Geum.ru

Нарциссизм и трансформация личности. Психология нарциссических расстройств личности Narcissism and Character Transformation

Вид материалаРеферат
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   19

Очень часто истоки зависти следует искать в детстве, ибо может оказаться, что в детстве нарциссическая личность была объектом родительской зависти. Как правило, родители не так редко бессознательно испытывают зависть к талантам и способностям своих детей. В подобных случаях дети слышат: «В тебе что-то есть», но в такой фразе содержится скрытое послание: «Я ненавижу тебя за это». В ответ психика ребенка идентифицируется с ощущением своей особости и отвергает ощущение себя объектом ненависти - то есть происходит расщепление психики. Чувство особости постоянно подпитывает инфляцию, которая служит защитой от ощущения себя объектом ненависти.

От нарциссических пациентов часто можно услышать, как ими гордились и поддерживали родители, но вместе с тем они говорят и о том, что им приходилось держаться от родителей на расстоянии и испытывать странное ощущение тяжести (disease) в их присутствии. В процессе анализа часто проявляется скрытое чувство, связанное с воспоминаниями о том, что тебя ненавидели, об ощущении себя объектом сильной ненависти. Весьма существенно восстановление в памяти этого скрытого ранее чувства в процессе анализа, иначе негативные эмоции останутся в подавленном, расщепленном состоянии, а это означает продолжение самовозвеличивания негативным, защитным способом, исключающим всякие изменения, которое с возрастом становится все хуже и хуже.

Зависть может заполнять всю жизнь нарциссической личности. Муж может испытывать зависть к деятельности своей жены, к фемининности, к способу ее бытия. Ему становится нужно все, чем бы она ни обладала. Женщина, страдающая нарциссическими расстройствами, может испытывать зависть к физическим возможностям своего партнера, к его деловой хватке и легкости, присущей его социальному положению. Нарциссическая личность может совершенно не осознавать свою зависть, ибо допустить ее в сознание было бы «слишком мелко» и побудило бы человека требовательнее смотреть на самого себя и благожелательнее относиться к другому человеку.

Оказывается, что глубинные причины такой зависти связаны с тем, что у нарциссической личности недостаточно развиты комплементарные половые психические компоненты - мужская Анима и женский Анимус61. Поскольку они в существенной степени ассимилированы грандиозно-эксгибиционистской формой Самости, то ощущается недостаточность характерной для них функции связи человеческого сознания с внешним и внутренним миром. Вместо рефлексии и отношений с внешним миром мы сталкиваемся с навязчивостью и постоянным самомнением.

Если Анима и Анимус не выполняют своих функций, личностная идентичность будет либо в существенной мере определяться социальным аспектом, либо оставаться нестабильной. Это обусловлено тем, что комплементарные психические компоненты, будучи функциями взаимосвязи между сознанием и бессознательным, фактически играют роль связующего звена между Эго и корнями его идентичности, которые принадлежат Самости. Нарциссическая личность остро ощущает давление индивидуации и одновременно отсутствие живой связи между Эго и Самостью, когда они сливаются в виде ощущения величия и всемогущества. Уже существующая жгучая зависть, кипящая в этом слиянии, подогревает зависть к противоположному полу. Для нарциссического мужчины женщина превращается в объект, который содержит в виде его проекций все недосягаемые для него черты фемининности, существующие в мужской Аниме, а мужчина, в свою очередь, становится предметом зависти нарциссической женщины, стремящейся конкурировать с мужчинами в активной деятельности.

Зависть - это темная часть нарциссической личности. Я придаю ей исключительную важность, поскольку считаю ее «психическим клеем», элементом сродства, скрепляющим воедино все компоненты грандиозной Самости. Работая с завистью и связанными с ней компонентами ярости и садизма, можно прийти к дезинтеграции этой структуры Самости. В результате может развиться деятельность Анимы и Анимуса, соответствующая их истинной функции.

Психоаналитический подход к работе с завистью и яростью обычно связывает их источник с внешними объектными отношениями. Однако следует отметить, что эти эмоции, особенно нарциссическая зависть, могут появиться и вследствие процесса интроверсии. Каждый человек под давлением внутренней творческой проблемы часто испытывает ярость, вызванную ощущением своей подчиненности. Я наблюдал, как это проявляется в сновидениях творческих личностей, испытывавших временные затруднения, в которых образ сновидца испытывал смертельную ярость по отношению к некой фигуре, ассоциативно связанной с неспособностью к творчеству и вместе с тем претендовавшей на обладание творческим потенциалом. Такая ярость возникала в результате заниженной самооценки, нарциссической травмы, заставляющей страдать из-за собственных творческих затруднений и творческой несостоятельности. Этот теневой аспект часто бывает очень трудно интегрировать, ибо он составляет весьма яркий контраст с образом грандиозной Самости, присущей нарциссической личности. Однако для продолжения активной творческой деятельности такая интеграция часто оказывается ключевой.


4. Идеализация при переносе и контрпереносе

Термин «идеализация» обозначает процесс, в котором другой человек представляется абсолютно положительным, а также всесильным, благородным и мудрым, не имеющим ни одной черты, которая противоречила бы его совершенству, - ни одного из присущих обыкновенным людям «темных» пятен (например, ненависть, лживость, поверхностность в суждениях, стремление к власти, склонность к манипулированию, зависть и т.п.). Процесс идеализации может прежде всего служить защитной цели, и тогда он предохраняет человека от переживания этих негативных эмоций, или же он может представлять собой здоровую мобилизацию позитивной проекции Самости: человеку удобнее «переносить» на другого свои лучшие или желаемые черты, чтобы воспринимать их как личные качества другого человека.

Появление такой односторонней проекции (или переноса) является необходимым этапом, когда раскрывается духовный аспект Самости, который при этом превращается в психическую структуру, обеспечивающую жизнедеятельность человека. Для детского возраста это вполне естественно и в то же время это путь, по которому следует психическая энергия в процессе трансформации слившейся структуры Эго-Самость при наличии нарциссического расстройства. За индивидуальным ощущением творческой активности и намеченной цели, системы ценностей и психической структуры стоит архетип духа62, который, как правило, отчасти ощущается в идеализированной проекции. Роль этого архетипа особенно важна в формировании внутренней способности к ассимиляции инстинктивной энергии, что позволяет эго-сознанию приобрести новые силы, которые могут ощущаться, например, в возрастании силы воли и способности к самоконтролю.

Как правило, в детском возрасте этот духовный аспект Самости прежде всего проецируется на мать, которая становится воплощением архетипической мудрости (ее можно распознать в образе Софии), а позже - на отца, который становится носителем образа архетипического отца. Другими носителями этих проекций часто становятся дедушки и бабушки, а также другие значимые для ребенка взрослые. Для него, находящегося в состоянии частичного слияния с внешним миром, вполне естественно пребывать в состоянии психического и физического слияния с этими идеализированными внешними объектами. Ибо только через изначальный союз Эроса (подобный единству матери и младенца) все проекции могут быть позже ассимилированы как функции собственной психики ребенка.

Однако если у родителей отсутствует позитивная констелляция духовного архетипа, им очень трудно или даже невозможно правильно воспринимать детские проекции. Отец и мать должны признать, что в восприятии ребенка они являются людьми, не имеющими слабостей и недостатков, а также собственных чувств и потребностей; при этом им следует хорошо осознавать, что в таком восприятии «виноват» не «эгоизм» ребенка, а «богоподобная» проекция духа. Иначе такие проекции будут оказывать на них угнетающее воздействие, и они станут требовать от ребенка, чтобы тот скорее «становился взрослым». В свою очередь, маленький человек часто взрослеет сам, но делает это преждевременно, ценой появления нарциссических защитных механизмов, предотвращающих направление архетипических проекций на других людей, что препятствует нормальному психологическому развитию. В этом состоит лишь одна из функций нарциссической защиты: она предохраняет от повторения страданий, связанных с ранними травматическими ситуациями, вследствие отвержения идеализированной проекции.

Из-за такого раннего отвержения идеализация, которая происходит несколько позже, становится частью защитного приспособления. Тогда отдельные люди могут подпадать под идеализацию, но в итоге их с презрением отвергают из-за несходства с идеалом. Точно так же всевозможные политические или религиозные правила и каноны сначала могут приниматься с восторгом и считаться своими, а затем оказаться чуждыми и совершенно неподходящими. В таких случаях идеализация служит защитой от зависти и презрения по причине недостаточной способности родителей к восприятию архетипической духовной проекции. Следует отметить, что констелляция позитивного духовного архетипа для анализа оказывается не такой простой задачей, как констелляция идеализированного переноса. Сопротивление такой констелляции воспринимается в процессе развития отношений переноса-контрпереноса.

Когда пациент замыкается на себе, аналитик не может даже предположить, что идеализирующую проекцию можно интерпретировать как детскую идеализацию, что говорит о типичной ситуации контрпереноса. Тогда аналитик, как правило, испытывает тоску и его внимание становится рассеянным. Скрытое «послание» от пациента аналитику таково: «Я не думаю, что тебе действительно интересно и ты согласен с тем, что я считаю тебя идеальным». Интерпретация этого послания поможет выявить скрытую ярость по отношению к родителю, когда-то отвергавшему пациента, и теперь соответствующее отношение переносится на аналитика (иногда это происходит в результате каких-то прошлых неудач в анализе идеализирующего переноса с этим же или с предыдущим аналитиком). Но если ярость находит свое внешнее выражение, у идеализации начинает раскрываться позитивная сторона.

Другая категория реакций контрпереноса обусловлена явлением, связанным с тем, что аналитик становится объектом идеализации63. На самом минимальном уровне у аналитика это вызывает недоумение и раздражение: он сопротивляется тому, чтобы пациент видел в нем бога64. Гораздо более серьезным является контрперенос, при котором возникает энергетически очень заряженное ощущение важности и благополучия. Потребность аналитика в том, чтобы выглядеть перед пациентами именно таким, его собственный непроработанный эксгибиционизм может передаваться пациенту, вызывая соответствующие чувства65. В них может быть оттенок зависти, скрытое требование выглядеть в глазах пациента всемогущим, а с другой стороны - встречная тенденция пациента использовать аналитическую ситуацию так, чтобы постоянно демонстрировать свою ценность, доброту и т.п. Часто аналитик начинает выходить за приемлемые рамки процесса, делиться с пациентом собственным материалом или же предлагать ему слишком глубокие амплификации, для того чтобы продемонстрировать свои знания. В таких случаях его поведение становится навязчивым.

Такое поведение аналитика вызывает у пациента ощущение, что с ним происходит что-то неладное. Он замечает сильное возбуждение аналитика и то, что он сам больше не является центром внимания. Обычно в таких случаях у пациента появляется ярость.

Если аналитик осознает свою реакцию контрпереноса и понимает, что его энергетическое наполнение отчасти обусловлено процессом, который происходит с пациентом, тогда, попросту говоря, его эмпатическое понимание вернет пациенту энергию. В результате у пациента возникнет проекция, которая будет способствовать интеграции идеализированного переноса и в конце концов приведет к констелляции у него стабильной духовной Самости.

Но может случиться и так, что ощущение и интеграция Самости пройдут интровертированно, в результате индивидуального творческого процесса или нуминозного архетипического переживания. Но есть ли в таком случае какая-то разница между интровертированным процессом интеграции и его влиянием на человека и экстравертированным подходом, в котором основной акцент делается на работу с идеализированным переносом?

Разумеется, разница существует. Интровертированная связь с архетипом духа может привести к мощному ощущению религиозных ценностей, к здоровому отношению к архетипическим процессам и, конечно же, к жажде творчества. В том же направлении будет работать функция, способствующая развитию психической энергии. Однако интровертированным переживаниям не хватает готовности проявить подлинную жизненную активность и особенно телесного ощущения духовности. Идея бытия «в человеческом теле»66 будет иметь мало смысла для человека, у которого отношения с духовной сферой развиваются в основном интровертированно. Экстравертированный способ работы с идеализацией имеет свои позитивные стороны. Он может привести к развитию способностей, но при этом всегда будет ощущаться недостаток архетипи-ческой размерности, которая сравнительно легко достигается путем интроверсии.

Фактически оба этих подхода являются комплементарными; они оба необходимы, тогда как на индивидуальном уровне один в чем-то исключает осознание другого. Они представляют собой пару противоположностей, которые следует объединить в стабильное жизненное ощущение духовного архетипа.


5. Зеркальное отражение и зеркальный перенос


Чтобы понять, в чем заключается смысл зеркального отражения, нужно почувствовать, что кто-то эмпатически следует нашим мыслям, чувствам, переживаниям и т.п. Зияющий пробел нашей культуры заключается в том, что правота в ней ценится гораздо выше человеческого отношения. К тому же, чтобы служить зеркалом для другого человека, требуется желание войти в его мир, отбросив все критические суждения, и отзеркаливать лишь то, что в нем существует.

Потребность в зеркальном отражении другим человеком существует ровно столько, сколько существует сам человек. Это происходит, потому что отзеркаливание - это экстериоризация внутренней психической реальности. Оно основано на том, что сознание и бессознательное существуют во взаимосвязи, которая является зеркально симметричной. Эту связь очень хорошо объяснил Юнг, который использовал ее в своем анализе Книги Иова67. Эго-сознание является тем зеркалом, в котором отражается Самость, и потому самосознание Самости и ее развитие зависит от сознания Эго. И наоборот: Эго является отражением Самости, а следовательно, его структура и установки являются зеркальной репликой Самости.

Стабильность Эго зависит от того, как оно внутренне себя ощущает в качестве отражения Самости. Но если коллективным формам религии не хватает нуминозности и символического содержания Самости, Эго испытывает особые затруднения в ощущении того, что оно является внутренним отражением Самости. А так как индивидуация является процессом, в котором Эго бросает вызов превосходящей его по масштабу целостности (в образе Самости), на каждом этапе этого процесса оно испытывает потребность в зеркальном отражении, и тем больше, чем более радикальные изменения необходимы для конкретной личности. Когда это развитие стабилизируется, такое отражение начинает меньше зависеть от эмпатического отражения другого человека, но такая зависимость обязательно появляется вновь, как только возникает потребность в новых кардинальных изменениях. Решению любой творческой задачи серьезно препятствует постоянное отсутствие внешнего зеркального отражения.

Архетипический образ героя воплощает способность психики строить новые зеркальные взаимосвязи между сознанием и бессознательным. Но для идентификации с архетипическим героем совсем не обязательно наличие полного внешнего отражения от другого человека или, возможно, от ощущения человеческого или божественного участия, которое возникает в результате чтения книг или в какой-то иной форме.

Особенно важно отзеркаливание в раннем детстве, в то время, когда между матерью и ребенком устанавливается символическая связь. Поскольку они находятся в общем энергетическом поле, происходящие у ребенка психические процессы проникают в психику матери и наоборот. Но самое важное заключается в том, что тревожность, которую испытывает ребенок при появлении сознания, должна испытывать и в какой-то мере воспринимать его мать.

Появление эго-сознания сопровождается расстройством или тревожностью, что отражается в многочисленных мифах о творении, в которых миропорядок или сознание порождают беспорядок68. Чтобы это объяснить, нет особой необходимости быть приверженцем фрейдистской или кляйнианской концепции «инстинкта смерти». Скорее это объясняется естественной тенденцией сознания к постепенному росту и появлению нового организующего потенциала в данной системе, живущей в конечном времени, независимо от того, примет ли этот процесс роста форму некой упорядоченной последовательности событий, любую временную форму или станет событийной системой Эго.

Матери нужно быть очень чувствительной и рефлексивной в отношении такого беспорядка (disorder), который сопутствует появлению сознания у ее ребенка, ибо она является первым носителем архетипического образа Самости, главного организующего центра личности. Соответствующее отношение к тревожности ребенка помогает констеллировать позитивную Самость как его внутреннюю реальность, а вместе с ней - внутреннее ощущение безопасности и соответствующую внутреннюю функцию упорядочивающего архетипа. До тех пор, пока существует такое отзеркаливание, у ребенка еще не готова внутренняя стартовая площадка для развития. Все изменения будут встречаться с тревожностью и страхом, при этом ощущение идентичности оказывается очень смутным.

Другой формой зеркального отражения является эмпатическое отражение психического содержания личности ребенка. Это означает осознание и отражение его уникальности, всемогущества, ранимости и особенно его эксгибиционизма, который часто проявляется в энергетическом пространстве агрессивности и сексуальности. Поскольку ребенок, Эго и Самость неразделимы, в его требовании «Посмотри на меня» слово «меня» несет в себе особый смысл. В нем сосредоточено свойство Самости ребенка, которая хочет себя продемонстрировать; по сути, это означает, что формирующееся Эго ищет необходимое ему отражение. Если детский эксгибиционизм отражается правильно, то есть если ребенок реально ощущает, что его видят и слышат, то между Эго и Самостью начинает формироваться здоровое отношение. Растущее Эго усиливает ощущение своей силы и эффективности в окружающем его мире, что означает реалистичный рост его амбиций69. Более того, со временем у него появится ощущение самооценки, основанное на стабильности внешней деятельности, особенно инстинктивной и творческой деятельности. Вместе с осознанием своего тела и своих возможностей в него будет вселяться жизнь.

Однако эволюция эксгибиционистских энергий на этом не заканчивается. Наоборот, так как индивидуационный процесс и Самость ощущаются как подлинное ядро личности, Эго превращается в сосуд, который хранит и отражает красоту Самости, чтобы в нужный момент ее выразить: например, в момент высшего творческого напряжения или во время религиозного откровения. В конечном счете энергия эксгибиционизма ищет свой путь именно к Самости, а не к Эго.

Нарциссические личности, как правило, постоянно испытывают недостаток в зеркальном отражении, который, как уже отмечалось, возникает вследствие родительской зависти. Если собственная идентичность родителей является недостаточной, они становятся чувствительными к тому, как ребенок их любит, и это нечто добавляется к тому, как они себя оценивают, или, наоборот, омрачает их самооценку. Они не только лишаются способности к зеркальному отражению своего ребенка, но и сами будут стремиться к тому, чтобы получать его от ребенка, который очень остро это почувствует. Часто ребенок ощущает, что у него есть нечто особенное, в чем так нуждаются его родители, и это особенное должно проявляться так, чтобы отзеркаливать родителей, ибо его ответные реакции дают им возможность чувствовать себя свободно. С другой стороны, малыш может неуютно и беспокойно себя чувствовать в окружающей обстановке, и его тревога может быть вызвана дискомфортом родителей, обусловленным уникальностью их ребенка. Здесь при работе приходится сталкиваться с подспудным чувством зависти, ее омрачающим воздействием, возникающим из-за отсутствия у родителей ощущения безопасности и ревности по отношению к своим детям, у которых появляется и развивается идентичность, отсутствующая у родителей. В результате этого процесса Самость уже не является любимой и принимаемой - ребенок чувствует, что его ненавидят.

Именно от ощущения зависти и ненависти окружающих людей нарциссическая личность выстраивает свои защиты. Возникающая в результате структура Эго-Самость, с одной стороны, имеет признаки продукта регрессивного растворения, а с другой - характерные черты запаздывания личностного развития. Как правило, эксгибиционистские энергетические импульсы ребенка, обычно возникающие в инстинктивной сфере, сталкиваясь в данном случае с отвержением, обращаются назад и регрессивно растворяются. В итоге формируется структура, которая на психоаналитическом языке называется грандиозно-эксгибицио-нисткой самостью. Аналитическим психологам лучше известен образ уробороса - дракона, пожирающего собственный хвост, в котором воплощается исходное условие такого личностного развития70, и уже исходя из этой модели такая растворенная психическая структура называется защитно-уроборической. Она содержит в себе зародыши стремления к личностному росту, но вместе с тем имеет защитную нишу - нарциссическую защиту, которая отрицает наличие потребностей, и этим отличается от здорового уроборического состояния, в котором эти потребности адекватно признаются.

Однако изначальная, возникшая при рождении личность по-прежнему существует, готовая раскрыться, как только это будет возможно, поэтому регрессивно растворенную структуру следует также рассматривать в контексте задержки личностного развития. То, что стремление к творчеству нарциссической личности полностью не исчезает, может считаться серьезным архетипическим подкреплением в работе с такими нарушениями.