки миллионов человек, а то и в сотни. Где гарантия, что будет выбран самый достойный? А не тот, у кого больше денег на избирательную кампанию? Возникают вдруг, как бы сотворившись из воздуха, два-три кандидата, портреты их начинают печататься в газетах, к их именам начинают привыкать. А откуда они взялись? Населению кажется, что это оно выбирает президента, но всякие выборы невидимо управляемы. Даже и на деревенской сходке можно подговорить, а то и подпоить пять-шесть мужиков погорластее, чтобы они создали так называемое "общественное мнение". В современном государстве выбирает президента фактически тот, у кого в руках средства массовой информации: газеты, телевидение, радио, реклама всех видов. Вот и готов будущий президент. Значит, президент фактически является не выбранным лицом от всего населения, а ставленником определенной группы людей, контролирующей средства массовой информации".

Как это нам знакомо! И такое явление как манипуляция общественным мнением, и манипуляция мнением отдельного избирателя, сознание которого буквально насилуется накануне очередных "демократических" выборов.

И как знаком нам принцип "разделяй и властвуй". Для того, чтобы властвовать, нужно разделить народ, на отдельных Чувство юмора свойственно ( другого слова и не подберешь! ) и автору - Владимиру Солоухину.

Отметим находчивость русского писателя, ответившего своему другу так, что он запомнил ответ на десятилетия.

А. Кузнецов приводит и такой случай. В Париже Солоухин накупил много белоэмигрантских книг. Деникина, Краснова, Ильина, Булгакова, Бердяева... "В то время ни одну из подобных книг нельзя было провезти в Союз, навсегда сделался бы невыездным. А он набил ими два ящика и отправил багажом. Через некоторое время его вызывают к начальнику московской таможни. Сидит с ним и товарищ из КГБ.

- Эти книги нельзя провозить, - говорит начальник. - Неужели вы этого не знаете?

- Я писатель, - отвечает Солоухин. - Как же я могу писать об этих людях, не читая их?

Они были так поражены, что отдали ему оба ящика".

Верно, поражены были чиновники неожиданностью ответа. Не принято было читать работы политических оппонентов в советское время советским писателям.

Еще один случай, который стал основой для распространенного впоследствии анекдота.

- Возвращаюсь на своем "козле", - рассказывал Солоухин, смеясь, - в час ночи, в легком подпитии. Раз! Задел слегка крылом машины тумбу. А тут милиционер. "Документы! - потом: - Выйти из машины!" Вылез, он изучает мои документы. "Писатель, что ли?" -"Да. Поэт и прозаик". - "Про каких еще "заек"?"

Любопытно, что эта история имела продолжение. Писатель оказался в отделении милиции, задержавший его милиционер пошел искать лейтенанта. Сам Солоухин в это время немного посидел, подождал, затем "взял документы, ключи, вышел, сел в машину и уехал".

На следующее утро ему позвонили: "Вы были пьяны, задержаны и сбежали из отделения".

Писатель наделен даром видеть и подмечать смешные моменты в обыденности. Юмористические фрагменты в его произведениях позволяют достичь эффекта приближения к читателю.


О современности


Как известно, время – субстанция подвижная. О беге времени Солоухин сказал в стихотворении "Песочные часы":


Жизнь течет. То лег, а то проснулся.

Пишешь. Любишь. Голоден и сыт.

Чуть забылся, только отвернулся —

Года нет!

Работают часы.


Здесь он продолжает тему, заявленную, кажется, еще Анной Ахматовой в строках:


Но как спастись от ужаса, который

был бегом времени когда-то наречен?


С сожалением Солоухин замечает, что предельно рационализированный современный мир подавляет личность человека, сводя на нет все свои достижения, не дает человеку возможности остаться наедине с самим собой, употребить досуг для развития своих духовных способностей. "В интервью В.А.Солоухина, данного им критику А.Георгиевскому и опубликованному только в 2004 году в «Литературной газете», писатель выделяет две стороны прогресса: техническую и непосредственно относящуюся к человеку. Сам писатель отдает предпочтение второй стороне. «Только тот прогресс истинный, - отвечает В.А.Солоухин на вопрос о нравственно-философской основе прогресса, - что лежит в сфере нравственности, в сфере духовности человека» ( Е. Федосова, 64 ).

Следовательно, прогресс, который уводит человека от его родины, от его дома, нельзя назвать человечным.

Однако Солоухин сегодня не моден, научное сообщество, литературоведы относятся к нему с некоторой опаской. Ибо Солоухин смело писал о Ленине, о русском народе, о большевиках. И даже о евреях.

Не думал, видимо, писатель, что будет приветствоваться время ниспровержения вечных ценностей, десакрализации значимого .. торжества маргиналов. Безчувствия к слову и презрения к человеку.

Время, когда для многих место русской культуры (русская культура для Солоухина первостепенна, именно ее наследие помогает писателю выбрать между истинным и ложным, между правдивым и неверным ) занимает контркультура.. Такие люди считают себя свободными, но это - обман. На самом деле ими управляют, и управляют легко.

Потому что рабами - рабами своих пороков, своих привычек, известных власть предержащим, - управлять несложно. Они не совершат гениального открытия, важного изобретения, того, что перевернет жизнь человека .. Никакой опасности нынешнему устройству страны от них не исходит.

Легко управлять тем, кто обманут. Тем, кто потерял представление о действительности. Тем, кто витает в облаках и питает себя грезами.

Итак, постепенно место традиционной русской культуры занимает сальная контркультура. Вместо традиционных для России ценностей предлагается поклонение "золотому тельцу". Обладание какой-либо суммой ассигнаций становится критерием.

О такой атмосфере как нельзя более точно сказал Набоков в стихотворении "Ульдаборг" -


смех и музыка изгнаны, страшен

Ульдаборг, этот город немой.


На смену коммунистической идеологии пришло повсеместное отсутствие идеологии, а то и просто "идеология" денег, наживы.

Что сказал бы Солоухин, увидев "реалии" сегодняшнего дня? Или даже вот как - что сказал бы русский патриот Солоухин, увидев нынешнее идолопоклонство перед западом? Услышав, как поругаются самые основы русской жизни? Что написал бы об отчаянном грохоте и скрежете, который нынче доносится изо всех щелей? Об их стуке, прыжках? Остается только догадываться!

И что сказали бы о Солоухине нынешние осоловелые представители нового поколения, озабоченные, главным образом, тем, как бы им "уколоться и забыться" ( так пел Высоцкий в песне о Канатчиковой даче )?

Впрочем. нам известно, что говорил Солоухин в "Последней ступени" хотя бы о выборах президента..

"Многие из них выбираются на короткий срок. Это само по себе уже плохо. Американские президенты, например, выбираются на четыре года. Дело не только в том, что президент успевает сделать мало за этот срок. Даже один человек часто планирует свою жизнь больше чем на четыре года вперед. А ведь жизнь страны это не жизнь человека. В ней происходят более постепенные, более длительные процессы. Как же президент будет планировать долговременную представителей, на двадцатых -- в начале тридцатых, а в шестьдесят первом году. Можно бы уж и опомниться к этому времени. И вот то самое место, где перевенчались все их прадеды, деды, отцы и матери, где отпевали всех их отцов и матерей, где сами они были крещены, это самое место вызывает у них наибольшую ярость. Ладно бы просто закрыть, вывезти имущество, так нет -- осквернить, наплевать в самую душу".

Вот и выходит, что русские, предавшие веру своих отцов, - куда страшнее тех же самых евреев. О них пишет Солоухин в "Последней ступени" так: " .. что для них осталось святого? Что для них насилие над чужой женщиной? Или вообще над другим человеком? Жечь, убивать, мучить, предавать, доносить -- все пожалуйста! А уж глумиться на словах - про это и говорить нечего".

Обладание той или иной суммой ассигнаций определяет статус человека в современном обществе. При этом его моральные и нравственные характеристики отходят на второй план.

"Если ты такой умный, то почему такой бедный?" - ехидно спрашивают поклоняющиеся земному богатству. Как будто успешность жизни определяется наличием у того или иного человека золотых монет ..

Однако и сегодня есть люди, хранящие и иконы, и веру. О них говорил Солоухин в очерке "Черные доски". "Начиная от старух родного села, держащих в красном углу иконы, старухи Анны Дмитриевны, молящейся у иконы Бориса и Глеба о спасении души своего внука, утонувшего «по пьяне», до монахини Евлампии, которой «Бог поручил» хранить иконы, и она «теплит негасимые лампадки» и молится перед ними в одной из подвальных келий закрытого Волосовского монастыря [Там же, c. 201], или тети Дуни, ни за что не желающей «перемениться» и отдать икону, тем самым уподобившись Иуде [Там же, c. 248]. Одна из таких старух «из дома Захаровых», в котором когда-то хранился древний образ «Воскресения», сказала ключевую фразу об иконе: «Икона дошла из света веков, а теперь… ее поглотила тьма неизвестности… она свет, она огонечек, и тянет вас на этот ее огонечек" ( Л. Дорофеева, 84 ).

О современности девяностых Солоухин говорил так: «В таком случае легионы «темных» там, в параллельном мире, беспрерывно и бурно пополняются. Мало кто сейчас выбирает добро и свет". Эти слова писателя, как говорится, не потеряли актуальности и сейчас.

Что сказал бы Солоухин, услышав - нет, не увидев, только услышав - ярые прыжки, гогот, ругань, доносящиеся до гражданина России сегодня?

отдельных индивидуумов. Для этого и организовывались тюрьмы и концентрационные лагеря.

"Но сколько людей может в себе сконцентрировать лагерь? Всего лишь несколько тысяч. Как же быть? Значит, надо эту часть населения, подлежащую концентрации, в лагере не держать, надо ее через него ПРОПУСКАТЬ. В этом и заключается идея концентрационных лагерей. Людей везут и везут. В лагере они исчезают и исчезают. Вот что такое концентрация".

Что сказал бы Солоухин, оказавшись посреди современной страны? Посреди современного города? Увидев, как опустошены - духовно, нравственно - люди? Как равнодушны они к своим согражданам? Как поклоняются они "золотому тельцу" - за неимением других ценностей?

Что сказал бы, увидев произведения современных популярных авторов, не гнушающихся изображениями расхожих страстей?25 Остается только догадываться.

Остается только догадываться, что сказал бы Солоухин, услышав нынешний стук барабанов, дикую музыку в российских городах и весях. Все это перемежается прыжками младенцев и лиц, близких к ним по уровню развития. Каким способом заговорить их, чтобы они не нарушали более закон, остается и по сей день загадкой.

Заметим при этом, что строки Солоухина


У памяти моей свои законы,

Я рвусь вперед, стремителен маршрут,

Ее обозы сзади многотонны..


напоминают известнейшие строки современного поэта:


Но у зверя - свои законы,

ведь законы он пишет теперь..

Скачет, прыгает, скочет он словно

Это радостный некий зверь..


А как пронзительно кричат современные студенты, особенно если находятся в библиотеке..

Доколе? Разве могут эти существа ( и опять язык не поворачивается сказать - люди ) защитить родную культуру? Полноте, как сказали бы в девятнадцатом веке, они ведь о ней давно забыли. Зато они громки, оглашают своим звучным голосом большие пространства.

Писатель говорит о своем страдании в "Камешках на ладони":

- Душа болит, Леонид Максимович, а больше пока ничего. Душа болит.

А ведь у современных поэтов душа не болит. Ибо не одобрено свыше!

Не зря вспоминается следующее стихотворение:


"Демократические" годы!

В бездумье впавшие народы...


Пришло время, когда разум человеческий затмевает мелькание денежных купюр..

На первыи план выступает поклонение "золотому тельцу". Те, кто хорошо ему поклоняется, востребованы обществом. Важно и гордо они изрекают свои предположения..

Как замечает В. Бондаренко, даже государственный канал РТР, содержащийся на народные, русские деньги,— ни слова не сказал о юбилее Владимира Солоухина! "Это ведь не Окуджава, не Василь Быков с его проклятиями всем москалям, не Борис Васильев, призывающий к расстрелу патриотов... Их юбилеи — громки и навязчивы. Солоухинская дата — окружена молчанием. Забыт талантливейший, прекрасный русский писатель, известный всему народу. И все «демократические» газеты, журналы, телепрограммы этого «не замечают». Разве что какая-нибудь литкозявка вроде Дмитрия Быкова26 опять может сказать: а кому, мол, этот Солоухин нужен?"

Действительно, кому нужен хороший русский писатель в современной России? вопрос это скорее риторический.

Все в мире они мерят нехитрым способом - длинным рублем.

Обладание денежными купюрами оправдывает для многих предательство. Заменяет моральные устои. На изгаженном, вытоптанном месте не вырастет гражданского мужества.. Или, как сказал еще один современный поэт -


Отчего так в с и б и р и подонки не спят?

Отчего, сквернословные, все понимают?

Вдоль дорог, прислонившись до ветру, стоят ...

экскременты печально кидают.


Я пойду по дороге - и даже не рад.

Может, это лишь все, что я в жизни узнаю?

Отчего так по ветру ошметки летят?

Лишь к у п ю р ы они не бросают.


Над трудом русского писателя здесь чаще всего смеются. Или встречают его снисходительной ухмылкой. Или просто не замечают. Зачем? Ведь эти существа ( язык не поворачивается сказать - "люди" ) сами, как они думают, уж чем-чем, а словом владеют виртуозно. Вернее, не словом, разумеется, а словцом...

Как это все напоминает картину, описанную в "Последней ступени" Солоухина, где он говорит о трех ребятах из села, осквернивших храм -

"-- Значит, они стали осматривать и оценивать?

-- Что ты! Ну, правда, две ризы содрали с икон, скомкали их в мешок, значит, серебро, это уж точно.

-- А иконы?

-- Иконы тут же и бросили на пол. Одна сразу же и раскололась.

-- А потом?

-- Потом представление началось. Нарядились они в поповские ризы, начали было петь, но слов никаких не знают. Начали матерно орать. А Юрке велели все вокруг перекрошить, чтобы ничем нельзя было пользоваться. Юрка побежал и принес кол. Этим колом он стал налево и направо крушить: подсвечники, паникадило, купель, Христа распятого, иконы, которые за стеклами, -- он по стеклам. Звон, треск пошел.

-- А они в ризах?

-- Потом-то они их сняли. Юрка эти ризы рвал. Ногой наступит, а руками дерет. Долго они там пропутались. А я как потихоньку вошел, так и вышел. Мало ли, думаю... Лучше с ними не связываться.