Философское Наследие антология мировой философии в четырех томах том 4
| Вид материала | Документы |
- Антология мировой философии в четырех томах том, 13429.06kb.
- Антология мировой философии: Античность, 10550.63kb.
- Лейбниц Г. В. Сочинения в четырех томах:, 241.84kb.
- Книга первая (А), 8161.89kb.
- Аристотель. Сочинения в 4 томах. Т м.: Мысль, 1978. 687с. (Философское наследие)., 712.08kb.
- Собрание сочинений в четырех томах ~Том Стихотворения. Рассказы, 42.25kb.
- Собрание сочинений в четырех томах. Том М., Правда, 1981 г. Ocr бычков, 4951.49kb.
- Книга вторая, 1589.39kb.
- Джордж Гордон Байрон. Корсар, 677.55kb.
- Антология мировой детской литературы., 509.42kb.
Михаил Васильевич Рытое (1845—1920) — выдающийся агробиолог, пропагандист материалистического учения Ч. Дарвина, ученик и, последователь К. А. Тимирязева. Окончив в 1878 г. естественное отделение Московского университета и защитив ма-гистерскую\диссертацию, М. В. Рытое поступает на работу в Горы-Горецкое земледельческое училище (ныне Белорусская сельскохозяйственная академия), где работает вплоть до последних дней своей жизни. Ученый опубликовал около 1000 научных трудов.
Естествоиспытатель был приверженцем и страстным защитником материализма, борцом против идеализма и метафизики. Он считал, что природа существует объективно и развивается по своим собственным законам независимо от нас и нашего сознания, независимо от всяких выдуманных сверхъестественных сил. Он решительно выступал против официального богословского взгляда на органическую природу, отрицавшего эволюцию животного и растительного мира. Столь же активно ученый боролся против метафизиков, признававших неизменность живого мира.
Главной причиной изменений растительности естествоиспытатель считал влияние условий внешней среды. Изменения в живой природе, утверждал М. В. Рытое, происходят не случайно, а закономерно. Эти проблемы он освещает в своих трудах: 1) «Учебник ботаники. Ч. I. Органография цветковых растений». М., 1879; 2) «Изменение прививка под влиянием дичка». СПб., 1889; 3) «Общее учение о возделываемых растениях». М., 1896.
Ниже приводится тематическая подборка фрагментов из этих книг, составленная автором данного вступительного текста И. Н. Лущицким.
[ПРОТИВ МЕТАФИЗИЧЕСКОГО РАЗДЕЛЕНИЯ ФОРМЫ
И ФУНКЦИЙ ОРГАНИЗМА.
ПРИСПОСОБЛЕНИЕ РАСТЕНИЙ К УСЛОВИЯМ
ВНЕШНЕЙ СРЕДЫ]
Имея возможность пользоваться сочинениями и новыми журнальными статьями по ботаническому исследованию, я задумал составить руководство, которое, не выходя из пределов учебника для средних школ, удовлетво-
534
ряло бы по возможности новейшим требованиям науки. «Органография цветковых» составляет первую часть этого руководства. В ней я поставил себе задачей свести разнообразные явления формы органов к возможному единству, вследствие чего учение о метаморфозе форм, о котором наши старые и новые учебники всегда упоминают только вскользь, находит большое применение в моей органографии (1, стр. III).
Органы цветковых растений могут служить предметом исследования и изучения с различных точек зрения (1, стр. 1).
Приспособления органов цветковых растений к окружающей среде весьма разнообразны, смотря по цели того или другого приспособления к условиям внешней среды (1, стр. 3).
С иной точки зрения, нежели в гистологии и физиологии растений, растительные органы рассматриваются органографией растений. Она описывает их только с внешней стороны, определяя форму, величину, цвет, плотность и т. п., и если рассматривать иногда их строение с помощью разрезов (строение луковицы, пыльников, плода и пр.), то обращает внимание только на внешнее разделение их на части, не касаясь гистологического строения этих частей.
Описание органов с внешней их стороны требует особого метода, применение которого удовлетворяло бы целям. В прежнее время (начиная с Линнея и почти до Шлейдена) господствующим приемом было описывать в мельчайших подробностях разнообразие форм каждого органа без всякого отношения к его происхождению, которое считалось известным. Каждая форма с едва заметными отличиями подводилась под особую рубрику, ей давался особый термин, и сама она принималась за нечто отдельное. Результатом такого приема получалась сухая, бессвязная наука, не имевшая никаких общих принципов и состоявшая почти исключительно из перечня одних названий форм. Существенный недостаток этой науки состоял в том, что в ней все сводилось к познанию бесконечного разнообразия форм органов и их видимых признаков, тогда как стремление всякой науки должно клониться к обобщению явлений и приведению видимого разнообразия к единству (1, стр. 5).
535
[ВЗАИМОСВЯЗЬ И ВЗАИМОВЛИЯНИЕ ПРИВОЯ И ПОДВОЯ.
ПРОПАГАНДА МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКИХ ИДЕЙ Ч. ДАРВИНА.
РОЛЬ НАСЛЕДСТВЕННОСТИ]
В литературе было собрано много данных о влиянии дичка на прививок и, обратно, о влиянии прививка на дичок в разных странах Европы — во Франции, Голландии, Германии и особенно Англии, — причем высказывались весьма разносторонние мнения относительно того и другого влияния, но старый вопрос о значении дичка все-таки не был решен окончательно и останется таким еще долгое время (2, стр. 1).
Основываясь на этом, вышеприведенную формулу можно обобщить научно таким образом: дичок влияет на жизненные (физиологические) отправления прививка (силу роста, созревание и пр.), но не влияет на форменные (морфологические) признаки органов этого прививка, какого бы происхождения ни были эти органы — листового, стеблевого или обоюдного.
Из этой формулы следует вывод, что изменение жизненных отправлений известных органов не производит изменения форменных признаков. Но такой вывод становится в полное противоречие с упомянутым выше фактом улучшенной садовой практики, при котором листовые почки обращаются в цветочные и обратно, раз этот факт составляет несомненный метаморфоз и единогласно всеми плодоводами признается зависящим от количества притекающего сока к почкам: чем короче обрезана ветвь, тем более в нее притекает сока и тем более вероятность на получение листовой ветви вместо цветочной. Кроме того, в привитом черенке, как и вообще в растении, не следует разделять жизненных отправлений от особенностей форменных признаков, признавая их стойкость ненарушимой и сохраняющейся вне жизни органов, ибо форменные признаки всегда находятся в непосредственной связи с отправлениями органов и сами по себе обусловливаются особенностями роста, изменениями в величине, изменениями заключающихся в них веществ и т. д. Таким образом, уже на первом шагу признания вышесказанной формулы за истину мы сталкиваемся с очевидным противоречием, которое не имеет никакого объяснения, ибо изменение жизни органов необходимо должно вызывать и изменение видимых свойств или особенностей органов; вдобавок
536
стойкость (константность) признаков есть явление крайне относительное, и всякий орган но своей природе склонен к изменениям в самых разнообразных направлениях от всяких условий, вызывающих изменение его жизни (2, стр. 2—3).
[ВНЕШНИЕ И ВНУТРЕННИЕ ПРИЧИНЫ
ИЗМЕНЕНИЙ ВОЗДЕЛЫВАЕМЫХ РАСТЕНИЙ.
ЗАКОНЫ НАСЛЕДОВАНИЯ]
Возделываемые растения не остаются постоянными, а изменяются, главным образом вследствие влияния на них человека: он переносит их из одной страны в другую, подвергая влиянию различных почв и ухода, — все это отражается на растениях в различных их изменениях. Кроме того, растения изменяются от внутренних своих свойств, которые зависят от них же самих. Поэтому различают изменение растений от внешних и внутренних причин.
[ВЛИЯНИЕ ВНЕШНИХ ПРИЧИН]
Внешними условиями для изменения растений являются: климат, погода, почва, местоположение, уход человека, который выражается в обработке почвы, удобрении и орошении ее, в посеве и посадке, обрезке растений и пр. Влияние всех этих причин отличается тем, что оно отражается на всех вместе возделываемых растениях, а самые изменения отличаются тем, что они непостоянны и исчезают, как скоро вызывающие их причины перестают действовать (3, стр. 58).
[ВЛИЯНИЕ ВНУТРЕННИХ ПРИЧИН]
Внутренние причины заключаются в свойствах самих растений. Действие их нередко вызывается после продолжительного влияния внешних причин, причем происходящие изменения отличаются теми замечательными признаками, что появление их происходит редко, как бы случайно, не в целой массе возделываемых на известном месте растений, а лишь на отдельных растениях, даже на отдельных их частях; кроме того, такие изменения отличаются особенной стойкостью в передаче их наследованием: если они произошли на сеянцах, то признаки стойко передаются семенами; при бесполовом размножении стойкость поддерживается черенками, отводками, клубнями и пр. (3, стр. 64—65). Из многочисленных наблюдений над наследованием признаков у разных растений выведены следующие законы наследования:
1. Признаки одинаково стойко могут передаваться как семенами, так и почками, поэтому посредством подбора можно достичь полной передачи признаков как при половом, так и при бесполовом размножении. На этом основании на семянники выбираются наилучшие растения с желаемыми полезными свойствами, а при прививке стараются брать черенки или глазки от растений
537
с лучшими качествами плодов. Одинаковая передача семенами и почками объясняется тем, что в семенах существенную часть для передачи представляет также почечка, находящаяся у зародыша. Однако растения, долгое время размножаемые исключительно почками, как об этом было уже говорено, не наследуют строго своих признаков семенами, между тем как растения, размножаемые семенами, весьма стойко передают свои признаки почками. Так, плакучесть ветвей и пестролистность декоративных деревьев, как нам уже известно, колеблются при передаче семенами, между тем как при прививке почками они стойко сохраняются.
2. Признаки передаются до тех пор, пока действуют причины, вызвавшие их появление и укрепление; с изменением этих причин передача новых или старых признаков ослабляется или совсем прекращается. Это закон постоянства культуры. [...]
3. Изменяющие причины обыкновенно действуют не сразу в первом поколении, а через известный промежуток времени. Новые сорта растений, возделываемые в первый раз в известной местности, удерживают вначале признаки в течение нескольких поколений, но затем действие изменяющих влияний усиливается и растения подвергаются перемене. По этой причине от хороших плодов или зерен вначале получается хороший урожай на посредственной почве, но следующие поколения последовательно теряют эту урожайность, и сорт видимо ухудшается. Часто высказывается мнение, что удержание признаков зависит от времени, то есть, чем в больший промежуток времени передавался известный признак из поколения в поколение, тем он прочнее передается и удерживается; но время само не может влиять на передачу признаков, укрепление которых связывается во времени с продолжающимся действием изменяющих условий.
4. Всякий признак, последовательно переходящий из поколения в поколение, продолжает совершенствоваться более и более, если причины, вызвавшие этот признак, продолжают действовать. На этом законе основан подбор, который можно начинать при слабом появлении какого-либо признака и вести далее с целью усилить этот признак. Поэтому говорят, что получение нового сорта посредством подбора уже обеспечено, когда появилось изменение даже в слабой степени. Замечено, что такие слабые изменения бывают более наследственны, нежели сильные, появившиеся впервые; поэтому при подборе выгоднее пользоваться первыми, нежели вторыми.
5. Растения передают своему потомству всякие признаки, как важные для них, так и неважные, полезные и вредные. Строгого различия между важными и неважными признаками для растений сделать нельзя, потому что часто признаки, по-видимому ничтожные, имеют существенное значение в жизни растений, например присутствие волосков на листьях и на плодах защищает от нападения насекомых и от заражения паразитными грибками, между тем как изменения в строении цветов и плодов не отзываются какими-либо важными последствиями. В культуре также теряется различие между признаками полезными и вредными: мясистость и величина клубней картофеля полезны [...] вследствие большого скопления запасных веществ, но те же качества сопровождаются часто опадением цветков и отсутствием плодоношения. Кроме того, признаки, полезные в культуре, явля-
538
ются вредными при переходе в дикое состояние: мясистые корни свеклы и моркови дают сильные растения, но эти корни могут скорее вымерзать, нежели тонкие и одеревеневшие у одичавших тех же растений.
Передача ничтожных признаков часто совсем не замечается человеком, например слабая волосистость на плодах и цветоносах мака, слабое раздвоение корня двулетних огородных растений, слабая скороспелость и пр., только при продолжающемся наследовании такие признаки усиливаются и делаются ясно видимыми.
6. Наследование признаков у потомков происходит или в с о -
ответственное время, в какое они являлись у их родите
лей, или несколько ранее, но признаки позднего появления, не мо
гут перейти в самый ранний возраст. [...] ·
7. Растения могут наследовать не только признаки своих близких родичей, но и признаки своих предков, иногда весьма отдаленных. Наследование таких старых, часто совсем утраченных уже, признаков называется возвратом признаков (реверсия, атавизм) (3, стр. 80—82).
ЛИТВА
СНЯДЕЦКИЙ
Ян Снядецкий (1756—1830) — один ия видных ученых-естественников и прогрессивных философов эпохи Просвещения в Польше и Литве. Родился в Западной Польше, в местечке Жнине, умер в Литве, в деревне Яшунай. Свое обучение Снядецкий начал в Жнине, потом учился в Познани, в Краковской академии. Уже с детства проявилась его склонность к естествознанию. Окончив учебу в Кракове и получив степень доктора философии, Снядецкий начал преподавать алгебру в Краковской академии, некоторое время был учителем в гимназии. Затем Снядецкий выехал за границу для углубления своих знаний по математике и астрономии. Он побывал в Гёттингене, в Париже. Возвратившись в 1781 г. в Польшу, был назначен профессором высшей математики и астрономии в Краковской академии. Здесь он пишет работы по алгебре, математике. В 1782 г. написал работу «Похвала Николаю Копернику», в которой защищал идеи великого астронома. Краковский период деятельности ученого в начале XIX в. сменился вильнюсским, куда он в 1806 г. был приглашен руководителем университетской обсерватории, а в 1807 г. Снядецкий стал ректором Вильнюсского университета. На этом посту он оставался до 1815 г., астрономической обсерваторией руководил до 1823 г. В вильнюсский период Снядецкий написал основные свои философские труды, главным из которых является «Философия человеческого разума» (1821). Снядецкий хотя и не совсем последовательно, но активно защищал и пропагандировал материализм, особенно в области гносеологии, критиковал агностицизм Канта.
Подборка фрагментов и перевод с польского языка осуществлены автором данного вступительного текста А. Гришкой по изданию: J. Sniadecki. Dziela, t. III, V. Warszawa, 1837.
[О ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ ПОЗНАНИИ]
• Существуют два начала, [источника] человеческого познания: один — чувственные восприятия внешних предметов, другой находится в нас. Запутавшись в этих вопро-
540
сах, метафизика породила различные секты, которые можно свести к четырем следующим: одни все приписывают ощущениям, тяготеют или же увязли в самих лишь опытах и наблюдениях [...].
Другие отрицают ощущения, заявляя, что органы чувств нас обманывают.
Третьц ни в чем не доверяют разуму, заявляя, что при помощи ума ничего открыть и познать нельзя. Это скептики.
Четвертые, догматики, все приписывают чистому разуму и считают истинным и достоверным лишь то, что ä priori, т. е. при помощи чистого разума, доказано (III, стр. 219-220).
Целью всего нашего познания является постичь, каково отношение вещей к нам, а не каковы вещи в себе, не какова недоступная человеку природа (III, стр. 225).
Хотя я и верю в нематериальные существа, но все-таки являюсь, в понимании Канта, материалистом, ибо утверждаю, что в человеке нет даже самой общей мысли, которая не исходила бы от ощущений, которая бы без их помощи, близкой или отдаленной, вытекала бы непосредственно из чистого разума (V, стр. 52).
Ощущения помогают разуму познать вещи, каковы они по отношению к нам и по отношению к другим вещам [...].
Чистый разум, не зависящий от ощущений, — это сфинкс, которого, кажется, сам понимаешь, но другому не способен его объяснить (V, стр. 76).
Чувственные восприятия предметов материального мира в первую очередь пробуждают спящие в человеке силы души и заставляют их действовать; будучи началом всей деятельности мышления, ощущения являются также началом всех наших понятий и мыслей. Без чувственных восприятий невозможно мышление и познание материального мира (V,стр. 125).
Нервы являются органом ощущения и мышления; любая деятельность души зависит от определенного движения и перемен в нервах; от них зависят изменения в ощущениях и мышлении. Поэтому процесс мышления необходимо рассматривать как органический процесс [...], наличие, сила и разнообразие которого зависят от состава и движения нервов (V, стр. 128).
541
Без материальных предметов нет чувственных восприятий, а без них нет понятий и мышления: это первое и несомненное начало нашего познания (V, стр. 147).
Из общих свойств предметов, тел возникает понятие, которое обозначаем, напр., человек (V, стр. 159).
Общие понятия являются продуктом мышления; в природе нет существа [предмета] без единичных свойств, и человек, абстрагируясь от них, создает свой новый мир мысленный (V, стр. 164).
Человек благодаря способности абстрагировать на . основе материального мира создал свой мир идеальный (V, стр. 166).
Язык— орудие мышления (V, стр. 188). В языке содержится все то, что есть в понятиях [...]. Слово — выражение понятия (V, стр. 291).
ЮНДЗИЛА
Станислав Бонифатий Юндзила (1761—1847) — профессор ботаники и зоологии Вильнюсского университета. Работал главным образом в области систематики растений. Его книги «Краткий курс зоологии» (1807 г.), «Основы ботаники» (1818 г.) были первыми учебниками студентов университета и учащихся средних школ. Перу Юндзилы принадлежит целый ряд популярных брошюр, статей, наглядных пособий и для более широкого круга читателей. Ученый старался показать преимущественно земное, а не божественное в жизни животного мира.
Лишь некоторые явления жизни и деятельности развитых организмов, и особенно человека (психическая деятельность, мышление), Юндзила считал зависящими от некоего духовного начала. Но из рассуждений ученого явствует, что и «функционирование» духовного начала в конечном счете обусловлено природными процессами в организме, без которых оно не могло бы существовать и проявить себя.
Юндзила отрицал учение преформистов, защищая учение об индивидуальном развитии организмов, т. е. более прогрессивную теорию эпигенеза. Кроме того, Юндзила хотя и был сторонником учения о постоянстве, но в отдельных случаях приближался к теории об эволюции видов. Это видно из признания ученым связи и зависимости организмов от окружающей среды, влияния условий жизни организмов на обмен веществ, способ роста и функционирования организмов.
В целом Юндзила был прогрессивным ученым, немало способствовал распространению естественнонаучных идей в Литве и Белоруссии.
Подборка фрагментов из произведений С. Б. Юндзилы и перевод с литовского языка осуществлены автором данного вступитель-
542
кого текста А. Гришкой по изданиям: 1)8. В. Jundzill. Zoolo-gia krotko zebrana, i. 1. Wilno, 1807; 2) S. B. Jundzill. Poezatki botaniki, t. I. Wilno, 1818.
[ФИЛОСОФСКИЕ ВОПРОСЫ ЕСТЕСТВОЗНАНИЯ]
Материальный мир состоит из двух частей: неживых предметов и органических тел.
Предметы неорганического мира, подчиняющиеся силам химическим и механическим, возникают путем объединения однообразных и разнообразных частиц. Организмы рождаются от подобных себе первых существ, какими их создала всемогущая рука (1, стр. 1—2).
Все материальные существа [...] обладают способностью воздействовать взаимно [...]. В этом смысле вся материальная масса мира находится в теснейшей связи. Некоторые из этой материальной массы возникающие тела обладают прирожденной способностью не только сохранять и развивать, [совершенствовать] полученное, [наследственное] и сами себя воспроизводить, но и употреблять материю [необходимое] извне, приспосабливаясь к окружению, дабы сохранить себя [...]. Тела таковые живыми, а не обладающие такой способностью неживыми называют (2, стр. 5).
Природа наделила органические существа, зверей и растения органами питания, роста и размножения; эти же функции не могут находиться без движения; то же проявляется через реакцию на внешнее раздражение. От этой способности зависит жизнь.
Жизнь — это множество и разнообразие органических действий, подчиняющее все физические и химические процессы органическим правилам (2, стр. 6).
Человек — король зверей [...]. Состав человеческого тела подтверждает связь с млекопитающими вопреки усилиям тех философов, которые хотели отделить человека от млекопитающих (1, стр. 21).
ПОШКА
Дионизас Пошка (1757—1830) — литовский писатель, просветитель, рационалист. Родился в семье мелкого дворянина. Учился в Кражяйской иезуитской коллегии, затем проживал и работал в Расяйнском уезде (нотариусом, судебным писарем, адвокатом).
543
Всю свою жизнь Пошка изучал быт и культуру литовского народа, переводил на литовский язык античных и польских писателей и поэтов. В 1812 г. Пошка основал первый литовский музей старины. Он критически относился к феодальному строю и церкви. Пошка объясняет происхождение религии неспособностью первобытного человека понять природу.
Выдержки из работы Д. Пошки «О древних идолопоклоннических религиях в княжествах Литвы и Жмуди», написанной в 1823 г., подобраны и переведены с литовского языка автором данного вступительного текста В. К. Гензелисом по изданию: D. P о ska. Rastai. Vilnius, 1959.
О ДРЕВНИХ ИДОЛОПОКЛОННИЧЕСКИХ РЕЛИГИЯХ В КНЯЖЕСТВАХ ЛИТВЫ И ЖМУДИ
Из истории известно, что не только люди Европы, Азии, Африки, но и всех вновь открытых земель, как, например, Америки и разных островов, по-своему прославляют высшее существо, молятся ему, при несчастье зовут его на помощь, и оно по-польски называемо Bog, по-латыни — Deus, по-французски — Dieu, по-немецки — Gott, по-еврейски — Adinoi или Adonai, Jehovach, по-гречески — Theos, по-литовски — Dievas (стр. 335).
Также известно и то, что [...] каждый народ в свою очередь называет по-другому, а именно: египтяне его называли Osiris, вавилонцы, халдеи и гебраи — Tha-muz Belus Remphen, финикийцы — Jaho Adonis, греки — Panompeus, персы — Mitras, в крае Паломири — Aglibo-lus, латиняне, или римляне, — Saturnus, Jupiter, Jovis, поляки — Jesa, литовцы и жмуди — Säule, Aukstejas, Vi-sagystis, svaister, Okopirnos, Didis Lado, а ливы и кур-ши — Jehu.
А так как все народы видели на своей земле существа либо мужского, либо женского пола (по-латыни — mascu-lum и femm(e)-um), то совершенно естественно люди рассуждали, что и бог Солнце должен иметь жену, но, так как после Солнца самой большой и красивой планетой является Луна, поэтому эту планету считали женой бога Солнца (Säule) и назвали: египтяне — Izis, вавилонцы, халдеи и гебраи — Bealsama, Domina, Coeli, в крае Папамиры — Malachbela, греки — Anaeps, римляне — богиней Luna, а литовцы и жмуди — Menuo (Луна) (стр. 337—339).
Древние идолопоклоннические народы, не имея ни откровения, ни ревеляций, ни пророков, не зная чудес,
544
только естественным разумом рассуждали о вещах, а в религиозных вещах своим ксендзам и попам суеверно и слепо верили, ибо только они одни звездную науку, или астрологию, знали и как будто бы с божественным откровением, заранее затмение Солнца и Луны предсказывали, а другие с помощью химических опытов познали премудрости естественных наук, выдавая себя за святых людей, как будто с божьего позволения и его рукой творили чудеса (стр. 341—343).
Это способствовало тому, что" простые люди, легковерные, суеверные, и без всякого образования, слепо верили в чудеса там, где их нет, и никогда не было, лишь из воображения (стр. 391).