Центральная азия в системе международных отношений (1992 2009 гг.)

Вид материала

Диссертация

Содержание Официальные оппоненты Чернышов Юрий Георгиевич Общая характеристика работы Научная значимость Степень изученности темы. Хронологические рамки Территориальные рамки Методологическую основу диссертации Научная новизна исследования На защиту выносятся следующие основные положения Практическую значимость Апробация результатов исследования. Структура диссертации Основное содержание диссертации

Подобный материал:

• Центральная азия в системе международных отношений на современном этапе, 1283.72kb.
• Государство Израиль в системе международных отношений второй половины XX века, 590.32kb.
• Краткий анонс: 3-й горный форум «майнекс центральная Азия 2012» в Казахстане, 60.06kb.
• Системный подход к изучению международных отношений, 195.41kb.
• Политика армении в отношении россии (1992-2003гг.), 405.31kb.
• Неправительственные организации в системе международных отношений, 390.3kb.
• Тезисы лекций по теме: современные модели международных отношений, 71.47kb.
• Бакалаврская программа №2 Кафедра теории и истории международных отношений Направления:, 260.06kb.
• В г. Барнауле (Россия) Четвертую международную научно-практическую конференцию "Россия,, 11.56kb.
• Учебная программа для специальности: 1-25 01 03 Мировая экономика Факультет Международных, 226.06kb.

На правах рукописи


ТРОИЦКИЙ ЕВГЕНИЙ ФЛОРЕНТЬЕВИЧ


ЦЕНТРАЛЬНАЯ АЗИЯ

В СИСТЕМЕ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ (1992 – 2009 гг.)


Специальность 07.00.03 – Всеобщая история


АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

доктора исторических наук

Томск – 2010

Диссертация выполнена на кафедре мировой политики исторического факультета ГОУ ВПО «Томский государственный университет»


Научный консультант: доктор исторических наук, профессор

Зиновьев Василий Павлович


Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

Лузянин Сергей Геннадьевич

доктор исторических наук, профессор

Бармин Валерий Анатольевич

доктор исторических наук, профессор

Чернышов Юрий Георгиевич


Ведущая организация: Московский государственный институт международных отношений (университет) МИД России


Защита диссертации состоится 08 апреля 2011 г. в «15.00» часов на заседании диссертационного совета Д 212.267.03 в ГОУ ВПО «Томский государственный университет» по адресу: 634050, г. Томск, пр. Ленина, 36, ауд. 41.


С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Томского государственного университета.


Автореферат разослан 2011 г.


Ученый секретарь

диссертационного совета

доктор исторических наук, профессор О.А. Харусь

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Изменчивость и неустойчивость международной ситуации в постсоветской Центральной Азии, превращение региона в поле пересечения интересов соседних стран и удаленных «центров силы», усиливающаяся склонность центральноазиатских государств к балансированию между внешними воздействиями обуславливают актуальность темы исследования, побуждая не только к анализу текущих и недавних событий и прогнозированию ближайшего будущего, но и к попыткам выявления тенденций и закономерностей развития международных отношений в регионе, требующим целостной реконструкции их истории на всем протяжении 1990-х – 2000-х гг.

Особую значимость придает исследованию современной истории международных отношений в Центральной Азии российский контекст. Для России регион является одним из нескольких наиболее значимых направлений внешней политики. Безопасность российско-казахстанской границы напрямую зависит от развития событий в Центральной Азии. Россия связана со странами региона экономическим сотрудничеством, миграционными потоками, обширной сетью человеческих контактов. Курс на сохранение и консолидацию российского влияния в Центральной Азии – необходимая часть усилий, направленных на укрепление позиций страны на международной арене, которые предпринимает российское руководство.

Научная значимость исследования определяется потребностью в выявлении закономерностей становления и развития центральноазиатской подсистемы международных отношений и устойчивых взаимосвязей между процессами, протекающими в Центральной Азии, и внешней международно-политической средой. Воссоздание исторического фона и выявление этапов трансформаций, через которые прошли центральноазиатская подсистема и сформировавшиеся вокруг региональной проблематики комплексы межгосударственных взаимодействий, необходимо для выстраивания «системы координат», позволяющей давать взвешенные, отдистанцированные от политической конъюнктуры оценки политики, проводимой в регионе внешними акторами. Исторический анализ, сфокусированный на отслеживании факторов и тенденций, менявших роль Центральной Азии в международной системе, позволяет, с одной стороны, конкретизировать и верифицировать разрабатываемые теорией международных отношений концепции соотношения и взаимовлияния глобального и регионального уровней международной системы, формирования и эволюции регионов и региональных подсистем, с другой стороны – увидеть в динамике и своеобразии разворачивающихся в Центральной Азии событий и процессов проявление общих закономерностей, действующих в международной системе на современном отрезке ее истории.

Степень изученности темы. Усилиями отечественных и зарубежных международников, историков, политологов, регионоведов за 1990-е – 2000-е гг. вокруг проблематики международно-политических процессов в Центральной Азии сформировалось обширное и многослойное поле научной литературы. Прежде всего, обращает на себя внимание ряд работ, в которых дается общий обзор международных отношений в регионе¹. Как правило, эти исследования являются серией очерков, посвященных внешней политике центральноазиатских государств и региональной политике основных внешних акторов; иногда, кроме того, рассматриваются и те или иные параметры (исторические, социально-экономические, этнокультурные) региональной среды международных отношений. Если отечественным и зарубежным работам первой половины 1990-х гг. свойственно было делать акцент на международно-политической периферийности Центральной Азии², то с середины 1990-х гг. широкое распространение получил тезис о ее превращении в арену стратегического соперничества и экономической конкуренции внерегиональных государств – так называемой «новой большой игры»³.

Среди обобщающих трудов выделяются работы американской исследовательницы М. Олкотт, попытавшейся в двух монографиях, изданных в 1997 и 2005 гг., свести в единую картину внутриполитические и социально-экономические трансформации, переживаемые центральноазиатскими государствами, и региональный «срез» международно-политической динамики⁴. Работы Олкотт отличаются богатством фактического материала, но размытостью общей концепции, подмененной стремлением судить обо всех разворачивающихся в регионе процессах исходя из поставленной автором перед странами Центральной Азии задачи «усвоить» ценности и нормы современного западного общества. В исследованиях казахстанских политологов У.Т. Касенова, С.К. Кушкумбаева, киргизского дипломата А.Д. Джекшенкулова в центре внимания находятся национальные интересы и дипломатическая активность стран региона, однако этим авторам, одновременно ориентирующимся на официальные доктрины и интерпретации и участвующим в их разработке и обосновании, свойственно преуменьшать роль внешних и внутренних факторов, очерчивающих рамки внешнеполитической самостоятельности руководства центральноазиатских государств⁵.

В числе отечественных работ, призванных воссоздать целостную картину современных международных отношений в Центральной Азии, обращают на себя внимание исследования Е.М. Кузьминой и А.А. Казанцева⁶. Несомненное достоинство работы Е.М. Кузьминой – внимание, уделяемое экономическому измерению региональной среды международных отношений; в то же время из поля зрения автора выпадает внешнеполитическая активность самих центральноазиатских государств, а внешние акторы фактически рассматриваются как не связанные друг с другом «персонажи», движущиеся по непересекающимся траекториям в «пустом» региональном пространстве. Монография А.А. Казанцева является оригинальным исследованием, отличающимся попыткой выявить роль сложившихся в Центральной Азии формальных и неформальных институтов и стремлением к сравнительному анализу ресурсов, интересов и действий, предпринимаемых в Центральной Азии широким кругом внешних акторов. Достоинства работы А.А. Казанцева снижает нехватка организующей концепции: автор обходит стороной фундаментальный вопрос о месте региона в международной системе, а специфику межгосударственных отношений на центральноазиатской арене пытается раскрыть мало о чем говорящим указанием на их «высокую неопределенность» и «непредсказуемость».

В целом, абсолютное большинство зарубежных и отечественных работ, предметом которых становится весь комплекс международных отношений в постсоветской Центральной Азии, отличается панорамно-обзорным характером, оборотной стороной которого, как правило, становится размытость концептуальных рамок исследований и разрозненность их отдельных элементов, зачастую досконально проработанных, но слабо вписанных в общую картину.

Обширный пласт научной литературы составляют работы, посвященные отдельным сферам межгосударственных и мирополитических взаимодействий в Центральной Азии. В работах отечественных и зарубежных специалистов обстоятельно рассмотрены международно-политические аспекты проблематики освоения углеводородных ресурсов стран региона и доставки добываемых в Центральной Азии нефти и газа на внешние рынки⁷. Однако выбор предметом изучения нефтегазовых «сюжетов» предполагает сдвиг территориальных рамок исследований к Казахстану и Туркменистану; география углеводородных месторождений и комплекс вопросов, связанных с разделом и использованием Каспийского моря, предопределяет выделение вокруг соответствующих межгосударственных взаимодействий Каспийского региона – единицы, чья международно-политическая динамика тесно связана с центральноазиатской, но имеет собственную логику формирования и развития.

На фоне массива работ, рассматривающих энергоресурсное измерение международных отношений в Центральной Азии, менее изученной предстает проблематика межгосударственных отношений в водохозяйственной сфере, жизненно важная для стран региона, но сравнительно слабо задевающая интересы внешних акторов. Среди других аспектов межгосударственных и мирополитических взаимодействий в Центральной Азии, которым посвящались специальные исследования, можно выделить проблематику урегулирования пограничных проблем, миграционных процессов, региональной наркоторговли и нароктрафика, развития сети транспортных коммуникаций, связывающих страны Центральной Азии друг с другом и с внешним миром⁸. Развернутый анализ становления и развития всего спектра внешнеэкономических связей центральноазиатских государств, реконструированных на фоне общей картины социально-экономического кризиса 1990-х гг., содержится в работе сотрудников ИМЭМО РАН С.В. Жукова и О.Б. Резниковой⁹.

Постоянным предметом внимания историков и специалистов-международников являются комплексы межгосударственных взаимоотношений, сформировавшиеся между внерегиональными акторами в связи с их политикой в Центральной Азии. Как правило, в этих исследованиях регион рассматривается как арена и объект взаимодействия великих держав – России, Китая и США. Сопоставление работ, написанных в этом ключе российскими, китайскими и американскими авторами, позволяет составить более полное и отчетливое представление о соотношении интересов Москвы, Пекина и Вашингтона в Центральной Азии, взаимообусловленности и взаимозависимости действий великих держав в регионе, выявить корреляции между общей эволюцией российско-китайских, российско-американских и американо-китайских отношений и их политикой на центральноазиатском направлении¹⁰.

Пласты научной литературы сформировались вокруг центральноазиатской политики каждого из внешних акторов, проявляющих устойчивый интерес к региону. Изучению различных аспектов российской политики в Центральной Азии посвящались работы многих отечественных и зарубежных авторов, в том числе А.Д. Богатурова, К.П. Боришполец, И.Д. Звягельской, С.Г. Лузянина, С.И. Лунева, А.В. Малашенко, Д.Б. Малышевой, В.В. Наумкина, Д.В. Тренина, М.А. Хрусталева, С.И. Чернявского, Г.И. Чуфрина, С.М. Акимбекова, У.Т. Касенова, К.Л. Сыроежкина, Р. Аллисона, С. Блэнка, Л. Йонсон¹¹. В этом поле исследований обращают на себя внимание работа Д.В. Тренина, в которой действия России в Центральной Азии рассматриваются сквозь призму авторской концепции дифференциации и распада постсоветского пространства¹²; монография С.Г. Лузянина, вписывающая центральноазиатский вектор российской дипломатии в общую картину «восточной» политики Москвы¹³; предпринятая шведской исследовательницей Л. Йонсон попытка выявления и анализа факторов, способствовавших активизации российской политики в Центральной Азии в конце 1990-х – начале 2000-х гг.¹⁴ В то же время практически отсутствуют обобщающие работы, которые рассматривали бы историю становления и этапы эволюции российской политики в Центральной Азии на всем протяжении постсоветского периода.

Современная китайская политика в регионе становилась предметом анализа в работах А.Д. Богатурова, А.Д. Воскресенского, С.Г. Лузянина, О.Б. Рахманина, американских и европейских исследователей Дж. Гарвера, Д. Глэдни, Б. Джилла, Т. Келлнера, М. Ларюэль, С. Пейруза, Н. Сванстрема, многих китайских и центральноазиатских специалистов, в том числе Син Гуанчэна, Чжао Хуашэна, А.С. Каукенова, С. Олимовой, В.В. Парамонова, К.Л. Сыроежкина, К.Ш. Хафизовой, А.Х. Ходжаева¹⁵. Фундаментальностью отличается монография швейцарского синолога Т. Келлнера, в которой воссоздается целостная картина эволюции центральноазиатской политики Пекина на протяжении 1990-х гг. и развития межгосударственных отношений и экономических взаимосвязей между КНР и государствами региона¹⁶. Интересную попытку соотнести реальное содержание и динамику развития межгосударственных отношений между Китаем и центральноазиатскими странами с тем, как китайская политика воспринималась населением и элитами государств региона, предприняли французские исследователи М. Ларюэль и С. Пейруз¹⁷. В работах казахстанского историка К.Л. Сыроежкина интересы и действия Китая в Центральной Азии рассматриваются в тесной связи с политикой китайского руководства в Синьцзян-Уйгурском автономном районе и проблемой уйгурского сепаратизма¹⁸.

В работах ряда отечественных и многих зарубежных авторов обстоятельно изучены все основные аспекты и этапы развития политики США в Центральной Азии¹⁹. Среди американских исследователей творческой активностью выделяется С. Блэнк, склонный видеть главную задачу региональной политики Вашингтона в противодействии российскому «неоимпериализму»²⁰. В работах Ф. Старра была предпринята попытка привести к «общему знаменателю» сложную картину американских стратегических интересов, прямо и косвенно связанных с Центральной Азией, и разработать целостную концепцию политики Вашингтона в отношении Афганистана и центральноазиатских государств²¹.

Среди работ, посвященных становлению и развитию региональной политики других внешних акторов, обращают на себя внимание фундаментальный труд С.М. Юна, восполнивший пробелы в изучении центральноазиатской политики Европейского Союза и его ведущих государств²², и исследования Б. Араса, Х. Пеймани, Г. Уинроу, Э. Херцига, в которых рассматривалась политика Турции и Ирана в регионе²³. Влияние конфликта в Афганистане на страны Центральной Азии становилось предметом анализа в монографиях С.М. Акимбекова, А.А. Князева, книгах пакистанского журналиста А. Рашида, затрагивалось в работах отечественных специалистов по Афганистану и Пакистану²⁴.

За 1990-е – 2000-е гг. сложилась обширная историография внешней политики и международных связей центральноазиатских государств. Обстоятельно изучены – благодаря, прежде всего, усилиям сформировавшегося в Казахстане национального сообщества политологов и международников и нескольким обобщающим работам, опубликованным российскими и американскими специалистами, – все основные аспекты и географические направления внешней политики Астаны²⁵. Во многих статьях и отдельных монографиях рассматривались различные аспекты внешней политики Узбекистана, Киргизии, Таджикистана и Туркменистана²⁶.

Заметный вклад в исследование истории международных отношений в Центральной Азии внесли соответствующие научные центры, сформировавшиеся за 1990-е – 2000-е гг. в Западной Сибири и на Алтае. Алтайскую востоковедческую школу, ярко представленную в работах В.А. Моисеева, В.А. Бармина, В.С. Бойко, отличает не только глубокая разработка проблематики российско-китайского взаимодействия в Центральной Азии в XVIII – начале XX вв., новой и новейшей истории Синьцзяна и Афганистана, но и интерес к постсоветскому периоду истории Казахстана и современным международно-политическим и социально-экономическим реалиям Центральной Азии²⁷. В рамках сложившейся в 2000-е гг. томской востоковедческой школы выполнен ряд диссертационных исследований, посвященных современной истории международных отношений в Центральной Азии²⁸. Постоянным предметом научных интересов алтайских, томских, омских историков и международников является проблематика торгово-экономических, гуманитарных, миграционных связей между Сибирью и Центральной Азией²⁹.

В целом, в научной литературе обстоятельно изучены многие отдельные аспекты и конкретные сюжеты межгосударственных и мирополитических взаимодействий, сложившихся в Центральной Азии либо непосредственно связанных с региональной проблематикой. В то же время востребованными остаются исследования, фокусирующие внимание на общих закономерностях и тенденциях развития международных отношений в постсоветской Центральной Азии и устойчивых взаимосвязях, определяющих положение региона во внешней международно-политической среде.

Таким образом, объектом диссертационного исследования являются международные отношения в Центральной Азии в 1990-е – 2000-е гг., а его предметом – межгосударственные взаимодействия, влиявшие на положение региона в международной системе, и основные характеристики центральноазиатского комплекса международно-политических взаимосвязей.

Цель исследования состоит в выявлении факторов, закономерностей, основных этапов и тенденций становления и развития центральноазиатской подсистемы международных отношений и комплекса ее устойчивых взаимосвязей с международной системой.

Цель исследования раскрывается в его задачах:

- проследить формирование и эволюцию структурных характеристик центральноазиатской подсистемы международных отношений;

- выявить основные этапы и тенденции становления и развития внешней политики центральноазиатских государств;

- реконструировать историю и раскрыть внутреннюю логику центральноазиатской политики России, Китая, удаленных «центров силы» - США, Европейского Союза и Японии, ведущих государств Среднего Востока и Южной Азии – Турции, Ирана, Индии и Пакистана;

- выявить основные сферы, оценить масштабы и формы регионального присутствия и влияния внешних акторов, проявлявших устойчивый, реализованный в политических действиях интерес к Центральной Азии;

- проанализировать политику внешних акторов в регионе с точки зрения их воздействия на структурные характеристики центральноазиатской подсистемы.

Хронологические рамки исследования охватывают период, открывшийся распадом Советского Союза и явившийся временем становления государственности центральноазиатских стран и формирования региональной подсистемы международных отношений. Эти процессы происходили на фоне и под влиянием трансформаций международной системы, стержнем которой стала конструкция, получившая название «плюралистической однополярности»³⁰. За верхнюю границу исследования принимается 2009 г., одновременно отмеченный резко ускорившимся втягиванием Центральной Азии в сферу экономического притяжения Китая и отчетливо обозначившимся движением России и Казахстана к качественно более высокому уровню консолидации двустороннего союза – интеграции таможенных систем и формированию единого экономического пространства.

Территориальные рамки исследования определяются границами Центральноазиатского региона, включающего, в соответствии с широко распространенным в современной научной литературе и укоренившимся в политическом дискурсе понятием, Казахстан, Киргизию, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан. В круг внешних акторов, действия которых на региональной арене становятся в нашем исследовании предметом анализа, включены государства, имеющие в Центральной Азии устойчивые интересы, реализуемые в формировании и осуществлении политики в отношении региона или его стран.

Методологическую основу диссертации составляют общенаучные принципы системности, историзма и объективности, следуя которым автор стремился рассматривать предмет исследования как систему, в конкретной исторической динамике и во взаимосвязи со множеством факторов, оказывавших влияние на его эволюцию, пытался выявить его качественные трансформации и раскрыть тенденции и закономерности его развития, использовать в качестве основы для суждений и оценок широкий круг верифицированных источников.

К общенаучным методам, применяемым в настоящем исследовании, относятся анализ и синтез, необходимые для формирования комплексного представления о предмете; индукция и дедукция, позволяющие, соответственно, переходить от единичных фактов к общим положениям и распространять общие выводы на конкретные аспекты изучаемого предмета; сравнение и аналогия, дающие возможность провести исторические и логические параллели между отдельными событиями и процессами.

В конкретно-научном плане исследование опирается на методы исторической науки и системный подход к изучению международных отношений. Историко-генетический метод послужил последовательному раскрытию содержания и динамики международных отношений в Центральной Азии, установлению причинно-следственных связей между рассматриваемыми фактами. Использование сравнительно-исторического метода способствовало выявлению уровней и тенденций развития предмета и фиксации происходивших качественных изменений. Применение историко-типологического метода позволило увидеть в многообразии изучаемых событий и процессов внутреннее единство, усмотреть в длительности и повторяемости определенных международно-политических взаимодействий формирование устойчивых характеристик региональной подсистемы международных отношений и проявление общих закономерностей ее эволюции.

Системный подход к изучению международных отношений был теоретически разработан в трудах М. Каплана, Р. Арона, К. Уолтца, Х. Булла, Б. Бузана³¹, а в отечественной науке получил творческое развитие благодаря, прежде всего, усилиям В.И. Гантмана, А.Д. Богатурова, Н.А. Косолапова, М.А. Хрусталева³². Одним из направлений развития категориального аппарата и методологического инструментария системного подхода стала его адаптация к анализу международных отношений в рамках регионов и субрегионов, яркими примерами которой служат работы Б. Рассетта, Л. Кантори и С. Шпигеля, Б. Бузана и О. Вэвера, А.Д. Богатурова, А.Д. Воскресенского³³; основу концепции данного диссертационного исследования составили теория региональных комплексов безопасности, разработанная Б. Бузаном и О. Вэвером, и понятие «международно-политический регион», предложенное и раскрытое рядом отечественных авторов³⁴.

Среди методов политической науки и науки о международных отношениях, применявшихся при решении конкретных задач и на отдельных стадиях диссертационного исследования, следует выделить внешнее инструментальное наблюдение, политико-описательный метод, методику «кейс стадиз», элементы анализа политического дискурса. Для оценки основных параметров социально-экономической среды международных отношений в Центральной Азии, отслеживания и сопоставления динамики торговых и инвестиционных взаимосвязей государств региона с внешними акторами использовались методики обработки и анализа экономической статистики.

Исследование опирается на обширную