Сегодняшнего форума, как мне известно, – «Несырьевая модель социального государства». Это гораздо лучше, чем сырьевая модель несоциального государства. Вот на сегодняшний день никто не может сказать, что у нас несоциальное государство, хотя и сырьевая модель экономики, к сожалению
| Вид материала | Документы |
СодержаниеВ. Путин. В. Путин. Реплика. Только не рублей, а долларов. Борис Юрьевич Борис Юрьевич. Борис Юрьевич Б. Титов. А. Артамонов. |
- Лекция 5 Методы построения математических моделей асу, 53.76kb.
- Примеры моделей дискретных элементов рэа. Модель пленочного резистора. Модель диффузного, 131.9kb.
- Модель ученического самоуправления маоу «сош №4» города Гая Оренбургской области Пояснительная, 589.79kb.
- Исследование математических моделей., 277.76kb.
- Методика оценки удовлетворительности структуры баланса. Модель Э. Альтмана. Модель, 14.46kb.
- Будущее российской экономики: экспорт сырья, диверсификация или высокие технологии?, 105.22kb.
- Тема 14. Модель is-lm и варианты экономической политики государства, 312.73kb.
- Программа зачетной работбы по модулю 2 дисциплины «Микроэкономика», 28.39kb.
- История государства и права, 19.22kb.
- Актуальность исследования. Рыночная экономика не может жестко управляться из единого, 175.53kb.
Реплика. Не завоза, а локализации производства здесь.
В. Путин. Тогда я даже это вычеркиваю, хотя тоже надо. Кстати говоря, мы это делаем. Мы освобождаем от ввозных таможенных пошлин очень большие группы технологического оборудования особенно в машиностроении. Действовать, как вы понимаете, нужно крайне аккуратно при этом. Уже я не знаю, сколько там, я не помню... Сейчас боюсь ошибиться, но большое количество товарных позиций обнулено при завозе в страну. Мы с вами должны понимать, вы-то знаете это не хуже, а лучше, чем кто-то другой. Вот обнулили ставки таможенных пошлин, начали завозить какое-то оборудование, говорят: «Потом наши поднимутся, займут эту нишу». Практически не возможно. Рынок будет занят, все Finita la comedia, не подняться, вам не подняться тем, кто занимается тем или другим видом деятельности.
Недавно проводил совещание в Питере по энергетическому машиностроению. Энергетические компании наши... У них заказы на ближайшие несколько лет 3 триллиона рублей. Сколько достанется нашим компаниям? Конечно потребитель этого оборудования – наши энергокомпании, они хотят покупать самое лучшее и подешевле. Они мне говорят: «Не надо нам... Наши не могут такого сделать». Что прикажите делать? Обнулить все... Так убьем сразу энергомашиностроение в стране, просто убьем. Поэтому в контакте с вами, со всем бизнесом крупным и средним нам надо принимать выверенные решения, потому, как шансов нет, действительно, никаких, нечего ловить. Тогда нельзя останавливаться. Нужно обнулить эти ввозные пошлины. Там, где есть ростки собственного производства, там его нужно поддержать. Нужно добиться, помочь им, помочь нашим предприятиям сделать так, чтобы они выходили на качественную и конкурентоспособную продукцию, но это другие меры поддержки. Вот мы стараемся вырабатывать эти меры поддержки.
Наконец по поводу вузов. Это очень хорошее предложение. Давайте подумаем, как это сделать. Я просто обращаю ваше внимание на что... В Штатах одна практика, один опыт. У нас другая структура вообще была. У нас вообще вузам запрещено было заниматься какой-то коммерческой деятельностью. Я понимаю, что это немного другое, что это не коммерческая деятельность, а дипломы, настроенные на конечный продукт, который может иметь быструю отдачу. Все-таки все вузы в штатах имели и имеют право создавать небольшие предприятия, работать. Ростки-то оттуда. Когда разрыв большой между производством и образованием, тогда трудно им просто сориентироваться. Мы только в позапрошлом году приняли решение после длительных дискуссий разрешать или не разрешать создавать предприятия при высших учебных заведениях. В конце концов, мы такое решение приняли, провели через Государственную Думу, закон соответствующий принят. Я могу сказать, что за 1,5, почти за 2 года 700 предприятий уже возникло при вузах. Этот процесс начался, он идет. У нас очень важный сегмент науки – это, конечно, Академия наук. Мы про это тоже не должны забывать никогда, потому что все-таки туда столько денег в свое время вбухала страна, там потенциал колоссальный. Можно как угодно критиковать, всех надо критиковать, но все-таки потенциал академической науки нам нужно использовать эффективно. Нужно как-то этот сегмент разворачивать в сторону реального производства, хотя академическая наука, как правило, вроде бы решает другие задачи, но в значительной степени она была настроена в советское время на потребности оборонно-промышленного комплекса, а это все-таки прикладная часть науки. Ее можно коммерциализировать, можно выводить в смежные, во всяком случае, отрасли либо чисто в гражданское производство. Пожалуйста.
Кузнецов. Совершенно верно. Просто, что я хотел сказать. Мы взяли не на словах, а на практике. ФТИ имени Иоффе Санкт-Петербург – прикладной вуз, который занимался разработкой атомных бомб. Проанализировали, что они сейчас делают. Реально посмотрели университеты, которые готовят для них специалистов. Мы сейчас на практике попробовали поменять как раз мотивацию, оставив фундаментальные исследования, как они были. Но попытаться сейчас найти этот промежуток, которого нет, как от фундаментальных исследований, которые идут, продолжает Академия наук делать, их опустить до реального применения. У нас сегодня есть определенная практика.
В. Путин. Борис Юрьевич здесь на ухо мне шепнул. Давайте попробуем это реализовать или поддержать это через созданное вчера агентство и по вузам, и, кстати говоря, по некоторым социальным проектам.
Б. Титов результат, большую прибыль мы получим, если мы откроемся. Потому что тогда у нас будет не 140 миллионов рынок для наших товаров, а широкая Европа – это 800 миллионов потребителей. Польша на сегодня является основным производителем бытовой техники для Европы. За счет того, что нет барьеров с ЕЭС, она привлекла к себе инвестиции японские, корейские, китайские для производства бытовой техники. Честно, мы долго дискутировали, обсуждали это со всех сторон. Мы все-таки за открытость, по крайней мере с ЕЭС. С Азией это более сложная тема, но с ЕЭС мы все-таки за открытость.
Кроме этого существуют еще и другие отрасли, как сельское хозяйство, потому что большой потенциал в сельском хозяйстве, который сегодня не реализуется. Мы не будем сегодня на этом останавливаться, но мы можем представить программу, как сегодня можно было бы найти точки роста именно и в сельском хозяйстве. Одна проблема только возникает на уме, не только, где взять 25 миллионов образованных человек, но и где взять деньги на то, чтобы такую программу 25 миллионов высокопроизводительных мест профинансировать.
В. Путин. Как где? Вот...
Борис Юрьевич. Совершенно верно. Ответ именно в этом. Просто мы считаем, что минимум одно рабочее место, если в западных эквивалентах, 100 тысяч долларов минимум. Мы считаем, от 100 до 200 тысяч в среднем будет стоять одно рабочее место. Если мы посчитаем, то по минимуму это 2,5 триллиона рублей. То есть 200 миллиардов в год. Хотя эта цифра вполне... То есть мы сегодня... В прошлом году прямые инвестиции составили...
Реплика. Только не рублей, а долларов.
Борис Юрьевич. Я оговорился. Прошу прощения.
Реплика. Доллар скоро сравняется с рублем, если так пойдет дальше.
Борис Юрьевич. Вы, наверно, слышали о том, что когда вы входили, мы как раз обсуждали тему, какой рубль нужен России крепкий или все-таки слабый. Есть мнение, что все-таки слабый, но мы, проанализировав ситуацию, если это будет поддержано другими мерами правительства по защите, то, конечно, крепкий рубль имеет свои очень большие преимущества особенно для нашего типа экономики, который в основном ориентируется на внутренний... наше производство на внутренний рынок. Это такая дискуссионная все-таки тема.
Так вот, где же взять эти деньги? Естественно, инвестиции бизнеса. Для этого существуют специальные институты, которые созданы и в мире, и в России. Я бы хотел предоставить слово Наталье Ханженковой. Она директор и * и BRR – Европейского Банка Реконструкции и Развития по России.
Ханженкова. Спасибо большое. Европейский Банк Реконструкции и Развития. На самом деле мы – очень существенный инвестор в экономику России. За 20 лет нашей деятельности в России.
Реплика. Это не мировой валютный фонд. Это...
Ханженкова. Европейский Банк Реконструкции и Развития. Мы профинансировали более 600 проектов, вложив долгосрочных кредитов, прямых инвестиций на сумму более 17 миллиардов евро. Поэтому вопросы инвестиций, инвестиционного климата в России знаю не понаслышке. На самом деле я бы хотела поддержать тот тезис, который много раз сегодня уже звучал о том, что создание рабочих мест, модернизация рабочих мест – это, в первую очередь, задача частного бизнеса, частного сектора. Частный сектор инвестируя в новые, перевооружая существующие производства, именно на это должен быть нацелен. Роль государства в том, чтобы создать соответствующие институты, создать инфраструктуру, систему качественного образования, о которой мы говорили сегодня, и, что, конечно, нельзя недооценить, это тот деловой климат, который способствовал бы притоку частных инвестиций.
Одна из задач Европейского Банка, эта задача у нас в мандате, это способствовать притоку иностранных инвестиций. Мы считаем, что это очень важная роль для нас здесь в России. Мы уже способствовали инвестициям 85 компаниям из 23 стран мира. Поэтому мы хорошо видим те проблемы с инвестиционным климатом, с которыми те компании сталкиваются.
Конечно, падение прямых иностранных инвестиций в годы кризиса и сейчас достаточно медленный темп их восстановления, вызывает озабоченность. Поэтому очень приветствуются все усилия, которые сейчас предпринимаются правительством по улучшению климата. Это и борьба с коррупцией, улучшение судебной системы, сокращение административных барьеров, таможенных барьеров. Также наш опыт, практика наших клиентов говорит о том, что остаются проблемы с выделением земли, получением разрешений на строительство, присоединением к инфраструктуре, привлечением квалифицированных кадров.
На самом деле из наших исследований, которые мы проводим по инвестиционному климату, наверно, эта проблема квалифицированных кадров подчеркивается, как одна из самых существенных. Что хотелось бы подчеркнуть сегодня, что мы видим очень большие различия между разными регионами. То есть очень большие различия, каким образом создается эта деловая среда, инвестиционная среда. Поэтому усилия, которые сейчас предпринимаются, чтобы оценить, сравнить климат разных регионов, выработать те меры, которые будут стимулировать регионы на улучшение деловой среды, очень важны. Скажем, модельная программа, которую в прошлом году «Деловая Россия» вместе с Министерством экономики выработала по улучшению инвестиционного климата, очень интересна. В этом году Европейский Банк Реконструкции и Развития вместе с Министерством экономики, вместе со Всемирным Банком, нашим партнером, Внешэкономбанком, с Новой экономической школой мы планируем провести работу по оценке, по анализу инвестиционного климата в 30 регионах России. Мы считаем, что это будет очень интересный вклад именно в разработку наилучших мер и распространения опыта, потому что улучшение инвестиционного климата и приток не только российских, но и иностранных прямых инвестиций очень важное значение имеет как раз для достижения цели сегодня озвученной – совершенствования, создания новых рабочих мест, модернизации уже существующих рабочих мест. Когда я готовилась к этой конференции, так как тоже знала, о чем будет доклад «Деловой России», я попросила своих коллег, может быть, живые примеры привести о том, как иностранные инвестиции способствуют как раз созданию новых рабочих мест, модернизации экономики.
Скажем, сегодня уже говорили о быстрорастущих странах БРИК. Вот Китай, где доля работающих на совместных предприятиях, на компаниях с иностранным капиталом в промышленном секторе выросло с 1995 года с 4% до 40% в 2004 году, составляя где-то 10% занятости в экономике. Это, конечно, отразилось на скорости развития, на качестве тех рабочих мест, которые создаются.
Борис Юрьевич. Спасибо, но у нас есть свои собственные институты развития. Владимир Александрович Дмитриев, мы знаем ВЭП. Конечно, ВЭП очень много занимается крупными проектами, но у него есть проекты и для малого, и среднего бизнеса. Главное, что он сегодня финансирует регионы, причем очень успешно финансирует регионы. Мы это чуть-чуть попозже... Владимир Александрович...
Дмитриев. Спасибо, Борис Юрьевич. Уважаемый Владимир Владимирович, ваше выступление я воспринимал не только, как выступление Председателя Правительства, но и как Председателя * совет Внешэкономбанка. Поэтому вообще в моем случае лучшим бы было просто встать и сразу идти выполнять, но я это сделаю непременно на ближайшем Наблюдательном Совете. Мы будем докладывать о стратегии Внешэкономбанка на 2015 год. В этой стратегии, безусловно, нашли отражение те ключевые установки, которые сегодня прозвучали в вашем выступлении.
Я не буду долго говорить, не хочу, потому что мои коллеги достаточно подробно выступали. Их выступления созвучны тому, что мы думаем в банке, что мы делаем в банке. Понятно, что приоритеты деятельности банка – это преодоление инфраструктурных ограничений роста, поддержка ключевых базовых и новых отраслей промышленности, поддержка малого и среднего бизнеса, поддержка российского промышленного экспорта и так далее, и так далее. Все это, конечно, работа в регионах. Действительно, с регионами связаны большие проекты, серьезные проекты, как в базовых ключевых отраслях промышленности, так и при поддержке малого и среднего предпринимательства. Я уверен в том, что те начинания, которые характеризуют деятельность Калужского губернатора Артамонова Анатолия Дмитриевича должны быть тиражированы по регионам, потому что мы – государство социально ориентированное, бюджет несет серьезную социальную нагрузку. Соответственно, у нас не беспредельные возможности по поддержке инвестиционного роста за счет бюджетных средств. Мы знаем, что в этом смысле и инвестиционный фон испытывает определенные трудности в реализации проектов опять-таки из-за бюджетных ограничений. То, что мы сделали в Калуге – это пример того, как можно инвестировать за счет заемных средств, рассчитывая на мультипликационный эффект в последующем от налоговых поступлений, от создания новых рабочих мест, от привлечения иностранных инвесторов.
Я думаю, что эту практику в деятельности в частности Внешэкономбанка, как института развития надо, конечно, тиражировать, в том числе и работая над крупными инвестиционными проектами, где инвестор рассчитывает на поддержку государства в лице инвестиционного фонда. Я уверен, мы вполне можем замещать бюджетные средства за счет заемных источников, рассчитывая на отдачу в последующем от реализации крупных инвестиционных проектов и, соответственно, больших налоговых поступлений. Я, Елену Владимировну, тоже поддерживаю в том, что и в социальной сфере есть достаточно места для взаимодействия власти, институтов развития и частного предпринимателя. Она привела в качестве примера Ханты-Мансийск. Для нас он, действительно, один из опорных регионов с точки зрения продвинутого законодательства в области государственного, частного партнерства.
В завершении я бы хотел сказать, что, во-первых, денег и у нас в стране, и за рубежом достаточно. Ими надо только умело распоряжаться, и найти эти источники. В Управлении ВЭБа находится, по сути, триллион рублей пенсионных денег. К сожалению, большая их часть инвестирована в государственные ценные бумаги, то, о чем говорил Владимир Владимирович. Конечно, нужно перепрофилировать направление использования этих денежных средств, вкладывая их в крупные инвестиционные проекты. Для этого существуют механизмы, для этого можно использовать и инфраструктурные облигации и другие средства привлечения этих ресурсов, а, стало быть, и инвестиций.
Второе, чем я хочу завершить свое выступление, это то, что в последнее время для вас, для бизнеса, независимо от того малый, средний или крупный, он... Приняты, мне кажется, эпохальные решения с точки зрения и улучшения инвестиционного климата, и привлечения партнеров, и продвижения нашей продукции за рубеж. Первое чтение прошел законопроект о создании агентства по страхованию экспортных кредитов. Мы ощущаем исключительно большую потребность и востребованность этого механизма поддержки промышленного экспорта со стороны малых и средних предпринимателей.
Принято решение... Я думаю, что фактом этот институт станет в июне о создании Российского фонда прямых инвестиций. Владимир Владимирович упомянул о встрече, которая у него состоялась на прошлой неделе с представителями крупнейших международных инвестиционных фондов, суверенных фондов, фондов прямых инвестиций. Уже по прошествии одной недели мы получили уверенные ответы о поддержке этой инициативе и готовности инвестировать в Россию, как с фондом, так и независимо от мер, которые предпринимает Российское правительство, потому что уверенность у иностранных инвесторов исключительная в том, в России можно и нужно работать и зарабатывать деньги. Причем этот фонд – не только привлечение инвестиций, но это и привлечение новых технологий и новых управленческих решений, что очень важно для поддержки российского бизнеса. И следующее и, наверное, для меня самое важное, как руководителя Внешэкономбанка, это создание Агентства стратегических исследований. Потому что в нем я вижу ту обратную связь, которая исключительно необходима для института развития, с точки зрения работы непосредственно вот с российским бизнесом, субъектами большого, малого и среднего предпринимательства. Мы действительно до сих пор испытывали проблемы в том, чтобы со стороны бизнеса, со стороны тех, кто аккумулирует современные идеи, шли предложения. Мы порой работали как обычный коммерческий банк в поисках проектов, которые соответствуют нашей миссии. Но Агентство, которое создается, оно должно, безусловно, осуществлять эту обратную связь и нести в банк самые современные идеи, самые современные проекты, которые отвечают задаче по модернизации и инновационному развитию нашей экономики. Спасибо.
Б. Титов. Спасибо большое, Владимир Александрович. Но мы так много упоминали Калужскую область, что Анатолию Дмитриевичу мы обязаны предоставить слово. Но один вопрос, Анатолий Дмитриевич. Я понимаю, что ВЭБ вас финансировал на начальном этапе. Какова эффективность вложений? Как вы, вернули кредиты? Или, как Вы считаете, были эффективно использованы эти средства?
А. Артамонов. Спасибо большое за эту возможность. Я, конечно же, хотел бы вот на таком форуме сказать о многом, но понимаю, что времени нет. Что касается сотрудничества с ВЭБом, то мы его оцениваем как условие, которое было просто необходимым для реализации той инвестиционной политики, которую мы проводим сейчас в нашей области, причем не только с ВЭБом. У нас великолепное сотрудничество и с Европейским Банком реконструкции и развития. И мы сегодня являемся крупнейшим заемщиком на территории России у этого банка. Это, конечно, не финансирование, это заемные средства. Эти средства мы, как швейцарские часы, исправно возвращаем: и одному банку, и второму. И поэтому к нам нет вопросов и тогда, когда мы испрашиваем новое заимствование, нам верят и охотно идут навстречу. Я бы хотел сказать несколько слов, может быть, о том, что нам дает наша реализация нашей инвестиционной политики создания новых производств. Я специально взял с собой вот эту табличку. Мы создали за вот эти годы, пока занимаемся этой политикой своей, инвестиционной, 630 новых предприятий. Это более 25 тысяч новых рабочих мест в крупном и среднем бизнесе. И, конечно же, это способствует развитию малого бизнеса, малых предприятий и примерно около 50 тысяч рабочих мест создано в малом бизнесе, благодаря развитию крупного бизнеса. Что получается в изменении качественных показателей? Выработка на одного работающего. Предприятия, ну, будем так говорить, те, которые не прошли модернизацию, предприятия прежней экономики: 1миллион 525 тысяч рублей – на одного работающего. Вот по состоянию на сегодняшний день. Новые предприятия, вновь построенные и прошедшие модернизацию: 22 миллиона 936 тысяч рублей. Есть разница? Это я просто вот хочу привести некоторые цифры для ответа на вопросы и некоторые сомнения скептиков, которые (и это до сих пор приходится слышать) говорят: «А зачем нам это надо?» Прибыль организаций на одного работающего. Прежние предприятия или предприятия не модернизированные: 74,3 тысячи рублей, новой экономики - 744 тысячи рублей. Уплачено налогов на одного работающего: 265 тысяч рублей и 970 тысяч рублей. НДФЛ, что очень важно, на одного работающего, вы понимаете, откуда он образуется. Это то, вообще говоря, к чему мы должны стремиться, если действительно хотим иметь крепкое социальное государство, в котором бы не было никаких потрясений, и были бы довольные люди, жили довольные люди. 32,2 тысячи рублей и 103,6 тысячи рублей на одного работающего. И среднемесячная заработная плата: 20 тысяч сегодня у нас вот в промышленности, будем говорить, той, традиционной и 51,176 – это новая экономика. И, что очень важно сегодня, если мы действительно говорим серьезно о развитии человеческого потенциала и о создании условий, которые бы мотивировали человека к получению образования, неважно: среднего, начального – главное, чтобы он был профессионалом. Так вот средняя месячная заработная плата специалистов, и здесь, конечно же, ну, учитывая нашу специфику, российскую, в большей степени это специалисты с высшим и средним образованием: 20 тысяч рублей и 48 тысяч рублей. Вот опять же разница в два с лишним раза. В итоге валовый региональный продукт мы увеличили, начиная с 2000 года, и мы выполнили Вашу задачу, которую Вы поставили, Владимир Владимирович, в 2,2 раза. Промышленность в сопоставимых ценах, не фактических. В фактических с 22 миллиардов до 271 миллиарда, а в сопоставимых ценах - тоже в 2,5 раза. И мы существенно превзошли те показатели, которые были до смены социально-экономической формации в нашей стране. Если говорить о отдаче на вложенный рубль – в основном, это, конечно же, у нас средства заемные, мы бюджетные средства практически не привлекаем для того, чтобы обустраивать наши индустриальные парки и те площадки, где размещается это производство, то на один привлеченный рубль мы привлекли 12,5 рубля инвестиций. Вот я сейчас почитал, Владимир Владимирович, Вы ставите задачу по Фонду прямых инвестиций: 5-6 рублей привлекать на 1 рубль. Я считаю, что можно гораздо больше. А у нас в особых экономических зонах сегодня 1,5 рубля. О чем это говорит? Когда это свои деньги, мы ни одного федерального рубля не привлекли в развитие наших индустриальных парков и в осуществление этой инвестиционной политики. Тогда ты их считаешь так, что «семь раз отмерь – один раз отрежь». Если эти деньги дуриком достались, то тогда и отношение к ним совсем другое. Я хотел бы сказать еще что вот, благодаря реализации этой политики, мы увеличили налоговую обеспеченность одного жителя Калужской области за эти же самые, даже не за 10 - за 8 лет, я посмотрел – в два с лишним раза. Даже близко нет ни одного показателя ни в Центральном федеральном округе и это второй показатель в Российской Федерации. Конечно, я в данном случае могу еще и, может быть, немножко пожаловаться, что вообще пока нет, не сформирована политика бюджетная, которая бы нацеливала нас всех на то, чтобы мы выступали, руководители регионов, в том числе, и муниципалитетов, конечно, не в роли просителей. А у нас вообще это превращается иногда даже в профессию, то есть некоторым удается это очень здорово делать, я просто восхищаюсь, а чтобы каждый зарабатывал свои средства себе на жизнь. Но тогда, когда он начинает зарабатывать, чтобы не отбирали. Вот сегодня, Владимир Владимирович, невыгодно. Например, если взять регион, который десять лет назад находился с нами, ну, абсолютно в одинаковом положении, и мы получали где-то, ну, по полтора миллиарда дотаций из федерального бюджета. Я посмотрел сейчас вот по 11-му году, они получают 5-6 миллиардов. У нас этих дотаций практически сейчас нет. А что такое 5-6 миллиардов для меня бы получить? Я бы и Владимиром Александровичем рассчитывался легко. А это не учитывается. Вот то, что у меня кредитная нагрузка появилась и обслуживание кредитов, это в наших бюджетных отношениях, к сожалению, не учитывается. И я вынужден эти деньги извлекать из социальных программ, что считаю, совершенно неправильно. Вот Вы недавно поддержали эту мысль, и сейчас сформирован этот фонд, 10 миллиардов рублей для поощрения тех регионов, которые действительно занимаются активно развитием своей экономики. Но, как у нас водится, сейчас этот документ проходит череду согласований. И я боюсь, там сама идея просто будет, ну, как сказать, из этого документа уйдет. И его опять пытаются размазать там. Каждое ведомство вносит массу каких-то условий для получения этих средств. И это может получиться несколько десятков таких регионов, которые вообще, в принципе, как говорится, об этом даже и не думали, для того, чтобы участвовать, то есть получать оттуда средства. Я, Владимир Владимирович, хотел бы еще один очень важный вопрос сказать, о чем говорят наши инвесторы, которые сегодня работают в России. И они хотят приходить в Россию. Россия сегодня действительно – это самый перспективный рынок, ну, по крайней мере, на европейском континенте. Это развитость, вернее, ну, наша транспортная ифраструктура отстает в своем развитии, причем существенно. Вот Вы говорили, что мы в Калужской области в прошлом году привлекли от общего объема российских инвестиций 8 % иностранных инвестиций в экономику. Но та дорога, на которой мы сегодня находимся, и по которой транспортные потоки совершаются, она не выдерживает никакой критики. А это федеральная трасса, одна из двух: это Москва – Минск и М3 «Украина», которые ведут в Европу. Стоит отъехать… Еще до Калуги как-то можно доехать, дальше – там просто это ужас. Ее не случайно называют «дорогой смерти». Но это же дорога, которая связывает нас с Европой. Я очень прошу, Владимир Владимирович, Вы будете проводить совещание, я знаю, в ближайшее время, по поводу развития именно транспортной инфраструктуры и строительства автомобильных дорог. Может быть, каким-то образом, ну, посмотрите, это очень важно не только и не столько для Калужской области. Это важно в целом для страны. У нас очень большой перекос в тарифной политике на железнодорожные перевозки. И это одна из главных причин, почему сегодня забиты наши автомобильные дороги. Они забиты фурами. И сегодня невыгодно везти железной дорогой. Выгоднее на тысячи километров везти автомобилем - ну, это абсурд. И, конечно же, это надо каким-то образом…