Цией права и свободы человека и гражданина как самостоятельные ценности, исключать всякие попытки действовать неправовыми средствами, от кого бы они ни исходили

Вид материала

Документы

Содержание Участие прокурора в суде первой инстанции 2.2. Вступление прокурора в процесс для дачи заключения по делу

Подобный материал:

• Конституция России. Права и свободы человека и гражданина, 1156.04kb.
• Конституционные права и свободы и обязанности человека и гражданина, 24.52kb.
• Конституция российской федерации глава права и свободы человека и гражданина. (Извлечения), 20.07kb.
• И гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам, 36.24kb.
• Конституция Российской Федерации статья, 14.33kb.
• Законы, отменяющие и умаляющие права и свободы человека и гражданина. Как с ними бороться?, 28.64kb.
• Конституцию Российской Федерации и закон, 479.64kb.
• Нарушающих права и свободы граждан, 69.63kb.
• Ва экономического пространства страны, свободного перемещения товаров, услуг и финансовых, 151.77kb.
• Конституцией Российской Федерации и настоящим Уставом статья, 530.33kb.

Глава 2.

УЧАСТИЕ ПРОКУРОРА В СУДЕ ПЕРВОЙ ИНСТАНЦИИ


2.1. Обращение прокурора в суд с заявлением

Участие прокурора в гражданском судопроизводстве преследует две цели: во-первых, выявление правонарушений в деятельности суда, его должностных лиц, судебных приставов, а также иных участников гражданского судопроизводства; во-вторых, устранение выявленных правонарушений средствами и способами, предусмотренными нормами Закона о прокуратуре и ГПК. Цели прокурорского надзора в гражданском судопроизводстве обусловливают, в свою очередь, его функций. Под функциями прокурорского надзора понимаются основные направления прокурорской деятельности².

К числу функций прокурорского надзора в гражданском судопро­изводстве относятся: реагирование на выявленное правонарушение с целью его пресечения и устранения негативных последствий; 2) надзор, т.е. наблюдение за процессуальным поведением участников гражданского судопроизводства с целью выявления правонарушений в процессе рассмотрения дела, жалобы, представления или исполнения судебного акта, а также их предупреждения¹.

Наличие двух функций прокурорского надзора как двух основных направлений деятельности прокурора обусловливает необходимость его участия в гражданском судопроизводстве в двух процессуальных формах: инициативной и надзорной.

Под инициативной формой участия прокурора в суде первой инстанции понимается процессуальная деятельность прокурора в форме возбуждениядела путем предъявления иска по делам искового производства, подачи заявления по делам, возникающим из публичных правоотношений, и особого производства, а также поддержания иска, заявления в процессе, судебного разбирательства дела.

Рассмотрим сущность инициативной формы участия прокурора в исковом производстве в суде первой инстанции.

Обращаясь с иском в суд, прокурор тем самым реализует функцию реагирования на то правонарушение, которое было выявлено (обнаружено) в порядке его общенадзорной деятельности, т.е. до и вне процесса по данному конкретному делу. Инициативная форма участия прокурора в деле складывается из деятельности прокурора по предъявлению иска и деятельности по его поддержанию в процессе судебного разбирательства.

Деятельность прокурора по предъявлению иска регулируется ч. 1 и 2 ст. 45, п. 14 ч.1 ст. 89, ст. 23-30, 102, 131-136 ГПК², главой 25.3 НК РФ³ «Государственная пошлина». Прокурор, предъявляя иск от своего имени в защиту чужого права или охраняемого законом интереса, обязан соблюсти все требования ГПК РФ, предъявляемые к форме и содержанию искового заявления, а также порядок его подачи, за исключением требований по оплате государственной пошлины и соблюдению предварительного внесудебного порядка разрешения дела. Поскольку прокурор не является субъектом спорного материального правоотношения, он не несет обязанностей по уплате госпошлины (п. 9 ч.1 ст. 333.36 НК РФ) за подачу искового заявления, а также соблюдению предварительного внесудебного порядка разрешения дела¹.

При решении вопроса о необходимости обращения в суд с иском в защиту прав и законных интересов граждан прокурор обязан руковод­ствоваться ч. 1 ст. 45 ГПК РФ² и п. 4 ст. 27 Закона о прокуратуре, где сказано, что прокурор вправе предъявлять и поддерживать иски в защиту прав и охраняемых законом интересов граждан в следующих случаях.

Во-первых, когда пострадавший по возрасту, состоянию здоровья или иным причинам не в состоянии лично защищать свои права и свободы. Что касается иных причин, то, вероятно, имеются в виду случаи, когда родители, усыновители, опекуны, попечители или органы исполнительной власти уклоняются от защиты прав и законных интересов несовершеннолетних, недееспособных, ограниченно дееспособных граждан, а также безвестно отсутствующих лиц³.

Во-вторых, в случаях нарушения прав и свобод значительного числа граждан. Например, если «Саратовэнерго» претворит свою угрозу в жизнь и начнет веерные отключения жилых домов от электроэнергии, то прокурор вправе обратиться с иском против «Саратовэнерго» о возмещении убытков, причиненных гражданам отключением электроэнергии (стоимость сгоревшей бытовой техники, испорченных продуктов и т.п.).

В-третьих, прокурор вправе предъявлять иски в защиту прав и ин­тересов граждан, если нарушение приобрело особое общественное значение. Как-то в средствах массовой информации прошло сообщение о намерении АО «Ульяновскэнерго» отключить от электроэнергию за неуплату весь участок Ульяновской железной дороги, связывающий южную часть России с ее восточными районами. В результате такой акции на путях Ульяновскойжелезной дороги ожидалось скопление нескольких десятков железнодорожных составов— как пассажирских, так и грузовых.

Кроме прав и законных интересов граждан прокурор в соответствии с ч. 1 ст. 45 ГПК¹ вправе обращаться с иском в защиту прав и законных интересов РФ, субъектов РФ, муниципальных образований, если этого требует охрана государственных или общественных интересов. Целесообразность обращения прокурора в защиту интересов указанных субъектов имеет место тогда, когда федеральные органы исполнительной власти, органы исполнительной власти субъектов РФ, органы контроля или местного самоуправления:

а) нарушают законность при издании ими правовых актов;

б) не принимают предусмотренных законом мер по защите интересов
государства и общества, в частности, по защите права собственности,
экономической, экологической и информационной безопасности
государства². Причем не так уж редки случаи совпадения публичных и
частных интересов, т.е. интересов государства и общества с интересами
конкретных организаций и граждан. Например, любая забастовка, воздающая
реальную угрозу основам конституционного строя и здоровью людей,
признается незаконной по иску прокурора или работодателя (ст. 55
Конституции, ч.4 ст. 413 ТК РФ¹).

Следует также отметить, что возбужденное по заявлению прокурора дело в интересах неопределенного круга лиц выступает чаще всего как правовой спор о правомерности нормативного акта; принципиально возможно предъявление заявления о признании незаконными ндивидуального правового акта (например, при защите избирательных прав граждан).

В качестве примера защиты неперсонифицированного интереса путем предъявления заявления в суд без оспаривания нормативного правового акта можно привести следующее дело. Прокурор Ростовской области обратился в областной суд с заявлением о признании незаконным постановления окружной избирательной комиссии о регистрации одного из кандидатов в депутаты Государственной Думы по мотиву нарушения им требований п. 2 ст. 28, п. 1 ст. 32 Федерального закона от «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации». В силу п. 10 ст. 21 этого Закона, а также аналогичного положения п. 6 ст. 18 Федерального закона «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» решение избирательной комиссии, как противоречащее федеральным законам или законам субъектов Федерации либо принятое с превышением установленных полномочий, подлежит отмене судом. Решением Ростовского областного суда заявление прокурора области удовлетворено, указанное постановление признано незаконным и отменено. Определением Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ решение оставлено без изменения¹.

В некоторых случаях прокуроры не всегда занимают активную позицию по защите прав и свобод граждан. И здесь, как отмечают Д. Абрамов и Е. Беркович, необходима соответствующая позиция судебных органов, рассматривающих обращения прокурора².

Так, и.о. прокурора города обратился в суд с заявлением о признании недействительным решения городской Думы "О введении годового именного талона - вкладыша для пассажиров, пользующихся правом льготного (бесплатного) проезда в городском муниципальном пассажирском транспорте по удостоверениям", сославшись на то, что данный нормативный акт по своему содержанию противоречит требованиям федерального законодательства, нормы которого предусматривают право отдельных категорий граждан на бесплатное пользование услугами общественного пассажирского транспорта по предъявлении служебного удостоверения. В частности, п. п. 1 - 2 решения была утверждена единая форма годового именного талона - вкладыша к удостоверению, с 1 февраля 2004 г. в г. Ростове - на - Дону введен годовой именной талон - вкладыш; п. 3 решения предусматривал, что при отсутствии годового именного талона к удостоверению с 1 марта 2004 г. пассажиры оплачивают проезд на общих основаниях; при этом в п. 3.1 перечислялись отдельные категории граждан, которые в порядке исключения вправе пользоваться услугами транспорта без предъявления талона; п. 4 предусматривал, что иногородние граждане, имеющие право бесплатного проезда по соответствующему удостоверению, пользуются льготным проездом по предъявлении такого удостоверения. Ленинский районный суд г. Ростова - на - Дону заявление удовлетворил частично: п. п. 3 и 3.1 решения городской Думы и решение о внесении изменений и дополнений в решение городской Думы от 22 декабря 2005 г. "О введении годового именного талона - вкладыша для пассажиров, пользующихся правом льготного (бесплатного) проезда в городском муниципальном пассажирском транспорте по удостоверениям" признаны недействительными; в удовлетворении остальной части заявления прокурору отказано. Определением судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда решение оставлено без изменения, а кассационный протест прокурора - без удовлетворения. Принимая решение об удовлетворении заявления прокурора в части признания недействительным п. п. 3 и 3.1 указанного решения городской Думы, а также решения городской Думы от 16 февраля 2004 г., суд сослался на то, что установленная Думой обязанность по оплате проезда на общих основаниях гражданами, пользующимися в силу различных федеральных законов льготой по бесплатному проезду в общественном транспорте, при отсутствии годового талона - вкладыша противоречит требованиям федерального законодательства, имеющего прямое действие, и, более того, отменяет эту льготу; городская Дума не вправе ограничивать права граждан, гарантированные на федеральном уровне (ч. 3 ст. 55 Конституции РФ). Кроме того, суд указал, что федеральные законы, устанавливающие для отдельных категорий граждан право бесплатного проезда по предъявлении соответствующего удостоверения, действуют независимо от того, приняты или нет подзаконные акты о порядке реализации данной льготы. В то же время доводы прокурора о незаконности п.п. 1-2,4-7 решения по тем же основаниям судом отвергнуты со ссылкой на то, что эти пункты соответствуют требованиям закона по содержанию и с точки зрения пределов компетенции органа местного самоуправления не нарушают прав и свобод граждан. Постановлением президиума Ростовского областного суда оставлен без удовлетворения протест прокурора области в части отказа в удовлетворении заявления по тем мотивам, что суд правильно определил юридически значимые обстоятельства дела, выводы суда в части отказа прокурору в иске не противоречат ни Конституции РФ, ни нормам федеральных законов, устанавливающих сами льготы на бесплатный проезд и порядок их реализации¹.

Подобных примеров на практике встречается немало. В связи с этим, представляется, что необходимо ускорить разработку и внедрение в практику единой по структуре и процедуре (а также нормативно - правовому регулированию) системы административной юстиции, которая стала бы способом разрешения различных публично - правовых споров (в административных правоотношениях, в ходе реализации избирательных прав и других сугубо публичных прав, перечень которых может быть приведен внормативном акте, определяющем процедуру рассмотрения подобных дел). Практика многих зарубежных государств (Франции, Германии, Австрии и др.) свидетельствует в пользу такого подхода. Именно в системе административной юстиции возможно было бы эффективное (с точки зрения экономичности и подготовленности суда) рассмотрение дел и по заявлениям прокуроров в защиту общего интереса, в том числе об оспаривании нормативных актов различных уровней, предъявленных как в интересах граждан, так и юридических лиц.

Поскольку прокурор обращается в суд с иском в защиту прав и законных интересов других лиц от своего имени, то исковое заявление в соответствии со ст. 131 ГПК² подается в суд в письменной форме и подписывается прокурором. Учитывая это обстоятельство, а также то, что носителем (субъектом) прокурорских правомочий в гражданском судопроизводстве выступает соответствующее должностное лицо прокуратуры, а не прокуратура как таковая, судья не вправе требовать от прокурора предъявления доверенности как от лица, чье право или интерес защищается таким иском, так и от руководителя соответствующего органа прокуратуры. Правомочие должностного лица органов прокуратуры на участие в деле в инициативной форме должно быть подтверждено его служебным удостоверением¹.

Инициативная форма участия прокурора в деле не ограничивается действиями по оформлению и подаче искового заявления. После принятии искового заявления прокурора и возбуждения гражданского дела прокурор обязан поддержать свое исковое требование в процессе его судебного рассмотрения. Под поддержанием иска (искового требования) понимается, прежде всего, доказательственная деятельность прокурора, т.е. его деятельность как субъекта доказывания фактов основания иска. Например, если прокурор предъявляет иск о лишении матери ребенка родительских прав в связи с хроническим алкоголизмом, то прокурор обязан представить суду соответствующие доказательства. Причем должностное положение прокурора как органа надзора за соблюдением законов обязывает его давать в суде не только фактическое, но и юридическое обоснование иска. Другими словами, прокурор кроме представления суду соответствующих доказательств обязан сослаться в исковом заявлении на материальный и процессуальный законы и правильно их истолковать в процессе судебного разбирательства.

Деятельность прокурора по поддержанию иска не ограничивается представлением судебных доказательств и юридической квалификацией фактов основания иска. Эта деятельность включает в себя: во-первых, дачу объяснений по существу заявленного прокурором иска в порядке ст. 174 ГПК. Во-вторых, активное участие прокурора в исследовании доказательств, представленных другими участвующими в деле лицами (сторонами, третьими лицами, судебными представителями). В этой связи прокурор вправе задавать вопросы участвующим в деле лицам, свидетелям, экспертам, специалистам, а также обязан сам отвечать на вопросы других участников процесса и суда. В-третьих, деятельность прокурора по поддержанию иска включает в себя выступление прокурора в судебных прениях и с репликой (ч. 3,4 ст. 190 ГПК)¹.

В судебных прениях участвующие в деле лица, в том числе прокурор, предъявивший иск, высказывают суду свое мнение по, вопросу о том, подлежит ли иск удовлетворению, или в иске следует отказать.

В период действия ГПК РСФСР 1964 г. на страницах юридической печати дискутировалась проблема, суть которой заключалась в следующем: обязан ли прокурор, предъявивший иск и выступивший в судебных прениях, давать еще заключение по существу дела в целом в порядке ст. 187 ГПК РСФСР, т.е. перед непосредственным удалением суда в совещательную комнату. Редакция ст. 187 ГПК РСФСР, предусматривавшая право прокурора па дачу заключения по существу дела в целом, допускала разные варианты ее толкования. Наибольшее распространение имели официальный и неофициальный (доктринальный) варианты истолкования нормы ст. 187 ГПК РСФСР.

Суть официального толкования заключалась в том, что в соответствии с разъяснениями Верховного Суда РФ прокурор обязан давать заключение по существу делав целом в порядке ст. 187 ГПК РСФСР независимо от формы его участия в деле.

Однако наиболее приемлемым представлялся неофициальный, доктринальный вариант толкования ст. 187 ГПК РСФСР, который исходил из принципа равенства всех участников процесса перед законом и судом, недопустимости дискриминации процессуальных прав участников процесса¹. В соответствии с указанным принципом ответчик независимо от того, кто предъявил против него иск: прокурор или рядовой субъект права, не мог быть поставлен в худшие условия по сравнению с истцом.

Неслучайно ГПК РСФСР (ст. 166, 185) предусматривал правило (аналогичное правило закреплено и в ГПК РФ), согласно которому прокурор, предъявивший иск, всегда выступает первым в порядке дачи объяснений и в судебных прениях. Заключение прокурора по делу и порядке ст. 187 ГПК РСФСР предполагало его выступление после ответчика. Выступление прокурора, предъявившего иск, и вследствие этого занимающего активную, наступательную позицию, после ответчика с неизбежностью влечет нарушение процессуального паритета сторон (нарушение принципов состязательности и процессуального равенства сторон). Это нарушение обусловливалось тем, что прокурор, предъявивший против ответчика иск и настаивающий в процессе судебного разбирательства дела на его удовле­творении, получал в порядке ст. 187 ГПК РСФСР¹ дополнительную по сравнению с ответчиком возможность продемонстрировать суду свою правоту в споре с ответчиком путем дачи заключения по существу дела в целом непосредственно перед удалением суда в совещательную комнату. Таким образом, нарушалось конституционное право ответчика на судебную защиту (ст. 46 Конституции ), потому что ответчик лишался возможности парировать доводы «нападающей» стороны в лице прокурора.

Кроме этого, официальный вариант толкования ст. 187 ГПК РСФСР, согласно которому прокурор обязан давать заключение по существу дела в целом независимо от формы его участия в деле, придавал толкуемой норме коллизионный характер, потому что при таком толковании ст. 187 ГПК РСФСР противоречила ст. 186 ГПК РСФСР. В ст. 186 ГПК РСФСР говорилось о том, что после вторичного выступления всех участников судебных прений, к числу которых относился прокурор, предъявивший иск, право последней реплики всегда принадлежит ответчику или его представителю.

Таким образом, логика процессуального законодательства такова, что прокурор, участвующий в суде первой инстанции в инициативной форме, должен заканчивать свою процессуальную деятельность выступлением в судебных прениях и с репликой. Что же касается права прокурора давать заключение по существу дела в целом, то оно может быть реализовано только в случаях его участия в деле в надзорной форме, т.е. когда прокурор лишен возможности изложить свою позицию по делу в порядке дачи объяснений и судебных прениях.

В период работы над проектом ГПК РФ Г.А. Жилиным высказывалось резонное предложение, заключавшееся в том, чтобы прокурор, как участвующее в деле лицо, давал заключение по существу дела в целом в судебных прениях, а не отдельно от них¹. Однако законодатель при принятии ГПК РФ 2002 г. выбрал другой вариант решения указанной проблемы. Согласно ст. 189 ГПК РФ прокурор, участвующий в деле, дает заключение по делу после исследования всех доказательств, но до судебных прений. Согласно ч. 3 ст. 190 ГПК РФ право выступления в судебных прениях имеет только прокурор, участвующий в деле в инициативной форме. Такое решение одного из спорных вопросов науки гражданского процессуального права на законодательном уровне представляется наиболее удачным и вполне обоснованным².

Поскольку прокурор предъявляет иск от своего имени, хотя и в защиту чужого субъективного права или законного интереса, особую остроту и актуальность приобретает вопрос о распорядительных правомочиях прокурора в судебном процессе.

Одним из таких правомочий является отказ от иска. Право прокурора отказаться в процессе судебного разбирательства от предъявленного иска прямо закреплено в ч. 2 ст. 45 ГПК. Наличие такого правомочия у прокурора обусловлено следующими причинами. Если иск прокурора рассматривать как акт реагирования на то правонарушение, которое было им обнаружено до и вне процесса, то нетрудно представить ситуацию, когда прокурор, предъявивший иск, приходит в процесс, будучи глубоко уверенным в наличии как самого правонарушения, так и виновности лица, его совершившего, т.е. ответчика. Основанием для такого убеждения служат те материалы, которыми прокурор располагал в порядке общенадзорной деятельности, т.е. до возбуждения дела в суде. Однако в судебном заседании, где исследование доказательств протекает в совершенно иных условиях и в ином объеме, позиция прокурора по делу, возбужденному по его инициативе (иску), может существенно измениться. Учитывая возможность возникновения такого рода ситуаций, ГПК РФ (ч. 2 ст. 45, ст. 39 и 173) наделяет прокурора, предъявившего иск, такими правомочиями распорядительного характера, как отказ от иска и изменение иска.

Отказ прокурора от предъявленного им иска представляет собой распорядительный акт, в силу которого прокурор отказывается от судебного процесса (использования гражданской процессуальной формы) как способа пресечения правонарушения и устранения его последствий. При этом необходимо иметь в виду следующее. Поскольку прокурор не является обладателем того субъективного права (законного интереса), защиты которого он добивался, обращаясь в суд с иском, отказ прокурора от иска не должен ущемлять права того лица, в интересах которого был предъявлен прокурором иск. Иными словами, в случае отказа прокурора от иска такое лицо, т.е. истец в материально-правовом смысле или его законный представитель, имеет право требовать продолжения процесса, что и закреплено непосредственно в ч. 2 ст. 45 ГПК¹.

Таким образом, отказ прокурора от иска по действующему законо­дательству влечет за собой прекращение производства по делу лишь в том случае, если лицо, в интересах которого был предъявлен иск, не настаивает на продолжении судебного разбирательства. Прекращение производства по делу возможно также в случае отказа истца в материально-правовом смысле от иска, заявленного в его интересах прокурором, если такой отказ не противоречит закону и не нарушает правя .законных интересов других лиц (ч. 2 ст. 45 ГПК¹).

2.2. Вступление прокурора в процесс для дачи заключения по делу

В ч. 3 ст. 45 ГПК РФ говорится о вступлении прокурора в процесс и даче им заключения по делам о выселении, о восстановлении на работе, о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, а также в иных случаях, предусмотренных ГПК РФ: по делам, возникающим из публичных правоотношений (подраздел III), в порядке особого производства (об усыновлении (удочерении) ребенка (ст. 273)); о признании гражданина безвестно отсутствующим или об объявлении гражданина умершим (ст. 278); об ограничении дееспособности гражданина, о признании гражданина недееспособным; об ограничении или о лишении несовершеннолетнего в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет права самостоятельно распоряжаться своим заработком, стипендией или иными доходами (ст. 284); заявление об объявлении несовершеннолетнего полностью дееспособным (ст. 288); о принудительной госпитализации гражданина в психиатрический стационар или о продлении срока принудительной госпитализации гражданина, страдающего психическим расстройством (ст. 304), - и другими федеральными законами (по делам о лишении родительских прав (ст. 70 Семейного кодекса Российской Федерации)¹, о восстановлении в родительских правах (ст. 72 СК РФ), об ограничении в родительских правах (ст. 73 СК РФ )), в целях осуществления возложенных на него полномочий.

Таким образом, закон связывает приобретение прокурором статуса лица, участвующего в деле, с его вступлением в процесс для дачи заключения по делу. Соответственно прокурор, не вступивший в процесс, не является лицом, участвующим в деле, не наделен его правами и не несет его обязанностей.

Однако содержание «вступления в процесс» в тексте ГПК РФ не раскрывается. Этимологическим значением глагола «вступить» предполагается совершение субъектом каких-либо активных действий¹. Применительно к гражданскому судопроизводству это означает, что вступить в процесс можно только посредством совершения каких-то процессуальных действий. Отсюда вытекает и другое: бездействием в процесс вступить нельзя.

Наличием активных действий и волеизъявлением лица вступление в гражданском процессе отличается от привлечения к участию в нем. Последнее как раз и характеризуется пассивностью привлекаемого лица в том смысле, что оно не изъявляет своей воли на участие в процессе, более того, оно нередко привлекается к участию в деле против своей воли, как, например, ответчик, третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно предмета спора (ч. 1 ст. 43 ГПК РФ), государственные органы или органы местного самоуправления (ч. 2 ст. 47 ГПК РФ)².

Нельзя не отметить и диспозитивного характера права вступить в процесс. Обладатель этого права самостоятельно решает вопрос о своем участии в процессе и не может быть принуждаем к его осуществлению (хотя в отношении прокурора право вступить в процесс обладает большой особенностью, так как права прокурора одновременно являются его обязанностями).

Таким образом, прокурор может вступить в процесс только посредством совершения какого-либо процессуального действия, будь топодача заявления о вступлении в процесс или явка непосредственно в судебное заседание³.

Представляется также, что вступление в дело прокурора должно (по аналогии с вступлением в дело третьих лиц, как заявляющих, так и не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора) оформляться определением суда или судьи (если вступление имеет место на стадии подготовки дела к судебному разбирательству), хотя Гражданским процессуальным кодексом это и не предусмотрено.

Прокурор, не совершивший никаких действий по вступлению в процесс, то есть проявивший процессуальную пассивность, процессуальное бездействие, не может считаться вступившим в процесс, а поскольку лицом, участвующим в деле, прокурор становится с момента вступления в процесс, постольку не проявивший процессуальной активности по вступлению в процесс прокурор не является лицом, участвующим в деле, и не обладает его правами и обязанностями.

В новейшей литературе отмечается, что при возникновении в суде указанных дел (имеются в виду дела, указанные в ч. 3 ст. 45 ГПК РФ) судья обязан поставить об этом соответствующего прокурора в известность, а при назначении дела к судебному разбирательству - направить ему извещение о месте и времени рассмотрения дела¹.

Но перечисленные действия совершаются судом и характеризуют активность последнего. Сам факт извещения прокурора о наличии в производстве суда дела, о времени и месте его рассмотрения еще не позволяет считать прокурора вступившим в процесс и лицом, участвующим в деле. Извещение необходимо рассматривать лишь как «приглашение» прокурору вступить в процесс.

При этом второе предложение ч. 3 ст. 45 ГПК РФ: «Неявка прокурора, извещенного о времени и месте рассмотрения дела, не является препятствием к разбирательству дела»¹ - не должно вводить в заблуждение. Его следует воспринимать как норму, специальную по отношению к положениям ст. 167 ГПК РФ, регламентирующим последствия неявки в судебное заседание лиц, участвующих в деле, и касающуюся последствий неявки именно прокурора, вступившего (то есть совершившего для этого процессуальные действия) в процесс для дачи заключения по делу. В отношении же неявки в судебное заседание участвующего в качестве процессуального истца (заявителя) прокурора применяются общие, предусмотренные ст. 167 ГПК РФ, последствия.

Основным правовым средством реализации прокурором функции надзора за законностью судебного разбирательства является дача за­ключения. Под заключением прокурора понимается его мнение как по отдельным вопросам судопроизводства, так и по существу дела в целом.

Необходимо различать два вида заключений прокурора. Во-первых, заключение по отдельным, частным вопросам судебного разбирательства. Право и вместе с тем обязанность прокурора как органа надзора за законностью судебного разбирательства давать такого рода заключения предусмотрены в ч. 3 ст. 45 и ст. 166 ГПК. Например, в случае неявки в судебное заседание свидетелей, экспертов, специалистов, переводчиков суд выслушивает мнение участвующих в деле лиц, в том числе заключение прокурора (ст. 34, ч. 1 ст. 168 ГПК), о возможности рассмотрения дела в от­сутствие не явившихся свидетелей, экспертов, специалистов, переводчиков. Во-вторых, заключение прокурора по существу дела в целом, которое предусмотрено ч. 3 ст. 45 и ст. 189 ГПК.

В соответствии со ст. 189 ГПК РФ после исследования всех доказательств председательствующий предоставляет слово для заключенияпо делу прокурору, представителю государственного органа или органа местного самоуправления, участвующим в процессе в соответствии с ч. 3 ст. 45 и со ст. 47 ГПК РФ, выясняет у других лиц, участвующих в деле, их представителей, не желают ли они выступить с дополнительными объяснениями. При отсутствии таких заявлений председательствующий объявляет рассмотрение дела по существу законченным, и суд переходит к судебным прениям.

Итак, при производстве в суде первой инстанции заключение прокурора завершает часть судебного разбирательства, именуемую «рассмотрение дела по существу», за которой следует другая часть судебного разбирательства, известная как судебные прения.

Следует отметить, что в новейшей литературе, в отличие от изданий, написанных на основе ГПК РСФСР, заключение прокурора не выделяется в качестве самостоятельной части судебного разбирательства¹. Между тем, на наш взгляд, для признания заключения прокурора (либо заключения прокурора, государственных органов и органов местного самоуправления) самостоятельной частью судебного разбирательства есть довольно много оснований, первым и главным из которых является самостоятельная его цель, не совпадающая с целью части «рассмотрение дела по существу».

Прокурор, как нам представляется, может вступить в процесс в предусмотренных законом случаях для дачи заключения по делу на стадии подготовки дела к судебному разбирательству, а также на стадии судебного разбирательства до окончания рассмотрения дела по существу (а если совсем строго, то до дачи заключения государственными и муниципальными органами, если они участвуют в деле).

Такой вывод обусловлен несколькими обстоятельствами. Во-первых, задачей участия прокурора в процессе, каковой является дача заключения по делу в целях осуществления возложенных на него полномочий (надзор засоблюдением Конституции Российской Федерации и исполнением законов, действующих на территории Российской Федерации (п. 1 ст. 1 Закона о прокуратуре)); во-вторых, процессуальным характером заинтересованности прокурора в исходе дела (решение суда не влияет на его права и обязанности); в-третьих, тем, что при вступлении прокурора в процесс разбирательство дела по существу не начинается с самого начала (как это имеет место при вступлении в процесс третьих лиц), а продолжается; в-четвертых, расположением заключения прокурора в конце части судебного разбирательства, именуемой «рассмотрение дела по существу»; невозможностью, наконец, дачи прокурором заключения после судебных прений (за исключением, конечно, случая возобновления рассмотрения дела по существу).

Необходимо также затронуть и вопрос об участии прокурора, вступившего в процесс в суде первой инстанции для дачи заключения по делу, в судебных прениях.

ГПК РФ этот вопрос обходит молчанием. Частью третьей ст. 190 ГПК РФ регламентировано участие в судебных прениях прокурора, обратившегося в суд за защитой прав и законных интересов других лиц, такой прокурор выступает в судебных прениях первым¹.

В литературе говорится о важности участия в судебных прениях прокурора, что обусловлено необходимостью надлежащего исполнения его служебных обязанностей , однако возможность участия в судебных прениях прокурора, вступившего в процесс для дачи заключения по делу, не обсуждается.

Интересен в этом отношении абз. 9 п. 2 информационного письма Генеральной прокуратуры от 27 января 2003 г. N 8-15-2003: «В судебных прениях прокурор по делам указанной категории выступает первым (ст. 190 ГПК РФ)», - особенно тем, что в абз. 8 пункта речь идет как раз о даче заключения прокурором по делам, предусмотренным ч. 3 ст. 45.

Думается, однако, что, давая заключение по делу после исследования всех доказательств, прокурор, вступивший в процесс, выполняет тем самым свою процессуальную задачу. Поскольку он не занимает при этом положения процессуального истца, как прокурор, обращающийся в суд в защиту прав и законных интересов граждан, неопределенного круга лиц или интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований, постольку и наделение его правом выступать в судебных прениях представляется излишним¹.

Само заключение прокурора, как по отдельным вопросам гражданского судопроизводства, так и по существу дела в целом, должно содержать, во-первых, краткий анализ возникшего вопроса иди дела; во-вторых, фактическое и юридическое обоснование (мотивировку) мнения прокурора. Дача прокурором заключения является основным инструментом осуществления им функции надзора (в смысле наблюдения) за законностью судебного разбирательства. Поэтому в литературе и на практике надзорную форму участия прокурора в гражданском деле обычно именуют как «вступление в дело с целью дачи заключения». Однако для краткости целесообразно именовать ее надзорной формой, подразумевая под ней участие прокурора в гражданском судопроизводстве путем вступления в уже начатое дело².


² Осокина Г.Л. Гражданский процесс. Общая часть / Г.Л. Осокина. - М.: Проспект, 2005. -С. 249.

Представляет интерес позиция отраженная в одном из экспертных заключений зарубежных юристов на проект ГПК РФ. В экспертном заключении в частности, отмечалось, что «по духу нормы проекта ГПКсоблюдают принципы состязательности и равноправия сторон, но их реализация в связи с участием в процессе сотрудников прокуратуры проблематична. Как известно, прокурор осуществляет тройную функцию: он является «участником процесса» в качестве истца или ответчика, речь идет о государственных и общественных интересах, или участвует в качестве представителя частных лиц. Он может быть "привлеченной стороной» (термин французского права), выступая от имени закона. Независимо от его роли в процессе, за прокурором всегда последнее слово (ст. 182), что является привилегией, нарушающей права его оппонентов. Это правило ставит под угрозу принципа равноправия сторон. Если прокурор является стороной и выступает в качестве истца, он должен изложить свои аргументы в первую очередь и дать таким образом оппоненту ответить на его заявления, как это было бы если бы истец имел в качестве представителя частное лицо. Естественнонно, если прокурор является основной стороной и выступает качестве ответчика, ему должно предоставляться право выступать во вторую очередь»¹.

Французскому праву известно такое различие, и предоставляется привилегированная роль в процессе. Представляется логичным, что прокурору предоставляется последнее слово, если он выступает в качестве стороны, чтобы высказать свое мнение о применимости закона. Европейский суд по правам человека не выступает против подобной концепции. К тому же в данной ситуации невозможно предоставить прокурору слово в другой момент заседания, так как он должен выступать после того, как аргументация ответчика будет заслушана. Но в одном из своих решений Европейский суд по правам человека высказал свое мнение по данному вопросу, в частности, в отношении Франции. Стороны должны знать содержание заключения прокурора в отношении применимого закона, чтобы подготовить ответ. Этоновое требование применяется независимо от того, выступает прокурор в процессе в качестве основной или привлеченной стороны. В процессуальном отношении, если за прокурором оставлено последнее слово, сторонам предоставляется возможность передать свои соображения в письменном виде судьям, несмотря на закрытие заседания².

Поскольку прокурор, вступивший в начатое дело, осуществляет в судебном процессе надзорную функцию, возникает вопрос о характере взаимоотношений суда как органа правосудия и прокурора как органа надзора за законностью рассмотрения дела. Суть взаимоотношений суда и прокурора сводится к тому, что при осуществлении надзорных правомочий прокурор не вправе ущемлять независимость и самостоятельность суда в процессе отправления им правосудия. В свою очередь, суд не вправе игнорировать (т.е. не замечать) надзорные правомочия прокурора. Одним словом, каждый обязан выполнять свою, определенную законом, функцию: суд обязан осуществлять правосудие, а прокурор — надзор за законностью судебного разбирательства.

На характер взаимоотношений суда и прокурора в судебном процессе существенное влияние оказывает то обстоятельство, что носителем властных правомочий является только суд. В связи с этим прокурор независимо от процессуальной формы его участия в деле обязан подчиняться распоряжениям председательствующего (если дело рассматривается коллегиально) или судьи, строго соблюдать процессуальную дисциплину, что непосредственно вытекает из ч. 5 ст. 158 ГПК.

Что касается последствий нарушения прокурором указанных обязанностей, то согласно ч. 1 ст. 159 ГПК председательствующий (судья) от имени суда объявляет предупреждение. При повторном нарушении порядка прокурор как участвующее в деле лицо, может быть удален из зала судебногозаседания на основании определения суда на все время судебного заседания или часть его (ч. 2 ст. 159 ГПК).

По смыслу ст. 158 и 159 ГПК РФ не исключена возможность применения к прокурору, виновному в нарушении порядка в судебном заседании, такой меры гражданской процессуальной ответственности, как штраф в размере до десяти установленных федеральным законом минимальных размеров оплаты труда (ч. 3 ст. 159 ГПК). Однако, учитывая должностное положение прокурора и в связи с этим необходимость соблюдения процессуального паритета суда как органа правосудия и прокурора как органа надзора за законностью, применение к прокурору штрафных санкций представляется нецелесообразным.

Наиболее удачное решение такого щекотливого вопроса, как «наказание» прокурора, нарушающего порядок в судебном заседании, содержалось в ранней (имеется в виду до внесения изменений Федеральным законом от 30 ноября 1995 г.) редакции ч. 3 ст. 149 ГПК РСФСР. В соответствии с указанной нормой, действовавшей вплоть до 9 января 1996 г.¹, в случае неподчинения прокурора распоряжениям председательствующего ему делалось предупреждение. При дальнейшем неподчинении прокурора распоряжениям председательствующего слушание дела по определению суда могло быть отложено, если нельзя было без ущерба для дела заменить данное лицо, выполняющее в судебном процессе функции прокурора, другим лицом. Одновременно суд сообщал вышестоящему прокурору о недостойном поведении в судебном заседании нижестоящего прокурора.

Обязанность прокурора подчиняться в процессе судебного раз­бирательства дела распоряжениям председательствующего или судьи не

лишает прокурора возможности реагировать на неправильное процессуальное поведение суда или судьи. Однако специфика такого реагирования состоит в том, что, не обладая в гражданском судопроизводстве властью, прокурор не может применить к кому бы то ни было и, в первую очередь, к суду меры принуждения. Применение мер принудительного характера, т.е. санкций, выходит за рамки прокурорских правомочий. Единственное, что может сделать прокурор в случае обнаружения правонарушений в процессе судебного разбирательства, — оперативно использовать предусмотренные законом соответствующие способы и средства прокурорского реагирования.

Любое заключение прокурора, а также заявление, сделанные им в устной форме, подлежат занесению в протокол судебного заседания, который ведет секретарь судебного заседания. Поэтому после завершения судебного разбирательства дела прокурор, участвовавший в деле, не только вправе, но и обязан проверить (т.е. ознакомиться) протокол судебного заседания с точки зрения полноты отраженных в нем записей, включая заключения и заявления прокурора, которые он делал в ходе судебного разбирательства. С этой целью ст. 231 ГПК предоставляет участвовавшему в деле прокурору право ознакомиться с протоколом судебного заседания и в течение пяти дней со дня его подписания подать письменные замечания на протокол судебного заседания с указанием на допущенные в нем неточности и (или) на его неполноту. Письменные замечания прокурора на протокол судебного заседания в соответствии с ч. 1 ст. 232 ГПК приобщаются к делу в любом случае независимо от результатов их рассмотрения председательствующим или судьей¹.