Вселенная Учитель

Вид материала

Документы

Содержание Федюшина Эльвира Евгеньевна Листая старую тетрадь… или страницы дневника школьной жизни Любовь женщины

Подобный материал:

• Приказ № от 2011 г. Рабочая программа учебного курса «Твоя Вселенная» для 5 класса, 169.25kb.
• Ю. В. Александров вселенная и человек, 542.86kb.
• Возвращение мастера, 1745.8kb.
• Происхождение жизни на Земле, как устроена Вселенная, и что ждёт «человека разумного», 449.86kb.
• Исследовательская работа Номинация «Человек-Земля-Вселенная» Тема: «Дорога в космос», 216.91kb.
• Расширяющаяся вселенная, 35.4kb.
• Романтика космоса, 1113.61kb.
• Камзеева Елена Евгеньевна, учитель физики и астрономии Общеобразовательная школа №987,, 85.29kb.
• Положение о городском фестивале детского творчества «Моя Вселенная», 92.6kb.
• Пара, капли воды достаточно, чтобы его умертвить. Но если бы даже вселенная, 1823.9kb.

Федюшина Эльвира Евгеньевна

Заместитель директора по дополнительному образованию ЦО «Школа здоровья» №1998 «Лукоморье», Москва. Лауреат Премии Президента.

Никогда не думала, что буду работать в школе. Это была мечта сына - чтобы я работала в школе, где он учится. Сын уже заканчивает институт, а я продолжаю работать в школе… Люблю танцевать, плавать, кататься на коньках и лыжах. Люблю поэзию, люблю читать, обожаю музыку. Люблю проводить время с друзьями, люблю делать подарки. Обожаю море. Люблю жизнь.

ЛИСТАЯ СТАРУЮ ТЕТРАДЬ… ИЛИ СТРАНИЦЫ ДНЕВНИКА ШКОЛЬНОЙ ЖИЗНИ

Вести Дневник я начала давно, еще в начальной школе. Если, конечно, можно назвать дневниковыми записками незамысловато зашифрованные предложения, которые я и сейчас, по прошествии уже достаточных лет, могу без труда прочитать. Эти первые записи таили в себе самые сокровенные тогдашние мои желания, которые (ах, как мне этого хотелось!) должны были обязательно исполниться, стоило только их зашифровать и занести в Дневник. По мере того, как я росла, записи в Дневнике становились длиннее, интереснее, и я, уже не боясь, что кто-нибудь сможет втихомолку прочитать мой Дневник, перестала зашифровывать предложения. Иногда я перелистываю страницы своего первого Дневника, и необычайно яркие картинки всплывают в памяти - настолько яркие, что как-будто все было не в далеком детстве, а в моей нынешней уже зрелой жизни…

…… я учусь в первом классе, близится Новый год. К нам в класс приходят десятиклассники (такие взрослые и большие! я смотрю во все глаза с нескрываемым интересом и любопытством!!). «Хочешь, я прочитаю тебе басню?»- это мне?! Конечно, я хочу! Меня поднимают вверх, ставят на парту – глаза в глаза!- и читают басню. Басня была незнакомая (как выяснилось позже - «Мор зверей» Ивана Крылова). Я слушаю, затаив дыхание, реагирую на каждое изменение интонации читавшего, переживая каждый момент действия. Этот голос и этот тембр я запомню на всю жизнь: лучшего исполнения басни для меня уже никогда больше не будет…

….Анна Яковлевна Рогозина. Моя первая учительница. Моя любимая учительница. И моя Единственная Учительница. Я не помню, чтобы она нас ругала или повышала голос. Я даже сейчас, закрыв глаза, могу представить удивительно добрый взгляд ее слегка прищуренных глаз, улыбку, прическу, голос…Я хорошо помню ее любимое платье и накинутую сверху платья кофту, я даже чувствую пальцами «шуршащую» ткань этого платья…я помню запах ее духов, чуть смешанный с запахом валериановых капель…

… ….я иду домой из школы, и, уже подходя к дому, вижу в окне второго этаже маму. Мама вопрошающе смотрит на меня: «Ну, как? Что получила сегодня?» Я улыбаюсь во весь рот и поднимаю вверх руку, оттопырив два пальца - указательный и средний, сжав в кулак остальные. Мама укоризненно качает головой, но что-то мне подсказывает - ругать сильно не будет…У меня до сих пор хранится эта тетрадь с двойкой за слово «мама», которое я написала почти десять раз подряд, не разделяя на слова и путая буквы: «мамаамаамамамаама..»

……. мама…Я обожала маму. Я обожала приходить к маме на работу в госпиталь, смотреть, как она лечит больных солдат. На работе у мамы неприступный вид и очень строгий взгляд, я сижу тихонько в уголке, и меня распирает от гордости за то, что это моя мама…Иногда мама приносит домой стирать свои белые операционные халаты, забрызганные каплями крови, и я испытываю еще больший трепет и уважение…

…… уже перед смертью Анна Яковлевна лежала в госпитале, где работала мама, и я иду навестить свою любимую учительницу, зная, что Анна Яковлевна серьезно больна. Все те же глаза, та же улыбка, но – то ли больничный халат, то ли появившаяся тень беспомощности и обреченности на ее лице - но мне становится неловко от того, что я вижу эту беспомощность, мне ужасно жалко, хочется плакать, и я понимаю, что теряю что-то очень близкое, дорогое и родное, что никогда уже больше ко мне не вернется…

…… единицу по поведению я тоже получила еще в начальной школе… На большой перемене мы с подругой бежим в спортзал и с разрешения учителя физкультуры пытаемся «освоить» спортивные «кольца». Весили мы вдвоем не больше, чем один приличный старшеклассник, и отчего так и не освоенные «кольца» оборвались - я до сих пор понять не могу! Но зато теперь я понимаю - какое счастье, что «кольца» оборвались не в тот момент, когда старшеклассники выполняли на них сложные элементы! «Кольца» в нашем спортивном зале никогда уже больше не появлялись…

…. хорошим поведением я не то, чтобы не отличалась, но часто почему-то оказывалась в ситуациях, из которых без посторонней помощи выйти было сложно. И тогда в роли спасателя выступал папа, который, несмотря на свою занятость и частое отсутствие, именно в такие моменты оказывался рядом…Папа служил в летной части, и у нас дома был чемоданчик, который я недолюбливала, потому что знала - если папа берет с собой чемоданчик, это означает либо «Тревога!», либо «Учения!», и папы может не быть дома длительное время.

…… в ту зиму снег выпал в таком количестве, что доходил почти до крыш гаражей, стоявших недалеко от дома, где мы жили. Сколько прыжков мы с компанией сделали с этих крыш - сказать сложно, но на последнем прыжке при приземлении в сугроб я потеряла валенки, и из сугроба «вынырнула» уже без них. Вся компания во главе с моей сестрой тщетно искали валенки, а я, перепрыгивая с ноги на ногу, как-то особо не ощущала холода и гадала: за что будут больше ругать дома – за то, что потеряла валенки или за то, что без них сейчас прыгаю на снегу? Валенки не нашли, пришлось сестре бежать домой за помощью, и прибежавший папа, взяв меня «под мышку», нашел валенки почти сразу, что несказанно меня удивило – откуда он мог вот так сразу узнать, где они?…

…… мы живем на втором этаже двухэтажного дома, я стою на краю лестничной площадки второго этажа ногами на решетке перил и, увидев поднимающегося по лестнице человека (очень хочется побыстрее разглядеть - кто же это?), присев на корточки, просовываю голову через прутья этой решетки - чтобы получше разглядеть незнакомца. Незнакомец поднимается на второй этаж и проходит в соседнюю квартиру, а я с ужасом обнаруживаю, что моя голова чрезвычайно выросла за это время и никак не хочет пролезать обратно, что она цепляется ушами за решетку при каждом моем усилии освободить ее от заточения. Самое плохое, что дверь нашей квартиры закрыта, в такой позе я не смогу долгое время находиться, и мне остается одно - кричать. И я кричу изо всех сил, испугавшись, что я никогда не смогу вернуться в свое обычное вертикальное положение; и что мне точно отрежут уши (иначе никак не освободиться от этой решетки!), которые уже не только пышут жаром и наверняка втрое увеличились в размере, но и болят адской болью. Помощь приходит в лице папы, и после нескольких попыток втянуть мою голову обратно, папа руками раздвигает прутья решетки, и моя голоса оказывается на свободе, …я рыдаю взахлеб от боли, от испуга, от радости освобождения и от того, что у меня такой замечательный папа…

….. Герман Иванович – директор нашей школы и наш классный руководитель в 5 классе. Герман Иванович - учитель истории, он увлекательно и необыкновенно артистично - в лицах! рассказывает нам «истории из истории», и это любимый предмет всего класса, потому, что это даже не урок- это действо, спектакль, диалог, это наше совместное проживание истории. То, что история может быть сухой и блеклой дамой, составленной из цифр, дат и ответов на вопросы, я узнала через год, когда Германа Ивановича в нашей школе уже не было - он переехал в другой город. Но пока для меня история – увлечение-игра, ее не нужно учить, потому, что все запоминается и понимается само собой… И еще для меня история - это удивительно красочный голос и тембр, которые я также запомню на всю жизнь, это интеллект, обаяние, интеллигентность, увлеченность и строгая доброта…

…… я учусь в седьмом классе…. все очень сильно изменилось: изменилась я сама - за лето я вытянулась почти на 20 см и теперь очень стесняюсь своего высокого роста, округлившейся фигуры и непослушных волос, которые торчат в разные стороны, никак не хотят выпрямляться и доводят меня почти до бешенства. Изменился мой характер - я почему-то все время спорю и ссорюсь с сестрой и мамой, которые постоянно учат меня, все время придираются и (как мне кажется!) совсем меня не любят. А самое главное - все изменилось в школе: теперь наш классный руководитель и учитель истории Алла Павловна (за глаза мы ее зовем Алка-Палка), и история из любимых предметов перешла в разряд «ответим-на-вопросы-в-конце-парагафа», и уже не вызывает ни увлечения, ни желания что-либо знать….У меня не складываются отношения с Аллой Павловной, и я понимаю, что отчасти тому виной моя «свободолюбивость» и испортившийся характер. Я совершенно неожиданно для себя «скатываюсь» из отличников в «хорошисты-иногда –и- троечки», и из «положительно-активных» членов коллектива я попадаю в «отрицательно-активные»- правда, в классе таких совсем немного- 2 или 3 человека. Есть еще серединка «нейтральных молчунов», не доставляющих особых проблем нашей классной…

….. в восьмом классе я продолжаю ссориться с мамой, не ношу пионерский галстук, получаю четверки по поведению, учусь без особого интереса, но запоем читаю все подряд и по-прежнему веду Дневник. Теперь это общая тетрадь, страницам которой доверяются все самые сокровенные мысли, поступки и желания…иногда, перечитывая их, я сама пугаюсь их откровенности, меня пронизывает желание зачеркнуть или убрать написанное, и кое-где я это делаю, испытывая некоторое чувство вины сама перед собой…Однажды, поддавшись то ли наплыву откровенности, то ли желанию поделиться своим внутренним состоянием еще с ком-нибудь, помимо Друга-Дневника, я даю читать отдельные записи своей подруге, очень сильно при этом страдая - как она отреагирует? Подруга отреагировала: «Какая ты молодец, что ведешь дневник!», а через некоторое время на классном часе, посвященном разбору моего поведения (я не ношу пионерский галстук и грублю учителям!), все прочитанное становится достоянием гласности класса и последнем штрихом, дополняющим мой и без того непривлекательный портрет…Самым непостижимым для меня останется тот факт, что никто из всего класса не скажет ни одного доброго слова обо мне и не встанет на мою сторону…

Меня не наказывают, нет! меня и не исключают из пионеров! мне назначают исправительные работы- с целью перевоспитания меня предлагают избрать в Совет дружины школы. Этого вынести я не могу….

…..Дома я категорически отказываюсь ходить в школу, не объясняя причины. … На семейном совете принимается решение - я сдам экзамены за 8 класс, буду готовиться к поступлению в музыкальное училище (я учусь в музыкальной школе последний год, ленюсь, правда! но у меня абсолютный слух, неплохая техника, бешеный темперамент, а главное - непреодолимое желание уйти из школы). Мама берет с меня обещание закончить 10 классов в вечерней школе. Я даю обещание. Готовлюсь к поступлению в училище, сдаю экзамены лучше всех, и на следующий год я учусь не только в музыкальном училище, но и в вечерней школе…

Но это уже другая тетрадь моего Дневника, это уже другая моя жизнь… Я бесконечно благодарна своим родителям, все-таки сумевшим найти компромиссное решение и дать мне возможность уйти из школы.

…. учась в училище, ни разу не прихожу в свой 10 «а» за все время учебы, вплоть до выпускного вечера. На выпускной вечер своего класса я тоже не иду.

Как удивительно непредсказуемо иногда поворачивается жизнь! Работая в школе, я теперь прекрасно понимаю, как же трудно было нашей Алле Павловне тогда со мной. И глядя на нынешних 7-8-классников, очень часто вижу себя в них. Осталась ли у меня обида непонятости и нереализованности себя в школе? Сейчас я уже могу сказать – нет. Как-то мой муж удивленно обнаружил, что у меня нет ни одной фотографии тех лет – только начальной школы. Это так, но я все равно люблю школу, несмотря ни на что. …

ЛЮБОВЬ ЖЕНЩИНЫ

I

Она стоит в лесу среди высокой и до сих пор еще густой травы, под ногами чуть опревшие листья, но сейчас ей не хочется ими шуршать – все ее существо направлено вверх, к небу. Она кожей ощущает прозрачность воздуха, спокойствие и сила природы странным образом действуют на нее: ей ужасно хочется плакать. Она плачет, обратив лицо вверх, и не знает, к кому обращается с просьбой не отнимать у нее то, что есть у нее сейчас - ее любовь. Любовь, которую можно назвать грехом, а можно - высшим даром и благом. Может ли любовь к двум мужчинам быть благом или даром? Или это грех? Или так не бывает? Она боится начать задаваться этими вопросами и пытаться найти ответ на них, потому что знает - чем больше будет стараться понять самою себя и искать ответы на свои вопросы, тем будет хуже. Хуже для всех. Она боится признать, что это грех – тогда за него придется расплачиваться. Она боится признать, что это дар – потому, что за дар тоже нужно расплачиваться. Еще она боится потерять любимых ею мужчин. Один стал смыслом ее нынешней жизни, а второй – уже давно часть ее самой. Потерять смысл жизни - все равно, что потерять саму себя. Ей не нужен совет, ей не нужна помощь, ей не нужно отпущение грехов. Она плачет и благодарит того, к кому обращается со своей странной просьбой, за то, что приобрела - на благо или вред? – любовь, возможно, последнюю в своей жизни, за страсть и желание, муки ревности и радость их преодоления - как очередной победы над собой.Она плачет, все ее чувства перемешались в необычайную палитру красок, и она не понимает, отчего ревет уже в голос. Но в какой-то миг совершенно отчетливо осознает, что есть в ней и другая, третья любовь: любовь к жизни, к солнцу, к ветру, к тому, к кому обращено ее лицо, к вечности, к Вселенной, и, пожалуй, это самая главная ее любовь, которая дает ей силы и понимание того, что самое высшее счастье на свете- это свобода!


II

Авария произошла неожиданно, очень быстро и почти у нее на глазах. Она даже не успела понять, что же произошло, но, только увидев через стекло машины, как уносили пострадавших, поняла,- ДТП. «Слава богу! Все живы!» - подумала она и, повернув голову, увидела белокурую девушку. То, что она увидела, будет прокручиваться в ее голове с тупой периодичностью повторяющегося стоп-кадра еще очень долгое время: девушка извивалась в руках несших ее людей, из уцелевших частей тела можно было различить только руку. Странно, но крови не было, и не было того животного ужаса, который скручивает все существо при виде изувеченного тела. Не было даже крика. Не было и леденящего пота, когда, проснувшись, она совершенно отчетливо и ясно поняла, что увиденная во сне девушка - она сама. Не было и предчувствия беды, она просто знала, что именно должно сегодня произойти.

Придя утром на работу, она обнаружила только что напечатанную статью, явившуюся продолжением начатого накануне конфликта с человеком, которого не просто любила - она жила им. Статья была ничем не примечательная, написанная так, как обычно пишут журналисты – замечательные слова о замечательно талантливых личностях. Но последний абзац статьи подействовал на нее, как красная материя на быка, и она, отчетливо осознававшая, что не надо бы больше ввязываться в конфликт, что она неумолимо приближается ко времени и моменту аварии, стала звонить по телефону. Уже по тону ответившего мужчины она поняла, что он раздражен, настроен против нее и, скорее всего, не владеет точной информацией по конфликтному вопросу. Если бы на том конце провода мужчина прикрикнул бы на нее, осадил или, выслушав ее, сказал бы: «Не лезь, не твое дело», она бы притормозила и взяла себя в руки. Но там, на другом конце, явно слышалось дыхание и нетерпение женщины, пытающейся вырвать трубку и взять инициативу разговора в свои руки. Ах, если бы в тот момент она осознала, что споря с мужчиной и, видя в нем прежде всего друга и любимого человека, она не должна забывать, что он был еще и начальником, и рядом с ним сидела эта рвущаяся женщина-сотрудница, - она бы не бросила в сердцах фразу, после которой поняла: это конец, и кадры из ночного сна замелькали с ужасающей отчетливостью. В произнесенной ею роковой фразе не было обидных слов, она не относилась ни к кому лично, и не была угрозой, это было желание заставить обратить внимание противоположной стороны на ошибки и просчеты, это была обида несправедливости, реакция на ту злополучную статью.

Уже потом, прокручивая назад кадры случившейся ссоры, она поняла, что рано или поздно это столкновение должно было произойти и не потому, что назревал конфликт или размолвка. А потому, что их отношения должны были перейти на другую ступень развития, или прекратиться совсем. Она прекрасно понимала, что значит для нее разрыв с человеком, ставшим ее смыслом жизни последних лет, но шла на это осознанно- оставаться долго на одной ступеньке она не могла….Она знала, что обязательно выживет и будет двигаться дальше, ошибаясь и получая удары…

Зайдя в ванную, она открыла кран, и под шум воды ревела беззвучно и судорожно, извиваясь от боли и испытывая физические муки. Душевных страданий почти не было: она оставила ему право выбора и прощения. Сама она давно уже знала, что высшее блаженство, дарованное человеку - понять и простить того, кто не сумел простить тебя.