Телевизионная манипуляция
| Вид материала | Документы |
- Манипуляция в общении и способы их нейтрализации. Манипуляция, 164.11kb.
- Сергей Георгиевич Кара-Мурза Манипуляция сознанием, 13635.55kb.
- Манипулятивные технологии в системе массовых коммуникаций, 985.17kb.
- “Телевизионная башня” он окончил учебу, 154.73kb.
- Луг по добровольному медицинскому страхованию работников Федерального государственного, 1673.84kb.
- Тематика междисциплинарных курсовых работ, 22.99kb.
- Рабочий учебный план очного отделения специальности «Журналистика», специализация «Телевизионная, 49.9kb.
- Суленёва наталья Васильевна современная телевизионная режиссура в аспекте работы над, 696.16kb.
- Рабочая программа по дисциплине: «Бытовая телевизионная и видеоаппаратура» специальность:, 294kb.
- Речевая манипуляция в оригинальном и переводном тексте (на материале пьес Б. Шоу), 347.26kb.
Интервью С.Кара-Мурзы агентству Белта
— Сергей Георгиевич, как вы оцениваете современное состояние белорусского общества?
— Здесь накапливается большой потенциал, который еще не в полном объеме реализовался в благосостояние, но есть большой запас прочности. Главное отличие Беларуси от других стран СНГ в том, что у вас не было деградации. Здесь всегда думали не только о сегодняшнем, но и о завтрашнем дне. В других постсоветских странах повышение благосостояния если и было, то не носило перспективного, стабильного характера. А это быстро рвется. Вам же удалось обойти такую ситуацию благодаря здравому, я бы даже сказал, крестьянскому смыслу.
— В связи с расширением Евросоюза и НАТО какова ваша оценка перспектив такого нового соседства для нашей страны?
— Потенциальные возможности и их реализация — разные вещи. Потенциальные возможности для Беларуси увеличиваются. Появляются дополнительные возможности для развития и модернизации экономики. Но, учитывая тоталитаризм мышления Запада, который старается всякое разнообразие придушить, возможно, против этого будет сильное давление. Но не всесильны технологии этого давления! Я считаю, что если бы удалось снять конфронтацию с Западом, то были бы очень хорошие перспективы. Шансы есть, но для этого требуется творческая работа и власти, и общества. Общества в первую очередь. А белорусское общество, как и российское, не на высоте общественного вызова. Иногда малообразованный человек мыслит более здраво, чем политики и ученые. Политики, как левые, так и правые, в наших странах живут в иллюзорном мире удобных им представлений и порой не способны реально оценивать действительность. А это создает трагический раскол. Для его преодоления у Беларуси больше шансов. Здесь здравый смысл приобрел институциональную поддержку, нашел поддержку во власти. В России тоже есть здравый смысл, но, к сожалению, как явление конформистское, я бы даже сказал, катакомбное.
— Имеет ли, на ваш взгляд, реальную перспективу Союз Беларуси и России?
— В этом отношении у меня возникает двоякое чувство. С одной стороны, хочется более тесной и разнообразной интеграции. Из Беларуси к нам идут импульсы оздоровляющие. Мышление белорусов, как людей, стоящих на земле, а не витающих в облаках, оздоровляет наше сознание. С другой стороны, я боюсь, чтобы российская шизофрения не поглотила белорусский росток, еще, к сожалению, не очень сильный, если мы очень тесно сойдемся. Российский бизнес, как мы говорим, бессмысленный и беспощадный, может затоптать все перспективное и здравое. Такая же угроза — наше телевидение, если оно хлынет к вам в полном объеме. Поэтому надо не допускать разрыва — это было бы фатально, но и не допускать поглощения. Чтобы не получилось, как в Германии, когда ФРГ поглотила ГДР.
— В белорусском обществе по инициативе главы нашего государства в последнее время проходит широкая дискуссия о выработке национальной идеологии. Иногда раздаются мнения, что государственная идеология как таковая является пережитком прошлого. Каково ваше мнение на этот счет?
— Что такое идеология? Это язык, который бы верно описывал реальность. Необходимо создать такой язык и договориться на нем, что для нас важно, а что нет, что мы не принимаем. То есть переписать наши представления о добре и зле на нормальном языке. Потому что ни советский язык, ни «рыночный» нам реального представления о жизни не дали. Главной опорой здесь станут, как ни странно, люди не очень образованные, например, крестьяне, а также студенты. У научной и политической элиты сегодня, к сожалению, сознание искажено. К примеру, слово «тоталитаризм» может вызвать агрессию у профессора, который пойдет бороться с ним на баррикады, а для тракториста это — пустой звук. Сознание нынешних студентов также не испорчено. Они не были свидетелями спектакля «социализм-капитализм». Поэтому важно создать простой язык, без политических жупелов. И если, к примеру, на такой простой язык перевести претензии белорусской оппозиции к Лукашенко, то они будут выглядеть смешными и детскими. Политиканство таких деятелей — как чтение истмата в окопах. Какие «права человека», когда речь идет о жизни человека?!
— Тема вашей лекции — «Противодействие манипуляции сознанием». Для нас это актуально сегодня. В Беларусь нередко приезжают «борцы за демократию» из западных стран, которые с помощью новых технологий манипуляции сознанием пытаются воздействовать в первую очередь на молодежь. Используются и другие методы. Как же бороться с этим злом?
— Манипуляция сознанием — опасное оружие. Вот пример. Под воздействием красивых речей политиков шахтеры в ряде регионов СССР стали требовать перехода «на рыночные рельсы». Получали они тогда по 600—700 рублей. Как же можно было требовать «рыночных реформ» в дотационной сфере? Добились. Теперь они нищие. Под гипнозом политических аферистов люди сами вырыли себе могилу. Бороться с этим сложно. В первую очередь, на мой взгляд, нужно найти в обществе людей, чье сознание не замутнено современными манипуляторами, кто имеет «иммунитет» в этом отношении и может объективно мыслить. Таких людей государство должно привлечь к этой непростой борьбе.
Юрий УВАРОВ, БЕЛТА
Россия с точки зрения теории этногенеза
Великороссийский суперэтнос
Общепринятая трактовка становления российского народа гласит, что линия исторической преемственности идет от древней Руси, через Киевскую и Московскую Русь к современной России. Фактически же, можно вести речь только о частичной генетической и культурной преемственности. Произошедший в I веке н.э. пассионарный толчок, вызвавший экспансию славянских племен, расселившихся по огромной территории, дал жизнь Древнерусскому этносу. Во времена Киевской Руси этот этнос находился уже в инерциальной стадии (фаза цивилизации). Вторжение Монголов произошло в момент, когда древняя Русь уже исчерпала свой пассионарный потенциал (фаза обскурации) и соответственно не могла оказать никакого серьезного сопротивления. Таким образом, гибель ее была неизбежна и не стоит возлагать на Батыя роль злого рока. Не было бы его, нашлись бы другие желающие добить умирающий этнос. Пассионарный толчок, положивший начало Великороссийскому суперэтносу, произошел в ХIII веке н.э., что привело к появлению на арене истории фактически нового народа, создавшего совершенно оригинальные поведенческие доминанты. Попробуем разобраться в причинах появления этих оригинальных этнических стереотипов и их последующем влиянии на ход российской истории. По подсчетам русского историка В.О. Ключевского, Великороссийский этнос в период своего становления за 234 года (1228-1462 гг.) вынес 160 внешних войн. «Московское государство, — пишет Ключевский, — зарождалось в ХIV веке под гнетом внешнего ига, строилось и расширялось в ХV -XVI вв. среди упорной борьбы за существование на западе, юге и юго-востоке... Оно складывалось медленно и тяжело. Мы теперь едва ли можем понять и еще меньше можем почувствовать, каких жертв стоил его склад народному благу, как он давил частное существование. Можно отметить три его главные особенности. Это, во-первых, боевой строй государства. Московское государство — это вооруженная Великороссия, боровшаяся на два фронта… Вторую особенность составлял тягловый, не правовой характер внутреннего управления и общественного состава с резко обособлявшимися сословиями... Сословия различались не правами, а повинностями, между ними распределенными. Каждый был обязан или оборонять государство, или работать на государство, то есть кормить тех, кто его обороняет. Были командиры, солдаты и работники, не было граждан, т.е. гражданин превратился в солдата и работника, чтобы под руководством командира оборонять отечество или на него работать. Третьей особенностью московского государственного порядка была верховная власть с неопределенным, т.е. неограниченным пространством действия...»
Следует понимать, что жертвенность и самоотречение вообще присущи этносам, находящимся в фазе пассионарного подъема. Разница состоит только в степени исторической востребованности этой жертвенности. Романо-Германский (европейский) суперэтнос, проходил фазу подъема в относительно тепличных условиях. Благоприятное географическое положение на полуострове Европа, находящемся в достаточном удалении от зон тогдашних пассионарных толчков, позволило избежать существенного внешнего давления. Россия находилась в принципиально другой ситуации. Волею судеб, поставленная на оживленном мировом перекрестке, она постоянно подвергалась сверхвысокому давлению извне. А ведь она была довольно малонаселенной страной. Если к 1500 году в Италии и Германии жило по 11 миллионов человек, то в России в 1678 году, имелось всего лишь 5,6 миллиона жителей. Вот тебе и «азиатские орды» русских! Многовековое существование в перманентном режиме «осажденной крепости» сформировало совершенно оригинальные этнические стереотипы.
Примат интересов общества над правами и свободами личности.
Европейские пассионарии могли без помех заниматься внутренними разборками (пусть и достаточно жестокими) в свое удовольствие. Это не угрожало самому существованию этноса. В России же, любое существенное ослабление центральной власти неизбежно приводило к тому, что через возникшие в системе внешней обороны бреши, прорывались кочевники и начиналась кровавая резня. Этнические стереотипы кочевниках, возникшие в результате постоянных схваток за пастбища, требовали полного (чтобы не осталось мстителя) уничтожения побежденного народа. Такая ситуация требовала создания жесткой системы государственной власти, которая на протяжении многих веков сознательно и твердо поддерживалась широкими слоями населения страны.
Отсутстви комплекса народа — господина.
Историк Ф.Нестеров писал: «Московское царство было не правовым государством, требовавшим от своих подданных военной службы и тягла, но не представлявшим им взамен прав. Но там, где не было прав, не могло быть и неравенства в правах. Русское бесправное население не могло смотреть свысока на новых нерусских подданных; в условиях непрекращающейся борьбы на два-три фронта всякий встающий в строй или впрягающийся в общее тягло быстро становился товарищем. Встающий в строй сливался с правящим классом, трудовые же массы разных народов тоже постепенно сближались. Российский элемент играл роль цемента, соединяющего различные этнические компоненты в политическую общность. Мозаичная Российская империя обладала перед лицом внешних угроз твердостью монолита».
После захвата Россией Средней Азии, по ее новым владения совершил путешествие маркиз Керзон (будущий вице-король Индии, министр, лорд). Он оставил следующие рассуждения: «Завоевание Средней Азии — это завоевание восточных народов восточным же, одноплеменным с ним народом. Это сплав твердого металла со слабым, а не вытеснение неблагородного элемента более чистым. То не цивилизованная Европа отправилась на покорение варварской Азии. То не крестовый поход девятнадцатого века с его нравственными методами. Это варварская Азия после некоторого пребывания в Европе (имеется в виду, конечно, Россия) возвращается по собственным следам к своим родственникам». Историк Ф. Нестеров, не без ехидства, откомментировал это так: «В этих словах весь Керзон, расист и русофоб. И русофоб в значительной, если не в преобладающей степени именно потому, что расист. То, что он назвал «вытеснением неблагородного элемента более чистым», а мы предпочитаем называть пусть менее красиво, но зато более точно — геноцидом, действительно служило характерным признаком колониальной экспансии Запада в целом. Во всяком случае, политика «вытеснения» туземцев с их родных земель проводилась повсюду, куда ступала нога европейца. При этом «благородный» европейский элемент либо преуспевал в этой «цивилизаторской миссии», либо должен был быть выброшен «неблагородной туземной средой». Третьего дано не было: никаких «сплавов». Будущему вице-королю Индии было, разумеется, ясно, что «вытеснить» ее коренное население, исчислявшееся десятками миллионов, при всех стараниях британской колониальной администрации все же не удастся, что дальнейшее развитие событий там пойдет, как это ни горько признать, по второму варианту. Отсюда и щемление сердца. Вот если бы Россия вытеснила тюркский «элемент» из плодородных оазисов в пески пустынь Каракумы и Кызылкум, заменив его русскими переселенцами, — вот тогда ее приняли бы в семью европейских народов, а ее «подвиг» был бы признан «крестовым походом девятнадцатого века с его нравственными методами». Но этого-то как раз и не было сделано! Вот почему ее назвали «варварской Азией», которую тоже нужно вытеснить из Европы, а если можно, то и с белого света каким-нибудь более чистым, без всякой «примеси» арийским элементом».
Вызывает смех, когда Запад, чей позитивный опыт в разрешении межнациональных конфликтах равен нулю, начинает кого-нибудь мирить, будь то в Боснии или в Палестине. Сценарий такого «примирения» всегда один: выбирается одна из сторон (сотрудничество с которой сулит большие выгоды) и ей оказывается поддержка, сопротивление противной стороны подавляется со всей возможной жестокостью. Побежденные, затаив злобу и ненависть, ждут удобного случая (иногда веками) рассчитаться и с победителями и с «примирителями».
Ф. Нестеров писал: «В 1690 году англичане под предводительством Вильгельма Оранского нанесли поражение ирландским католикам, и с тех пор каждый год в день битвы проходят они сплоченными колоннами по улицам северо-ирландских городов, демонстрируя свою силу, волю к господству, бросая свое ликование и презрение в лицо сыновей, внуков, правнуков, праправнуков побежденных». Стоит ли удивляться, что ненависть побежденных пережила века. Еще больший смех вызывают попытки Запада поучать Россию, само существование которой является подтверждением существования принципиально иных методов проведения национальной политики. Лорд Керзон писал: » Россия бесспорно обладает замечательным даром добиваться верности и даже дружбы тех, кого она починила силой... Русский братается в полном смысле слова. Он совершенно свободен от того преднамеренного вида превосходства и мрачного высокомерия, который в большей степени воспламеняет злобу, чем сама жестокость. Он не уклоняется от социального и семейного общения с чуждыми и низшими расами. Его непобедимая беззаботность делает для него легкой позицию невмешательства в чужие дела; и терпимость, с которой он смотрит на религиозные обряды, общественные обычаи и местные предрассудки своих азиатских собратьев, в меньшей степени итог дипломатического расчета, нежели плод врожденной беспечности. Замечательная черта русификации, проводимой в Средней Азии, состоит в том применении, которое находит завоеватель для своих бывших противников на поле боя. Я вспоминаю церемонию встречи царя в Баку, на которой присутствовали четыре хана из Мерва... в русской военной форме. Это всего лишь случайная иллюстрация последовательно проводимой Россией линии, которая сама является лишь ответвлением от теории «объятий и поцелуев после хорошей трепки генерала Скобелева». Ханы были посланы в Петербург, чтобы их поразить и восхитить, и были покрыты орденами и медалями, чтобы удовлетворить их тщеславие. По возвращении их восстановили на прежних местах, даже расширив старые полномочия... Англичане никогда не были способны так использовать своих недавних врагов».
Следует признать, что определенные особенности российского национального бытия не следует объяснять «врожденной тягой к деспотии», «дикостью и отсталостью», как нас пытаются убедить с телеэкранов. Это просто результат иного (по сравнению с Западом) исторического пути.
Возможно эти оригинальные этнические стереотипы и представляют определенную угрозу для Романо-Германского суперэтноса, чем и объясняется его воинствующая русофобия, но несомненно являются ценным вкладом в развитие всего человечества в целом.
Этническая история России в ХХ веке.
В конце ХIХ века Великороссийский суперэтнос вошел в фазу пассионарного надлома. По мнению Гумилева, эта фаза представляет особую опасность. С одной стороны, происходит резкое снижение уровня пассионарности (особенно в правящей элите), с другой стороны, еще не достигнута экономическая и политическая мощь, характерная для последующей (инерциальной) фазы. Этнос становится уязвим для внешнего воздействия. Рассмотрим некоторый факторы, оказавшие существенное влияние на ход событий:
Неприятие капитализма.
Еще Вернер Зомбарт в своих «Этюдах по истории духовного развития современного экономического человека» ставил вопрос: каким образом «докапиталистический человек», т.е. «естественный человек», превратился в «капиталистического». Ведь в Европе до ХVI-XVIII не наблюдалось особой страсти к накоплению капиталов. Не то, чтобы люди не желали иметь много денег, напротив они расходовали массу энергии на их добычу. Дело в том, как они их тратили. Гумилев писал: «Сеньор, постоянно рискуя жизнью, получает много денег и тут же транжирит их на пышные охоты, пиры и прекрасных дам. Копить деньги незачем — все равно в ближайшей войне убьют, а если не в этой — то в следующей... Крестьянин имеет столько земли, сколько ему нужно для прокорма себя и семьи. Ремесленник обладает здравым смыслом, чтобы не работать больше того, сколько необходимо для зарабатывания на веселое житье. Такие люди, если бы они увидели Рокфеллера, сочли бы его безумцем». Накопление капиталов (».резренное ростовщичество». было уделом евреев, а позднее ломбардцев (Италия несколько опережала по фазе развития прочие европейские субэтносы). Если Вы читали роман «Три мушкетера», то можете сравнить отношение к деньгам самих мушкетеров и кардинала Ришелье, с одной стороны, и кардинала Мазарини (опять итальянец!), с другой. Следует признать, что капитализм был вызван к жизни наложением двух исторических факторов: вхождением Романо-Германского суперэтноса в инерциальную фазу (биологическая история) и общим уровнем развития человечества (история творений человеческих рук и разума). На более ранних стадиях развития человечества, болезненная страсть к накоплению материальных благ (вообще характерная для инерциальной фазы) не переходила в капиталистические отношения, а выражалась в примитивном ростовщичестве и создании сокровищ (например в Персии, накануне вторжения войск Александра Македонского). В России, где еще действовали стереотипы поведения, характерные для ранних фаз этнического развития, внедрение капиталистических отношений (сверху) встретило в народе крайнюю степень непонимания и неприятия. Интересно, что заимствование достижений науки и технических новинок такого неприятия не встречало. Навязанная игра по чуждым правилам, поставила представителей Великороссийского суперэтноса в заведомо невыгодное положение. Реальных успехов в этой игре добивались только живущие в России иностранцы да представители некоторых обособленных субэтносов (например старообрядцы, евреи..). Россия (как незадолго до этого Османская Турция) оказалась опутанной долговыми обязательствами перед Европой и в значительной степени утратила свою политическую независимость. Основная часть населения страны взирала на эти процессы с нарастающим раздражением.
Марксизм.
Попробуем разобраться, почему коммунистические идеи нашли свое реальное воплощение именно в России, ведь эта страна явно не была лидером капиталистического развития. Есть свидетельства, что Маркс рассматривал свои теории вовсе не в прямом их смысле, а просто как сценарий глобальной провокации, бомбы под существующий миропорядок. Но эта бомба сработала только в России (большой мощности) и Германии (малой мощности). Надо сказать, что Германия несколько отставала по фазе этнического развития от остальной континентальной Европы. Она отстала в создании единого национального государства, опоздала к колониальному разделу мира, но сохранила соответственно относительно более высокий уровень пассионарности (чем и объясняется ее повышенная активность в ХIХ-ХХ веках). Мессианские идеи построения «светлого будущего» нашли себе в этой (пассионарной) стране массу последователей. Немецкое социал-демократическое движение было очень мощным. Но реальная социалистическая революция в Германии захлебнулась в самом начале. Тому было две основных причины. Уровня пассионарности (хоть и достаточно высокого по меркам Европы) не хватило для слома существующей системы. Другой причиной поражения революции явилось то, что идеи интернационализма оказались совершенно чуждыми немцам, как впрочем, и другим западноевропейским этносам. Немецкие социал-демократы (интернационалисты в теории) последовательно выступали против включения иностранных рабочих в свои (немецкие) профсоюзы, активно поддерживали Кайзера в стремлении к колониальному переделу мира, в дальнейшем привели к власти Гитлера, с его идеями национал социализма. России повезло гораздо меньше. Тут идеи интернационализма попали на благодатную почву, ибо полностью соответствовали базовым этническим стереотипам. Уровень пассионарности был достаточно высок для принятия и реализации мессианских идей. Принципы социального равенства с девизом «от каждого по способностям — каждому по труду» легко сочетались с привычной концепцией «Государева тягла и службы». Коллективный труд тоже не мог встретить особого противодействия, ибо уже реально существовал в повседневной жизни сельских общин и рабочих артелей. Посему не стоит удивляться, что первая успешная социалистическая революция произошла именно в России.
Пятая колонна.
Лев Гумилев писал, что в фазе пассионарного надлома нередки случаи, когда крупная антисистемная община, обладающая высоким уровнем пассионарности, перехватывает инициативу и начинает решать собственные проблемы за счет этноса-носителя. Образуется т.н. «этническая химера». Такая община в России имелась. Речь идет, конечно, о евреях. Следует отметить, что евреи вообще выпадают из общего хода мировой этнической истории. Этот архаичный народ уже давно должен был растратить свою энергию и уйти в небытие, но тем не менее продолжает жить и здравствовать, сохраняя стабильно-высокий уровень пассионарности. Секрет прост: евреям так хотелось дожить до прихода желанного Мессии, который все не приходил и не приходил, что пришлось выработать механизм искусственного поддержания уровня пассионарности. Своего рода генетическое ноу-хау. У евреев, отсчет генетического родства традиционно ведется по женской линии. По указанию раввинов еврейки выходили замуж за выраженных пассионариев (обычно стоящих у власти). Их дети приносили в еврейство новые пассионарные гены. Таким образом, был найден механизм «вечной этнической жизни». Но какова цена? Церковь сказала бы, что этот народ восстал против бога, бог наказал его, отняв способность любить и нести в мир добро. Генетики говорят, что пассионарность связана с бионегативом и длительная (на протяжении тысячелетий) инкорпорации пассионарных генов привела к рекордному накоплению отрицательного генофонда. Но это теория. Фактом остается то, что евреев в царской России было немало и положение, когда зона деятельности и проживания была жестко ограничена чертой оседлости, их не слишком устраивало. Теперь уже мало кто отрицает тот факт, что в партиях большевиков (РСДРП(б)) и левых эсеров (Социал-Революционеров) евреи и еврейские полукровки составляли подавляющее большинство членов.