Сьюзен Виггс «Дом у озера»

Вид материала

Документы

Содержание Ты это заслужила

Подобный материал:

• Комплекс растительного и животного мира озера Малое Яровое Растительность прибрежной, 143.35kb.
• Практическое задание по дисциплине «Экология» «Расчет общего загрязнения озера», 27.07kb.
• «Подводные и надводные аномалии и артефакты Ладожского озера», 260.46kb.
• Видеофильмов, 1101.8kb.
• Хроника второй мировой войны, 309kb.
• Тема: Озера, подземные воды и ледники, 29.53kb.
• «Сватовство Берендея», 96.02kb.
• Усыновление и мир маленького ребенка, 625.77kb.
• Ведьмак VII владычица озера анджей сапковский, 5883.71kb.
• Никарагуа это большое пресноводное озеро, находящееся на территории государства Никарагуа., 10.33kb.

Глава 17

 — Ну же, давай, скажи «Я так и говорила», — начала Кейт, когда они с Мейбл Клэр Ньюман расположились за столиком в кафе «Хэвен» на Первой улице.

 — Напомни-ка, о чем шла речь. Что такое я говорила?

 — Я встречаюсь с одним человеком. А первой о нем упомянула ты. Тот парень, что остановился в доме Шредеров.

Мейбл Клэр одарила ее ослепительной улыбкой.

 — Вот и хорошо, Кейт. По-моему, чудесный во всех отношениях мужчина. Да еще и красавчик.

 — Это я сразу заметила. — Кейт не удержалась и тоже заулыбалась. Все признаки классической влюбленности были, как говорится, налицо. Рассеянность с частичной потерей ориентации в пространстве. Усиленное сердцебиение и учащенное дыхание при одной лишь мысли о нем. Эмоциональные качели — от смеха к слезам. Повышенная восприимчивость ко всему, от запаха кофе до тепла от погладившего кожу солнечного луча. С этим не поспоришь. Она определенно проходила ту стадию, когда несчастный влюбленный ни с того ни с сего таращится вдруг в пустое окно или беспричинно и глупо улыбается.

 — Ну так рассказывай. — Мейбл Клэр даже подалась вперед. — Старым вдовушкам вроде меня так не хватает романтики.

 — Я и сама не знаю, как это объяснить. Сначала он пригласил меня в ресторан. Обедали в «Се Си Бон». А потом все пошло само собой. Чуть ли не каждый вечер вместе. Иногда с детьми, иногда без них. Я как будто живу в каком-то ином ритме. И это... не знаю... так необычно. — Кейт подцепила с блюда кусок арбуза. Еще один симптом — колебания аппетита, от обжорства до «не могу ни на что смотреть». — Ну? Ужасно, да? Надо же, называю себя писательницей, а не могу даже найти слов, чтобы...

 — А, перестань, — перебила ее Мейбл Клэр. — Конечно, не можешь. Хорошая новость — каждый, кто влюблялся или хотя бы мечтал об этом, прекрасно понимает, о чем речь.

 — Но я не... — Кейт чуть не поперхнулась.

 — Да-да, и ты тоже. По крайней мере, движешься именно в этом направлении. И пусть. Не останавливай себя, Кейт. Ты это заслужила — влюбиться.

Как всегда, ее слова попали в точку. Ты это заслужила — влюбиться. А заслужила ли? И почему не позволяла себе этого раньше?

 — Одно дело летние свидания, и совсем другое — любовь.

 — И что с того? Доверься сердцу, и увидишь, что случится.

 — Да, это было прекрасно, если бы я могла думать только о себе, но есть еще Аарон. От Джей Ди он просто без ума, и, когда мы разойдемся, ему будет хуже всех.

 — Не когда, а если.

К глазам подступили слезы — еще один симптом сладкого с горьким привкусом недуга. В последнее время они проливались от любого пустяка: стоило лишь услышать душещипательную песню по радио или увидеть в церкви держащихся за руки старичков-супругов. Любовь была для Кейт болезнью — с сопутствующими недомоганиями и предсказуемым исходом.

 — Он с нами не останется. Зачем?

 — Зачем? Давай подумаем. Ты чудесная, удивительная, душевная женщина. Ты молода. У тебя прелестный сын. У тебя есть все, о чем мужчина может только мечтать. — Мейбл Клэр намазала маслом булочку. — Ты еще не опробовала все варианты, а уже собираешься сдаваться.

 — Я просто пытаюсь оставаться практичной и не хочу, чтобы Аарон мечтал о несбыточном, — стояла на своем Кейт. — У меня по этой части никогда ничего не получается.

 — Если из сотни суфле девяносто девять падают, когда их вынимаешь из духовки, это еще не означает, что ты должна совсем от них отказаться.

 — Я это запомню. — Кейт невесело улыбнулась. — У нас что-то вроде негласного договора: не говорить о конце лета. Сам он с Восточного побережья и собирается поступать в медицинскую школу при Университете Лос-Анджелеса. Я из Сиэтла уехать никак не могу, так что...

 — Хватит переживать из-за того, как все закончится. Постарайся думать о том, что есть сейчас.

 — Сейчас все замечательно, — с мечтательной улыбкой призналась Кейт. Джей Ди понемногу осваивался, привыкал к компании и с удовольствием — по крайней мере, так ей казалось — принимал участие в традиционных семейных ритуалах Ливингстонов: велосипедных прогулках, прыжках в воду с причала, походах в горы, играх в бадминтон и дартс, конкурсах на самую страшную страшилку про призраков. Кейт не говорила об этом, но он как будто занял место брата, привнеся в семью свою долю силы, смеха и той особой мужской веселости, отсутствие которой она при всем старании восполнить не могла.

 — Ну ладно, — сказала Кейт, отгоняя неуместные мысли, и постучала пальцем по лежащей на столике папке. — Возвращаю твои фотографии. Я их конвертировала в цифровые файлы для статьи о дедушке. И тебе, кстати, сделала копию на компакт-диске.

 — Хороший был человек твой дед. Аарон ведь в него, да?

Такие же рыжие волосы и сияющие глаза, подумала Кейт. Но Уолден был лидером, вожаком. Некоторые даже говорили, что у старика был дар провидца. Наделен ли теми же талантами Аарон? И если да, раскроются ли они когда-нибудь? «Твой сын — Божий дар», — сказал Джей Ди. Надо верить.

 — Статья должна появиться в феврале.

 — Но это же здорово! — воскликнула Мейбл Клэр. — Я так тобой горжусь.

 — Спасибо. — Кейт вдруг вспомнила о матери. — Знаешь, в начале лета все было так плохо, так безрадостно.

 — Но ты держалась, не вешала нос и не опускала руки. И посмотри на себя теперь.

 — Я хотела поговорить с тобой насчет Кэлли. Приближается ее день рождения, и мы хотим сделать ей сюрприз — устроить вечеринку. Вы с Люком сможете прийти в пятницу?

 — Я с удовольствием. Думаю, и Люк не откажется. Мальчик так скучал поначалу. Хорошо, что нашел товарищей.

 — К Кэлли он всегда приходит один. Может быть, пригласит еще кого-то.

 — Я с ним поговорю. Очень мило с твоей стороны, Кейт.

 — Мне приятно делать что-то для Кэлли. И Аарон тоже готовится. Даже дни считает.

 — Думаю, будет здорово. Бедная девочка не из тех, кто избалован праздниками.

 — Согласна. Но это скоро изменится.

Вечером накануне дня рождения Кейт вновь поручила Кэлли присмотреть за Аароном, объяснив, что они с Джей Ди хотят съездить в город. Они еще заранее проехали по магазинам, выбирая для девушки подарки. Джей Ди купил коллекцию компакт-дисков Джимми Хендрикса и новый проигрыватель, от которого, как он уверял, Кэлли будет в восторге. Кейт только поморщилась. Сама же она сделала выбор в пользу четырех флакончиков лака для ногтей — уж это Кэлли точно должно было понравиться — и затем задержалась у витрины магазина готового платья.

 — Знаешь, она постоянно ходит в одном и том же — джинсы, свитшоты, футболки. Но не хотелось бы, чтобы девочка думала, будто мне не нравится ее стиль.

Подумав, Кейт остановилась на подарочном сертификате. Не совсем в праздничном духе, зато практично. Заглянув напоследок в канцелярский отдел, она купила набор из нескольких блокнотов, писчей бумаги и разноцветных ручек.

 — Мне хочется о ней позаботиться.

 — Повезло же ей.

 — Думаешь?

 — Знаю. А теперь давай пообедаем.

Следующим пунктом значилось кино, но в какой-то момент, как раз на середине персикового пирога, Кейт заметила, что Джей Ди как-то пристально на нее смотрит. Как обычно, от его взгляда ее бросило в жар.

 — Что-то не так?

 — Мне сегодня не хочется идти в кино, — признался он, и за этими простыми словами Кейт уловила то, что и сама уже почувствовала.

 — Мне тоже. Есть другие варианты?

 — Поедем ко мне.

Вроде бы ничего особенного. Но сегодня в этом предложении крылся особенный смысл, и они оба это знали.

 — Хорошо.

На обратном пути почти не разговаривали. Из динамиков доносилась негромкая музыка. Он помог ей выйти, и они направились к веранде.

 — Ты так притихла, — сказал Джей Ди, доставая из кармана ключи.

Она перевела дух, помолчала и все же решилась:

 — Ты еще ни разу меня не поцеловал, и мне хотелось бы знать почему. Имеешь что-то против?

Он остановился в тени.

 — Против поцелуев вообще или частности?

 — Не хочешь меня целовать?

 — Это ты сказала, а не я.

Она чуть не закричала от досады.

 — Послушай, может быть, мне лучше уйти и...

 — Кейт, — прошептал Джей Ди, беря ее за руку и поворачивая к себе. — Ты...

Он замолчал, словно позабывший свою реплику актер, но не затянул театральную паузу, а привлек ее к себе и без лишних церемоний поцеловал. Натянувшиеся струнами нервы завибрировали, запели от желания и она прижалась к нему, жаждая продолжения, страшась его и зная, что готова к нему и что на этот раз не позволит себе тревожиться по поводу завтрашнего дня.

Все было в новинку, и все было так волнительно, но получилось идеально, как будто и его объятия, и его поцелуй предназначались только ей. Словно сквозь туман пробилась романтическая мысль: она ждала его всю жизнь.

 — Так лучше? — спросил он, слегка отстраняясь.

 — Получаешь пятерку. — Она перевела дух и поежилась. — Но, может быть, нам не стоит...

 — Перестань, Кейт. Я знаю, какая ты ответственная мать. Ты это уже говорила. Но ты еще ответственна и за собственное счастье.

 — Так ты думаешь... — Она умолкла, пытаясь оформить мысль. — Думаешь, что это принесет мне счастье?

 — Не думаю, — усмехнулся он. — Знаю. И обещаю.

Джей Ди поднял ее — легко, как пушинку, — и плечом открыл дверь. А когда опустил, она оказалась на кровати.

Потом, прервав поцелуй, он немного развернул ее спиной к себе, бережно убрал волосы с шеи и потянул вниз «молнию». Впитывая новые ощущения, Кейт закрыла глаза и постаралась вспомнить, какое белье сегодня надела. В голове еще немного шумело после выпитого в ресторане, но память не подвела. Вишнево-красное — это всегда хорошо. Даже если на тебе всего лишь трусики танга. Открыв наконец глаза — она уже умирала от нетерпения, — Кейт с удовлетворением отметила, что Джей Ди успел сбросить не только пиджак, но и рубашку. В бледном мерцающем свете луны — другого освещения не было — открылись формы, при виде которых любая женщина на ее месте просто задохнулась бы от восхищения.

Джей Ди стоял в тени, что не помешало ей сделать первое шокирующее открытие: его грудь покрывали шрамы! Широкие, грубоватые рубцы перекрывали друг друга и шли вниз, к животу.

 — Что с тобой случилось? — прошептала она.

 — Я ведь служил в армии.

 — Что, на прошлой неделе? Они ведь еще свежие.

 — Я ушел в армию почти сразу же после школы и оставался там до весны.

 — Но ты же был санитаром. Как Сэм.

 — Верно.

Кейт осторожно провела пальцем по длинному вертикальному шраму.

 — Но ведь санитары помогают раненым, разве нет?

 — Иногда ради этого приходится немного рисковать.

 — Ты так об этом говоришь, будто рисковать собой — самое обычное дело.

 — На службе рискуют все — и водитель грузовика, и снайпер, и повар.

 — И где тебе так досталось?

 — В Афганистане. Провинция Кунар. Там я с Сэмом и познакомился.

 — Расскажи.

 — Милая, ты сидишь передо мной в одних трусиках и требуешь невозможного. Я не могу сосредоточиться. Все мои мысли заняты только тобой.

А она-то планировала сделать это медленно! И все же, когда одна ее половинка жаждала поскорее оказаться с ним в постели, другая настоятельно требовала не забывать об осторожности. Стиснув зубы, она подтянула сползшее платье.

 — Я сказала себе, что должна узнать тебя лучше. Пожалуйста, пойми меня.

 — Ты уже знаешь меня. Знаешь все самое важное.

 — Ты никогда не рассказывал о себе. О своей семье. О своем прошлом...

 — У меня квартирка в округе Колумбия. Ничего особенного. Я — парамедик. Рос с матерью, без отца. Семьи нет, а самый близкий человек — Сэм.

 — Что ты делал в Афганистане?

Она заметила, как он напрягся, как натянулась кожа на скулах. Заметила, но не отступила. Наконец он обреченно вздохнул.

 — Мы служили в разных частях. Нас было там немного, буквально горстка парней из спецназа США. Вместе с нами воевали узбеки и таджики из Северного альянса. Однажды ночью нас послали в долину, где попал в засаду разведывательный взвод. Наша задача состояла в том, чтобы эвакуировать раненых.

Афганистан... Северный альянс... засада... Все это звучало так странно. Как рассказ о каком-то ином мире. И еще этот голос — негромкий, сухой, бесстрастный.

 — Плохо верится, что все было так просто и легко.

 — Я не сказал, что все было легко. В ту ночь мы нарвались на заминированный участок.

 — Это оттуда у тебя шрамы? — спросила Кейт через силу.

 — Нет. В общем, там я и познакомился с человеком, который стал затем моим лучшим другом. Так что нет худа без добра. А теперь... — Он потянул вниз платье и наклонился. — Что касается этих трусиков...

Наверное, Кейт не сдалась бы так скоро, но жар его губ растопил ее решимость.

 — Расскажи... что было потом... — прошептала она.

 — А потом ничего уже и не было. — Он стянул платье с другого плеча и поцеловал ее в ямочку у горла. — Лучше ты расскажи о себе.

 — У меня все не так интересно. Жаль, но я не совершила в своей жизни ничего значительного.

 — Ты сделала намного больше.

Она опустила голову ему на грудь. С девятилетним сыном всегда чувствуешь себя старше бездетных сверстниц.

 — Натан был самой большой моей ошибкой. С другой стороны, не будь его, не было бы и Аарона.

Он погладил ее по волосам.

 — Ты любила его?

 — Если бы не любила, не спала бы с ним.

 — Следует ли понимать это так, что ты не спишь с теми, кого не любишь?

 — Хочешь услышать, что я тебя люблю?

 — Только если так оно и есть.

Знал бы он, как близка она была к тому, чтобы произнести эти несколько слов, открыть ворота чувствам.

 — Я знаю, что такое любовь. И знаю, что такое, когда ее нет. — Она улыбнулась, хотя и прекрасно помнила, как чувствовала себя тогда, беременная, брошенная и преданная человеком, которого обожала и которому всецело доверяла. — У всего свое время.

Он кивнул и, наклонившись, расстегнул застежку на бюстгальтере. Ее словно ударило током. Все ее опасения, сомнения трусливо забились в какой-то дальний уголок.

 — Это все изменит, — прошептала Кейт незнакомым голосом.

 — Надеюсь.

 — Правда?

Он провел пальцем по пояску трусиков.

 — Конечно.

Словно загипнотизированная, она следила за движением его пальца.

 — А раньше что-то было не так?

 — Ничего. Просто... мы были немного другие.

У нее перехватило дыхание.

 — Да, ты прав, — пробормотала она и тут же, зная, что вот-вот забудет обо всем на свете и не сможет сказать уже ни слова, торопливо призналась в том, что всегда скрывала: — Я боюсь...

Он привлек ее к себе. Погладил.

 — Боишься чего?

 — Потерять тебя как друга. — Чуть откинув голову, она посмотрела на него снизу вверх и вдруг почувствовала, что падает, падает в бурливый водоворот. — Ты же знаешь, такое случается. Стоит людям переспать, и дружбе конец.

 — Нет, — прошептал он, едва касаясь губами ее губ. — Мы станем ближе.